В никуда из ниоткуда!

А у сына этой девочки?!.. Другой девочки.

Она тоже беременна. Тоже сидит у меня в кабинете. Всем своим надутым недовольным видом она как будто бы говорит, что совсем не уверена, от того ли она зачала, от кого следовало! Совсем не знает – то ли он насильник, который ее уговорил и заставил зачать, то ли… Но уж очевидно ни в коем случае не Бог для нее! И вовсе не счастливо и не сына Божьего она носит под грудью! Так, невесть кого и для кого…

Она не знает, кто для нее тот, от кого она зачала. Получится, что глазами матери, папа у этого будущего ее ребенка заранее нестоящий, не настоящий. Он сын неполноценного папы.

Мама легла в постель без любви. Растущий ребенок это чувствует и интуитивно понимает, что это что-то такое подпорченное. Мама – всегда обиженная, еще до его рождения. Значит, этот Мир обидел маму! Значит, этот Мир лишил его папы! Значит, этот мир – жестокий и скверный! И тогда ребенок, который с рождением получил такое сообщение о маме, об отце, о Мире, он же говорит в ответ так, как говорит ребенок – «он первый начал!». Ребенок вступает в мир воинственно, и резонно объясняет свое агрессивное поведение, тем, что первым начал не он, а этот мир. «С волками жить, - говорит он,- по-волчьи выть! Не я эту драку начал. Так заведено! Обстоятельства такие! Такая жизнь! Такие женщины, такие мужчины. Мир такой скверный, - и он тут совершенно не причем! Он идеален. - Мир гадок!»…

Такого ведь чуть толкни!..

Чтобы сбить меня, нужны экстраординарные события. Заставить меня обидеться на мир может разве что органическое разрушение.

Его жизнь, наоборот – череда обманутых ожиданий.

Вслед за папой, который навязывает себя женщине, вопреки ее равнодушию, и, больше того, ему «милее… смиренница», которая, «… склоняяся на долгие моленья», как в тех строчках:

«Ты предаешься мне нежна без упоенья,

Стыдливо-холодна, восторгу моему

Едва ответствуешь, не внемлешь ничему»…

Вслед за папой, который в соответствии с означенной традицией фактически насилует его будущую мать, вслед за ничего не выбирающей, гордящейся своей «жертвой» вечно обиженной мамой, он, заранее обиженный, вменяет Богу в обязанность быть у него на посылках… Ну, а Бог это – весь мир, и мы с вами в том числе! А мы с ним такого договора не заключали – быть его слугами. Вот мы все и разочаровали его. Женщина разочаровала, друг разочаровал. Везде не сбылись его ожидания. И снова он «обоснованно» обижен!

У его родителей нет своего, выбранного, любимого настоящего!

У него нет уважаемого, поддерживающего его, их прошлого.

Свое будущее он может создать только сам, только на ходу соскочив с их мчащегося под откос поезда пустой имитации! Только, как поется у В.С. Высоцкого в «Охоте на волков»:

«За флажки – жажда жизни сильней»!

Конфликты ЗАСЛУЖИВАЮЩЕГО – закономерный результат подхода к миру часто уже не одного поколения его родителей с… нашим общим миром людей¹².

Выбрав жить в известном, будто бы правильном, но несуществующем мире, демонстрант всегда разочарован и обижен.

Живя вне реальности, он оказывается и вне традиции, которую не развивает, а без понимания и смысла имитирует, превращая из поддерживающей силы в стесняющую!

ДЕМОНСТРАНТ ЖИВЕТ ВНЕ КУЛЬТУРЫ, ВНЕ ТРАДИЦИИ, КОТОРУЮ ИМИТИРУЕТ БЕЗ ПОНИМАНИЯ И СМЫСЛА ДЛЯ СЕБЯ!