6. Инстинкт свободы. Либертофильный тип.

Проявления:

• нестандартность, стремление преодолеть нормативы, которые воспринимаются им как узы;

• стремление к самостоятельности, независимости, нежелание никому подчи­няться, отстаивание своих индивидуальных интересов;

• упрямство;

• рискованность, нередко вопреки здравому смыслу;

• нетерпимость к рутине;

• борьба с бюрократизмом;

• терпимость к напряжению, боли, лишениям, выносливость (данные медиков показывают, что люди с либертофильным поведением быстрее выздоравлива­ют в домашних условиях, чем в условиях больницы).

Отклонения: люди либертофильного типа ценят общепринятые нормативы, не хотят поступать как все, как принято, ломают нормативные рамки не только для себя, но и для других; тем, кто стремится к устойчивости и предсказуемости, дан­ный тип представляется неадекватным.

7. Инстинкт сохранения достоинства. Дигнитофильиый тип.

Проявления:

• повышенная чувствительность к иронии, критике, несогласию; склонность улавливать скрытые, даже порой неосознаваемые, истинные отношения людей друг к другу;

• абсолютная нетерпимость к любым формам унижения;

• стремление сохранить честь и достоинство любой ценой. Отклонения: повышенная ранимость, особенно социальная (человек не просто

отмечает некие негативные черты во внешней среде, он переживает их как травму. а травма требует энергетических затрат на нормализацию состояния человека, возможны психосоматические расстройства организма).

463

25.3. Социально-психологические типы отклоняющегося поведения

Экстернальность и интернальность. Человек существует в трех реальностях:

• биологической реальности (на уровне организма), которая сказывается на ха­рактеристиках поведения: умный, честный и благородный, но очень больной человек не способен адаптивно реагировать на внешнюю среду, на замечания других людей или их амбиции, на изменение режима деятельности;

• психики человека;

• социальной среды.

Между биологическим и социальным уровнями находится уровень психики, которая, с одной стороны, зависит от того, что являет собой человек как организм, как некий психический конструкт, а с другой стороны, впитывает воздействие. внешней социальной среды, среда может существенно изменить человека, как и условия его жизни и в лучшую, и в худшую стороны. Поэтому те психологические явления, которые фиксируются на этом промежуточном уровне — уровне психи­ки, — скорее представляют собой явления, которые при желании можно объяснить (с медицинской точки зрения) некоторыми отклонениями или особенностями, Врожденными характеристиками человека, но можно объяснить и социальными воздействиями: либо щадящими, либо, наоборот, напрягающими определенные психические функции или процессы в организме человека.

Одним из влияний, оказываемых внешней средой на человека, является его ориентированность, которая связана с понятиями экстернальности и интернальности: ориентацией во вне или внутрь себя. В зависимости от ориентации форми­руется некое качество, которое характеризует модель поведения человека, т. е. не какие-то отдельные психические реакции, а стратегию поведения по отношению к жизненным обстоятельствам или другим людям. Это явление носит название локус контроля. Локус — смысловая ориентация контроля ответственности чело­века в его поведении. Несмотря на все разнообразие поведения, существуют две основные ориентации ответственности, которые контролируют человека в его со­циальном и профессиональном поведении, его жизненной стратегии, они сопря­жены с направленностью причинно-следственных связей на себя или на внеш­нюю среду.

В каждом человеке можно обнаружить реакции обеих ориентаций, поскольку целому ряду житейских и профессиональных обстоятельств мы ничего в качестве весомого контраргумента противопоставить не можем. Есть обстоятельства, кото­рые можно объяснить и которые нельзя объяснить, но чаще всего человек ориен­тируется не на такие ситуации, а на какие-то совершенно бытовые, в отношении которых он высказывает или формирует позицию или просто некое мнение.

