фикация «Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма», которая была принята 09.12.1999 Резолюцией 54/109 на 76-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН.
Правда, было бы наивно полагать, что террористы существуют только за счет пожертвований жалостливых людей. Они активно финансируются легализованными структурами, в том числе государственными, занимаются широкой экономической преступной деятельностью и т.п.
.
§ 5. Борьба с терроризмом и права человека
Итак, терроризм, как специфический вид общественно опасных явлений — это совершение общественно опасных деяний в отношении жизни, здоровья людей, прав и законных интересов различных субъектов ради принуждения третьей стороны, у которой такие деяния вызывают страх, ужас, к принятию требуемых террористами решений и действий. Здесь существенно отсутствие конфликта между террористами и их непосредственными жертвами.
Непосредственные жертвы никогда не бывают виноваты в соответствующем поведении террористов, они не характеризуются даже просто виктимным поведением. Акция терроризма при таком понимании последнего не выступает звеном в цепи сложных взаимоотношений между виновными и их непосредственными жертвами. Ни в чем не повинные и не являющиеся участниками отношений террористов и «третьих лиц» граждане и организации, их права и интересы в данном случае выступают в качестве «заложников» принятия нужных террористам решений.
Изложенный подход дает нравственное основание применять самые энергичные средства для пресечения актов терроризма и освобождения невинных людей, защиты их жизни, здоровья, прав и законных интересов. Использование упомянутых средств в соответствии с общепринятым в праве подходом подлежит рассмотрению в координатах обстоятельств, исключающих преступность деяния, — спасения безусловно ни в чем не повинных жертв, избавления мирного населения от страха потери близких или иных потерь.
В то же время всегда необходимо, разумеется после устранения непосредственной террористической угрозы, анализировать взаимоотношения террористов и третьей стороны, к которой ими предъявляются требования. Без этого нельзя выяснить мотивацию террористических акций и понять их причины, вне воздействия на причинные комплексы преступлений и преступности не может быть эффективной борьбы с терроризмом.
Во взаимодействии террористов и «третьей стороны» нередко усматриваются порождающие преступное поведение моменты, в создании и об-
4 6 8
острении которых бывают в различной степени виноваты обе стороны, либо даже преимущественно «третья сторона». В частности, она может создавать невыносимые для жизнедеятельности определенных слоев населения условия, в которых такие слои, группы, их представители не видят иного выхода для обозначения и отстаивания своих прав и законных интересов. В том числе права на жизнь, тем более достойную. Такого рода ситуация обостряется, с одной стороны, при разрушении режима законности, с другой — при «самоизоляции» в трудных условиях соответствующих групп, их отчуждения от культурной среды, образования, ценностей цивилизации. Большое значение имеют знание, умение и решимость использовать правовые рычаги для изменения бедственного положения, уверенность в том, что законные средства будут эффективными.
Предлагаемые понимание терроризма и модель реагирования связаны с использованием исключительно правоохранительных структур в борьбе с ними, но не армии. Важно обеспечивать реагирование в рамках правового поля и не отвечать на терроризм действиями террористического характера, в ходе которых причиняется вред не самим террористам, а невинным людям, в том числе родным и близким террористов. Разумеется накал антитеррористических операций бывает таким, что случаются непредвиденные жертвы и вынужденный вред. Во всех без исключения таких случаях важно анализировать последствия соответствующих операций, государственным органам оценивать и возмещать вред в соответствии с нормами гражданского законодательства.
Кроме того, террористический характер антитеррористической деятельности ликвидирует в глазах населения различие между действиями разных сторон. Не случайно в процессе пропагандистского обеспечения своей деятельности террористические силы нередко делают упор на характер ответных мер, а население районов антитеррористической деятельности теряет ориентиры в оценке разных сторон и к обеим начинает относиться резко отрицательно.
