Раздел III

РАБОТА, СТРЕСС И ЗДОРОВЬЕ

Станислав В. Касл

ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОД К ИЗУЧЕНИЮ СТРЕССА В ТРУДЕ

Введение

В идеальном случае настоящий обзор должен, во-первых^ опреде­лить сущность эпидемиологических методов, во-вторых, дать опре­деление понятия f'стресс11 и обозначить основные стресс-факторы производственной среды и, в-третьих\ рассмотреть доказательства влияния этих стрессоров на здоровье в исследованиях, проведенных с помощью эпидемиологических методов. К сожалению, такая иде­альная схема не пригодна для работы и представляется упрощенной. Два первых пункта несомненно привели бы к формулировкам и ут­верждениям, которые колеблются между неопределенными обобще­ниями и весьма жесткими позициям^, часто оказывающимися несо­вместимыми или же противоречивыми и узкими. А для анализа третьего пункта, если придерживаться его строго последовательно, остается слишком мало исследований для систематического обзора.

Исходя из этого, я выбрал более прагматичный подход. При под­готовке настоящего обзора приоритет был отдан рассмотрению природы эмпирических данных и степени, с которой оки позволяют делать заключения относительно влияния некоторых аспектов про­изводственной среды на здоровье и самочувствие работающих. Только во вторую очередь я касался исследований по таким вопро­сам, как определение сущности эпидемиологических методов или концептуализации понятия стресса в труде. Это не означает, что указанные проблемы рассматриваются только для того, чтобы при­нять или отвергнуть какое-то конкретное исследование как адекват­ное или нет целям нашей работы. Напротив, они поднимаются то­гда, когда дело касается сути рассматриваемых вопросов, например, при методологическом анализе и критике подходов или же при ин­терпретации и интеграции эмпирических данных.

Ориентировочные границы настоящего обзора можно определить перечислением "выходных" переменных, которые рассматриваются в первую очередь: это показатели состояния сердечно-сосудистой сис­темы, различные проявления психического здоровья и оценки удов­летворенности трудом. Решение остановиться на указанных симпто­мах и последствиях переживания стресса было также продиктовано нашим стремлением к прагматичности.

Для анализа была отобрана такая совокупность показателей и проявлений стресса, которая имеет непосредственное отношение к здоровью и самочувствию работающих. Например, оценки удовле-

144

творенности трудом были включены в обзор, поскольку они доста­точно чувствительны к особенностям производственной среды, а во­все не потому, что их роль в динамике психического здоровья про­фессионалов уже нашла четкое объяснение*

Широту нашего обзора можно также предварительно охарактери­зовать теми аспектами "независимой переменной" (т.е. производст­венной среды), которые подлежали рассмотрению или же, напротив, были исключены из него. Так, я не касаюсь того, что традиционно называется физическими и химическими факторами производствен­ной среды* Эта область, обычно рассматриваемая в стандартных ру­ководствах по профессиональной заболеваемости и поддержанию здоровья трудящихся (для примера см. Mayers, 1969), является разде­лом таких дисциплин, как индустриальная токсикология, физиоло­гия труда и эргономика (Hamilton & Hardy, 1974). По сути дела, эти данные со всей остротой демонстрируют факты влияния экстремаль­ных условий на здоровье человека. Это помогает читателю заду­маться о существовании некоторых общих закономерностей на ос­нове очевидных примеров о характере влияния химических агентов, раздражающих кожу; канцерогенов в воздухе; резких перепадов теп­ла и холода; повышенных требований к мышечной активности и оп­тимальности режима труда и отдыха. Но, поскольку практически любой фактор физической (и, по всей видимости, большинство фак торов химической) природа! может оказывать существенное влиян* на психологические характеристики, то трудно провести абсолют; четкую границу между тем, что полностью соответствует или не а ответствует тематике нашего обзора.

Хорошим примером в этом отношении является такой общеизве­стный фактор, как производственный шум. Kxyter (1972) пришел к заключению, что вредные эффекты шума самого по себе (т.е. шума как непосредственного физического стимула) продемонстрировать достаточно трудно, так как с большой вероятностью обнаруживае­мое его негативное влияние является следствием скорее психологиче­ской значимости акустического стимула, чем его физических харак­теристик. Например, шум во время работы может восприниматься рабочим как угроза его физической безопасности со стороны неис­правных частей технических устройств, и это более чем вероятно, поскольку появление такой угрозы имеет весьма и весьма серьезные последствия, <».>

Короче говоря, необходимо постоянно быть предельно внима­тельным к взаимодействию между физическими характеристиками работы (или объективными требованиями со стороны трудовой за­дачи) и психологической оценкой и реакцией на них. Например, ра­бота в заданном технологией темпе, которая требует постоянного внимания, может приводить к существенному возбуждению и вызы­вать повышение уровня адреналина в крови (Frankenhauser & Gar-

10-514

145

dell, 1976), Но анализ труда на сборочной линии автомобильного за­вода показывает несостоятельность попыток обнаружить его нега­тивное влияние на работу "голубых воротничков11 вне конвейера (Chinoy, 1955)- По этой причине Komhauser (1965) полагает, что данные о противоречивых эффектах работы в навязанном темпе на психическое здоровье рабочих среднего возраста должны были бы интерпретироваться, скорее, как влияние символического значения навязанного темпа, то есть как повышение вероятности совершить ошибку, чем как влияние этого фактора самого по себе. Принимая во внимание сказанное, нет ничего удивительного в том, что иссле­дования в такой области, как эргономика, все более выходят за рам­ки своих изначальных границ и приобретают междисциплинарный характер (см., например, Shepard, 1974),

Стресс е труде - ограниченная перспектива

-

У специалистов вошло в привычку утверждать, что конкретная социальная проблема, которой они занимаются, имеет крайне важ­ное значение и что в то же время она обычно упускается из виду дру­гими исследователями. Мне не хотелось бы выгладеть упрямцем, ар­гументируя противоположную точку зрения на степень осознанно­сти и разработанности такой социально значимой проблемы, как стресс в труде. Но все же я думаю, что читателю было бы полезно напомнить о существующем контексте этих исследований - в их свя­зи с другими, опосредованными трудом проблемами и соотношении трудовой функции человека с его другими социальными ролями.

Нам представляется, что вполне обоснованно говорить о трех главных проблемах, связанных с трудом, которые в настоящее время привлекают все большее внимание политиков> ученых и информиро­ванной публики:

- качество трудов ой жизни ;

- безработица;

- факторы риска химической и физической природы, опасные для здоровья человека.

Стресс в труде как осознанно воспринимаемая обществом проблема не конкурирует ни с одной из названных выше, и специалисты, рабо­тающие в национальных организациях по охране здоровья и про­фессиональному стрессу, действительно ощущают настоятельную потребность в ее более широком освещении в средствах, массовой ин­формации. В исследовательском отчете Национального института профессионального стресса и здоровья (США), содержащего обзор по проблемам профессиональной безопасности (Sleight & Cook, 1974), имеется раздел "Стресс в жизни". Однако в основном в нем рассматриваются эффекты непрофессиональных стрессов (таких, как

146

развод или изменения в образе жизни) на трудовое поведение, на­пример на число несчастных случаев или прогулов. Такое влиятель­ное издание, как "Труд в Америке" (1973), содержит лишь краткий раздел о профессиональном стрессе. При анализе его содержания от­четливо видцо, что его основная и доминирующая тема <»> касает­ся исключительно однообразных, рутинных и малосодержательных видов труда, а также возникающих в результате этого отрицатель-ных эффектов фактора неудовлетворенности работника трудом.

Может показаться, что употребление термина "стресс" в рамках общего определения как "требований, чрезмерно напрягающих ре­зервы адаптации" (Editorial, 1975), затрудняют его применение для анализа подобных вцдов труда. Однако, как мы увидим позднее, в определенных случаях содержание этого понятия включает и чрез­мерно низкую стимуляцию и/или недостаточное использование чело­веческих способностей. В таком контексте его вполне можно упот­реблять для анализа груда "голубых воротничков", <_>

Другой вопрос, который хотелось бы кратко затронуть, касается относительной важности понятия трудовой роли и трудовых про­блем по сравнению с другими социальными ролями и источниками удовлетворенности-неудовлетворенности в человеческой жизни. Хо­тя соответствующая литература и не лишена противоречий и неяс­ностей в интерпретации имеющихся данных, на ее основе отчетливо вырисовывается картина, наводящая на мысль о более низкой зна­чимости труда и трудовой роли, чем это принято считать в соответ­ствии с обычными интуитивными или общетеоретическими пред­ставлениями о работе как основной форме жизненной активности человека.

В нескольких исследованиях по анализу приоритетов жизненных ценностей, ожиданий и потенциальных источников страха, прове­денных на взрослых американцах (Cantril & Roll, 1971), "хорошая профессия, подходящая работа" отмечается в числе приоритетов не более чем у 6-9% респондентов, а "безработица"^ только у 10-14%. Напротив, "хорошее здоровье/болезнь" и "более высокий/низкий жизненный стандарт" обычно указываются как два наиболее частых источника надежды и страха в ответах более 40% респондентов. Сходные данные приводятся Campbell et al (1976). Только около 38% респондентов в национальной выборке оценивают "интересную работу" как "нечто, чрезвычайно важное" в противоположность 70%, предпочитающих иметь "крепкое здоровье", 74% - "счастливый брак", 67% - "хорошую семейную жизнь", 62% - "жить в хорошей стране". А в нескольких исследованиях, определяющих относитель­ный вклад удовлетворенности трудом в общую оценку благополучия и счастья {см. Campbell et al., 1976), делается вывод, что семейная жизнь и желаемые формы проведения досуга и отдыха являются бо­лее важными факторами.

147

Изучение вопросов, связанных с уходом на пенсию, также дают наводящую на размышления информацию. Результаты опроса, про­веденного Harris (1965) на лицах рабочих профессий, обнаружили, что опрошенные (особенно более молодые) хотели бы уйти на пен­сию раньше, чем в действительности это может произойти. В более позднем исследовании, проведенном как на репрезентативном для всей национальной выборки контингенте, так и на группе относи­тельно пожилых (более 60 лет) рабочих автомобильной промышлен­ности, было отчетливо показано, что финансовые обстоятельства имеют первостепенное значение при планировании раннего ухода на пенсию, а какая бы то ни было приверженность "трудовой этике" иг­рает при этом малую роль.

<„> Однако среди тех, кто уже вышел на пенсию, 39% отметили, что пенсионный период обманул их ожидания, но только менее чет­верти из этих неудовлетворенных лиц выдвинули в качестве причи­ны "потерю работы" (Hams, 1965). <,, >

Исследования другого рода, касающиеся "значимости труда", по­казывают, что, хотя от 73% до 80% работающих мужчин хотели бы продолжать частично работать в случае неожиданного получения наследства, но только 9% из них в качестве причины указали: "пото­му что я люблю работу", и еще 10% отмечали, что работа способст­вует поддержанию здоровья и самоуважения. Данные, полученные с помощью иной методологии опроса (респонденту предъявлялся на­бор альтернативных форм активности и его спрашивали, какой из них ему недоставало бы больше всего), говорят о том, что только около 25% индустриальных рабочих ориентированы на труд, други­ми словами, они выбирали альтернативу "ежедневная работа1'. Это близко к результатам национального обследования по распределе­нию времени (Robinson & Converse, 1972), в котором только 25% оп­рошенных выбрали как наиболее предпочтительные те формы ак­тивности, которые связаны с трудом и профессиональной жизнью.

Таким образом, в целом оказывается, что малоквалифицирован­ные индустриальные рабочие имеют сравнительно низкую привязан­ность к своей трудовой роли, они отмечают, что могли бы продол­жать работать и при отсутствии финансовой необходимости, но не потому, что испытывают определенную внутреннюю потребность в труде, а так как общество не обеспечивает для них сколь-нибудь ос­мысленных альтернативных форм времяпровождения. "Голубые во­ротнички", скорее, "принимают необходимость работы, но не ожи­дают большой удовлетворенности от своего конкретного вцда тру­да" (Strauss, 1974, р. 54), Большинство же из теоретических описаний высокой значимости труда в нашем обществе, по мнению Sayles & Strauss (1966), применимо только к работникам, занятым высококва­лифицированным и творческим трудом.

148

Релевантность методов профессиональной эпидемиологии и некоторые иллюстративные данные

В учебниках эпидемиология определяется как "учение о распреде­лении и детерминантах состояния здоровья в популяциях людей" (Mausner & Bahn, 1974), Это определение имеет широкую экологиче­скую ориентацию, и такие понятия, как "агент - носитель - среда" или "индивид - место - время*1, являются для него центральны­ми. <-. > В составленном для исследователей^ работающих в области социальных наук, "Руководстве по измерениям и оценке" (Struening & Guttentag, 1975) содержится дае главы, подготовленные эпидемио­логами. В целом вся область социальной эпидемиологии отражает процесс слияния социальных дисциплин с эпидемиологическими методами. <„•>

Эпидемиология, так же, как и социальные дисциплины, имеет де­ло с множеством методических проблем - разработкой методов кау­зального анализа, обращением к сильным и слабым сторонам неэкс­периментального и квазиэкспериментального планирования, обос­нованием выводов экологических обследований и др. И то, что мож­но назвать "хорошей" эпидемиологией, подчас является также и "хо­рошей" социологией или "хорошей" социальной психологией, <..>Возможно, что наиболее общей причиной, по которой специа­листы в области социальных наук недооценивают значение эпиде­миологии, является сведение всего ее содержания к описательной эпи­демиологии (учение о распространении заболеваний), при этом игно­рируется ее аналитический раздел (учение о детерминирующих фак­торах), так же, как и ее другие важные отрасли, - клиническая и со­циальная. Проще говоря, проявляется недопонимание того, что ко­гда, например, эпидемиолог изучает различия в показателях заболе­ваемости и смертности разных профессиональных групп, то он вы­нужден в своей работе привлекать данные других дисциплин даш то­го, чтобы понять и объяснить, почему эти различия существуют.

Конечно, несмотря на сделанные замечания, описательная профес­сиональная эпидемиология способна обеспечить весьма полезными сведениями исследователей стресса в труде. Например, как показы­вает проведенный в США анализ смертности от атеросклероза сосу­дов сердца среди белых мужчин-американцев (в возрасте от 20 до 64 лет) разной профессиональной ориентации, для лиц определенных профессий (профессора и преподаватели колледжей, учителя) этот индекс оказался меньше, чем ожидалось, тогда как в других группах (юристы и судьи, врачи и хирурги, фармакологи, страховые агенты и брокеры) он был значительно выше по сравненною с предваритель­ными расчетами. Поскольку выявленные различия оказались весьма значительными (в соотношении 2:1), а обследованные группы впол­не сопоставимы по социальному статусу, уровню физической актив-

149

ности, наличию вредных агентов в рабочей среде и т.п., то становит­ся уместным вопрос, не является ли это следствием действия различ­ных ввдов "трудовых стрессов", Различия в показателях смертности учителей и врачей были обнаружены в результатах исследований, проведенных в разных странах (King, 1970). Более того, было также отмечено, что практикующие врачи общего профиля имеют в 2 раза большее число инфарктов миокарда с летальным исходом, чем дру­гие категории врачей (Morris et alM 1952). <>•♦>

Привлекают внимание также данные по статистике самоубийств. Например, у полицейских, шерифов и судебных исполнителей их чисяо, по крайней мере, в 2 раза выше по сравнению с учителями, юристами и судьями (Guralnick, 1963). В таких профессиональных группах, как врачи и психолога, женщины имеют большее число суицидов, чем мужчины, хотя для всей популяции характерна обрат­ная зависимость (Mausner & Steppacher, 1973). Среди врачей такие специалисты, как дантисты, психиатры, офтальмологи и анестезио­логи, превосходят среднюю норму по числу самоубийств, тогда как у педиатров, патологоанатомов и хирургов этот показатель ниже. <,.> Описательной эпидемиологии сложно дать четкое толкование причин наблюдаемых явлений. Однако, несомненно, что в рамках и этой методологии может быть проведен более тонкий анализ, кото­рый способствует углублению каузальной интерпретации* Напри­мер, данные о большей частоте сердечно-сосудистых заболеваний у водителей двухэтажных автобусов в Лондоне по сравнению с кон­дукторами сначала объяснялись как следствие более интенсивной физической нагрузки у лиц этой профессиональной группы (Morris et al., 1953), Однако осмотр униформ, выдаваемых при поступлении на службу, обнаружил, что среди водителей изначально было боль­ше лиц с тучным телосложением, Очевидно, что это наблюдение ста­вит под сомнение первоначальную интерпретацию. Затем Rosenman & Friedman (1958) выдвинули гипотезу, что причиной выявленных различий является более высокий уровень профессионального "стресса" у водателей автобусов. Для того чтобы обосновать выска­занное предположение, они провели дополнительный анализ меди­цинской статистики, охватив более обширный контингент. Получен­ные в итоге результаты показали, что в окраинных районах Лондо­на (с меньшей плотностью и интенсивностью движения) у водителей автобусов уровень сердечно-сосудистых заболеваний даже несколько ниже, чем у кондукторов. Таким образом, исходные данные о повы­шенной частоте сердечно-сосудистых заболеваний у водителей спра­ведливы только для лиц, работающих в более сложных условиях в центральной части города. <_>

Различия в показателях здоровья разных профессиональных групп нельзя просто объяснить на основе интуитивных сувдений о степени ик "насыщенности стрессом", так как рассуждения a poster-

150

iori вряд ли могут быть достоверным доказательством высказывае­мых предположений. Например, является ли высокий уровень смерт­ности от сердечно-сосудистых заболеваний среди полицейских, ше­рифов и судейских исполнителей (см. выше) следствием характерно­го для них пережигания "профессионального стресса1*? Как показы­вают данные независимых опросов .(Margolis et ah, 1974), наиболее часто отмечаемые представителями этих профессий "стрессы" возни­кают при решении различных административных вопросов или при контактах с судебными инстанциями. Непосредственно же угрожаю­щие жизни и здоровью события указываются ими в качестве типич­ных стрессоров намного реже. <„>

Аналогичным образом при опросе гтилото в -бомбардировщиков (Aitken, 1969) было показано, что к четырем наиболее часто указы­ваемым ими источникам "личностной тревоги и/или эмоционально­го стресса за предшествующие годы11 относились домашние дела, от­ношения с женой, финансовые проблемы и дети, тогда как пункты* касающиеся переналета часов или же возникновения ситуаций смер­тельной опасности, находились в этом списке значительно ниже. Осуществление контроля за воздушным движением - еще одна про­фессия, привлекающая большое внимание исследователей, так как она интуитивно представляется очень напряженной и это, в свою очереди может быть связанно с более широкой распространенно­стью гипертонии, язвенной болезни и диабета у ее представителей (СоЬЪ & Rose, 1973), Несмотря на это> в независимых обследованиях (Smith, I973) было показано, что наиболее часто к неудовлетвори­тельным аспектам профессии диспетчеры УВД относят администра­тивные проблемы и работу управленческого персонала, нюкуда оп­лату, работу в ночную смену, когда воздушное движение меньшей интенсивности* Такие "стрессы", как большая умственная нагрузка и высокая ответственность, либо редко упоминаются, либо даже отно­сятся к привлекательным характеристикам труда.

Сказанное выше не означает того, что мы должны воспринимать самоотчеты профессионалов в их непосредственном значении и ис­ключительно на этой основе делать вывод, что соответствующие ви­ды труда не являются столь напряженными, как представлялось ж базе исходных интуитивных соображений. Существуют и другие возможные объяснения. Так, само отчеты могут содержать созна­тельно или бессознательно актуализируемые защитные реакции про­фессионалов. Кроме того* в опросах обычно участвуют специали­сты, уже завершившие цикл длительной адаптации к профессио­нальной деятельности. Более сложные объяснения должны включать также и представление о том, что по ряду независимых, "объектив­ных" критериев данные виды труда являются действительно опасны­ми и чрезвычайно напряженными, В самоотчегах же может отра­жаться неадекватное осознание профессиональной ситуации, само

151

по себе негативно влияющее на здоровье, поскольку ее правильная сознательная оценка способствовала бы более успешному преодоле­нию трудностей. Несмотря на сказанное, нельзя поспешно делать вывод о низкой валидности информации, подучаемой с помощью подобных опросных методов.

В двух исследованиях, включавших оценку стрессовых реакций на биохимическом уровне* содержатся впечатляющие данные об отсут­ствии проявлений ожидаемого стрессового напряжения. В первом из них (Rubin, 1974) уровень кортизола в сыворотке крови оцениваяся у пилотов и офицеров радарных установок при посадке на авианосец реактивных бомбардировщиков. Очевидно, что трудно найти более напряженную и опасную задачу, чем эта. Результаты показали, что уровень кортизола повышался только у пилотов, У офицеров радар­ных установок, которые хотя и находились под угрозой в той же сте­пени, что и пилоты, но не были непосредственно включены в про­цесс управления самолетом, этот показатель не изменялся по сравне­нию с фоновым. В исследовании по анализу секреции 17-оксикорти-костеровдов в боевой ситуации (Bourne et al., 1968) у офицеров и ра­дистов наблюдалось повышение уровня кортикостеровдов в день предполагаемой атаки, тогда как у унтер-офицеров и рядовых на^ блюдалось его снижение. И это несмотря на то, что солдаты нахо­дятся во время боя перед лицом непосредственной опасности, по крайней мере, в той же степени, что и офицеры* и радисты.

Как представляется, результаты этих исследований указывают на то, что "стресс", проявляющийся в нарастании уровня гормональной активации, был связан не с ситуациями генерализованной опасно­сти, а с выполнением специальных профессиональных задач, тре­бующих соответствующих усилий и внимания.

Если верно то, что сформулированные a posteriori "простые" суж­дения о стрессогенности труда не могут быть включены в "объясне­ния" наблюдаемых различий по заболеваемости и смертности пред­ставителей разных профессиональных групп, то правильным оказы­вается и обратное утверждение: исходные соображения относитель­но характера профессионального стресса не обязательно найдут подгвервдение в соответствующих изменениях в показателях здоро­вья. Так, при обследовании мужского персонала, служащего на Мы­се Кеннеди, a priori было проведено подразделение всего континген­та на группу специалистов, находящихся в стрессовых условиях вследствие их "непосредственной и жизненно важной роли в подго­товке космического корабля для посадки на Луну" (Reynolds, 1974, р, 35), и контрольную группу, состоящую из лиц, деятельность кото­рых не была связана с какой-либо ответственностью за запуск ко­рабля. Между названными группами не удалось обнаружить каких-либо достоверных различий со стороны здоровья и наличия психо­соматических отклонений.

152

Другим примером может служить одно из ранних исследований динамики артериального давления у заключенных {Alvarez & Stan­ley, 1930), Изначально авторы с уверенностью предполагали, что об­наружат повышенный уровень артериального давления у заключен­ных и тем самым документально подтвердят стрессогенность усло­вий пребывания в тюрьме. Однако в действительности полученные данные говорили о другом. Был зафиксирован нормальный уровень давления у заключенных и достоверно более высокие аналогичные показатели у тюремной стражи. В разных возрастных группах сис­толическое давление у охранников было на 10-15 мм рт. ст. выше, чем у заключенных.

За последние годы появилось много работ, в которых обсуждается применение эпидемиологических методов для изучения профессио­нальной заболеваемости и преодоления различных методологиче­ских затруднений, встречающихся на этом пути. Типичная парадиг­ма исследований в целом достаточно проста - сначала устанавлива­ются различия в заболеваемости и смертности по профессиональным группам и месту работы, затем осуществляется поиск тех факторов производственной среды, влиянием которых можно было бы объяс­нить эти различия. Реализация таких исследований оказывается по­лезной для решения целого спектра проблем, имеющих практическое значение:

1) характеристика процесса "естественного самоотбора" или отсе­ва внутри профессиональных групп;

2) профессиональный отбор на предприятии, основанный на дан­ных систематического обследования здоровья в рамках определен­ного ввда труда;

3) выявление факторов здоровья (инициируемое предприятием или частными лицами) для оценки мобильности трудовых ресур­сов, ухода с предприятия и выхода на пенсию;

4) оценка актуального положения дел на предприятии;

5) выявление различного рода несоответствий и нарушений в до­кументации по персоналу и отчетных данных компании.

Естественно, всегда можно обнаружить влияние смешанных ло своему характеру факторов, которые затрудняют однозначную ин­терпретацию данных в конкретных исследованиях, <*„> Одетой из иллюстраций возможного смешения переменных являются данные о том, что определенные эмоциональные стимулы (звук сигнала трево­ги, езда на пожарной машине) связаны с увеличением частоты сер­дечных сокращений у пожарных (Barnard & Duncan, I975), Однако, поскольку пожарные всегда имеют дело с загрязняющими вещества­ми, такими, как окись углерода, использование единственного фак-

153

тора "эмоционального стресса" для объяснения любого изменения в их здоровье было бы совершенно неправильным.

Мне представляется, что хотя специалисты* занимающиеся изуче­нием стресса в труде, могли бы взять много полезного из области профессиональной эпидемиологии, ее основная исследовательская парадигма - установление различий в состоянии здоровья с после­дующим анализом наличия или отсутствия соответствующих вред­ных агентов в рабочей среде - является слишком упрощенной, <.,.> Для иллюстрации обратимся к двум противоречивым примерам.

Ангиосаркома печени является настолько редким заболеванием, что появление трех или четырех случаев было достаточно для того, чтобы вызвать тревогу у официальных служб охраны здоровья и на­чать поиск провоцирующего фактора (Creech & Johnson, 1974). Эта болезнь и ее патогенез таковы, что влияние многих из традиционно выделяемых вредных агентов и причин изначально сведено к мини­муму. В этом случае легко ставится диагноз, проводится дифферен­циальная диагностика с болезнеподобными синдромами, доступны и эффективны в применении методы лечения, четко определены ла­тентный период между воздействием и дебютом болезни, сроки на­ступления летального исхода и пр. Кроме того, поиск патогенного агента быстро привел к указанию на поливинилхлорид как на наи­более вероятную причину возникновения болезни. Информация, подтверждающая это предположение, быстро пришла из многих промышленных районов в различных регионах мира. Наконец (а это практически недоступно для прикладных социальных исследований, анализирующих производственный стресс и психическое здоровье), за короткий срок в лабораторных условиях на животных были полу­чены необходимые дополнительные данные. Короче говоря, история анализа этого профессионально обусловленного заболевания - это формирование небольшого и хорошо организованного пакета ис­ходной информации с дальнейшей быстрой и плодотворной научной разработкой вопроса.

Теперь рассмотрим другое исследование, озаглавленное "Произ­водственный стресс и психиатрические болезни в военно-морском флоте США11 (Schuckit & Gunderson, 1973)* Авторы определили по картотеке все случаи заболеваний вое*тых моряков, которые были госпитализированы с психиатрическими диагнозами в 1966-1968 г.г» Затем ими были рассчитаны индексы частоты "первой" психиатриче­ской госпитализации (во время службы в военно-морских силах) по данной профессиональной выборке. Виды труда, которые имели бо­лее высокие и низкие индексы, были соответствейно обозначены как работы с повышенной и незначительной степенью "риска11. Однако независимая оценка тяжести условий труда не обнаружила никакой связи с предложенной классификацией по высокой/низкой степени риска. Полученные на том же контингенте данные об удовлетворен-

154

поста трудом имели неоднородный и двойственный характер одно вренешо указывая как на большую монотонное*,

жесшую техническую ориентацию. Проведенный параллельно сSL анализ индивидуальных характеристик обнаружил, что лица из группы высокого "риска" старше по возрасту, имеют более низкий образовательный уровень, по происхождению принадлежат к более низким социальным слоям, чаще оказываются разведенными или одонокнми и т.д. Но поскольку все перечисленные индивидуальные характеристики как бы привнесены в трудовую ыпуацию из личной жизни человека, <„> то это заставляет прийти к выводу, что пред­принятое исследование не в состоянии прояснить что-либо конкрет­ное, касающееся собственно влияния производственных стрессов, и} по сути дела, не является изучением стресса в труде.

Кощептуапюация и исследования по оценке стресса в труде

Как однажды заметил Lazarus (1971)T попытки определить стресс и сопряженные с ним понятия относятся, скорее, к категории "пусто­го времяпровождения". Но эта более чем пессимистичная оценка противоречит огромному числу публикаций, в которых хотя бы час­тично затрагивается вопрос о разработке концепций стресса. В этом нсэмпирическом потоке литературы можно вьщетатъ несколько раз­личных направлений, пытающихся придать большую строгость по­нятию "стресс":

1) создание перечней потенциально стрессогенных условий среды на основе анализа конкретных примеров или же использования более о бпшх теоретических пр едстав лений;

2) обновление понятия "стресс" с помощью использования других слов, обычно привлекаемых из общеупотребительной речи, которые хоть и не более точны, но менее расплывчаты:

а) стресс как напряженное усилие <...> необходимое для поддержа­ния основных функций <„, > на требуемом уровне (Ruff & Korchin, 1967),

б) стресс как "информация" об угрозе утраты или повреждения (U-powsky, 1975),

в) стресс как фрустрация или угроза, которая не может быть уст­ранена (Bonner, 1967)t

г) стресс как непредсказуемость будущего (Groen&Bastiaans, 1967);

3) определение стресса в терминах некоторых "базовых" поведенче­ских характеристик, таких, как:

155

а) отсутствие адекватных реакций, что может иметь серьезные негативные последствия (Sells, 1970),

б) новые, слишком интенсивные, быстро меняющиеся или же непред­сказуемые ситуации (Appley & Trumbull, 1967),

в) мотивы, определяющие поведение в специфических ситуациях, та­кие, например, как мотив достижения (Pepitone, 1967);

4) попытки придать большую концептуальную четкость определени­ям стресса для того, чтобы сделать их пригодными дня прогностиче­ской оценки гипотез и построения теории*

<..> Среди критических замечаний по поводу этой литературы ча­ще всего указывается на то, что каждая из предлагаемых формули­ровок связана только с определенной областью исследований стрес­са и их трудно распространить на все уровни функционирования че­ловека (Scott & Howard, 1970). В связи с этим интересно отметить, что большинство определений стресса в труде дается в ввде перечис­лений* Например, Landy & Trumbo (1976) предлагают следующий перечень стрессов: низкий уровень безопасности труда, чрезмерная конкуренция, угрожающие факторы в рабочих условиях, требования задачи, большая продолжительность или нетипичная организация сменной работы. Gross (1970) выделяет три общих класса стрессо­ров, связанные с: 1) развитием профессиональной карьеры в органи­зации (потеря работы, продвижение по сяужбе, освобождение от должности); 2) трудовыми задачами (рутинная работа, трудность за­дачи); 3) структурой организации, McGrath (1976) указывает на 6 основных источников стресса: задача, трудовая роль, трудовое пове­дение, физическая среда, социальная среда и индивидуальные харак­теристики, которые человек привносит в трудовую ситуацию.

Приведенные определения трудовых стрессов по типу "перечисле­ний", взятые из трех весьма солидных источников, показывают, что какого-либо упорядочения в области исследований "стресса в труде11 пока не существует ни в смысле концептуальной ясности, ни с точки зрения четкой очерченности границ. Однако, как мы увидим из ана­лиза работ, приведенных в следующем разделе, две основные линии интерпретации "стресса в труде" в скрытой или явной форме присут­ствуют в большинстве из них:

1) в более узкой трактовке стресс рассматривается как превыше­ние требованиями среды тех наличных возможностей субъекта, которые необходимы для их удовлетворения (в другой терминоло­гии - наличие перегрузок, сверх-стимуляции);

2) в более широкой трактовке стресс понимается как неадекват­ность в целостной системе взаимоотношений "человек-среда", ко­торая включает не только приведенное узкое толкование, но и связи между потребностями человека и возможностями их удовле­творения в трудовой среде (в другой терминологии - недоисполь-

156

зование человеческих возможностей, сниженная нагрузка, низкая стимуляция).

Есть еще одна общая черта, присущая разным теоретическим фор­мулировкам. Это касается подключения идеографического, или субъективизированпого, подхода к определению стресса. Образно говоря, такой подход позволяет придать более ясные очертания из­вестной мудрости "пища для одного - яд для другого1'. В качестве ха­рактерной для такого подхода формулировки можно привести сле­дующую: |Тстресс является индивидуализированным феноменом, субъективным по своей природе, и может возникнуть у любого, кто испытывает ощущение давления или напряжения" (Gardner & Teylor, 1975, рЛ40). Аналогичным образом в определении McGrauth (1970) представление о дисбалансе между требованиями среды и возможно­стями ответа получает субъективизированную трактовку. В нем под­черкивается наличие специфических требований к отдельному чеяо-веку и то, каким образом это связано с его конкретными возможно стями справиться с ними. И, что еще бояее важно, акцент ставится на рассмотрении воспринимаемых субъектом требований, субъек тивно оцениваемых им возможностей и прогнозируемых последст­вий в том случае, если эти требования не будут удовлетворены. <...> Этот подход со всей очевидностью показывает всю важность процессов когнитивной оценки при стрессе, выдвигаемых на первый план в работах"таких известных авторов, как Lazarus (1971)- К сожа­лению, подобная конвергенция теоретических формулировок само­произвольно подталкивает к возникновению некоторой методологи­ческой ловушки, которая ведет к явному упрощению многих иссле­дований в области производственного или ролевого стресса* <~«>На операциональном уровне измерения "независимой перемен­ной" (ролевая неопределенность, ролевой конфликт и др.) и "зависи­мой переменной11 (ролевая напряженность, дистресс, неудовлетворен­ность) иногда настолько близки, что выглядят просто как две иден­тичные оценки одного и того же свойства. Например, Lyons (1971) приводит данные о существовании значимой негативной корреля­ции (- 0,59) между степенью "определенности профессиональной ро­ли" и индексом трудового напряжения, полученных в группе меди­цинских сестер, работающих в регистратуре. Но поскольку индекс напряжения включал много различных пунктов, относящихся к обес­покоенности в связи с неопределенной степенью ответственности, зависимостью от оценок со стороны начальства, ожиданиями от коллег и т. д,, то указанная корреляция между двумя шкалами стано­вится чем-то тавтологичным, аналогично выявлению связи между вопросами "Как часто у Вас болит голова?" и "Как часто Вы обеспо­коены головной болью?4. <...>

Каким образом избежать ловушки явного упрощения? Безуслов­но, опора на "объективные" оценки независимых переменных могли

157

бы устранить двусмысленность большинства определений стресса в труде. ("Объективностьrt при этом понимается в том смысле, что данные о наличии стресса не сообщаются тем же самым респонден­том, который описывает свои переживания даскомфорта, напряже­ния, неудовлетворенности. "Объективными" могут быть либо сооб­щения других лиц, либо фактический материал о структуре органи­зации, техническом обеспечении работы, трудовых задачах и др.). Объективные и субъективные оценки^ как правило, плохо коррели­руют друг с другом. Но поскольку почти всегда интересно знать, во-первых, как результаты труда (выходные переменные) коррелируют с факторами производственной среды и> во-вторых, до какой степе­ни субъективные оценки привязаны к объективным характеристи­кам, то можно предложить включать в план эксперимента использо­вание оценок обоего рода всегда, когда это только возможно.