Интериалы ориентированы на собственные переживания, на свою внутрен­нюю позицию и отражение внешней среды, но отражение не пассивное, а преобра­зовательное, они стремятся поучаствовать в событиях, активно взаимодейство­вать со средой, стараются изменить и себя и среду, становятся, так сказать, «двигателями прогресса», совершают все изменения и являются носителями этих изменений, зачастую провоцируя их и от них же страдая, потому что это — дело их

464

собственных рук. С точки зрения взаимодействия с другими людьми такие люди являются носителями проблем, потому что им «неймется»: стремление все улуч­шить, приспособить, воспользоваться приводит к тому, что они напрягают всех и вся, причем в «нужную», как они полагают, сторону. Они — инициаторы всяких изменений, и в конфликтных ситуациях им также принадлежит активная роль, иногда они играют ее совершенно непроизвольно, неосознанно. Просто «отси­деться» и переждать что-либо они не в состоянии. С точки зрения экстерналов, их поведение не совсем адекватно, потому что они сами себе ищут приключения, ко­торых вполне можно было бы избежать. Хорошо, если это результативное при­ключение. А если нет? Их обвиняют в неправоте, в неумении жить, в том, что они мешают другим, что после их вмешательства стало еще хуже. Другими словами, они «раскачивают» ситуацию, нарушают динамическое равновесие и вынуждают всех остальных менять свои позиции и приспосабливаться к изменившимся об­стоятельствам. Наиболее тяжело такую ситуацию переживает ближайшее соци­альное окружение, профессиональная среда «виновника».

Экстерналы ориентированы вовне, на внешнюю среду как на руководящую си­лу. Для них характерны конформность, приспособление, стремление быть адек­ватными происходящим изменениям и участвовать в происходящем таким обра­зом, чтобы сориентировать себя и среду взаимоприемлемо. «Плюс» здесь состоит в том, что человек ни во что не вмешивается. Он считает: «Как есть — так тому и быть». Если у него что-то не складывается в личной жизни, он ищет причины но внешних обстоятельствах, полагая, что все происходит не по его вине или инициа­тиве, что он не может быть причиной происходящего. «Плюс» такой позиции за­ключается и в том, что человек бережет себя, бережет свои энергоресурсы, т. е. он не «воюет». Вместе с тем он время от времени упускает возможности, потому что не рискует. Кроме того, у него возникает субъективное ощущение недостатка ин­формации для принятия решения. Он становится теоретиком-мудрецом, который многое знает и зачастую любит поучать, хотя и в мягкой форме, ненавязчиво. Ему удается извлекать уроки из чужих ошибок, и примеры чужой жизни он выдвигает в качестве аргументов по отношению к другим людям. Он не активизирует свое участие в чьих-то делах, однако постфактум, когда изменить ничего нельзя, про­являет участие, поучая, как надо было действовать.

Адекватность данного поведения, с точки зрения других людей, вполне доста­точна или приемлема, так как основывается на невмешательстве, т. е. непротиво-действии, и приносит аналитические результаты (извлечение социального опыта, «учеба на чужих ошибках»). Это могут быть умные и социально привлекательные люди, у которых есть чему поучиться, но партнеры и помощники из них выходят неэффективные.

Как партнеры они могут отвергаться в плане влияния на других людей, по­скольку пассивно мешают другим. Но они работают, аккумулируя информацию, и обсуждать с такими людьми различные проблемы достаточно интересно и полез­но. Если взглянуть на экстернала глазами интернала, то получится, что он живет вполсилы, смотрит на жизнь со стороны, поэтому таких людей часто обвиняют в том, что они многого не достигают именно потому, что упускают свои возможности.

Экстерналы воспринимают интерналов как людей, которым больше всех надо, которые все время «раскачивают» ситуацию, «напрягают» остальных, и, может быть, было бы лучше, если бы они этого не делали. Люди, находящиеся па ярко

465

выраженных, крайних или экстремальных позициях, не воспринимают друг друга как партнеров по деятельности, они не совместимы в плане стратегического отно­шения к жизни, но часто хорошо воспринимают друг друга как люди второго или третьего круга, к которым можно обращаться по мере надобности, от которых впрямую не зависят, но с которыми контактируют по обстоятельствам, когда су­ществует некоторый социальный буфер, ограждающий этих людей от прямого и постоянного контакта.

Значительная часть людей занимает промежуточное положение между экстер-налами и интерналами, и в одних обстоятельствах они склонны быть экстернала-ми, в других — интерналами. Это определяется тем, какие жизненные сферы чело­век считает приоритетными — здоровье, профессию, человеческие отношения и т. д. У человека могут быть «болевые» зоны, воздействовать на которые следует крайне осторожно и которые он оберегает от внешнего влияния и воздействия других людей. Все, что не совпадает с его позицией в рамках этой зоны, он будет расценивать как отклонение, нечто неправильное, неверное, неадекватное. Есть «безболезненные» зоны, и тогда человек может принять самые разные варианты поведения, для него все будет приемлемо, а разнообразие здесь и допустимо, и возможно. Если в какой-то деятельности, в каких-то отношениях сталкиваются люди, у которых одинаковое отношение к какой-либо определенной «болевой» зоне, тогда в смысле адекватности поведения все идеально: они считают себя «правильными» людьми, близкими по духу. Если отношение к таким «болевым» зонам не совпадает, тогда появляется полное непонимание, поскольку оказывают­ся затронутыми морально-этические ценности каждого, которые он не деклариру­ет, но которые для него чрезвычайно важны.

