32. Н.Я. Марр и марризм;

Н.Я. Марр - языковед, филолог, археолог. Родился 25 декабря в Кутаиси (город в западной Грузии).

Отцом его был шотландец Джеймс Марр, основатель Кутаисского ботанического сада, который, овдовев в возрасте 80 с лишним лет, женился на молодой грузинке. Отец говорил только по-английски и по-французски, мать – только по-грузински. Детство Марра прошло в Грузии и среди грузин, другие языки он начал изучать в Кутаисской гимназии и проявил к ним выдающиеся способности. Работы Марра написаны на русском языке. В 1888 он окончил восточный факультет Петербургского университета, в 1891–1918 преподавал там же, с 1902 профессор, с 1911 декан факультета. С 1912 Марр – академик. В 1918–1934 директор Государственной академии истории материальной культуры, в 1921–1934 директор основанного им Яфетического института Академии наук, преобразованного в 1931 в Институт языка и мышления АН СССР, в 1926–1930 директор Публичной библиотеки, в 1930–1934 вице-президент АН СССР. Занимал Марр и ряд других руководящий постов и одновременно преподавал в Ленинградском университете и других вузах. Умер Марр в Ленинграде 20 декабря 1934.

Наиболее значительны его ранние работы, посвященные публикации и комментированию ценных древнегрузинских памятников письменности, грамматике древнеармянского и древнегрузинского языков, а также материалы, полученные им при раскопках столицы Армянского царства Ани. В этих исследованиях, стремясь доказать великое историческое прошлое кавказских народов, Марр выдвигал широкие и необоснованные гипотезы, приводил малодостоверные факты. В 1910-е и в начале 1920-х годов им была высказана идея о существовании обширной яфетической семьи языков, в состав которой, наряду с грузинским и другими кавказскими, Марр включал многие древние языки Средиземноморья. Доказать эту идею он не смог. Его гипотезы все более входили в противоречие с принципами сравнительно-исторического языкознания, и в 1923, отбросив последние, он выступил с «новым учением о языке», отвергавшим большинство постулатов лингвистики.

«Новое учение о языке» Марра, очень противоречивое и постоянно менявшееся в деталях, сводится к трём постулатам:

1) языкового родства не существует; языки не могут расходиться, они лишь объединяются («скрещиваются») друг с другом; история языков – движение от первобытного их множества к будущему единому языку коммунистического общества;

2) все языки в этом развитии проходят с разной скоростью одни и те же этапы («стадии») развития – от наиболее примитивной, состоявшей из четырех первобытных элементов («диффузных выкриков»: сал, бер, йон, рош) до самой сложной, свойственной древнегреческому, латинскому и другим языкам. Смена стадий считалась обусловленной экономическими сдвигами в обществе: именно этот тезис служил основой конъюнктурно-идеологических спекуляций Марра и его последователей относительно «материалистического» и «классового» характера его учения;

3) в любом языке можно выявить остатки предшествующих стадий («лингвистическая палеонтология») вплоть до четырех элементов.

Не подтвержденная фактами концепция Марра, объявленная с конца 1920-х годов «единственно правильной» и «марксистской» (несмотря на явные расхождения с идеями К.Маркса и Ф.Энгельса), трансформировалась в идеологически оформленную административную практику, принесшую много вреда развитию языкознания и других наук.

Многие видные ученые лишились возможности работать, сравнительно-историческое языкознание было официально запрещено вплоть до 1950.

После смерти Марра его последователи во главе с И.И.Мещаниновым отошли от многих положений «нового учения о языке», однако полный отказ от этого учения и реабилитация классической компаративистики произошли лишь после выступления против него И.В.Сталина в 1950, за которым стояла сложная и (даже после ряда публикаций документов и воспоминаний участников событий, прежде всего А.С.Чикобавы) все еще остающаяся во многом дискуссионной игра политических, административных, идеологических, научных и личных интересов. По иронии судьбы, впрочем, вполне закономерной, конец «новому учению о языке» был положен все теми же вненаучными методами.

