Многообразие эстетических свойств
БЕЗОБРАЗНОЕ
Как категория, безобразное находится за пределами эстетики, как реальное явление — за пределами эстетического удовольствия; никакого катарсиса, никакой ауры при созерцании безобразного не возникает. И, тем не менее, даже существует книга «Эстетика безобразного». Ее автор К. Розенкранц, ученик Гегеля, рассматривает взаимосвязь прекрасного со своей негативной противоположностью. Речь идет у него не о болезненном любовании мерзостями жизни — таковое находится за пределами вкуса и свидетельствует лишь об испорченности нравов. Здоровый, нормальный подход к безобразному - это бескомпромиссное его отрицание: «Не само безобразное доставляет нам наслаждение, а прекрасное, которое преодолевает отпадение от себя самого». Искусство, подчеркивает Розенкранц, «должно нам демонстрировать безобразное во всей остроте его уродства».0 Таково мнение философа.
Аналогичным образом рассуждает и художник. «Безобразным, по существу, называется все уродливое, нездоровое, вызывающее мысль о болезни, немощи и страдании, все, что противно правильности, т. е. здоровью и силе, — замечал французский скульптор О. Роден. - Безобразен горбун, безобразен кривоногий, безобразна нищета в лохмотьях. Безобразна душа и поведение безнравственного человека, человека порочного и преступного, человека анормального, который вредит обществу; безобразна душа отцеубийцы, предателя и честолюбца, не разбирающего средств.
Мы в полном праве заклеймить позорным словом те существа и те предметы, от которых кроме зла нечего ждать.
Но стоит великому артисту или великому писателю коснуться до какого-нибудь безобразия, чтобы оно мгновенно преобразилось: ударом волшебного жезла безобразие превращается в красоту: это алхимия, это колдовство!».0 Волшебный акт превращения безобразного в красоту — не только прерогатива искусства. В какой-то мере любой человек — художник. Любой может подняться над объектом, заняв по отношению к нему эстетическую позицию.
Художественное произведение не только изображает прекрасное в жизни, оно само должно быть прекрасным. Б. Брехт говорил, что художник двояким образом преодолевает безобразное: «Во-первых, красотой его воплощения (ничего общего не имеющей с приукрашиванием и лакировкой). Во-вторых, тем, что представляет безобразное как общественный феномен». Положительный нравственный идеал и мастерство художника создают ту красоту, вне которой нет искусства. Художественность — это один из видов красоты, прекрасное в искусстве.
При этом возникают две проблемы. Первая проблема связана с восприятием: насколько реципиент (читатель, зритель, слушатель) способен обнаружить подлинное содержание художественного произведения. Иной, читая Достоевского, видит лишь копание в теневых сторонах человеческой психики, ставит знак равенства между автором и его героями, не замечает высокого идеала, которому служит художник. Другая проблема касается художника: насколько он способен преодолеть уродливое, негативное, не застрять в нем, не оскорбить публику.
Каждый вид искусства имеет свои границы в изображении безобразного. В литературе они шире, чем в изобразительном искусстве, театре, кино. Ф. Кафка мог описать превращение человека в гигантское насекомое, но он запротестовал, когда издательство решило снабдить его рассказ иллюстрациями. В романе Г. Маркеса «Осень патриарха» гостей диктатора потчуют зажаренным генералом, это еще куда ни шло: наша фантазия поражена, но чувство не оскорблено — литературный образ лишен наглядности. А вот когда в итальянском фильме «Шкура» видишь на блюде нечто, похожее на ребенка, эстетическое чувство протестует. Границы дозволенного условны, они созданы традицией.
В истории эстетики антипод прекрасного — безобразное не имеет глубокой теоретической традиции. Однако и этой категории уделялось внимание. Еще древние египтяне, постигая диалектику прекрасного и безобразного, отмечали, что в процессе старения все здоровое и красивое становится больным и безобразным, «хорошее превращается в дурное, вкус теряется». Обратимость и взаимопереход прекрасного и безобразного раскрываются в древнеегипетском мифе об Исиде. Молодой и прекрасной Исиде был запрещен переезд на остров. Тогда она обернулась старухой, обманула перевозчика и переправилась. На острове она произнесла заклинание и вновь приняла образ прекрасной девушки.