«Трудные люди». В зависимости от того, как человек себя ведет, можно вы­делить три вида дисбаланса: эмоциональный, интеллектуальный и волевой. Ряд авторов, занимающихся психотерапией и конфликтологией, описывают типы «трудных людей», чаще всего не углубляясь в структурный анализ и поясняя, что является ведущим, композиционным моментом в структуре, но соотносительное описание при этом чаще всего не приводится.

Рассмотрим один из вариантов классификации «трудных людей», поведение которых не является нормативно приемлемым, по в то же время не выходит за об­щие рамки поведения нормального здорового человека. Бремин приводит сле­дующую классификацию.

Агрессивисты, среди которых выделены три типа.

♦ «Паровой каток» проявляет агрессию независимо ни от обстоятельств, ни от участников, давит на всех, не заботясь о последствиях, непродуктивных для всех участников взаимодействия. Относительная неуязвимость такого типа поведения заключается в том, что человек не берет на себя ответственности и вины за содеянное и не переживает за собственные потери, он как бы не ощу­щает потерь от того, что испортились отношения с партнерами, что он вызвал эмоционально-негативную реакцию, испортил настроение другому человеку. Он считает, что только приобретает, двигаясь в заданном направлении. Разные психотерапевты приводят разные стратегии поведения с такими людьми: спо­койно аргументировать свою позицию и дистанцироваться; эмоционально не реагировать, а подбирать контраргументы либо уступать дорогу.

466

• «Снайпер» — скрытый агрессивист. Затаившись, он выискивает «больное» ме­сто, ждет удачных обстоятельств и «стреляет» коротко, эффективно. Этот че­ловек труден потому, что с его стороны можно совершенно неожиданно полу­ чить болезненный удар, от которого достаточно сложно оправиться, тем более невозможно сделать это моментально, поскольку присутствует фактор неожи­ данности. Для «снайпера» характерны сложные модели аргументации и обра­ ботки информации, так как он готовит пути для отхода. Он не хочет прослыть опасным человеком, с которым нельзя иметь дело, поэтому психологически и поведенчески организует весь процесс общения. Его стиль поведения можно назвать интригой, когда плетется достаточно разноплановая и широкая сеть интриг. В отношении «снайперов» чаще всего рекомендуется такая стратегия поведения: анализировать и сопоставлять его поступки и слова. Если улавли­ вается некая логика на ухудшение, то есть основания ждать «выстрела»; если идет некое рассогласование, нет четкого подведения к каком-то негативному результату и присутствует логика позитивного развития, то опасаться не сто­ ит. Таким образом, стратегии в отношении «снайпера» предусматривает повы­ шение осторожности, которая носит упреждающий характер.

• «Взрыватель», «взрывной ребенок» — человек, который «взрывается» от како­ го-либо конкретного, не значимого с точки зрения окружающих обстоятельст­ ва, т. е. реагирует совершенно неадекватно воздействию. Поведение взрослого не должно соответствовать такому варианту, оно и определяется как «детское» потому, что взрослый не владеет или не хочет владеть собой. Характерная осо­ бенность «взрывателя» — эгоистичность. Если чувствуется назревание бурной реакции, рекомендуется спровоцировать ее и продолжать взаимодействие, но не мешать процессу, потому что взрыв приостановить невозможно. Если вам важно сохранить с таким человеком отношения и скорректировать их, к аргу­ ментации следует переходить после ситуации «взрыва», но в очень мягкой форме, так как возможен следующий «взрыв»; поскольку человек не умеет се­ бя сдерживать, как правило, имеет место серия направленных «взрывов».

