опыт трансформации старопромышленных городов / ii-mezhdunarodnoj-nauchno-prakticheskoj-konferencii-posvjawennoj-65-letiju-kafedry-obwej-jekonomicheskoj-teorii-jekonomicheskogo-fakulteta

Однако трактовка поведения, как только внешне наблюдаемого, наглядно фиксируемого ряда действий и поступков людей является недостаточной для социологического и экономического анализа. В рамках такой трактовки допустимо в равной мере рассуждать о поведении животных и человека, и даже физике поведения электрона. Поведение необходимо понять как аспект деятельности человека, с позиции единства его активности и сознания.

Представляется, что поведение и деятельность как субъектные характеристики человека (личности) можно соотнести и неско лько иначе, если исходить из понимания человека, с одной стороны, как открытой социальной системы, способной к развитию и преобразованию своего социального мира и окружающей природы, с другой, - как социальнопрограммируемой системы, способной функционировать в рамках заданных функций и типичных ситуаций. Как справедливо заметил один из известных российских методологов В.С. Швырев, «если сводить понятие деятельности, как оно нередко действительно интерпретируется, только к сознательной, целенаправленной, регламентируемой социокультурными нормами активности по преобразованию внешнего мира, то оно не может, конечно, рассматриваться как универсальная характеристика человеческого отношения к миру. Это не деятельность в полноте еѐ возможностей, "открытости" к объемлющему человека бытию, в том числе и бытию его нереализованных возможностей, а социокультурное поведение, осуществление внешне заданных человеку социокультурных программ, связанных с решением задач в рамках сформированной в обществе данного типа и на данном уровне его развития "парадигмы"» [8].

Таким образом, деятельность, как способ отношения человека к миру, не ограничивается активностью по достижению заданной цели, реализацией программ, норм, иначе говоря, не ограничивается только целесообразной деятельностью или целенаправленным поведением. Деятельность как единство поведения и сознания включает момент целеполагания, т.е. активный поиск решения и определения цели в ситуации выбора. В отличие от деятельности социальное поведение в большей мере можно определять как производное от социальной среды. В его основе лежат интернализованные образцы деятельности, ценности и нормы. Однако и в рамках данного различения (поведения и деятельности) следует иметь в виду, что поведение индивида может проявлять инди видуальный характер личности, еѐ творческую активность. В свою очередь, деятельность людей также может быть алгоритмизированной, предзаданной с позиции поставленной цели и имеющихся средств еѐ достижения, носить вынужденный характер. Смешение эмпирически фиксируемых форм

51

активности, тем не менее, не может нарушить выработанную методологией концептуальную определѐнность понятий деятельности и поведения. Социальное поведение представляет собой результат взаимодействия субъекта с т.н. «социальной средой», в которой он выстраивает линию своей деятельности с учетом социальных норм, ценностей, своих и чужих интересов, вариантов выбора и иных возможностей еѐ осуществления. Проще можно сказать, социальное поведение (и экономическое как его вид) представляет собой в большей или меньшей мере скорректированную «социальной средой» (другими субъектами в том числе) форму деятельного целеполагания. В крайнем вырожденном случае (как нам представляется это не редкость для массового социального поведения) поведение индивида может не содержать момента целеполагания вообще. На тех же основаниях неверно сводить деятельность к труду (точнее, к работе), поскольку современный, особенно индустриальный труд, в массе своей во многом остается безличной, машинообразной, вынужденной деятельностью. Наемный работник вынужден трудиться (точнее сказать - работать), прежде всего, для получения материальных средств, необходимых ему для поддержания жизни. Труд становится деятельностью, а не просто целесообразной последовательностью действий и операций, лишь тогда, когда в нѐм реализуются личностные и общественные смыслы (ценности общественного блага и самовыражения).

Итак, деятельность в сущностном понимании – это, прежде всего, свобода и созидание, или творчество, хотя она не отвергает и св оего утилитарного, репродуктивного начала – труда (в смысле простого повторяющегося воспроизведения полезного результата). Аналогично, под социальным поведением (равно «экономическим поведением») следует понимать, прежде всего, способ приспособления индивида, или другого субъекта (группы и т.д.) к социальным, экономическим условиям, способ его повторяющегося, репродуктивного функционирования в системе общества. Хотя, с другой стороны, социальное поведение может выступать и активной формой преобразования и изменения социальной среды, которую можно назвать «социальным творчеством». Таким образом, сущностные различия форм поведения следует искать в координатах свободы и необходимости, приспособления и изменения, творчества и повторения, иными словами, с позиции мотивации и возможностей для самореализации субъекта деятельности при данных внешних ограничениях.

