2.6. Дискурсный подход

Основы теории политического дискурса были заложены пред­ставителями кембриджской и оксфордской философской школы в 50-е гг. XX в., которые анализировали лингвистический контекст общественной мысли. Первые результаты исследования политиче­ского дискурса были опубликованы в серийном издании П. Ласлетт «Философия, политика и общество», начатом в 1956 г. В 70-е гг. термин «дискурсы» начинает широко использоваться в анализе по­литических процессов. В 80-е гг. возникает центр семиотических ис­следований, связанный с анализом дискурсов. Он концентрируется вокруг Т. Ван Дейка. Исследователи центра начинают уделять вни­мание не только содержательным аспектам, но и технике анализа политического дискурса. С этого момента можно говорить о станов­лении самостоятельного методологического подхода анализа поли­тических процессов.

Для изучения политического дискурса представители данного методологического направления широко используют методы се­миотического анализа (изучение дискурса-рамки), а также рито­рики и литературоведения (анализ конкретного дискурса-произ­ведения). Дискурс-рамка по выражению Дж. Поккока и К. Скиннера - это «порождающая система». Для обозначения этого явления часто используются термины «язык», «идеология»; именно в этом значении говорят о дискурсе либерализма, консерватизма и т.п. Дискурс-произведение обладает определенным сюжетом, например дискурс выборов Пре­зидента РФ 2000 г.

Анализ знаковых систем предполагает выделение уровней их сложности. Простейшим уровнем является словарь, образуемый набором знаков. Это уровень семантики. Далее возникает более сложное построение, когда знаки объединяются с помощью кода. Это переход на уровень синтактики. Подъем еще на один уро­вень связан с включением в сообщение его субъектов с их особы­ми намерениями и ожиданиями. Это уровень прагматики. Имен­но данный уровень особенно важен для анализа дискурса.

Одним из наиболее развитых направлений анализа в рамках данного подхода является контекстный анализ политического дис­курса, а точнее его отдельных составляющих. В результате такого контекстного анализа выявляются особенности смыслов отдель­ных составляющих политического дискурса, формирующиеся под воздействием внешних для него факторов (социально-экономиче­ских, культурных и политических условий). При этом признается, что дискурс не является простым отражением процессов, происхо­дящих в других областях социального мира, например в экономи­ке. Он объединяет смысловые элементы и практики всех сфер об­щественной жизни. Для объяснения процесса его конструирования используется концепция артикуляции. Соединись, разнородные элементы образуют новую конструкцию, новые смыслы, новую че­реду смыслов или дискурс. Например, лейбористское правитель­ство, пришедшее к власти в Англии в 1950-х гг., выстроило свою программу, используя различные идеологические компоненты: го­сударство всеобщего благосостояния, обещания всеобщей заня­тости, кейнсианская модель управления, национализация опреде­ленных индустрий, поддержка предпринимательства, холодная война. Эта стратегия была не просто выражением интересов опре­деленных социальных слоев общества, ответом на изменения в экономике; она явилась результатом объединения различных по­литических, идеологических и экономических моделей, в результа­те чего был сконструирован новый дискурс.

Обращение при анализе дискурса-произведения к достиже­ниям риторики и литературоведения предполагает, в первую очередь, использование методов, связанных с анализом сюже­та. Здесь существуют хорошо зарекомендовавшие себя схемы и модели, которые позволяют представить отдельные политичес­кие события и процессы (митинг, избирательный процесс и т.п.) как дискурс со своим сюжетом, смыслами и прочими параметра­ми и спрогнозировать его развитие. Большое внимание уделяет­ся исследованию альтернативных сюжетов на основе одной ис­ходной модели, а также изучению сюжетов с открытыми конца­ми. Эта техника и позволяет получить хорошие результаты при анализе политического процесса как динамической характерис­тики политики.

Практическое применение теории дискурса можно продемонст­рировать на примере анализа тетчеризма (С. Холл). Проект тетчеризма состоял из двух, во многом взаимоисключающих друг друга сфер идей и теорий: это элементы неолиберальной идеологии (ар­тикулировались концепты «личные интересы», «монетаризм», «конкуренция») и элементы консервативной идеологии («нация», «семья», «долг», «авторитет», «власть», «традиции»). Он был ос­нован на соединении политики свободного рынка и сильного госу­дарства. Вокруг термина «коллективизм», который не укладывался в рамки этого проекта, идеологами тетчериэма была выстроена це­лая цепь ассоциаций, которая привела к возникновению социаль­ного неприятия этого понятия. Коллективизм в массовом сознании стал ассоциироваться с социализмом, застоем, неэффективным управлением, властью не государства, а профсоюзов в ущерб госу­дарственным интересам. Итогом этой политики стало внедрение представлений, что социальные институты, выстроенные в соот­ветствии с идеологемой «коллективизм», несут ответственность за кризисное состояние экономики и затянувшийся застой в общест­ве. Тетчеризм стал ассоциироваться с индивидуальными свобода­ми и личным предпринимательством, моральным и политическим омоложением британского общества, восстановлением закона и порядка.

