опыт трансформации старопромышленных городов / 2013_15_1

XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего плюс

губерниями Европейской России [1, с. 127-128]. Однако переселенцы развѐрсток не придерживались, и в 1911 г. ходачество стало вновь свободным.

Во время Первой мировой войны, с 1914 по 1916 гг., всякое переселение было запрещено, но в 1915 г. за Уралом водворилось около 220 тысяч переселенцев [27, с. 69]. Летом 1917 г. срок водворения переселенцев на зачисленные до войны земельные участки был продлѐн «до особого распоряжения», но не ранее окончания войны [7, д. 24 (без нумерации листов)].

В1918 г. Народный комиссариат земледелия (Наркомзем) установил новый срок водворения переселенцев на зачисленные до войны участки до 1 августа 1919 г. Это касалось более 500 тыс. человек, в том числе 250 тыс. жителей Центральных губерний Европейской России. Кроме этих земель, имелись ещѐ подготовленные ранее земельные фонды, например, в Сибири 3 285 тыс. десятин [1, с. 131]. Во второй половине 1917 г. за Урал «на водворение» самостоятельно двинулись с семьями многие демобилизовавшиеся. К концу 1917 г. и в начале 1918 гг. это движение на

зачисленные земли возросло, кроме того, за Урал двинулись новые переселенцы1, в том числе фабрично-заводские рабочие, оставшиеся без работы, которым правительство оказывало помощь, а также беженцы Первой мировой войны. Ехали и просто за хлебом, который в Сибири был дешевле в 10 раз в городе и 25 раз в деревне [26, с. 39].

Правительство 6 марта 1918 г. направило всем Советам циркуляр № 1 по Переселенческому управлению с призывом удерживать население от переселения куда бы то ни было. В условиях нарастания стихийной переселенческой волны 1 апреля 1918 г. Наркомвнудел распорядился о запрещении выдачи местными Советами переселенческих удостоверений [26, с. 71]. Однако до свержения Советской власти за Уралом в начале лета 1918 г., с января по май включительно, за Урал проследовало около 175 тысяч самостоятельных переселенцев [27, с. 72]. Н. И. Платунов пишет о 200 тыс. переселенцев [26, с. 41].

Беженцы Первой мировой войны, находившиеся в Центральных губерниях Европейской России, в 1918 г. являлись активными участниками самостоятельного переселенческого движения. Документы на бесплатный проезд в Сибирь и Юго-Восточные губернии им выдавали сначала прежние беженские организации, затем совдепы и, наконец, местные органы Центропленбежа. Например, в сметах уездных Советов беженцев предусматривались расходы на переселение беженцев в хлебородные губернии [11, д. 3, л. 9 об]. Преемники этих организаций – уездпленбежи, выдавали беженцам экстренные отзывы для бесплатного проезда в Сибирь[Там же, л. 46, 50, 55].

ВЦентральных губерниях Европейской России, например, в Рязанской, отдел по переселению был образован в конце февраля 1918 г. при губернском комиссариате земледелия. Ещѐ до образования отдела, в самом начале января 1918 г. в губернский совдеп обращались за содействием в получении вагонов для проезда в Сибирь. В итоге до начала работы отдела по переселению до 40 семей уже переселились [20, д. 174, л. 15]. Поскольку

1 В. П. Вощинин, являясь одним из организаторов планомерного переселения первых лет Советской власти, отмечал, что основную массу самопереселенцев составляли не просто крестьяне, ведущие индивидуальное хозяйство, а середняки из наиболее крепких. Бедняк, по его мнению, вовсе не в силах был подняться на переселение [27, с. 74].

14

XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего плюс

переселение стало принимать массовый характер, первой задачей переселенческого отдела было определено регулирование переселенческого движения [Там же, л. 15-18]. В марте 1918 г. отделом было получено сообщение о том, что «свободная земля для переселенцев имеется во всех губерниях Сибири в значительном количестве», указывались губернии и уезды, куда «удобнее посылать ходоков» [Там же, л. 30].

