OCR: Allan Shade, janex@narod.ru , http://soc.lib.ru

Нумерация.

Клямкин И.М., Тимофеев Л.М.

Теневая Россия

ББК 65.9(2Рос)-96

К 47

Художник Е.Ю. Герчук

Исследование проведено и издание осуществлено при финансовой поддержке Фонда Д. и К. Макартуров (грант № 99-55-435-088)

5—7281—0479—7

© Клямкин И.М., 2000

© Тимофеев Л.М., 2000

© Российский государственный гуманитарный университет, 2000

Содержание

Введение, или Предварительные замечания о том, как авторы понимают теневую экономику и какими представляют себе возможные методы ее комплексного исследования 7

Теневая экономика современной российской деревни 17

Рациональность экономических воззрений сельского жителя19

Легальные и теневые операции с земельной собственностью27

Сбыт. Налоги. Неучтенная наличность40

Техника, труд и другие факторы производства51

Крестьянин на теневом рынке кредитов66

Безопасность теневого рынка и его операторов74

Выводы82

Коррупция и теневая экономика в повседневной жизни российского горожанина 87

Сделки с чиновником89

Чиновник и бизнес. Практика мздоимства 91

Чиновник и бизнес. Практика лихоимства 104

Чиновник и рядовой гражданин: "проблема безбилетника" (рынок освобождений от воинской обязанности) 114

Сделки с милицией 122

Милиция и предприниматели 122

Милиция и рядовые граждане. Рынок разрешений на правонарушения 130

Институционализация милицейской коррупции 136

Коррупция в высшей школе143

Рынок зачислений. Общие принципы 145

Рынок зачислений. Организационные технологии 150

Рынок экзаменов 155

Плоды просвещения 160

Теневой рынок медицинских услуг. Стихийная либерализация государственного здравоохранения 163

Больничные поборы или кооперация нищих? 163

Врачи и пациенты: встреча "втени" 163

Теневая медицина - игра без правил 172

Последствия теневой либерализации: диапазон злоупотреблений 179

Деньги и очередь 183

Рынок потребительских услуг. Теневой бизнес и неформальная экономика 191

Откуда берется "черная наличность"? 191

Легальные фирмы и неформалы 196

Выводы203

Между моралью и правом (теневое и антитеневое сознание россиян в количественном измерении) 209

Кто есть кто213

Чем чаще встречи с коррупцией, тем меньшим злом она кажется215

Советская наследственность218

Теневые соблазны224

Уплата налогов: за и против237

То, что не прощают начальникам готовы простить подчиненным 238

О терпимости к корпоративному сокрытию доходов и популярности "черного нала" 246

Смягчать или ужесточать законы? (грань между коррупцией и теневым бизнесом в массовом сознании) 255

Народная любовь к чекистам266

Теневое государство и квазигражданское общество275

Исчерпана ли формула российской самобытности?282

Порядок и свобода (зависимость между теневыми установками и политическими предпочтениями) 293

Ультраправые300

Правые302

Левые305

Сторонники генеральского порядка308

На перепутье (вместо заключения или вместо начала)313

Голоса из тени. Сельские сюжеты 317

Голоса из тени. Городские сюжеты 397

Предприниматели и руководители предприятий 399

Наемные работники предприятий, банков, коммерческих фирм457

Работники бюджетной сферы530

Священнослужители576

Введение, или Предварительные замечания о том, как авторы понимают теневую экономику и какими представляют себе возможные методы ее комплексного исследования.

Предмет этой книги хорошо знаком каждому, кто живет в России, - если не из личного опыта, то по информации, ежед­невно поступающей с экрана телевизора и со страниц газет. Нелегальное производство товаров и услуг, сокрытие доходов, оборот неучтенной наличности, отмывание "грязных" денег, взятки и злоупотребление служебным положением - эти и другие проявления теневой деятельности постоянно у всех на слуху) Конфликт между реальной экономической практикой и действу­ющим законом приобрел системный (и систематический) ха­рактер и стал едва ли не самым существенным явлением со­временной отечественной историиГМногие даже полагают, что сегодня "теневая составляющая" обязательно присутствует не только в деловых отношениях, но и в обыденной жизни каж­дого человека. В парламенте и на перекрестке дорог, на заво­де и в суде, в больнице и в университете, в церкви и на клад­бище - везде происходят нелегальные экономические обмены, охватывая самые разные социальные и профессиональные группы Российских граждан. Поэтому можно смело утверждать: от того,

[7]

как эта сфера отношений будет развиваться, в значительной степени зависит судьба России. Иными словами, наше буду­щее формируется не только там, где действует Закон, но в не меньшей степени и там, где он ежедневно и ежечасно наруша­ется.)

