Идеология национального успеха

«Сгорел сарай – гори и хата»

Из народного фольклора

«Они могут, потому что они в этом убеждены»

Вергилий Марон Публий

Однажды на одном из семинаров на рубеже 1990-2000-х гг. я спросил у посла России в Совете Европы господина Орлова: «Какой образ современной России несут наши дипломаты за рубеж? Ведь раньше - до 1991 года мы в глазах очень многих были страной «самой справедливой в мире», «страной, где не было эксплуатации человек человеком, где не было безработицы», где были бесплатными медицина, образование и скорая помощь, где было «самое счастливое детство», где первый человек полетел в космос и так далее. Эта убежденность давала нам ощущение уверенности и комфорта в своей собственной стране. Теперь - на рубеже веков все сравнения были явно не в пользу настоящего. Мы после катастрофы начала девяностых, когда потеряли часть своей территории, когда наши сограждане оказались разделенными государственными границами, когда мы утратили статус сверхдержавы, пережили экономический коллапс, оказались в очень сложном положении...».

Господин Орлов тогда ответил, что мы страна великой культурной традиции и прочее, но все это звучало не очень убедительно. И здесь господин посол не был виноват – на самом деле мы в девяностые стали жить гораздо хуже, чем раньше. Социальные и экономические проблемы, потеря международного статуса страны сильно били по самолюбию россиян. Такое положение не соответствовало нашему культурному коду. Отсюда, кстати, многие проблемы – пьянство, наркомания, волна самоубийств. Многие россияне потеряли в девяностые смысл в жизни. Тогда сложно было найти оптимиста, который бы после августа 1998 года и взрывов домов в 1999-м смотрел на будущее нашей страны с уверенностью.

Но России повезло. В 1999 году к власти в стране пришли люди, которые верили в Россию и ее возможности. Путинская элита последовательно создавала информационные поводы для того чтобы Россию воспринимали как равного, уважаемого партнера, который имеет свою историю и взгляд на жизнь. Началось это с символических шагов – возвращения объединяющих национальных символов – стране вернулся советский гимн с обновленными словами, красный флаг был признан знаменем Победы, мы вновь заговорили об уважении собственного прошлого.

Шестидесятилетие Великой Победы, которое праздновалось в 2005 году, для многих жителей нашей страны стало символом возвращения былого достоинства России. Мы создали глобальный информационный повод, посредством которого показали всем, что мы, ценой миллионов жертв в годы войны, заслужили право на уважение. Для многих зарубежных граждан и лидеров их стран, находящихся 9 мая 2005 года на Красной площади, стало откровением то, что именно наша страна внесла в победу над фашизмом столь огромный жертвенный вклад.

В 2006 году мы стали страной, где проходил саммит стран Большой Восьмерки – наиболее развитых государств мира. Мы показали всем, что можем на самом высоком уровне проводить важнейшие мероприятия, принимать тысячи гостей, журналистов, обеспечивать безопасность и решать разнообразные технические вопросы. Мы заново открыли себя, продемонстрировав тот факт, что в России, оказывается, есть приличные, чистые города, с красивейшей архитектурой, что у нас не ходят по улицам пьяные, с соленым огурцом в руках, медведи, играющие на балалайках.

А победа России в борьбе за проведение Олимпийских игр в 2014 году стала признанием того, что наша страна уже не кажется даже за рубежом отсталой провинцией. Эта победа была вкладом в новую репутацию России – как достойной и быстро развивающейся страны.

До того как в Гватемале это решение было объявлено, некоторые отечественные журналисты писали о том, что, дескать, любой вариант – и отказ России и решение в ее пользу будет на руку нашей стране. Отказ вызовет взрыв патриотизма, основанный на очередной национальной обиде, которою бы могла нанести мировая элита. И это бы, по мнению авторов, привело к единению граждан, еще большему осознанию необходимости сплочения российской нации. А победа также стала бы фактором консолидации.

Но позволю себе с этим мнением не согласиться. Отказ, конечно, мог всколыхнуть патриотические чувства россиян, но это было бы вспышкой, которая бы погасла через мгновение. Решение же в пользу Сочи станет фактором долгосрочным, зажигающим патриотические эмоции на протяжении всех лет, которые остались до Олимпиады.