ведется в рамках понимания терроризма как способа решения внутренних для государства политических задач. Однако и здесь разграничение стратегий не выглядит корректным. Террористические пре Представляется, что наиболее отчетливо суть терроризма, его отличительную черту от других высоко общественно опасных явлений, формулируют сотрудники отечественных и зарубежных спецслужб, имеющие опыт непосредственного участия в антитеррористических операциях1 и, что называется, «перестрадавшие» ситуации терроризма.
Терроризм — это совершение общественно опасных деяний в отношении жизни, здоровья людей, прав и законных интересов различных
1 См.: Луценко В.В. Пусть весь мир поставит их вне закона// Бизнес и безопасность в России. № 4— 2001. С. 4-5.
4 6 9
субъектов ради принуждения третьей стороны к принятию требуемых террористами решений.
Изложенный подход дает нравственное основание применять самые энергичные средства для пресечения актов терроризма и освобождения невинных людей, защиты их жизни, здоровья, прав и законных интересов. Использование упомянутых средств в соответствии с общепринятым в праве подходом подлежит рассмотрению в координатах обстоятельств, исключающих преступность деяния, — спасения безусловно ни в чем не повинных жертв, избавления мирного населения от страха потери близких или иных потерь.
В то же время всегда необходимо, разумеется после устранения непосредственной террористической угрозы, анализировать взаимоотношения террористов и третьей стороны, к которой ими предъявляются требования, с тем, что выяснить мотивацию террористических акций и понять их причины. Без воздействия на причины преступлений и преступности не может быть эффективной борьбы с терроризмом. Во взаимодействии террористов и «третьей стороны» нередко усматриваются порождающие преступное поведение моменты, в создании и обострении которых бывают в различной степени виноваты обе стороны, либо даже преимущественно «третья сторона». В частности, она может создавать невыносимые для жизнедеятельности определенных слоев населения условия, в которых такие слои, группы, их представители не видят иного выхода для обозначения и отстаивания своих прав и законных интересов. В том числе права на жизнь, тем более достойную. Такого рода ситуация обостряется, с одной стороны, при разрушении режима законности, с другой — при «самоизоляции» в трудных условиях соответствующих групп, их отчуждения от культурной среды, образования, ценностей цивилизации. Большое значение имеют знание, умение и решимость использовать правовые рычаги для изменения бедственного положения, уверенность в том, что законные средства будут эффективными.
Такое понимание терроризма и такая модель реагирования на них связаны с использованием исключительно правоохранительных структур в борьбе с ними, но не армии.
В то же время использование армии в Чеченской Республике, Республике Дагестан носит вынужденный и необходимый характер. Это связано с тем, что все происходившее и происходящее там нельзя оценить только как терроризм.
Терроризм – один из видов насилия, представляющий значительную опасность, но нельзя забывать и о таком понятии, как агрессия.
Деяния террористического характера, во-первых, по объективной стороне бывают сходны с целом рядам иных запрещенных уголовным законом деяний: диверсией, умышленным убийством, совершенным общеопасным
4 7 0
способом, уничтожением имущества, совершенным таким же способом и иными; во-вторых, бывают способом совершения многих иных преступлений. В соответствии со ст. 63 УК РФ совершения преступления с использованием оружия, боевых припасов, взрывчатых веществ, взрывных или имитирующих их устройств рассматривается как отягчающее наказание обстоятельство при совершении многих преступлений, в том числе и вооруженного мятежа, ведения агрессивной войны.
Последнее актуально анализировать в свете последних данных о ситуации в Чеченской Республике. Прокуратура Чеченской Республики организовала опрос по нашим методике представителей всех правоохранительных органов, спецслужб. Результаты их опроса поражают практически едиными оценками того, что сейчас там происходит.