Мгжду тем наши знания о теневых экономических отноше­ниях остаются весьма скудными и односторонними. Правда, в последнее время появился ряд содержательных работ, посвя­щенных некоторым аспектам этих отношений в промышлен­ности и торговле¹ , бартеру² , хождению неучтенной наличноcти³ и ряду других проблем нелегального бизнеса⁴ . Однако, не рискуя впасть в преувеличение, можно утверждать, что инте­ресующее нас явление остается едва ли не самым малоизученным. И дело не только в том, что названные работы не охватывают всю совокупность действующих в России внелегальных рын­ков. Дело в том, что внимание ученых сосредоточено главным образом на решении прикладных задач, в первую очередь - на рекомендациях по выработке законодательства, которое помогло бы сузить сферу теневой экономики и, соответственно, спо­собствовать оптимизации налоговой политики правительства. Это предопределяет во многом и выбор изучаемых объектов: исследуются прежде всего те сегменты экономики (промыш­ленность, торговля), которые, во-первых, дают наибольшие суммы

¹ Долгопятова Т. Г. и др. Неформальный сектор в российской экономи­ке. М., 1999; Косалс Л., Рывкина Р. Социология перехода к рынку в России. М., 1998.

² Макаров В., Клейнер Г. Бартер в России: институциональный этап // Вопросы экономики. № 4. 1999. С. 79.

³ Яковлев А. О причинах бартера неплатежей и уклонения от уплаты на­логов в российской экономике // Вопросы экономики. № 4. 1999. С. 102.

⁴ Радаев В. Формирование новых российских рынков: трансакционные издержки, формы контроля и деловая этика. М.: Центр политических тех­нологий, 1998.

[8]

налоговых поступлений в бюджет, во-вторых, наиболее полно охвачены статистическим наблюдением и, в-третьих, в наиболь­шей степени поддаются нормативному регулированию со сто­роны государства. Однако при таком локальном подходе сис­темная природа явления не только не выявляется, но и несколько затушевывается.(Ведь единственными субъектами теневых от­ношений здесь оказываются представители крупного бизнеса, между тем как в реальной жизни такими субъектами являют­ся многочисленные слои городского и сельского населения, не говоря уже о самом государственном аппарате^Преодолеть (хотя бы частично) недостатки существующих исследовательских подходов и пытались авторы работы, которая предлагается вниманию читателей.

Замышляя ее, мы исходили из того факта, что теневая сфе­ра закрыта для внешнего наблюдения уже в силу того, что она теневая, нелегальная. Поэтому главную свою задачу мы виде­ли в том, чтобы собрать необходимый эмпирический матери­ал, дефицит которого так остро ощущается всеми исследова­телями данной темы. Мы решили попробовать проникнуть в экономическую "тень", используя методы конкретных социо­логических исследований. Но прежде чем рассказать о них более подробно, есть смысл хотя бы вкратце охарактеризовать те теоретические предпосылки, которыми мы руководствовались, разрабатывая инструментарий исследования.

Начнем с объяснений по поводу самих терминов "теневая экономика " или "теневые экономические отношения ", явля­ющихся опорными понятиями в нашей работе.

Термины эти, хотя и имеют широкое хождение, в научной литературе используются редко. Тому есть свое объяснение. Не имея собственной научной традиции в изучении интересующе­го нас явления, российские исследователи используют, в основном, теоретические подходы и понятийный аппарат западных ученых, которые еще с начала семидесятых годов начали проявлять при­стальный интерес к неформальной экономике в развивающихся

[9]

странах ¹ . Соответственно и в отечественной науке понятие "не­формальная экономика" (а иногда даже более узко - "нефор­мальный сектор экономики") было принято как базовое обо­значение хозяйственной деятельности, разворачивающейся за пределами действующих юридических норм, то есть вне реги­страции и фискального учета.