Каких-либо инструкций по переселенческому делу от правительства получить не удалось, несмотря на предпринимавшиеся усилия. Это означало, что переселение в общегосударственном масштабе не организовано. Об этом Рязанской Губернский отдел по переселению сообщил всем волостным советам 4 марта 1918 г. и предписал выдавать удостоверения на право приискания земли только ходокам, которых гонит в Сибирь исключительно нужда, голод и безземелье, а посемейные списки – лишь переселенцам, ранее зачислившим за собой земельные участки [Там же, л. 15–15 об].

СНК только 3 июня 1918 г. принял Декрет о порядке переселения в Сибирь, в соответствии с которым переселение на зачисленные земли или в связи с принятием в старожилые сибирские общества разрешалось при условии, что запрещение переселения, по заключению местных совдепов, грозило бы семье полным разорением. Организация переселенческого дела возлагалась на наркоматы земледелия и путей сообщения [23, с. 397-398]. Во исполнение декрета СНК от 3 июня 1918 г. Переселенческое Управление Наркомзема подготовило 10 июня 1918 г. циркулярное распоряжение всем губернским Советам Европейской России о порядке переселения за Урал в текущем году. В нѐм, в частности, сообщалось, что Наркомпуть на первое время может предоставлять по 45 приспособленных вагонов в сутки. При губернских и уездных земотделах Советов рекомендовалось организовать на местные средства Осведомительно-колонизационные бюро (с 1919 г. – Переселенческие отделения) [10, д. 46, л. 156-157]. К циркуляру прилагалась Инструкция по осведомлению о переселении в Азиатскую Россию и о порядке выдачи переселенческих документов, утверждѐнная 14 июня 1918 г. наркомом С.П. Середой, в которой о запасе свободных обследованных и отмежѐванных земель было отмечено, что он составляет 15 млн десятин. Из указанного количества 5 млн дес. (280 тыс. земельных долей) уже зачислено переселенцами, прибытие которых задержала война. 10 млн дес. (500 тыс. земельных трудовых долей) остаются свободными, но для переселения в 1918 г. может быть предоставлен лишь 1 млн десятин (91 тыс. земельных долей), остальные земли «должны быть подготовлены для заселения в течение ряда ближайших лет».

В Инструкции перечислялись районы*, куда в 1918 г. разрешалось переселение, с указанием количества земельных долей в каждом из них, сказано о размере земельных долей, отводимых на каждое лицо мужского пола (8-15 десятин). В отношении существовавших ранее ссуд на «домообзаводство» было отмечено, что они не отменены, но ввиду финансового кризиса рассчитывать на их получение не стоит [10, д. 46, л. 151–155]. В одном из пунктов Инструкции указывалось, что если удержать население от переселения не удастся, то надлежит «настаивать на предварительной посылке ходоков».

* Это следующие 10 районов: Тургайско-Уральский, Акмолинский, Семипалатинский, Тобольский, Томский, Енисейский, Иркутский, Забайкальский, Амурский, Приморский [10, д. 46,

л. 152].

15

XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего плюс

Между тем, одновременно с обнародованием распоряжения о порядке переселения за Урал по инициативе Наркомпути была прекращена на неопределѐнное время выдача переселенцам льготных тарифов «ввиду расстройства железнодорожного транспорта, обмена военнопленными» [Там же, л. 90]. Поэтому по вопросу о льготных тарифах для переселенцев, ликвидировавших своѐ имущество и имевших зачисленные ранее земельные участки в Сибири, губернские комиссариаты земледелия были вынуждены обращаться с ходатайствами в Наркомзем до свержения Советской власти за Уралом в начале лета 1918 г. [20, д. 174, л. 55].

Весной 1919 г. местные Губисполкомы стали обращаться к правительству за помощью неорганизованным переселенцам. Так, архангельская губернская власть в начале апреля 1919 г. просила указать место, куда направить всех, двинувшихся в южном направлении, и выделить полтора млн рублей на их нужды [16, д. 56, л. 3]. Орловский Губземотдел в апреле 1919 г. сообщал, что в губернии, особенно в Брянском уезде, наблюдается самовольный и беспорядочный уход сельскохозяйственного населения в губернии Заволжского района с целью поселиться там на новых землях. При этом распродаются или забрасываются хозяйства. Всѐ это происходило несмотря на «широкое оповещение» населения о том, что «самовольное переселение может окончательно расстроить транспорт, что самовольцы обречены на голодание» и им следует «терпеливо ожидать начала правильно поставленного переселения и не ломать своих, может быть, и бедных, но всѐ же насиженных хозяйств» [14, д. 3, л. 68–68 об]. Однако уездные власти продолжали на свой страх и риск практику отправки пришлого населения в хлебопроизводящие губернии [12, д. 1, л. 78]. Беженская волна 1917–1919 гг. дала 300-400 тысяч переселенцев, нуждавшихся в земельных участках и прибывших на новые земли [27, с. 74].

