3.1. Социально-географическое пространство и территория

Становление теории социально-географического пространства происходит на основе общегеографической категории «географическое пространство». Географическое пространство, в свою очередь, берет начало в философских категориях «пространство» и «время», которые трактуются в широком диапазоне от реальности до умственной конструкции. В философском понятии пространство и время – это основные формы существования материи. Материалистическая диалектика подчеркивает объективный характер пространства и времени и отрицает внепространственную и вневременную реальность.

Иную позицию занимают философы идеалистического направления. Так, Беркли, Юм, Мах пространство и время ставили в зависимость от содержания индивидуального сознания, И. Кант рассматривал их как априорные формы чувственного созерцания, Г.Ф.В. Гегель – как категорию абсолютного духа.

Философское понятие пространства и времени используется в конкретных науках – физике, математике, географии. В географии создано представление о географическом пространстве и географическом времени. Однако в научной литературе до сих пор отсутствует развернутое толкование этих категорий, а многочисленные определения носят дискуссионный характер. Такое положение можно объяснить сложностью самих категорий в онтологическом и гносеологическом аспектах, а также малым сроком их познания. Однако вторая причина может показаться не совсем обоснованной. Дело в том, что К. Риттер в XIX в., А. Геттнер в начале XX в., и Р. Хартшорн в середине XX в. изложили свою концепцию географического пространства, заполненного объектами разного происхождения. Разработанная ими концепция в нашей стране была воспринята неоднозначно. Наряду с позитивным восприятием хорологической концепции, она была подвергнута разрушительной критике¹.

Следует подчеркнуть, что хорологическая концепция имеет не только слабые, но и сильные стороны. В частности, в концепции большое внимание уделяется процессам взаимодействия явлений и вопросам уникальности места.

Резкая критика, ярлык «геттнерианства», как буржуазной принадлежности на длительное время оттолкнули многих географов от этой области исследования. И только в конце 1960-х – 1970-е гг. ученые вновь обратились к категориям «географическое пространство» и «географическое время». Это было вызвано потребностью дальнейшего развития методологии и теории географии, потребностью самой жизни и в первую очередь необходимостью решения многих проблем территориальной организации общества.

Одними из первых отечественных ученых, обратившимися к понятиям «географическое пространство» и «географическое время», были Ю.Г. Саушкин, В.М. Гохман и Б.Л. Гуревич². Большой вклад в развитие этого понятия внес А.М. Смирнов³. Его работа «Общегеографические понятия» встретила живой отклик у многих географов и явилась стержневой при разработке пространст­венной парадигмы.

Существенный вклад в разработку категорий «географическое простран­ство» и «географическое время» внесли Э.Б. Алаев, А.Д. Арманд, А.Ф. Асланикашвили, М.М. Ермолаев, А.М. Колотиевский, В.С. Преображенский, Б.Б. Родоман, А.Г. Топчиев, О.И. Шаблий и др. Из зарубежных ученых − П. Хаггет, Р. Аблер, Д. Адамс, В. Бунге, П. Гулд, Р. Морилл, Д. Харвей⁴.

Слабость некоторых современных представлений заключается в механиче­ском переносе физического пространства и эйнштейновского времени.

В отечественной литературе географическое пространство первоначально было определено как собственное пространство географических объектов – географических целостных образований⁵. Позднее Э.Б. Алаев дал следующее определение: «Географическое пространство – это совокупность отношений меж­ду географическими объектами, расположенными на конкретной территории и развивающимися во времени»⁶. Это определение отличают логичность, широта охвата онтологических и гносеологических подходов. К данному оп­ределению близко по содержанию толкование, данное А.М. Трофимовым: «Географиче­ское пространство - это совокупность физических отношений между геогра­фическими объектами или системами»¹. А.Г. Топчиев под географическим пространством понимает «порядок взаиморасположения целостных геогра­фических образований (геосистем) и их элементов»².

Итак, географическое пространство представляет собой сочетание геосистем и совокупность отношений координации и протяженности сосуществующих разнородных элементов. Географическое время выражает совокупность отношений координации и длительности сменяющих друг друга состояний разнородных элементов и геосистем. Тесная связь про­странственного аспекта с временным позволяет говорить не просто о про­странственной и временной, а о пространственно-временной структуре как субстрате географических событий. Причем события эти происходят в гео­графическом пространстве-времени.

