Предварительное разъяснение решающегопонятия “трансцендентальное”

Необходимо отметить, что слово “трансцендентальная философия” употребляется со времен Канта и является общим названием универсальной философии, понятия которой ориентируются на кантовский тип <философствования>. Я сам употребляю слово “трансцендентальное” в широком смысле слова (о чем мы подробно говорили выше) для того, чтобы попытаться достичь подлинной и чистой постановки задачи и раскрыть систематически воздействие того оригинального мотива, который, начиная с Декарта, придавал смысл всем философским концепциям нового времени и так сказать, приходил в них к самому себе. Этот мотив — возвращение к последнему истоку всех познавательных образований, само осмысление себя как субъектов познания, так и познающей жизни, в которой целесообразно осуществляются общезначимые научные конструкции, сохранялись и сохраняются в качестве достижений, которыми свободно распоряжаются. Радикальный по своему воздействию мотив возвращения к этому истоку служил обоснованием, точнее, предельным обоснованием, универсальной философии. Этот исток называется ß-ñàì, с присущей мне действительной и возможной познавательной жизнью, в конечном счете с присущей мне конкретной жизнью. Вся трансцендентальная проблематика вертится вокруг отношения моего ß (ego) к моей душе, к тому, что прежде считалось чем-то само собой разумеющимся, а затем вновь вокруг отношения Я и жизни моего сознания к ìèðó, который я осознаю и истинное бытие которого я познаю с помощью моих познавательных образований.

Конечно, всеобщность понятия “трансцендентальное” не доказана документально и достигнута не через имманентное истолкование и сравнение отдельных систем. Наоборот, это понятие достигается благодаря проникновению в единую историчность понятия, сформированного всей философией нового времени: понятия, доказуемого лишь как задача, заключающая в себе движущую силу развития от неопределенной возможности (Dynamis) к ее энергии.

Здесь предложена лишь предварительная интерпретация, которая была подготовлена предшествующим историческим анализом, в дальнейшем необходимо доказать правомочность нашего “телеологического” способа рассмотрения истории и его методологические функции в окончательном построении собственного смысла, присущего трансцендентальной философии. Эта предварительная интерпретация радикального трансцендентального субъективизма, конечно, кажется странной и вызывает скепсис. Но мне приятно отметить, что в данном случае этот скепсис не означает с самого начала решимости отказа, а означает свободное воздержание от всех суждений.

Философия Канта и его последователей в перспективенашей интерпретации понятия “трансцендентальное”.Задача критической позиции

Если вновь возвратиться к Канту, то его систему, пожалуй, следует назвать “трансцендентально-философской” в определенном общем смысле, хотя она весьма далека от того, чтобы стать главенствующей в действительно радикальном обосновании философии, целостности всех наук. Кант не проник в глубины картезианского фундаментального способа рассмотрения и он не был движим собственной проблематикой к тому, чтобы искать в этих глубинах предельные основания и предельные решения. Как я надеюсь, в последующем изложении мне удастся провести точку зрения, согласно которой трансцендентальная философия тем более истинна, чем в большей мере она выполняет свое философское предназначение и чем более она радикальна; и, наконец, она лишь тогда впервые обретает свое действительное и истинное начало, когда философ приходит к ясному пониманию себя как исходной функционирующей субъективности; с другой стороны, надо все же признать, что философия Канта лишь встала на этот ïóòü; что она соответствует формально-логическому смыслу нашего определения трансцендентальной философии. Такова философия, которая в противовес донаучному и научному объективизму возвращается к познающей субъективности как первооснове всех объективных формообразований и бытийственных ценностей, философия, которая предпринимает попытку понять существующий мир как смысловое и ценностное образование и встать на путь, ведущий к существенно новому виду научности в философии. Фактически система Канта, если не считать негативистски-скептическую философию Þìà, является первой, значительной серьезной научной попыткой осуществления действительно универсальной трансцендентальной философии, мыслимой как строгая наука, впервые открывающая единственно подлинный смысл строгой научности.

Как было уже сказано, именно за эти величайшие достижения и преобразования аналогично оценивается и кантовский трансцендентализм среди великих систем немецкого идеализма. Основное убеждение, которое разделялось тогда всеми, заключалось в том, что объективные, особенно точные науки с помощью своих очевидных теоретических и практических успехов, представляют собой области применения единственно истинного метода и сокровищницу окончательных истин, а нестрогие науки вообще не являются знаниями, вырастающими из предельного основания, т.е. из предельной теоретической самоответственности, следовательно, не являются знанием того, что есть предельная истина. Это осуществляет лишь трансцендентально-субъективный метод и трансцендентальная философия, реализующаяся как система. Подобно этому уже у Канта возникла мысль не о том, что очевидность позитивно-научного метода есть заблуждение, а его процедуры — это лишь ложные процедуры, а о том, что эта очевидность сама является проблемой, что объективно-научный метод коренится в глубоко скрытой субъективной основе, о которой никто не задается вопросом, философское уяснение этой основы обнаруживает прежде всего истинный смысл процедур позитивной науки и коррелятивный ему истинный бытийственный смысл объективного мира, а именно трансцендентально-субъективный смысл.

Для того, чтобы понять место Канта и созданной им системы трансцендентального идеализма в телеологическом смысловом единстве философии нового времени и чтобы вместе с этим продвинуться дальше в собственном самопонимании, необходимо более подробно и критически рассмотреть как стиль его научности, так и недостаточность радикализма его философствования. С полным основанием можно считать философию Канта значительным поворотным пунктом в истории нового времени. Критика, направленная против него, проливает косвенный свет и на предшествующую историю философии, а именно относительно всеобщего смысла научности, который стремились осуществить все прежние системы философии, относительно того единственного смысла, который составлял или мог составлять их духовный горизонт. Именно поэтому выявилось более глубокое и более важное понимание “объективизма” (гораздо более важное, чем то, которое мы смогли определить ранее) и вместе с этим выявился подлинно радикальный смысл противоположности объективизма и трансцендентализма.

Исходя из конкретного критического анализа кантовского поворота и его противоположности — картезианского поворота, необходимо привести в движение наше собственное мышление (Mitdenken), которое нам самим представляется окончательным поворотом и последним решением. Мы сами втянуты во внутреннее преобразование, в котором мы приходим к действительному осознанию того измерения “трансцендентального”, которое долгое время все же оставалось скрытым, — к непосредственному опыту. Почва опыта, открытая бесконечности, вскоре станет пахотным полем для методического труда философии, причем станет очевидным, что лишь на этой почве можно ставить и решать все мыслимые философские и научные проблемы прошлого.

Перевод А.П.Огурцова. Сверка перевода К.Ф. Блохина

* Перевод 1227 из 2 части книги Э. Гуссерля (E. Husserl. Die Krisis der Europischen Wissenschaften und die transzendentale Phnomenologie. — Husserliana. Bd. VI. Haad. 1956). Нумерация параграфов в переводе снята.