Между тем дефиниции обязывают: принятый априори ба­зовый термин во многом определяет и границы научного ин­тереса. Используя понятие "неформальная экономика", прак­тически все без исключения российские исследователи обычно имели и имеют в виду те формы или сегменты хозяйства, ко­торые не регулируются официально принятыми нормами и правилами (в том числе - налоговым законодательством). Воз­никает, однако, естественный вопрос: можно ли, даже при крайней недостаточности наших знаний о нелегальных отношениях в современной России, считать "формальное" синонимом законного! А если нет, то что дает нам разграничение "формального" и "неформального"?

На наш взгляд, понятие "неформальная экономика" в ны­нешних российских условиях вряд ли может быть распрост­ранено дальше представлений о домашнем хозяйстве и об ин­дивидуальной предпринимательской деятельности. Нелегальная экономическая практика в России по своим масштабам, глу­бине укорененности, а главное - по своему содержанию пред­ставляет собой совершенно иное явление по сравнению с тем,

¹ Среди пионерских работ в данной области следует назвать: Hart К. Informal Urban Income Opportunities and Urban Employment in Ghana // Journal of Modern African Studies. 1973. Vol. 11. № 1. P. 61-90; Gershuny J. Technology, Social Innovation and the Informal Economy // The Annals: The Informal Economy // Ed. by L.A. Ferman, S. Henry, M. Hoyman. Beverly Hills, 1987. P. 47-63; Como Э. де. Иной путь. М.: Catallaxy, 1995. и др. См. также: Экономическая тео­рия преступлений и наказаний: Реферат, журнал. Вып. 2. Неформальный сектор экономики за рубежом (адрес в Интернете http://corruption.rsuh.ru).

[10]

которое принято фиксировать этим понятием в западной науч­ной литературе.

( Главная и самая очевидная особенность теневых экономи­ческих отношений в России состоит в том, что они в принци­пе неотделимы от коррупции. Здесь мало констатировать, что "приверженность установленным правилам является первосте­пенным критерием участия в «законной» экономике, в то вре­мя как несоблюдение или обход установленных правил явля­ется критерием участия в неформальной, подпольной экономике" ¹. В том-то все и дело, что "подпольная экономика" в ее совре­менном отечественном варианте не только не противостоит экономике "формальной", но лишь внутри последней и суще­ствует, выступая естественным и закономерным следствием легальных ("законных") статусов хозяйственных и властвую­щих субъектов. Если сказать совсем коротко, то в основе вне-легальных экономических отношений в России лежит возмож­ность приватизировать любое общественное благо (в частности, любой закон) и пустить его в теневой оборот.)

В известном смысле российская реальность заставляет пе­ревернуть с ног на голову западные представления о том, как возникает и как функционирует "неформальная, подпольная экономика", а вместе с тем и само содержание этого понятия. В нашем случае внелегальная практика начинается не как не­зависимая частная инициатива за пределами действующего закона, но возникает в недрах официального правового порядка. Со­ответственно и обретение официального правового статуса не завершает здесь неформальную деятельность (как это часто понимается западными учеными), но, напротив, предшеству­ет выходу оператора на нелегальный рынок. Более того, во многих случаях именно официальный статус дает оператору право распоряжаться теми или иными благами, превращая само

¹ Feige EL. Defining and Estimating Underground and Informal Economies: The New Institutional Economics Approach // World Development. Oxford, 1990. Vol- 18. № 7. P. 990.

[11]

это право в предмет купли-продажи. Поэтому - повторим еще раз - цсоррупция и теневая экономическая деятельность в Рос­сии - это два имени одного и того же явления, и рассматри­вать их следует только вместе, в их взаимной обусловленнос­ти и функциональном взаимодействии.