Список использованной литературы

1.М аршалл А. Принципы экономической науки. Т.1. М .: «Прогресс», «Универс»,

1993.

2.Критика антимарксистских экономических теорий в преподавании политической экономии. М .: Высш.шк., 1981.

52

3.Роббинс Л. Предмет экономической науки // Thesis. – 1992. – Т.1. – Вып. 1.

4.Беккер Г. Экономический анализ и человеческое поведение // Thesis. - 1993. - Т.

1.- Вып. 1. - С. 24 – 40.

5.М акконнелл К.Р., Брю С.Л. Экономикс: принципы, проблемы и политика. Т.1. М .: Республика, 1992.

6.Хейне П. Экономический образ мышления. Пер. с англ. М .: Дело, 1991.

7.Осипов Г.В. Поведение социальное // Энциклопедический социологический словарь. - М .: ИСПИ РАН, 1995.

8.Швырев В.С. Деятельность – открытая система // Деятельность: теории, методология, проблемы. – М ..: Политиздат, 1990.

©Алексеева Л.Е., 2012

УДК 330.3

ББК 455

Р.Ф. Кабиров к.э.н., доцент кафедры культурологии и социально-экономических дисциплин БГПУим.М. Акмуллы, г. Уфа

МЕТОДЫ ЭКОНОМИЧ ЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ В ИСТОРИИ РАЗВИТИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ПОЛИТЭКОНОМИИ СЕРЕДИНЫ XIX НАЧАЛА XX ВВ.

Исторический отрезок середины XIX начала XX века в Европе был весьма насыщен революционными, политическим и, экономическими и др. событиями, которые кардинально изменили ход развития человеческой цивилизации. В частности, большую роль в становлении нового общества, сыграл К. Маркс и его учение в экономической мысли. Однако, не все ученые разделяли и разделяют мнение марксистского течения экономической мысли. Была дана масштабная объективная оценка прошедшим общественно-экономической формациям, намечены пути дальнейшего поступательного развития общества. Среди методов экономических исследований с позиции современности нашло свое отражение исследования известного ученого истории экономических учений Г.Н. Сорвиной, которая утверждает, что «История экономической мысли содержит целый набор невостребованных ранее или попросту забытых идей, которые могут быть с пользой применены в настоящем».[11]. То есть, на сегодня забытой идеей является интерпретация метода экономического исследования, среди которых доминирующим центральным звеном выработки нового экономического знания, по мнению Г.Н. Сорвиной, считается метод дедукции, а другие методы (наблюдение, индукция, анализ,

53

синтез и др.) являются вспомогательными (второстепенными) по отношению к дедукции.

По мнению автора, дедуктивный метод объяснял экономические явления как результат взаимодействия людей, находящихся под влиянием различных причин. Начиная от определенных побуждений и прежде всего экономического принципа, используя при этом законы природы, техники и поведения других людей, дедуктивный метод вошел в историю экономической мысли как один из универсальных методов, нашедших свое практическое применение в результатах того времени. Характерной особенностью данного метода, утверждает автор, является детальное разъяснение и взаимодействие с другими методами экономических исследований.

Одним из первых, кто внес наибольший вклад в изложении представления о задачах, предмете и методе экономического исследования, считает автор, был Дж. Ст. Милль, создавший ряд специальных работ по данной тематике.

Кчислу первых исследователей и создателей курса политэкономии

вРоссии был Г. Шторх, выпустивший в 1815 г. «Курс политической экономии или изложение начал, обуславливающих народное

благоденствие».

Примечательно, как Г. Шторх, сгруппировав предметы наук в единый блок под названием государствоведение, выделил политическую экономию. Государствоведение он делил на две отрасли:

-социологию (теория); -политика (практика);

Автор считает, что «она старается открыть естественные законы, управляющим развитием человеческого рода и регулирующие его ход; она показывает, как человек, живущий в обществе, достигает удовлетворения всех своих потребностей, физических и нравственных…»[1].