Сочи может стать тем символическим ориентиром, который будет не только демонстрировать, что с Россией начали считаться на мировом уровне, но и то, что ее готовы принять в клуб наиболее успешных стран. Ведь проводить Олимпиаду в стране, где есть социальная и политическая нестабильность, угроза безопасности – дело рисковое. Этим решением мировая элита призналась в том, что у России есть будущее, в которое можно смотреть с оптимизмом. Ведь Олимпиада – событие глобального масштаба.

Деньги, которые будут вложены в Олимпиаду из госбюджета, а также привлечены из других источников, направлены не только на строительство спортивных сооружений и объектов. Они все равно останутся и будут использоваться нашими гражданами, молодыми спортсменами, туристами, как это, собственно говоря, происходит со многими спортивными постройками, возведенными в канун московской олимпиады восьмидесятого года. Эти деньги будут вложены в имидж нашей страны на международной арене. Олимпиада - глобальный информационный повод, причем один из самых «смотрибельных» и интересных среди всех остальных. Тысячи журналистов, которые до сих пор считают что Россия – страна, где по улицам страшно ходить, а русские люди только и делают, что пьют водку, смогут увидеть нашу страну своими глазами. И это, без всякого сомнения, нужно использовать для того чтобы улучшить представления зарубежных коллег о России.

Решение МОК относительно Сочи продемонстрировало еще один момент. Согласившись на проведение Олимпиады в России, мировая элита признала Северный Кавказ, столицей которого, как известно, является наш город – Ростов-на-Дону, зоной мира и безопасности. Признала то, что на Кавказе не свистят пули и что у нас можно принимать гостей из 200 стран мира и не бояться за их жизнь. Это означает, что с восприятием Юга как конфликтной зоны покончено не только в России, но и за ее пределами. А раз так, то мы имеем неплохой шанс привлечь дополнительные инвестиции (в первую очередь зарубежные) на Северный Кавказ и иностранных туристов, которые тоже, как правило, приезжают не с пустыми карманами. России очень нужны и инвестиции, и благоприятный имидж. Олимпиада-2014, уверен, сможет внести свою очень значимую лепту в это дело.

Крайне любопытным аспектом, на который хотелось бы обратить внимание, стала реакция на усилия российских властей по продвижению Сочи со стороны некоторых российских партий. Например, лидер ростовских коммунистов Николай Коломейцев увидел в проекте Сочи – 2014 только коммерческий интерес каких-то финансовых групп. Всего остального в силу оппозиционности Николай Васильевич видеть не хотел или не мог. А вот партия «Яблоко» вообще предпочла ограничиться распространением манифестов неких экологических групп и организаций, которые были резко озабочены вопросом недопущения Олимпиады в Сочи по причине возможных экологических последствий. С этими письмами «яблочные» экологи обращались в Международный Олимпийский комитет и требовали снять нашу сочинскую заявку… Соответствуют ли такие партийные инициативы российским национальным интересам? Сомнений нет. Не соответствуют. Видимо, поэтому граждане, ориентированные на успех России как государства и отвернулись от данных политических сил.

Вообще по сравнению с девяностыми изменилось многое. Тогда было очень просто ориентироваться в политике. Был непопулярный президент Ельцин и различные силы российской оппозиции – либералы, демократы, коммунисты, которые «боролись» со всеми негативными проявлениями ельцинского режима – экономическим упадком, социальным расслоением, неправильной приватизацией и залоговыми аукционами, коррупцией и олигархией. Коммунисты - слева, «Яблоко» и «Союз правых сил» - права, ЛДПР - отовсюду критиковали действующую власть. Большинство российских партий возникло в первой половине девяностых годов и их программные положения были ответом на вызовы ельцинского времени. Этой оппозиции в разной степени доверяли – кому-то больше, а кому-то меньше. Потому что она казалась прогрессивнее, энергичнее, и профессиональнее, нежели президент Ельцин и его команда. С приходом Путина ситуация изменилась принципиально – в стране начался экономический рост, политическая стабильность стала фактом, появился авторитетный и популярный президент, Россия поднялась на ноги в международных делах. Теперь уже не партии, а российский президент задавал политическую повестку дня, а оппозиционеры вынуждены были реагировать, но убедительность их аргументов стала существенно ниже. Оппозиционные партии потеряли почву под ногами, за счет которой они и держались все это время.