Каждая точка географического пространства-времени обусловлена осо­бым ходом, природой слагающих ее элементов. Элементы не просто сосед­ствуют, а взаимодействуют между собой, образуя пространственные взаи­мосвязи и взаимозависимости. В результате сложного взаимодействия со­ставных элементов формируются вертикальные и горизонтальные связи.

Вертикальные связи обусловлены главным образом воздействием ком­понентов, а горизонтальные определяются взаимоположением территори­альных единиц. Совмещение этих связей приводит к образованию особых пространственных структур и пространственных систем. Поэтому можно счи­тать, что географическое пространство – это совокупность физических отно­шений между географическими объектами или их формальными аналогами – геосистемами.

Для того чтобы понять сущность географического пространства, следует обра­титься к концепции «индивидуального и группового пространства» (по А.М. Смирнову). Индивидуальное пространство – это физическое пространство самих географических объектов в совокупности с ареалами их влияния на другие объекты.

Таким образом, индивидуальное пространство – это пространство взаи­мосвязанных однородных объектов. Общность индивидуальных пространств образует групповое пространство или истинно географическое пространство.

Географическое пространство как сложное земное планетное пространство вбирает в себя пространственные состояния всех сфер географической оболочки (геоверсума): литосферы, гидросферы, атмосферы, биосферы и социосферы. Каждая из сфер занимает определенную нишу в структуре гео­графического пространства. Они отличаются высокой активностью и стрем­лением к взаимодействиям и взаимообогащениям. В результате образуются комбинированные пространства - литогеографическое, гидрогеографическое, атмогеографическое, биогеографическое, социогеографическое. Наиболее организованным и завершенным является социально-географическое про­странство, представляющее собой пространственно-временное сочета­ние общественных объектов, явлений и процессов в совокупности с при­родным окружением.

Таким образом, социально-географическое пространство является про­странством общества в совокупности со всеми сферами географической среды. Другими словами, социально-географическое пространство - это про­странство ойкумены.

Пространственно-временная обусловленность жизнедеятельности насе­ления приводит к взаимодействиям, взаимовлияниям ТОС и формированию социально-пространственных общностей. Для социально-географического пространства характерны континуальность простирания и одновременно дискретность организации, что приводит к образованию ТОС, реализуемых в регионах разного таксономического ранга и профиля.

Понятие социально-географического пространства «проявляется» через отношения людей, культуры, науки, мышления и др.

Основополагающим началом является человек: его разум, интересы, ин­теллект, способности, потребности. При этом каждый человек и территори­альные общности людей функционируют в тесном сочетании с природной, экономической, социальной средой.

Социально-географическое пространство обладает свойствами контину­альности и дискретности. Сочетание этих свойств во многом обусловлено формированием социально-географических полей.

Поле - это концентрированное выражение групповых пространств, обра­зуемых в процессе наложения и пересечения индивидуальных пространств. В точках концентрации группового пространства в конкретный период време­ни накапливается вещественный, энергетический, духовный и иной потенци­ал, реализация которого образует множество силовых линий и сравнитель­ных сил. В результате их проявления образуются своеобразные «сгустки», в которых внутренние силы притяжения превышают внешние силы.

В социально-географическом пространстве создаются своеобразные повы­шения и понижения вещественных, энергетических, пассионарных компонентов и силовых линий. В повышенных частях формируются социально-географические поля, границы которых проходят по понижениям.

В реальности социально-географические поля - это городская агломера­ция, город и его окружение, хинтерланд порта, ТОЛ, ареал этноса и др. Поля отличаются по потенциалам, центрированности, видам энергии и т.д. В каж­дом из полей проявляется свой стиль и образ жизни населения, формируется своеобразная форма пространственной организации общества.

Оригинальные идеи социально-географического пространства были за­ложены Лундской школой (Швеция). Здесь была разработана теория пространственно-временной организации общества¹. В начале 1970-х гг. в Рос­сии также начались исследования теории территориальной организации об­щества, у истоков которых стоял Ю.Г. Саушкин².