По мнению Г. Шторха дедуктивный метод состоит из двух методов: наблюдения и анализа. Шторх считал что явления (факты), изучаемые науками, формируются под воздействием нескольких причин, при этом действия главных причин образует общие факты, а вмешательство второстепенных причин – частные факты. В данном случае задача науки состоит в открытии и создании общих фактов (законов или принципов). Данный процесс осуществляется путем «основательного разумения», подтверждаемого наблюдениями, а также объяснения причин отклонений частных фактов (исключений) от общих фактов. Неудивительно, причиной общих фактов в политэкономии является стремление людей улучшить свою судьбу, т.е. экономической принцип: «…Факты или принципы можно

54

доказать частными наблюдениями, уяснить их связь и выводить из них

экономических исследований Г. Шторх считает текущие наблюдения, данные статистики, а так же «историю и путешествия» источником фактов для экономических выводов. В своей основе экономические выводы политэкономии имеют «подготовительные занятия»: необходимо изучать и совершенствовать человеческую природу, понимать самого се бя, изучать юридические законы и учреждения, вид страны, входить в недра семейств, судить о довольстве и скудности, просвещении и предрассудках, добродетелях и пороках[1].

Большое внимание Г. Шторх уделял сходству метода политической экономии и естественных наук, отмечая при этом и различия: «Физики и химики могут, по своей воле, повторять факты и их комбинировать, одним словом, они могут производить опыты, тогда как философ, занятый политэкономическими фактами, вынужден наблюдать их такими, какими они представляются» [1]. Лаконичное и противоречивое мнение автора оставило его заключение о том, что экономические законы, в отличие от естественных законов, неточны. Конечно, с ним трудно не согласиться. В отличие от физических фактов, факты нравственно -этического характера, т.е. произведенные способностями, нуждами и волей людей, на которых политэкономия основывает свои законы, не подчиняются вычислению. Квинтэссенцией вышеперечисленной аргументации автор делает из

писатели»[1]. Неудивительно, что первым критиком математического метода в экономической теории стал Г. Шторх.

В 1847году выходит в свет трехтомное сочинение «Опыт о народном хозяйстве или о начала политической экономии» А. Бутовского, идеи которого, вопросы методологии тесно переплетаются с вышеназванным автором. При формировании законов политической экономии Бутовский считает о необходимости учета законов других социальных наук: философии, эстетики, правоведения, в форме согласования их законов.

Бутовский выделял и придавал большое значение таким методам исследования как сравнение и отвлечение, а так же самонаблюдения ученого. Он считал, что политической экономия имеет дело с разрядом фактов, «для постижения которых человек должен, так сказать, войти в

55

самого себя. Он должен искать их причины в собственной природе, в ее многоразличных побуждениях…»[2].

Как замечают ученые, даже Дж. Ст. Милль не смог уделить вопросам методологии значительного внимания в «Основах политической экономии»(1848г.). Таким образом, в отечественной науке появился новый способ освещения не только вопросов методологии, но именно эти вопросы стали публиковаться в популярных курсах политической экономии.

В последнюю четверть XIX века тяга к изучению вопросов методологии науки несколько поутихла. Интерес в развитии представлений метода экономического исследования начал проявляться в «Основаниях политической экономии» Д. Пихно, в 1890 году. Он утверждал, что существует два типа экономических законов – общих и специфических. «Политическая экономия, под общим именем экономических законов стремится познать:1)как постоянное и неизменное законоподчиненнос ть хозяйственных явлений, то есть зависимость их от главных факторов хозяйственной жизни…., так равно и 2)законы исторического развития хозяйства, то есть преемственность видоизменения хозяйственного быта в истории и зависимость этих видоизменений от того или иного сочетаний хозяйственных сил» [3]. Пихно также говорит о необходимости прим енения знаний законов техники для объяснения хозяйственных явлений. Политическая экономия «касается технических процессов…настолько, насколько это необходимо для уяснения других сторон хозяйственной деятельности» [3].

Кроме того, им же установлено о сложности экономических исследований и выявляет причины этой сложности. Последняя состоит в том, по мнению автора, что «политэкономия, во -первых, имеет дело с явлениями сложными, то есть вызванными совокупными действиями многими взаимодействующих причин; во -вторых, хозяйственные явления, как и социальные, не могут быть исследованы путем искусственного опыта, выделяющего ту или иную сторону явления и участвующим в нем или дающего возможность исследовать эти силы порознь и в произвольных сочетаниях; в-третьих, в хозяйственных явлениях участвуют внешние силы природы и сила человеческого духа, по закону последнего составляет весьма сложную и темную область» [3].