В этих условиях правительство объявило об открытии планомерного переселения из северных губерний в южные производящие районы и Донскую область. Наркомзему на эти цели было выделено 10 млн рублей [24, с. 97–99]. Беженцы и «неорганизованные передвигающиеся массы» переселению не подлежали [12, д. 12, л. 167]. «Открыл» легальное переселение коренного населения из Северных губерний декрет СНК от 24 апреля 1919 г. Общее количество переселенцев было определено в 150 тысяч человек [18, д. 101, л. 3]. Вопрос о переселении был в повестке дня заседания СНК от 8 и 15 мая 1919 г. Совет обороны 20 мая 1919 г. предписал переселенческой организации Южного фронта разместить до 20 тысяч переселенцев, а губземотделам Смоленска, Твери, Москвы и Рязани приступить к формированию первых партий переселенцев по 2 тысячи человек «в целях прочной колонизации Донской области». Предлагалось переселять рабочих и деревенскую бедноту, членов сельских коммун, сочувствовавших ведению хозяйства на коллективных началах [24, с. 501–502]. Так, первый эшелон с 1,2 тыс. переселенцев, направлявшийся в Донскую область, проследовал через Воронежскую губернию 28 мая 1919 г. [4, д. 94, л. 7]. Ход переселения обсуждался на заседаниях Совета обороны и СНК 26 мая и 3 июня 1919 г.[22, с. 557-561].

19 июня 1919 г. Наркомзем объявил о прекращении едва начавшегося переселения на Дон: как и в 1918 г., помешали военные действия антибольшевистских сил. При этом 8 тыс. человек остались собранными для отправки на разных станциях [18, д. 101, л. 280 об]. Из Вологды 4 августа 1919 г. 600 человек отправили на пароходе до Симбирска [Там же, л. 248]. 4 июля 1919 г. переселенческий эшелон из Москвы отправили для размещения

16

XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего плюс

переселенцев в районе между Тамбовом и Пензой. На этом Наркомзем перевозку переселенцев объявил «совершенно прекратившейся» [Там же, л. 292]. По мнению В. П. Вощинина, Донским переселением 1919 г. было охвачено всего лишь около 9 тысяч человек [27, с. 74].

В 1920 г. неурожай хлебов и трав в центральных губерниях Европейской России стимулировал самовольное массовое переселенческое движение в Сибирь, на Дон и Украину. При этом посевы и постройки как правило оставлялись на родственников, а инвентарь распродавался по свободным ценам, что не входило в планы Наркомзема [13, д. 80, л. 15, 23, 25, 41, 42, 46]. 15 июня 1920 г. правительство признало необходимым призвать население воздержаться

от неорганизованного переселения, а местные власти – использовать начавшееся движение как источник рабочей силы [25, с. 333–338]. Следует отметить, что направлявшиеся отделами труда крестьяне к месту работы часто не прибывали, устроившись на свободных землях или в крестьянских хозяйствах по своему усмотрению [13, д. 80, л. 64].

С начала июля губисполкомам Тулы, Рязани, Воронежа и Калуги разрешалось начать перевозку ходоков и одновременно развернуть агитацию против переселения [10, д. 70, л. 14]. На уездные земотделы с 25 июня возлагалась выдача ходаческих удостоверений, до 1, 5 тыс. на каждую губернию, формирование партий ходоков в Алтайскую, Омскую, Семипалатинскую, Тюменскую губернии [6, Д. 76 (без нумерации листов)]. Уездным органам Центрэвака поручалась выдача проездных документов и продовольствия [10, д. 70, л. 14]. Ликвидацию хозяйств предписывалось производить только после зачисления земельных участков ходоками, причѐм зачисления предыдущих лет аннулировались [Там же, л. 10 об]. Переселению подлежало лишь земледельческое трудовое население, не получившее земельного обеспечения по месту жительства. Куда следовало обращаться ходокам по прибытии на новое место, в течение какого времени будет сохраняться выделенная им земля, обязательно ли возвращаться – всѐ это оговаривалось в Правилах об организации ходачества и переселенчества на государственный колонизационный фонд РСФСР от 2 июля 1920 г. [8, д. 44, л. 90–90 об].