«Жалобщики» в отличие от людей, которые объективно находятся в трудных обстоятельствах и которым есть на что жаловаться, способны использовать любой повод для того, чтобы высказать свое недовольство ситуацией, обстоятельствами и т. д. Они как бы выпрашивают сочувствие и помощь. Помощь может быть доста­точно объективированной в действиях и поступках (просят сделать за них что-то), может быть эмпатичного характера, когда человек паразитирует на эмоциях других людей, которые должны реагировать на жалобы, сочувствовать, осуществ­лять некие моральные «поглаживания», чтобы улучшить его состояние, а когда ему посочувствуют, то ему становится еще хуже и получается «замкнутый круг». По сути дела, такой человек эксплуатирует эмоциональные возможности, эмо­циональные ресурсы и ситуации и других людей. Получить позитивный отклик, эмоциональную поддержку от него маловероятно, или она минимизирована. Ре­комендуемая стратегия: если жалоба заслуживает внимания, то стоит посочувст­вовать, если нет — лучше пропустить ее мимо ушей. Возможны как объективная, социальная оценка жалобы, так и индивидуализированная ее оценка, но если лич­но вас жалоба не трогает, не обращайте на нее внимания. Игра в выражение сочув­ствия, оказания помощи и т. д. не принесет результата, так как внутренняя пози-

467

ция паразитирования может не осознаваться человеком и он будет искренне полагать, что все в его жизни получается неудачно, хотя обычно это — социально-приобретенный тип поведения.

«Вечные пессимисты». Люди данного типа не ищут повода пожаловаться, у них изначально все плохо — так они воспринимают жизнь. Чаще всего это связа­ но со слабым типом нервной системы, меланхолическим типом темперамента, за­ частую — с высокими интеллектуальными способностями, но в большей мере — с неустойчивостью эмоциональной сферы, когда любое воздействие внешней сре­ ды из-за внутреннего рассогласования воспринимается человеком болезненно, как негативное. На подобных людей больше действует аргументация не разубежде­ ния («ну, что ты, все хорошо»), а утешения («ничего, пройдет»). Трудность взаи­ модействия с «вечными пессимистами» заключается в том,что создается негатив­ ный эмоциональный фон для взаимодействия. Еще больше сложностей вызывают у окружающих попытки человека справиться со своим состоянием: когда он, на­ пример, вымучивает улыбку, требуется еще больше усилий, чтобы нормализовать его состояние.

«Тихони», «молчуны». К этому типу относятся люди, не склонные обсуждать с коллегами и близкими свои проблемы или проблемы взаимодействия; они не скажут, когда и чем они недовольны, на что обиделись. Если от них требуется ка­кая-то вербализация позиции или некая оценка, то чаще всего ее не добиться, ли­бо они будут высказываться в весьма обтекаемой или уклончивой форме. Основ­ная трудность состоит здесь в том, что информации об истинном отношении чело­века к чему-либо или к кому-либо нет, не ясны его позиция и намерения. С такими людьми трудно пошагово регулировать взаимоотношения в сложных ситуациях, поскольку не проговариваются возможности достижения договоренности. Полу­чается, что люди, относящиеся к типу «тихонь» и «молчунов», перекладывают всю работу по обеспечению совместной деятельности на своих партнеров. Чаще всего существует такая скрытая проблема, как неопределенность позиции партне­ра-молчуна, когда нужно догадываться о его самочувствии, отношении к ситуа­ции, о его оценках и позициях. Если вы догадались неправильно, то сами ока­зываетесь виноваты, и это порождает очередную обиду или недовольство; ваш авторитет в глазах партнера-тихони понижается, и вы вынуждены исправлять ошибки, допущенные при попытке понять партнера, накладывая на себя двойную ответственность: за себя, за молчаливого партнера и заодно за его ошибки, так как он не соизволил прояснить свою позицию. Стратегия: шаг за шагом добиваться оглашения позиции партнера, ее вербальной фиксации, иначе он может всегда найти оправдание своим ошибкам, говоря, что его якобы неправильно поняли.

«Сверхпокладистые». Изначально очень удобный тип: со всем соглашается, на все готов, все обещает, однако нередко ничего не делает, так как все сделать не­возможно и безопасней ничего не делать, чем что-то попытаться сделать и полу­чить много проблем. Сверхпокладистость вызывает позитивную эмоциональную реакцию окружающих: человек так хорошо все понимает, так сочувствует, он — единомышленник, «свой». Реально же он ненадежен абсолютно во всех отноше­ниях. «За руку» такого человека поймать крайне сложно, он всегда отягощен большим количеством обещаний. Верить ему надо с крайней осторожностью, не­обходима максимальная конкретизация обещаний. Кроме ненадежности, труд­ность взаимодействия с таким человеком заключается в том, что на него трудно

468

обижаться, объективных причин к обиде и недовольству с точки зрения других людей очень мало.

