Организационная структура «Товарищества»

Организация состояла из центрального ядра и рабочих кружков, которые охватывали ряд заводов и фабрик почти во всех районах Петербурга. Центральное ядро делилось на две составляющие — рабочую и интеллигентскую. Кроме того, члены организации делились на активную часть и сочувствующую. Сочувствующие не посвящались подробно в работу организации, хотя их и знакомили с Уставом конкретного кружка. Они не знали состава организации, тайных схоронов нелегальной литературы и т. п. Они платили членские взносы в значительно меньшем размере, чем актив организации.

Между членами организации существовало распределение обязанностей, но не все одинаково ответственно относились к порученному делу. На общем собрании активной части избирался староста, который занимался сбором членских взносов, хранил Устав, готовил и проводил собрания. По некоторым участкам работы избирались ответственные лица. Например, ответственный за литературу организации, заведующий «Ссудно-вспомогательной кассой», заведующий «Кассой помощи политическим ссыльным и заключенным». Несмотря на строгую конспиративность деятельности организации собрания проводились регулярно — один раз в месяц. На собраниях производился прием новых членов, заслушивались финансовые отчеты ответственных лиц, рассматривались вопросы хранения литературы и пополнения нелегальных библиотек, заслушивались отчеты всех «должностных лиц». Этот последний факт свидетельствует о стремлении привлечь к активной деятельности всех членов организации. Большое внимание уделялось контролю за работой отдельных членов организации, особенно руководящего ядра.

После усиления полицейской слежки и ареста ряда членов организации собрания стали собираться один раз в три месяца, а оперативные вопросы решались в рабочем порядке.

Староста единолично готовил повестку дня собрания, оповещал всех членов организации и определял место сбора. Только тщательная подготовка собраний позволяла избегать провалов, и ни одно из них, кроме последнего, не было сорвано «по непредвиденным обстоятельствам». Собрания проходили в разных местах — в городе и за городом, на квартирах членов «Товарищества» и лиц, не принадлежавших к организации.

О размахе и характере политической деятельности «Товарищества» полиции почти ничего не было известно. Даже после арестов следствию не удалось выяснить деятельность организации в полном объеме и раскрыть всех ее участников, особенно из среды рабочих. Это объясняется тем, что соблюдение правил конспирации было под особым контролем всей организации. В целях конспирации многие члены организации были известны только под их подпольными псевдонимами, особенно рабочие члены организации.

Руководство организации тщательно оберегало рабочую часть организации. Вплоть до того, что рабочие активисты собирались отдельно от основной части интеллигенции. Вводились и другие приемы конспиративного характера. Например, каждый член «Товарищества» имел право поддерживать постоянный контакт только с двумя членами организации. «Бегать ко всем», ходить друг к другу по своему выбору строжайше воспрещалось. Поручения и оперативная информация передавались по цепочке. Только благодаря строжайшей конспирации «Товарищество» смогло длительное время функционировать без провалов. Этим объясняется и тот факт, что после провала перед «жандармским следствием» предстало лишь интеллигентское ядро, а рабочая часть выскользнула из лап жандармов. В связи с этим у властей сложилось впечатление, что организация являлась малочисленной по количеству ее членов, а ее деятельность имела незначительный размах. Благодаря конспирации удалось сохранить основную часть нелегальных библиотек.

Следует отметить, что «Товарищество» крайне осторожно вовлекало в свою организацию новых членов, даже из числа рабочих. Только после тщательной проверки решался вопрос о возможности привлечения в организацию конкретного человека. Одной из первичных форм проверки являлся неоднократный разговор с кандидатом во время загородных прогулок. На лоне природы, в необычной и раскованной обстановке у человека не возникало подозрений, что спутники пытаются его изучать, анализировать его поступки и высказывания. В подобных беседах определялись характер человека, глубина его убеждений, пригодность к революционной пропагандистской работе.

Для встреч, знакомств и бесед с рабочими члены «Товарищества» использовали трактиры и чайные, которые превратились в своеобразные «рабочие клубы». Если беседа встречала сочувствие со стороны рабочих, то встречи повторялись несколько раз. Но эти встречи формировали лишь первое впечатление. Они не давали оснований для серьезных выводов. Только после дополнительной тщательной проверки принималось решение о возможности посвящения испытуемого в работу «Товарищества».

Относясь отрицательно к народникам и народничеству в целом, Точисский не рекомендовал вербовать в члены организации рабочих, ранее находившихся под влиянием народников. Исключения составляли редкие случаи. Точисский считал, что рабочие, испорченные «революционным авантюризмом», не только не принесут пользы организации, но скорее принесут вред.