В основе теории пространственно-временной организации общества лежит идея раскрытия пространства и времени в форме единой, неразрывной орга­низации. В качестве «элементарного объекта» пространственно-временной ор­ганизации Т. Хегерстранд (руководитель Лундской школы) предлагает рас­сматривать отдельного человека, индивида. Теория призвана выявить основ­ные предпосылки крупномасштабных проявлений человеческой деятельности на уровне микропространства социально-географического поля. Именно здесь происходит контакт индивидуумов друг с другом, с предметами, орудиями тру­да и т.д. В таком аспекте человек в географической среде рассматривается не только впервые, но и с учетом экологического императива.

С раскрытием поведения и жизнедеятельности отдельного человека в пространстве-времени вводится понятие структуры окружения, которая пред­ставляет собой систему альтернативных видов деятельности и ресурсов для их обеспечения. Она относительна для каждого человека, в зависимости от совокупности его свойств и особенностей. В связи с этим дополнительно вводятся еще два понятия; повседневное окружение и жизненное окружение. Повседневное окружение - это «арена» действий человека в рамках суточного цикла жизнедеятельности. Жизненное окружение включает в себя все компо­ненты, с которыми контактирует человек на протяжении своей жизни.

Формой описания поведения индивида в пространстве-времени является путь или траектория - от точки рождения до точки смерти. В результате в ок­ружающем пространстве вычленяется ряд концентрических трубок или колец доступности, радиусы которых отражают способность человека передви­гаться и сообщаться с внешним миром.

В течение суточного цикла жизнедеятельности и обязательного ежевечернего возвращения домой человек ограничен определенными линиями, за которые не может переступить. Эти линии формируют своеобразные острова, которые в трехмерном пространстве-времени приобретают форму призмы. Они и становятся пространственно-временными ячейками человеческого бытия.

Пространственно-временная теория Т. Хегерстранда получила развитие в теории организации социально-географического пространства. В современных условиях пространство человека в изолированном виде почти не сохраняется. Оно интегрируется с подобными пространствами, образуя пространство соци­ально-экономической общности, которое трансформируется в общепланетную общность. Пространственно-временная организация формируется на основе единства людей и природы, интересов и целей социально-экономических общностей, сочетания социального и географического пространств. Интеллектуаль­ное и духовное единство людей, укрепляемое экологическим императивом, формирует континуум социально-географического пространства.

Континуальность (непрерывность) социально-географического простран­ства, основанная на Разуме мировой цивилизации и каждого человека, укре­пляется гуманными, созидательными целями, доминирующими над целями разрушения и торможения, что подтверждает процесс формирования миро­вой культуры, мирохозяйственных связей, мирового рынка и т.д. Консолиди­рующая роль мировой коммуникации и информатизации проявилась в ре­зультате образования компьютерных сетей, спутников связи и др.

Социально-географическое единство стало возможным благодаря пре­одолению и разрешению ряда внутренних противоречий (идеологических, политических, религиозных, экологических и др.), которые являются источни­ками развития целостного пространства.

Социально-географическое пространство функционирует и развивается на основе диалектики взаимодействия двух пространств – природно-географического и социального. Они находятся в генетическом и эволюцион­ном единстве, так как человек является частью природы, выйдя из нее. В то же время это единство характеризуется рядом противоречий, так как каждое из пространств стремится развиваться по собственным законам. Данное про­тиворечие обусловлено сиюминутными интересами и неразумной деятель­ностью людей. Оно является ведущим, и от действенности и успешности его разрешения зависит будущее всего человечества.

Это противоречие должно преодолеваться коллективным разумом на ос­нове достижений мировой науки и культуры.

Противоречие осложняется тем, что социальное пространство постоянно расширяется и обогащается, а природно-географическое – сокращается и разрушается. Расширение социального пространства происходит за счет формирования внеземных социумов типа космических станций, а в будущем и за счет выхода за пределы земного пространства. Обогащение социально­го пространства осуществляется путем духовного роста и просветительства, формирования искусственного интеллекта, уничтожения сил зла и т.д.