«Всезнайка». Данный тип подразделяется еще на два:

«Бульдозеры» подавляют своей эрудицией всех остальных; они всегда правы, все знают, готовы ответить на любой вопрос, поэтому быть партнером таких людей и тем более противостоять им очень тяжело. Трудность общения с по­ добными «всезнайками» состоит в том, что они не учитывают ничьих мнений, кроме своего собственного, всех остальных как бы не существует. Они настоль­ ко самодостаточны в своих знаниях, что никто и ничто существенно ценного для них добавить не могут. Еще одна «трудная» черта «всезнайки» — постоян­ная готов­ность принизить интеллектуальный уровень собеседника, чтобы пока­зать, что только он обладает некими знаниями, а ни в коем случае не вы. Если вы интеллектуально достаточно развиты, начитанны, образованны, то в обще­нии с та­кими людьми можете использовать стратегию вопросов, «сажающих в лужу», либо неких реплик или ремарок по поводу высказанного, либо проду­цирова­ния реальной или выду­манной информации, существующей в противо­вес высказываниям партнера. Если собе­седник не развит и не образован, может использоваться «бульдозер­ный метод» по прин­ципу «сам дурак», «все ерун­да», когда никакая содержательная по­зиция не приводится и никакие аргумен­ты не выдвигаются.

«Пузыри» «надуты» своими знаниями, тем не менее не хотят делиться ими, они самодостаточны, не снисходят до обмена информацией с окружающими, Такие люди держат себя важно, значительно. Получить от них информацию крайне сложно, так как ни в какие споры они не вступают, контраргументы не выска­зывают. Переубедить их невозможно. Они закрыты и для входа, и для выхода информации. Договориться с людьми такого типа практически невозможно. Стратегия: либо учитывать их позицию, считая, что они действительно самые умные, либо не обращать на них внимания.

Нерешительные, «стопоры». Этот тип наименее безобиден из всех рассмот­ренных, потому что действительно нуждается в помощи, некой коррекции. Ему трудно принять решение; ему все время не хватает либо информации (возможно также субъективное ощущение недостатка информации, необходимой для приня­тия решения), либо уверен­ности в правильности, адекватности своего решения. Он советуется и советуется. В от­ношениях с ним возможны акцент на одном-двух наиболее весомых аргументах, а не под­робном глубинном анализе, а также без­апелляционность. Рекомендуется настаивать на том, чтобы он принял решение. При взаимодействии с такими людьми происходит ин­тенсивный обмен информа­цией, многоплановый и достаточно глубокий, но потакание подобным людям мо­жет привести к потере логической нити, цели обсуждения, к ситуа­ции, когда оба партнера не знают, что делать.

«С ума сводящие». Данный тип характеризуется непоследовательностью, рассогла­сованностью в позиции, поведении, эмоциональной реакции. Например, пообещав что-нибудь, обнадежив другого, он на полпути бросает дело, поскольку ему показалось, что это непродуктивно или что-то помешало. Все это выдает не­адекватную эмоциональную реакцию. Люди, относящиеся к данному типу, могут изводить себя вариантами интел­лектуальных стратегий, хотя для решения про-

469

блемы предлагается одна стратегия, алгоритм достижения результата, и партнеры уже договорились, начали действовать. Сначала такие люди соглашаются, а затем меняют свое решение, что воспринимается очень болезненно, так как не дает воз­можности дове­сти намеченное до конца. В целом описываемый тип - тип людей, которые не оправды­вают возлагаемых на них надежд, и хотя объективные основа­ния для определенных ожи­даний имеются, они просто не могут обеспечить их. Своим поведением они вносят во взаимоотношения людей эмоциональное напря­жение.

Кроме рассмотренной, существуют также классификации, связанные с ком­муника­тивным поведением человека («всезнайка», «негативист», «позитивист», «критик», «важная персона») с отношением к партнеру («акула», «прилипала»).

Литература

Васильев Л. Л. Юридическая психология. СПб., 1997.

Лабковская Е. Б. Юридическая психология: теория девиантного поведения. СПб.,

2000.

Тутушкииа М. К. Практическая психология для менеджера. М., 1994. Управление че­ловеческими ресурсами: психологические проблемы / Под ред.

Ю. М. Забродина, Н. А. Носова. М., 1997.

471