всю тяжесть мира на своих плечах: ему приходится самому выбирать, как жить, как строить отношения с миром.

Что же стоит за свободой человека, откуда она берется? Какова онтология этой свободы? Ясперс говорил, что свобода человека есть следствие его родства с божественной реальностью. Сартр же занимал позицию атеизма, отсюда его экзистенциализм оказывается более трагическим, человек оказывается совершенно одиноким, так как он чужой для мира и для других людей. Сартр не решает этот вопрос, в 60-е годы он увлекается марксизмом в китайским варианте (маоизмом), воспевает свободу как бунт, как стремление к новому мировому порядку и социальной справедливости — построение «рая на Земле» без Бога. Оказался он близок и фрейдомарксистам, франкфуртской школе и движению хиппи.

Альбер Камю

По его мнению, главный, фундаментальный вопрос философии — стоит ли жить? Реаль­ ность Камю, как и Сартр, считает безысходной; все отношения между людьми неподлинны. Камю не видит в религии выхода к реальности, предлагая взамен философию бунта, проти­ вопоставление себя реальности, прежде всего обществу. Он подчеркивает абсурдность этого мира, его бессмысленность. В качестве примера Камю приводит миф о Сизифе, бессмыслен­ ном труде человека. Он любит Достоевского, но скорее ассоциирует себя с антигероями его романов; отмечает так же увлеченность Достоевского поиском смысла жизни, открытость и искренность обсуждения этого вопроса его героями.

Логический позитивизм (неопозитивизм)

Пьер Морис Мари Дюгем

Неопозитивизм или логический позитивизм был продолжением взглядов Пьера Дюгема. Физик по образованию, он увлекался и философией физики. В своей основной работе Дюгем подчёркивает, что основная цель науки — не исследование, а описание природы. Научное знание условно, оно не показывает реальность на самом деле, оно представляет собой совокупное описание эмпирических законов. Самое важное для такого описания — создание математической модели, соответствующей данным эксперимента. Если есть такое соответствие, то можно считать, что наука достигла своей цели. Когда же наука пытается перейти к изучения метафизики, то она выходит за пределы своей компетенции, за пределы явлений. Своеобразие взглядов Дюгема заключается в том, что он не отрицал существование метафизики, в отличие от позитивистов и эмпириокритицистов.

Дюгем одним из первых обратил внимание на то, что тезис позитивистов прошлого об эксперименте как критерии достоверности теории, недостаточен. Часто эксперимент не давал ответа, верна ли теория или нет, потому что эксперимент разрешает лишь спор между двумя теориями. Теории обычно сопротивляются попыткам их опровержения. Ин­ терпретация фактов как опровержения уже подразумевает теорию; чистый опыт — это фикция.

Дюгем считал, что можно полагать одни теории ближе к реальности, а другие дальше. В качестве критерия теории он предложил использовать красоту теории, простоту, наи­ меньшее количество формул и аксиом, продолжая традицию бритвы Оккама. «Не физик

58

выбирает гипотезу, а гипотеза физика» — учёный притягивается цветком теории, исходя из своего прошлого опыта, образования, философского мировоззрения.

Жюль Анри Пуанкаре

Другой мыслитель, который повлиял на развитие неопозитивизма — Анри Пуанка­ ре. Он занял позицию конвенционализма: ученые могут только договариваться о базовых понятиях, на которых можно строить науку. Тем не менее, он признавал гармонию мира, которую считал истинным законом реальности, поэтому он выступал на противоположной номинализму позиции. Конвенции задают базу математической модели, но ее построение идет уже из опыта.

Наука фиксирует только отношение между вещами. Мы сами вносим идеи величи­ ны, меры, которых нет в реальности. Пуанкаре обсуждал и кризис физики в отсутствии наглядности, стоя на позиции защиты интуиции. Это было важно, поскольку снова стали популярны идеи математической логики как основы математики, и, следовательно, логики. Логика может только раскрывать некие законы, но без интуиции она сводится к тавтологиям, согласно Пуанкаре. Только интуиция может сказать, какие посылки верны.

Венский кружок

Основная идея кружка — реформация философии, ее ориентация на логический анализ языка. Все философские проблемы кажутся трудноразрешимыми из-за языка; его анализ позволит произвести демаркацию между наукой и метафизикой. Они опирались на взгляды аналитических философов Бертрана Рассела и Людвига Витгенштейна. Была выдвинута идея принципа верификации, проверки знания на истинность. Новое знание должно быть сведено к атомарным высказываниям, протокольным предложениям, то есть, наблюдениям. С точки зрения позитивизма всё остальное не является научным и объективным.

Таким образом, наука для позитивистов есть эмпирические факты из ощущений плюс логика. Здесь позитивисты столкнулись с проблемой построения языка протокольных предложений, соответствия знаков и образов. Для создания такого языка нужно убедиться, что все субъекты одинаково воспринимают один и тот же объект, что возможно далеко не всегда. Договориться можно только с помощью языка, язык уже заложен в человеке, поэтому очень трудно создать новый язык.

Эмпирических фактов отдельно от теории не существует. Существуют наблюдаемые и теоретические термины, которых мы не наблюдаем непосредственно. Поэтому неопози­ тивисты разработали гипотетико-дедуктивный метод: в рамках теории строятся гипотезы, которые проверяются терминами. Неопозитивисты продолжают кантианское деление сужде­ ний на аналитические и синтетические. Все математические высказывания аналитические (тавтологии).

Ещё одна проблема неопозитивистов: они неверно себе представляют историю науки. Историю развития науки неопозитивисты считали кумулятивным ростом, что начинает критиковаться в середине XX века. Науки не всегда развивалась как обобщение фактов, часто происходило и наоборот: из теоретической части следовали эмпирические факты.

59