Другая возможность состоит в более широком анализе влияния различных личностных характеристик на связи между независимой и зависимой переменными. Например, Kahn (I974) обнаружил, что умеренное проявление связи между "объективным" ролевым кон­фликтом <.,.> и его субъективным переживанием в действительно­сти оказалось результатом смешения в общегрупповых данных силь­ной зависимости у лиц с высоким уровнем тревожности и полного отсутствия таковой у низкотревожных респондентов. Аналогичным образом за слабой в целом зависимостью между ролевым конфлик­том и переживанием напряжения в труде скрывалась наличие такой связи в выраженном ввде у респондентов с гибким поведением и ее отсутствие у ригидных субъектов- Проявления подобной нивелиров­ки различий в усредненных данных в силу противоположного влия­ния разных личностных особенностей находится в полном соответ­ствии с идеографическим (субъективизированным) пониманием стресса, хотя в данном случае использовалась объективная оценка трудовой среды*

Наконец, даже в исследованиям в которых метод самоотчета яв­ляется единственным источником информации, можно предпринять определенные шаги для преодоления упрощенной репрезентации данных, если приложить энергичные усилия для четкого операцио­нального представления двух принципиально различных перемен­ных - объективных условий деятельности и ответных реакций про­фессионала. <...> Например, Johnson & Stinson (1975) оценивали "личностно-ролевой конфликт" путем прямого вопроса о степени, до которой работа специалиста влечет за собой задачи, не входящие, по его мнению, в его обязанности. Эта оценка, как представлялось исследователям, вскрывала основной источник недовольства своей работой (выполнение непривлекательных или неприятных заданий) и, что не удивительно, значимо коррелировала (- 0.65) с общей удов-

158

летворенностью трудом у офицерского состава и штатского обслу­живающего персонала. <. „ >

Перед тем, как завершить данный раздел, мне хотелось бы кратко прокомментировать один из подходов к изучению стресса, который приобрел необыкновенную популярность в последние годы - соци­альные сдвиги и события в жизни. Многие исследователи, работаю­щие в области "стресс и болезнь" (например, Cassel, 1974; Kagan, 1971) указывают на социальные и культурные изменения как базо­вые в своих попытках понять разнообразие соматических болезней. И почти каждый (как это может показаться), кто интересуется стрес­сом и имеет немного свободного места в опроснике или графике про­ведения интервью, использует какой-либо перечень жизненных со­бытий в своем исследовании (Rabkin & Struenung, 1976), <,„>

Однако большая часть этой литературы не вписывается в наш об­зор, так как; 1) в исследованиях стресса в труде чаще всего изучают­ся некоторые устойчивые аспекты производственной среды ДВД опре­деления характера ее влияний, тогда как работы по социальным сдвигам редко содержат указания на труд и его организацию; 2) ре­зультаты исследований, использующих методологию "перечня жиз­ненных событии", редко позволяют отделить их от событий, вклю­чавших только работу. Вследствие этого <...> нечеткой становится каузальная интерпретация данных.

Например, что означают данные по обращающимся за врачебной помощью пациентам с более выраженными депрессивными сдвига­ми, по сравнению с показателями по связанной контрольной выбор­ке, в которой сообщают о случившихся изменениях в их трудовой жизни за 6 месяцев до интервью (таких, как "начало нового этапа работы" и "изменение в условиях труда11) (Paykel et al., 1969)? Это воспоминание или фиксация данных? Существует ли фактор, кото­рый предопределяет одновременно и депрессию, и изменения в тру­де? Предшествовали ли события возникновению депрессии или толь­ко обращению за помощью? Какими именно были изменения в рабо­те - экономическими, в руководстве, в новых требованиях и задачах, в престиже и оценке труда, и тлг? Все это, конечно, очевидные во­просы. Но и на них требуется дать ответы, <—>

Стресс в труде и показатели здоровья со стороны сердечно-сосудистой системы

т

<„.> Исследования, рассматриваемые в данном разделе, представля­ют собой истинное смешение различных методологий, эксперимен­тальных: подходов, концептуальных схем анализа и пр. Их целост­ная панорама весьма впечатляюща, но ней большое число белых пя­тен, и очень мало конкретных работ не подлежат методологической критике шт не содержат двойственности в интерпретациях. Не сле-

159

дует удивляться и тому, что в данных исследованиях речь идет почти всегда только о белых мужчинах.

В целом у белых, мужчин-американцев не наблюдается устойчивой линейной зависимости между заболеваемостью и смерткосгшо от сердечно-сосудистых болезней (ССБ) и социоэяономическим стату­сом или основными параметрами последнего. Для большей точности отметим, что существует некоторая несогласованность данных вследствие использования разных методов, например, экологический анализ смертности от ССБ по отдельным регионам обнаруживает некоторое увеличение в наиболее бедных областях, профессиональ­ные градиенты по профессиональным общностям в целом не всегда согласуются с данными по отдельным производствам; специально ориентированные и массовые обследования не во всех случаях дают одинаковые результаты. Но, в общем, вывод об отсутствии устойчи­вой линейной зависимости вполне обоснован.

Более того, главные факторы риска, такие, как уровень холестери­на и показатели артериального кровяного давления, также не обна­ружили четко разделяющего социальные классы градиента в нацио­нальной выборке, хотя и не следует игнорировать умеренно выра­женной обратной зависимости между средним уровнем образования и кровяным давлением. Курение, как уже отмечалось выше, является более распространенным в более низких по статусу профессиональ­ных группах "голубых воротничков". <.„>

Имеются некоторые указания на то, что зависимость между обра­зовательным уровнем и профессиональным статусом связана с забо­леваемостью ССБ. Показано, что большему риску подвержены муж­чины с относительно более низким образованием по сравнению с их профессиональным положением, <..•> Эту комбинацию весьма со­блазнительно объяснить наличием такой трудовой ситуации, при которой требования к работе (высокий профессиональный статус) превышают специальные навыки и подготовку служащего (низкий образовательный уровень), что ведет к напряжению и перегрузке. Однако это слишком поспешный вывод, так как Hinkle с соавторами (1968) четко показали, что лица без униведситетского образования, добивающиеся высокого профессионального положения в Bell-Com­pany, отличаются от лиц с высшим образованием по многим пара» метрам (курение, исходный социальный уровень, внепроизводствен-ные интересы).

Эта различия настолько разнообразны, что подразделение по признаку наличия/отсутствия высшего образования в большей сте­пени охватывает разницу в ранее сформированных стияях жизни, чем ориентировано на более узкое деление по соответствию-несоот­ветствию статусу. Необходим дополнительный анализ доя объясне­ния того, почему более низкая заболеваемость ССБ среда управлен­цев высшего уровня поддерживается, прежде всего> у лиц с высшим

160

образованием и можно ли при этом отделить влияние смешанных переменных. <„>

Данные о профессиональной подвижности (occupational mobility) также наводят на размышления, но не всегда выглядят определенно и как окончательные. В исследованиях Syme, проведенных в Север­ной Дакоте и Калифорнии, было показано, что по сравнению с кон­трольной группой, лица, страдающие ССБ, пережили больше изме­нений в профессиональной жизни и меньше времени работали по ос­новной Специальности (Syme et aL, 1965), Вместе с тем, эти данные не нашли подтверждения в штате Коннектикут, Lehman et al. (1967) провеян анализ данных по 1169 лицам мужского пола, работавшим в В ell-С о трапу, за истекшие 30 лет. Между тремя группами, выде­ленными с учетом возраста и образования: больными ССБ, страдаю­щими другими заболеваниями и практически здоровыми - ими не было обнаружено никаких различий по многочисленным индексам мобильности (числу продвижений по службе, изменений содержания труда, смещений с должности, перемещений внутри компании и др.) В исследовании Caplan et al. (1975) было показано, что для специа­листов среднего и высшего уровней наличие динамики внутри и ме­жду поколениями связано с меньшим числом ССБ по сравнению с отсутствием таких перемещений, тогда как у представителей более низких слоев показатели ССБ ьщже, если их положение было ста­бильным, а при большей мобильности они возрастали. <...>

Очевидно, что факты о влиянии профессиональной подвижности весьма запутанны и отчасти не согласуются друг с другом. Они тре­буют начать углубленную разработку социодемографических фак­торов и формулирования как более содержательных гипотез, так и более разветвленных методов проведений исследования, поскольку уже сейчас известно, что иногда могут наблюдаться отрицательно сказывающиеся на здоровье эффекты. Например, до какой степени эти последствия модифицируются при различной политике компа­ний по охране и поддержке служащих, при передвижениях внутри и меящу компаниями, при связанных с этим переменах места жительст­ва и-географического положения, при смене сослуживцев и др,?

Подходя к проблеме с другой стороны, мы должны спросить: в чем конкретно могут состоять изменения, вызываемые определен­ным профессиональным перемещением, в частности, существуют ли профессии (например, профессора университета, не занимающего административных должностей), для которых продвижение по служ­бе минимально изменяет содержание труда, в то время как в других группах (например, ученые-исследователи, которые во имя карьеры переориентируются на сбыт и управление) изменения в требованиях к труду носят кардинальный характер? Какие проявления индивиду­альных различий могут взаимодействовать с влиянием профессио­нальной подвижности? Так, Jenkins et al. (1966) отмечали, что недав-

161

11-514

нее продвижение по службе было связано с динамикой ССБ, глав­ным образом, у мужчин с характерным "повышенным чувством вре­менных ограничений и необходимости "уложиться во время"".

Как отмечено в нескольких обзорах, заболеваемость н смертность от ССБ может быть связана со сверхурочными часами работы и/или занятостью более чем на одной полной рабочей ставке. Подтвер­ждающие это данные, особенно касающиеся более молодых лиц, вполне достоверны- Но в то же время не ясно, чем они обусловлены. Например, Theorell & Rahe (1972) нашли, что лица с ССБ работали больше времени сверхурочно, но представители контрольной груп­пы больше времени затрачивали на выполнение работы дома, взяв работу на дом. Bruhn et al (1968) не обнаружили различий между группами по наличию сверхурочной работы, а только в зависимо­сти от работы более чем в ода ом месте. Кроме того, при анализе смертности Buell и Breslow (I960) обнаружили, что се показатели не­сколько более высоки у молодых и занятых легким трудом рабочих, чем у занятых сидячей работой или же трудом средней и высокой тя­жести (фермеры и сельскохозяйственные рабочие были исключены из рассмотрения).

Отмеченные выше исследования приводят к рассмотрению друго­го класса фактов, обнаруживающих весьма примечательное взаим­ное согласие. Как было показано, чувство усталости при пробужде­нии, нервное истощение в конце дай или неспособность расслабить­ся связаны с наличием ССБ. <.,->

Более того, эти и подобные данные самоотчетов (например, ощу­щение перегруженности) коррелируют с более высокими уровнями холестерина в крови. Но означают ли эти результаты, что производ­ственная среда, провоцирующая появление нервного истощения или неспособности расслабиться после работы, ставит человека в усло­вия более высокого риска возникновения ССБ? Мне не верится в это. В двух исследованиях проективного плана данные собирались у ис­пытуемых, которые еще учились в шкоде, то есть лсред началом тру-довой карьеры. Они позволяют предположить, что в таких самоот­четах отмечается генерализованная предрасположенность или свой­ства, которые человек привносит с собой в рабочую ситуацию.

Эта интерпретация поддерживается также данными Wardwcll et al. (1968), в соответствии с которыми "трудность расслабиться и отдох­нуть после тяжелого дня" достоверно связана с профессиональным уровнем отца (привходящая переменная), а не с собственным профес­сиональным уровнем респондента (совмещенная переменная). Если данная интерпретация верна, то перед нами возникает трудная про­блема, так как неизвестно, связана ли такая предрасположенность с наличием ССБ независимо от профессиональной деятельности, или же она взаимодействует с конкретными формами труда. <...> И, ко­нечно же, такая организация исследования, при которой доступны-

162

мп яшшотся только данные самоотчетов, не позволяет развести эти дне по-ъможносш. F tltt Jlli

Существует также достаточное количество доказательств того что псуловлепиоренность трудом и различные виды жалоб по ново™ раоо ад могут бьпь связаны с наличием ССБ или соответствующих факторов риска. Эти сведения получены с помощью разнообразных методологических подходов: проективных исследований и анализа реальных случаев, обследований по целостным социальным выбор­кам, интервью с ближайшими родственниками потерпевших, эколо­гического анализа корреляций между данными по удовлетворенно­сти и стандартизированными индексами смертности по различным профессиональным группам.

Имеются даже некоторые сведения об определенном вкладе удов­летворенности трудом в общую продолжительность жизни. Короче говоря, можно быть уверенным, что такая связь существует, но опять же трудно сказать что-либо более определенное. Во-первых, в некоторых исследованиях не удалось обнаружить связи между удов­летворенностью трудом/жалобами и наличием ССБ или соответст­вующих факторов риска. Во-вторых, такая зависимость может про­являться только в отдельных подгруппах, Например, House (1974) не обнаружил общей зависимости между удовлетворенностью трудом и факторами риска ССБ (курение, переедание, уровень кровяного дав­ления ^ уровень глюкозы и холестерина). Однако у пожилых мужчин m групп "белых воротничков", в соответствии с ожидаемым, была установлена корреляция между большей неудовлетворенностью и увеличением риска ССБ, хотя неожиданно для более молодых лиц норной оказалась обратная зависимость. В-третьих, не всегда понят­но, что лежит за этими фактами. Так, исследование возможного раз-пития стенокардии (Mdalie et aL, 1973} показало, что мужчины, отме­чавшие наличие проблем с сослуживцами и начальством (которые "вредят" шл или относятся без должного уважения), в большей степе­ни подвержены риску в отношении возникновения стенокардии (атомической болезни сердца - сокращенно ИБС) в дальнейшем. Го­нор иг ли это сколь-нибудь о рабочей среде или же это только отра­жение общей невротизации, которая, как известна, связана с воз­можным развитием стенокардии? Аналогичным образом, Wardwell Л Bahnson (1973) обнаружили, что у лиц, перенесших инфаркт мио­карда, имела место более высокая "сома-газация" симптоматики -как генерализованная тенденция перевести конфликт и аффективные чувства в план телесных переживаний - включающая указания и на то, что работа нарушает сон, пищеварение и тль <♦•>

Как уже отмечалось, различия в смертности от ССБ сами по себе служат в основном поводом для спекуляций. Некоторые данные, в большей степени поддающиеся интерпретации, ~да™вД" щих иллюстративных исследованиях. В работе Russek (1962) coob-

163

щается, что те специальности в области медицины, стоматологии и юриспруденции, которые квалифицирутотся экспертами как более стрессогенные, обнаруживают более высокие показатели по ССБ, Однако в более позднем сообщении (Russek, 1965) проявилась поло­жительная зависимость между стрессогенностью работы и курением, причем анализ внутри подгрупп курящих выявил гораздо более сла­бую связь между стрессогенностью и показателями ССБ, Исследова­ния распространенности ССБ среди монахов обнаружили более низ­кие показатели у траппистов, живущих в относительной изоляции, по сравнению с бенедиктинцами, которые обеспечивают работу в се­минариях, колледжах, начальных школах и церковных приходах.

По данным обследований персонала в NASA (French & Caplan, 1972) распространенность ССБ у управленческого персонала была значительно выше, чем у ученых и инженеров. В целом по группе управленцев наблюдались также более высокая степень ролевого конфликта, субъективно переживаемой перегруженности и ответст­венности. <..,>

К сожалению, эта картина не будет полной, если не привести не­которые факты, которые нелегко увязать с предшествующими.

1) На более высоких уровнях управленческого труда часто имеют место сниженные показатели ССБ. Возможно, в таких организаци­онных структурах рабочая нагрузка и ответственность уменьшаются при переходе на более высокий управленческий уровень, но это предположение не может быть принято без дополнительных данных,

2) В обширном исследовании по целому ряду профессий (Caplan et al> 1975) было обнаружено, что у диспетчеров по управлению воз­душным движением показатели кровяного давления не выше, чем в таких группах, как сборщики на конвейерах, технический персонал в электроншсе, контролеры и инспектора. Нет различий и между дис­петчерами, служащих в больших и малых аэропортах.

3) Служащие, ответственные за запуск космического корабля на Луну и работавшие в жестком режиме выдерживания сроков, не от­личались по количеству отклонений в электрокардиограмме от кон­трольной группы, не имевшей какой-либо ответственности за запуск (Reynolds, 1974). Между этими группами не было также и различий по уровню холестерина, глюкозы и кровяного давления.

4) В случаях инфаркта миокарда у работников отмечались мень­шая ответственность и более нюкий контроль за окружающими, чем в соответствующей контрольной группе (Theorell & Rahe, 1972). Сложность приведенных данных подчеркивается в книге "Требова­ния труда и здоровье рабочих" (Caplan et ah, 1975), которая претен­дует только на представление "основных эффектов и профессиональ­ных различий". Результаты такого первичного анализа выглядят не­сколько разочаровывающими. Например, "ни одна из оценок стрес­са, личностных качеств или психологического напряжения не корре-

164

лирует с уровнем холестерина" (Caplan et aL, 1975, p. 81). To же са­мое верно и для уровня артериального давления. Очеввддо, что при^ дется ждать более глубокого анализа доя обнаружения зависимостей между физиологическими данными и проявлениями стресса в труде.

Трудно представить, как можно что-либо делать в области изуче­ния стресса в труде и здоровья, не затрагивая обширную литературу по "типу А, поведенческому паттерну склонности к заболеваниям коронарных артерий" (Friedman & Rosenman, 1974). И все же я сде­лаю это только бегло, поскольку думаю, что имеющиеся сведения не применимы к анализу трудовой среды сколь-нибудь отчетливым об­разом. Это происходит вследствие базового противоречия в работах Friedman, Rosenman и их сотрудников. Даже хотя поведение по типу А {характеризующееся такими свойствами, как высокая мотивация усилий, направленность на достижение, конкуренция, агрессивность, поспешность> отсутствие отдыха, возбуждение, торопливость движе­ний) четко определена как результат индивидуальной предрасполо­женности, стимулируемой соответствующими трудностями в окру­жающей обстановке, реальная деятельность человека трактуется как устойчивая личностная характеристика, которая сама по себе явля­ется адекватным индикатором ССБ.

В своих ранних работах авторы полностью смешивают классифи­кацию по типу А и профессиональные характеристики. Мужчины типа А отбирались из инженерных и производственных организа­ций, редакций газет, телевизионных студий и т.п., тогда как мужчи­ны с типом В (отсутствие проявлений по типу А) - из муниципаль­ных служб, профессиональных бальзамировщюсов, служащих рас­четных организаций (Friedman & Rosenman, 1959). Среди женщин, отнесенных к типу А, 97% были работающими, 67% отнесены к ка­тегории должностных лиц, тогда как среди женщин типа В только 35% работали и меньше 1% были должностными лицами.

Мне представляется, что имеющиеся сведения позволяют сделать следующие выводы: 1) Поведение по типу А является установленным фактором риска по отношению к ССБ, как это было показано в про­ективном исследовании, и нарастание угрозы происходит независи­мо от других выявленных факторов риска (Rosenman et aL, 1975). 2) У мужчин, перенесших ранее одну из ССБ, поведение по типу А повышает угрозу повторного случая ССБ независимо от воздейст­вия других факторов (Jenkins et al., 1976). 3) Дихотомическая шкала клинических наблюдений Friedman-Rosenman лучше предсказывает ССБ, чем субъективная оценка, получаемая с помощью Шкалы ак­тивности Jenkins (Jenkins et al., 1976) <..,> 4) Факторный анализ субъективного теста самооценки содержит три основных фактора -высокую мотивированность, включенность в работу, скорость/не­терпеливость, хотя в опроснике имеется большое число позиций, не вошедших ни в один из рассматриваемых факторов. Кроме того, на-

165

званные факторы не позволяют предсказать развитие новой ССБ или повторного заболевания, так как это достигается только на ос­нове суммарной оценки по всей шкале (Jenkins et ah, 1976).

По целому ряду причин мне не ясно, каким образом приведенные факты, имеющие большое значение с точки зрения выделения психо­логического фактора риска по отношению к ССБ, позволяют объяс­нить особенности трудовой среды. Основные доказательства получе­ны на мужских выборках, в которых только 10% занимают "голубые воротнички", остальные, в основном, принадлежат к категориям управленцев среднего и высшего уровня, а также научным и техниче­ским работникам {Rosenman et aL, 1964). Соответственно, мы не зна­ем , является ли поведение по типу А фактором риска для "голубых воротничков", или как изменяется сто угрожающее влияние в разных профессиональных группах и видах труда. Неизвестно и то, до како­го предела поведение по типу А может меняться в различных видах труда и какие его компоненты могут оказаться наиболее чувстви­тельными к условиям работы. <,..>

Резюмируя сказанное, мне кажется, что мы имеем дело с не до кон­ца объясненным содержанием понятия. Перспективным с точки зре­ния интересов, затрагиваемых в настоящем обзоре, представляется подразделение этого фактора риска на три компонента:

1) соответствующая личностная предрасположенность;

2) требования со стороны конкретного вида работы;

3) формы поведения и реакции, возникающие тогда, когда эти требования "активируют" индивидуальную пре/фасположенность.

И наконец, как минимум, необходимо знать намного больше о профессиональной специфике и в целом о поведении по типу А как о потенциально угрожающему здоровью фактору* <.->

Несколько лет назад Matsumoto (1970) попытался "объяснить" бо­лее низкий уровень сердешю-сосудистои патологии в Японии, вы­двинув гипотезу о том, что это обусловлено существенными разли­чиями между японским и американским обществом. При этом наибо­лее ярким оказалось его описание арудовой роли и типичной про­фессиональной карьеры у японских рабочих. Создается впечатление, что фирма, в которой работает человек, сама организация труда и сослуживцы действительно становятся для него "большой семьей" с удивительным запасом стабильности во времени и неизменным по­рядком. Труд и иные формы активности, например отдых, внутренне переплетаются друг с другом, и, возможно, происходит стирание со­циальных ролей. Я сослался на это исследование не дли того, чтобы пробудить ностальгию у западного читателя, а для того, чтобы ярче выделить значение такого класса переменных, как факторы "соци­альной поддержки", который очень мало исследуется.

166

<—> Хотя исследования труда и здоровья со стороны сердечно-сосу­дистой системы еще и не образовали целостный массив хорошо со­гласованных данных, широта гипотез, включающих социокультур­ные изменения, мобильность труда, ролевое несоответствие, остается доминирующей. По-видимому, широкий социоэмовдональный кон-тексч- в организации профессиональной жизни и его стабильность были еще недостаточно изучены.

Стресс в труде, показатели психического здоровья

и самочувствие

<...> Одна из важных характеристик труда - престиж, или статус, работы - отчепгато связана с более высокой удовлетворенностью трудом и сохранностью психического здоровья. Те компоненты удовлетворенности трудом, которые относятся к самооценке, само­реализации, автономии и оплате труда, в большей мере связаны со статусом работы, чем удовлетворенность условиями труда и отноше­ниями с сотрудниками и начальством. Такая общая согласованное!! данных, однако> ис должна затушевывать того факта, что корреля дня между статусом работы и удовлетворенностью трудом или дру­гой соответствующей симптоматикой, выражена достаточно слабо и редко превышает значение г = 0.30.

Анализ личературы по проблеме удовлетворенности трудом в от­ношении частных аспектов производственной среды позволяет сде­лать следующие обобщения.

Пичкая удовлетворенность связана с:

1) условиями груда - наличие факторов, угрожающих здоровью и безопасности работающего; такие неблагоприятные факторы, как интенсивность заданного темпа и большие физические нагрузки; большая продолжительность работы, особенно если она навязана рабочему; вечерние и ночные смены; неопределенность задач; не­достаток контроля в течение работы;

2) работой самой по себе (содержанием труда) - недостаточное ис­пользование навыков и способностей; мелкая раздробленность повторяющейся задачи, включающей только несколько разных операции;

3) рабочей группой - отсутствие возможности взаимодействовать с коллегами; большие группы с недостаточным взаимодействием; неприятие сослуживцами;

4) руководством - изоляция от процесса принятия решений, невоз­можность наладить обратную связь с руководителем; отсутствие оценки хорошего исполнения; недостаточное внимание и взаимо­понимание со сгороны руководства;

167

5) особенностями организации - большие организации с уровне-вым подразделением (при относительно небольшом числе уровней в организации); штатная должность (по сравнению с перемеще­ниями в должности); дискриминация при приеме на работу;

6) заработной платой и продвижением по службе - низкое матери­альное вознаграждение или же субъективно воспринимаемое несо­ответствие в заработной плате; отсутствие перспектив в продви­жении по службе.

Обобщение литературы, анализирующей связи между разнообраз­ными аспектами психического здоровья и специфическими особен­ностями трудовой среды, будет проведено по аналогии с вышеприве­денной классификацией, чтобы подчеркнуть многочисленные сход­ства в результатах.

Ухудшение психического здоровья связано с:

1) условиями труда - наличие факторов, угрожающих здоровью и безопасности, а также неприятных условий труда; необходимость работать быстро, затрачивая много физических усилий; чрезмер­ная продолжительность работы;

2) работой самой по себе - недостаточное использование навыков и способностей; субъективное отношение к работе как неинтерес­ной; монотонная работа, особенно на постоянно движущемся кон­вейере; перегрузка должностными обязанностями (как качествен­ная, так и количественная), в целом включающая несоответствие требований труда и имеющихся ресурсов (времени, обученносга и навыков рабочего, технологии, организационной структуры и

т.п.);

3) сменной работой - фиксированная вечерняя смеиа и чередова­ние смен, которые затрагивают синхронизированные во времени физиологические функции, а также приводят к затруднениям в осуществлении ролевого поведения (например, роль супруга или родителя) <.♦♦>;

4) руководством - требования к работе, которые не вполне ясны или конфликтуют (неопределенность роди и ролевой конфликт); жесткий контроль и отсутствие автономии; недостаток обратной связи со стороны руководства; наличие проблем мевду подчинен­ным и руководителем;

5) особенностями организации - работа в периферийных отделах организации;

6) зарплатой и продвижением по службе - неадекватное матери­альное вознаграждение; отношение к перспективам продашкения по службе как несправедливым или слишком медленным. В перечисленных сводаых данных отмеченные зависимости в це­лом выражены сильнее для показателей удовлетворенностью

168

ныо, самооценки, напряжения и других аналогичных: проявлений, а для индикаторов психического здоровья, полученных по опросникам психиатрических симптомов, - намного слабее.

Исходя из такого рода данных, Locke (I976) дал следующую ха­рактеристику "желательных" условий труда:

1) работа представляет собой интеллектуальный запрос к испол­нителю (с которым он может справиться), что приводит к вовле­ченности в процесс труда и личностной заинтересованности;

2) работа не должна быть слишком утомительной;

3) вознаграждение за труд должно быть справедливым, информа­тивным и соответствовать устремлениям;

4) условия труда должны быть совместимыми с физическими по­требностями и содействовать трудовым целям;

5) работа должна вести к высокой самооценке;

6) факторы, действующие на рабочем месте, должны помочь дос­тижению значимости труда.

В данных о связи удовлетворенности трудом и показателями пси­хического здоровья о6Fiapуживается определенная зависимость, которую в первом приближении можно охарактеризовать следую­щим образом:

1) поведенческие индикаторы (по данным самоотчетов), такие, как употребление наркотиков и алкоголя, курение, связаны незна­чительно с удовлетворенностью трудом;

2) отчужденность в труде, как правило, не распространяется на другие сферы жизни;

3) показатели, основанные на соматических жалобах и симпто­мах, в целом низко коррелируют с удовлетворенностью трудом (на уровне г = О Л 0-0,30);

4) оценки аффективных проявлений (тревожность-напряжение, де­прессия, раздражительность) устойчиво дают достаточно высо­кую корреляцию с удовлетворенностью трудом, тогда как показа­тели "личного счастья" и общей удовлетворенности жизнью обна­руживали тенденцию к более сильной связи, но только в конце 40- х годов.

<.«> Интересно указать на отсутствие каких-либо доказательств того, что недостаток удовлетворенности в одной сфере жизни ком­пенсируется особенно сильным удовольствием или наслаждением в другой, во всяком случае в том смысле, что ни в одном из исследова­ний не была показана отрицательная связь мезвду парами признаков удовлетворенности или показателей психического здоровья. <,,,> Одно из возражений по отношению к приведенной общей ха­рактеристике результатов состоит в том, что при рассмотрении ис-

169

ходной информации по исследованиям, проведенным на обширных репрезентативных выборках, <„> скрываются многочисленные ис­точники вариабельности, зависящей от того, какой вид труда рас­сматривается авторами. В соответствии с этим я кратко проанализи­рую три группы исследований, <..> в большей мере отражающие специфику ситуаций:

1) исследования психического здоровья у необученных и малообу-ченных рабочих, "голубых воротничков", и некоторые связанные с ним направления исследований (расширение сферы труда, отчуж­денность);

2) исследования ролевого стресса, ролевого конфликта и перегруз­ки, которые, прежде всего, включают данные по выборкам "белых воротничков" и/или менеджеров;

3) исследования взаимодействия личности и трудовой среды.

Как отдельная группа, "голубые воротнички" заметно не отлича­ются от остальных представителей популяции американских служа­щих по характеру соматических жалоб, оценкам своего физического здоровья, депрессии, самооценке, интересам и удовлетворенности жизнью. Наибольшее различие среди названных шкал было получе­но по последнему показателю, значение которого со стандартным отклонением 0,29 ниже среднего по всей выборке. <„> Удовлетво­ренность трудом у "голубых воротничков" меньше, чем общее сред­нее, со стандартным отклонением всего лишь менее 0,2 <..>. В це­лом подавленность "голубых воротничков" не является непосредст­венной функцией их труда, а, скорее, определенной характеристикой рабочих (например, черные рабочие моложе 30 лет или лица, полу­чившие образование в колледже, до 30 лет) и их описания/воспри­ятия своей работы.

Основной интерес среди "голубых воротничков" высылали рабо­чие, выполняющие однообразную работу, как правило, в навязан­ном темпе и требующую несложных навыков. Задачи, требующие бдительности независимо от степени их трудности вызывают пойы-шепне уровня адреналина. Это особенно четко проявляется в случае выполнения задач в навязанном темпе, которые предполагают нали­чие отработанного навыка принятия решений за короткие интерва­лы времени (Frankcnhauser & Gardell, 1976),

В ряде исследований показано, что у работающих в навязанном темпе "голубых воротничков11 психическое здоровье ослаблено. На­пример, Kornhauser (1965) обнаружил, что только у 13% таких рабо­чих психическое здоровье "хорошее" в отличие от 29% среди других категорий малообученных рабочих, занятых однообразным трудом. <.,.> В шведском обследовании показано, что у рабочих, выполняю­щих контролируемую техническими средствами монотонную работу (Gardcll, 1971), снижены показатели психического здоровья (по об-

170

щей удовлетворенности жизнью, самооценке и компетентности, пси­хосоматической симптоматике) и удовлетворенности трудом {в ча­стности восприятие работы как интересной, постоянный контроль во время работы) - в качестве контрольных групп были привлечены мастера и рабочие, обслуживающие сложные механические устрой­ства. <...>

Исследование 23 профессиональных групп (Caplan et al.t 1975) по­зволяют детально сравнить данные по сборщикам, работающим в режимах навязанного и свободного темпа, а также других видов труда "голубых воротничков".<...> Очевидно, что сборщики, рабо­тающие в режиме навязанного темпа, описывают свою работу как скучную, простую, требующую незначительного внимания. Однако уровень их удовлетворенности трудом существенно не отличается от двух других групп. По трем показателям психического здоровья (со­матические жалобы, тревожность, депрессия) у них наблюдается бо­лее выраженный дефицит по сравнению с другими группами. Оцен­ки социальной поддержки у сборщиков, работающих в навязанном темпе, не отличаются от двух других групп,

В исследованиях отчужденности среди рабочих, занятых в механи­зированных видах труда или работающих в навязанном темпе, пол­но документирован наблюдаемый у них бояее высокий уровень от­чужденности и его внешние проявления, такие, например, как прогу­лы. Оценки "бессилия", "бессмысленности'1 и "сам о отчуждения" в этих работах оборачиваются ни чем иным, как точным описанием работниками особенностей своего труда - отсутствием контроля над темпом работы и оборудованием, простотой и повторяемостью тру­довых задач, недостаточной внутренней значимостью труда.