Путин со своей командой избрал центристский политический курс, который впитал в себя все самое здравое как у левых, так и у правых. Национальные интересы, державничество, патриотизм, защиту отечественного производителя, меры социальной поддержки населения, антиолигархические мероприятия у коммунистов и левых³⁰. Либеральные экономические реформы, уважение к закону, стремление войти в международные финансовые организации, институциональная трансформация политических институтов в сторону их большей открытости, усиление статуса партий и представительных органов - у «Яблока» и правых. Власть забрала практически все козыри у российской оппозиции. Такая, казалось бы, идеологическая всеядность власти – а на деле – элементарный прагматизм правящей элиты стал основой того общественного консенсуса, который мы приобрели в последние годы. Причем Президент Путин смог не только продекларировать ценности, но и добиться немалых успехов. Оппозиции в этих условиях остался только радикализм, что мы и наблюдаем в последние годы. Разве можно было себе представить в 90-е, что «Яблоко» будет проводить политические акции с национал-большевиками? Разве можно назвать вменяемой оппозицию в лице «Союза правых сил», которые выпускают рекламные ролики, где пытаются доказать, что Путин – это дьявол? Эти люди заинтересованы в том, чтобы видеть в современной России только плохое. Они превращают нашу жизнь в своих выступлениях в сплошной кошмар. Силы «кошмаризации» России не видят и не хотят видеть изменений к лучшему, потому что их лозунгом был и остается – «чем хуже – тем лучше».

Ничего более убедительного, чем власть, оппозиционные партии предложить пока не могут, а поддерживать начинания власти не позволяет им годами выработанная привычка отрицать все и вся, смириться же с новым положением дел не позволяет «политическая принципиальность» и амбиции. Байки про «кровавый путинский режим» мало кого теперь убеждают. Сравнения нынешнего Президента с Гитлером, Муссолини и Франко, как делают для пущей убедительности своей оппозиционной риторики некоторые либеральные публицисты, например, Игорь Клямкин в «Новой газете»³¹, только все больше отталкивают здравомыслящих людей от них. Оппозиционеры теперь готовы говорить все, чтобы только разрушить общественный консенсус, созданный при Путине.

Приведу один пример. Не так давно политолог Московского центра Карнеги Лилия Шевцова в своей очередной обличительной речи апеллировала к следующим данным. По ее мнению, в России ситуация крайне неблагополучная, о чем свидетельствует число беспризорников в стране - три миллиона³² (!). Ростовские коммунисты пошли еще дальше. В резолюции митинга, прошедшего в Ростове-на-Дону в августе 2006 года уже появилась другая цифра – 6 миллионов беспризорников. Давайте задумаемся. В России живет 143 миллиона граждан. По этой логике, исходя из «скромной» оценки Шевцовой, у нас каждый 45-й – беспризорник, или каждый 22-й, исходя из данных озвученных коммунистами. А, значит, только в Ростовской области беспризорников должно быть 85 (170!) тысяч, а в Москве 250 (500!) тысяч. Вы верите в эти цифры? И пусть официальные данные не всегда точны – но в расхождение в 30-50 раз поверить никак нельзя. Кстати, по официальной статистике в Ростовской области чуть более 1500 беспризорников. Из них 300 в розыске. Озвучивание этих цифр не может не вызывать обеспокоенности, что эта сфера деятельности власти требует самого немедленного, эффективного реагирования. Но, по-моему, надо говорить о реалиях, которые существуют, а не дезинформировать общественность. В противном случае – это элементарный обман. А обманщикам доверять не следует. В девяностые, под воздействием таких людей стало нормой формально-пренебрежительное, отстраненное отношение к России - «эта страна», как будто бы Россия не состоит из всех нас. Оппозиция культивировала и продолжает культивировать дух нигилизма и отщепенства от своего же собственного государства! И в этом ее трагедия. Неудачи российской оппозиции связаны с глубоким идеологическим кризисом, преодолеть который пока наши партийцы-оппозиционеры не могут. Причина кризиса в том, что партии привыкли действовать в условиях неадекватности российской власти, что можно было видеть на протяжении восьмидесятых-девяностых.