Разрушение и сокращение природно-географической составляющей про­странства происходит в результате все более ускоряющегося хозяйственного освоения территории, не считающегося с законами ее развития; заполнения чуждыми для природы веществами; истребления биологических видов; за­грязнения почв, вод, атмосферы и т.д. Уже сейчас часть природно-географического пространства стала непригодной для проживания людей, опасной для их здоровья.

Разрешение этого противоречия возможно на новом методологическом уровне – ноосферном, с опорой на экологический и нравственный императи­вы. Понятие ноосферы методологически ориентирует общественно-географические исследования на достижение созидательных целей, что по­зволяет общественной географии конструктивно решать пространственные противоречия.

Континуальность социально-географического пространства предполагает и его дискретность, прерывность в форме полей. Дискретность может носить частный и интегральный характер. Примерами частной дискретности могут служить такие пространственные общности, как этническая, религиозная, политическая и др.

Интегральная дискретность социально-географического пространства предполагает его дифференциацию как целостного образования на целост­ные же части. Другими словами, социально-географическое пространство как планетарное формирование имеет в виду регионализацию в форме социаль­но-географических полей. В действительности «реализация» социально-географического пространства осуществляется в формах территориальной организации общества, сохраняющих свойства и параметры пространства.

Социально-географическое пространство неразрывно связано с соци­ально-географическим временем, параметры которого пока еще не установ­лены. Имеются лишь отдельные подходы к частным проявлениям времени. Это социальные циклы А.Л. Чижевского, экономические циклы Н.Д. Конд­ратьева, этногенетические циклы Л.Н. Гумилева, цивилизационные волны А. Тоффлера и др., т.е. везде используется цикловой подход, в основе которого находится представление о циклах развития, происходящего по спирали. Каждый цикл включает последовательно чередующиеся фазы: становление, подъем, упадок, депрессию (кризис).

Совокупность фаз образует волну цикла. Длина волны может служить первичной единицей социально-географического времени.

В структуре социально-географического пространства циклы имеют раз­ные амплитуды колебания. Для каждого социально-географического поля характерны собственные длины волн и амплитуды колебания. Поэтому в пространственном континууме проявляется дискретность в форме социаль­но-географических полей с собственным временем развития. В результате наблюдается неоднородность социально-географического пространства и времени.

Конкретные временные параметры социально-географического про­странства (в целом и для отдельных полей) можно определить по аналогии с экономическими и этногенетическими циклами.

Экономическое развитие происходит циклически. Различаются малые, средние и большие циклы. Теорию больших циклов создал Н.Д. Кондратьев, опираясь на собственные исследования и опыт их выделения многими уче­ными. Изучение динамики элементов хозяйственной жизни Н.Д. Кондратьев осуществлял по таким показателям:

- средний уровень товарных цен;

- процент на капитал;

- заработная плата;

- обороты внешней торговли;

- добыча и потребление угля, чугуна и свинца¹.

Исследование охватывало период с конца XVIII в. до 1920 г., в течение которого были выделены три цикла.

Первый цикл – повышательная волна (с конца 1780-х – начала 1790-х гг. до периода 1810-1817 гг.), понижательная волна (с 1810-1817 гг. до периода 1844-1851 гг.).

Второй цикл – повышательная волна (с периода 1844-1851 гг. до периода 1870-1875 гг.), понижательная волна (с периода 1870-1875 гг. до периода 1890-1896 гг.).

Третий цикл – повышательная волна (с периода 1890-1896 гг. до периода 1914-1920 гг.), вероятная понижательная волна (с периода 1914-1920 гг.).

В ходе исследования экономического развития Н.Д. Кондратьев устано­вил четыре эмпирические закономерности, которые могут оказать сущест­венную помощь в поиске социально-географического времени.

Первая эмпирическая закономерность сводится к следующему: перед началом повышательной волны каждого большого цикла, а иногда в самом начале ее наблюдаются значительные изменения в условиях хозяй­ственной жизни общества. Эти изменения обычно выражаются в той или иной комбинации в значительных технических изобретениях и открытиях, в глубоких изменениях техники производства и обмена, в изменении условий денежного обращения, усилении роли новых стран в мировой экономике и др. Несомненно, указанные изменения происходят непрерывно. Но, по-видимому, они протекают неравномерно и наиболее интенсивно выражены именно перед началом повышательных волн больших циклов и в начале их. В результате получается период 20-25 лет до начала и 5 лет после начала волны большого цикла. В сумме взятое (полученное) число лет составит око­ло половины большого цикла.