Из числа опрошенных сотрудников правоохранительных органов Южного федерального округа и в Чеченской республике, более 40 % экспертов полагало, что в основе мотивации лидеров формирований, совершающих преступления террористической направленности, лежит обеспечение криминального предпринимательства, приносящего доходы и обеспечивающего власть. 17% сотрудников федеральных правоохранительных органов Южного федерального округа и более 20 % в Чеченской республике связывали деятельность указанных лидеров со стремлением к созданию самостоятельного государства и самостоятельному решению вопросов государственной и иной политики в рамках национальных традиций и обычаев – уходом от контроля федеральной власти, примерно 20 % -- со стремлением лидеров к сепаратизму и объединению с исламским миром. В последних двух случаях речь идет о посягательствах на территориальную целостность Российской Федерации. 23 % опрошенных в Чеченской республике и 16 % в Южном федеральном округе отмечали такой фактор, как осознание лидерами неотвратимости ответственности за содеянное и стремление уйти от нее, сохранив преступные доходы и привычный образ жизни, соответственно 14 % и 16 % -- использование терроризма преимущественно как демонстрации власти и сохранения «лица».
По данным опроса сотрудников правоохранительных органов в Чеченской Республике, в составе незаконных вооруженных формирований воюют на основе наемничества и граждане России, и иностранцы из так называемого «дальнего» зарубежья, и из государств -- бывших союзных республик СССР (табл. 2).
4 7 1
Таблица 2 Ответы на вопрос: «Не можете ли Вы охарактеризовать состав террористиче-
ских формирований?» (в % от общего числа опрошенных) 1
Ответы
Со-
Со-
Со-
С
В
Эс
трудни-
трудни-
труд-
отруд-
се со-
пер-ты
ки про-
ки ор-
ники
ники
труд-
ЮФО
курату-
ганов
УФСБ
ФСН
ники
ры
МВД
П
ЧР
Местные жители коренной на-
39
42
49
12
3
23
циональности того региона, в кото-
8
ром функционируют эти формиро-
вания
Местные жители, независимо от
38
33
34
22
3
26
национальной принадлежности,
3
того региона, в котором функциони-
руют эти формирования
Приезжие-граждане России,
30
35
37
31
3
30
включающиеся в террористические
3
формирования на основе наемниче-
ства
Приезжие-иностранцы из быв-
23
25
27
27
2
20
ших союзных республик СССР,
5
включающиеся в террористические
формирования на основе наемниче-
ства
Приезжие-иностранцы из быв-
5
8
7
10
7
5
ших союзных республик СССР,
включающиеся в террористические
формирования на вынужденной
основе
Приезжие-иностранцы из «даль-
23
29
27
27
2
16
него» зарубежья, включающиеся в
7
террористические формирования на
основе наемничества
Возникает вопрос, как же следует оценивать ситуацию, когда на территории суверенного государства воюют иностранцы, руководят вооруженными формированиями иностранцы, финансируемые за счет зарубежных средств разного происхождения и это делается во имя отторжения территории, нарушения территориальной целостности Российской Федерации.
Зарубежными авторами была высказана точка зрения, что терроризм — один из «четырех «идеальных» типов стратегий, посредством которых группа, находящаяся не у власти, может вызвать насильственные социальные изменения. Другие три — это государственный переворот, восстание и партизанская война»2. Рассуждение ведется в рамках понимания терроризма как способа решения внутренних для государства полити-
1 Опрос по анкете Института организовали бывший и. о. Прокурора Чеченской Республики Чернов В.Г.
иначальник отдела той же прокуратуры Паненков А.А.
2 Thackrah R. Terrorism: A Definitional Problem// Contemporary Research on Terrorism. Edited by Paul
Wilkinson and Alasdair M. Stewabt. Aberdeen University Press. Aberdeen, 1989. P. 31.
4 7 2
ческих задач. Однако и здесь разграничение стратегий не выглядит корректным. Террористические преступления могут совершать и в рамках государственного переворота, и восстания, и партизанской войны. Истории такие случаи известны.