Более того, как и его соратники, Пихно солидарен с ними и подтверждает отрицательные отношение к математическому методу. «Исключительное применение отвлеченного метода отрывает науку от прочной почвы действительной жизни, пишет его надежного контроля, создает бедность теоретический мысли, оперирующей несколькими отвлечѐнными понятиями и лишенные питания, и приводит к ошибочным

56

логическим построениям, которые хотя нагромождаются одно на другое известной логической последовательностью, но все дальше расходятся с действительными явлениями, тем более не имея избыточности, попытки некоторыми экономистами воспользоваться чисто математическим методом, превращая экономические вопросы в математические теоремы» [3].

Неподдельный интерес возникает с появлением «Курса политической экономии» А. Чупрова (1892г.). Его желание довести изложение метода науки до уровня практической методики, По его мнению , экономическое исследование делится на три этапа:

1. наблюдение - т.е. аккумуляция фактов; 2.существует некий эмпирический закон, благодаря ко торому очередные

явления появляются в определенной последовательности и следуют один за другим;

3.установление причин зависимостей между явлениями.

Вметодике экономических исследований самым обычным методом, по мнению Чупрова, является индуктивный мето д, ибо универсальностью

он не обладает, а имеет лишь ограниченное применение, так как "приемы опытного исследования в чистом их виде могут применяться только к объяснению таких фактов, где каждое действие связано исключительно с какою-нибудь одной причиной. Но в области общественной жизни такие факты составляют редкое исключение" [4]. Поэтому в экономике "человеческая мысль старается отыскать и исследовать простейшие элементы явлений и затем уже показать, как из этих простых элементов слагаются более сложные феномены. Это - тот прием, который заставляет физика, изучающего сложное движение тела под влиянием взаимодействия нескольких сил, исследовать сначала влияние каждой отдельной составляющей силы" [4]. Именно к такому умозаключению пришел Чупров. Благодаря анализу и выделению отдельных элементов и состоит, по его мнению, дедуктивный метод сегодня.

К числу отдельных элементов относятся действия людей под влиянием отдельных причин, исследователь путем самонаблюдения и наблюдения за другими людьми, на основе человеческих желаний, где присутствует экономический интерес, а так же на основе изучения других законов, используемыми другим науками.

Именно благодаря другим наукам, подчеркивает Чупров, в своих действиях люди использует эти (другие) законы или подчиняются им. Чупров пишет: "Во всех важнейших хозяйственных явлениях стоят как первые причины: во-первых, известные свойства человеческого организма; во-вторых, чувствования и привычки людей; в-третьих, условия внешней природы, среди которых приходится действо вать человеку; и наконец,

57

политические учреждения, юридический быт и другие стороны общественной обстановки в их влиянии на личность" [4].

В дальнейшем очень интересно Чупров объясняет ход размышления дедуктивного метода "должно определить по законам прич ин, какое действие произведет данная их совокупность. Это - процесс вычисления: нужно вычислить, как видоизменяется каждая из причин при соединенном их действии…" [4]. Он, на наш взгляд, и составляет содержание метода синтеза, т.е. метода воссоздания целостной картины. "Путь, по которому надлежит здесь следовать, состоит в том, что сначала объясняется влияние главных основных причин, производящих явления, а затем постепенно вводятся второстепенные факторы, и при этом изучается, какие осложнения вносит в сделанный вывод участие этих последних" [4]. К главным основным причинам отнесены действия людей под влиянием экономического интереса, а также естественных и технических условий жизни. На первый план ставит решение вопросов экономического характера, познающих естественных и технических условий жизни.

Несмотря на интересную методику Чупрова, последний отмечает, что экономическая дедукция, ввиду чрезвычайной сложности хозяйственных явлений показывает вид тенденции в развитии данных явлений.

По мнению Чупрова, заключительная стадия – проверка – состоит в следующем: в случае результата прямого наблюдения окажутся верными выводом, в этом случае может доверять им; если же результаты, вполне или частично не подтверждают выводов, то следует объяснить, по какой причине не происходит желаемые результаты. А вот проверка результатов дедуктивных методов используется индуктивный метод:

обобщение данных простых, статистических и исторических наблюдений.

В конце XIX в. отечественные экономисты пытались уточнить суть отдельных методов исследования. Дело в том, что политическая экономия делилась на три составные части:

1.сама теория;

2.история хозяйственного быта;

3.экономическая политика (то есть наука об использовании экономических законов).

Конечно, появление такой классификации и уточнение содержания отдельных методов исследования послужил разгоревшийся скандал в 1880х годах между К. Менгером (основоположником австрийской школы) и Г. Шмоллером (видным представителем исторической школы). Спор сводился к вопросу о том, какова должна быть степень абстрактности экономических законов, играет ли роль конкретных особенностей места и времени. В

58

зависимости от этих факторов дедуктивный метод назывался историческим либо собственно дедуктивным (абстрактным).