Безусловно проблем у нас и сегодня хватает. Другое дело, что для их решения нужна конструктивная позиция и желание участвовать в честном политическом диалоге. Нам же в очередной раз предлагают услышать о «масштабнейших фальсификациях на выборах», хотя полученные оппозицией плачевные результаты на выборах являются лишь свидетельством того, что российские граждане на самом деле не доверяют огульной критике разрушителей общественного консенсуса

Путинская команда на деле всячески пыталась сбить тенденцию «кошмаризации» России. В девяностые казалось, что чеченский конфликт никогда не будет потушен, но мы видим, что за эти годы удалось добиться многого. В конце ельцинского периода никто не верил, что самоуправству региональных князей, которые тогда практически поставили страну на грань развала, наступит конец. Сейчас в России никто не поднимает вопросы отделения от федерации или выхода за рамки национального правового поля. В начале 2000-х годов, когда Президент обозначил необходимость удвоения ВВП на душу населения, мало кто поверил в реалистичность этого заявления. Но прошло время, и мы увидели, что задача выполняется, причем досрочно. Российская власть всячески на протяжении последних лет пыталась доказать, что мы ПОЛНОЦЕННЫЕ, что мы не хуже, чем все остальные. Путинская команда заразила уверенностью и верой в перспективу своей страны, уважением к самим себе. Мы перестали упиваться самоуничижением, что мы не такие, что у нас история не та, ментальность или еще что-то…

Мы стали чаще задумываться о сохранении моральных норм и нравственных принципов в российском обществе. Их размытие коснулось в последние годы всей российской нации, и в первую очередь ударило по молодежи. Подумать только - но на вопрос «кем ты хочешь быть?», задававшийся российским школьникам в девяностые годы, многие подростки отвечали: «хочу быть рэкетиром». И произошло это по одной простой причине - в масс-медиа культивировался привлекательный образ преступника. А представители органов власти, работники правоохранительных систем наоборот изображались практически исключительно в негативном свете. Вспомните – разве был хоть один художественный фильм в России девяностых, где в приличном виде бы предстал простой милиционер? До недавних пор таких фильмов не было, и лишь сравнительно недавно «Улицы разбитых фонарей» и «Менты» сменили на экранах «Бандитский Петербург». А ведь именно при помощи СМИ формируется общественное мнение и отношение к политическим институтам, органам власти, государству.

Мы сознательно пошли по пути ограничения влияния негативных образов, влияющих на сознание граждан, таких как реклама алкоголя и сигарет. Были введены ограничения на показ неэтичных сцен в то время, когда могут смотреть телевизор дети. Это произошло потому что в нашей стране начали понимать, что если не управлять массовыми настроениями, то можно потерять государство. И здесь нужно осознавать, что технологии управления должны быть современными и гибкими. Концепты типа «учение Маркса всесильно и поэтому верно» больше не принесут нужного эффекта, а, скорее всего, могут только навредить.

За путинские годы была пройдена огромная дистанция – от ельцинских лет «почти катастрофы» и развала страны, гражданской войны на Кавказе до стабильности и развития. Только за последние пять лет расходы государственного бюджета увеличились впятеро. А значит, построено больше новых дорог, школ, детских садов и больниц. Экономический рост в России с 2000 года – один из самых высоких в Европе – до 7% в год. В 2006 году Россия достигла уровня ВВП 1990 года, который казался недостижимым после ельцинского экономического коллапса. Причем замечу – это не просто абстрактные цифры. Их значение ощущает большинство граждан страны, так как средняя заработная плата, например, за последние пять лет выросла в три с половиной раза. Кроме того, страна практически рассчиталась по своим внешним долгам. И возникают вполне весомые основания к тому, что Россия поднимется как мировая держава, а, значит, займет то место, которое ей и следует занимать.