Именно тот факт, что явление это базируется на произволь­ном использовании формальных статусов, на перетаскивании нерыночных статусных возможностей в рыночную "тень", как раз и позволяет говорить о данной системе экономических от­ношений как о теневой экономике. Подчеркнем, что речь идет именно о единой системе, охватывающей не только хозяйственную деятельность, но и прочие сферы общественного бытия - по­литику, административную, правоприменительную и правоох­ранительную деятельность, область социальных гарантий и т. д. Особенность же этой системы, ее своеобразие заключа­ются в том, что она, как и любая тень, повторяет очертания предмета, отбрасывающего тень, в данном случае - очертания легальных государственных и общественных институтов. Го­воря иначе, российская система теневых отношений есть не что иное, как приватизированное государство, выступающее в роли всеобъемлющего теневого парагосударства, которое, вместе с тем, вполне укладывается в смысловые границы понятия "те­невая экономика".

Такое государство тем-то и отличается от государства ле­гального и конституционного, что функции, которые должны быть исключены из рыночного оборота (например, функции суда или армии), утрачивают характер общественного блага и становятся предметом купли-продажи. Можно сказать, что те­невое парагосударство основано на такой коммерциализации всех и любых ценностей и благ, какую и в мечтах не могут вообразить себе либеральные теоретики, постоянно предлага­ющие предельно сузить область государственного вмешатель­ства в экономику и общественную жизнь. Строго говоря, по­нятия "государство" и "рынок" здесь совпадают, причем первое поглощается вторым.

[12]

Таковы некоторые теоретические предпосылки, которые мы закладывали в программу исследования и которые хотели под­вергнуть эмпирической проверке. С этим связаны и некоторые его существенные особенности. Мы пытались выяснить, в ка­кой степени различные общественные слои могут рассматри­ваться сегодня как реальные субъекты теневой экономики, ис­ходя из гипотезы, что такими субъектами в той или иной мере являются все основные социальные группы деятельного насе­ления страны. Используя метод анонимных углубленных ин­тервью, мы опрашивали бизнесменов, государственных служащих, работников правоохранительных органов, здравоохранения, выс­шей школы, а также представителей других социально-профес­сиональных групп, пытаясь получить от них информацию об интересующем нас явлении в том объеме, в каком они счита­ют возможным ее представить¹ . При этом нас особенно инте­ресовали механизмы нелегальных связей, нормы и правила, ко­торым они подчиняются, степень и характер их институционализации в тех или иных сферах теневой жизни. Иными словами, в центре нашего внимания как раз и была теневая экономика как широко разветвленная система отношений, фун­кционирующая по своим собственным законам, или, что тоже самое, по нормам обычного права, подчиняющим себе повсед­невную жизнь миллионов людей и понуждающим их игнори­ровать нормы официальные.

Из ста одиннадцати человек, согласившихся с нами беседо­вать, сто восемь рассказали о фактах собственного соприкос-

¹ Интервьюирование 111 респондентов было проведено в период с сен­тября 1999 по май 2000 года в Москве, Ростове-на-Дону, Уфе, Костроме и Иваново, а также в сельских районах Ростовской, Рязанской и Новгородс­кой областей. Учитывая анонимный характер интервью, фамилии наших со­беседников не указываются; они будут фигурировать в тексте под вымыш­ленными инициалами. Считаем нужным отметить, что свидетельства некоторых Респондентов о коррумпированности конкретных организаций и учрежде­нии мы не проверяли и ответственности за их достоверность на себя не берем.

[13]

новения с теневой средой. Правда, степень вовлеченности в нелегальные отношения у респондентов, судя по их свидетель­ствам, разная, что может отражать как реальное положение дел, так и меру откровенности отдельных наших собеседников. С точки зрения содержания и достоверности представленной информации их можно, не претендуя на строгость и жесткость классификации, разделить на четыре группы.

1. "Теневики", то есть люди, непосредственно включенные в нелегальные связи и готовые в этом признаться.

2. "Включенные наблюдатели" - те, кто находится в теневой среде, наблюдает ее изнутри, но о собственном участии в нелегальных сделках не упоминает.

3. "Наблюдатели со стороны" - респонденты, которые судят о тех или иных проявлениях теневой экономики, не будучи сами в нее включенными или не решаясь в этом признаться.