Вопрос о безобразном в искусстве впервые теоретически поставил Аристотель. Произведение всегда имеет прекрасную форму, в предмет же искусства входит не только прекрасное, но и безобразное. Даже явления отвратительные в жизни, будучи изображены в художественном произведении, доставляют эстетическое удовольствие. В основе этого удовольствия лежит радость узнавания действительности, которую мастерски передал в произведении художник. «...На что смотреть неприятно, изображения того мы рассматриваем с удовольствием, как, например, изображения отвратительных животных и трупов»0.
Безобразное и прекрасное — противоположности, тысячью переходов связанные друг с другом. Вспомним слова шекспировского Гамлета о том, что даже такое божество, как солнце, плодит червей, лаская лучами падаль. Шекспир считал такое превращение свойством природы и общества.
Безобразное отталкивает, прекрасное же способно доставлять наслаждение одним своим видом.
По Ш. Бодлеру, безобразное лицо — это лицо дисгармоничное, патологическое, неодухотворенное, лишенное света, внутреннего богатства. Так определить безобразное или охарактеризовать его как антипод прекрасного логически недостаточно. Что же такое безобразное?
Безобразное — эстетическое свойство предметов, естественные, природные данные которых при современном уровне развития общества и его производства имеют отрицательное общечеловеческое значение, хотя и не представляют серьезной угрозы человечеству, так как заключенные в этих предметах силы освоены человеком и подчинены ему.
НИЗМЕННОЕ
Низменное противоположно возвышенному. Согласно представлениям древних египтян, покидая мир, солнце повергает землю и людей во мрак, ужас смерти охватывает всех. Так явление, которое мы, располагая этим понятием, назвали бы низменным, описывается в гимне богу Атону.
Рассматривая эстетические свойства действительности, которым подражает искусство, Аристотель впервые в истории эстетической мысли говорит о низменном. В качестве примера он приводит характер Менелая (из трагедии Еврипида «Орест»), чья низость не вызвана необходимостью.
Низменное — крайняя степень безобразного, чрезвычайно негативная ценность. Это явления или предметы, имеющие отрицательную общечеловеческую значимость и таящие в себе угрозу для человечества, так как они еще не освоены, не подчинены людям и могут представить для них грозную опасность. Если человечество не владеет собственными общественными отношениями, то это может стать источником больших бедствий. И все явления, относящиеся к этой грозной опасности, воспринимаются как низменное (фашизм, атомная война и т. п.).
Низменный характер войны, например, глубоко раскрыл художник В. В. Верещагин в картине «Апофеоз войны». Он посвятил ее всем «великим завоевателям» — бывшим, сущим и будущим. На картине изображен холм, сложенный из человеческих черепов.
Не менее грозное проявление невладения людьми своими общественными отношениями — тирания. Вот как, например, ее низменность раскрывает французский гуманист Этьен де ла Боэси, живший в XVI в. «...По совести говоря,— пишет он,— величайшее несчастье — зависеть от произвола властелина, относительно которого никогда не можешь знать, будет ли он добр, поскольку всегда в его власти быть дурным, когда он этого захочет»0. Для ла Боэси несвобода людей — результат их поразительной общественной слепоты: тиран «побежден сам по себе, только бы страна не соглашалась на свое рабство. Не нужно ничего отнимать у него, нужно только ничего ему не давать... Я не требую от вас, чтобы вы бились с ним, нападали на него, перестаньте только поддерживать его, и вы увидите, как он, подобно колоссу, из-под которого вынули основание, рухнет под собственной тяжестью и разобьется вдребезги»0. Для французского гуманиста тирания низменна, так как несет людям несвободу, ведет к общественно отрицательным следствиям, подчинению народа эгоистическим капризам самодержца. Музыка сравнительно поздно (лишь в XIX — XX вв.) овладела способностью рисовать образ зла — безобразного, низменного (Д. Д. Шостакович. Седьмая симфония). До этого музыка (Моцарт, Бетховен) передавала этот образ опосредствованно, через раскрытие накала борьбы, через показ меры усилий добра в преодолении безобразного и низменного.
ЭСТЕТИЧЕСКИЕ ПОНЯТИЯ
И ИХ ВЗАИМООТНОШЕНИЯ С КАТЕГОРИЯМИ
Помимо эстетических категорий в систему эстетики входят понятия, не имеющие столь широкого смысла и значения, как категории. Понятия могут отражать определенные стороны основных эстетических категорий (грациозное, например, одно из проявлений прекрасного) или характеризовать эстетические свойства жизни и искусства, не имеющие обобщающего значения на данном этапе развития.