Но как быть с так называемым международным терроризмом, когда субъектами терроризма выступают иностранные субъекты. В докладе Генерального секретаря ООН на YIII Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями в 1990 г. говорилось: «Международный терроризм можно охарактеризовать как террористические акты, при совершении которых исполнители (или исполнитель), планируя свои действия, получают руководящие указания, приезжают из других стран, спасаются бегством или ищут убежища, или получают помощь в любой форме не в той стране или странах, в которых совершаются эти действия».1
В статье 3 Федерального закона «О борьбе с терроризмом «говорится: «международная террористическая деятельность — террористическая деятельность, осуществляемая: 1) террористом или террористической организацией на территории более чем одного государства или наносящая ущерб интересам более чем одного государства; 2) гражданами одного государства в отношении граждан другого государства или на территории другого государства; 3) в случае, когда как террорист, так и жертва терроризма являются гражданами одного и того же государства или разных государств, но преступление совершено за пределами территорий этих государств». В последнее время стал использоваться новый термин: «гипертерроризм».
Существует точка зрения, что «международный терроризм может быть определен как акт насилия или кампания насилия, проводимая за пределами признанных правил и процедур международной дипломатии и войны».2 То есть международный терроризм при таком подходе — нечто среднее между международной дипломатией и войной. Но представляется, что совершенно прав И.И. Карпец: «Мы ныне привыкли к термину «государственный терроризм»... Для юриста же понятнее термин «агрессия», то есть нападение одного государства на другое».3
Если обратиться к термину «агрессия», то можно увидеть, что ООН в Резолюции 14 декабря 1974 года отметила следующее: «Агрессией является применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости дру-
1См.: Морозов Г.И. Терроризм-преступление против человчества (международный терроризм и международные отношения):2-е изд. ,перераб. И доп. М., 2001. С. 48.
2 Brian M. Jenkins. International Terrorism: A New Mode of Conflict. Research Paper 48. California Seminar on Arm Control and Foreign Policy/Crescent Publications. Los Angeles, California, 1974.P. 1.
3 Карпец И.И. Международная преступность. М.. 1988. С. 65
4 7 3
гого государства или каким-либо другим образом, несовместимым с Уставом Организации Объединенных Наций, как это установлено в настоящем определении». В соответствии со ст. 3 Резолюции «Любое из следующих действий, независимо от объявления войны, с учетом и в соответствии с положениями статьи 2, будет квалифицироваться в качестве акта агрессии:...f) действие государства, позволяющего, чтобы его территория, которую оно предоставило в распоряжение другого государства, использовалась этим другим государством для совершения акта агрессии против третьего государства;
g) засылка государством или от имени государства вооруженных банд, групп и регулярных сил или наемников, которые осуществляют акты применения вооруженной силы против другого государства, носящие столь серьезный характер, что это равносильно перечисленным выше актам, или его значительное участие в них». Согласно статье 4 «Вышеприведенный перечень актов не является исчерпывающим, и Совет Безопасности может определить, что другие акты представляют собой агрессию согласно положениям Устава. При этом ООН отметила в той же резолюции: «считая также, что, поскольку агрессия является наиболее серьезной и опасной формой незаконного применения силы, таящей в себе в условиях существования различных видов оружия массового уничтожения возможную угрозу мирового конфликта со всеми его катастрофическими последствиями, на данной стадии следует дать определение агрессии, вновь подтверждая обязанность государств не использовать вооруженную силу в целях лишения народов их права на самоопределение, свободу и независимость или нарушения территориальной неприкосновенности».
На форумах специалистами обоснованно поднимается вопрос, почему мы сейчас заговорили о терроризме как угрозе №1. Наиболее опасной формой насилия, по определению ООН, является агрессия — использование вооруженной силы в целях в том числе нарушения территориальной неприкосновенности государств, и именно она остается угрозой №1 попрежнему агрессия
Террористические акции в разных государствах все чаще, во всяком случаев, внешне, выглядят как результат деятельности неких международных и зарубежных преступных организаций. Но так ли это? Что собой представляют сами эти организации: кто из создает, финансирует, чьи замыслы они реализуют. Требуется более глубокий анализ и он может вывести на деятельность спецслужб зарубежных государств. В опубликованном в средствах массовой информации 3 сентября 1996 г. документе говорилось, что в апреле-мае 1996 г. административными структурами ряда стран при объединяющей руководящей роли ЦРУ США была проделана немалая работа в области «реализации интересов Запада в кавказском регионе. Было решено, что дальнейшая координация действий в этой части возлага-
4 7 4
ется на Совет национальной безопасности Турции, к которому прикомандировываются «специалисты по Кавказу» из США, Англии и ФРГ1.