Одним из направлений анализа политического дискурса явля­ется постмодернистский подход. О постмодернизме в дискурсив­ном анализе нельзя не упомянуть в силу того, что данное направ­ление получает все более широкое распространение в социаль­ных науках, в том числе и в политологии и считается одним из «модных» направлений социального и политического анализа. Ос­тановимся кратко на его характеристике.

При анализе политического дискурса постмодернисты исходят из следующих посылок. Они отрицают возможность существова­ния единого и разделяемого всеми образа реальности, который можно точно изучить и объяснить. Окружающий мир создается ве­рованиями и поведением людей. По мере распространения идей, люди начинают верить в них и действовать в соответствии с ними. Будучи закрепленными в определенных правилах, нормах, инсти­тутах и механизмах социального контроля, эти идеи тем самым со­здают реальность.

Большинство представителей данного направления полагают, что смыслы необходимо искать не в окружающем внешнем мире, а только в языке, который является механизмом создания и транслирования индивидуальных представлений. Поэтому иссле­дование языка объявляется главной задачей науки. Провозглаша­ется необходимость понять, каким образом происходит формиро­вание и конструирование объектов реальности; единственным пу­тем достижения этой цели считается интерпретация языка по­средством текста. Как считают представители постмодернистского направления, для понимания дискурса достаточно проанализировать только сам текст.

Таким образом, в рамках постмодернизма отсутствует полно­ценный анализ политического дискурса, поскольку анализу под­вергаются лишь получаемые исследователями его субъективные смыслы. В этом отношении показательно, что в рамках постмодер­низма даже не дается определения понятия дискурс, хотя сам тер­мин используется достаточно широко. В целом постмодернистский подход к анализу политического дискурса нельзя признать особен­но плодотворным, хотя несомненно то, что в рамках данного на­правления анализируется немало фактического материала, обра­щение к которому представляет несомненный интерес для даль­нейших исследований.

Необходимость и актуальность анализа в отечественном обществоведении конфликтологических проблем вообще, проблем детерминации и мотивации конфликтных взаимоотношений и конфликтного поведения в особенности вызвана прежде всего теми "крутыми" социальными процессами, которые в настоящее время происходят в стране и то и дело приобретают острый конфликтный характер.

Начавшийся переход от тоталитаризма, централизованным насилием глушившего проявления общественных недовольств и неурядиц, к демократической культуре, допускающей "свободную игру" разнообразных социальных и индивидуальных интересов и устремлений, резко усилил действие конфликтогенных факторов во всех без исключения жизненно важных социальных институтах и сферах жизни российского общества.

Практический опыт последних лет наглядно демонстрирует, как обострилась борьба за статус и ресурсы, права и влияние самых разных социальных субъектов: республик (с Центром и между собой), регионов и отраслей, предпринимателей и трудовых коллективов, профсоюзов, партий и общественных движений, крупных и малых национальных общностей, социальных групп и личностей. И как противоборство конфликтующих сторон то и дело принимает бескомпромиссные формы, оборачивается насилием и кровью, социальными взрывами и политическими переворотами, резкими скачками в настроениях и поведении больших масс людей, внутренними расколами социальных движений и институтов, еще недавно представлявшихся воплощением прочности и единства.

В таких условиях вирусом острой конфликтности оказывается охваченным, по существу, все население. Самый терпеливый и миролюбиво настроенный человек не в силах остаться в стороне от тех или иных общественных противостояний, избежать активных организованных противодействий своим социально значимым устремлениям и интересам. К тому же подобных людей нынче почти и не встретить: по данным социологов, лишь весьма небольшая часть жителей способна терпимо относиться к тем позициям и видам деятельности своих сограждан, которые чем-либо им не по душе.