Между эстетическими понятиями и категориями нет непроходимых границ: первые могут перерастать во вторые. Когда то или иное эстетическое свойство в ведущих художественных явлениях эпохи выступает на первый план, эстетика выделяет его в особую эстетическую категорию. Так, развитие сентиментализма, а позже мелодрамы выдвинуло на первый план такое эстетическое свойство, как трогательность, и в эстетике началась разработка его как эстетической категории.
Искусству средних веков с его аскетизмом была чужда прелестность как эстетическое свойство, и поэтому в этот период перед эстетикой не могла возникнуть задача разработки данной категории. Стремление к удовлетворению изысканных и утонченно-эстетических потребностей породило в искусстве Возрождения и барокко образы, «лишенные строгой возвышенной простоты», и поиски «не столько красоты, сколько прелести»0. Прелестное как эстетическое свойство начинает обретать категориальное значение в связи с интересом искусства к обнаженной натуре, лишенной к тому же холодной бесстрастности античного прошлого (сравните Венеру Милосскую, Венеру Джорджоне и Пуссена); сквозь призму прелестного воспринимаются пейзажи, натюрморты, бытовые вещи. Прелестное использовалось искусством Возрождения как аргумент и как оружие против средневекового аскетического сознания.
Прелестное — чувственно-привлекательное, чувственно-красивое — выделяется из прекрасного не как его оттенок, а как самостоятельная эстетическая категория, и эстетика включает ее в свою систему. Чем более красота освобождается от физического элемента и проникается духовным, писал немецкий теоретик К. Розенкранц, тем она возвышеннее; наоборот, чем более преобладает в ней чувственный принцип, тем она прелестнее0. Петербургский профессор эстетики Л. Саккетти писал, что прелестное — красота, «доставляющая физическое удовольствие своей способностью льстить внешним чувствам»0.
Теоретическая разработка прелестного ведется не только на материале нового искусства, эта категория как бы опрокидывается в прошлое, и в истории искусства начинают искать прелестное как самостоятельное эстетическое свойство. Английский эстетик XIX в. В. Лекки пишет о том, что прелестное в искусстве воспевает наслаждения и радости жизни. Оно солидарно с современным мировоззрением, основанным не на прежней, аскетической, а на новейшей, «индустриальной» философии. «Лозунг первой — умерщвление плоти, а второй — развитие. Первая старается уменьшать, а вторая увеличивать желания»0. А. Шопенгауэр считает прелестное отрицательным эстетическим свойством, связанным с «духом субъективной грубой похоти. Поэтому прелестного должно всюду избегать в искусстве»0. Дж. Рёскин, Т. Липпс, П. Сурио и другие выделяют прелестное в самостоятельное эстетическое свойство, для осмысления которого необходима особая эстетическая категория.
Невозможно осознать эстетику народной сказки без понятия чудесного. Это понятие важно и для критического анализа многих произведений Ф. М. Достоевского, и для осмысления поэтики произведений Э. Гофмана, и для раскрытия своеобразия гоголевского «Носа» и других художественных явлений. Ввел в научный обиход и дал первоначальную разработку этого понятия Д. Дидро. Он писал, что чудесное должно стать основным предметом искусства ввиду стремления творчества к философичности и обобщению.
УЖАСНОЕ
Ужасное — близкая трагическому, но глубоко ему противоположная категория. Если трагическое всегда имеет свое разрешение в будущем, то ужасное безысходно, безнадежно. Это гибель, не несущая в себе ничего просветляющего, не сулящая людям грядущее освобождение от несчастий, бедствие, не контролируемое людьми, неподвластное им, господствующее над ними. В трагическом несчастье величественно, оно все же возвышает человека, так как последний остается господином обстоятельств и, даже погибая, утверждает свою власть над миром. В ужасном, напротив, человек — раб обстоятельств, он не владеет миром.
Ужасное — эстетическая доминанта средневекового религиозного сознания, пугавшего грешников адовыми муками и грядущим страшным судом.
В «Гамлете» Шекспира ужасное — оттенок трагического. Рассказ Призрака выдержан в эстетическом ключе ужасного:
Я скошен был в цвету моих грехов,
Врасплох, непричащен и непомазан;
Не сведши счетов, призван был к ответу
Под бременем моих несовершенств.