По моему мнению, в этой литературе присутствует некоторое жонглирование понятиями, так как субъективное восприятие труда описывается слишком сильными, нагруженными внутренним значе­нием терминами ("отчужденность11, "самоотчуждение"), которые предполагают изменения в психическом здоровье. Упускается из ви­ду здесь и еще один важный момент: хотя рабочие и называют свой труд простым и скучным, совсем не обязательно они чувствуют себя более неудовлетворенными (Caplan et aL, 1975), Более того, этот фе­номен представляется широко распространенным. Однако в исследо­вании водителей автомашин, проведенных как в развитых, так и развивающихся странах, только 5-10% обследованных назвали мо-нотопшо причиной неудовлетворенности трудом (Form, 1973),

Исследования расширения трудовых обязанностей и обогащения труда в целом согласуются между собой и показывают, что расшире­ние сферы труда приводит к увеличению удовлетворенности трудом, особенно в следующих направлениях: использование навыков и спо­собностей; возможность научиться новому; восприятие работы как осмысленной; уровень ответственности и автономии. Это может

171

уменьшать и внешние негативные проявления: прогулы, переход с места на место, особенности выполнения работы. Имеются также доказательства того, что в большей мере эти данные подходят для рабочих маленьких городов (в отличие от более крупных) и для тех, кто более ориентирован на профессиональный рост, конкуренцию, разнообразие. Такие индивидуальные различия могут объяснить, почему в некоторых случаях реорганизация труда не приводит к ожидаемой выгоде (см., например, Lawler et al,, 1973). <...>

При обобщении данных по рабочим, выполняющим однообраз­ные задания в навязанном темпе, вырисовывается следующая карти­на. Как представляется, мужчины, занятые скучным и монотонным трудом, не заблуждаются в оценке своей работы - они так ее и вос­принимают. Однако такое описание прямо не соотносится с уровнем их удовлетворенности трудом, поскольку он не намного отличается от других видов труда "голубых воротничков11. Тем не менее, когда их работа изменяется (обогащается), они реагируют на это повыше­нием показателя удовлетворенности трудом, хотя это, возможно, верно не для всех профессиональных подгрупп.

Наиболее правдоподобное объяснение этому дано Strauss} кото­рый предположил, что рабочие "могут приспособиться к не вызы­вающей интереса работе, обычно путем снижения уровня ожиданий, изменения структуры потребностей, используя многие социальные возможности внутри и вне труда (Strauss, 1974, р. 78). Kornhauser да­ет аналогичную интерпретацию, но в более пессимистическом тоне: "Неудовлетворительность психического здоровья работающих за­ключается в крошечном размере их ожиданий и притуплённой ини­циативы, сужении целей и ограниченности усилий до той точки, ко­гда жизнь становится пустой и только наполовину осмысленной" (Kornhauser, 1965, р. 270). Он продолжает обсуждение, доводя до ло­гического конца две возможные перспективы на примере анализа деятельности водителей автомобилей: поддержание ожиданий от ра­боты на высоком уровне, что приводах к постоянной фрустрации, либо же ограничение ожиданий, обесцвечивающее существование. ,

Очевидно, что в настоящий момент мы нуждаемся в исследовани­ях, которые непосредственно анализируют процесс адаптации к не­насыщенным содержанием и не вызывающим интереса видам труда. Это, в свою очередь, предполагает проведение лонгихюдных иссле­дований, в особенности таких, в которых планируется изучение серьезных переходных: периодов и стадий в жизненном цикле. Это вызывает множество вопросов.<„.> По всей видимости, наиболее фундаментальным является метатеоретический вопрос, который нельзя проверить непосредственно. Признаем ли мы за основу при­роду человека с присущим ей рядом определенных потребностей ( в стиле Maslow), или же трудовая среда (и другие формы социальной жизни) представляется нам важным источником развшця некоторых

172

n

m -mix потребностей? Если верно последнее, то можно было бы уви­деть па скучной и однообразной работой не фрустрирование опреде­ленных потребностей, а то, что никогда не дает импульса к их воз-Ш1К1ЮНСНИЮ и развитию. <..>

Литера тура

Aitken, R.C.B. (1969). Prevalence of worry in Normal aircrew. British Journal of Medical Psychology, 42, 283-286.

Aider Гиг, C.P. (1969). Job enlargement and the organizational context Person­l Psychology,22, 418-426. Alvarez, W.C., and Stanley, L.L, (1930). Blood pressure in six thousand prisoners and four hundred prison guards. Archives International Medicine 46 17-39, ' f

Appley, M.I I., and TrumbuU, R. (1967), On the concept of psychological stress. In Applcy, M.H, & Trumbult, R. (ed.)> Psychological Stress, New York: A p p let on -C cnt ur y-Croft s.

Armstrong, 1\B. (1971), Job content and context factors related to satisfaction for different occupational levels. Journal ofApplied Psychology, 55, 57-65.

Barnard, R.D., and Duncan, H-W. (1975). Heart rate and EEG responses of fire fighters. Journal of Occupational Medicine, 17, 247-250.

Hcrnaki, Т.О. (1975). Uses of the epidemiologic method in occupational medicine. Connective Medicine, 39, 117-118.

Bonner, K. (1967). Industrial implications of stress, In Levi, L. (ed.), Emotional Л7/глшл\ New York: American Elsevier Publishing Co.

Bourne, P.U, Rose, R.M., and Mason, J.W. (1968). I7-OHCS levels in combat* Archives ofGeneral Psychiatry, 19, 135-140.

Brenner» M.H. (1973)* Mental Illness and the Economy, Cambridge, Mass.: Harvard University Press,

Bruhn, J.O., Wolf, S., Lynn, T.N., Bird, H.B.t and Chandler, B. (1968). Social aspects of coronary heart disease in a Pennsylvania German community. Social Sciences and Medicine, 27 201-212.

Hiidl, I\, and Brcslow3 L. (I960), Mortality from coronary heart disease in С 'alitbmia men who work lon^ hours, Journal of Chronic Disorders, 11,615-626,

Campbell, D/f, Converse, P.E, and Rodgers, WL (1976). The quality of American Life. New York: Russell Sage Foundation.

Cantril, Л.Ц., and Roll, C-W, (1971). Hopes and Fears of the American People. Now York: Universe Book.

Caplnn, R.D., Cobb, S,, French, XRP, Harrison, R.V., ancIPmneeu, S;R. (1975). Job Demands and Worker Health. Washington, D.C. HEW Publication

№(NK)SIL), 75-160 _ . ., .,

(Kaplan, RJ)-> and Jones, K.W. (1975). Effects of work load, role ambiguity and Type Л personality on anxiety, depression, and heart rate. Journal of Applied

l>Ti!Zcuic (1974). An epidemiological perspective of psychosocial factors in disease etiology. American Journal of Public Health, 64, 1040-1043.

173

Chinoy, E, (1955). Automobile workers and the American dream. Garden City Doubleday.

Cobb, S+> and Rose, R.M. (1973). Hypertension, peptic ulcer, and diabetes i air traffic controllers, Journal of American Medical Association, 224, 489-492.

Cobb, S. (1974). Role responsibility: the differentiation of a concept. McLean, A. (cd.)> Occupational Stress. Springfield, 111.: С. С Thorn as, pp.62-6 9

Cobb, S. (1976). Social support as a moderator of life stress. Psychosomatic Medicine, 38, 300-314.

Creech, J,L., and Johnson, M.N. (1974). Angiosarcoma ofliver in the facture of poly vinyl chloride. Journal of Occupational Medicine, 16, 150-151

Davis, L,E,, and Chems, A.B., ed. (1975). The Quality of Working Life New York: The Free Press.

Dohrenwcnd, B.S., and Dohrenwend, B.P., ed. (1974), Stressful Life Evenly New York: Wiley.

Editorial (1975), Journal of Human Behaviour, i, 3-13.

Ellard, J. (1974). The disease of being doctor. Medical Journal, 2, 318-323,

Enterline, P.T. (1976). Pitfalls in epidemiological research. Journal of Occupq^ ional Medicine,IS, 150-156.

Form, W.H- (1973). Auto workers and their machines: a study of work, factor\ and job dissatisfaction in four countries. Social Forces, 52, 1-15.

Frankenhauser, M., and Gardcll, B> (1976), Underload and overload working life: outline of multidisciplinary approach. Journal of Human Stress, 35-46,

French, LRrp., and CapLan.R.D. (1972). Organizational stress and individual strain. In Marrow, AJ. (cd.), The Failure of Success, New York; AMACON,

Friedman, M.D,, and Rosenman, R.H. (1959). Association of specific overt behaviour pattern with blood and cardiovascular findings. Journal of America^ Medical Association, 169,1286-1296.

Friedman, MD.S and Roscnman, R.H. (1974). Type A behaviour and Your Health. New York; Knopf.

Gardell} B. (1971). Alienation and mental health in the modern industrial envi, ronmenl. In Levi L. (ed.}- Society, Stress and Disease, vol. I. London: Oxfor<i University Press.

Gardner, W.> and Taylor, P. (1975). Health and Work. New York: Wiley,

Groen, J.J-, and Bastiaans, J. (1975). Psychological stress, interhuman commu* nication, and psychosomatic disease, In Spielbergcr, CD., and Sarason, I,G (eds.)- Stress and anxiety t vol. 1. Washington; Hemisphere Publishing Corp,

Gross, R (1970). Work, organization and stress. In Levine, S, and Scotch N.A, (ed) Social Stress. Chicago: Aldinc,

Guralnick, L. (1963). Mortality by occupation and cause of death. USDHEW FHS, Vital Statistics-Special Reports, vol. 53.

Hamilton, A,, and Hardy, H.L. (1974), Industrial toxicology. Massachusetts Massachusetts Publishing Sciences Group, 3rd ed.

Hammer, W.C., and Tosi, H.L, (1974). Relationship of role conflict and re--ambiguity to job Involvement measures, Journal of Applied Psychology, 59, 49 ~ 499. '

Harris, LM (1965). Tleasant1 retirement expected. Washington Post, 2 November,

174

Hinkle, L.E., Whitney, L.H., Lehman, E,W., Dunn, J., King, R., Plakum, A,, and Fehinger, B. (1968). Occupation, education, and coronary heart disease. Science, 161,238-246.

House, J.S. (1974). The effects of occupational stress on physical health. In O'Toole, J. (ed,). Work and the quality of life. Cambridge Mass.; the MIT Press.

Jenkins, C+D., Rosenman, R.H., and Friedman, M. (1966). Components of the coronary-prone behaviour pattern: their relation to silent myocardial infarction and blood lipids. Journal of Chronic Disorders, 19, 599-609.

Jenkins, CD. (1971). Psychologic and social precursors of coronary disease. New England Journal of Medicine, 284,244-255 and 307017.

Jenkins, C.D+1 Zy2anskt, S.J., and Rosenman, R.H. (1976). Risk of new myocardial infarction in middle-aged men with manifest coronary heart disease. Circulation, 53, 342-347.

Johnson, T.W., and Stinson, LE, (1975). Role ambiguity, role conflict, and satisfaction: moderating effects of individual differences. Journal of Applied Psychology, 60, 329-333.

Kagan, A. (1971). Epidemiology and society, stress and disease. In Levi, L, (cd.) Society, Stress and Disease, vol. 1. London: Oxford University Press,

Kahn, RX. (1972). The meaning of work: interpretation and proposals for measurement. In Campbell, A. and Coverse, P.L. (ed,) The Human Meaning of Social Change, New York; Russell Sage Foundation.

Kahn, R,L+ (1974). Conflict:, ambiguity, and overload; three elements in job stress. In McLean, A. (ed+) Occupational Stress. Springfield, 111: C.C.Thomas.

Kasl, S.V. (1973). Mental health and the work environment: an examination of the evidence. Journal of Occupational Medicine, 15, 509-518.

King, H+ (1970). Health in the medical and other learned professions. Journal of Chronic Disorders, 23, 257-28 L

Kornhauser, A. (1965). Mental Health of the Industrial Worker, New York; Wiley.

Kryter, K.D. (1972). Non-auditory effects of environmental noise- American Journal of Public Health, 62, 389-398,

Landy, F.J., and Trumbo, D.A. (1976). Psychology of work behaviour. Home^ wood: Dorsey Press.

Lawler, E+EM Hackman, J,R.P and Kaufman, S. (1973). Effects of job redesign: a field experiment. Journal of Applied Social Psychology\ 3, 49-62.

Lazarus, R.S, (1971). The concept of stress and disease. In Levi, L, (ed.)» Society, Stress and Disease, voLL London; Oxford University Press.

Lehman, E.W., Shulman, J+J and Hinkle, L.E. (1967). Coronary deaths and organizational mobility. Archives of Environmental Health 15, 455-461 ♦

Levij L> (1974). Stress, distress, and psychosocial stimuli. In McLean, A. (ed.) Occupational Stress. Springfield, I1L: C,C. Thomas,

Liposwsky, ZJ, (1975). Physical illness, the patient, and his environment: psychosocial foundation in medicine. In Reiser, M.F, (ed,), Organic disorders and psychosomatic medicine, vol. 4. New York; Basic Book.

Locke, E.A, (1976). The nature and causes of job satisfaction. In Dunnette, M.D. (ed.). Handbook of industrial and organizational psychology. Chicago: Rand McNally.

175

Lyons, T.R (1971). Role clarity, need for clarity, satisfaction, tension, and withdrawal. Organizational Behaviour and Human Performance, 6, 99-110.

MacMahon, В., and Pugh, T.E- (l970)tEpidemiology: Principles and Methods. Boston; Little, Brown.

Margolis, B.L,, Kroes, W.H., and Quinn, R,P. (1974). Job stress: an unlisted occupational hazard. Journal of Occupational Medicine, 16, 659-661,

Matsumoto, Y.S. (1970). Social stress and coronary heart disease in Japan. Miikbank Memory Fund Quarterly, 48, 9-36.

Mausner, J\S., and Steppacher, R.C (1973). Suicide in professionals: a study of male and female psychologists, American Journal of Epidemiology, 98, 436-445.

Mausner, J.SM and Balm, A.K.. (1974), Epidemiology: an introductory text. Philadelphia: Pa. W, B. Saunders.

Mayers, MR. (1969). Occupational health* Baltimore: Williams & Wilkins Co.

McGrath, XE. (1970). A conceptual formulation for research on stress. In McGrath, J.K (ed.) Social and Psychological Factors in Stress. New York: Holt, Rinehart, Winston.

McGrath, J.E. (1976). Stress and behaviour in organizations. In Dunnnette, M.D. (ed.) Handbook of Industrial and Organizational Psychology, Chicago: Rand McNally.

Miles, R.H. (1975), An empirical test of causal inference between role perceptions of conflict and ambiguity and various personal outcomes. Journal of Applied Psychology, 60, 334-330.

Morris, JtR, Heady, J.A+, and Barley, R,G+ (1952). Coronary heart disease in medical practitioners. British Journal of Medicinet У, 503-520.

Morris, J.N., Heady, J.A., Raffle, P.A.B+] Roberts, CG., and Parks, J.W. (1953). Coronary heart disease and physical activity of work. Lancet, 2, 1111-1113,

Orth-Gomer, K. (1974), Ischemic heart disease as result of psychosocial processes. Social Sciences and Medicine, 8, 39-45,

Orzack, LJL (1959)- Work as a 'oentral life interest' of professionals. Social Problems. 1} 125-132.

O'Toole, J. (ed/) Work and Quality of Life. Cambridge, Mass.: The MIT Press.

Paykei, E-S,, Myers, J.K.> Dienelt, M.N., Юегтап, G.L,f Lindenthal, XL., and Pepper, M.P. (1969). Life events and depression. Archives of General Psychiatry 21,753-760.

Payne, R,, and Pugh, D.S. (1976). Organizational Structure and climate. In Dunnette, M.D. (ed.) Handbook of Industrial and Organizational Psychology. Chicago; Rand McNally.

Pepitone, A, (1967), Self, social environment, and stress. In Appley, МЛ., and Trumbull, R. (eds,). Psychological stress. New-York; Appleton-Centurv-Crofts.

Porter, L,W., and Strees, R-M (1973), Organizations, work, and personal factors in employee turnover and absenteeism. Psychological Bulletin, 64, 23-51.

Rabkin, LGn and Struening, E.L. (1976). Life events, stress, and illness. Science, 194, 1013-1020.

Reynolds, R.C. (1974). Community and occupational influences in stress at Cape Kennedy; relationships to heart disease. In Elliot, R,S, (ed.). Stress and the heart. Mount Kasco: Futura Publishing.

176

Western collaborative group study.

Western collaborative group study. Л|И1£* */Л»»*» W«z/ 2*55

noSnl RJ" JenkinS' CD- F"*W* M.( Straus R., and , (1975). Coronary heart disease in the Western collaborative group study: hnal follow-up experience of 8.5 years. Journal of American Medical Association, 233, 872-877,

Rubin, R.T\ (1974), Biochemical and endocrine responses to severe psychological stress. In Gunderson, E.K.E. and Rahe, R+H. (eds.)+ Life stress and illness, Springfield: C.C. Thomas Co.

Ruff, G.B,, and Korchin, S.X (1967). Adaptive stress behaviour. In Appley, М.П., and Trumbull, R. (eds.)- Psychological stress. New York: Appleton-Cwilurv-Crofts.

Kussck, H,L (1962). Emotional stress and coronary heart disease in American physicians, dentists and lawyers. American Journal of Medical Sciences, 243, 716-725.

Kussck, II.I. (1965). Stress, tobacco, and coronary disease in North American professional groups. Journal of American Medical Association, 192, 189-194.

Styles, L>, and Strauss, G. (1966). Human behaviour in organizations. Engle-wood Clifls: Prentice-Hall,

.Sctilt^ R., and Floward, A. (1970). Models of Stress. In Levine, S, and Scotch, N A* (ed,) Social Stress. Chicago: Aidine.

Schuckit, M,A., and Gunderson, E.K.E. (1973), Job stress and psychiatric illness in the U.S. Navy. Journal of Occupational Medicine, 15, 884-SS7.

Sells, S.B. (1970). On the nature of stress. In McGrath, J.E. (ed.). Social and psychological factors in stress. New York: Holt, Rinehart, Winston.

Shepard, RJ. (1974), Men at work; applications of ergonomics to performance and design* Springfield: CC Thomas Co.

Sleight, R.B., and Cook, K.G. (1974). Problems of occupational safety and health: a critical review of select worker physical and psychological factors. Cincinnati: HEW Publication, NIOSH 75-124.

Smith, R-C. (1973). Comparison of job attitudes of personnel in three air traffic control specialities. Aerospace Medicine, 44, 919-927.

.Strauss, G. (1974). Is there a blue-color revolt against work? In O'Toole, J> (eel ) Work and the quality of life. Cambridge Mass.: The MIT Press.

Strucning, RU and Guttentag, M (eds.) (1975). Handbook of evaluation research, vol. 1. Beverly Hills: Sage Publications.

Susscr, M. (1973). Causal Thinking in the Health Sciences. Concepts and Strategies of Epidemiology, New York: Oxford University Press.

177

Syme, L.S., Borham, NX)., and Buechicy, R,W. (1965), Cultural mobility and coronary heart disease in an urban area. American Journal of Epidemiology, 82,

334-346,

Theorell, T.p and Rahe, R. (1972). Behaviour and life satisfaction characteris­tics of Swedish subjects with myocardial infarction. Journal of Chronic Disorders,

25, 139-147.

Vroom, V,H. (1969). Industrial social psychology. In Lindzey, G, and Aron^ son, E. (ed.) Handbook of Social Psychology, v.5, Reading, Mass.: Addison-

Weslcy.

Wan, I\ (1971). Status stress and morbidity: a sociological investigation of se­lected categories of work^limited chronic condition. Journal of Chronic Disorders,

24, 453-468,

Wardwell, W.L, Flyman, M, and Bahnson, C.B. (1968), Socio-environmcntal and antecedents to coronary heart disease in 87 white males. Social sciences and

medicine, 2, 165-183.

Wardwcll, "W.L, and Bahnson, C.B, (1973). Behavioural variables and myocardial infarction in the southeastern Connecticut heart study. Journal of Chronic Disorders, 26, 447-461.

White, K.L., and Henderson, MM. (1976). Epidemiology as a Fundamental Science. New York: Oxford university Press.

Work in America (1973). Report of a Special Task Force to the Secretary of Health, Education and Welfare. Cambridge, Mass.: The MIT Press.

Клри Л. Купер Джуди Маршалл

^

ИСТОЧНИКИ СТРЕССА "БЕЛЫХ ВОРОТНИЧКОВ"

Жизнь сложных промышленных организаций может оказаться серьезным источником стресса для руководителей. Работники управ­ленческих структур все больше страдают от крайне острых физиоло­гических синдромов, вызванных профессиональными стрессами. Среди них можно вьтдеяить язвенную болезнь, приводящую к нетру­доспособности, и ишемическую болезнь сердца (ИБС), Они вынуж­дают руководителей отказываться от активной организационной деятельности, уходить в отставку, прежде чем они получат возмож­ность полностью реализовать свой потенциал.

Эти и другие эффекты, связанные со стрессами (такие, как напря­женность, слабая адаптация и т.п.), дополняемые сложностями в личной жизни, становясь потенциальным источником нарушений здоровья, изменяют всю жизнь индивида* Влияние трудовых стрес­сов на физическое и психическое здоровье разрушительно сказыва­ется не только на отдельно взятом руководителе. Оно отражается и на "реальных" издержках организации, от которой зависят многие люди. Эти издержки редко учитываются при оценке кадровой или финансовой стороны деятельности предприятия, но, тем не менее, они реально существуют и связаны с повседневной деятельностью.

Мероприятия по снижению профессиональных стрессов связаны с умением выявлять их причины. Успех любых попыток минимизиро­вать стресс и сделать максимальным удовлетворение от работы бу­дет, прежде всего, зависеть от точности диагноза его причин, так как различные стрессоры требуют различных воздействий.

Любая односторонняя попытка снизить влияние источников стресса в организации (например, трансцендентальная медитация или обогащение труда), без оценки различий в работе групп или подразделений, обречена на провал. Таким образом, выявление воз­можных источников управленческого стресса будет способствовать вьгработае путей минимизации его отрицательных последствий.

Одной из серьезных проблем, встающих перед исследователями стресса, является отсутствие обобщенной концептуальной схемы в этой области знаний. Большинство ранних исследований стресса ба­зировалось на двух источниках: сведений из медицинской литерату­ры, предназначенной для нужд промышленности! а также предполо­жения о том, что при деятельности, выполняемой именно в специфи­ческих, экстремальных ситуациях, например на поле боя, основные болезни, утраты и т.п., вызываемые стрессом, наиболее тяжело про-

179

J2*

являются в физических или психических симптомах. Первые были, скорее, интуитивны, чем опирались на доказанные факты.

В последние 10-15 лет были предприняты определенные попытки более систематичного рассмотрения причин управленческого стрес­са, Cooper & Marshall (1976) предложили схему, обобщившую наход­ки этой новой волны исследований. В этой работе многое связано со стрессом, переживаемым руководителями организаций. Вместе с тем, анализ проведенных в этой области исследований показал, что боль­шинство факторов, обсуждаемых при анализе управленческого стресса, применимы'к трудовой деятельности в целом. На основе различных теорий и исследований, принадлежащих к разным отрас­лям знаний (медицине, психологии, наукам об управлении и т.п.), отраженных в научной и практической литературе, получен пере­чень из более чем 40 взаимодействующих факторов, которые могут приводить к управленческому стрессу. На его основе было выделено семь основных категорий стресса. На рис.1 представлена попытка изобразить это схематически. Ниже будут рассмотрены выделенные категории в их естественном развитии.

Факторы, связанные с трудовой деятельностью

Основным направлением работы исследователей в реальных усло­виях, особенно на производстве, является выявление факторов, свя­занных с трудовой деятельностью. Стресс может вызываться избыт­ком или дефицитом работы, нехваткой времени и длительными пау­зами, необходимостью принимать слишком много решений, утомле­нием, физическими характеристиками окружающей среды (например при работе на сборочной линии), чрезмерными перемещениями, большой длительностью работы, необходимостью справляться с из­менениями в работе и ценой ошибки, материальной или профессио­нальной (Kearns, 1973). Можно заметить, что для ряда людей шобая деятельность в определенных условиях может быть источником на­пряжения. Основное внимание исследователей этого направления связано с двумя факторами (остальные факторы являются, скорее, гипотетическими, чем доказанными источниками стресса) - это ус­ловия труда и рабочая нагрузка.

Условия труда

Значительное число работ связывает условия конкретной деятель­ности с физическим и психическим здоровьем. Например, плохое со­стояние психического.здоровья прямо зависит от тяжелых условий труда, необходимости работать быстро и затрачивать много физи­ческих усилий, от чрезмерной длительности или неудобства рабоче­го режима (Kornhauser, 1965). Физическое здоровье (Marcson, I970) также подвержено отрицательному влиянию повторяющихся небла-

130

Рис* 1. Источники управленческого стресса

гоприятных воздействий окружающей среды. Так, из 150 больных стенокардией в выборке более чем из 4000 промышленных рабочих Берлина подавляющее большинство работало на конвейере (Kritsikis etal., 1968).

Рабочие перегрузки

Для руководителей более значимым раздражителем являются про­фессиональные перегрузки. French & Caplan (1973) ввели понятие ко­личественной и качественной перегрузки. Первая связана с наличием "слишком большого количества работы"* вторая - с тем, что работа "слишком сложная". (Предполагалось, что количественная и качест­венная недогрузка также является потенциальным источником стресса, но это предположение слабо подтверждено результатами ис­следований). Выдвинута гипотеза (Miller, 1960), что в большинстве систем перегрузка ведет к деструкции вне зависимости от того, свя­зана ли она с единичным биологическим звеном или руководителем организации. Это может проявляться во вторичных факторах риска, например в курении (важный фактор риска или симптом ИБС). Лю­ди, имеющие больше телефонных контактов, служебных встреч и встреч в единицу рабочего времени, выкуривают значительно боль­шее число сигарет, чем люди с меньшей нагрузкой по этим факто­рам. Так, из 100 молодых пациентов с сердечными нарушениями 25% работали на двух работах, которые требовали (и это прямо касается профессиональных перегрузок) 60 и более рабочих часов в неделю* В этой группе продолжительная эмоциональная нагрузка предшество­вала 91% сердечных приступов. Сходная реакция наблюдалась толь­ко у 20% испытуемых контрольной группы. Наблюдается зависи­мость между продолжительностью рабочего дня и смертью от ИБС, Так, в легкой промышленности Калифорнии рабочие в возрасте до 45 лет, занятые более 48 часов в неделю, подвержены вдвое больше­му риску умереть от ИБС, чем такие же рабочие, но с нагрузкой 40 и меньше часов.

Перегрузка многими нитями связана с проявлениями стресса: пьянство, прогулы, низкая мотивированность труда, пониженное са­моуважение и отсутствие поддержки нанимателей.

"Качественные11 перегрузки также являются источником стресса, причем особенно сильно это проявляется в сфере управления. Иссле­дование качественных и количественных аспектов перегрузки с по­мощью опросников, интервью, медицинских обследований на вы­борке из 122 уьшверситетских администраторов и профессоров и вы­явило, что такой симптом стресса, как низкая самооценка, связан с перегрузками, но его проявления в двух профессиональных группах были различны. Оказалось, что количественная перегрузка слабо связана с низким уровнем самооценки у администраторов, но суще-

182

ственна для профессоров. Чем более высокого качества работы ожи­дали от профессора, тем ниже был уровень самооценки.

Качественные и количественные перегрузки отражаются на уров­не притязаний, причем при повышении квалификации уровень при­тязаний имел высокий коэффициент корреляции с показателем ки­слотности мочи-French & Caplan (1973), обобщая данные ряда исследований, выде­лили, по крайней мере, девять различных симптомов психологиче­ской и физиологической напряженности, связанных с количествен-ной и качественной перегрузкой: отсутствие удовлетворенности тру­дом, трудовая напряженность, низкий уровень самооценки, агрес­сивность, ощущение дискомфорта, высокий уровень холестерина в крови, повышение частоты сердечных сокращений, изменения КГР и увеличение дозы курения. Анализ этих данных показал, что нельзя забывать о взаимосвязи трудовой деятельности с субъектом труда. Объективно существующие трудовые нагрузки не могут рассматри­ваться в отрыве от индивидуальных и личностных особенностей от^ дельного человека, будь то руководитель или подчиненный.

Такое предостережение связано с тем, что многие американские и некоторые английские авторы, изучающие перегрузки, не всегда корректно описывают эти зависимости. Многие управленцы (типо­логия которых определенно богаче, чем в других видах деятельно­сти) реагируют на перегрузки увеличением длительности работы. Например, в одном американском отчете показано, что 45% о беле-' дованных должностных лиц работали целыми днями и в выходные, а 37% оставляли уик-энд свободным, но работали вечерами. Во мно­гих компаниях такой тип поведения стал нормой, которой старают­ся придерживаться.

Роль е организации

Еще одним важным источником управленческого стресса является та роль, которую человек играет в организации. Значительное число исследований в этой области было сконцеттировако на ролевой не­определенности й ролевом конфликте.

Ролевая неопределенность

Ролевая неопределенность возникает, если у человека существует неадекватная информация о его профессиональной роли, то есть имеется "недостаток ясности" о реалиях работы (профессиональных обязанностях), ее условиях, ожиданиях коллег и сфере ответственно­сти. Люди, страдающие от ролевой неопределенности, получают меньшее удовлетворение от работы, имеют более высокий уровень связанной с работой напряженности, больше неудач в работе и меньшую уверенность в себе. Ролевая неопределенность многими

1S3

узами связана с низкой удовлетворенностью трудом и ощущением угрозы физическому и психическому благополучию человека со сто­роны работы. Эти ощущения проявляются в показаниях индикато­ров психической напряженности, таких, как артериальное давление и повышенная частота пульса.

Индикаторы стресса, связанные с ролевой неопределенностью, могут проявляться в угнетенном состоянии, низком уровне самоува­жения, неудовлетворенности жизнью, работой, низким уровнем тру­довой мотивации и намерением покинуть работу. Это могут быть не слишком сильные связи, но, тем не менее, они статистически значи­мы, и именно они указывают, что "неопределенность роли" может быть одним из потенциальных стрессоров в труде, Kahn (I973) пока­зал, что при рассмотрении конкретных случаев необходимо учиты­вать время как одну из отличительных черт ролевой неопределенно­сти. Он выделил две составляющих - "сиюминутную неопределен­ность" и "перспективную неопределенность". (Большинство материа­лов, которые он относит к последней, мы рассматриваем как стресс, связанный с развитием карьеры). Но Kahn (1973) до сих пор не при­вел эмпирических данных, подтверждающих это положение.

Ролевой конфликт

Ролевой конфликт возникает, когда "субъект находящийся в опре­деленной профессиональной роли подвергается конфликтным воз* действиям со стороны работы или делает нечто, что он на самом де­ле не хочет делать или считает, что это не бтносится к его обязанно­стям". Наиболее часто это проявляется при столкновении субъекта с двумя группами людей, демонстрирующих разный тип поведения иди ожидающих, что работа должна включать различные функции. Kahn et at. (1964) нашли, что люди, сильнее страдающие от ролевого конфликта, меньше удовлетворены трудом и в большей степени хо­тят сменить работу. Причем, чем больше сила или авторитет лиц, "создающих условия" для ролевого конфликта, тем выше неудовле­творенность этой работой у персонала. Этот феномен порождает психическую напряженность, приводящую к изменению частоты пульса, что было отмечено French & Caplan {1970) в исследовании в Годарде.

Связь ИБС (поражение сердечной мышцы, стенокардия и коро­нарная недостаточность), ненормальной электрокардиограммы, факторов риска ИБС (систолическое давление, частота пульса, уро­вень холестерина в крови и т.п.) с потенциальными источниками стресса (рабочие нагрузки, ролевая неопределенность, ролевой кон­фликт или недостаток физической активности) различны у различ­ных профессиональных групп (сельскохозяйственные рабочие, ра­ботники промышленности, ремееяенники и "белые воротнички").

184

Так, определенная связь между ролевым конфликтом и ИБС, особен­но в характере нарушений кардиограммы, существует только у "бе­лых воротничков".

В самом деде, как только мы начинаем движение вниз по лестнице от профессий, требующих значительных физических затрат (напри­мер сельскохозяйственных), к профессиям, требующим минимальных физических затрат, то есть к "белым воротничкам", так возрастает связь между ролевой неопределенностью, ролевым конфликтом и от­клонениями в ЭКГ* Определенным образом ролевой конфликт свя­зан и с индексом веса (чрезмерный вес по отношению к возрасту и росту).

Было также найдено, что по мере продвижения от профессий, свя­занных с преобладанием физического труда, к тем, в которых его не­достаточно, ИБС (поражение сердечной мышцы, стенокардия, коро­нарная недостаточность) возрастает многократно. Сопоставляя эти данные, можно предположить, что управленческие и иные профес­сиональные занятия тем более подвержены стрессу от ролевых и иных межперсональных воздействий, чем меньше физическая нагруз­ка, связанная с деятельностью.

При оценке трех сторон межлерсонального воздействия (Mettlin & Woelfel, 1974), противоречий между людьми, числа связей и числа обсяедуемых, при изучении образовательных и профессиональных притязаний студентов высших школ оказалось, что чем больше и шире межперсональные связи индивида, тем выше уровень стресса»

Наиболее развитые коммуникации и высокая ролевая конфликт­ность присущи людям, работающим на границе между отделами или между компаниями и внешним миром. Такая работа потенциально обладает максимальной стрессогенностью. Например, у мастеров (высоко конфликтная должность) язвенная болезнь встречается в семь раз чаще, чем у рядовых рабочих.

Ответственность

ш

Еще одним важным потенциальным стрессором, связанным с управленческой деятельностью, является "ответственность за людей" и "ответственность за вещи" (оборудование, бюджет и т.п.). Ответст­венность за людей значительно быстрее ведет к ИБС, чем ответст­венность за вещи, так как она часто означает необходимость боль­шего взаимодействия с другими, присутствия на совещаниях, работы одному и во взаимодействии.