По данным Всемирного банка, в 2007 году Россия по паритету покупательной способности заняла восьмое место в мире, обойдя Бразилию, Италию и Канаду. Наша страна вплотную приблизилась к объему экономики таких стран как Великобритания и Франция. И по сути дела, если экономический рост в стране продолжится, то реализация задачи о вхождении в пятерку самых развитых экономик мира кажется не такой уж недостижимой. Вместе с тем, мы серьезно отстаем по двум направлениям. Первое – это объем экономики на душу населения. Здесь мы хотя и самая богатая страна в СНГ, но до уровня США и многих европейских стран еще не дотягиваем. Напомню, что удвоение ВВП, о котором заговорил Президент в 2001 году, приведет лишь к тому, что мы достигнем уровня Португалии – не самой богатой страны Европейского Союза. И второе – мы заметно отстаем от крупнейших экономик – американской, китайской, японской. И здесь речь даже идет не о количественных показателях, а о необходимости диверсификации отечественной экономики, перевода ее на современные технологии, увеличения производительности труда. За последние годы мы существенно увеличили заработки сотрудников российских предприятий (в среднем рост реальных доходов ежегодно составляет 12%), но при этом увеличение доходов не означает повышение эффективности труда с такими же показателями. А это значит, что мы не увеличиваем конкурентоспособность своих товаров, а наоборот.

Задача диверсификации экономики тоже не пустой звук. На одной нефтяной трубе долго не протянешь, тем более что это еще и чревато крупными неприятностями. Сырьевая экономика очень зависит от мировой конъюнктуры. Мы помним, как в восьмидесятые годы упали цены на нефть и советская экономика погрузилась в пучину кризиса, что привело в последствии и к развалу страны. Чрезмерная зависимость российской экономики от экспорта сырья является серьезным фактором нестабильности, угрожающим существованию России как единого государства. Именно поэтому предпринимаются усилия по структурной перестройке экономики. Частично задача выполняется - мы видим, что экономический рост базируется не только за счет нефти и газа, которые мы продаем за рубеж, но и ненефтяных доходов – строительства, переработки, металлургии. Доля последних в общем объеме экономического роста возрастает, но успокаиваться на этом вряд ли стоит.

В России в 2007 году разработан первый так называемый ненефтегазовый бюджет, рассчитанный на три года – 2008-2010, а также вводятся новые правила формирования стабфонда. Туда отчисляются не только сверхдоходы от продажи нефти, но и газа, а также сверхприбыли ряда других предприятий. Таким образом, достигнута бюджетная диверсификация экономики. А в случае если в бюджете не хватит денег от такой реформы, то Минфин во главе с Кудриным обещает помочь путем так называемых нефтегазовых трансфертов.

Само наличие Стабилизационного фонда – вещь необходимая, но при этом такое количество средств в нем привлекает огромное количество политиков желающих потратить эти деньги. Коммунисты заявляют, например, о том, что после того как они придут к власти, за счет средств фонда будет всем в разы повышены зарплаты и пенсии. При этом они не говорят о том, на какой же период хватит этих денег, и что коммунисты будут делать в том случае если цены на нефть и газ в самом деле упадут. Ведь опыт коммунистов по развалу страны в конце восьмидесятых – начале девяностых, я думаю, никому не хотелось бы повторять. Тем более, не говорят коммунисты и о том, что прямое использование этих денег может наоборот уничтожить российскую экономику - рубль укрепится настолько, что отечественные товары станут совершенно неконкурентоспособными, а товаропроизводители, едва становящиеся на ноги после пертурбаций девяностых, разорятся окончательно.

Другое дело то, что просто хранить деньги в стабфонде – также неправильно. Россия остро нуждается в инвестициях в инфраструктуру – в дороги, мосты, аэропорты, коммуникации. Эти вложения не отразятся на инфляции, но смогут потянуть за собой развитие остальных отраслей экономики – в первую очередь строительство. В конце концов, стране необходимы инвестиции в человека – в первую очередь в финансирование объектов социальной сферы. Это будет гораздо правильнее, нежели держать деньги в зарубежных ценных бумагах. Не надо забывать и о том, что российское государство всегда было основным инвестором в экономику. А это значит, что государству необходимо с целью диверсификации экономики не просто прятать в чулок стабфонда деньги, а вкладывать их в производство, особенно туда, куда пока рука частного инвестора не дотянулась. Российской экономике предстоит перейти в разряд стран так называемого цифрового разрыва – digital divide, в противном случае мы можем навсегда остаться на уровне индустриальных стран образца ХХ века.