О ужас! Ужас! О великий ужас!
В кризисные эпохи, когда рухнуло одно мировосприятие, а на смену ему еще не пришло другое, вся Вселенная часто воспринимается в свете ужасного. Крушение определенного исторического порядка в глазах современников выглядит как глобальная катастрофа. Такое мироощущение, полное безнадежного ужаса и отчаяния, передает, например, П. Брейгель в картине «Слепые»: историческая судьба всего человечества предстает в образе слепцов, цепочкой идущих к обрыву.
Категория ужасного охватывает те явления действительности, которыми человек свободно не владеет и которые несут ему несчастья и гибель, неразрешимые даже на историческом уровне (отсюда пессимистическое мироощущение).
Герой картины испанского художника X. Риберы «Самоубийство Катона Утического» не похож на могучих титанов шекспировских трагедий. Гибель его не трагична, а ужасна: принижено социальное начало, и на полотне запечатлен биологический страх смерти. Человек изображается как жалкое существо, живущее без разумного назначения. Умирая, он наполняет мир своим предсмертным криком, полным безысходной тоски и слепого отчаяния.
Искусство Ф. Кафки утверждает, что состояние мира ужасно, он полон слепых, враждебных человеку сил. «Обыкновенный» ужас определил поэтику его новелл.
Западногерманский критик К. Г. Симон еще в 1958г. отмечает, что ныне безумие мира стало фактом и проникло в искусство: «...сумасшедший дом вступил свободно и бесстыдно в мир, который нас ежедневно окружает и который теряет логику и причинные связи... Мы... прислушиваемся к историям об изобретателях атомной бомбы, которые пошли в монастыри, и о кинозвездах, которые стали буддистками... Мы пресытились позитивистским веком, и рационалистически оптимистический прогресс стоит перед пропастью атомной бомбы»0. В этой характеристике состояния мира сквозят испуг перед сложностью века и исторический пессимизм. Красота в такой атмосфере становится иррациональным, преобразуется в ужасное.
1 Бодлер, Шарль. Об искусстве / Ш. Бодлер. - М., 1986. С. 325.
2 Тютчев, Ф. Стихотворения / Ф. Тютчев. – М. 1978. С. 263.
3 Фрейд, З. Психоанализ. Религия. Культура / З. Фрейд. – М. 1991. С. 83.
4 Валерии, П. Об искусстве: Сборник / П. Валерии. – М. 1993. С. 160.
5 Аврелий. Исповедь. Кн. XIII, гл ХХ // Лабиринты души / А. Августин. – Симферополь, 1998. С. 195.
6 Зиммель Георг. Избранное: в 2 т. Т. 1. / Г. Зиммель. – М., 1996. С. 596.
7 Гегель, Г.В.Ф. Эстетика. В 4 т. Т. 4. / Г.В.Ф. Гегель. – М., 1968. С. 255.
8 Там же. Т. 1. М., 1968. С. 8.
9 Там же. Т. 4. М., 1968. С. 77.
10 Лосев, А.Ф. Эстетика Возрождения / А.Ф. Лосев. – М. 1978. С. 102.
11 Альберти Леон Батиста. Десять книг о зодчестве / Альберти Леон Батиста. – М. 1935. Т. I. С. 178.
12 Кант, И. Критика способности суждения / И. Кант. – М. 1994. С. 105, 64.
13 Там же. С. 103.
14 Аристотель. Метафизика / Аристотель. – М., Л., 1934. кн. 12. гл. 3. С. 205-206.
15 История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли: В 6 т. М., 1962. Т. 1. С. 290.
16 Платон. Федон. Пир. Федр / Платон. – СПб. 1997. С. 210.
17 Там же. С. 210.
18 Там же. С. 159.
19 Плотин. Избранные трактаты / Плотин. – Мн.; М., 2000. С. 103.
20 Соколов, М.Н. Великий Ренессанс. Лекции о морфологии культуры Возрождения / М.Н. Соколов. – М. 1999. С. 31.
21 Цит. по: Соколов М.Н. Великий Ренессанс. Лекции о морфологии культуры Возрождения. С. 41.
22 Цит. по: Лосев, А.Ф. Эстетика Возрождения / А.Ф. Лосев. – М., 1982. С. 314.
23 Цит. по: Там же. С. 315.