Все это делает вполне понятным тот пристальный интерес к проблеме происхождения, развертывания, регулирования и разрешения разного рода конфликтных ситуаций в обществе, который проявляют сейчас российские обществоведы всех "мастей" - социологи и экономисты, философы и юристы, психологи и педагоги, культурологи и специалисты по национальным отношениям. Повсеместно возникают ассоциации, центры, группы по конфликтологии, по разработке и внедрению "социальных технологий", нацеленных на контроль и разрешение разного рода кризисных и конфликтных положений.1 Их усилия и активность привлекают в первую очередь все те "горячие точки", где оказывается особенно высокой общественная "температура", требуя для своей нормализации терапевтических мер и посреднического участия.

Аналитические усилия конфликтологов направлены прежде всего на то, чтобы уяснить природу и сущность разнообразных социальных конфликтов, их функции и механизмы действия, условия возникновения и способы предупреждения, выявить и практически использовать закономерности развития и основные факторы, влияющие на их эскашцию и деэскалацию, возможности предсказания и пути урегулирования, предложить "социальные технологии" их разрешения, адекватные их внутренней природе, особенностям развертывания в наличной общественной среде и специфике личностного и группового поведения конфликтующих.

Другая важная задача конфликтологических исследований -приблизиться к тому, чтобы осмысление конфликтов в обществе, поиск путей и средств их регулирования и разрешения происходили не

1 Так, на рубеже 90-х годов возникли аналитические центры и исследовательские группы конфликтологов в рамках Федерации мира и согласия (бывший Советский комитет защиты мира), Академии МИД, Института молодежи (бывшая Высшая комсомольская школа), Российского независимого института социальных и национальных проблем (возникшего на базе бывшего Института марксизма-ленинизма), в ряде институтов Академии наук (Институтов социологии, психологии, государства и права, социально-политических исследований, философии, этнологии и антропологии, географии, США и Каналы), в крупнейших вузах страны (Московском, Петербургском, Кубанском университетах. Московском педагогическом государственном университете: (бывший МГПИ им.В.ИЛенина) и др. дилетантски, не доморощенными способами, а вполне квалифицированно и компетентно. Для этого необходимо внимательно присмотреться, что можно взять у имеющихся в стране и за рубежом концептуальных разработок применительно к тому, как подходить к изучению конфликтной ситуации, каковы условия и механизмы ее возникновения, как определить ее характер, позиции участников, уровень остроты, разрешимость, какие применять для этого методики, модели, сценарии, технологии и т.п. Разумеется, все это требует не механического усвоения, а творческой переработки в соответствии с конкретными условиями и обстоятельствами.

Нет сомнений, что и та, и другая задача представляют интерес не только для самих Обществоведов, но и для значительно более широких кругов общественности страны. К ним можно отнести прежде всего работников государственных учреждений, "аппаратчиков", "делопроизводителей", готовящих управленческие решения разных уровней и непосредственно контролирующих их реализацию. Ибо без научного анализа конфликтных ситуаций, повсеместно возникающих в политической, экономической, экологической, культурно-образовательной, духовно-нравственной, социально-бытовой сферах общества, без научно обоснованных рекомендаций, предлагаемых для их урегулирования конфликтологами - представителями постепенно формирующихся в России конфликтологических экспертно-консультационных служб, им не обойтись уже сейчас, в постготалитарный Период их общественного развития. Тем более это станет невозможным в развитом и стабилизированном демократическом обществе, где конфликт признается неотъемлемым элементом общественной жизни и возникает соответствующая этому необходимость развернуть широкую сеть государственных и частных организаций, способных оказать посреднические услуги в цивилизованном регулировании и разрешении конфликтных ситуаций.

Точно так же не обойтись без знаний и советов конфликтологов народным депутатам, активистам партий и общественных движений, заинтересованных в точной оценке противоречивых социально-политических тенденций в обществе, в межгосударственных и межнациональных отношениях, в состояниях массового сознания и психики. Поскольку без такой оценки не выработать надлежащих законодательных мер, эффективных организационных форм и соответствующих устремлениям массы лозунгов.

Представителям деловых кругов, бизнесменам, предпринимателям могут оказать помощь конфликтологические исследования и экспертизы, посвященные урегулированию трудовых конфликтов, коллизий, связанных с приватизацией собственности, приобщением к ней населения, со становлением и укреплением рыночных отношений, взаимодействием коммерческих и властных структур и т.п.

И даже самый широкий, массовый "обыватель", обычно не слишком расположенный следить за трудами обществоведов и принимать их во внимание, в силу сложившихся в России общественных условий, не может не проявлять интереса к состоянию и перспективам развития межличностных, семейных, бытовых и т.п. конфликтов, к знакомству со способами их регулирования и разрешения, позволяющими наладить нормальное общение и нормальную жизнь.

