Философия

к совокупности элементарных предложений, а философию рас­ сматривал лишь как критику языка. Эти идеи позднее сменились у Витгенштейна культом многообразия форм обыденного языка и их эмпирического описания и оказали существенное влияние на раз­ витие так называемой лингвистической философии. Одной из ее задач является детальный анализ фактического использования ес­ тественного разговорного языка с тем, чтобы устранять недоразу­ мения, возникающие вследствие его неправильного употребления.

Слава Витгенштейна зиждется на его раннем произведении — «Логико-философском трактате», которое его друг Бертран Рассел сопроводил вводной статьей. Витгенштейн все искал универсаль­ ное уравнение, которое могло бы дать философии то, что дало ма­ тематике введение символов. Произведение его состоит из отдель­ ных (пронумерованных) афористически изложенных тезисов.

Вчем же заключаются ценность и оригинальность этого «то­ щего» на вид произведения? Если говорить о ценности, то можно сказать, что Витгенштейн не внес своего вклада в логический по­ зитивизм, но стал «отцом» негативной философии, поставив зада­ чу, определить границы всех истин на свете, истин, которые уже высказаны и вообще могли быть высказаны когда-либо и кем-либо

вмире!

Всвоем главном произведении позднего периода — «Фило­ софские исследования» — Витгенштейн трактует философию как активность, направленную на прояснение языковых выражений. Смысл же философии сугубо «терапевтический» — устранение путем анализа естественного языка не только философских, но и иных обобщений, оцениваемых им как своего рода заболевания. По Витгенштейну, большая часть предложений и вопросов, высказан­ ных по поводу философских проблем, не ложна, а просто бессмыс­ ленна. На вопросы этого рода нельзя ответить, можно лишь уста­ новить их бессмысленность. Поэтому не следует ничего говорить, кроме того, что можно высказать, а это должны быть положения естествознания. Невысказываемое должно умолкнуть! В трактате собрано все, о чем мы должны молчать и что все-таки не перестает существовать и не перестает «себя показывать». В заключение автор требует (!), чтобы высказанные им предложения были пре­ одолены. «Тот, кто меня понял... должен, так сказать, отбросить лестницу, после того как он взберется по ней наверх», лишь тогда

он правильно увидит мир, тот мир, который отражается в истинных предложениях.

Витгенштейн сам отбросил лестницу и умолк. В своем знаме­ нитом изречении «Значение есть применение» он выразил веру в то, что философская отчужденность может быть преодолена тща­ тельным аналитическим описанием языка. Все осторожнее и скромнее говорил он о том, что, по его мнению, может быть вы­ сказано. О невысказанном же говорили его соломенное ложе и де­ шевый стул — единственная меблировка, которую он себе позво­ лял1.

•§ 19. К. Леби-Строс

В60—70-е гг. в западной философии на передний план выступает такое направление, как структурализм.

Термин «структурализм» объединяет ряд направлений социогуманистического познания, связанного с выявлением структуры, сохраняющей устойчивость своих элементов в составе целого. Поиск структур осуществляется в самых разнообразных сферах культуры — в языке, литературе, в различного рода социальных установлениях, в истории идей, в искусстве, в явлениях массовой культуры, в мифологии и т.п. Наиболее широкое распространение это направление получило во Франции, поэтому когда речь заходит

оструктурализме, прежде всего подразумевается структурализм во Франции. Вообще-то говоря, выявление структур свойственно всем областям знания, так как наука, выявляя связи и отношения, всегда имеет дело с тем или иным системно-структурным образо­ ванием, но в структурализме этот прием возведен в основной метод. Словом, структурализму (К. Леви-Строс, Ж. Лакан, М.П. Фуко) как философскому течению присуща абсолютизация структурного метода. Стремление раскрыть универсальные струк- |уры социальной реальности и человеческого мышления перерас­ тет в поиск метафизических сущностей. Начиная с 40-х гг. струк- /урный метод использовался в языкознании, а затем в литературо-

'См.: Хюбшер А. Мыслители нашего времени. М., 1962 С 307—308.

ведении, этнографии, применительно к мышлению как в норме, так и в патологии и т.п. Например, Леви-Строс (р. 1908) — француз­ ский этнолог-структуралист, создатель концепции структурной ан­ тропологии, наибольшее внимание уделил исследованиям мифоло­ гического мышления, стремясь показать наличие общей структуры в мифах различных племен и народностей. Его вывод: одни и те же мифы воспроизводятся с буквальной точностью в разных регионах мира. Причем с его точки зрения и мифологическое, и научное мышление подчинены одной и той же логике.

В заключение следует сказать, что структурализм являет собой одну из форм проявления позитивизма. Еще одной формой прояв­ ления позитивизма является критический рационализм.

§ 20. К. Поппер

Критический рационализм (К, Поппер, И. Лакатос, П. Фейерабенд) разрабатывает свою концепцию, анализируя проблемы раз­ вития научного знания. Его представители считают, что истинным методом философии является так называемая рациональная крити­ ка. Это по сути означает непризнание мировоззренческой функции философии. Следует отметить, что критические рационалисты при­ знают существование реального мира и возможность его научного описания.