Россия должна навести порядок у себя дома, обеспечить рост благосостояния всех слоев населения, создать конкурентоспособную экономическую систему. И здесь есть свои проблемы как социального характера, так и иного плана. Россия – страна с переходной экономикой, и как многие государства с похожим положением пока не смогла победить коррупцию. Это неоднократно отмечал как Президент Путин в своих выступлениях, так и, наверняка, каждый из нас. Дмитрий Медведев в первые дни своего президентского срока назвал борьбу с коррупцией приоритетом российской внутренней политики.

Одной из причин коррумпированности российского общества является неразвитость политического класса в стране, отсутствие системного подхода в работе гражданских структур и правоохранительных органов.

По данным международной организации Транспэранси Интернейшнл, которая занимается исследованием проблем коррупции в разных странах и составляет на этот счет специальные рейтинги коррумпированности стран, Россия за 2005 год получила почетное 126 место из 159 обследованных государств. Похожая ситуация, согласно этому рейтингу – в Албании, Нигере и Сьерра-Леоне. Это явно свидетельствует о том, что с проблемой коррумпированности нашего общества не все в порядке. Заметим, что всего за год до этого исследования наша страна скатилась с девяностого места до вышеуказанного 126-го – то есть сразу на 36 пунктов.

Еще одна любопытная вещь. Оказывается лучше, чем у нас, обстоят дела в таких странах как Монголия, Армения, Иран, Молдавия, Украина. Причем разрыв достаточно существенный – на двадцать-тридцать, а то и сорок позиций. А вот в это уже никак поверить невозможно. Понятно то, что данные рейтинги служат не только для того чтобы измерить степень коррумпированности, но и как средство давления на политические режимы тех или иных стран. Однако не это главное. Совершенно неважно на каком мы месте в отчетах этой самой Транспэранси Интернейшнл – важно то, что коррупция на самом деле стала настоящим бичом нашего российского общества. Она опутала практически все сферы нашей жизни – и государственное управление, и правоохранительные органы, и бизнес, и образование, и медицину. Не замечать этого нельзя.

С одной стороны стран, победивших коррупцию в принципе, пока не существует. Хотя с другой - этот факт не должен никого успокаивать. Есть страны, в которых она присутствует в меньшей или большей степени. Например, наименее коррумпированными считаются скандинавские страны (Финляндия, Швеция) – самыми коррумпированными – страны Азии и Африки (Бангладеш и Чад). И естественно, что с коррупцией необходимо бороться – то есть по возможности ее минимизировать.

Для справедливости нужно сказать, что в этом плане у нас дело сдвинулось с мертвой точки. По сравнению с ельцинскими временами в России все чаще зазвучали громкие дела о заведении уголовных дел на различных чиновников, сотрудников правоохранительных органов и прочих коррупционеров. Те, кто говорил о том, что борьба против коррупции – например, «оборотней в погонах» и прочих - это только кампанейщина ошиблись. Мы с каждым днем слышим о новых и новых преступлениях. А это значит, что определенная работа проводится. С другой стороны нельзя сказать, что мы можем быть удовлетворены результатами этой работы.

Здесь необходимо упомянуть еще несколько фактов. Во-первых, для борьбы с коррупцией недостаточно одних изменений в законодательство или уголовный кодекс. Кстати, в этом плане ведется определенная работа. Россия подписала две конвенции о борьбе с коррупцией – Совета Европы и Организации объединенных наций, которые, например, предусматривают механизмы взаимодействия правоохранительных органов разных стран, различные нормы по возврату капиталов из-за рубежа, вывезенных в результате коррупционных преступлений и многое другое.

Во-вторых, для эффективной борьбы с коррупцией необходимо, прежде всего, желание самого общества. Ведь в коррумпированном государстве, где нет доверия государственным «правилам игры» и государственным институтам проще всего и надежнее покупать необходимые решения. Это, в свою очередь, выгодно всем. Выгодно коррумпированному чиновнику, потому что он заработал. Выгодно бизнесмену, который получил необходимое. Выгодно студенту, который купил нужную оценку и не напрягался по поводу подготовки к экзамену, выгодно преподавателю, гаишнику, врачу… Выгодно до тех пор, пока самой государственной системе не придется столкнуться с кризисом доверия, который не преминёт сказаться на ее легитимности. И получается, что общество в первую очередь, а за ней и власть должны быть кровно заинтересованы в том, чтобы ликвидировать это зло в нашей стране. Или уж, по крайней мере, его существенно минимизировать. Дождемся ли?

