1. Конституционное судопроизводство как наиболее типичная конституционная процедура.

Конституционные процедуры в основном регулируют конфликты политических институтов. Последние являются преимущественно спорами о взаимоотношениях органов власти, о юрисдикции, о границах, о роли политических партий и движений и т.п.[1] Такого рода конфликты представляют собой, как правило, политические или конституционные конфликты. Ограничимся рассмотрением конституционных процедур, имеющих прямое и четкое закрепление в конституциях, дальнейшее логичное законодательное развитие и наибольшее практическое значение для разрешения конфликтов. Наиболее типичной процедурой, с этой точки зрения, закрепленной в конституциях, является конституционное судопроизводство.

Конституция в целом рассматривается как юридический документ, содержащий в первую очередь нормы материального права, а уже затем процессуальные положения. Вместе с тем в конституционном движении можно наблюдать тенденцию к развитию процессуального подхода к Основному Закону государства. В этом смысле можно привести классический пример развития процессуальных норм в Конституции США. Высокий потенциал процессуальных положений, имеющих историческое значение, демонстрирует Конституция Франции, особенно с точки зрения включенности норм, относящихся к сфере конституционного судоустройства. Конституции других демократических государств также содержат немало процессуальных норм, закрепляющих институты конституционной юрисдикции, разумеется, со своими особенностями.

Специальным юрисдикционным органом для разрешения конституционных споров в большинстве европейских стран является конституционный суд. Классическое понимание суда как специального органа по разрешению споров относится и к конституционным судам. Конституционные суды входят в судебную систему. Это отражено в ст. 118 Конституции РФ 1993 г. Следует согласиться с таким подходом, поскольку в своей совокупности конституционные и иные суды представляют собой самостоятельную ветвь государственной власти – независимую судебную власть и осуществляют. е.е в типичных формах: путем рассмотрения надлежащих вопросов в заседании выборными судьями, которые в отправлении правосудия независимы и подчиняются только закону; действуя в строгих рамках установленных процедур и демократических принципов судопроизводства – открытости, состязательности, равноправия сторон и презумпции невиновности; разрешая спор, по существу, путем издания обязательного к исполнению юрисдикционного акта, которым либо действующие в деле стороны наделяются правами и обязанностями, либо их соответствующие права и обязанности подтверждаются[2].

В некоторых странах конституционные суды выделены из судебной системы, как это имеет место, например, в Италии, где в отличие от России, Австрии и ФРГ Конституционный Суд рассматривается в особом разделе Конституции и в качестве конституционной гарантии. Однако подобное решение не отрицает самой природы конституционного суда как суда, а свидетельствует об особом его назначении, в частности о том, что «принятие системы судебной охраны конституции неравнозначно доверию этой охраны органу, принадлежащему этой системе»[3].

Таким образом, можно признать, что органы, осуществляющие судебную охрану конституции, стали в настоящее время типичным элементом государственного аппарата и в большинстве стран континентальной Европы приобрели форму конституционного суда. Однако на самом деле это положение не имеет универсального характера, поскольку в некоторых европейских странах соответствующие полномочия принадлежат общим судам либо не существуют вообще. Вместе с тем существование специального органа юрисдикции, который наблюдает за соблюдением конституции другими органами, в настоящее время является характерной чертой конституционного порядка в демократическом правовом государстве.

Надо отметить, что такая ситуация активно поддерживается в науке. Продолжавшиеся несколько десятилетий споры о негативных последствиях создания конституционного суда для позиции парламента или политизации судопроизводства уступили теперь место единому в целом представлению о достоинствах рассматриваемого института. Конституционное судопроизводство становится необходимой гарантией сохранения равновесия между государственными органами, эффективного обеспечения прав и обязанностей граждан, а в результате – придания конституции реального юридического значения. Конституционные суды создали определенную систему обжалования, воспринятую западной политической доктриной. Таким образом, достоинство каждой из конституций демократического государства зависит также и от содержащихся в них механизмов юрисдикционной защиты. Введение или развитие подобных механизмов является для общественного мнения одним из критериев принимаемых решений. В этом политико-психологическом явлении можно усмотреть одну из причин быстрого развития институциональных форм охраны конституции в странах Западной Европы.

Суд наблюдает за соблюдением конституции другими государственными органами, используя разнообразные процедурные формы и принимая окончательные и обязательные решения. Представляется, что серьезной ошибкой явилось бы трактование конституционного суда только как «стража конституции», образованного в целях прекращения неконституционных действий иных государственных органов, а в принципе лишенного возможности их исправления либо восполнения. Реальные функции конституционного суда следует искать в практике его деятельности, которая лишь в скромной форме выражается в нормах позитивного права. В этом смысле следует обратиться к основным функциям Верховного Суда США: 1) функции творческого толкования конституции; 2) роли арбитража в последней инстанции в политических конфликтах; 3) функции правовой и идеологической легитимизации действий остальных государственных органов.