24 Panofsky E. Studies in iconology, 2 ed. New-York and Evanston. 1962 (1 ed. 1939). / Цит. по: Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. С. 322.
25 Винкельман, А. История искусства древности / А. Винкельман. – Ревель, 1890. С. 130.
26 Волков, Н.Н. Цвет в живописи / Н.Н. Волков. – М., 1984. С. 125.
27 Бранский, В.П. Искусство и философия: Роль философии в формировании и восприятии художественного произведения на примере истории живописи / В.П. Бранский. – Калининград. 2000. С. 291.
28 Там же. С. 292.
29 Там же.
30 Там же.
31 Гартман, Н. Эстетика / Н. Гартман. – М., 1958. С. 373.
32 Там же. С. 378.
33 Preface aux “Nouvelles Hiatoires extraordinaires”. Бодлер воспроизвел этот отрывок в статье «Теофиль Готье» (Ch. Baudelaire. L’ Art romantique. – Paris. Calmann–Levi. 1885. p. 167). Цит. по: Маритен Ж. Творческая интуиция в искусстве и поэзии (перевод В. Гайдамака) // Культурология: Дайджест. № 1 (20) / РАН. ИНИОН. М. 2002. С. 28-29.
1 Европейская поэзия XIX века. М. 1977. С. 34.
2 Поэтические строки взяты из книг: Японские трехстишия. М., 1980; Конрад Н.И. Японская литература в образах и очерках. М., 1991; Европейская поэзия XIX века. М. 1977; Западноевропейская поэзия XX века. М. 1977.
3 Кривцун, О.А. Эстетика / О.А. Кривцун. – М. 1998. С. 156.
1 Nweton E. The meaning of beauty. L., 1967. P. 71.
2 Эккерман И.П. Разговоры с Гёте. И., 1981. С. 520-521.
3 Кант И. Соч. Т. 5. С. 313.
4 Лосев А.Ф., Шестаков В.П. История эстетических категорий. М., 1967. С. 39.
5 Платон. Собр. соч. в 4-х т. Т. 2. М., 1993. С. 17.
6 Гегель Г.В.Ф. Эстетика. В 4-х т. Т. 4. М., 1968. С. 255.
7 Гегель Г.В.Ф. Эстетика. В 4-х т. Т. 4. М., 1968. С. 8.
8 Гегель Г.В.Ф. Эстетика. В 4-х т. Т. 4. М., 1968. С. 77.
9 История эстетики: В 5 т. Т. 1. М., 1962. С. 278.
10 Там же. С. 261.
11 Чернышевский Н.Г. Избранные эстетические произведения. М. 1973. С. 72.
12 Гилберт К., Кун Г. История эстетики. М 1960. С. 151.
13 Хогарт У. Анализ красоты. М.-Л. 1958. С. 54, 123.
14 Дидро Д. Избранные произведения, М.-Л. 1951. С. 376-377.
15 Чернышевский Н.Г. Избранные эстетические произведения. М., 1973. С. 235.
16 Плеханов Г.В. Эстетика и социология искусства. В 2-х т. Т. 1. М., 1978. С. 151.
17 Борев Ю.Б. Эстетика. М. 1988. С. 56.
18 Соловьев В.С. Философия искусства и литературная критика. М., 1991. С. 37.
19 История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли: В 5т. Т. 2. М., 1964. С. 574.
20 Пушкин А.С. Полн. Собр. соч. В 10-ти т. М.-Л., 1949. Т.5. с.419.
21 О возвышенном. М.; Л., 1966. с.18.
22 Бэрк Э. Философское исследование о происхождении наших идей возвышенного и прекрасного. М.. 1979. С.
23 Шиллер Ф. Собр. соч. Т. 6. С. 186-187.
24 Зощенко М. Собр. соч. в 3-х т. Т. 3. С. 664, 665, 667, 670-671.
25 Зощенко М: Собр. соч. в 3-х т. Т. 3. С. 668.
26 Существует и другое прочтение «Давида»: юноша изображен через мгновение после битвы. Голиаф убит, но Давид не испытывает торжества. Он исполнил свой Долг и теперь печально гладит на поверженного врага.
27 Пушкин А.С. Полн.собр.соч. В 10-ти Т., Т.9. с.218-219.
28 Там же, т.4. с.293-294,295.
29 Белов В. Избр. произв. в 3-х т. М, 1987. Т. 3. С. 5-6.