Вторая эмпирическая закономерность заключается в следующем: периоды повышательных волн больших циклов, как правило, значитель­но богаче крупными социальными потрясениями и поворотами в жизни об­щества (революции, войны и др.), чем периоды понижательных волн.

Третья эмпирическая закономерность заключается в том, что понижа­тельные волны больших циклов сопровождаются длительной депрессией сельского хозяйства.

Четвертая эмпирическая закономерность сводится к следующему: большие циклы экономической конъюнктуры выявляются в том же еди­ном процессе динамики экономического развития, в котором выявляются средние циклы с их фазами подъема, кризиса и депрессии. Поэтому средние циклы как бы нанизываются на волны больших циклов. Но если это так, то ясно, что характер фазы большого цикла, на которую приходятся данные средние циклы, не может не отражаться на ходе средних циклов. Действи­тельно, если же рассмотрим средние циклы, приходящиеся на понижатель­ный период большого цикла, то очевидно, что все повышательные тенден­ции их будут усиливаться общей волной большого цикла. Если мы рассмот­рим средние циклы, приходящиеся на понижательный период большого цик­ла, то будем наблюдать обратную картину. Отсюда следует, что средние циклы, приходящиеся на повышательный период большого цикла, должны характеризоваться обратными чертами¹.

Наряду с циклами Кондратьева большой интерес представляют циклы Л.Н. Гумилева. По его мнению, каждому этносу отведен определенный исторический срок². В этот период этнос проходит следующие фазы: подъем – акматическая – надлом – инерционная – обскурация – мемориальная. Временной цикл этногенеза продолжается в среднем полтора тысячелетия. Этот времен­ной отрезок может быть временем «жизни» того или иного социально-географического поля. Далее следует новый подъем и последующие фазы этногенеза. В данном супербольшом цикле протекают циклы более короткие, в том числе и циклы Кондратьева, отражающие хозяйственную деятельность этноса.

Предложенный подход к выявлению социально-географического времени не претендует на окончательное решение проблемы временной категории. Необ­ходим дальнейший поиск с использованием современной методологии и инно­вационного методического инструментария.

Итак, в социально-экономической географии сложилось свое представление о земном пространстве, имеющем собственную топологию, динамику, метрику. Одной из главных особенностей социально-географического про­странства является его нижняя предельность, представленная территорией и акваторией. Поэтому явления и процессы в социально-географическом пространстве проецируются на территорию и образуют концентрированные территориальные системы, структуры, узлы, сети. В отличие от многомерного социально-географического пространства территория характеризуется трехмерностью: широта, долгота и время. Территория становится субстратом, на котором осуществляется вся жизнедеятельность биосоциальных существ (особей), формируется среда жизни всего живого на Земле. Территория как субстанциональная основа размещения производительных сил и организации жизнедеятельности людей всегда была в поле внимания экономико-географов. Вся жизнедеятельность людей протекает на определенной территории, которая выступает субстанциональным базисом человеческого бытия. Под территорией обычно понимается участок земной поверхности, имеющий определенные границы, устанавливаемые по физико-географическим, социально-экономическим, политическим, этническим и иным показателям в нормативно-правовом порядке.

Понятие «территория» отличается емкостью и фундаментальной значи­мостью. Территорию рассматривают с разных позиций:

- территория как синоним пространства;

- как субстанция жизни людей;

- как естественный ресурс (природное богатство);

- как хозяйственных ресурс (хозяйственное освоение новых территорий);

- как социальный ресурс (социальный фактор функционирования социума);

- как рекреационный ресурс;

- как генетический ресурс (особо охраняемые территории);

- как среда жизни населения и т.д.

Территориально-ресурсное представление территории тесно взаимосвя­зано с геоморфологией, географическим положением, расстоянием, внутрен­ними водами, почвами, растительным и животным миром. Особую роль тер­ритория играет в формировании и развитии природных и антропогенных ландшафтов, природно-климатических зон.