Психологический стресс, вызванный ответственностью за людей, связан также с ее степенью и возрастом. Чем старше и более ответст­венен обследуемый, тем больше вероятность наличия факторов ртне-ка ИБС или их симптомов. Однако связь между возрастом и стрессо-генными заболеваниями может быть объяснена тем, что с возрастом

185

у работника накапливаются последствия воздействия стрессов не только от возрастания ответственности, но и от других причин. К ним можно отнести, во-первых, стресс от осознания того> что даль­нейшее продвижение по службе нежелательно, во-вторых, возрас­тающую иитровертированность и сужение круга интересов и, в третьих, осознание приближающейся отставки по возрасту. Тем не менее "ответственность11 должна занимать определенное место среди стрессогснных факторов, особенно для духовенства, управленцев и профессиональных рабочих. Исследования показали, что ответст­венность для человека значимо связана с большим объемом курения и уровнем холестерина в крови* Причем, чем больше человек отвечал "за вещи", тем меньше проявлялись факторы риска ИБС

Другие ролевые стрессоры

Еще одной группой потенциальных ролевых стрессоров, правда, почти не подав ер ж денных исследованиями, является наличие слиш­ком низкой ответственности (Brook, 1973), малая степень участия в принятии решений, необходимость поддерживать возрастающее требования к качеству труда и справляться с частыми изменениями технологии. Особенности организационных структур определяют различия в распространении этих факторов в разных профессио­нальных группах. Существует гипотеза (Кау, 1974) о том, что наи­большая напряженность (вис зависимости от организации-нанима­теля) связана со средегам уровнем управленческого аппарата.

Современный управленец среднего уровня рассматривается как человек, подвергающийся высоким нагрузкам со стороны; 1) зарпла­ты, так как зарплата вновь поступающих все возрастает; 2) ненадеж­ности работы - они особенно уязвимы для сокращений или прежде­временной отставки по возрасту; 3) наличием малой реальной вла­сти при высоком уровне ответственности; 4) ощущением давления со всех сторон.

Именно эти воздействия отмечаются менеджерами как наиболее значимые источники профессионального стресса. Обычно они назы­вают это "то, что я плачу11, "вот почему я здесь", предполагая, wo эти стрессы не могут быть устранены* На самом деле во многих ком­паниях существуют выработанные нормативные способы управле­ния этими процессами, например, чтобы избежать крайних ошибок, решения принимаются коллективно, но, чтобы никто не нес всей от­ветственности; служащим прощаются некоторые типы ошибок, на­пример регистрационные; если он занят, часть работы может быть отложена или не выполняться; если объем работы превышает норму, работа может быть передана другому работнику отдела. Однако ра­ботник не всегда позволяет себе воспользоваться этими разгрузоч­ными механизмами.

136

Взаимоотношения на работе

Трсггъим важным источником стресса является характер взаимоот­ношений со своим руководством, коллегами и подчиненными. Це­лый ряд исследователей поведения (Argiris, 1964; Cooper, 1964) счита­ет, что хорошие взаимоотношения между участниками рабочей группы являштся центральным моментом в обеспечении здоровья как организации, так и ее членов.

Тем не менее в этой области проведено слишком мало исследова­ний, чтобы подтвердить или опровергнуть эту гипотезу. Выделено всего несколько типов таких отношений. Среди них те, "в которых присутствует мало доверия, мало поддержки, мало желания выслу­шать, мало попыток взяться за проблемы, которые противостоят благополучию членов организации11. Исследования ряда авторов привели примерно к одним и тем же выводам о том, что недоверие к человеку, выполняющему определенную работу приводит к высокой степени ролевой неопределенности, которая, в свою очередь, ведет к неадекватным взаимоотношениям между сотрудниками и ппсихоло-гической напряженности" в форме низкой удовлетворенности тру­дом и чувства угрозы благополучию данного субъекта. Интересно отметить, что есть данные о том, что плохое отношение к одному из подчиненных, приводит его к ощущению чувства угрозы со стороны коллег и руководства, но не со стороны подчиненных.

Взаимоотношения с руководством

Buck (1972) сконцентрировал свое внимание на взаимоотношени­ях рабочих и служащих и их отношениях к своим руководителям с использованием опросника Fleishman для изучения и оценки иннова­ционных структур. Анализируемый фактор был связан с поведением, демонстрирующим дружелюбие, взаимное доверие и определенную теплоту между руководителем и подчиненными. Он нашел, что ра­ботники, ощущавшие плохое отношение со стороны руководителя, чувствовали себя напряженнее. Эти же работники отмечали, что ру­ководитель плохо к ним относится, имеет любимчиков среди подчи­ненных, которых он продвигает, как только появляется шанс.

Отношения с подчиненными

Общепринято, что одаа из наиболее уязвимых функций руководи­теля - его контроль за работой других людей. Достаточно долго считали, что проблемой является "неспособность делегировать пол­номочия", но теперь выявлен новый потенциальный стрессор в меж­персональных связях управленцев - он должен учиться "управлять с личной включенностью". Donaldson & Gowler (1975) отмечают, что наиболее значимыми факторами при формировании причин неудов-

187

лехворенпости, тревожности и стресса для управленцев сегодня мо­гут быть признаны:

1) ошибки при осуществлении формальных и неформальных воз­действий;

2) негодование руководителя по поводу изменения его формаль­ной роли и полномочий, потери статуса и вознаграждения;

3) наличие давления на руководителя с двух сторон - требование быть одновременно и исполнительным, послушным и выпускать больше продукции;

4) отказ подчиненных выполнять указания руководителя.

Для субъекта (руководителя), особенно для лиц с научной и техни­ческой ориентацией» отношения в коллективе могут быть мало зна­чимы. Они могут рассматриваться как "незначимые", "маловажные", "отнимающие время" и создающие препятствия хорошему выполне­нию работы. Можно ожидать, что взаимоотношения в этих группах будут более стрессогенны, чем в группах у "ориентированных на лю­дей" менеджеров.

Взаимоотношения с коллегами

Помимо таких очевидных факторов, как политика предприятия и соперничество между коллегами, нам удалось выявить еще один эле­мент. Стресс может возникнуть не только из-за плохих взаимоотно­шений, по и от другого фактора - отсутствия адекватной социаль­ной помержки в сложных ситуациях (Lazarus, 1966), Похоже, что на уровне высококвалифицированных руководителей именно этот фак­тор вносит сйой вклад в боязнь показаться слабым, несостоятель­ным. В значительном числе американских источников отмечено, что изолированная жизнь верхнего уровня служащих является дополни­тельным источником напряженности. Moms (1975) объединил всю область взаимоотношений в одетой модели, той которую мы называ­ем "пересечением взаимодействий11 (см. рис. 2).

Пока мы рассматривали различные стороны взаимоотношений, он понял, что, чтобы самому бороться со стрессом, менеджер должен поддерживать все четыре составляющих взаимодействия в состоянии динамического равновесия. Когда мы видам, какую значительную часть своей работы управленец проводит во взаимодействии с дру­гими людьми, предложение Morris (1975) выглядит вполне здравым. В исследовательской программе, посвященной изучению всего, что делает менеджер (связанной с его реальной деятельностью) Minzberg (1973) показал, сколь большая часть его рабочего времени связана с взаимодействием с людьми.

Интенсивно изучая малую модель исполнительных действий, он определил, что в больших организациях 22% времени связано ера-

1S8

ботой за столом. Остальное время занято: телефонными разговора­ми (6%), запланированными встречами (59%), незапланированными встречами (10%) и другой активностью (3%), В малых организациях работа за столом играет большую роль (52%), но около 40% времени все равно отдается личным контактам того или иного рода. Несмот­ря на очевидную значимость и включение измерений времени обще­ния во многие исследования, в этой области, действительно, мало глубоких работ.

Рис. 2. Пересечение взаимодействий

Развитие карьеры

В этой области могут быть вьщелены две главные группы потен­циальных стрессоров:

189

1) профессиональная "неуспешность", боязнь ранней отставки и т.п.;

2) статус несоответствия, медленное или слишком быстрое про­движение, фрустрация из-за достижения предела своей карьеры. Для многих руководителей развитие их карьеры является факто­ром первостепенной важности, продвижение для них - не только способ заработать деньги, но также и статус, и новые предложения работы, которых они добиваются. Типично, что на ранних этапах карьеры эта борьба и способность быстро прийти к соглашению, связанному с резким изменением условий деятельности, поощряется и охотно вознаграждается компанией.

Развитие карьеры является, действительно, проблемой для мно­гих, вероятно, из-за ее многоплановости. Например, Sofer (1970) на­шел, что многие из его испытуемых верят, что "удача" и "умение ока­заться в нужном месте в нужное время" играют главную роль,

В середине карьеры ее развитие обычно на средних уровнях: управленческой структуры становится более проблематичным и вес большее число работников на ходит, что их продвижение замедли­лось, если совсем не остановилось. Предложений становится меньше, интересующие виды деятельности требуют длительного освоения и совершенствования мастерства, прошлые ошибки не могут быть пре­одолены, знания и методы работы устаревают, силы убывают или требуются для семьи, присутствует давление со стороны молодого пополнения, И Levinson (1973), и Constandse (I973) описывают управленца, переживающего эти страхи и неприятности "молчаливо, в изоляции" от семьи и коллег.

Боязнь понижения в должности или отставки по возрасту может быть сильной ддя тех, кто достиг "потолка своей карьеры", и боль­шинство неизбежно страдает от снижения статуса еще до увольне­ния, Goffinan (1952) считает, что в связи со снижением числа предло­жений техническим специалистам компания-работодатель должна поддерживать чувство ответственности за выполняемую работу, чтобы смягчить ощущения дискомфорта.

Me Murrey (1973) считает, что с точки зрения перспективы компа­нии, имеет смысл отказаться от перевода руководителя на более вы­сокий уровень, если есть сомнения, что он справится. Этот синдром он обозначает как "исполнительский невроз"- Он указывает на по­следствия такого явления для выполняемой работы и для компании в целом и пишет, что чрезмерно продвинутый вверх руководитель для достижения высоких результатов труда слишком много работает и в то же время скрывает свою ненадежность,

Возраст сам по себе - не причина дяя причитания: "мир для моло­дых". Быстрота, с которой развивается общество (технологически, экономически и социально), приводит к тому, что, очевидно, возни* кает необходимость смены карьеры (изменение квалификации, про-

190

фсссни) п течение трудовой жизни субъекта (также, как это происхо­дит с компаниями и их продукцией). Эти тенденции не однозначны а другие исследования подтверждают, что работники более сшивдь! к стабильности (Sleeper, 1975). Пока менеджеры приспосабливают своп ожидания к новым обстоятельствам, стресс "развития карьеры11 особенно на более поздних этапах жизни, похоже, будет становиться во вес подрастающей степени общим явлением*

Erikson et al, (1972, 1973) из психиатрической службы военно-мор­ского флота США, чтобы оценить проблему системно, развернули всестороннюю исследовательскую программу в ВМФ США по оцен­ке соответствия статуса военнослужащих, или, как они говорят, со-ответствия уровня притязаний возможностям субъекта. На ранних стадиях работы было выявлено (Arthur & Gunderson, 1965), что за­держка и продвижении по службе существенно влияет на появления психических отклонений. Позже они обнаружили (Erikson et al., 1972), что персонал военно-морского флота испытывает большее удовлетворение при темпе продвижения, соответствующем их ожи­даниям. Неудовлетворенность возрастает, если темп продвижения замедляется. Тс, кто был менее успешен в продвижении по службе ис­пытывают наибольшее число стрессов в своей жизни. Б более позд­них работах Erikson et al. (1973) обнаружили на выборке из 9000 че­ловек, что соответствие статуса возможностям субъекта:

1) отрицательно связано с психическими отклонениями,

2) положительно влияет на профессиональную эффективность во­енных.

Проблема соответствия статуса изучалась и с точки зрения социо­логических перспектив. Изучались несоответствия между социаль­ным статусом индивида и его родителей или случаи, когда родители принадлежали к разным социальным прослойкам. Например, в про­ективном изучении лиц, проходящих медицинское обследование, об­наружено, что мужчины имеют значительно более высокий риск ИБС> если их социальная принадлежность в детстве или социальная принадлежность жены в детстве были выше или ниже их современно­го положения, Kasl & Gobb (1967) обнаружили также, что стресс, связанный со статусом родителей, может в различной степени иметь "сильное, длительное воздействие на физическое и психическое здо­ровье" Berry (1969) выявил на выборке из 6131 человека, что только небольшое число случаев заболеваний, (с последующей госпитализа­цией) может быть объяснено проблемами статуса,

Jackson (1962) получил более "дифференцированные данные, по­казывающие, что все проявления несоответствия статусу психологи­чески болезненны, но подверженность стрессу меняется в зависимо­сти от особенностей отношения субъекта к достигнутому и приписы­ваемому положению. Все больше и больше данных показывает, что

191

стресс, связанный со статусом, является проблемой западного высо-коподвижиого общества. Как обобщает Wan (1971), стресс, связан­ный со статусной неопределенностью приводит к тому, что ролевой конфликт, возникший из несоответствующих ожиданий желаемой социальной позиции, может привести к психологической напряжен­ности и фрустрациям, которые, в свою очередь, формируют звено в заболеваниях, связанных со стрессом.

Организационная структура и психологический климат

Пятым потенциальным источником управленческого стресса явля­ется просто "включенность в организацию" и угроза свободе лично­сти, ее автономии и статусу. Область возникающих проблем вклю­чает отсутствие или малое участие в процессе принятия решений, от­сутствие чувства принадлежности к организации, невозможность получить квалифицированную помощь, малое число связей, ограни­чения свободы поведения и интриги* Это лишь наиболее значимые проблемы. Возрастающее число исследований, проводящихся в этой области, связаны, в основном, с оценкой эффективности выполнения работником его деятельности. Развитие этого направления в Север­ной Америке и в странах ЕЭС совпало по времени с разработкой программ участия работников в деятельности предприятия и в про­цессе принятия решения, касающихся организации в целом, включая создание автономных рабочих групп, рабочих директоров. Напри­мер, Coch & French (1948) изучали степень участия рабочих швейной фабрики в этом процессе. Они нашли, что чем больше участие рабо­чих, тем выше производительность и удовлетворенность трудом, ни­же брак и лучше взаимоотношения между руководителем и подчи­ненными. Эти результаты были позднее подтверждены в естествен­ном эксперименте на обувной фабрике в Южной Норвегии, где уве­личение степени участия рабочих в управлении привело к значитель­ному улучшению отношения рабочих к руководству и большей включенности в работу (French et al., 1960)-

Нашим задачам больше соответствует исследование, связанное с отсутствием участия в работе организации и связанными с этим не­удачами. Так, в работе, проведенной в Голдарде French & Caplan (1970), обнаружили, что те лица, которые больше участвуют в при­нятии решений, характеризуются и большей удовлетворенностью трудом, низким уровнем тревожности и высоким самоуважением. Buck (1972) обнаружил, что те управленцы и рабочие, которые боль­ше угнетены, отмечают, что их руководители "всегда прдвят желез­ной рукой и редко выдают новые идеи или позволяют принимать участие в принятии решений". Это же отмечают руководители, кото­рые находятся под воздействием стресса. Они считают, что их на­чальники никогда не позволяют им выполнять работу так, как им

192

кажется лучше. Margolis et al. (1974) обнаружили на выборке из 1400 рабочих, что наиболее частым и значимым индикатором напряжен­ности или стресса, связанного с работой, было неучастие в работе предприятия. Они нашли, что это обстоятельство связано с после­дующим риском для здоровья: у всех обследованных отмечалось пло­хое физическое состояние, защитное пьянство, подавленное настрое-» ние, низкий уровень самоуважения и удовлетворенности жизнью, прогулы. Было выявлено, что низкий уровень удовлетворенности трудом, связан с отсутствием участия в принятии решений, невоз­можностью обратной связи с руководителем и отсутствием оценки хорошей работы (Kasl, 1973).

Плохое психическое здоровье является следствием излишнего кон­троля и отсутствия самостоятельности а работе (Quinn et ah, 1971). Neff (1968) показал значимость неучастия и включенности, предпо* ложив, что психическое здоровье в работе существенно зависит от степени контроля работником продукта своего труда.

Обобщая рассмотренные исследования, можно сказать, что боль­шая включенность ведет к снижению текучки, более высокой про* дуктивности, и, чтоэ когда включенность отсутствует, возникает не­удовлетворенность трудом, повышается риск психических и сомати­ческих заболеваний.

Мы видим, однако (Donaldson & Gowler, 1975), что достаточно сложно удовлетворить потребности всех уровней рабочей силы еди­ной программой. Но, тем не менее, есть смысл осторожно прибли­жать эту задачу, прежде всего, потому что цитированные исследова­ния опираются на корреляционный анализ для получения выводов, что ограничивает достоверность выделенных причинных связей*

Впеорганизационные источники стресса

Шестой и последний источник стресса всеобъемлющ по сравне­нию с остальными внешними источниками стресса, которые могут влиять на менеджера. Он охватывает все стороны его деятельности* находящиеся между жизнью вовне и жизнью внутри организации: проблемы семьи (Pahl & РаЫ, 1971), жизненные кризисы (Dohren-wend & Dohrenwend, 1974), финансовые проблемы, конфликты лич­ностных ценностей с ценностями, декларируемыми организацией и конфликт организации с требованиями семьи. Несмотря на повто­ряющиеся призывы к исследователям о необходимости изучения функций работника в их целостности (Wright, 1975a), практические проблемы, связанные с "целостным человеком", в единичном иссле­довании обычно исключаются.

Из перечисленных выше причин стресса наибольшее внимание ис­следователи уделяли проблемам взаимоотношений управленца с же­ной и семьей. (Принято считать, что у менеджеров мало времени для

193

13-514

"внешней активности" помимо семьи. Авторы, которые исследовали эту проблему на замкнутых группах (Packard, 1975), указывали на разрушающий эффект при неудачном включении в новую для субъ­екта общность).

Когда менеджер находится вместе с семьей, у него существуют две проблемы. Первая связана с распределением времени. Его домашняя жизнь не оставляет ему сил дня решения проблем других людей, он нуждается в социальной поддержке для борьбы с "подводными кам­нями" домашней жизни, которая бы, по возможности, смягчала стресс и помогала поддерживать контакт с внешним миром.

Вторая проблема, часто являющаяся следствием первой, - перене­сение кризисов или стрессов из одной системы в другую. Поскольку рассмотренные положения неразделимы, мы будем рассматривать их вместе.

Типы семейной жизни

Механизмы отношений менеджера с женой жизненно важны для обеих проблем, РаЫ & РаЫ (1971), Barber (1976) обнаружили, что большинство жен управленцев среднего звена видят свою роль по отношению к работе мужа как создание домашнего очага для его поддержки. Все они отмечают, что получают от мужа чувство уве­ренности и безопасности (но только два мужчины сказали это о сво­их женах). Gowler & Legge (1975) назвали эту связь "скрытым кон­трактом", по которому жены соглашаются действовать как "группа поддержки11, так, чтобы муж мог чувствовать потребность в работе, как в чем-то необходимом- Handy (1975) поддержал мысль о том, что этот путь ведет к успешной карьере менеджера. <...> Он описал не­сколько возможных вариантов распределения ролей в семейных от­ношениях. В большинстве случаев <..,> это вариант "работающий, пробивающий себе дорогу муж - заботливая жена".

Он счел это очевидным разведением ролей с ударением на "разве­дении", "молчании11 и дополнительной активности. Исторически и компания, и руководитель извлекают пользу из разделения службы и дома, подразумеваемого в этой схеме. Таким образом, компания уза­конивает постоянство исполнения работником своих обязанностей вне зависимости от ситуации дома, а руководитель свободен про­должать свою карьеру, но имеет "спокойную гавань", куда он может вернуться, чтобы отдохнуть и восстановить силы.

Вторая и наиболее часто встречающаяся схем была "включен -включен" - схема двух карьер с акцентом на полном разделении. Это, хотя потенциально и полностью устраивает обе стороны, но требует столь большого приложения энергии, что никто из включен­ных в ролевую игру не чувствует себя удовлетворенным*

194

Похоже, что модели, описанные выше, несомненно отражают равновесное состояние или они в течение длительного времени бу­дут "сбалансированы"- Главными факторами их постоянной эволю­ции будут работа и потребности семьи на определенных этапах ее развития.

Недавнее сообщение The British Institute of Management "Препоны карьеры" (Beattie et al,, 1974), например, освещает сложное положе­ние молодого исполнительного работника, который, чтобы сделать карьеру, должен уделять работе значительный объем времени и сил, в то время как его молодая, "привязанная к дому" жена с маленьки­ми детьми, также испытывает потребность в его участии. Предпола­гается, что попытки человека сохранить дистанцию между женой и организацией так, чтобы жена не могла оценить его предпочтения, <..-> имеют место тогда, когда ему больше всего надо сочувствие и понимание, <..>

Мобильность

Домашние конфликты становятся особенно значимыми при реше нии вопросов, связанных с переменой места жительства и передаиже нйями менеджера. Большинство работ на эту тему проводится в США, где мобильность в значительно большей степени является нер-той национального характера, чем в Англии (Pierson, 1972), Но <.„> этот фактор становится все более значимым в нашей жизни, было изучено влияние мобильности руководителя на его жену и семью. Вне зависимости от того, хочет она переезжать или нет, жена прини­мает на себя основную тяжесть переезда <..>, но большинство му­жей не осознают ее величину. Американские авторы отмечают, что жены страдают от этого и становятся менее коммуникативными, <.,> что возрастание числа разводов, похоже, связано гс тем, что де­лающий карьеру менеджер социально обгоняет свою "сидящую до­ма" жену. <.. .> Ощущение одиночества и фрустрации в США и Анг­лии охватывает все большее число жен служащих. Возрастающая подростковая преступность и насилие также тесно связаны с мо­бильностью служащих и обществом, которое ее порождает.

Постоянные переезды могут значительно влиять на стиль жизни людей? которые с ними связаны, и особенно на их взаимоотношения с окружающими. Живя в одном месте только около двух лет, мо­бильная семья не имеет времени установить тесные связи с местным обществом. Возникает связанная с синдромом мобильности возмож­ность установления только временных отношений, <...> люди реаги­руют на фрагментарность своих отношений в обществе, которое их окружает, в частности осваивая "поведение временщиков" по отно­шению к существующим в данном сообществе и организации нор­мам; жизнь только в настоящем времени и вытекающая из нее ммгно-

195

13*

венная доброжелательность*1. Эти люди вынуждены постоянно выис­кивать удобные условия для локального общения, которое включает как людей всех национальностей, так и людей без "корней1*.

РаЫ & Pahl (1971) отметили, это характерной для англичан боль­шая сдержанность приводит к тому, что многие "переселенцы" ока­зываются замкнутыми в своей семье. Parsons (1943) отмечает» что этот вопрос требует больше усилий для стабилизации, определения статуса и эмоциональной поддержки персонала, чем обычно прила­гается. Благодаря тому, что они "чужаки" и отсутствию времени, приезжие, в частности, оказываются не в курсе местных событий- Их жены входят в общество легче (особенно при переезде)* <„> и для ряда женщин процесс вхождения в общество необходим в качестве компенсации вызванного карьерными устремлениями отсутствия мужа дома.

С точки зрения компании, путь, который приведет жену в ее новое окружение, может повлиять на эффективность работы мужа. <_,> Так, одна международная компания, обследовав 1800 своих ра­ботников в 70 странах, сделала вывод, что двумя из наиболее важ­ных условий, обеспечивающих удовлетворенность при отъезде за ру­беж, являются работа как таковая и, что более важно, включенность жен служащих в иностранную среду. Клинические исследования по­казывают, что проблемы одного из партнеров даже могут провоци­ровать психические заболевания работающего (Kreitman, 1968),

Работа как источник напряженности вызывает различные реак­ции у разных людей.<...> Одаи справляются легче, чем другие, стро­ящие свое поведение так, что оно бросает вызов окружению. С дру­гой стороны, некоторые люди характерологически предрасположе­ны к стрессу и поэтому оказываются не в состоянии бороться сами со стрессогенными ситуациями, приспосабливаться к ним. Проявле­нию этих различий могут способствовать многие факторы- Среди них: личностные, мотивационные, наличие или отсутствие возмож­ности решать определенные проблемы, изменение возможностей че­ловека (особенно связанные с возрастом), осознание своих мотивов и слабых мест и т.п. <.„>

Исследования предрасположенности к стрессу в основном связаны с индивидуальными различиями между людами с разной степенью стрессоустойчивости. Здесь можно выделить два главных направле­ния: одно концентрируется на выявлении связей между различными уровнями развития психических качеств <,..> и стрессогенными на­рушениями (особенно ИБС), а другое - на предрасположенности к стрессу, сердечно-сосудистым заболеваниям и случайным заболева­ниям (Jenkins, 1971a, 1971b).

196

Психометрические данные

В первую группу мы включили работы, выполненные с использо­ванием MMPI (Bakker & Levenson, 1967; Ostfeld et alM 1964; Lebovits et al., 1967; Brozek et al., 1966; Bmhn et alM 1969; Mordskofif & Rand, 1968). Их результаты показывают, что обследованные пациенты с ИБС до начала болезни отличались от тех, кто сохранил здоровье по ряду шкал MMPI, особенно по невротической триаде: ипохонд­рия (Нз), депрессия (D) и истерия (Ну). Диагностированная ИБС ха­рактеризуется увеличением отклонения по этим шкалам MMPI еще больше и, кроме того, наблюдается снижение защитной реакции. Jenkins (1971a) отмечает, что у заболевших с летальным исходом от­мечается склонность к большему невротизму (особенно в форме уг­нетенного состояния, депрессии) по MMPI, чем у тех, кто заболел и выжил при тех же заболеваниях, В трех ведущих работах с использо­ванием 16PF-onpocHmca (Bakker, 1967; Finn et aL, 1969; Lebovits et aL, 1967) отмечается эмоциональная нестабильность (низкие данные по шкале С), особенно у пациентов, страдающих язвенной болезнью*

В двух исследованиях отмечается высокий конформизм и покор­ность (фактор F) и спокойствие/серьезность (фактор Q2). <.♦> В це­лом портрет больного (по трем исследованиям на базе опросника I6PF и шести исследованиям на базе MMPI) характеризуется эмо­циональной нестабильностью и интроверсией. Ограниченность по­добных исследований связана с их ретроспективным характером, по­скольку тревожность и нейротизм могут быть вызваны, скорее, реак­цией на ИБС и другие стрессогенные заболевания, чем реакцией на предшествующий стресс, Paffenbarger et al. (1966) провели интерес­ное исследование, объединившее психометрические данные обследо­вания студентов университета со значительно более поздними дан­ными о смертности. Они выявили определенное количество пред­вестников фатальных форм ИБСа среди которых были высокие пока­зания по шкале тревожности/нейротизма у умерших.

Kahn et al. (1964), используя более избирательный подход к изме­нениям, в отличие от вышеперечисленных авторов, пришли к ряду практических выводов. Они изучали выборку менеджеров, оценивая их индивидуальные различия (экстраверсия/интроверсия, подвиж­ность/ригидность, экстернальность/ингернальностъ, открытость/за­крытость, ориентация на достижения шш безопасность и связь этих показателей с профессиональным стрессом). Оказалось, что:

1) экстерналы более адаптивны и больше ориентированы в жизни, чем интерналы;

2) "ригидные11 и "подвижные" различаются в оценке стрессогенных ситуаций: первые больше реагируют на неожиданности в работе, пришедшие сверху, и на зависимость от других людей, а вторые,

197

будучи более открытыми к внешним влияниям, лепсо оказываются перегруженными;

3) ориентированные на достижения показывают более высокую независимость и включенность в работу, чем ориентированные на безопасность.

Стереотипы поведения

В работах Friedman (1969) и Rosenman et al. (1967,1966) мы видам иной исследовательский подход, который открыл направление, изу­чающее зависимость между стереотипами поведения и преобладани­ем ИБС. Авторы выявили, что некоторые индивидуальные проявле­ния поведения свидетельствовали о большей склонности к ИБС. Эти проявления впоследствии были определены как стереотипы поведе­ния, характеризующие подверженность ИБС (тип А) и тип В, связан­ный со слабым риском заболевания ИБС,

Типу А присущ поведенческий синдром "открытости", или стиль жизни, характеризующийся "чрезмерной соревновательностью, ак­тивностью в достижении цели, агрессивностью, поспешностью, не­терпением, неугомонностью, гипертревожностью, энергичностью ре­чи, напряженностью лицевой мускулатуры, ощущением дефиците времени и давления чувства ответственности." Люди с таким типом поведения часто так глубоко погружаются в свою работу, что дру­гие аспекты их жизни находятся в относительном пренебрежении (Jenkins, 1971b).

В ранних исследованиях в основе отнесения людей к типу А или типу В, лежали клинические исследования врачей и психологов и ранжирование до клиническим данным. Эти исследования позволи­ли выявить большее число заболеваний ИБС у типа А по сравнению с типом В, Многие присущие этому подходу методологические не­достатки были преодолены Rosenman et aL (1964, 1966). Их перспек­тивное (в противоположность ранним ретроспективным) исследова­ние на национальной выборке охватило более 3400 человек без про­явлений ИБС. После тщательного опроса, проведенного психиатра­ми, но без определения их биологических особенностей и без инди­видуального обследования кардиологом испытуемых разделили на тип А и тип В.

Параллельно с этим обследованием, независимым врачом ставил­ся диагноз на основании только кардиограммы и без ознакомления с индивидуальными особенностями поведения больного. В результате оказалось, что через 2,5 года после начала исследования, пациенты типа А в возрасте 39-49 лет и 50-59 лет имели соответственно в 6,5 и 1,9 раз больше случаев ИБС, чем хил В. Кроме того, пациенты труппы А обладали следующими факторами риска: высоким уро­внем холестерина в крови, пониженной свертываемостью крови и

198

увеличением количества дневных въщелений надпочечников. После 4,5 лет наблюдений были получены те же связи особенностей поведе­ния с появлением ИБС.

Можно сказать, что у индивидов, принадлежащих к типу А, обнаруживается существенно больше случаев острых нарушений сердечной деятельности (в том числе и клинически нераспознанных) и стенокардии, поэтому риск повторения и легального исхода сер­дечных нарушений связан с типом А. <.. .>

Изучение характеристик типа А является центральным для мно­гих исследований. <..,> Caplan & Jones (1975), например, сообщают об опосредующей роли личностных характеристик, В их исследова­нии 13 мужчин-пользователей компьютерных систем в "стрессовое" время (перед 23-дневным отключением системы) были подтверждены ранее полученные данные о пояожительной связи ролевой неопреде­ленности с тревожностью, депрессией и общей нагрузкой и рабочей нагрузки с тревожностью и об их преобладании у типа А. В исследо­вании (Caplan, Cobb & French, 1975) была выявлена связь между ку­рящими лицами, относящимися к типу А, и слабой способностью ти­па А изменять свое ведущее к сердечным заболеваниям поведение. Авторы сообщают, что только 1/5 тех, кто пытался бросить курить, смогли это сделать.

В последующем опросе 200 администраторов> инженеров и ученых NASA они пытались связать "уход" от производственного стресса с личностными характеристиками и социальной поддержкой. Было выявлено, что те, кому этот уход удался, имеют количественно са­мую низкую нагрузку, ответственность плюс социальную поддержку и у них низкие данные по шкале типа А. Надо быть осторожными при интерпретации этих данных (может быть, эти А избегают высо­ких рабочих нагрузок)* Однако, несомненно, можно сделать один вывод: люди типа А меньше склонны бросать курить, чем тип В (что через определенное время должно привести к возрастанию связи ме­жду курением и риском ИБС). Таким образом, оказывается, что вы­деленные черты столь фундаментальны, что эти люди не в состоянии сами себе помочь. <...>

Эффективность оценки поведенческих стереотипов подтверждена в двух исследованиях, рассматриваемых ниже. В первом оценивалось 25 признаков нервного напряжения. 1085 студентов-медиков проси­ли ответить, какие из предложенных свойств соответствуют их реак­циям "в условиях чрезмерной нагрузки или стресса". Хотя были по­лучены очень индивидуализированные ответы, оказалось возмож­ным на основе факторного анализа выделить 8 факторов, а именно активность, пищевую потребность, желание, раздражительность, психосоматические реакции, общий стресс, зависимость и побужде­ние. Авторы предложили способ измерения данных показателей. Пять показателей позволяли четко указывать на высокий или низ-

-

199

кий уровень холестерина. Испытуемые с низким уровнем холестери­на чаще отмечали потерю аппетита, опустошенность, тошноту и тревогу, а с высоким уровнем - повышенную потребность в пище*

Второе исследование более гипотетично. Gernill & Heister (1972) выдвинули предположение о связи между "макиавеллизмом" (тенден­цией манипулировать и убеждать других, формировать и контроли­ровать групповое поведение, в общем, "быть победителем"), профес­сиональной нагрузкой, удовлетворенностью трудом, должностной подвижностью и осознанным допустимым уровнем нормативного контроля. Люди с высоким уровнем макиавеллизма в целом менее удачливы в своей работе^ демонстрируя большую напряженность в профессиональном труде, меньшую удовлетворенность и более низ­кий уровень нормативного контроля по сравнению с лицами с низ­ким уровнем макиавеллизма. Эти различия могут прошляться (1) во внешнем поведении, обусловленном изначально присущим таким людям "макиавеллевским цинизмом", (2) в способах осуществления взаимодействий, которые с большей вероятностью могут привести к фрустрации, (3) при работе в организациях с формализованным ти­пом отношений, а не в неопределенной сфере, где они процветают.