Продолжателем идей дедуктивного метода среди отечественных экономистов стал А. Исаев в «Начала политической экономии» (1896г.) с утверждением того, что для конкретно дедуктивного метода необходимы исторические исследования и экономическая политика, а для теоретических исследований приемлем дедуктивный метод. Смысл дедуктивных экономических законов по данному автору сводится к тому, что под влиянием одного главного качества – самолюбия, то есть не охватывая всей действительности в полной мере, но в тоже время всегда истинные независимо от места и времени, решается данная проблема. Исаев делает вывод, что необходимы проверки теоретических выводов на практике. «Теория политической экономии, построенная дедуктивно, дает точные, но гипотетически верные положения. Эти положения не должны быть проверяемы на фактах или отношениях действительной жизни, ибо такое сравнение никогда не может дать в результате полное сходство вследствие влияния в каждом отдельном случае сил, которые не послужили посылками для теории» [5].

Далее автор считает, что для теории не нужна индуктивная проверка. Вот для познания истории хозяйственного быта и определения экономической политики она необходима: "…Установив законы хозяйственных явлений с помощью важнейших посылок, экономист удостоверяется относительно характера второстепенных причин, физических или духовных, политических или общественных, которые имеют влияние на поведение людей в их стремлении к богатству" [5]. Индуктивный метод в теории имеет значение прежде всего для формирования понятий (построения типов явлений). По Исаеву, «для построения типов нет иного пути, кроме индуктивной методы… И экономист, определяя деньги как орудие обмена и мерило ценности, сводит к этим немногим словам результаты миллионов наблюдений над деньгами»

[5].

Принимает эстафету В. Железнов в своих «Очерках политэкономии» (1912г.) жестко критикуя позиции К. Менгера о методологическом споре, он отмечает что «разница между историческим и абстрактным методом заключается не в том, что с помощью первого мы познаем «всю» действительность, а с помощью второго «часть» этой действительности, а в особой точке зрения, с ко торой мы подходим к ее изучению» [6].

Интерес к индивидуальному явлению вовсе не означает, что «при историческом изучении мы охватываем все индивидуальные черты явления ;

59

в каждом отдельном случае они всегда бесконечны и неисчерпаемы; мы отбираем из них и здесь только некоторые, именно те, которым мы приписываем известное значение, которые представляют для нас интерес с точки зрения каких-либо признаваемых нами всеобщих ценностей ("культурных ценностей" - государства, экономической организации, искусства и т.п.)» [6].

Накануне Первый мировой войны А. Мануилов в «Политической экономии» (1914) пытается уточнить границу проведения опытов в экономике: «При известных условиях и в социальной жизни возможно ставить опыты с точностью, достаточной для обеспечения научного значения выводов. Например, введение на фабрике сокращенного рабочего времени, при сохранении того же состава рабочих и всех прочих условий работы, представляет опыт, могущий привести исследователя к научным выводам. Этим способом было выяснено влияние продолжительности рабочего дня на продуктивность (успешность) труда» [7].

И все же вызывает неподдельный интерес: каким образом интерпретировался метод экономическо й науки в первых учебных «пролетарской» политэкономии? В начальном курсе политэкономии А. Богданова отмечено «Посредством двух общих приемов, или методов, которые применяются так же и во всех других науках: посредством индукции и дедукции» [8]. То есть экономическая дедукция трактуется формально, как вывод от общего к частному.

Задается вопросом, что побудило к таким превращениям? Известно, что в учебниках марксистко-ленинской политэкономии происходило простое перечисление методов экономических исследова ний (диалектический метод, научной абстракции, анализа и синтеза, индукции и дедукции, единства исторического и логического подходов и т.д.), а метод дедукции утрачивает центральное положение и теряет практическое значение.

Такое «переосмысление» произошло за счет уступок «экономического» доказательству выводам «философскому» доказательству. Благодаря искусственной подгонке хозяйственных явлений под философские законы, с нужным следствием, и стала той квинтэссенцией такого понимания и изучения.

Имеет отдельный интерес изучение дедуктивного метода с позиции англо-американской экономической теории, в которой сохраняется интерпретация метода науки, но в то же время, в трактовке дедукции не разъясняет роли положения в ней других наук. В данном случае дедукци ю следует рассматривать как вывод гипотез на основе случайных наблюдений, логики или интуиции с последующей проверкой их на фактах. С позиции

60