Территория тесно связана с акваторией – водной частью поверхности Земли. В контактных зонах воды и суши зародилась человеческая цивилиза­ция и до настоящего времени протекает наиболее оживленная жизнедея­тельность населения. Акватория как ресурс и среда жизни все шире вовлека­ется в сферу общественно-географических исследований, в результате чего формируется специальное научное направление – общественная география океана.

Территория и акватория как среда жизнедеятельности людей тесно взаимодействует с аэроторией – приземным воздушным пространством. Аэ­ротория является континуальным началом социально-географического про­странства и естественных круговоротов веществ и энергии в природно-общественных системах. Геоториальные условия формируют конкретную экологическую обстановку – среду жизнедеятельности людей.

В географической науке территория (в сочетании с акваторией) находит свое отражение в картах. Географические карты отражают положение терри­торий в сетке координат по отношению к другим географическим явлениям и процессам. Карта хорошо отражает двухмерные характеристики территории: площадь, расстояние, конфигурацию и др. Помимо этого тематические карты несут информацию о территории как консолидирующем компоненте разных общественных явлений. Они дают наглядное представление об организации и взаимоотношениях экономических, демографических, экистических, соци­альных и других элементов.

К началу XXI столетия понятие территории существенно обогатилось и приобрело более широкое толкование. Территория стала рассматриваться не только как субстанция для размещения и развития хозяйственных объек­тов и расселения населения, но и как естественно-природный и социально-экономический ресурс. В связи с этим появилось понятие территориального потенциала, включающего природные, экономические, демографические, социальные, экологические и другие возможности жизнедеятельности людей.

Территориальный потенциал включает естественные ресурсы и социально-экономические богатства. Естественные ресурсы представляют собой имма­нентно присущие территории полезные ископаемые и топливно-энергетические ресурсы, воды, почвы, флору и фауну. Каждой территории присущи природно-ресурсный, энергетический и природно-экологический потенциалы. На каждой территории локализуются этносы (трудоресурсный потенциал), основные произ­водственные фонды (экономический потенциал), инфраструктурные сооружения и конструкции (инфраструктурный потенциал) и др. В совокупности с естествен­ным потенциалом формируется интегральный территориальный потенциал.

В зависимости от мощности и структуры территориального потенциала формируется ТОС с учетом функций места. Каждая территория выполняет соответствующие функции, которые позиционируют ее в социально-географическом пространстве. Функции места необходимо учитывать при размещении новых объектов хозяйственной деятельности. В данном случае территория выступает как конкретное социально-географическое простран­ство для размещения на ней людей и социально-экономических объектов, консолидирует и «цементирует» отношения между ними. С учетом специфики территории регулируется размещение хозяйственных объектов путем огра­ничения их количества и отбора по мощности и функционирующему профи­лю, лимитируется численность и плотность населения. В этом отношении территория является самостоятельным специфическим ресурсом.

Анализ категории «территория» с позиции потенциальных возможностей показывает, что это понятие выражает результирующую взаимодействия ос­новных компонентов окружающей среды в ее интегральном выражении. В таком случае оно обеспечивает исходные нормативы составляющих компо­нентов¹.

Нормативы носят функциональный характер. Так, экономический норматив определяет возможность размещения на территории производственных мощностей с точки зрения ресурсной обеспеченности и взаимосвязи компонентов ок­ружающей среды. Экологический норматив позволяет определить возможности насыщения территории хозяйственными объектами без ущерба для устойчиво­сти природной среды. Социальный норматив направлен на выявление взаимо­действия ТОЛ с общественным компонентом территории, с тем чтобы избежать стрессовых состояний и сохранить социальную обстановку в приемлемых для жизни формах. Информационный норматив призван дать ответ на вопрос о том, каким образом должно быть организовано обеспечение высокого уровня жизни населения и эффективного функционирования экономики.

Частные «нормативы» синтезируются на конкретных территориях и обра­зуют «интегральный норматив», отражающий «емкость территории». Каждая территория обладает определенной емкостью, т.е. может принимать опреде­ленное количество хозяйственных объектов, транспортных средств и опре­деленную численность населения. Емкость определяется размерами площа­ди, положением в природно-климатических зонах, а также экологической на­пряженностью. В свою очередь, степень экологической напряженности зави­сит от мощности антропогенной нагрузки и устойчивости природной среды к хозяйственному воздействию. Емкость территории также зависит от формы организации социально-географического пространства, функций места и по­зиционных свойств территории.