Можно сказать, что, хотя психометрические измерения указывают на наличие связи с показателями стресса, макроподход, связанный с оценкой стереотипов поведения дает больше практически пригод­ных результатов. Недостаточная достоверность психометрических тестов также ограничивает их использование при установлении свя­зей скорее интуитивными призывами, чем выявлением особенностей поведения.

Van Harrison (1975) и French (1973) предложили методику исследо­вания, отличающуюся включением индивщуальных характеристик в процедуру измерения производственного стресса с одновременным снижением числа других переменных, что упрощает анализ. Они ис­пользовали при опросе шкалу человек-среда, где испытуемого про­сили указать "желаемый" и "существующий11 уровень рабочей на­грузки, степени сложности труда, ответственности, степени неопре­деленности и т,п., а затем использовали отличие показателей раз­личных шкал в качестве результатов измерения. <...> Такой подход оказался успешным и шкала Р-Е (человек-среда) оказалась более эффективным определителем стресса (неудовлетво­ренности трудом, тревожности, депрессии и т.п.), чем любая из ее частей в отдельности. Но есть еще рад нерешенных проблем, связан­ных с анализом данных.

Управление стрессом

Понимание причин управленческого стресса является только пер­вым шагом в снижении его влияния (Cooper & Marshall, 1976), Далее

200

мы должны приступить к изучению того, "когда" и "как11 вмешивать­ся в его действием.. > Управлять производственным стрессом можно:

1) изменяя социальное, психологическое и организационное окру­жение на рабочем месте, обеспечивая большую автономию и уча­стие руководителя в его собственной работе;

2) "строя мосты" между работой и домом, создавая возможность для жен управленцев лучше понять работу своего мужа, выразить свою точку зрения о значимости работы мужа для жизни семьи, включиться в процесс принятая служебных решений, касающихся всех членов семьи;

3) обеспечивая хорошее использование существующих программ повышения квалификации для устранения трудностей в реализа­ции ролевых позиций и межличностном общении внутри органи­зации;

4) и, самое главное, создавая в организации психологический кли­мат, скорее поддерживающий, чем затрудняющий общение, от­крытость и доверие, так, чтобы каждый управленец был в состоя­нии выразить руководителю свои сложности, служебные опасения и имел возможность при необходимости обратиться за помощью. Существует много других методов и подходов к борьбе с управ­ленческим стрессом, зависящих от используемых средств и их взаи­моотношений от индивидуальных реакциий конкретного руководи­теля. <...> Осуществляя управление, мы должны всегда иметь в виду борьбу с профессиональными стрессами, о чем Wright (1975b) так удачно сказал: "ответственность за сохранность здоровья должна быть отражением существенных связей между человеком и организа­цией, в которой он работает".

-

Литература

-

Argyris, С. (1964), Integrating the Individual and the Organization. New York. Wiley.

Arthur, RJtJ and Gunderson, E.K. (1965), Promotion and mental illness in the Navy, Journal of Occupational Medicine, 7, 452-456,

Bakker, C.B- (1967)* Psychological factors in angina pectoris. Psychosom. Med, 8, 43-49.

Bakker, СВ., and Levenson, R.M. (1967);Determinants of angina pectoris, Psychosom. Med.t 29, 621-633.

Barber, R. (1976) ,Who would marry a director?, Director, March issue, 60-62, . Beattie, R.G., Darlington, T.G,> and Cripps, D.M. (1974). The management threshold, BIM Paper OPN 11.

Berry, KJ, (1966). Status integration and morbidity. Corvallis: University of Oregon.

Brook, A. (1973)#Mental stress at work. The Practitioner, 210, 500-506.

201

BrozekjJ., Keys, A,, and Blackburn, H. (1966).Personality differences bet­ween potential coronary and non-coronary patients. Annals of New York Аса-demy of Science, 134: 1057-1064.

Bruhn,J-G,7 Chandler,B-, and Wolf,S. (1969), A psychological study of sur­vivors and nonsurvivors of myocardial infraction. Psychosom. A/erf., 31, 8-19.

Buck, V. (\972), Working Under Pressure. London. Staples Press,

Caplan, R.D., Cobb, S, and French, J.R.P. (I975a)4Relationship of cessation of smoking with job stress, personality and social support. J. of Applied Psychology, 60, 2, 211-219.

Caplan, R.D., Cobb, S., and French, J.R.P., Harrison, R. Van, and Pinneau, .S,R, (1975\ Job Demands and Worker Health: Main Effects and Occupational Differences. NIOSH Research Report.

Coch, L., and French, J.R.R (1948),Overcoming resistance to change. Hum. Relate 11,512-532.

Constandse, W.J. (1972).A neglected personnel problem. Personnel Journal, 51, 2, 129-133.

Cooper, C,L. (\9iy):Group Training for Individual and Organizational Develop­ment. Basel, SwitzerlandS.Karger. .

Cooper, CX., and Marshall, J, (1976),Occupational sources of stress: a review of the literature relating to coronary heart disease and mental ill health. Journal of Occupational Psychology, 49, 11-28.

Dohrenwend, B-S.f and Dohrenwemi, B.P. (1974)^ Stressful Life Events. New York. Wiley.

Donaldson, J., and Gowler, D, (1975), Prerogatives, participation and mana­gerial stress, In Gowler, D,, and Legge, K. (ed,), Managerial Gower Press.

Erik son, J., Edwards, D., and Gunderson, E.K. (197 3), Status congruency and mental health. Psychological Reports, 33, 395-401.

Erikson, X, Pugh, W,M.S and Gunderson, EX. (1972),Status congruency as a predictor of job satisfaction and life stress. Journal of Applied Psychology 56 523-525. '

Finn, R, Hickey, N., and O'Doherty, E.F. 0969).The psychological profiles of male and female patients with CHD. Irish J, Med. Sci.t 2, 339-34L

French, J.RJ\ (l973)1Person-rolefit. Occupation Mental Health, 3 (I).

French, JJR.P., and Caplanp R.D+ (1970),Psychosocial factors in coronary heart disease. IndusL Med.} 39, 383-397.

French, J,R.P., and Caplan, R.D. (1973),Organizational stress and individual strain. In Marrow, A. J. (ed.), The Failure of Success. New York, AMACOM, ppt 30-66.

French, J.R,P., Israel, J., and As, D. (1960)jln experiment in participation in a Norwegian factory. Hum. Relate 13 (I), 3-20.

Friedman, M {\9$9)mPathogenesis of Coronary Artery Disease. New York. McGraw-HilL

Gernill, G.R., and Heister, WJ. (1972),Machiavellianism as factor in mana­gerial job strain, job satisfaction and upward mobility. Academy of Management Л, 15, 1,51-62.

Goffinan, R (1952),Оп cooling the mark out. Psychiatry, 15 (4), 451-463.

202

Gowler, D., and Legge, K. (1975), Stress and external relationship-the 'hidden contract3. In Gowler, D., and Legge,K. (ed.) Managerial Stress. Epping. Gower Press.

Handy, C.(1975)tDifficulties of combining family and career, The Times, London, Sept. 22nd, p. 16,

Harrison, R. Van (1975), Job stress and worker health: person-environment misfit. Paper presented at the 103rd Annual Meeting of the American Public Health Assgc+j Chicago, 111,

Jackson, E.F. (1962)' Status consistency and symptoms of stress. American Sociological Review, 27, 4, 469-480.

Jenkins, C.D+ (1971 a),Psychologic and social precursors of coronary disease. New Eng.JMed, 284, 5,244-255.

Jenkins, CD. (1971 b)t Psychologic and social precursors of coronary disease. New EngJMed, 284, 6, 307-317.

Kahn, RJL, (1973) Conflict, ambiguity and overload: three elements in job stress. Occupational Mental Health, 3,1.

Kahn, RL, Wolfe, D.M., Quinn, R,P., Snoek, XD,, and Rosenthal, R.A. (1964).Organizational Stress. New York. Wiley.

Kasl, S,V. (1973),Mental health and the work environment. /. occup, Med*, 15, 6,509-518.

Kast, S.V., and Cobb, S. (1967) ^Effects of parental status incongruence and discrepancy in physical and mental health of adult offspring. Journal of Perso­nality and Social Psychology, Monograph 7, Whole no. 642, 1-15.

Kay, E, (1974),Middle management. In ОТоо!е,Х (ed/> Work and the Quality of Life. Cambridge, Mass. The MIT Press.

Kearns, J.L. (1973 )JStress in Industry. London, Priory Press.

Kornhauser, A+ (1965).Worker. Mental Health of the Industrial. New York. Wiley.

Kreitman, N. (1968), Married couples admitted to mental hospital British J. of Psychiatry, 114: 699-718.

Kritsikis, S.P., Heinernann, A.L.> and Either, S, (1968),Die angina pectoris im aspekt ihrer konrelation mit biobgischer disposition^ psychologischen und sozio-logischen emflussfaktoren. Deutsch Gasundh, 23, Ш8-1885.

Lazarus, R.S. (1966) .Psychological Stress and the Coping Process. New York. McGraw-Hill.

Lebovits, B,Z.T Shekelle, R.B., and Ostfeld, A.M. (1967),Prospective and retro­spective studies of CHD. PsychosonL Med, 29, 265-272.

Levinson, H, (1973),Problems that worry our executives. In Marrow, AJ. (ed.) The failure of Success. New York, AMACON.

McMurray, R.N. (1973)^ The executive neurosis. In Noland, R.L. (ed.) Industrial Mental Health and Employee Counselling. New York. Behavioural Publications.

Marcson, S. (\9Щ,Automation, Alienation and Anomie. New York. Harper & Row,

Margolis, BI, Kroes, W.H. (1974)tWork and the health of man. In OToole, J. (ed.) Work and the Quality of Life, Cambridge, Mass.MIT Press.

Margolis, B.L., Kroes, W.H., and Quinn, R.R (1974), Job stress: an unlisted occupational hazard. J, occup, Med, \6t 10, 654-661.

203

Mettlin, C-, and Woelfel, J. (1974) .Interpersonal influence and symptoms of stress. Journal of Health and Social Behaviour, 15, 4, 311-319. МШег, XG. (I960)jnformation input overload and psychopathology. Arner. J.

Minzbcrg, H+ (1973), The Nature of Managerial Work, New York. Harper & Row.

MorcUeoff, A.M- and Rand, A.M. (1968),Personality and adaptation to coro­nary artery disease. J, consult, clin* PsychoL, 32, 648-653.

Morris, J. (1975),Managerial stress and 'the cross of relationship1. In Ciowler, D., andLegge, K. (ed.) Managerial Stress, Epping. Gowar Press.

Neff, W.S, (1968), Work and Human Behaviour. New York. Athcrton Press,

Ostfeld, A,M., Lebovits, B-Z., and Shekcllc, R+B, (1964)rA prospective study of the relationship between personality and CHD> / chron. Dis., 17, 265-276.

Packard, V. (\975)яЛ Nation of Strangers, New York. MeKity+

PafFenbargerp R-S., Woif, P.A, and Notkin, J. (1966), Chronic disease in former college students. Amer, J, EpidemoL, 83P 314-328.

Pah!, J.M., and Pahl, R.E. (1971),Afonagers and their wives, London, Allen Lane,

Parsons, Т. (1943)лТ1ю kinship system in contemporary United Stiites of America. American Anthropology145, 22*38,

Perham, J.C+ (1972).ирп^Ь1 executive. Duns, 99, 79-80.

Pierson, G. W. (1972)tThe Moving American, New York. Knopf,

Quinn, R.P., Seashore, S., and Mangione, L (1971). Working Survey of Condi­tions, US Government Printing Office.

Rosemnan, R,H+I Friedman, M,f and Jenkins, CD. (1967),Clinically unrecog­nized myocardial infarction in the Western Collaborative Group .Study. Amvr / CardioL, 19, 776-782.

Rosenman, R.H., Friedman, M., and Strauss,R. (1964), Л predictive Mudy of CHD. J.Amer.MedAssoc.t 189, 15-22.

Rosenman, R.H., Friedman, M.t and Strauss,R. (1966),CHD in the Western Collaborative Group Study- J.AmerMe&Assoc., 195, 86-92,

Sleeper, R.D. (1975). Labour mobility over the life cycle- British Journal o/ Industrial Relations, 13,2-12.

Sofer, С. (\9ЩМеп in Mid-Career, Cambridge, Mass, The MIT Press.

Wright, H.B. (1975a). Health hazards for executives. Journal of General Management, 2, 2.

Wright, H,B+ (1975b)+ Executive ease and disease. Bpping: Gowcr Press,

Том Кокс Колин Маккей

ТР^ШСАКТНЪШ ПОДХОД К ИЗУЧЕНИЮ ПРОИЗВОДСТВЕННОГО СИРЕССА

Введение

Lumsden (1975) рассматривает понятие "стресс" как одно из самых значимых и обобщенных поюстй, когда-либо существовавших в со­циологии и биомедицине. Он считает, что возможности исподьаова-1шя данного понятия как основного инструмента дня понимания и объяснения индивидуального и коллективного поведения, также, как и различных рассгройсхв здоровья человека, до настоящего времени недостаточно полно определены. Вместе с тем, широкое применение термина "стресс" в столь различных дисциплинах, как медицина, психология, социология, инженерия и авпропология, привело к раз­нообразию его определений, теорий и моделей. Их диапазон колеб­лется от явно описательных п общих утверждений, когда читатель вынужден скорее догадываться о том* что имеет в виду автор, до сложных и изощренных теорий, пытающихся детально объяснить специфические характеристики этого явления. Значительное число :>тих моделей создается дня объяснения результатов конкретных экспериментов, поэтому лишь немногие из них: могут широко ис­пользоваться.

Занимаясь стрессом, необходимо ответить на три основных во­проса. Во-первых, является ли понятие "стресс" необходимым или полезным. Во-вторых, как и к каким категориям могут быть отнесе­ны существующие модели и определения понятия "стресс", и являют­ся ли они адекватными реальности. И, в-третьих, если данное поня­тие принимается, то каким образом оно может быть использовано и развито. В соответствующих: частях данной статьи каждой из на­званных вопросов будет поднят и обсужден, <•>

Профессиональный стресс: его природа и области изучения

С конца 1960-х годов вокруг организации труда в промышленно-ет и связанных с этим проблем развернулась острая дискуссия (см, Caplan и др., 1975)- Такие явления, как низкая производительность труда (Buzzard, 1973), неправильная организация досуга (Gardell, 1973; Frankenhaeuser, 1975), неудовлетворенность трудом, рост трав­матизма и смертности (Cartestam и др., 1973), связывались с плохой

205

организацией труда и сопутствующими ей проблемами. Было пока­зано, что перед медицинскими и социальными службами возникает много проблем, вызываемых или усиливаемых специфическими осо­бенностями трудовой деятельности. Вместе с тем, эти явления могут представлять угрозу не только для производственной сферы, но и для жизни и здоровья человека в целом.

Представляет интерес противоречивый характер статистических данных, отраженных в исследованиях разных видов труда. Согласно данным опросов, в Британии и Европе подавляющее большинство лиц удовлетворены своей работой (Taylor, 1974). С другой стороны, представленные в докладе Департамента Здоровья и Служб Безопас­ности труда (1969) данные свидетельствуют, что учащаются такие связанные с производственной деятельностью заболевания, как нервные расстройства, мигрени, болезни сердца и неврозы. В то же время число обычных заболеваний снижается. Более детально эти данные, а также недавно опубликованная статистика по вызванной производственными причинами смертности, рассмотрены в работах Сох (1978) и Сох& Mackay (I979), <„>

В другом проведенном сравнительно недавно опросе показано на­личие высокой корреляции между уровнем неудовлетворенности тру­дом и систематическими прогулами. Общая тенденция состоит в том, что у людей "более или менее неудовлетворенных работой11 ко­личество прогулов в два раза больше, чем у "относительно удовле­творенных". Этому есть, по меньшей мере, три объяснения. Во-пер­вых люди, по природе своей пессимистичные, не только испытыва­ют неудовлетворенностъ, но к могут быть небрежными в выполне­нии своих обязанностей, в том числе и производственных. Во-вто­рых, этот контингент, имеющий сниженные ресурсы из-за болезней или травм, в большей степени склонен к прогулам. Работа для них оказывается более тяжелой, что приводит к снижению удовлетворен­ности работой. Третье объяснение состоит в том, что высокий уро­вень неудовлетворенности работой приводят к попыткам избавить-ся от ее причин. Один из наиболее простых способов достичь этого -отказаться от выполнения работы. В этой связи интересно отметить, что Всеобщий Семейный Опрос 1972 года показал, что наибольшее число прогулов характерно для таких видов труда, которые требуют самого низкого уровня квалификации*

Мы не будем детально обсуждать разнообразие тех требовании трудовой деятельности, которые приводят к неудовлетворенности трудом и прогулам, так как оно анализируется в большом числе ли­тературных источников (см,, например, Сох, 1978; McGrath, 1970, 1976; Hackman, 1970; Buzzard, 1973; Caplan и др., 1975; Wan & Woll, 1975)* В качестве иллюстрации широты спектра подобных требова­ний, упомянем только одно исследование. Так как большое количе­ство прогулов объяснялось нервными расстройствами рабочих, в од-

206

цом in рлшшч обследований, проведенных в последние мировой войны (Frascr^ 1947), изучался характер пре тих к „им Ф«™Ров^Па произвольной схеме б™ ром им более .1000 рабочих различных профессии ма ной промышленности, как мужчин, так и женщин. В получен цы

получен целы» список различных причин и обстоятельств щих к ^сличению числа неврозов. К ним относятся: продолжитель­ный рабочий день; неправильное питание; недостаточное время для отдыха; повышенная отвитслценность в семье; несоответствие рабо ты уронит квалификации; труд, требующий постоянного внимания при отсутепшн инициативы, или однообразная работа. <„ > Хотя этот опрос проведшей около сорока лет назад и во время войны ре-чультапл самых последних обследований рисуют удручающе сход­ную картину (Thcorell, 1974; Caplan и др,, 1975).

Когда Sdyc (1950) впервые ввел понятие "стресс", то оно соотнес сгооялло описанию обидах фи^иологаческих изменений в организме, шшнасмых широким спектром вредных воздействий. Лаконич-иоаъ определения сделала его прдалекательным для изучения тру-доиой деятельности. Как уже отмечалось, возникновение производ­ственных проблем снизано с обширным кругом явлений и физиче­ских сгпмуло», а вызываемые ими изменения имеют много общего. O/цшко модель реагирования, предложенная Selye, порождает боль­шое число iionpocou.

Для того чтобы несколько упростить обсуждение проблем трудо-]к>й дсятилыюсгн и выявить сходство между ними, представляется полешмм ивесга понятие П])о<[)сссионального (или производственно­го) c'tpccc» гак, как тго дсласгся, например, при применении фак­торного япплдоа, когда вместо отдельной характеристики каждого фактора путем перечисления всех его значимых компонентов для краткости предстшшшия испол1>зуется одна условная единица описания. При проведении же конкретных исследований определяет­ся, насколько реально существошшие такого общего основания и, соответственно, иалидлоетъ использования предложенной "описа­тельной единицы".

-

Модели стресса

Понимание термина "стресс" у подавляющего большинства людей носит интуитивный и поверхностный характер. Он широко исполь-чустся n noncc/yicuiioii речи и стал особенно популярен благодаря срсдствйМ массовой информации. О;щако при науяном анализе та­кая неопределенность понимания термина недопустима, поэтому и во шикает потребность в его более ясном и точном определении. Но, как pa:i при попытках создать некоторую общую картину, противо­речия между акторами, занимающимися стрессом, становятся наибо-

207

лее ощутимыми (Appley & Trumbull, 1967; Lazarus, 1966; McGrath, 1970; Kagan & Lcvi, 1971; Dodge &.Martin, 1970; Moss, 1973). Ниже обсуждаются принципиальные различия в подходах к определению стресса.

Итак, предложено три основных типа определений или моделей стресса. В первом случае стресс рассматривается как реакция или как целостный паттерн реакций человека. В этом случае он выступа­ет как зависимая переменная* Второй подход трактует стресс как не­зависимую переменнуюt или внешний стимул, В третьем - стресс рассматривается как динамический психофизиологический процесс взаимодействия внешнего стимула и ответа на него*

Стресс как ответная реакция

Схема подхода, основанного на понимании стресса как ответной реакции, представлена на рисЛ. Подобный тип моделей получил развитие благодаря работам Selye (1950), Стресс был определен им как "состояние, проявляющееся в характерном синдроме неспецифи­ческих изменении в биологической системе" . Selye подчеркивал несе­лективный и неспецифический характер физиологических ответных реакций. "Стрессор", или "требование окружающей среды11, вызыва­ет со стороны организма трехфазную структуру ответа, которую Selye назвал "общим адаптационным синдромом" (General Adapta­tion Syndrome, сокращенно GAS).

Окружающая среда

Организм

Рис. 1. Схема простого подхода к стрессу как к ответной реакции Слева перечислены стимулы окружающей среды, вызывающие стресс

Первая фаза синдрома называется реакцией тревоги" и характе­ризуется общей мобилизацией ресурсов, главным образом за счет ак­тивизации адрено-симпатико-медулярной системы, в ответ на воз­никшее требование. Если воздействие стрессора или чрезмерного

208

требования продолжается, то начальная фаза переходит во вторую, известную как фаза сопротивления. Во время этой донтельной фазы центр возбуждения перемещается из гипоталамуса в кору надпочеч­ников, В целом эта фаза характеризуется дальнейшей активацией катаболического механизма, который обеспечивает и поддерживает готовность к действию, и торможением анаболических процессов, связанных с функциями репродукции и роста. В дальнейшем, если влияние стрессора не прекращается, ресурсы организма истощаются и возможности сопротивления травмирующему агенту резко умень­шаются. Наступает третья и последняя фаза стрессовой реакции -фаза истощения. На этой стадии вновь проявляются признаки адре-но-симпатико-медулярной активации, характерной для первой фазы. При сохранении той же интенсивности стрессора или же увеличении его силы наступает смерть.

Идея Selye о неспецифичности ответа оказывала существенное влияние на проводимые исследования на протяжении многих лет. Однако сегодня возникает все больше оснований для сомнений в ее правомерности. Например, Mason (1971) показал, что некоторые вредные физические стимулы не вызывают проявлений GAS во всей полноте, В работах Lacey (I967) также доказывалось, что низкая взаимная корреляция между физиологическими показателями GAS опровергает концепцию о неспецифическом характере ответа. Ана­логичная ситуация имеет место и при изучении психологических и поведенческих характеристик стресса, а также их связи с физиологи­ческими коррелятами. Так, например, имеются данные о различиях в секреции катехоламинов в зависимости от типа поведенческих про­явлений: у лиц с интравертированной направленностью в стрессовой ситуации наблюдается повышенное выделение адреналина, в то вре­мя как при экстравертированной ориентации увеличивается секре­ция норадреналина (Ах, 1953). Подобная дифференциация ответных реакций опровергает положение о неспецифичности, однако споры по этому вопросу все еще продолжаются (Frankenhaeuser, 1975).

Kagan & Levi (1971) предложили модель, описывающую возникно­вение заболеваний (главным образом соматических) под влиянием социальных и психологических факторов. В основном эта модель ба­зируется на идеях Selye, Помимо понятия неспецифичности, важным в модели Levi и Kagan является тип взаимосвязи между уровнем пси-хосоциальной стимуляции и степенью стресса, которая выступает в качестве механизма возникновения заболевания. По мнению авто­ров, это соотношение лучше всего описывается U-образной функци­ей, в соответствии с ней максимально высокие степени стресса рас­полагаются в пограничных зонах континуума стимуляции. Это предположение приводит к мысли о том, что трудности могут возни­кать как при недостаточной, так и при чрезмерной стимуляции, <,,.> Другим важным аспектом данной модели является наличие, по

209

14-514

вьгражению авторов, "психобиологической программы4. Она опреде­ляется "склонностью к реагированию по определенному типу", что отчасти обусловлено наследственностью, а частично отражает ре­зультаты прошлого опыта и обучения. Другие модели, описываю­щие стресс как ответную реакцию, можно найти в работах Mechanic (I962)HWolff(1953).

Ухудшение выполнения деятельности как реакция на стресс

В работах многих психологов-экспериментаторов и прикладных психологов подчеркивается важность решения вопроса о том, какие виды стресса можно выделить на основании данных об ухудшении выполнения деятельности (McGrath, 1970). Необходимо указать на определенные сложности, возникающие при решении этой пробле­мы- Во-первых, многие стрессоры (например, шум) приводят к неод­нозначным эффектам - повышению, снижению или стабильному уровню исполнения. Характер изменений обусловливается типом за­дачи, временными и индас&идуальнь]ми факторами. Во-вторых, в си­лу значительных индивидуальных и межличностных различий весь­ма сомнительным представляется назвать стресс в качестве главной причины ухудшения выполнения деятельности. В-третьих, оцени­вать выполнение деятельности можно по-разному.

Ситуация осложняется еще и тем, что выбор неадекватного ихш неэффективного критерия выполнения может привести к неправиль­ному выводу при оценке стресса. Например, снижение времени реак­ции, если в экспериментах измеряется только эта зависимая перемен­ная, может истолковываться как доказательство переживания стрес­са- Вместе с тем, проведение дополнительных наблюдений за количе­ством ошибок (например, их снижение) может обнаружить противо­положную тенденцию, то есть говорить об улучшении исполнения. Таким образом, динамика показателей выполнения деятельности может быть неправильно истолкована и названа стрессом.

Более подробное обсуждение проблемы о взаимосвязи производ­ственных стрессов и уровня выполнения деятельности можно найти в работе McLean (1974)- Большинство из выдвигаемых в ней положе­ний основано на рассмотрении стресса как ответной реакции.

Стресс как стимул

Если в описанном выше подходе стресс рассматривался как зави­симая переменная, то в данном случае он анализируется как незави­симая переменная, иными словами, как некоторое объективное свой­ство окружающей среды. При определении стресса как внешнего стимула он начинает рассматриваться как помеха или раздражи­тель. Такой подход к анализу стресса часто встречается в эргономи­ческих исследованиях. Схематическое представление этого подхода

210

дано на рис.2. Развивая положения данного подхода применительно к анализу психологических нарушений у летного состава, Symonds (1947) писал: всем и каждому надо понимать, что стресс это то что происходит с человеком, а не внутри него, это набор причин, а не

набор симптомов"

	Стресс		Стрессовая реакция Напряжение
			Утомление
Окружающая среда			* Организм

Рис. 2. Схема простого подхода к стрессу как стимулу Возможные виды реакций на стресс представлены справа

С содержательной точки зрения описываемый подход можно оп­ределить как "инженерную аналогию". При этом способ анализа стресса и развития напряжения заимствован из физики. По закону Hookes под действием внешних нагрузок внутри металла возникает напряжение, приводящее к деформации. Если это напряжение ния* "предела пластичности", то гари снятии нагрузки металл возвращае: ся в исходное состояние. Превышение же допустимого предела при ьодат к повреждению металла. Смысл аналогии состоит в следую­щем: так же, как металлы имеют разные пределы пластичности, так и у людей существует определенная сопротивляемость стрессу и "критическая точка11 в его развитии. До определенной степени стресс терпим, но при ее превышении происходит внутренний психологи­ческий или физиологический срыв* У разных людей наблюдается различная степень устойчивости к стрессу. Отбор астронавтов для полета к Меркурию (Korchin & Ruff, 1964) показал, что некоторые лица обнаруживают чрезвычайно высокую сопротивляемость стрес­су, <„>

Welford (1973) предложил более сложный вариант подобного под­хода. По его мнению, стресс возникает всякий раз, когда возникает отклонение от оптимальных условий, и человек не в состоянии или с трудом может справиться с этим отклонением. Большинство живых существ, включая человека, мобилизуют свои силы для того, чтобы справиться с предъявляемыми требованиями в умеренном диапазоне. Если же уровень выполнения деятельности ниже максимально воз­можно^ то это, согласно предположениям Welford, может говорить

211

14*

как о слишком высоком, так и о слишком низком уровне требова­ний, что в обоих случаях является отклонением от оптимальных ус­ловий.

Рассматриваемый подход применяется, в частности, для анализа характерных влияний со стороны факторов внешней среды, описан-ных в работах Broadbent (1971), Poutton (1970), Wilkinson (1969) и других авторов. Исследователи описывают влияние внешних воздей­ствий на уровень выполнения деятельности, обращаясь к использо­ванию психофизиологического понятия возбуждения. Согласно по­ложениям, разработанным McGrath (1970), "... существует нелиней­ная связь между интенсивностью внешней стимуляции (в широком смысле) и уровнем восприятия стресса, а также степенью эффектив­ности выполняемой в последующей деятельности11. В работах Fran-kenhaeuserc сотрудниками (см, Frankenhaeuser, 1975; Frankenhaeuser & Gardell, 1975) с помощью психофизиологических и социгально-пси-хологических методик исследовалось влияние на человека таких факторов, как перегрузка и недогрузка. По их мнению, это является одним из основных источников стресса в современном шщустриаль-ном обществе. При этом особое внимание уделялось анализу эффек­тов "качественной недогрузки" (выполнению очень простой работы) в комбинации с фактором количественной перегрузки (наличие большого объема работ).

В рамках описываемого подхода предпринималось множество по­пыток составить перечень "стрессогенных" стимулов. Так, например, Weitz (1970) вьщелил 8 различных типов ситуаций, классифициро­ванных им как "стрессогснные": высокая скорость обработки инфор­мации, вредные внешние воздействия, переживаемая угроза, наруше­ние физиологического функционирования, изоляция, препятствия, групповое давление и, наконец, фрустрация.

Общие замечания

Оба описанных выше подхода представляют собой линейные мо­дели, отличающиеся только тем, как в них определяется понятие "стресс". Эти различия, однако, оказывают существенное влияние на их применение.<..> Оба определения небезупречны. Во-первых, краткость даваемых определений делает их слишком туманными. Во-вторых, они механистичны, поскольку рассматривают человека как пассивный объект воздействия стресса. В-третьих, они чаще все­го не учитывают индивидуальных особенностей и специфики проте­кания психологических процессов. <.>

Психологические модели стресса

Особое место в психологических моделях стресса отводится пер­цептивным и когнитивным процессам, направленным на определи

212

ние характера индивидуального реагирования. Типичная схема пси­хологического подхода представлена на рис.3.

Одна из основных психологических моделей стресса была предло­жена Lazarus (1966? I976), который предположил, что "стресс возни­кает тогда, когда требования окружающей среды находятся на пре­деле или за пределами человеческих возможностей", В соответствии с таким определением главным становится анализ взаимодействий между требованиями внешней среды, индивидуальными особенно­стями человека н адекватностью привлекаемых защитных механиз­мов. В своих исследованиях Lazarus уделял особое внимание оценке ситуации человеком, а также роля фрустрации, конфликта и угрозы в возникновении стресса. Под оценкой при этом понималось опреде­ление индивидуальной значимости различных элементов ситуации. Как отмечается, процесс субъективной оценки, помимо всего проче­го, зависит от уровня обученности и наличия соответствующего прошлого опыта.

Рис. 3. Психологическая модель стресса с учетом перцептивных, и когнитивных, процессов

В работах Lazarus подчеркивается, что оценка совсем не обяза­тельно связана с сознательной психической активностью и может реализовываться на неосознаваемом уровне, <...> Фрустрация рас­сматривается как некая форма общего вредоносного воздействия, препятствующего достижению цели* Под конфликтом понимается наличие одновременно даух или более несовмесгамых стремлений или целей, а под угрозой - воображаемое или ожидаемое в будущем лишение чего-либо важного или субъективно значимого. Сияа угро-

213

зы, независимо от ее физических характеристик (таких, как удален­ность, величина и др.)» зависит от того, насколько человек в состоя­нии справиться с опасностью шш предупредить ее появление. Если человек ощущает способность сделать это, то опасность минималь­на; В противном случае, если человек чувствует беспомощность или не в состоянии овладеть ситуацией, степень угрозы велика. Экспери­ментальный анализ природы взаимодействия перечисленных выше факторов является основным вкладом Lazarus в изучение проблемы стресса,

McGrath (1970) подчеркивает, что отправной точкой при обсуж­дении проблемы стресса должен стать характер взаимодействия меж­ду человеком и окружающей средой. Исходя ш этого, он полагает, что стресс возникает всякий раз, когда нарушается баяанс между воздействием окружающей среды и возможностями человека ком* пенсироватъ его. Согласно представлениям Lazarus, это дисбаланс между субъективным восприятием внешних воздействий и осознани­ем собственных возможностей справиться с ними, а не между объек­тивными характеристиками самих переменных. Сначала человек пы­тается справиться с возникшим препятствием или оказываемым воз­действием. Затем происходит процесс вторичной оценки, в ходе ко­торой он сознательно или неосознанно оценивает свои действия и их перспективы. <...>

Другим важным моментом при определении стресса является субъ­ективное восприятие последствий неудачной реакции на оказывае­мое воздействие (Sells, I970). Если эти последствия минимальны для человека, то и стресс будет небольшим, и, напротив, заметная неуда­ча приведет к более сильному переживанию стресса. Подобные ис­ходные установки были проанализированы McGrath (1976). В связи с этим он писал: "Стресс возможен в условиях, когда внешняя сипсуа-ция воспринимается как воздействие, угрожающее превысить ресур­сы человека и возможности позитивной реакции на него, особенно если при этом ожидается существенная разница в поощрении и за­трачиваемых силах на сопротивление этому воздействию по сравне­нию с отказом от активного противодействия'1.

Трансактная модель стресса

В предыдущих разделах в общих чертах были рассмотрены основ­ные из существующих подходов к изучению стресса, Бьшо показано, что некоторые из них, в силу тех или иных причин, недостаточно полно соответствуют действительности. Кроме того, все названные подходы различаются между собой по возможностям их применения в целях измерения, диагностики и профилактики стресса. Ниже дает­ся описание разработанной нами модели стресса (Сох, 1978). Она ох­ватывает множество характеристик, часть из которых, была уже упо-

214

иянута выше, а часть, по мнению авторов, центральная в создании полноценной концепции стресса будет рассматриваться впервые. Предлагаемая модель описывает динамический процесс, возникаю -ишй при наличии у человека затруднений, и его попытках отреаги­ровать на них.

