Пути решения политических трудностей

Суть вопроса в том, действует ли инвестор как пассивный инвестор, заинтересованный только в получении дивидендов (cash flow rights), или как активный стратегический инвестор. Пассивный инвестор стремится только к получению максимальной прибыли. Такой инвестор не использует вложения в акции для других целей. Так что пассивные инвесторы не должны вызывать беспокойства у политиков. Стратегический инвестор использует покупку доли в компании для достижения других целей, помимо получения максимальной прибыли. Инвестирование в компании становится одной из составных частей стратегии. Следует заметить, что даже без законодательных требований, в рамках многих сделок нацфонды уже давали понять, что они стремятся только к финансовой выгоде, а не преследуют стратегические интересы.

В 2007 году национальные фонды инвестировали большие суммы в банки Европы и США. При этом инвесторы сами соглашались ограничивать свою роль в управлении компаниями. Внимательное рассмотрение контрактов показывает, что фонды покупали не обыкновенные акции банков с правом голоса. Были выпущены специальные ценные бумаги – привилегированные акции, конвертируемые в обыкновенные акции через 2–3 года. Инвесторы не получали права голоса и принимали обязательство не стремиться влиять на управление компанией.

Можно ли создать удачный контракт – ценную бумагу, которая позволила бы разделить финансовую выгоду (interest in cash fl ows) и стратегические побуждения (strategic considerations)? Ответ на этот вопрос не очевиден.

• Если создавать специальную ценную бумагу (особый класс акции) для иностранных государств‑инвесторов, без права голоса, то покупать ее не смогут другие классы инвесторов, и она будет неликвидной. А высокая ликвидность и является одним из преимуществ инвестирования в акции. При этом также придется предусмотреть механизм выхода инвестора. Войти легко – инвестор платит, и специальная ценная бумага выпускается. А как выйти? Если инвестор владеет акциями, то он их может продать на ликвидном рынке. При этом он может продать их мелкими партиями, не вызывая паники на рынке из‑за того, что крупный инвестор закрывает свою позицию. А при наличии доли компании, номинированной в специальные бумаги, нужен специальный механизм превращения этой доли в деньги. И, скорее всего, сделать это будет тяжело. Такой подход поставит инвесторов в невыгодное положение. Отметим, что в сделках 2007 года предусмотрено, что привилегированные акции буду конвертированы в обыкновенные. А обыкновенными акциями торгуют на рынке. Тем самым в этих сделках предусмотрен механизм выхода инвесторов.

• Долговая ценная бумага, в частности облигация, также не соответствует целям долгосрочных инвесторов. Они стремятся приобретать долевое участие.

• Промежуточная ценная бумага (между облигацией и обыкновенной акцией) – это привилегированная акция. Как правило, она не дает право голоса, и по ней выплачивается более высокий дивиденд, чем по обыкновенной акции. Привилегированные акции были широко распространены на биржах в Лондоне и США в конце XIX и начале ХХ века, в период расцвета международных финансовых рынков. В настоящее время привилегированные акции встречаются намного реже. Может быть, в связи с инвестициями национальных фондов интерес рынка к привилегированным акциям вернется, и они снова станут полноправным классом ценных бумаг. Препятствием к этому может служить их относительно низкая сравнительно с обыкновенными акциями ликвидность.

• Достичь инвестиционных характеристик долевого участия (equity) и одновременно предотвратить влияние инвесторов на управление компанией, а также избежать осложнений при выходе из инвестиций можно с помощью финансового инжиниринга. Возможен выпуск ценных бумаг, выплаты по которым связаны с ценой обыкновенных акций (equity linked notes). Например, чем выше цена акций, тем выше выплаты инвестору. Не обладая правом голоса, такие ценные бумаги сохраняют инвестиционные характеристики долевого участия (акций). Эти бумаги можно выпускать на фиксированный срок, с возможностью продолжения срока действия, избегая тем самым осложнений с ликвидностью при закрытии позиции.

• Важно также обеспечить большую прозрачность деятельности фондов. Западные правительства и пресса не уверены в том, как эти инвестиции будут использоваться на практике, так как многие фонды не указывают свои цели и инвестиционную стратегию. Фонды могут увеличивать свою открытость по собственной инициативе, раскрывая информацию по целям своих инвестиций и подходу к формированию инвестиционных портфелей.

Вероятность политических осложнений должна уменьшаться совместными усилиями государств‑инвесторов и государств, в компании которых вкладывают деньги. Межнациональные институты, вроде Всемирного банка и Международного валютного фонда, тоже могут сыграть свою роль, если будут действовать беспристрастно. Правда, им придется немного изменить свои недавние рекомендации развивающимся странам безоговорочно открываться для иностранных инвесторов. Рыночные силы тоже внесут свой вклад. В решении этих задач будет широко применятся финансовый инжиниринг–разработка ценных бумаг с новыми характеристиками.

ВЫВОДЫ

Нацфонды играют важную роль на финансовых рынках. В последнее время многие авторы говорят об избыточной краткосрочной ликвидности на финансовых рынках. Даже указывают на изобилие «коротких денег» как на причину финансового кризиса 2007 года – краткосрочные деньги использовались для финансирования долгосрочных активов, а избыток средств способствовал легкости в выдаче кредитов. В то же время, когда потребовались «длинные деньги», на помощь пришли нацфонды и смогли воспользоваться преимуществами долгосрочного инвестора.

Решения фондов не всегда прозрачны и не всегда рыночны. Фонды могут вступать в сделки по стратегическим соображениям, например, платить высокие цены за компании с запасами сырьевых ресурсов.

Правительства стран, где национальные фонды осуществляют инвестиции, проявляют беспокойство (особенно, когда речь идет о стратегически важных отраслях). Урегулирование политических осложнений – насущный вопрос деятельности нацфондов в настоящее время.

Некоторым развивающимся странам, в частности Казахстану, следует дифференцировать свой нацфонд от фондов стран, в отношении которых есть опасения о наличии у них «имперских амбиций».

Если Казахстан разработает четкие правила инвестирования государственных фондов и будет опираться на принципы прозрачности, то как инвестору ему, скорее всего, везде будут только рады. В этом для Казахстана открывается еще одна возможность быть первым.

К руководству инвестициями национальных фондов следует привлекать людей и компании, которые пользуются доверием у западных стран. (Это не обязательно крупные инвестиционные банки.)

До сих пор идея объединения нескольких нацфондов в синдикат не реализовывалась ни разу. Однако, соединение ресурсов нескольких молодых фондов, например, при лидерстве регионального финансового центра, позволит увеличить эффективность операций. Объединение активов и знаний позволит нацфондам нескольких стран работать с более крупными проектами на выгодных условиях. Члены синдиката при этом все так же соблюдают принцип диверсифицированности, так как не вкладывают слишком большую долю активов в один проект. Клубные сделки могут способствовать развитию региональных политических и экономических связей.

Национальные фонды пришли на мировые финансовые рынки всерьез и надолго. Собранные в них большие финансовые ресурсы продолжают увеличиваются, и длинные горизонты инвестирования позволяют фондам стать важным игроком. Роль нацфондов (и величина контролируемых ими активов) будет возрастать, но для того, чтобы полностью интегрироваться в мировые финансовые рынки, фондам придется принять новые стандарты и увеличить прозрачность, с тем чтобы завоевать доверие и нивелировать страх перед их финансовой мощью.