Определении ООН агрессии предусматривает в качестве субъекта агрессии только государство или группы государств. Если мы выйдем на деятельность иностранных государств, значит речь должна идти об агрессии. Но не исключено другое: меняются формы и механизмы агрессии в современном мире: иностранные государства могут действовать не так открыто, как прежде, а через многочисленные организации, происхождение и финансирование которых бывает строго законспирировано.
В связи с изложенным целесообразно обсудить следующие пути решения проблемы в современных условиях. Один из них состоит в том, что стоило бы расширить перечень субъектов агрессии за счет организаций, агрессивная по сути деятельность которых распространяется на суверенные государства. Важно признание субъектом развязывания и ведения агрессивной войны соответствующих организаций негосударственного характера. Статья 4 Резолюции Организации Объединенных Наций (14 декабря 1974 года) предусматривает, что «вышеприведенный перечень актов не является исчерпывающим, и Совет Безопасности может определить, что другие акты представляют собой агрессию согласно положениям Устава».
Второй путь: выявлять возможные связи указанных международных организаций со спецслужбами и политикой определенных государств, видеть изменения механизмов агрессивной политики ряда таких государств. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что при рассмотрении вопроса в широкой исторической ретроспективе просматриваются интересы одних и тех же государств в таких горячих точках, как Кавказ, Балканы.
И, если речь идет о военной агрессии, тогда важно грамотно использовать вооруженные силы, рассчитанные на борьбу с внешним противником.
Говорить о международном сотрудничестве, таким образом, важно и необходимо. Но следует тщательно разбираться в ситуации и не создавать ситуации псевдосотрудничества с агрессорами, обмена важной информацией с теми, кто организует агрессию, в том числе с использованием тер-
1Устинов В.В. Международный опыт борьбы с терроризмом. Стандарты и практика. М., 2002. С. 531 .
Вофициальной информации, обнародованной СМИ 25-26 июня 2002 года, отмечается, что захвачены документы Масхадова, из которых ясно видна его связь с международными, зарубежными организациями: «В бандитской бухгалтерской книге отмечено, сколько денег давали на войну различные поддерживающие террористов организации. Так, в разеделе «приход» значатся: «Общество Катар» — 815518 долларов, «Кавказский чеченский комитет в Стамбуле» — 775000 долларов, «Кавказский чеченский комитет в Анкаре» — 902000 долларов, «Чеченский комитет в Иордании»—116000 долларов, «От граждан Турции» — 780000 долларов...., находящийся в международном розыске Зелимхан Яндарбиев дал на терроризм 50000 долларов». Он в последнее время часто появлялся в Пакистане. Аслану Масхадову свидетельствовал поддержку председатель германо-кавказского общества Эккерхард Масс. В своем послании от 12 февраля 2002 года он свидетельствовал, что эта организация поддерживает чеченский народ с борьбе за независимость, указывались фамилии известных немецких политиков, к которым можно обращаться. ( Масхадову пути нет// Российская газета/ 26 июня 2002.
4 7 5
роризма, добиваться принятия международно-правовых санкций в отношении субъектов-агрессоров, пресечения их опасной деятельности.
Это — те вопросы, которые нуждаются в обстоятельном обсуждении первоначально группой специалистов и в области криминологии, и международного права, и военного права, и политологии, и других , а затем политиками с последующим принятием правовых и политических решений, адекватных фактической ситуации.
Если обратиться к происходящему на протяжении более 10 лет в Чеченской Республике, то приходится признать, что до сих пор не существует единой официальной оценки соответствующих событий. Так, оценки в правовых актах Государственной Думы и Совета Федерации Федерального Собрания РФ давались в разной терминологии: криминологической борь бы с преступностью (массовые беспорядки, противоправные насильственные действия, незаконные вооруженные формирования), и военной (вооруженный конфликт, война на территории Чеченской Республики, военнопленные и т.п.).