30 Цит. по: История эстетики (Хрестоматия) М. 1962. Т.1. с.542.
31 Цит. по Соколов М.Н. Вечный Ренессанс. Лекции о мифологии культуры Возрождения. М. 1999. с.69.
32 См.: Валерии П. Введение в систему Леонардо да Винчи. Поль Валери об искусстве. М. 1993.
33 Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. Собрание сочинений. Т. 1. М., 1992. С. 213-214
34 Гросс К. Введение в эстетику. Киев - Харьков, 1899. С. 242.
35 Там же.
36 Там же. с.245.
37 Цит. по: Наркарьер Ф. Франсуа Мориак. М., 1983. с.39.
38 Софокл. Царь Эдип, 97-98.
39 Там же. 136-138.
40 Там же, 247-249.
41 Сапронов П.А. Феномен героизма. С. 200-201.
42 Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. С. 735-736.
43 Poet. XVI 1455а.
44 Аристотель. Поэтика. XI 1452b.
45 Аристотель. Поэтика. XIII 1453a.
46 Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. С. 735, 746.
47 Чехов А.П. Избр. произв.: В 3 т. М. 1950. Т. 1. С. 222-223.
48 Ортега-и-Гассет Х. Дегуманизация искусства // Современная книга по эстетике. М. 1957. С. 450-453.
49 Письмо М.О.Меньшову // Чехов А.П. Собр.соч. в 20 т. Т. 18. С. 313.
50 Бунин И.А. О Чехове. Т. 9. С. 214-215.
51 См.: Новосадов Н.Ф. Смерть - бессмертие, жизнь – смысл жизни. Тобольск. 2005. С. 157-158
52 Бердяев Н.А. Самопознание. М., 1990. С. 47.
53 Пастернак Б. Доктор Живаго. М. 1989. С. 77.
54 Чайковский П.И. Письма к близким. М. 1955. С.256.
55 Ильин В.Н. Эссе о русской культуре. С. 89-90.
56 Бердяев Н.А. О рабстве и свободе человека. Опыт персоналистической философии // Бердяев Н.А. Царство Духа и царство Кесаря. М. 1995. С. 18.
57 Чайковский П.И. Письма к близким. М. 1955. С. 415.
58 См.: Побережная Г. П.И. Чайковский. К. 1994. С. 169.
59 Цит. по: Ильин В.Н. Эссе о русской культуре. С. 91.
60 Бердяев Н.А. О рабстве и свободе человека. Опыт персоналистической философии. Там же. С. 32.
61 Асафьев Б. О музыке Чайковского. Л. 1972. С. 256.
62 Jaspers K. Philosophie. Heidelbeng. 1973 t. III s. 236.
63 Климовицкий А. Заметки о Шестой симфонии Чайковского (к проблеме: Чайковский на пороге XX века) // Проблемы музыкального романтизма. Л. 1987. С. 109.
0 Толстой о литературе. М. 1955. с.303.
0 Систему эстетических свойств отражает галерея японских масок, изображающих традиционные персонажи с устойчивыми эстетическими характеристиками (Овари, Симбасо, Тэнгу, Тэнгу-Карасу и др.)
0 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., Т.10. с.174.
0 См.: Лессинг Г. Гамбургская драматургия. М. – Л., 1936. с.254.
0 Здесь и далее цит. по:Пушкин А.С. Полн. собр. соч. В 10-ти т., т.6, с.317-356.
0 Rosenkranz K. Ästhetik des Hässlichen. Königsberg, 1853. S. 52.
0 Роден О. Искусство. Ряд бесед, записанных И. Гзелль. СПб., 1913. С. 33.
0 Аристотель. Поэтика. С.48-49.
0 Де ла Боэси. Рассуждение о добровольном рабстве. М., 1952, с.7.
0 Там же, с.11, 14.
0 Bayet C. Precis d’histoire de l’art. Р., 1886, р.239.
0 Rozenkranz К. Aesthetik des HSsslichen. Konigsberg, 1853, S. 283.
0 Саккетти Л. Эстетика в общедоступном изложении. Пг., 1917, т. 2, с. 48.
0 Lecky V. History of the Rise and Influence of the Spirit of Rationalism in Europe. L., 1866, vol. 2, p. 395—396.
0 Шопенгауэр А. Мир как воля и рпедставление. Спб., 1889, т.1, с.214.
0 Akzente, 1958, N5, S.412.