По нашему мнению, стресс - это ищщвидуальньга феномен, яв­ляющийся результатом взаимодействия (или трансакции) между че­ловеком и ситуацией, в которой он находится. Термин "трансакция" использован в данном контексте для того, чтобы подчеркнуть актив­ную и адаптивную природу осуществляемого процесса взаимодейст­вия. В основе модели лежит взаимосвязь четырех основных аспектов действующей личности и окружающей среды. Схематически это по­казано на рис.4.

Внешняя среда

Человек

Рис. 4. Основные компоненты трансактной модели

215

Действующий человек постоянно оценивает как различные внеш­ние стимулы в наличной ситуации, так и свои возможности спра­виться с ними. Кроме того, конкретная обстановка может создавать условия или препятствовать удовлетворению имеющихся у человека потребностей. Это приводит к возникновению новых внутренних потребностей. (Напомним, что потребности, возникающие в процес­се трудовой деятельности, были проанализированы Maslow (1954) и Locke (1976)). В данном случае термин "потребность" используется для обозначения требований, предъявляемых человеком к объектив­ным реалиям или психическим процессам и состояниям с учетом дей­ствия временного фактора. Действительно, в процессе переживания стресса может изменяться восприятие времени, что является важной причиной нарушения баланса между воспринимаемыми внешними стимулами и оценкой собственных возможностей. Помимо этого, че­ловек может ориентироваться на быстроту происходящих во време­ни изменений как на дополнительное средство оценки ситуации.

Независимо от характера внешнего воздействия, перцептивное представление о нем формируется на основе дастанционных харак­теристик (близость-удаленность), частоты появления, скорости про­исходящих изменений, его неоднозначности и новизны в комбина­ции с другими стимулами или при отсутствии таковых (Appley & Trumbull, 1967; Сох, 1975; Dodge & Martin, 1970; Broadbent, 1971). Под индивидуальными ресурсами и способностями понимаются не только те специфические и приобретенные навыки, которые связаны с осуществлением деятельности в заданной ситуации, но также и бо­лее общие характеристики человека, такие, как личностные качества или устоявшиеся формы поведения.

Другими важными аспектами в оценке происходящего являются, во-первых, ограничения, которые накладываются особенностями си­туации и собственной системой оценок человека, и, во-вторых, под­держка, подучаемая со стороны. Давление штуащад ограничивает [еловека в выборе действий. При удовлетворении внутренних по-ребностей дисбаланс, возникающий между воздействующим стиму­лом и возможностью отреагировать на него, может оказаться впол­не терпимым. Так, например, человек может соглашаться с неполной реализацией своих способностей в отношении заработка, необходи­мого для нормального жизнеобеспечения, если у него нет альтерна­тивных вариантов трудоустройства. Он только тогда прекратит ра­ботать в ущерб своим базовым потребностям, когда стресс, порож­даемый подобным дисбалансом, станет чрезмерным. Для некоторых людей характерен высокий уровень притязаний, связанный со стрем­лением к успеху, достижениям, высокому социальному статусу. В си­лу этого они могут испытывать дисбаланс между требованиями и реализацией своих возможностей в течение весьма продолжительно­го времени.

216

В литературе подробно описываются два различных типа поведе­ния - так называемые тип А и тип В (Rosenman и др,, 1964; Fried­man, 1969; Jenkins, 1971). Лица с поведением по типу А, обнаружи­вающие большую склонность к сердечно-сосудистым заболеваниям, отличаются от представителей противоположной группы (тип В) ныраженной увлеченностью работой, стремлением к конкуренции* целеустремленностью и постоянным переживанием чувства напряже­ния. Они часто готовы связать себя чрезмерными обязательствами с точки зрения соотношения "объективные требования - субъектив­ные возможности".

<...>Специфичным для предлагаемой трансактной модели стресса является налитое взаимосвязей внутри и между ее различными ком­понентами. Каждое из взаимодействий реализуется по принципу об­ратной связи и направлено на сохранение или восстановление ба­ланса.

Используемое в дальнейшем понятие "приспособление" означает поддержание баланса за счет психологических ресурсов человека. Первая стадия процесса приспособления связана с выбором и фор­мированием соответствующих реакций, а вторая - с их исполнени­ем. При осуществлении выбора серьезной проблемой является неуве­ренность человека в самом себе. Так, переживания неуверенности могут привести к таким нежелательным результатам, как тревож­ность или паника. Осуществление правильного выбора приспособи­тельной реакции и ее последующая реализация является специаль­ным навьосом.

Lazarus (1966) ввел подразделение приспособительных действий на две категории. К первой категории относятся такие поведенче­ские акты, которые могут быть названы "тенденциями прямого со­прикосновения71* Их целью является непосредственное снижение ин­тенсивности внешних влияний. Действия, относящиеся ко второй ка­тегории, обусловлены сугубо когнитивным процессом - так называе­мой "защитной переоценкой". Тенденции к прямому соприкоснове­нию включают непосредственные и условные воздействия (убежде­ние, поиск компромисса, аргументация), которые направлены на объект или человека, воспринимаемых как источник опасности. Кроме этого, к ним относятся избегание и пассивное поведение, а также действия; направленные на повышение эффективности ответ­ной реакции. Когнитивная ориентация имеет целью снижение степе­ни пережив ания стресса и включает в себя переоценку или изменения в иерархии внутренних ценностей и потребностей, переоценку по­следствий неудачной реакции на поступившее требование или иска­жение восприятия внешнего стимула.

Результаты первичного приспособления к стимулу приводят к процессу вторичной оценки. В последней может быть зафиксировано уменьшение, увеличение или же сохранение дисбаланса на прежнем

217

уровне. На основании вторичной оценки человек принимает решение о продолжении начатой или изменении стратегии приспособления.

С переживанием стресса часто связаны выраженные физиологиче­ские изменения. Для предлагаемой модели важны даа момента. Во-первых, акт приспособления, хотя бы отчасти, определяется типом физиологической активизации. В качестве примеров такого взаимо­влияния можно привести гипотезу приятия-неприятия Lacey (1967) или различные производственные ситуации, в которых разные стра­тегии исполнения оказывают влияние на мышечную активность, кровяное давление а также на механизмы внимания. Во-вторых, фи­зиологические реакции влияют на другие уровни функционирования организма по принципу обратной связи. Отчасти тип физиологиче­ского реагирования основывается на активации адрено-симпатико-медулярной системы. Известно, что это является базовым способом подготовки активной приспособительной реакции в ситуациях опас­ности. Однако при выборе пассивной формы реагирования или стра­тегии когнитивной переоценки обращение к этому филогенетически закрепленному механизму адаптации становится малопригодным, особенно в случае норм и требований, присущих современному об­ществу, Зачастук? физиологические ресурсы, мобилизованные с по­мощью этого механизма, не используются и при сохранении внешне­го требования накапливаются, Такт например, повышенная секреция адреналина приводит к кратковременной активизации центральной нервной системы, но если воздействие стимулов продолжается, то происходит снижение уровня активации и возникает чувство устало­сти (Breggin, 19б4),<,.,>

Очевидно, что многое, касающееся вопросов о физиологических коррелятах стресса, остается еще неясным. Несомненно, что наблю­даемые физиологические сдвиги часто являются нормальным прояв­лением работы механизмов гомеостатической компенсации, которая возникает на начальной стадии реакции на текущую ситуацию. Са­ми по себе эти флуктуации не несут угрозы для здоровья человека. Однако появляющиеся при этом у некоторых лиц изменения могут вызывать возникновение и развитие патологий. Вместе с тем, следу­ет отметать, что подобные изменения» приводящие к сердечно-сосу­дистым заболеваниям, диабету, язвенным и раковым болезням, еще очень мало изучены (см. Сох, 1978).

Трансактный подход и преодоление стресса

В рамках трансактного подхода предлагается целый рад приемов пр ео д о ления и снижения уровня пер ежив ания стресса, благодаря чему он применим во многих случаях. Значительное число традиционных методов борьбы со стрессом основано на уменьшении шт ограниче­нии влияния негативных факторов внешней среды (снижение уровня

-

213

шума, улучшение освещения и пр.). Тажой подход характерен для эр­гономистов-практиков и обычно применяется для целостных профес­сиональных групп и производственных коллективов. Групповой подход часто оказывается весьма эффективным при неудовлетвори­тельной организации производственной среды или же при проектиро­вании новых технологических систем "человек-машина". Сторонни­ки различных форм реорганизации труда доказывают, что примене­ние этих методов улучшает психологическое состояние работников.*

Опубликованные программы по оптимизации труда в Скандина­вии и США демонстрируют полезность применения подобных мето­дов для повышения профессиональной устойчивости человека* Тем не менее, иногда получаемые результаты не соответствуют ожидае­мому. Практические неудачи обычно объясняются плохой организа­цией прикладной работы и неправильным применением разработай иых схем оптимизации. Одкако исходное предположение о том, чт. некоторая общая схема будет удовлетворительной для всех членов определенной профессиональной группы, представляется необосно­ванным. Возможности работающих, их индивидуальные особенно­сти и потребности, даже при выполнении одной и той же задачи, су­щественно различаются. Поэтому широко используемые в настоящее время методы оптимизации труда способствуют повышению психо­логического и физического комфорта у многих яиц, но не приносят пользы или даже ухудшают состояние других. <•„>

Согласно трансактной модели, переживание стресса можно сни­зить за счет изменения когнитивной оценки- В житейских ситуациях это связано с применением таких социально разрешаемы* средств, как алкоголь и никотин (а до недавнего времени и легкие наркоти­ки), а также слабые транквилизаторы общего профиля. Продолжи­тельное использование этих средств может привести к частичной или полной зависимости от ник, и, следовательно, их нельзя считать действительно приемлемым способом борьбы со стрессом,

Мощным средством преодоления стресса являются психологиче­ское консультирование и другие формы психотерапевтической помо­щи, В дополнение к ним могут использоваться фармакологические препараты. Meichenbaum (1975) описал процедуры обучения челове­ка определенным навыкам поведения в моделируемой стрессовой си­туации, направленные на формирование у испытуемых собственных оценочных суждений и приемов приспособления. Этот метод, приме­няемый вместе с релаксационными упражнениями в период острых переживаний стресса, оказывается весьма эффективным. <..> Двумя другими традиционными методами достижения больше­го соответствия в системе "человек - работа" являются профессио­нальный отбор и подготовка кадров. Они используются, главным образом, для тех профессиональных групп, которые требуют средней и высшей квалификации (например, конторские служащие, контро-

219

леры, управленцы й др.), а не в простых и однообразных видах про­мышленного труда. Однако становится все более очевидным, что не только руководящие кадры, но и простые рабочие на конвейерах подвержены негативному влиянию стресса. Следовательно, одной из перспективных линий развития исследований будет анализ навыков преодоления стресса, свойственных различным видам неквалифици­рованного труда с последующей разработкой адекватных методов профотбора и обучения. Для работы в производственных условиях определение понятия навыка нуждается в переосмыслении и расшиф­ровке, поскольку двигательные стереотипы, отрабатывающиеся в процессе профобучения1 являются только частью целостной системы навыков и стратегий, формирующихся в процессе профессиональной деятельности, <.„>

Изменения на уровне физиологического реагирования также ис­пользуется как средство управления стрессом. В зависимости от си­туации физиологические реакции могут быть понижены или забло­кированы- Приведем несколько примеров. У некоторых лиц склон­ность к тахикардии усугубляет переживание стресса (Schachter & Singer, 1962). Такие лекарства, как практрлол и пропанолол, снижа­ют стресс путем уменьшения тахикардии. Carlsson и др. (1972) пока­зали, что возрастание концентрации свободных жирных кислот (фактор риска для сердечно-сосудистых заболеваний), вызванных адреналиновой реакцией на стресс, может блокироваться предвари­тельным принятием небольшой дозы никотиновой кислоты, В серии экспериментов (Simpson, Сох & Rothchild, 1974) было показано, что принятие глюкозы может компенсировать вредное влияние шума умеренной интенсивности на выполнение ряда психомоторных за­дач. Более того, этот эффект зависит от силы оказываемого воздей­ствия. Как следует из неопубликованных данных тех же авторов, уровень выполнения задач остается постоянным, если одновременно происходит постепенное нарастание шума и увеличение количества принимаемой глюкозы.

Теории несоответствия: исследования в Ноттингеме

Особого внимания заслуживают определения и модели стресса, которые рассматривают его как динамический процесс, приводящий человеческие способности и ресурсы в соответствие с предъявляемым требованием. Хотя различные авторы вносят в них ряд дополнений, в их основе лежит одно общее предположение, согласно которому причиной возникающих трудностей и переживаний стресса является дисбаланс между требованиями и условиями внешней среды и воз­можностями человека. В соответствии с этим, такие подходы были обозначены как модели или теории несоответствия. К основным сто­ронниками этих моделей принадлежит Caplan с группой своих со-

220

трудников (Мичиган, США) и авторы настоящей работы (Ноттин­гем, Великобритания). Одним из нас этот подход был недавно ис­пользован в качестве основы для анализа производственной психо­логии в целом, позволивший объединить множество ее различных аспектов (Сох, 1980; Сох & Mackay, 1979).

Обе названные исследовательские группы используют свои теоре­тические и методические разработки для изучения последствий влия­ния различных видов профессиональной деятельности на человека. Мичиганская группа более известна по своему часто цитируемому докладу 'Требования работы и здоровье рабочих11 (Caplan et alv 1975)* Работающая в Британии группа из Ноттингема занималась лонгаттодными исследованиями монотонного труда, <.,.>

Программа проведенных исследований имела две цеди: практиче­скую и теоретическую. Первая касалась разработки общей страте­гии изучения производственных стрессов, определения возможных источников их возникновения и детализации способов их оценки. Другой целью являлось создание модели, объясняющей характер влияния факторов, обусловленных однообразием труда. Результаты проделанной работы уже опубликованы (Сох, 1980). <..,> В основе проведенных исследований лежала комплексная программа управ­ляемых моделирующих экспериментов и прикладных обследований в отдельных областях промышленности. В качестве обобщающих ре­зультатов проведенной работы нам удалось выделить перечень стрессогенных факторов> присущих монотонным видам труда (Сох, 1980) и описать как минимум два типа доминирующих реакций: эф­фект скуки и взаимосвязь фактора оплаты труда с требуемым тем­пом работы. <.„>

Эти относительно ранние исследования привели в дальнейшем к более глубокому изучению монотонного труда 1 в частности со сто­роны требований к вниманию и здоровью работающих, а также к анализу работ с "разумными" машинами, которые могут быть про­тотипом создаваемых на волне автоматизации нового поколения технических средств.

Заключение

Понятие стресса не является единственно верным в любом из опи­санных выше исследовательских подходов и может быть заменено каким-либо другим термином. Однако с его помощью можно кратко и емко охарактеризовать обширную область исследований. Его при­годность даже выходит за рамки очевидного, так как позволяет вы­делить то общее, что объединяет различные проблемы, процессы и эффекты. Возможно, это "общее1* и не является таким уж всеобъем­лющим, как это предполагалось Selye. Тем не менее трудно не согла­ситься, что оно все же существует. Как следует из всего сказанного

221

выше, наиболее адекватные модели и теории стресса выделяют дина­мическую природу этого явяения. В современных моделях подчерки­вается ключевая роль несоответствия между требованиями, предъяв­ляемыми к человеку, и его возможностями справиться с ними. По всей видимости, это именно те направления, по которым будут раз­виваться в будущем перспективные подходы к анализу стресса.

Литера туга

Appley, М+Н+, and Trumbull, R. (1967)4 Psychological Stress. Appieton-Century-Crofts, New York.

Ax, A. F-0953). The physiological differentiation between fear and anger in humans. Psychosomatic Medicine, 15, 433,

Breggin, P.R. (1964). The psychophysiology of anxiety. Journal of Nervous and Mental Diseases, 139,558-569.

Broadbent, D.E. (197 L). Decision and Stress. Academic Press, London.

Buzzard, R.B. (1973), A practical look at industrial stress. Occupation Psycho* logy, 47t SI.

Caplan, R,D. Cobb, S., French, J.P.R., Van Harrison, R., and Piraieau, S,R. (1975). Job demands and worker health: main effects and occupational differen­ces. US Departament of Health, Education and Welfare, Washington, DC.

Cariestam, C^ Karlsson, C, and Levi, L. (1973), Stress and disease in response to exposure to noise: a review, Proceedings of the international congress on noise as a public health hazard, Dubrovnik: Environmental Protection Agency.

Carlsson, L.A., Levi, L., and Ото, L. (1972)+ Stressor-induced changed in plas­ma lipids and urinary excretion of catecholamines, and their modification by nicotinic acid- In Levir L. (ecL) Stress and Distress in Response to Psychosocial stimuli. Pergaraom, Oxford.

Cox, T+ (1978), Stress, Macmillan, London.

Cox, T. (1980). People, work and stress. Prevention in Mental Health. MIND Publications, London,

Сох, Т., and Mackay, C.J., (1979). Occupational stress and the quality of working life. In Mackay, C,I, and Cox, T (ed,) Respons to Stress. IPC, Guildford.

Dodge, D., and MarUn, W. (1970). Social Stress and Chronic Illness: Mortality Patterns in Industrial Society. University of Notre Dame Press, London.

Frankenhaeuser, M-, (1975). Sympathetic-adreno-medullary activity, beha­viour and the psychological environment. In Venables, PJL, and Christie, N.J., (ed.) Research in Psychophysiotogy. Wiley, London.

Frankenhaeuser, M.f andGardell, B. (1975). Underload and overload in working life: a multidisciplinary approach. Stockholm: University of Stockholm, Report 460,

Fraser, R, (1947). The incidence of neurosis among factory workers. Industrial Health Research Board of the Medical Research Council Report, № 90, HMSO, London,

Friedman, M. (i969). Pathogenesis of coronary artery disease. New-York: McGraw-Hill.

222

Gardei!, В. (1973). Quality of woTk and non-work activities and rewaids in affluent societies. Stockholm: University of Stockholm, Report 403.

Hackman, RJ. (1970). Tasks and task performance in research on stress. In McGrath, XE. (ed.)- Social and psychological factors in stress. New York: Holt, Rinehart, Winston.

Jenkins, C. D, (1971). Psychologic and social precursors of coronary disease. New England Journal of Medicine, 284, 307.

Kagan, A., and Levi, L. (1971)+ Adaptation of the psychosocial environment to man's abilities and needs. In Levi, L. (ed.) Society, Stress and Disease, vol. К Oxford University Press, London.

Korchin, S.J., and Ruff, G.E. (1964). Personality characteristics of the Mercu­ry astronauts. In Grosser, G,H., Wechsler, Н„ and Greenblatt, M. (eds,)- The threat of impending disaster. Cambridge Mass.: the MIT Press.

Lacey, J. I. (1967), Somatic response patterning and stress: some revisions of activation theory. In Appley, M,H. and Tmmbull, R, (ed.) Psychological Stress, App leton-Cent ury-Crofts, N ew Yor k.

Lazarus, R. S. (1966). Psychological Stress and the Coping Process. McGraww-НШ, New York,

Lazarus, R.S. (1976). Patterns of adjustment. New York: McGraw-Hill.

Locke, EA. (1976). The nature and causes of job satisfaction. In Dunnette, MX), (ed.). Handbook ojindustrial andorganizational psychology. Chicago: Rend-McNally Publishing House.

McGrath, J. E. (1970). Social and Psychological Factors in Stress. Holt, Rinehart and Winston, New York-

McGrath, JJE. (1976). Stress and behaviour in organisations .In Dunnette, M. D, (ed.) Handbook of Industrial and Organisational Psychology. Rand-McNally College Publishing, Chicago.

McLean, A, (Ed.) (1974). Occupational Stress. Charles C.Thomas, Springfield, Illinois.

Mason, J.W. (1971). A re-evaluation of the concept of "non-specificity" in stress theory. Journal of Psychiatric Research, 8, 323-329.

Maslow, A.H. (1954). Toward a Psychology of Being. Van Nostrand, New York.

Mechanic, D, (1962). Students under stress. Glencoe: Free Press.

Meichenbaum, D, (1975). A self-instructional approach to stress management: a proposal for stress inoculation training. In Speilberger, CD., and Sarason, LG. (ed.) Stress and Anxiety, vol. i. Hemisphere, New York.

Moss, G.E+ (1973), Illness. Immunity and social interaction. Toronto: Wiley,

Poulton, E.C. (1970), Environment and human efficiency. Springfield: CC, Thomas Co.

Rosenman, R.H., Friedman, M., and Strauss, R. (1964). A predictive study of

CHD. Journal of the American Medical Association* 189, 15. Schachter, S., and Singer, J.R (1962). Cognitive, social and psychological

determinants of emotional state. Psychological Review,69t 379*40).

Sells, S.B. (1970). On the nature of stress. In McGrath, J\E. (ed.). Social and psychological factors in stress. New York: Holt, Rinehart, Winston.

Setye, H, (L950). Stress. Acta, Montreal.

223

Simpson, GC, Сох, Т., and Rothschild, D,R, (1974). The effects of noise stress on blood glucose level and skilled performance. Ergonomics, 11,48 L

Symonds, Sir C.P, (1947), Use and abuse of the term 'flying stress'. Air Ministry, Psychological Disorders in Flying Personnel of the Royal Air Force, Investigated During the War, I 939-1945, HMSO, London.

Taylor, R, (1974). Stress at work. New Society, 30, 140.

Theoreli, T. (1974). Life events before and after onset of a premature myocardial infarction. In Dohrenwend, B.S.> and Dohrenwend, B.R (eds.). Stressful life events: their nature and effects. New York: Wiley.

Warr, P., and Wall, T. (1975). Work and well-being. Harmondsworth: Penguin.

Weitzt J. (1970). Psychological research needs on the problems of human stress. In McGrath, J,E+ (ed.) Social and Psychological Factors in Stress. Holt, Rinehart and Winston, New York.

Welford, AT. (1973). Stress and performance. Ergonomics, 16, 567.

Wilkinson, R.T\ (1969). Some factors influencing the effect of environmental stressors upon performance. Psychological Bulletin, 72, 260-284.

Wolff, H.G. (1953). Stress and disease. Springfield: C.C. Thomas Co.

Роберт Хокки Петер Хамильтон

КОГНИТИВНЫЕ ПАТТЕРНЫ СТРЕССОВЫХ СОСТОЯНИЙ

Для того чтобы понять сущность эффектов стресса, необходимо рассмотреть все типы физических и психических изменений, связан­ных с воздействием различных стрессогенных факторов и являющих­ся показателями специфических дискомфортных состояний. Подоб­ная тотаа зрения противоречит теориям, согласно которым послед­ствия стресса проявляются лить в динамике состояния организма е целом. Конечно, нельзя полностью отрицать существование тажогс общего процесса, однако мы считаем, что любое изменение состоя­ния должно рассматриваться как часть некой совокупности всех из­менений. <.»> В данном исследовании нас интересовало то, как ме­няются некоторые аспекты выполнения деятельности под воздейст­вием р азных стрессов ыхфакторов.

С этой целью мы проанализировали достаточно большой объем экспериментального материала. В него вошли как наши собствен­ные исследования, так и работы других авторов. Мы рассмотрели эффекты самых разных стрессоров, таких, как шум, тревожность, не­досыпание и др. <„.> Кроме этого, мы попытались проследить связь уровня активации и тонких изменений в деятельности, которые мо­гут возникать при различных состояниях организма. <„ >

Анализ эффектов стресса

Что такое состояние?

Понятие состояния заимствовано из теории динамических систем и интеллектуальных автоматов (см., например, Arbib, 1972), Всякая сложная система (в том числе и организм человека) в каждый мо­мент времени существует или находится в одном из теоретически бесконечных чисел возможных состояний. Это пространство может быть задано их исчерпывающим набором, в которых находится рас­сматриваемая система. Каждое состояние представляет собой точку в подобном V-мерном пространстве. <...> Как и всякое динамиче­ское образование, пространство состояний постоянно изменяется. Учесть все эти изменения невозможно, поэтому мы остановились на анализе влияния таких стресс-факторов, которые вызывают относи­тельно продолжительные эффекты, В данном контексте особое вни­мание уделяется состояниям когнитивных систем человека.

225

15-514

Подобный подход был успешно использован при исследовании младенцев (Prechtl, 1974). При описании их поведения использова­лись доступные наблюдению реакции (например, открытые или за­крытые глаза, тип дыхания, наличие движений и т.д.), которые осу­ществляются одновременно и образуют четко обозначенные паттер­ны п ов еденческих пр оявлений (см« табл. 1).

Prechtl (1974) выделил 5 состояний, которым соответствуют раз­личные векторы изменений наблюдаемых реакций. По его мнению, использование большего числа индикаторов отнюдь не упростило бы процесс выделения отдельных состояний, а, скорее, привело бы к более дробному описанию всей системы в целом. Кроме того, авто­ром анализировались только те паттерны проявлений состояний, ко­торые имели достаточную продолжительность. Каждое состояние может быть описано одной из комбинаций векторов в четырехмер­ном (идя данного случая) пространстве. Описания состояний, пред­ставленные в таблЛ, расположены в соответствии с возрастанием уровня активации. Им можно присвоить следующие названия: сон, дремота, пассивное бодрствование, активное бодрствование, плач. Создается впечатление, что каждому состоянию соответствует относительно постоянный уровень в общем континууме степеней активации, <,..>

Анализ воздействия разштчных стрессоров на поведение показал, что нельзя говорить просто о снижении или повышении эффектив­ности деятельности в разных условиях. Нет также и прямого соот­ветствия между теми или иными эффектами стресса и определенны­ми степенями активации. Скорее всего, стрессоры имеют специфиче­ское влияние на поведение*

Таблица 1 Поведенческие реакции младенца (Prechtl 1974)

Состояние	Глаза открыты	Регуляр­ность дыхания	Движения	Вокализация
(1)	-1	+1	-1	-1
(2)	-1	-1	-1	-1
(3)	+1	+1	-1	-1
(4)	+1	-1	+ 1	-1

-

Оценка состояния когнитивных систем

Начнем с вопросов. Что подразумевается под термином "состоя­ние" в контексте когнитивной деятельности человека? Что может

226

служить индикаторами того или иного состояния? В экспериментах Prechtl (1974) ими были спонтанные реакции младенцев, по которым выносились суждения об их "поведенческих состояниях". Для целей нашего исследования такого упрощенного уровня анализа деятель­ности, конечно же, недостаточно. Нас интересовал прежде всего уро­вень психической (умственной) активности. В соответствии с этим мы полагаем, что каждому состоянию когнитивной системы соответ­ствуют определенные когнитивные действия.

Совокупность таких действий образует паттерн когнитивного по­ведения. Различные состояния когнитивных систем можно с успехом моделировать в лабораторных условиях. При этом о состоянии ког­нитивной системы можно судить по тому, насколько успешно и каким способом испытуемый справляется с тем или иным экспери­ментальным заданием, Воздействие стрессора влечет за собой изме­нения в процесс выполнения задания. Эти изменения будут различ­ны при действии разных стрессоров: шум вызовет одаи последствия, прием лекарственных препаратов - другие, сильная мотивация - тре­тьи и т.д.

При изучении младенцев исследователи обычно используют такие "пассивные1* или щадящие методики, как наблюдение, запись ЭЭГ и др. Индикаторами состояния ребенка служат его внешние реакции и объективные особенности поведения. Какие же показатели подходят дтя анализа психических состояний? Наш выбор не может не быть отчасти произвольным, так как не существует общепринятого опи­сания всех видов сложного психического поведения (за исключением, пожалуй, четкого различения эмоций и мышления), В традиционном же плане вопрос об оценке основных психических функций, а также проблема когнитивных возможностей или ресурсов человека изуча­лись психометрикой (существуют даже психометрические модели мышления), а исполнительная деятельность трактовалась как один из процессов, включенных в систему переработки информации.

Нам предстоит найти ответы на два вопроса. Во-первых, сущест­вуют ли объективные показатели изменений психического состояния человека? И, во-вторых, можно ли оценивать эти изменения и, если возможно, то как? <..,>

Мы исходим из того, что щщикаторами изменений состояний яв­ляются особенности протекания психических процессов и функций, фиксируемые в определенный момент времени. При стрессе общая картина характеристик деятельности меняется. Ниже мы подробно рассмотрим разнообразные проявления стресса. Пока лишь отме­тим, что выбранные нами индикаторы состояний, в отличие, напри­мер, от спонтанных реакций младенцев на изменение внешних усло­вий, не подчиняются принципу "все или ничего1'. Например, испы­туемый может начать отвечать чуть быстрее, или у него только не­много уменьшится объем памяти.

227

15*

При оценке стрессовых состояний необходимо соблюдать опреде­ленные правила. Некорректно проводить количественное сравнение эффектов, вызываемых различными стрессорами. Данное ограниче­ние относится и к результатам действия одного стрессора на разные индикаторы деятельности. Поясним это на следующих примерах. Так, например, проводились измерения времени реакции по оконча­нии работы в ночную смену и после одного часа работы днем, В пер­вом случае время реакции оказалось гораздо большим. Почему? Из-за недосыпания или из-за слишком большой продолжительности ра­боты? Однозначный вывод в данной ситуации сделать невозможно, поскольку разные стрессовые факторы (недосыпание и длительная работа) могут вызывать одинаковый эффект.

Следующий пример связан с другим стрессовым фактором - тем­пературным. Повышение температуры в помещении приводит к из­менению таких показателей деятельности, как время реакции и объ­ем кратко временной памяти. Эти сдвиги свидетельствуют только о чувствительности обоих индикаторов к воздействию данного стрес­сора. Нельзя также сравнивать абсолютные значения этах показате­лей, тем более, что они оценены в разных метрических системах -"время11 и "количество запоминаемых стимулов". Другой распростра­ненной ошибкой является сравнение двух процессов* изменения ко­торых выражаются в одинаковых единицах измерения, В качестве примера такой ситуации можно привести эксперимент, по данным которого при определенном стрессовом воздействии наблюдался 5% рост количества ошибок при исполнении последовательностей мо­торных реакций и 15% увеличение ошибок при зрительном поиске.

Мы считаем, что при анализе стрессовых состоянии можно рас­сматривать только качественные показатели деятельности и, ни в коем случае, нельзя сравнивать количественные характеристики раз­ных индикаторов. Поэтому в дальнейшем мы будем говорить не о силе воздействия того или иного стрессора при решении испытуемы­ми различных задач, а только об общем направлении его влияния, пользуясь при этом знаками "+", "-" и "О" (в случае отсутствия стрес-согенного влияния). Нам пришлось остановиться на таком способе описания данных, несмотря на то, что, по-ввдршому, некоторые стрессоры всегда вызывают более выраженные изменения в состоя­нии человека и характеристиках его деятельности* чем другие.

Прежде чем перейти к анализу отдельных теорий необходимо так­же отметить, что изменения состояний когнитивных систем, характе­ризующих, по нашему мнению, стресс, не должны быть вызваны осо­бенностями самой когнитивной системы и такими ее базовыми пока­зателями, как пропускная способность процесса переработки инфор­мации или скорость стирания следа из памяти* Конечно, при некото­рых стрессовых состояниях становится невозможным само осуществ­ление деятельности* но все же чаще испытуемый просто меняет сгра-

228

тегию выполнения задания* В этом случае многое зависит от содер­жания задачи и от возможности системы перераспределять внутрен­ние ресурсы.

-

Уровень активации и изменения е деятельности

Эффекты стресса как изменение уровня активации

Изменение деятельности при стрессе обычно связывают со сдвига­ми уровня активации. Еще Cannon (1915) изучал реакцию симпати­ческой нервной системы на внешнюю угрозу. Позже Selye (1956) предложил интерпретировать стресс как общее состояние организ­ма, вызванное разнообразными интенсивными стимулами. Данное понимание стресса удачно вписалось в психологические теории не­специфической мотивации (при этом имеются в вицу такие процес­сы, как потребность, усилие, возбуждение). Позднее влияние стрессг на деятельность стали соотносить с изменениями уровня активации Первое психологическое исследование в данном направлении было проведено в начале 60-х годов английским психологом Broadbent (Broadbent, 1958, 1963).

Основанием для реализации активационного подхода являлись результаты экспериментов, в которых испытуемые должны были вы­полнять одно и то же задание при воздействии различных стрессо­ров. Как оказалось, воздействие различных стрессоров имеет разные эффекты, так, адекватные мотивационные установки улучшают вос­приятие, а шум, повышение температуры в помещении и недосыпа­ние - ухудшают. Причем, влияние мотивации, шума и недосыпания начинает сказываться только спустя полчаса после начала работы, тогда как температурный фактор действует постоянно.

Что может служить основанием для классификации стрессоров в зависимости от производимого ими эффекта? Ответить на этот во­прос помогают результаты исследований, в которых изучались ком­бинированные эффекты двух стресс-факторов (Сопсогап, 1962; Broadbent, 1963). Было показано, что недосыпание ослабляет отри­цательное воздействие шума* Оба стрессора оказывали влияние на деятельность на заключительной стадии работы. Обнаружена также связь между недосыпанием и мотивационными установками, хотя их эффекты и прямо противоположны. Причина ухудшения деятельно­сти при недосыпании может быть двоякой: или это шум» который мешает спать и удерживает испытуемого в состоянии бодрствова­ния, или это наличие повышающих мотивацию установок. Оба объ­яснения согласуются с теорией активации, хотя возможны и другие интерпретации.

Доводы в пользу активационной теории были получены и в рабо­те Wilkinson (1963). Он обнаружил, что если испытуемый работает в

229

условиях шума* то при усилении мотивации эффективность его дея­тельности снижается. Обобщающие выводы по отношению к опи­санным фактам были сделаны Broadbent (см.рисЛ):

1. В обычных условиях уровень активации испытуемого ниже оптимального.