МАРРИЗМ – совокупность гипотез об историческом развитии языка, выдвинутых в 1923 и в последующие годы академиком Н.Я.Марром и представлявших собой реакцию на кризис господствовавшего в 19 в. сравнительно-исторического метода.

Сохранив представление о лингвистике как исторической науке, марризм сочетал в себе идеи В. фон Гумбольдта и др. о единых для всего человечества стадиях развития языков с рядом своеобразных теоретических положений Марра.

Согласно этим положениям, все человечество первоначально проходило этап языка жестов («кинетической речи»), затем произошла «звуковая революция» и язык приобрел звуковую форму. Первоначально речь состояла из четырех «диффузных выкриков» (сал, бер, йон, рош); затем эти «выкрики» членились на отдельные звуки, комбинировались и модифицировались, в результате чего получились слова всех языков мира. Разложение на элементы, соответствующие этим «выкрикам», по Марру, предполагалось возможным и применительно к словам современных языков (элементный, или палеонтологический анализ). Считалось, что языки возникли независимо друг от друга, после чего проходили одни и те же стадии, развиваясь от морфологически простых к морфологически сложным типам; языки типа китайского при этом рассматривались как стадиально самые архаичные, а языки типа латинского, древнегреческого или санскрита – как самые развитые.

Марризм отрицал выработанные сравнительно-историческим языкознанием представления о родстве языков, считая, что языки в ходе исторического развития не могут расходиться, а могут только сходиться («скрещиваться»). Считалось, что благодаря «скрещениям» количество языков все время уменьшается и в итоге должен сложиться единый язык. Создание такого языка Марр связывал с новой «революцией» в языке, «переросшем звуковую форму».

Многими своими чертами марризм соответствовал общественным умонастроениям в СССР в 1920-е годы. К ним относились революционность, разрыв с традициями, полное отрицание «буржуазной» науки, стремление рассмотреть все явления «в мировом масштабе», национальный нигилизм и др.

При множестве частных изменений, делавшихся Марром после 1923, основные положения марризма продолжали сохраняться. Главной модификацией марризма, произведенной в конце 1920-х годов, стала попытка совмещения его положений с положениями марксизма, имевшая достаточно внешний и конъюнктурный характер: язык стал называться «надстройкой», будущий «всемирный язык» – связываться с коммунистическим обществом и т.д.

Потерпев неудачу в пропаганде своей концепции за рубежом, Марр с середины 1920-х годов стал добиваться поддержки авторитетных руководителей государства (Н.И.Бухарина, А.В.Луначарского и др.). В Ленинграде господство марризма установилось в конце 1920-х годов, в Москве – в 1932–1933. В это время была исключена возможность появления каких-либо критических по отношению к марризму публикаций, а сравнительно-исторические исследования были запрещены. К марристскому лагерю примыкали некомпетентные в вопросах лингвистики историки и философы-марксисты, иногда явные проходимцы, но в то же время и многие молодые ученые, неудовлетворенные традиционной наукой и искавшие новые пути: В.И.Абаев, С.Д.Кацнельсон, О.М.Фрейденберг, А.А.Холодович, отчасти Н.Ф.Яковлев и др.

После смерти Марра в 1934 его последователи во главе с академиком И.И.Мещаниновым пошли на компромисс с научной лингвистикой. Наиболее фантастические элементы марризма вроде элементного анализа были забыты, другие видоизменились; стадиальные исследования превратились в синтаксическую типологию, уже не связанную жестко с представлениями об исторических стадиях. Официально марризм продолжал считаться «марксизмом в языкознании». В 1948–1950 под флагом борьбы с «космополитизмом» началось восстановление марризма в полном объеме, прерванное после выступления Сталина в газете «Правда» 20 июня 1950 против марризма. Лишившись официальной поддержки, марризм после 1950 прекратил существование и более не возрождался.