Между тем, борьба с преступностью и война, как таковая, ведутся в разных правовых режимах. В борьбе с преступностью не бывает военнопленных. Борьба с преступностью ведется правоохранительными органами, война — прежде всего войсками Министерства обороны.
При этом если в 1991-1994 гг. в основном события в Чеченской республике оценивались в понятиях криминальной ситуации, деятельности незаконных вооруженных формирований и борьбы с ними, то с декабря 1994 г. и по 1998 г. употреблялись исключительно категории войны и мира. Основная направленность правовых актов данного периода — это уже не борьба с преступностью, незаконными вооруженными формированиями, а прекращение боевых действий. При этом удавалось удачно для чеченских сепаратистов смещать акценты с борьбы против незаконных с вооруженных формирований, вооруженного мятежа и других преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства на борьбу с самим фактом использования федеральных правоохранительных органов и вооруженных сил. Такое смещение акцентов помогло сепаратистам заключить соглашения и подписать 12 мая 1997г. Ельцину и Масхадову договор, которым фактически признается независимость Чеченской Республики, становящейся равноправной с Российской Федерацией «Чеченской Республикой Ичкерией». После этого было заключено Соглашение между Правительствами РФ и «Чеченской Республикой Ичкерия». Эти документы не были ратифицированы, но не были признаны и неконституционными. Мало того, в 1998 году было заключено Временное соглашение между Генеральной прокуратурой Российской Федерации и Генеральной Прокуратурой Чеченской Республики Ичкерия о правовой помощи,
4 7 6
где говорится, что обе прокуратуры «действуют на принципах взаимного уважения, основываясь на Договоре о мире и принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой Ичкерия от 12 мая 1997 года». В результате Аслан Масхадов выступает до сих пор перед мировым сообществом в роли президента Ичкерии1.
Признание «независимой» Чеченской Республики Ичкерии, указанные договоры и соглашения могли служить правовой основой признания в качестве войны, а не борьбы с преступностью, событий, происходящих в сентябре-феврале 2000 г., например, как отражение нападения агрессора — Чеченской Республики Ичкерия на Дагестан и соответственно «добивания врага в его логове». Но тогда должны были бы действовать законы ведения войны, признания захваченных боевиков «военнопленными», а не лицами, подозреваемыми или обвиняемыми в совершении преступлений, которых систематически амнистировали.
А пока так обстоит дело, динамика зарегистрированных преступлений террористической направленности выглядит в России как крайне неблагоприятная (табл. 1). Правда, изучение уголовных дел, рассмотренных судами и приостановленных, дает основание полагать, что мы далеко не в единичных случаях встречаемся с неточной правовой оценкой событий и, в частности, отнесения к терроризму того, что им, строго говоря, не является.
Таблица 1 Динамика общего числа зарегистрированных преступлений террористического
характера и выявленных лиц, совершивших эти преступления в 1997 -2001гг. в России
Показа-
Зарегистрировано преступлений в
Выявлено лиц, совершивших
тели
течение года
преступления
1
1
1
2
2
1
1
1
2
2
997
998
999
000
001
997
998
999
000
001
Всего2
1
2
3
4
5
4
4
5
8
7
544
097
557
563
849
19
02
55
60
61
Криминологическое изучение конкретных материалов и уголовных дел, показывает, что, с одной стороны, регистрируются практически все факты взрывов, поджогов, с другой — сомнительна оценка всех данных фактов как преступлений террористического характера. Значительная часть преступлений остается нераскрытой, а для точной юридической квалификации важна субъективная сторона деяния. Но сомнительная оценка
1 По сообщению Министра обороны РФ С. Иванова, была сорвана спланированная на 25 июня операция по захвату Грозного. Эта операция готовилась под руководством «так называемого президента Ичкерии Аслана Масхадова».
2 Терроризм - ст. 205. Захват заложника - ст. 206. Заведомо ложное сообщение об акте терроризма - ст. 207. Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем - ст. 208. Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля - ст. 277. Нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой - ст. 360.