4. "Жертвы" (они же, одновременно, и разовые "включенные наблюдатели") - люди, пострадавшие от коррупционеров и теневиков, но с ними никак не связанные.

Разумеется, с точки зрения достоверности безусловное пред­почтение мы отдаем "теневикам" и "включенным наблюдате­лям" - их свидетельствам мы будем уделять первостепенное внимание. Однако и сведения представителей двух других групп кажутся нам весьма ценными - возможно, они не столь объек­тивны (точных критериев тут, понятно, быть не может), но они чрезвычайно важны и интересны представленными в них оцен­ками теневых отношений. Ведь если наши теоретические пред­положения о всеохватности этих отношений верны (а они, как увидим, в значительной степени подтвердились), то существенное значение приобретает не только вопрос о субъектах теневой экономики, но и о субъектах, заинтересованных в ее преодо­лении. Если таких субъектов нет или они слабы, то все разго­воры о борьбе с коррупцией и всем, что с ней связано, можно рассматривать как сотрясание воздуха. Но субъекты правово­го порядка - это люди с соответствующими интересами и цен-

[14]

ностпями. Вот почему так важно знать не только то, насколько _те или иные группы реально вовлечены в нелегальную дея­тельность, но и то, как они - независимо от меры собствен­ной вовлеченности - ее оценивают и чем в своих оценках ру­ководствуются.

Однако углубленные интервью еще ничего не говорят нам о количественных характеристиках субъектов теневых отношений, равно как и о соответствующих характеристиках возможных субъектов правового порядка. Отдавая себе в этом отчет, мы изначально заложили в программу исследования и социологи­ческий опрос населения России. В совокупности с информа­цией, содержащейся в углубленных интервью, данные этого опроса, репрезентирующего все взрослое население страны, позволили нам получить определенное представление о том, насколько широко распространены в современной России те­невое поведение и теневые установки, и оценить (хотя бы в первом приближении) перспективы перехода страны к право­вому порядку.

В соответствии с двумя указанными направлениями иссле­дования выстроена и структура предлагаемой вниманию чи­тателя книги. В первых двух главах анализируется материал, содержащийся в углубленных интервью, рассматриваются кон­кретные механизмы теневых отношений в условиях деревни и города. В третьей главе исследуются (на основе всероссийс­кого опроса) количественные параметры явления. К ней при­мыкает четвертая глава, в которой представлены количествен­ные зависимости между теневыми установками и политическими предпочтениями россиян. Наконец, в заключительной части книги мы решили представить наиболее интересные интервью, пре­образовав их предварительно в связные рассказы (то есть уб­рав вопросы интервьюера и придав изложению хотя бы мини­мальную композиционную стройность). Мы сделали это несмотря на то, что многие фрагменты публикуемых интервью исполь­зованы в предыдущих разделах. Дело в том, что при выбороч­ном цитировании полученные нами свидетельства, будучи раз-

[15]

резанными по тематическим линиям и разбросанными по раз­ным сюжетам, утрачивают содержательную цельность и эмо­циональную насыщенность; между тем именно эти цельность и эмоциональная насыщенность, собственно, и делают их до­кументами эпохи.

В заключение хотелось бы подчеркнуть, что авторы рассмат­ривают свою работу лишь как первый подступ к комплексно­му изучению столь сложного и малодоступного для исследо­вателя объекта, как российская теневая экономика. Эта работа выявила как значительные возможности социологического ин­струментария, который можно использовать и дальше, расши­ряя с его помощью информационную базу исследований, так и его ограниченность, которую предстоит компенсировать другими методами.

Наше исследование не могло быть выполнено без помощи социологов И.В. Введенского, Е.И. Филипповой, В.Р. Филип­пова, М.Ю. Эдельштейна, а также директора Желанновского сельского краеведческого музея Рязанской области Н.И. Панина, которым авторы выражают свою глубокую признательность.

Наша особая благодарность - сотруднице ЦИНЭД РГГУ Анне Владимировне Трапковой, которая взяла на себя тяжелый труд технической обработки материалов исследования и которая, среди прочего, провела бережное и искусное преобразование социо­логических интервью в рассказы респондентов.

Игорь Клямкин, Лев Тимофеев

[16]