2. Мотивация повышает активацию, при этом возрастает эффек­тивность деятельности.

3. Недосыпание снижает уровень активации и эффективность дея­тельности падает.

4. Шум повышает уровень активации, но слишком сильно, и ис­пытуемые перевозбуждаются. <., .>

Активационный подход имел исключительное значение для иссле­дований стресса. Появилась возможность объяснить не только отри­цательное, но и положительное влияние стресс-факторов на выпол­нение деятельности. Было показано, что стресс не всегда оказывает­ся вредным. В то же время слишком упрощенное отношение к теории актив ации непр ием лем о.

Закон Йеркса-Додсона

Одао из приложений теории активации известно как "переверну­тая U-образная зависимость". Это частный случай более общей свя­зи между мотивацией и деятельностью. Впервые она была обнаруже­на Йерксом и Додеоном в 1908 году при исследовании научения у мышей и получила название закона Йеркса-Додсона, в соответствии с которым:

(1) существует оптимальный для выполнения любого задания уровень активации;

(2) чем сложнее задание, тем ниже оптимум активации.

Основные положения этого закона нашли подтверждение в экспе­риментальных исследованиях> однако некоторые из ожидаемых на его основе эффектов существуют лишь гипотетически на уровне "здравого смысла". Это относится, например, к объяснениям отрица­тельного влияния слишком сильного возбуждения на деятельность. Все знают, что мотивация "помогает11 работать* Но если Вы "взвин­чены" или "недостаточно расслаблены11, то результат будет прямо противоположным: Вы не сможете справиться даже с простой зада­чей, Naatanen (1973) объяснял ухудшение деятельности при высоком уровне мотивации разрушающим воздействием так называемых ак­тивирующих задач (например, когда для выполнения задания требу­ется слишком сильное мышечное напряжение) и наличием ощущений беспокойства и тревоги* Таким образом, причина ухудшения может

230

состоять не в высоком уровне активации, а в неправильном выборе способов обеспечения работы при том или ином уровне активации.

Вторая часть закона Йеркса-Додсона имеет еще меньше прямых эмпирических подтверждений. Конечно, ясно, что у участника фи­нального 100-метрового забега на Олимпийских Играх уровень ак­тивации должен быть гораздо выше; чем у шахматиста (даже в мач­те на звание чемпиона мира). В первом случае спортсмен должен быть постоянно "взвинченным", тогда как для гроссмейстеров такое состояние нетипично.

Попытка объяснить подобные факты была предпринята Easter-brook (1959). Он проанализировал исследования* в которых изуча­лось влияние эмоциональной активации на организацию перцептив­ных процессов. Как правило, форму перевернутой U-образной функ­ции объясняют постепенным ухудшением процесса переработки по­ступающей информации по мере повышения уровня активации: вна­чале страдает обработка периферической и второстепенной инфор­мации, а затем и основной, непосредственно связанной с выполнени­ем задания. Соответственно, эффективность деятельности сначала растет, но по мере роста уровня активации падает. Для того чтобы справиться с бояее трудным заданием, испытуемому приходится ис­пользовать большее число источников информации или опираться на большее разнообразие стратегий внимания. При этом негативное влияние повышенного уровня активации сильнее сказывается на на­чальных этапах выполнения задания. Таким образом, было показа­но, что число внешних факторов, воздействующих на когнитивную систему, может сокращаться при росте активации. За счет этого по­вышается избирательность внимания. <...>

Стратегии изучения стресса

Исследователи, анализирующие изменения деятельности при стрессе, обычно исходят из представлений о человеке как о системе по переработке информации. В ранних исследованиях такого плана человеческий организм рассматривался как совершенно пассивное устройство, эффективность работы которого существенно снижается при необычных условиях деятельности* В наиболее ясной форме этот подход был изложен Broadbent (1958), хотя и с одной оговоркой, пе­реработка информации, по утверждению Broadbent, есть активное поведение, которое требует от человека запоминания и использова­ния различных правил, а также определяет, какие сигналы должны быть отобраны, сохранены и пр. Broadbent полагал, что внешние стрессоры, такие, например, как шум, ухудшают избирательность когнитивной системы, отвлекая внимание от задачи. Этот эффект был сильнее всего выражен в таких экспериментах на время реакции, когда испытуемый не мог не реагировать на шум (интенсивные вы»

231

сокочастотные звуки). При этом реакция на шумовые сигналы была более быстрой, чем ответы на основные стимулы. <...>

В рассмотренных выше исследованиях стресса испытуемым пред­лагалось выполнить какое-либо одно экспериментальное задание в условиях воздействия одного стрессора. Попыток сравнить резуль­таты влияния различных стрессоров на успешность выполнения раз­ных заданий не было. Схематически эта экспериментальная страте­гия представлена на рис. 1. Существует и другая стратешя, при кото­рой исследователи пытаются ответить на вопрос: как один и хот же стрессор (например, шум) влияет на результаты выполнения разных заданий (см. рис. 2). Обе стратегии имеют право на существование и дополняют друг друга (Hockey, 1979). <••>

Состояние человека при воздействии шума

Шум - наиболее часто используемый внешний стрессор в исследо­ваниях особенностей выполнения деятельности. Однако оказалось, что шум не всегда приводит к негативным результатам. Рассмотрим возможные последствия воздействия шума. <„>

Селективность внимания

Показано, что шум имеет двоякое действие на избирательность внимания, он или увеличивает селективность, или же его эффект ра­вен нулю. Влияние этого стрессора проявляется в направлении ак­тивности испытуемого на приоритетные источники информации и наиболее важные характеристики задачи. <.. >

Изменения скорости и точности исполнения

Нет сомнения, что шум вносит изменения в скорость и точность выполнения заданий. В наиболее обобщенном вцде это влияние сво-тится к уменьшению точности и соответственному росту количества шибок. Кроме того, испытуемые начинают выполнять все действия .ыстрее, чем обычно, особенно к концу рабочего периода. Происхо­дит сдвиг функции "скорость/точность" в сторону более быстрых и менее точных реакций. По-видимому, стресс лишает испытуемого возможности поддерживать оптимальное соотношение мевду скоро­стью и точностью ответов, <...>

232

Рис. 1. "Узкая" стратегия изучения стресса

Рис. 2, "Широкая" стратегия изучения стресса

Память

Обнаружено влияние шума как на хранение, так и на воспроизве­дение информации. Hamilton et aL (1977) показали, что стимулы, на­ходящиеся в конце предъявленной последовательности, запомина­лись лучше, тогда как на воспроизведение более ранних элементов воздействие шума никак не сказывалось.

Некоторые авторы полагают, что при шуме может изменяться стратегия выполнения такого рода заданий, когда инструкция тре­бует воспроизведения стимулов в порядке их предъявления, шум улучшает запоминание более ранних стимулов за счет ухудшения со­хранения более поздних. В нашем исследовании было продемонстри­ровано ухудшение немедленного воспроизведения зрительных сти­мулов при шуме. Это часто сопровождалось улучшением результа­тов отсроченного воспроизведения.

Оказалось также, что, по крайней мере для парных ассоциаций, кратковременное запоминание не всегда страдает в условиях шума (Hockey et alv 1981). Есть основания полагать, что шум ограничива­ет возможности использования системы оперативной памяти. В пользу этого предположения говорят упомянутые выше эксперимен-

234

ты Hamilton и сотрудников (1977). Испытуемым предлагали запоми­нать последовательности букв, скорость переработки информации при этом не уменьшалась (а иногда и возрастала), но зато полно­стью затруднялось протекание процессов кратковременного хране­ния. По-видимому, это как раз тот случай, когда сложность задачи определяется необходимостью подключать какой-нибудь внутрен­ний" процесс, например память. В данной ситуации, как и предска­зывает закон Йеркса-Додсона, выполнение простых заданий облег­чается, а сложных - затрудняется.

Существует и более простое объяснение полученного результата: в условиях шума информация обрабатывается быстрее, но, вместе с тем, шум отрицательно действует на эффективность оперативной памяти. Но почему? Возможно, это происходит из-за некоторых структурных изменений в системе переработки информации. Но мо­жет быть причина кроется в способах организации информации, се­мантического кодирования и воспроизведения?

Другие последствия

Шум влияет не только на внимание и память, но и на другие ког­нитивные процессы, например на процесс принятия решений. При

этом принятие решений осуществляется с большей уверенностью, причем, независимо от того, правильные они или нет. Кроме этого, испытуемые либо сразу отвечают правильно, либо предпочитают пропускать ответ и о быта о не пытаются повторить сигнал, если он был неразборчивым.

Сравнение стрессовых состояний

Проанализировав разнообразные литературные источники, мы попытались составить общую схему воздействия различных стресс-факторов и стрессогенных условий на некоторые характеристики

деятельности.

Стрессоры

Для анализа были выбраны следующие стресс-факторы: измене­ние внешних условий (шум, температура); условия, определяющие физиологическое состояние организма (время суток, недосыпаний усталость, рабочая смена); употребление лекарственных препара­тов (амфетамин, транквилизаторы), алкоголя и никотина; общий психологический стресс (тревожность, беспокойство). Учитывался также фактор изменения мотивации при различных мотивационных установках.

В табл,2 представлено более подробное описание ехрессогенных воздействий и состояний.

235

Изменение деятельности при действии разных стрессоров

(объяснения в тексте)

Таблица 2

Стрессор или условие i	Описание	Уровень бодрство­вания	Селек­тивность	Скорость реакции	Точ- | Кратко-ность j. врем, па-реакции мять
Тревожность	Высокие оценки по шкалам личностной и ситуативной тревожности (вызывается опасн остью/угрозой)	+	+	0
Шум	Продолжительный шум силой 8(Ы00 дб			0	—	—
Амфетамин --г- .j ь ..и.. ..........	jnpueM клинической дозы	+		+	: (?)	—
Никотин	Курение Ь2 сигарет или прием никотиновых таблеток	+		+	0(?)	—
Мотивационные установки	Завышенная обратная связь, денежное вознаграждение, со­ревнование	+	+	+	+	+
Время суток (вечер)	Тестирование между 15:00 н 21:00 часами	+	(?)	+	—	—
Температура	Температура воздуха 30-40 ° С в течение 2-3 часов		+	0	—	0
Алкоголь	Прием 0.2-0.5 г/кг			—	—	—
Транквилизаторы	Прием бензодиазепина	—			—	— 1
| Недосыпание (работа ночью)	Одна ночь без сна/работа но­чью без адаптации	—	—	—	—	0
Длительная нагрузка/скука	Выполнение монотонного за­дания на протяжении 30 минут			—	—-	0
Время суток (утро)	Тестирование в первой поло­вине дня	—			+	+ ;

Показатели деятельности

Гораздо сложнее определить, какие изменения происходят в про­цессах выполнения деятельности под воздействием тех или иных стрессогенных условий. Наиболее полно изучено влияние шума, и практически невозможно найти равноценные по объему исследова­ния воздействий других факторов на различные аспекты психиче­ских функций и исполнительных действий- Мы ограничим наш ана­лиз рассмотрением только некоторых эффектов со стороны перечис­ленных выше стрессоров, <„>

Эффекты стресса бывают двух видов - стратегические (они опре­деляются задачей или экспериментальной ситуацией) и структурные (зависят от параметров работы системы). К первым - относятся по­казатели распределения внимания, организации внутреннего мысли­тельного процесса, соотношения скорости и точности ответов и кри­терии принятия решения. Структурные эффекты проявляются в ско­рости переработки информации, характеристиках процесса затуха­ния следа в сенсорном хранилище, объеме кратковременной памяти и уровне мышечной активности (т.е. показателя готовности к реаги­рованию), <„.>

Такое разведение эффектов стресса достаточно условно. Но в то же время динамика по четырем показателям (селективность внима­ния, соотношение скорости и точности ответов, скорость переработ­ки информации и объем кратковременной памяти) довольно точно отражает изменения в выполнении деятельности при стрессе. Из тео­рии активаций нами был взят пятый показатель - уровень бодрство­вания.

(1) Уровень бодрствования. Этот термин описывает общее состоя­ние человека и уровень активации.

(2) Селективность внимания - один из основных параметров ког­нитивной деятельности, определяющий отношения между испытуе­мым и внешней средой. Испытуемый может быть, например, полно­стью поглощен заданием шш, напротив, казаться абсолютно "вы­ключенным" из экспериментальной ситуации.

(3) и (4) Скорость и точность ответов. Когда необходимо быст­ро принимать решения, изменяются как скорость, так и точность от­ветов. Изменение стратегии принятия решения сказывается на этих двух показателях прямо противоположным образом; реакции стано­вятся либо быстрыми, но менее точными, либо же медленными, но более правильными,

(5) Объем кратковременной памяти. Нам известно крайне мало исследований об изменениях памяти при стрессе. Но все же мы сочли

237

возможным включить эту функцию в перечень показателей деятель­ности, так или иначе меняющихся при стрессе.

В табл.2 подобрана информация об изменениях в деятельности под воздействием различных стрессоров. Относительное увеличение того или иного показателя отмечено знаком 'Ч11, уменьшение - зна­ком "-", "О" означает отсутствие эффекта, "?" соответствует отсутст­вию точных данных.

По характеру общего влияния все стрессоры можно условно раз­делить на две группы. Первые пять - приводят к повышению уровня активации, последние пять - к ее снижению.

(1) Тревожность (а также шум и амфетамин). Эти стрессоры действуют одинаково: на фоне повышенного уровня бодрствования растет скорость реакций и возрастает избирательность внимания; точность ответов падает; уменьшается объем кратковременного

запоминания.

(2) Никотин, Те же последствия, но с одним исключением - при увеличении скорости точность ответов не снижается.

(3) Мотивационные установки. Этот стрессор по своему действию очень близок к никотану. Основное его отличие состоит в увеличе­нии объема кратковременной памяти.

(4) Вторая половина дня. Чем позднее, тем более выражено изме­нение в соотношении скорости и точности реакций. Показатель се­лективности внимания остается без изменений.

(5) Утренние часы. Все эффекты прямо противоположны наблю­даемым во второй половине дня. Кратковременное запоминание улучшается, тогда как общая эффективность деятельности снижена.

(6) Недосыпание (ночная смена). Внимание менее избирательно. Уменьшается как скорость, так и точность ответов. Затягивается процесс затухания следов в кратковременной памяти.

(7) Скука (длительная однообразная работа). Снижается ско­рость. Объем памяти не изменяется. В некоторых ситуациях возрас­тает селективность.

(8) Алкоголь, При небольших дозах, за счет компенсации подав­ленности или депрессивное™, несколько возрастает избиратель­ность внимания. Реакции замедляются, сокращаются возможности запоминания. Наблюдается общее снижение эффективности деятель­ности.

(9) Транквилизаторы. Картина изменений в когнитивных процес­сах очень печальна - все показатели снижаются, никаких проявле­ний компенсации не обнаруживается. Отметим, кстати, что большие дозы алкоголя приводят к аналогичным результатам.

Сведения, содержащиеся в табл,2, дают лишь общее представле­ния об эффектах стресса. Во-первых, сюда не были включены резуль­таты многочисленных исследований, в которых несколько стрессо­ров применялись в сочетании с различными методиками оценки вы-

238

полнения деятельности. Во-вторых, мы почти не касались эффектов того или иного стрессора в зависимости от его количественных ха­рактеристик. Таблица может дополняться и расширяться по мере по­явления новых данных. Вот несколько примеров, При специальном анализе воздействия стрессоров на процессы хранения информации и поиска в памяти оказалось, что шум затрудняет семантическое структурирование и обобщение информации (Broadbent,1981). Время суток имеет противоположный эффект при сравнении результатов утренних и вечерних замеров. Шум ускоряет процесс преобразова­ния информации и в то же время растягивает фазу хранения (Hockey et alM 1981). В этой же работе было показано, что алкоголь увеличи­вает дгштельность обеих фаз. <♦♦>

Психические состояния

Прежде чем перейти к выводам, давайте обратимся к более высо­кому уровню психической активности по сравнению с тем, что обыч­но можно наблюдать в лабораторных условиях* Исходными при этом являлись следующие посылки.

Предположение L Когнитивная система обладает определенными возможностями по переработке информации, или ресурсами. Прямое соответствие этих ресурсов структурам ЦНС не обязательно.

Предположение 2. Ресурсы определяют скоростные характеристи­ки системы, а так же возможность доступа к тем или иным стимулам.

Предположение 5, Система имеет также некоторый высший орган управления общими ресурсами.

Предположение 4. Этот орган контролирует и управляет ресурса­ми, перераспределяя их между отдельными частями системы.

Предположение 5. Процесс "подключения*1 необходимых ресурсов к выполнению деятельности может осуществляться автоматически.

Предположение 6. Система может характеризоваться одним или несколькими состояниями*

Предположение 7. У каждого человека есть определенное "базо­вое" состояние. Его можно считать типичным дня данной личности. Все фоновые показатели, характеризующие это состояние, остаются достаточно стабильными на протяжении длительного времени.

Предположение & Состояния меняются под воздействием внешних условий или стрессоров.

Предположение 9. При стрессе не происходит серьезных наруше­ний в работе всей системы в целом. Однако некоторые процессы протекают легче, другие - затруднены.

Предположение J0. Существует механизм "настройки" на опти­мальное для выполнения того или иного задания состояние. Выбор оптимального состояния может осуществляться автоматически, то-

239

гда как поддержка выбранного уровня невозможна без специально­го усилия.

Именно эти предположения, формально не являясь единой теори­ей, легли в основу проведенного нами анализа разнообразных иссле­дований стресса.

Идею о типичном или базовом состоянии (см- предположение 7) можно попытаться применить к описанию темперамента и других качеств личности. Для каждого человека можно найти конкретный набор функций, составляющий основу его поведения и соответст­вующий его когнитивному стилю. Приведем примеры. Один человек "настроен1* на внешние события, постоянно ищет новых впечатле­ний. Другой, наоборот, поглощен собой. Человек может быть пре­дельно внимательным, собранным, готовым в любую минуту реаги­ровать или же безразличным и отрешенным. Мыслительная деятель­ность может протекать пассивно, или же быть направленной на ак­тивное планирование действий. И, наконец, одни все делают, быст­ро, другие - медленно; у одних людей действия и реакции точные, у других наблюдается много ошибок.

Перечисленные нами качества личности характеризуют лишь ви­димую сторону поведения человека и являются проявлением специ­фического, или базового, для каждой личности психического состоя­ния* Такие относительно постоянные и продолжительные состояния служат точкой отсчета при любых изменениях в привычных усяови-ях существования индивида, <_> В отличие от базовых существуют более краткие по продолжительности и динамичные состояния. К ним относятся стресс, а также настроения и эмоции. <_,>

Возникает вопрос: можно ли построить классификацию темпера­ментов в терминах состояний когнитивных систем? Несомненно, это стало бы шагом вперед в исследованиях индивидуальных различий, причем не только в отношении анализа выполняемой деятельности, но и дай теории личности в целом, <...>

Заключение

Итак, мы попытались нарисовать общую картину влияния стрес­са на деятельность. Как оказалось, интерпретация этих эффектов не укладывается в рамки традиционной активационной теории. Более адекватным объяснением, по нашему мнению, является представле­ние о стрессе как о многомерном комплексном состоянии организма.

Мы рассмотрели две стратепш исследований стресса - ^широ­кую" и "узкую". В первом случае сравнивается эффективность вы­полнения одного и того же задания тгри действии разнообразных стрессоров. Во втором случае испытуемому предлагают выполнить несколько заданий в одинаковых стрессовых условиях- Именно та-

240

кой подход позволяет выявить различия между стрессорами, кото­рые обычно скрыты от исследователя.

На основе анализа многочисленных экспериментальных фактов была составлена общая схема воздействия таких стрессоров, как шум, температура воздуха, недосыпание, прием лекарственных пре­паратов, время суток, алкоголь, длительная работа (усталость), мо-тивационные установки и тревожность. Индикаторами деятельно­сти служили следующие показатели: уровень бодрствования, ско­рость и точность исполнения, селективность внимания и объем крат­ковременной памяти. Анализ экспериментальных данных, накоплен­ных в литературе, показал, что действие стресса никогда не ограни­чивается каким- либо одним параметром деятельности, но влечет за собой целый комплекс изменений. Совокупность многомерных изме­нений, вызываемых определенным стрессовым воздействием, мы на­звали стрессовым состоянием.

Были высказаны некоторые предположения о тех процессах, кото­рые, возможно, лежат в основе изменения состояний.

Литература

Arbib M.A. (\912\The Metaphorical Brain. New York: John Wiley & Sons,

Broadbent D.H (\95В)^егсерНоп and Communication. London: PergatnoiL

Broadbent DJE. (1963), Differences and interactions between stresses. Quarterly journal o/experimental psychology, 15, 205-211.

Broadbent D.E. (1981),The effects of moderate levels of noise on human per­formance. In J.V.Tobias and E.D.Schubert (ed,), Hearing Research and Theory. New York: Academic Press.

Cannon W.B. (\9\5)*Bodily Changes in Pain, Hunger, Fear and Rage. New York: Appieton.

Easterbrook J.A. (1959).The effect of emotion on the utilisation and the orga­nisation of behaviour.- Psychological Review, 66, I 83-201 >

Folkard S.> Knauth P., Monk Т.Н., and Rutenfrantz J+ (1976),The effect of memory load upon the circadian variation in performance efficiency under a rapidly-rotating shift system. Ergonomics, 19,479-488.

Hamilton P., Hockey G.RJ-> and Rejman M, (1977),The place of the concept of activation in human information processing: An tntegrative approach. In S.Dornic (ed+), Attention and Performance, VoL6. Hillsdale, N J,: Lawrence-Erl-baum.

Hockey G,RX (1979), Stress and the cognitive components of skilled perfor­mance. In V.Hamilton and D.M.Warburton (ed.) Human Stress and Cognition: An Information-Processing Approach, Chichester: John Wiley & Sons,

Hockey G.RJ., McLean A., and Hamilton P, (1981),State changes and the temporal patterning of component resources. In J.Long and AX)3addeley (ed.)» Attention and Performance, VoL9, Hillsdale, N.J.: Lawrence-Erlbaum.

Naatanen R. (1973),The inverted-U relationship between activation and perfor­mance: A critical review. In S.Kornblum (ed.) Attention and Performance, Vol.4. New York: Academic Press.

241

16-514

Prechtl H.F.R. (I974)/The behavioural states of the newborn infant (a review). Brain Research, 76, 185-212.

Sdye H. (1956), The Stress of Life. New York: McGraw-Hill.

Wilkinson R.T. (1963) Interact. Journal of Experimental Psyclwlogy, 66, 332-337.

Л, Кед вин Хамбергер Джеффри М, Лоор

ФОРМИРОВАНИЕ НАВЫКОВ КОНТРОЛЯ СТРЕССОВЫХ СОСТОЯНИЙ

Предметом настоящего обзора являются методические подходы, в рамках которых особое значение придается изменениям внешних форм поведения. Анализируются и обобщаются данные по проблеме управления стрессом в связи с вопросом о приобретении специаль­ных навыков регулирования, а также делается попытка рассмотреть их в комплексе с проявлениями стрессовых реакций на когнитивном и физиологическом уровнях.

Релаксация как навык активного регулирования

Обычно релаксационный тренинг выступал в качестве дополни-тельной техники в составе структурированных программ по управ­лению уровнем тревожности, таких, например, как систематическая десенсибилизация (Wolpe, 1969). Он также применялся как один из компонентов специальной тренировки по оценке степени тревожно­сти (Suinn & Richardson, 1971). Использование приемов релаксации как навыка активного регулирования состояния было впервые пред­ложено Jacobson (1938). Goldfried (1971) усовершенствовал технику релаксации и предложил использовать ее в качестве активного ком­понента систематической десенсибилизации. Он предложил обучать пациентов активному использованию своих ощущений в состояниях возбуждения в качестве некоторых опорных признаков для сопос­тавления их с проявлениями расслабления (или релаксации) в самых разных ситуациях, предположив, что общий эффект снижения возбу­ждения в этом случае будет более выраженным, чем при пассивном реципрокном торможении (Wolpe, 1958),

Основные различия между процедурами релаксации как навыка активного регулирования и пассивной релаксации, базирующейся на процессах реципрокного торможения, описаны в инструкциях по обучению и процедурах применения этих методов (Denney & Rupert, 1977). В первом случае до начала обучения пациентам объясняют, что они будут осваивать некоторый сознательно воспроизводимый и активный навык. Сначала пациенты учатся распознавать ощуще­ния , возникающие при возбуждении или активизации состояния. За­тем проводится обучение по использованию этих ощущений в каче­стве опорных признаков, необходимых для того, чтобы уметь произ­вольно расслабиться и снизить напряжение. Подобные опорные сиг­налы могут быть использованы в самых разных ситуациях - как для

243

\Ь*

достижения какой-либо определенной цели, так и просто для отды­ха. Характерной особенностью инструкций, используемых при овла­дении навыками пассивного реципрокного торможения, является ут­верждение, согласно которому состояние релаксации автоматически замещает реакцию тревоги без какого-либо видимого усилия со сто­роны занимающегося.

Поскольку предполагается, что релаксация как навык активного регулирования является пбтгртм (или генерализованным) способом преодоления стресса, то для его формирования нет необходимости в какой-либо специфической форме его организации (или иерархии приемов) для решения конкретных проблемных ситуаций. Помимо этого, если в традиционных методах десенсибилизации при возник­новении у пациента переживаний тревоги во время образного пред­ставления травмирующей ситуации, то ему предлагают прекратить работу с образными представлениями и продолжить более глубокое расслабление. После достижения релаксационного состояния снова переходят к образному представленшо ситуации, и так повторяется до тех пор, пока оно не перестанет вызывать чувства тревоги. На­против, при использовании активных форм десенсибилизации по ме­тоду самоконтроля пациенту дается инструкция продолжать образ­ное представление ситуации даже после возникновения чувства тре­воги. В этом случае вместо того, чтобы прекратить вызывающие стресс представления, пациентам рекомендуют проанализировать и различить признаки возникающего возбуждения, а затем попытать­ся их отрелаксировать.

<..> Goldfried & Trier (1974) показали, что преимущество активной десенсибилизации по сравнению с традиционными методами отчет­ливо проявляется только со временем. Во многих отношениях подоб­ный "отсроченный эффект" активной десенсибилизации сходен с данными, полученными в исследованиях по обучению управлению уровнем тревожности (Deffenbacher & Snyder, 1976). Поэтому воз­можно, что максимальная эффективность методов сознательного са­моконтроля, используемых для снижения уровня возбуждения, будет достигаться при их продолжительном использовании и только спус­тя некоторое в рем л после начала тренировки. Исследователи долж­ны серьезно оценить эту особенность и учитывать ее при работе.

Некоторым авторам удалось увидеть непосредственные эффекты активной релаксации. Deffenbacher & Snyder (1976) обучали технике расслабления, включавшей приемы активной регуляции состояния испытуемых с повышенной тревожностью в ситуации тестирования. Было показано, что использование навыков сознательного самокон­троля позволяет добиться в результате обучения непосредственно при прохождении тестирования снижения деструктивной тревожно­сти* что придает ей конструктивную форму и в целом положительно сказывается на контроле проявлений тревоги в обычных условиях,

244

Таким образом, у испытуемых в ситуации тестирования появляется возможность использовать ощущения тревожности в качестве точки опоры для формирования средств позитивного преодоления стресса в рассматриваемых ситуациях. Данные самоотчегов показали, что тренировка по данному методу способствовала снижению общей или неспецифической тревожности- <...>

В дальнейшие попытках более точно охарактеризовать позитив­ные аспекты влияния методов активной релаксации Denney & Rupert (1977) изучались различные компоненты рационального осознания при обучении навыкам самоконтроля, а также эффекты со стороны варьирования разных процедур ее осуществления, <,*,> Представля­ется, что комплексный "пакет" приемов активной релаксации, вклю­чающий инструкции и саму технику релаксационного тренинга, яв­ляется наиболее эффективным для существенного снижения тревож­ности, вызываемой конкретной причиной, и для общего улучшения выполнения деятельности в стрессовых ситуациях. <с.„>Обсуждение данных показывает, что оба метода - техники ак­тивной релаксации и процедуры по управлению уровнем тревожно­сти - имеют рад общих черт. Прежде всегоt оба базируются на само­контроле и активном осознании оказываемых оптимизирующих воз­действий. В обоих типах процедур используются комплексные систе­мы признаков для снижения уровня активации, то есть в упорядо­ченные структуры образных представлений, вызывающих стрессо­вые реакции, включаются компоненты, стимулирующие возникнове^ ние как общей не специфической тревожности, так и тревожности, связанной с воздействием конкретной причины. Наконец, оба мето­да - и активная релаксация, и управление уровнем тревожности -при проведении обучения включают инструкции, которые ориенти­руют занимающихся на применение релаксационных приемов в обычных жизненных ситуациях как средств преодоления стресса ме­жду циклами специальных занятий. <«.>

В исследовании Deffenbacher и сотрудников (1980) было также проведено сравнение методов активной десенсибилизации и управ­ления уровнем тревожности. <...> В отличие от других работ, ис­пользованная в данном исследовании комплексная программа ак­тивной релаксации включала иерархическую систему образных представлений тревожности* <...> Результаты оценки проявлений специфической тревожности показали, что, по сравнению с кон­трольными группами, в экспериментальных условиях, в которых ис­пользовались навыки самоконтроля (участвовали две группы испы­туемых, обучавшихся по одному да двух названных выше методов), имело место снижение уровня деструктивной тревожности. Вместе с тем* результаты двух экспериментальных групп были идентичными. Было обнаружено примерно одинаковое улучшение конструктивной тестовой тревожности в обеих группах лишь с незначительным пре-

245

имуществом у лиц, занимавшихся по методу активной десенсибили­зации. <♦„> Немного иным оказался общий характер данных, ка­сающихся проявлений неспецифической тревожности: сразу после прохождения курса обучения испытуемые, занимавшиеся активной десенсибилизацией, оказались более успешными в этом отношении по сравнению с представителями контрольных групп, тогда как ов­ладение методом управления уровнем тревожности таких различий не выявило. Однако спустя 6 недель у испытуемых обеих эксперимен­тальных групп было зарегистрировано одинаковое снижение уровня неспецифической тревожности по сравнению с контрольными усло­виями. Таким образом, хотя сначала тренировка умения управлять уровнем собственной тревожности оказывается не столь эффектив­ной, результаты применения этого метода улучшаются по мере по­степенного закрепления приобретенных, навыков. Использование же техник активной десенсибилизации способствуют сохранению навы­ков саморегуляции с течением времени. <:.>

Общими для всех рассмотренных выше исследований являются данные о том, что активное преодоление стресса с помощью средств самоконтроля проявляется (1) в снижении уровня деструктивной тре­вожности и (2) в увеличении восприятия тревожности per se, то есть как характерного ощущения, которое должно быть преодолено (это можно назвать повышением конструктивной тревожности). Сказан­ное в значительной мере совпадает с целевой направленностью раз­работанного Meichenbaum (1972) метода "прививок против стресса11. Специфичным для него является предположение, что устойчивость к стрессу будет большей тогда, когда человек обучается использовать восприятие стресеогенвых событий и стрессовых реакции как средст­ва эффективной адаптации (то есть в качестве способа активного принятая требований, выдвинутых ситуацией), а не при пассивном снижении напряжения- Такое активное отношение к опережающим признакам стресса позволяет значительно улучшить способность контролировать развитие неприятных событий и, таким образом, снизить их стресс о генность. Как представляется, последнее из отме­ченных положений подтверждается данными:

(1) о большей эффективности использования всего набора средств активного воздействия,

(2) облегчающим влиянием со стороны средств активной регуляции на показатели выполнения задач,

(3) снижением тревожности во время выполнения заданий при опоре на инструкции по активному преодолению стресса. <.. >

Как отмечал Zemore (I975), главным преимуществом обучения стратегиям самоконтроля для регуляции стрессовых состояний явля­ются долговременные эффекты обучения. Как только данный навык становится неотъемлемой частью индивидуальной реакции, человек при необходимости начинает его постоянно использовать, Техники,

1А6

основанные на пассивном воздействии, могут оказаться не столь эф-фсктшшьши для снижения стресса. Кроме того, их не так легко включить в шгдавидуальный репертуар средств купирования стрес­са. Поэтому спустя некоторое время пассивный навык угасает, тогда как активный навык самоконтроля усиливается. <,..>

В терминах модели стресса, предложенной Weiss (1971a), рассмот­ренные » данном разделе экспериментальные исследования показы-вают, что более эффективная адаптация к стрессу у яиц, обученных навыкам активной релаксации, могла бы уменьшить общее истоще­ние ресурсов организма (Selye, 1976) при длительном воздействии сгрессора. В отличие от этого, неэффективное увеличение контроля над ситуацией, другими словами, адекватное, но сопровождаемое сильными эмоциями выполнение деятельности, оказывается более стрсссогеннмм фактором. <..> Интересно было бы также опреде­лить, могут ли описанные методы саморегуляции уменьшать физио­логические проявления стресса так, как это имело место в отноше­нии когнитивной сферы. К сожалению, главным недостатком опи-еннпмх выше исследований является то, что физиологические дан­ные it них просто отсутствуют. <*..>

Тренировка социальных навыков

Понятие "социальный навык" может иметь особое значение при изучении эмоциональных нарушений, обычно связываемых со стрес­сом. К таким нарушениям относятся деггрессия, тревожность и алко-голтм. Основная трудность, связанная с использованием понятия социального навыка, состоит в отсутствии до настоящего времени его общепринятого определения. Существующие частные дефиниции и основном базируются на интуиции клиницистов и распространи-мы пиши па отдельные случаи (Eisler, 1976),

Предметом обучения клиентов социальным навыкам являются бо­лее эффективные способы взаимодействия с другими людьми и фор­мы поведения в различных ситуациях. Поэтому целью оказываемого воздействия является приобретение и использование таких социаль­ных навыков, которые увеличивают вероятность получения подкре­пления и одновременно сводят к минимуму возможные негативные последствия как для самого пациента, так и для людей, с которыми он взаимодействует. Libet & Lewinsohn (1973) определяют социаль­ный навык как способность осуществлять поведение в таких формах, результатом которых будет положительное или отрицательное под­крепление, и ь то же время не производящая действий, ведущих к на-о'шннго или развитию тревожности. Таким образом, иногда соци­альные навыки определяются в терминах социальных последствии от реализации определенной поведенческой программы (Libet & Lewinsohn, 1973). .