Опасное нарастание числа и интенсивности конфликтных противоборств, наблюдаемое во всех основных сферах жизнедеятельности российского общества в процессе осуществляемого им перехода от тоталитаризма к демократии, вызвано не только самим по себе переходным характером современных общественных процессов, по общему правилу обостряющим социальную конфликтность, но и рядом объективных и субъективных конфликтогенных факторов, отличающих происходящий переход.

Тоталитаризм представляет собой режим всестороннего насильственного контроля подавляющего меньшинства над подавляемым им большинством, осуществляемый с помощью репрессивной "государственной машины" и освящающей ее действия "государственной идеологии". Слом тоталитарной системы знаменует для общества освобождение от насильственных пут, переход из закрытой формы в открытую. Но он же ведет к тому, что социальные конфликты, прежде насильственно подавлявшиеся тоталитаризмом, загонявшиеся им внутрь, приобретают лавинообразный, "обвальный" характер, разом вырываясь наружу, как ветры из ящика Пандоры.

Эту "обвальную" конфликтность усугубляет идеологический кризис, потеря единства основных ценностных ориентиров. Происходит не только массовое дистанцирование от прежней идеологии, оправдывавшей тоталитарный порядок, но и "расцветают все цветы" прежде подавлявшихся идейных течений, каждое из которых предлагает свое видение сути происходящих в обществе событий и свое понимание перспектив и способов надлежащей его трансформации.

К тому, же этот "идейный разброд и шатания" развертываются одновременно с экономическим и политическим кризисом, с обострением межнациональных конфронтаций и в тесной связи с ними, что определяет не только высокую степень остроты, но и сложный, комплексный характер многих конфликтных ситуаций.

Усилению социальной конфликтности в переходный период способствует и ряд специфических личностных качеств, в массовом масштабе сложившихся у населения за десятилетия господства тоталитарного режима: смазанность, недифференцированность и рациональная непроявленность собственных личностных интересов, упрощенность внутреннего духовного мира и ограниченность культурного уровня, широко распространившиеся взаимная нетерпимость и недоброжелательность и т.п.

Перечень требующих внимательного изучения и учета объективных конфликтогенных факторов, связанных со спецификой перехода от тоталитаризма к демократии, приведенными, разумеется, не исчерпывается и может быть продолжен. Но наряду с ними важное значение в наше время приобретает и фактор собственно интеллектуального, познавательного свойства - отсутствие развитой конфликтологической теории, которая помогала бы и облегчала общественному сознанию и общественной практике выработку и освоение эффективных средств и способов адекватного осмысления возникающих конфликтных ситуаций, эффективного социального контроля за их протеканием, их предупреждения или разрешения с помощью применения соответствующей "социальной терапии". Одна из основных причин этого - настойчивое навязывание тоталитарной идеологией представления о "бесконфликтности" советского общества в противовес вечной конфронтации присущих капитализму антагонистических сил. Господство подобной идеологической позиции почти полностью парализовало как попытки применить конфликтологический подход к анализу нашей общественной жизни, так и использовать для этого достижения зарубежных исследователей, поскольку выставляло и то, и другое в качестве опасного сползания на идейную почву чуждых мировоззренческих установок "буржуазного сознания".

Естественно, что в современных условиях этот существенный пробел в социальном познании требует своего энергичного преодоления. Разработка конфликтологической проблематики и прежде всего философско-социологическое осмысление природы и функций социальных конфликтов, особенностей их детерминации, влияния на их развитие различных объективных и субъективных условий и факторов, обоснование механизмов и методов их эффективного предупреждения, регулирования и разрешения приобретают поэтому большую актуальность и значимость.

Мировой опыт, в особенности достижения развитых демократических стран, где конфликтологические исследования приобрели не только статус важного научного направления, но и прочную организационную основу, показывает, что наращивание теоретического и практического потенциала конфликтологии, повышая компетентность в анализе складывающихся конфликтных ситуаций, их оценке и разрешении, способно стать важным фактором стабилизации и демократизации общественных процессов и отношений.

Состояние разработанности проблемы

Хотя до середины 80-х годов в отечественной обществоведческой литературе появилось немало работ, посвященных тем или иным проблемам и аспектам социальных конфликтов,1 они не могли даже в своей совокупности составить особого научного направления, а тем более обеспечить его практическую действенность. И основной помехой на этом пути была, несомненно, общая установка на "бесконфликтность" советского общества, поддерживаемая господствовавшей в то время тоталитаристской идеологией.