В понятие «территория» включается совокупность компонентов, пространст­венная суперпозиция которых проектируется в виде территориальных ареалов, сетей, структуры и организаций². По мнению Э.Б. Алаева, зона, район могут выступать в качестве меры членения территории (геотории) как объект ис­следования, как его конечный результат, как объект действия³. При этом ареал – специфическая территория (геотория), которая отличается наличием того или иного явления; зона – территория (геотория), которая характеризует­ся наличием и интенсивностью явления; район – территория (геотория), характеризуемая наличием одного или нескольких явлений, их интенсив­ностью и целостностью (рис. 28).

Выделенные таксоны являются территориальными образованиями, базис­ными в экономико-географических характеристиках. При изучении конкретной территории широко используется понятие «полигон». Это территория, на которой выделяются ячейки, центры, очаги, фокусы, ядра, периферия и т.д.

С территорией тесно связаны процессы размещения (территориального распределения) производительных сил и расселения населения. Эти про­цессы могут быть равномерными и концентрированными, одноразовыми и сложными, целенаправленными и хаотичными.

Для территории характерна структуризация. Обычно выделяются два вида структуры: иерархическая и территориальная. Территориальная иерархия в наибольшей мере проявляется в таких таксонах, как зона и район. Поэтому вполне правомочно выделение подзон, подрайонов, микрорайонов и др. Терри­ториальная структура – это устойчивое сочетание таксонов и их геокомпонентов в социально-географическом пространстве-времени. Для нее характерны про­цессы функционирования и количественные изменения. Если же происходят качественные изменения, то правомочно говорить о территориальной организа­ции. Территориальная организация включает в себя структурные, динамические и регулирующие характеристики. Территориальная организация понимается в двух аспектах: динамическом – как процесс становления и развития территори­альных совокупностей компонентов и элементов, и статическом – как результат пространственно организованных таксонов. В реальности эти аспекты обычно совмещены, и их размежевание происходит в гносеологическом плане или при принятии управленческих решений.

В последние годы заметно меняется представление о территории, вклю­чающей в себя множество социально-экономических, экологических и поли­тических компонентов. Понятие «территория» начинает ассоциироваться не только с природными ресурсами, но и с человеческим, экономическим, спе­циальным, пассионарным и иным потенциалом. На каждой территории фор­мируются природно-общественные предпосылки социально-экономического развития и условия жизнедеятельности людей.

Обогащение понятия территории идет не только по линии ресурса или пред­посылок социально-экономического развития, но и по линии среды человеческого бытия, сферы жизнедеятельности людей. Территория все более приобретает со­циальный статус. Среда человеческого бытия представляет собой ареал, в кото­ром протекает повседневная жизнь людей и формируется социальная общность. Территория как сфера жизнедеятельности людей представляет собой целостную совокупность условий жизни населения. Компонентами территориальных условий являются природные, экологические, социальные, культурные и другие факторы.

Социализации территории способствует усиление влияния на нее людей. Население непосредственно воздействует на все стороны территориальной ор­ганизации хозяйства, производственной и социальной инфраструктуры, приро­допользования и др. На всех территориях стали формироваться хозяйственные объекты, коммуникационные сооружения, рекреационные зоны, функциониро­вание которых направлено на удовлетворение потребностей людей. Одновре­менно с позитивным влиянием человеческой деятельности на территорию все чаще стали проявляться негативные последствия, связанные с ухудшением эко­логической обстановки и даже деградацией среды жизнедеятельности людей.

Территория является базисом формирования, функционирования и разви­тия регионов как сложных пространственно-временных общественных систем. Развиваясь в едином социально-экономическом и политическом пространстве страны, каждый регион отличается от других территорий совокупностью насы­щающих его природно-общественных компонентов. Таким образом, во всех ре­гионах сочетаются универсальные черты, характерные для мировой цивилиза­ции, с уникальными чертами, типичными для конкретных территорий.