247

Так как социальные навыки в высшей степени обусловлены осо­бенностями конкретных ситуаций, то при их оценке необходимо учитывать эту специфику. Другими критериями^ включаемыми в процедуры оценки социальных навыков, являются социально-групповые нормы, которых придерживается обращающийся за по­мощью человек, и социальные ожидания от поведения в разных си­туациях. Сюда же относятся знания о ценностных ориентациях лиц, которые выносят суждение об адекватном или неадекватном харак­тере поведения.

Особенности овладения социальными навыками у депрессивных лиц

Libet & Lewinsohn (1973) провели экспериментальную проверку гипотезы о том, что у депрессивных лиц в целом, как у группы, на­выки социального поведения развиты меньше, чем у людей без при­знаков депрессии. Оценка социальных навыков осуществлялась по уровню активности, межличностному рангу в группе, частоте пози­тивных реакций и замедленности действий по сравнению с другими членами группы. Испытуемые участвовали в так называемых "груп­пах самообучения", которые собирались на 2 часа дважды в неделю в течение 8 недель. Процесс групповых занятий был определенным образом структурирован и был направлен на изучение различных форм межличностного взаимодействия и их влияния на других лю­дей. Регистрация текущего поведения осуществлялась двумя наблю­дателями в соответствии с критериями, названными выше.

Результант анализа групповых взаимодействий соответствовали прогнозам, основанным на предложенном Libet & Lewinsohn (1973) определении депрессии. У депрессивных лиц частота поведенческих реакций на первых занятиях оказалась значительно ниже, чем у не­депрессивных испытуемых. Различия между двумя группами по это­му показателю на последующих занятиях стали меньше, однако у де­прессивных лиц количество поведенческих актов, осуществленных самим испытуемым, высоко коррелирует с числом поведенческих ре­акций, вызываемых другими членами группы. Депрессивные испы­туемые стремились сфокусировать все попытки взаимодействия на одном человеке, В отличие от этого недепрессивные испытуемые-мужчины обнаружили более широкий круг взаимодействий. Вместе с тем, у женщин с отсутствием депрессии область контактов была не шире, чем у депрессивных испытуемых. У недепрессивных лиц бьшо зафиксировано значимо большее число позитивных реакций по сравнению с депрессивными, хотя по показателю частоты негатив­ных реакций группы не различались. Кроме того, депрессивным ис­пытуемым требовалось больше времени для ответа на действия дру-лих людей или же дм осуществления своего собственного действия, чем недепрессивным,

248

Таким образом, приведенные данные подтверждают гипотезу о том, что у группы депрессивных лиц в целом навыки социального взаимодействия сформированы хуже. Такой недостаток социальных Навыков может стать важной предпосылкой развития депрессивного поведения. Вполне возможно, что результатом недостаточной сфор-мированности социальных навыков является низкий уровень поло­жительного подкрепления. В свою очередь, отсутствие адекватного Подкрепления может привести к ограничению активности и вербаль­ных коммуникаций. Затем возникают депрессивные формы поведе­ния, которые как бы поддерживают и подарешшот сами себя - че­рез положительное подкрепление в форме привлечения симпатии и внимания. Такие поведенческие стереотипы включают проявляемые внешне признаки угнетенного состояния, утомления и общесомати­ческие симптомы, <.,. >

Fuchs & Rehm (1977) заинтересовались тем, что у депрессивных лиц наблюдается относительно низкий уровень самопоощрения и высокие показатели самонаказания. Они обучали испытуемых само­стоятельно отслеживать свое нашроение в зависимости от реализуе­мого поведения. Испытуемым было предложено домашнее задание -осуществлять контроль за протеканием позитивных видов деятель­ности в течение дня. Их обучали также ставить реалистические, до­сягаемые цели для приложения усилий. При этом подчеркивалась важность точной оценки своего поведения и его соответствия по­ставленным задачам. Таким образом, испытуемые вырабатывали критерии, специфичные для каждой из своих целей. В эти критерии включались системы "подцелей", сформулированные в специальных поведенческих терминах.

Дальнейшая отработка процесса постановки целей и самооценки поведения включала обучение принципам самоподкрепления. Испы­туемые вырабатывали сами для себя "меню наград", в котором учи­тывалась важность положительных вербальных самоутверждений в сочетании с материальными и/или поведенческими видами поощри ний. По сравнению с курсом неспецифической терапии у лиц, про­шедших обучение навыкам самоконтроля, было обнаружено значи­тельное снижение депрессии по данным сам о отчетов и поведенче­ским показателям. У этих испытуемых наблюдалось также сущест­венное улучшение общего профиля MMPL

Овладение навыками по преодолению гетеросоциалъной и

гетеросексуальной тревожности

Понятие гетеросоциальной/гегеросексуальной тревожности, как и понятие социальных навыков, является чрезвычайно широким при отсутствии сколь-нибудь удовлетворительного определения. Curran (1977) в своем обзоре по данной проблеме проанализировал три

249

главных концептуальных источника гетеросоциальной/гетеросексу-альной тревожности. Первая гипотеза связана с предположением о существовании обусловленной (или условно-рефлекторной) тревож­ности. Согласно данной гипотезе, гетеросоциальная/гетеросексуаль-ная тревожность является результатом классического формирования условно-рефлекторной связи при взаимодействии гетеросексуальных сигналов при наличии стимулов, вызывающих неприязнь* Такая обусловленность может существовать in vivo или же быть замещаю­щей (символической) и иметь место независимо от "объективных" поведенческих навыков человека.

Вторая гипотеза утверждает* что гетеросоциальная/ гетеросексу­альная тревожность возникает на основе процессов когнитивной оценки. Это означает, что человек оценивает свое поведение с точки зрения ожидания неприятных последствий, а не исхода из объектив­ных характеристик самого поведения. Такой тип оценки может быть результатом ошибочных или нереалистичных стандартов поведения, негативной самооценки или неадекватного восприятия критической ситуации* Curran (1977) приводит результаты исследования, в кото­ром высказывалось предположение о том, что мужчины с высокой социальной тревожностью систематически недооценивают свои соб­ственные возможности, хотя при этом дают правильные оценки со­циального поведения других лиц. Испытуемым с высокой социаль­ной тревожностью свойственна также тенденция более точно запо­минать негативную обратную связь, чем положительную.

Третья гипотеза состоит в том, что тревожность может вызывать­ся дефицитом специальных навыков в тех ситуациях, когда требует-ся реализовать гетеросоциальные/гетеросексуальные способы пове­дения. Человек может никогда не научиться соответствующим пове­денческим стереотипам или же освоить их неадекватные варианты* Поэтому он оказывается не готовым вести себя в соответствии с тре­бованиями определенной ситуации. Последствия подобного дефици­та навыков, как правило, негативны - в их результате развиваются тревожность или стрессовые состояния.

Как отмечает Curran (1977), все три названные точки зрения полу­чили определенную поддержку. По-видимому, это связано с тем> что поведение является многомерной реальностью и определяется мно­жеством причин. Такая интерпретация хорошо согласуется с трех-компонентной теорией тревожности Borkovec (1976). Следовательно, переживаемая определенным человеком тревожность может быть ре­зультатом совместного воздействия дефицита навыков, процессов когнитивной оценки и условно-рефлекторной физиологической ак­тивации. <„.>

Curran (I977) проанализировал некоторые из методологических проблем, вытекающих из исследований по обучению социальным навыкам* Первая из них - это проблема отбора испытуемых. Как

250

правило, процедуры отбора тесно связаны с данными самоотчетов, при этом зачастую различия между тревожными и нетревожными ис­пытуемыми оказываются не слишком большими, С другой стороны, у "тревожных" испытуемых часто наблюдается значительная неус­тойчивость в опыте упорядочивания событий, что делает бессмыс­ленным такой критерий отбора, как частота тех или иных проявле­ний тревоги. Дейстаительно, "тревожные" испытуемые нередко де­монстрируют относительно низкий уровень гетеросоциальной/ гете­росексуальной тревожности, но при этом стремятся, главным обра­зом, улучшить навыки по упорядочиванию переживаний. Поэтому Curran (1977) настаивает на использовании многомерных критериев оценки и отбора, таких, например, как комбинированное шкалиро­вание данных самоотчетов и наблюдений за поведением. Те испы­туемые, которые получают высокий ранг по обоим показателям, мо­гут считаться более тревожными, чем получившие одну высокую и одну низкую или же обе низкие оценки.

Проблема получения оценок поднимает вопрос о валндности ме­тодических средств, предназначенных для измерения гетеросоциаль-ной/гетеросексуальной тревожности* Eisler (1976) отметил, что боль­шинство методик, направленных на оценку социальных навыков, ос­новано на данных самоотчетов испытуемых о наличии общих уме­ний и трудностей, связанных с переживаниями тревожности. Эти ме тодижи чаще всего весьма чувствительны к влиянию таких факто ров, как социальная желательность и возможность сознательной искажения результатов. Многие из современных опросников по оценке социальной тревожности страдают плохой предсказуемостью результатов в отношении конкретных ситуаций, что отчасти связано с тем, что вопросы в них формулируются в слишком общих выражениях.

Другая причина состоит в том, что вопросы, включаемые в тесты, чаще подготавливаются на основе интуитивных представлений о внешней валидности, а не в результате эмпирического анализа кон­кретных ситуаций по данным специально отобранных выборок ис­пытуемых. Поэтому общее суммирование данных по разным испы­туемым и ситуациям тестирования приводит к маскировке индиви­дуальных паттернов реагирования в различных условиях.

В дальнейшем анализе отсроченных эффектов проведение повтор­ных измерений и выбор периодов тестирования также оказываются плохо организованными. В большинстве исследований не проводит­ся адекватного изучения переноса формируемых в лаборатории на­выков в ситуации реальной жизни. В основном работы, содержащие данные об отсроченных эффектах обучения, основываются на само-отчетах о досгагаутом прогрессе. Curran (1977) подчеркиваете, что использование многомерных оценок так же важно в период после оказания специализированной помощи, как и до него*

251

Анализ изменений в типах реагирования во временной протяжен­ности представляется настолько же важным в теоретическом и кли­ническом аспектах, насколько и интересным. Наконец, очень маяо было сделано для изучения эффективности отдельных компонентов проводимого обучения й характера их воздействия на конкретных испытуемых. Большинство программ обучения социальным навы­кам базируется на очевидаой (или лицевой) в а ладности включенных в их состав компонентов. Такие программы или "пакеты11 средств затем применяются при работе со всеми группами лиц, молчаливо допуская то, что все испытуемые достаточно однородны с точки зре­ния рассматриваемой проблемы. Несомненно, требуется проделать огромную работу для того, чтобы определить, какой вид воздейст­вия наиболее эффективен дня каждого отдельного испытуемого в ка­ждой конкретной ситуации. Хотя организация и проведение группо­вых исследований оказались весьма полезными, продемонстрировав эффективность отдельных обучающих программ для улучшения на­выков социального поведения и снижения уровня гетеросоциальной/ гетеросексуальной тревожности, то сейчас на первый план выдвига­ется задача планирования ицдивидуальных обследований для выде­ления наиболее эффективных компонентов для комплексов средств, ориентированных на конкретных лиц (Hersen & Barlow, 1976).

Тренировка навыков уверенности в себе

Еще одной областью, требующей тренировки социальных навы­ков, является обучение уверенности в поведении. Уверенное поведе­ние определяется как непосредственное, искреннее и соответствую­щее ситуации выражение мыслей, чувств, желаний и потребностей (Lange & Jakubowski, 1976). Постоянные неудачи в отстаивании себя в разных ситуациях могут проявиться в чрезмерном физиологиче­ском и психическом напряжении и создать стрессовую ситуацию, Ес­ли уровень возбуждения становится слишком интенсивным, то чело­век с большой вероятностью начинает действовать любым неадек­ватным способом. Такие формы реагирования можно охарактеризо­вать как поведенческие в терминах избегания или агрессивного реа­гирования. На аффектавно-соматическом уровне это проявляется как тревожность, депрессия или гнев. Основания для подобного ут­верждения даст корреляционное исследование Packman & Foy (1978), <••♦> Как было показано, неуверенное поведение может быть следст­вием когнитивно-оценочных суждений, таких* как мнение об отсут­ствии прав для отстаивания собственной позиции, опасений быть отвергнутым из-за проявления "излишней" самоуверенности или представлении о том, что уверенность может быть опасна и ее следу­ет избегать. Кроме того, у неуверенных людей могут просто отсутст­вовать необходимые поведенческие навыки. В исследовании Lange &

252

Jakubowski (1976) часто наблюдалось, что неуверенные лица просто не способны адекватно различать уверенное и агрессивное поведе­ние. В результате подобного дефицита средств в поведенческом ре-пертуаре, необходимых для успешного реагирования на выдаигас-мые ситуацией требования, развиваются проявления тревоги, кото­рые в дальнейшем могут закрепиться и возникать в изначально ней­тральной ситуации (Curran, 1977).

Lange & Jakubowski (1976) разработали обучающую программу для тренировки уверенности в себе, аналогичную методу "прививок против стресса" (Meichcnbaum, I977). Обучение обычно начинается с дискуссии о роли самоопределения и представлений о ношожностях смягчения эмоционального возбуждения и достижения большей от­крытости в поведении. Выявляются и обсуждаются индивидуальные мнения и представления о себе, в процессе чего они замещаются бо­лее адаптивными утверждениями. Такая оценка и модификация ис­ходные самоопределений типична для групповых занятий. При не­обходимости может также использоваться релаксационшлй тренинг. Обычно обучение поведенческим навыкам сле/*ует за проведением определенных процедур по копштшшой модификации.

Освоение этих навыков включает тренировку способности разли­чать специфические признаки уверенности и неуверенности в себе. Специально моделируется, а затем обсуждается влияние таких фак­торов, как визуальный контакт, поза, жесты и модуляции голоса. За­тем испытуемые начинают работать над развитием уверенности в себе в таких ситуациях, которые, по их мнению, вызывают rpyjmo-стк в личностном плане. В целом сначала испытуемые внимательно рассматривают модель поведения, предлагаемую психотерапевтом. Затем в процессе моделирования они участвуют сами в ролевой шре. При этом обеспечивается необходимая обратная связь о степени со­ответствия определенных компонентов в полостной последователь­ности поведения. Успешное выполнение гшемептон поведения поло­жительно подкрепляется участниками группового занятия. Предло­жения по дальнейшему изменению и улучшению поведения подго­тавливаются самим занимающимся, а чатем передаются терапевту и другим членам группы. Таким образом, в процессе последователь­ных продвижений испытуемые учатся осуществлять соответствую­щие формы уверенного поведения.

Оценка уверенности поведения обычно осуществляется по данным само отчетов и анализа ролевой игры. Eislcr, Miller & Hemen (1973) провели исследование по оценке уверенного поведения. Они разра­ботали метод ролевой игры, названный как "Тест на уверенность поведения" (Behavior Assertivcness Test, сокращенно ВАТ). В ото­бранных для ролевой шт>ы ситуациях моделировались приближен­ные к реальным условиям формы взаимодействия в супружеских па­рах. Выполнение разыгрываемых ситуаций регистрировалось с по-

253

мощью видеозаписи. Показатели выполнения оценивались по про­должительности обращения взглядова длительности и громкости ре­чи, частоте улыбок, задержкам в ответах и их продолжительности, беглости речи. В дополнение к этому испытуемые ранжировались по согласованности речевых реакций и поведенческих проявлений, со­держанию требований к новым формам поведения по сравнению с другими и степени общей уверенности поведения.

Испытуемые с высокой и низкой степенью уверенности были диф­ференцированы на основе пяти из названных девяти поведенческих показателей. Говоря конкретнее, у испытуемых с высокой степенью уверенности были короче задержки во времени ответа, они говорили громче и продолжительнее, вели себя с большей эмоциональностью и меньшей уступчивостью, а также предъявляли более высокие тре­бования к новым формам поведения по сравнению с неуверенными испытуемыми. <„,>

Hersen с сотрудниками (1977) подготовили обширный обзор мето­дов оценки уверенного поведения, использовавшиеся при работе со студентами колледжей и психиатрическими больными. В дополнение с уже рассмотренному тесту ВАТ, McFall & Marston (1970) разрабо­тали одш* из первых наборов поведенческих задач, известный как 'Тест поведения в ролевой игре" (Behavioral Role Playing Test, сокра­щенно BRPT). Тестовые задания были отобраны эмпирически на ос­нове факторного анализа и кроссвалцдизации данных, полученных на выборке испытуемых - выпускников колледжа.

Тест состоит из 16 заданий, представленных в вцде магнитофон­ных записей. Ведущий-рассказчик описывает некоторую сцену, по­сле чего выступающий в роли "критика" человек выдвигает по отно­шению к ней разные необоснованные требования. Испытуемому да­ется время для реакции на ситуацию в целом, В качестве одного из показателей выполнения теста McFall & Marston (1970) использова­ли физиологические измерения в процессе осуществляемых взаимо­действий. Ими проводилась оценка частоты сердечных сокращений, хотя данный параметр оказался недостаточно чувствительным к различиям между испытуемыми, проходившими и не проходившими курс специальной тренировки. Другие методы оценки поведения об-суждаются в работе Hersen et al. (1978), Большинство из них имеют сходную структуру, часто включающую в процесс тестирования кри­тика, присутствующего реально или в магнитофонной записи. Ис­пытуемые действуют, реагируя на высказывания критика. Затем от­веты оцениваются по комплексу разнообразных критериев, в основ­ном сходных с используемыми в тесте ВАТ.

Помимо названных были разработаны различные методы прове­дения и анализа письменных самоотчетов. Wolpe & Lazarus (1966) предложили одну из первых процедур такого рода. Другим извест­ным опросником является "Шкала уверенности в себе" Rathus'a

254

(1973). Несмотря на то» что большинство субъективных опросников разрабатывалось в разных лабораториях и независимо друг от дру­га, содержание входящих в их состав пунктов часто совпадает. Они обычно включают ситуации, возникающие при плохом обслужива­нии в ресторане, оплате расходов, необходимости дать отказ или по­просить об одолжении,

С помощью различных способов проводится оценка генерализо­ванных эффектов обучения. При работе со студентами колледжей после прохождения обучения часто применялись искусственно соз­данные ситуации, например фиктивные телефонные звонки агентов по продаже. Другой тест на степень обобщенности приобретенных навыков состоит в постоянном усилении требований со сторонг ' "критика" с целью определить "пределы" способности испытуемое дать отказ или высказать несогласие.

Еще один метод представляет собой просто оценку элементов !|не^ тренированного'1 поведения, встречающихся до и после обучения. Предпринимались попытки проводить скрытое наблюдение за испы­туемыми, такие "образцы" естественного поведения также являются средством для исследования степени генерализации приобретаемых навыков. Некоторые этические аспекты подобного "обмана" устра­нялись тем, что от испытуемых получали согласие на использование таких приемов в самом начале исследования*

В значительном числе исследований стала разрабатываться про­блема тренировки отдельных компонентов в составе навыков уве­ренного поведения. Чаще всего при обучении внимание фокусирова­лось на формировании приемов, необходимых для того, чтобы спра­виться с влиянием стрессовых стимулов. Однако трудности, мешаю­щие быть уверенным в себе, могут быть связаны со страхом перед последствиями сделанного или с субъективной переоценкой значи­мости других обстоятельств.

Иными словами, в неуверенном поведений может отражаться по* давление действий, вызванное чрезмерными степенями условно-реф­лекторного или опосредованного когнитивными процессами страха. Так, Lohr & Bonge (1982) установили, что субъективные оценки уве­ренности в себе отрицательно коррелируют с наличием иррацио­нальных представлений о том, например, что поступки человека, ес­ли он чего-нибудь стоит, должны одобряться всеми значимыми в его жизни людьми, а его поведение быть компетентным и адекватным во всех отношениях, поэтому лучше избегать некоторых жизненных трудностей, чем встречаться с ними. <,.,>

Накоплено большое число доказательств того, что уверенность в себе является в высшей степени ситуационно обусловливаемым фе­номеном. Работая с испытуемыми~мужчинами, Eisler с соавторами (1975) обнаружили, что важными детерминантами уверенности в се­бе являются пол и знакомость партнера. Мужчины с большей веро-

255

ятностью проявляли уверенность в себе, особенно в позитивной фор­ме, перед незнакомыми лицами. В то же время они чаще были гото­вы продемонстрировать негативные способы самоутверждения в от­ношении женщин, но более продолжительно разговаривали с парт­нерами-мужчинами^.., > Hersen, Bellack & Turner (1978) исследовали ситуационные детерминанты уверенного поведения у испытуемых-женщин, Половина ситуаций в ролевой игре разыгрывалась с уча­стием мужчин, половина - с участием женщин, У них отмечалось бо­лее выраженное снижение частоты сердечных сокращений после не­гативного взаимодействия с партнерами-женщинами* Кроме того, латентные времена ответов были короче при контакте женщин с партнерами того же пола. Тип взаимодействий также проявлялся в различных эффектах. После негативных контактов наблюдалось снижение пульсового давления в пальцах. Длительность разговоров была больше в ситуациях с негативным взаимодействием, чем при позитивных контактах* <*.->

Kelly с соавторами (1978) попытались оценить способность к гене­рализации навыков уверенного поведения. Они обучали испытуемых способам позитивного взаимодействия, а затем измеряли перенос приобретенных навыков на ситуации негативного типа. В этих экс­периментах приняли участие испытуемые-мужчины* Авторы наблю­дали значительное улучшение приемов позитивного взаимодейст­вия. Более того, была обнаружена генерализация эффектов в рамках всего класса позитивных проявлений уверенности в себе. Однако это не повлекло за собой переноса на навыки уверенного поведения в ситуациях, требующих негативных форм взаимодействия. <...>

Тренировка навыков решения проблем

<...> Непредсказуемые и плохо контролируемые неприятные собы­тия, наряду со многими другими факторами являются мощным ис­точником стрессовых реакций* Характерная для современного обще­ства быстрая смена условий, приводящая к возникновению новых ценностей и традиций, может оказаться гораздо более напряженной, чем жизнь в консервативных сообществах, где социальные роли, ценности и традиции остаются неизменными на протяжении рада поколений. Но такие быстрые изменения будут стрессогенными в той мере, в какой они ставят перед индивидом проблемы, требую­щие разрешения (Scott & Howard, 1970). Степень успешности реше­ния этих проблем может определять то, до каких пределов человек будет действовать эффективно и достигать хороших результатов.

Разрешение проблемы можно определить как поведенческий про­цесс, реализуемый и во внешнем плане, и на когнитивном уровне, в результате которого подготавливается некоторое "поле" потенци­альных решений (или ответов) для определенной ситуации. Этот

256

процесс, по-видимому, повышает и вероятность выбора наиболее эффективного решения из всего набора потенциально возможных (Goldfried & Davison, 197б).<„.> Обучение решению проблем на­правлено на формирование общего навыка по поиску выходов из разнообразных жизненных ситуаций. Главная цепь такой трениров­ки состоит в том, чтобы помочь человеку осуществлять выбор наи­более эффективных вариантов решения. Затем возможности этих альтернатив просмаливаются до окончания процесса реализации выбранного способа действий (Goldfried & Davison, I976).

Общая эвристическая модель процесса решения проблем, предло­женная Goldfried & Davison, включает 5 стадий.

L Первая стадия - общая ориентация в проблемной cumvauuu. Для успешной ориентации в проблемной ситуации важно исходить из следующего предположения: хотя и не существует способа немедлен­но решить проблему, но всегда есть возможность того, что он может быть найден.<.. > Другой важный аспект состоит в том, чтобы с са­мого начала идентифицировать ситуацию как проблемную. Gold-fried & Davison утверждают, что одной из главных черт процесса идентификации являются эмоциональные оценки самого человека.

При продуктивном подходе эмоции дают ценную информацию о сути проблемы и ее источниках. С опорой на эмоциональные оценки повышается эффективность решения гтробленш за счет того, что сдерживается стремление действовать по первому порыву, В своей работе Goidfried & Davison (1976) обсуждают экспериментальные доказательства того, что импульсивно действующие субъекты ока-зываются менее продуктивными при решении проблем по сравнению с теми, кто "останавливается и думает". <*..>

2. Вторая стадия - формулирование проблемы. Определение пробле­мы состоит в выявлении критического стимула, что повышает веро­ятность нахождения эффективных ответов. Таким образом, чеяовск учится обращать внимание на существенные ддя решения проблемы аспекты ситуации. При формулировке проблемы проводится их тща­тельная классификация, Goldfried & Davison предположили, что в ходе этого процесса субъект непосредственно не реагирует на внеш­ние стимулы, а дает ответы на1 опосредующие признаки. Это позво­ляет ему научиться детально определять проблемную ситуацию.

Такие определения включают как внешние, так и внутренние со­бытия. Однажды определенная проблема становится разрешимой, а человек обучается находить альтернативные варианты решений.

3. Третья стадия - генерирование решений. Она рассматривалась Goldfried & Davison как "сердцевина11 процесса принятия решений. Главная задача этой стадии состоит в том, чтобы предложить для последующего выбора широкий спектр возможных решений. Хотя многие из них будут заведомо непродуктивны, но весь набор в це­лом, скорее всего, будет содержать эффективные варианты.

257

Метод генерирования решений, рекомендова!шьгй Goldfried & Davison (1976), близок по типу к "мозговому штурму". Критика лю­бых идеи во время генерирования решений не допускается. Человека стимулируют "вдти до конца" и предлагать любые варианты, не об­ращая внимания на их реалистичность или привлекательность. Це­лью этого процесса является увеличение как качества, так и количе­ства последовательно возникающих альтернатив. Как представляет­ся, основное назначение подобной деятельности состоит в том, что­бы освободить человека от необоснованного представления о суще­ствовании только одного подходящего решения для заданной ситуа­ции (Ellis, 1962). Хотя первоначально испытуемому предлагается вы­работать как можно больше решений независимо от степени их спе­цифичности, то позднее рекомендуется их конкретизировать, двига­ясь от глобальных и абстрактных стратегий к более детализирован­ной поведенческой тактике* Таким образом, для клиента важно нау­читься различать стратегии как общие цели и тактические приемы как специфический поведенческий план достижения целей-

4. После стадии генерирования решений клиент должен принять решение о выборе конкретного способа действий. Это четвертая ста-тия. Правила принятия решений обычно обусловливаются контек-ггом, в котором оно может быть реализовано. Это означает, что ре-пение анализируется и со стороны ожидаемых последствий, и с точ­ки зрения того, как воспользоваться этими последствиями для дости­жения желаемых целей, <...> Для этого надо, во-первых, отбросить явно непригодные варианты/Оставшиеся возможности оцениваются на основе сопоставления ожидаемых затрат и преимуществ. По его результатам выбирается наиболее выгодное решение. <. .,>

Принятие решения представляет собой первое активное действие в процессе решения проблемы, не являющееся ни чисто когнитивным, ни сугуб о о писатель ным ♦

5. Последняя, пятая стадия решения проблемы - это верификация эффективности принятого решения по отношению к определенным "стандартам" успешности. Если после начала деятельности по реа­лизации принятого решения человек убеждается, что результаты со­ответствуют его ожиданиям, то он ее прекращает. В том случае, ко­гда желаемая цель не достигается, решение проблемы продолжается до тех пор, пока подходящий выход из ситуации не будет найден. Таким образом, верификация изначально включает наблюдение за последствиями действий субъекта-<..>> Занимающимся часто дают­ся домашние задания с целью повторения и приобретения необходи­мого опыта в процессе решения проблем. Наряду с такой "домашней работой" предлагаются различные формы ведения записей для того, чтобы в письменной форме получить сведения о непосредственном опыте переживаний субъекта.

258

Литера тура

Borkovcc, Т.П. {1976),Physiological and cognitive processes in the regulation of anxiety. In G.K.Schwartz & D.Shapiro (cd.). Consciousness and Self-Regula­tion. New York: Plenum Press.

Curran, J-P. (1977) Skills training as an approach to the treatment of hetero-aexual-social anxiety; A review. Psychological Bulletin, 1977, 84, 140-157.

Deffenbacher, J.L., Michaels, A,C, Michaels, Т., & Daley, p!c (198G),Compa^ rison of anxiety management training and self-control desensitization Journal of Counseling Psychology, 1980, 27, 232-239.

Oeffenbacher, J,L. <& Snydcr, A.L. (1976), Relaxation as self-control in the treatment ciV test and other anxieties. Psychological Reports, 1976, 39, 379-385,

Denney, D.R., & Rupert, PA. (1977),Dc5ensitization and self-control in the treatment of test anxiety. Journal of Counseling Psychology-, 1977, 24t 272-280.

liislcr, R.M. (1976), Behavioral assessment of social skills. In N.Hersen & A.Bellack <ed.)t Behavioral Assessment; A Practical Handbook. New York; Porgainon Press,

liisler, R,M.P Hcrsen, MM Milter, P.M., & Blanchard, E.B. (1975), Situational determinants of assertive behaviors. Journal of Consulting and Clinical Psycho­logy , 1975, 431 330-340.

liisler, R,M,, Miller, P.M., & Hersen, M. (1973).Components of assertive behavior. Journal of Clinical Psychology, 1973, 29, 295-299,

Hllis, А. (1У62).Reason and Emotion in Psychotherapy, New York: Lyle-Stuart.

FuchsT O.Z,, ik Rehm, L.P, (1977), A self-control behavior therapy program for depression. Journal of Consulting and Clinical Psychology, 1977, 45, 206-215.

Goldiricd, M.R- (1971),Systematic desensitization as training in self-controL Journal of Consulting and Clinical Psychology, 1971, 31, 228-234,

Goldfricd, M.RJp & Davison, G.C, (1976),Clinical Behavior Therapy. New York: Holt, Rinehart and Wilson.

Goldfricd, M.R., & Trier, C.S, (1974).EfTccliveness of relaxation as an active coping skill. Journal of Abnormal Psychology, 1974, 83, 34S-355.

Her sen, M+t A Barlow, D.H. (\$76)>Single Case Experimental Designs: Strate­gies for Studying Behavior Change. New York: Pergamon.

llerscn> M., iidlack, A.S., & Turner, S,M, (1978)^ Assessment of assert[veness in five psychiatric patients: Motor and autonotnic measures. Journal of Behavior Пгегару and Experimental Psychiatry, 1978, 6", 11-16.

Jacobson, H- (1938),Progressive Relaxation. Chicago: University of Chicago Press.

Kelly, J.A., I-rederiksen, L.W., Pitts, H., & Phillips, J. (1978).Training and generalization of commendatory assert»veness: A controlled single subject experi­ment. Journal of Behavior Therapy and Experimental Psychiatry, 1978, P, 17-21,

Lange, A.J.} & Jakubowski, P. (1976), Responsible Assertive Behavior. Champaign, III»: Research Press.

Libel, J.M,, & Lcwinsohn, P.M. (1973)- Concept of social skill with special reference to ihe behavior of depressed persons. Journal of Consulting and Clinical

Psychology. 1973, 43t 304*312.

.'

259

7+

Lohr, J+M., & Bonge, D. (1982)* Relationship between assertiveness and factorially validated measures of irrational beliefs. Cognitive Therapy and Research, 1982, 6, 353-356.

McFall, R,M,, & Marston, A.R. (1970)^ An experimental investigation of behavior rehearsal in assertive training. Journal of Abnormal Psychology\ 1970, 76, 295-303.

Meichenbaum, D. (1972), Cognitive modification of test anxious college students. Journal of Consulting and Clinical Psychology, 1972, 39, 370-380.

Meichenbaum, f>. (1977)^Cognitive Behavior Modification. New York: Plenum Press,

Pachman, LS-, & Foy, D+W. (3978) Д correlation investigation of anxiety, self-esteem and depression: New findings with behavioral measures of assertiveness. Journal of Behavior Therapy and Experimental Psychiatry, 1978, P, 97-101.

Rathus, S.A. (1973)* A 30-item schedule for assessing assertive behavior. Behavior Therapy, 1973, 4Л 398-406.

Scott, R, & Howard, A. (1970) .^Models of stress. In S.Levine & N A,Scotch (ed+) Social Stress. New York: Academic Press.

Selye, H. (1976)» The Stress of Life. New York; McGraw НШ.

Suinn, R.M, and Richardson, F. (1971). Anxiety management training: a nonspecific behaviour therapy program for anxiety control. Behaviour Therapy, 2,498-510.

Weiss, J+M. (1971a), Effects of coping behavior tn different warning signal conditions on stress pathology in rats. Journal of Comparative and Physiological Psychology. 1971. 77, 1-13.

Weiss, J.M. (1971b)*Effects of coping behaviors with or without a feedback signal on stress pathology in rats. Journal of Comparative and Physiological Psychology, 1971, 7Z 22-30.

Wolpe, J, (1958), Psychotherapy by Reciprocal Inhibition. Stanford: Stanford University Press.

Wolpe, L (1969) > The Practice of Behavior Therapy, New York: Pergamon Press.

Wolpe, J., & Lazarus, A,A. (1966)»Behavior Therapy Techniques. New York: Pergamon Press,

Zemore, R. (1975), Systematic desensitization as a method of teaching a gene­ral anxiety- reducing skill. Jornal of Consulting and Clinical Psychology, 1975^3,157-161,