Одним из представителей этого направления был Карл Поппер (1902—1994) — английский философ и социолог. Он развивал идеи критического рационализма — теорию роста научного зна­ ния. В противоположность как скептицизму, так и догматизму По­ ппер выдвинул принцип фаллибилизма — признания принципи­ альной гипотетичности любого научного знания. Процесс научного познания он рассматривал как непрерывный критический диалог между различными типами научных теорий. Таким образом, отри­ цая принцип объективной истины, теория критического рациона­ лизма, в сущности, приходит к признанию плюрализма (множест­ венности) истин, субъективного характера знания.

В отличие от логических позитивистов, стремившихся сформу­ лировать критерии познавательного значения научных утвержде-

ний на основе принципа верификации (т.е. методологического принципа установления истинности научного утверждения в ре­ зультате его эмпирической проверки), Поппер выдвинул принцип, согласно которому одной из основных задач философии является демаркация — отделение научного знания от ненаучного. Он вы­ ступил как крайний антииндуктивист, считая, что индуктивным ме­ тодам нет места ни в обыденной жизни, ни в науке. Для решения этой задачи Поппер предложил принцип фальсификации. Суть его состоит в* признании принципиальной опровержимости любого на­ учного утверждения. Толкователи этого принципа утверждают: в науке научно то, что опровержимо.,.

Думается, что Поппер, исключительно эрудированный в кон­ кретно-научных областях знания, под опровержимостью имел в виду скорее идею относительности научного знания, понимая, что, скажем, аксиомы евклидовой геометрии далеко не все могут быть фальсифицированы, т.е. опровергнуты. Поппер, видимо, хотел под­ черкнуть, даже резко заострить ту мысль, что в науке нет ничего абсолютно достоверного. Правда, и эта мысль не абсолютна. Со­ гласно Попперу, любое научное знание носит лишь гипотетический характер. С этим тоже нельзя согласиться. Верно лишь то, что вся­ кое знание подвержено ошибкам. Рост научного знания выражает­ ся в выдвижении все новых и новых смелых предположений, гипо­ тез и их опровержении. В результате этого и решаются научные проблемы.

Такова общая картина развития философской мысли рассмат­ риваемого периода — в эпоху бурного развития науки и культуры в целом. Невиданного прогресса технической мысли, успехов исто­ рического исследования жизни народов Мира. Мы видим явный ак­ цент на рассмотрение человеческого фактора, что особенно явст­ венно проявилось в философии экзистенцианализма, в возникно­ вении такого специального направления, как философская антро­ пология, в появлении герменевтики. Бурное развитие естествозна­ ния, характерное для этого периода, оказало существенное влия­ ние и на характер философского мышления, что сказалось на таких направлениях, как позитивизм и неопозитивизм. Если же взять

весь этот период, то бросается в глаза, что классическая филосо­ фия, созданная великими гениями человечества, не только не сошла со сцены, но она сохраняет свое стержневое содержание всего философского массива, сохраняя свою неувядаемую цен­ ность. Это нашло свое выражение и в истории русской философии.

М!£>

Глава 8

Русская философия

Усиление интереса к истокам и развитию отечественной философской мысли следует рассматривать в контексте общего интереса осмысления народом своего исторического прошлого. И это вполне естественно: в истории нашей философии мы ищем ответы на вопросы о разладе идеалов и действи­ тельности и духовную опору, и вечные социальные, нравственные, общеми­ ровоззренческие ценностей основания подлинного национального достоин­

ства и гордости.

Более всего русская философия была занята вопросами о смысле и целях истории, где главная тема — человек, его судьба и жизненные пути, что обу­ словлено духовными устремлениями, исходившими из прошлого русского на­ рода, общенациональных особенностей русской души.

Собственно философская мысль в России формировалась не на пустом месте, а под влиянием достижений мировой философии. Но этот источнике не единственный, и недостаточный, чтобы с его помощью объяснить специ­ фику русской философской мысли. Она во многом складывалась под влиянием социально-культурных процессов, происходивших на Руси: предпосылки для возникновения философского сознания созревали уже в культуре языческой Руси, ее христианизация (X в.) сыграла важную роль в становлении русской философской культуры. Русская философская мысль имеет своим источником произведения киевского философа — митрополита Иллариона, давшего фи- лософско-историческое и этико-гносеологическое толкование русской жизни конца X — начала XI в., поставившего вопрос о месте русского народа в ми­ ровой истории, об историческом значении принятия им христианства («Слово о законе и благодати», «Молитва», «Исповедание веры»). Ценными источ­ никами русской средневековой общественной мысли явились литературные памятники: «Слово о полку Игореве» (XII в.), летописные своды «Повесть временных лет» (XI—XII вв.) и др. Процессы политического единения Руси, образования русской национальности, укрепления феодализма, приобщения Руси к мировой культуре (через Византию), настойчиво требовавшие глубо­ кого социально-философского осмысления, также в немалой степени обусло­ вили своеобразие русской философской культуры.