* * *

Идеология национального успеха – остро необходима современной России. Без нее мы не найдем национального консенсуса и настоящего национального единства. Одним из ярких текстов, претендующих на то, чтобы стать программой национального развития, стало выступление Президента Путина на заседании Госсовета, посвященного стратегии развития России до 2020 года. Президент говорил о том, откуда мы пришли, охарактеризовав в достаточно жестких словесных оборотах ситуацию в 90-е гг., а также о том, что видится в качестве перспектив. Фактически Президент расшифровал свой легендарный План Путина, о котором уже столько было сказано.

До сих пор страна не имела четкого представления о том, каких же высот хотели бы добиться люди, которые ею управляют. Теперь планы-задания на ближайшие три президентских срока обозначены. Вместо избитого «догоним и перегоним», неоднократно слышимого в советские годы, мы получили новые ориентиры. Мы должны стать самой привлекательной для жизни страной, лучшей по возможностям карьерного роста, поощрении таланта и успеха, с высоким уровнем социальных гарантий. Эта мысль лишает нас необходимости бессмысленной гонки с Западом – такими как они, мы все равно не станем никогда. Поэтому остается единственный путь – находить свои преимущества. Известный российский политолог Дмитрий Тренин пару лет назад уже формулировал подобную мысль – России для того чтобы сохранить себя необходимо стать «новым Западом» - конкурентоспособным, привлекательным, обеспеченным, тем более что интегрироваться в старый Запад вряд ли получится³³. Об этом же сказал и нынешний Президент.

На повестке дня стоит вопрос сохранения страны, ее целостности, которая может быть обеспечена только через радикальное улучшение жизненного уровня россиян. Путинское президентство выглядит очень достойно на фоне провала ельцинских лет. Но все более очевидной становится мысль о том, что Россия, обладающая громадными природными запасами, не может быть «одной из», ходить в середнячках. Нам нужна или процветающая Россия, или мы получим то, что Россией будет уже назвать нельзя.

Перед нами стоит крайне амбициозная задача – стать современным, сильным, влиятельным, привлекательным государством. Об этом думает не только Президент – это ориентир для каждого, кому небезразлична судьба России. Наверное, в этом секрет невероятной личной популярности Президента Путина. Она подкрепляется тем, что задачи, ставящиеся нынешним лидером, как правило, выполняются.

Политическая судьба Путина и его будущие исторические оценки самым непосредственным образом связаны с судьбой страны и ее перспективами. Мы все заинтересованы в том, чтобы Путин оставался удачным руководителем. И дело, как понимаете, совсем не в оценках историков…

За годы нахождения Владимира Путина в роли лидера нации мы привыкли видеть российского президента как компетентного руководителя, умеющего говорить без бумажки, по делу и со знанием существа вопроса. Владимир Путин, как политик, обладает теми же уникальными свойствами, что и в Штатах имел в свое время Рональд Рейган, а именно, - свойствами «неприлипания» негатива к имиджу Президента. Такую особенность в Америке называли – «тефлоновый президент» - что означает умение обойти все личные претензии при любом развитии событий в стране. Президент Путин вот уже все годы нахождения у власти является самым популярным политиком в стране. По последним опросам фонда «Общественное мнение», Путину не доверяют всего 13% наших сограждан. По опросам ВЦИОМА, около 70% россиян сказали о том, что были удовлетворены деятельностью Путина в должности Президента. Более 60% опрашиваемых связывают это с улучшением своих материальных условий жизни, усилением международных позиций России. И при этом необходимо осознать тот факт, что в истории России не было прецедентов ухода в политическое небытие лиц, обладающих таким колоссальным ресурсом поддержки.

Журнал «Тайм» в 2007 году признал Владимира Путина человеком года за то, что он смог поднять свою страну с колен и вдохнуть в нее уверенность. Согласитесь, но это звание несравнимо с горбачевскими премиями, ведь за ними еще стоит колоссальная поддержка людей, живущих в России. По этой причине еще рано ставить точку в конце путинской эпохи. Национальные лидеры на политической арене появляются не столь часто, чтобы ими разбрасываться.