Прошения об отправке в Сибирь в 1920 г. поступали в Центрэвак задолго до открытия 15 июня 1920 г. «легализованного переселения», например, в апреле 1920 г. – от крестьян Калужской, Рязанской, Смоленской губерний. Эти прошения рассматривались только при наличии заключения местной власти о полном разорении семьи [18, д. 178, л. 8, 15]. Беженцам, обращавшимся в этот период в Центрэвак по поводу переселения в Сибирь на постоянное место жительства, сообщалось об отсутствии пока таких отправок [18, д. 178, л. 53]. Индивидуальные ходатайства об отправке зачисливших за собой земельные участки в Сибири в 1917-1918 гг., до открытия переселения в 1920 г., как правило, удовлетворялись Центрэваком [18, д. 178, л. 33]. В то же время Центрэвак на запросы своих местных органов о переселении, типа «приходят толпами и умоляют целыми уездами о переселении», даже за три дня до открытия переселения 1920 г. отвечал, что пока отправка в Сибирь не представляется возможной и что в 1920 г. она должна быть «самого скромного размера» [18, д. 178, л. 61, 78].

Массовый отъезд ходоков в Сибирь пришѐлся на август 1920 г. Так, в Рязанской губернии в июне было отправлено 332, в августе 630, сентябре – 203, октябре – 44, ноябре – 34, декабре – 96, всего – 1 339 человек от почти 110 тыс. едоков. Наибольшее количество ходоков было из Спасского и Скопинского уездов – 320 и 191 соответственно, вместе они представляли 48 тысяч едоков

17

XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего плюс

[20, д. 1077, л. 122]. Тульская губерния отправила 350 ходоков, из них 163 уехали в июне [21, д. 680, л. 61, 201 об]. В Орловской губернии из Кромского уезда в декабре 1920 г. 109 семей (556 едоков) отправили ходоками в Томскую и Омскую губернии вернувшихся в октябре из германского плена бывших солдат [13, д. 142, л. 4]. По возвращении не все ходоки предъявляли свои свидетельства, например, в Козельском уезде Калужской губернии было выдано 257 ходаческих удостоверений, из них 163 ходока (63 %) предъявили их с отметкой о зачислении земельного участка в Алтайской, Екатеринбургской, Енисейской, Омской, Семипалатинской, Томской губерниях [5, д. 346, л. 30].

После зачисления земли предписывалось проведение процедуры ликвидации хозяйства в виде его оценки и взятия на учѐт волземотделами [20, д. 769, л. 136]. Государственных ассигнований на оплату принятого от хозяев имущества не было, поэтому разрешалось использовать фонд помощи семьям красноармейцев, этого было недостаточно, многое в результате оставлялось родственникам или продавалось на сторону [10, д. 74, л. 57–57 об].

Отъезды переселенцев на зачисленные до 1920 г. земли производились с середины июля 1920 г., а получивших участки в 1920 г. начались в августе и нарастали по октябрь 1920 г., затем интенсивность процесса снизилась. Например, из Рязанской губернии в июле двинулись в Сибирь 552 переселенца, в августе – 1 859, сентябре – 9 972, октябре – 31 302, ноябре – 4 596, декабре – 3 069, всего – 51 350 едоков, из них больше всего из Спасского уезда – 11 195 [20, д. 1077, л. 124]. Кроме Алтайской, Томской, Семипалатинской губерний, рязанские переселенцы следовали в Тюменскую и Челябинскую губернии [20, д. 769, л.130]. Из Воронежской губернии отправляли также в Кубанскую и Черноморскую области [3, д. 64, л. 88]. По тем же направлениям двигались переселенцы из всех семи центральных губерний [17, д. 39, л. 168 об; 18, д. 178, л. 322, 349, 412, 609; 21, д. 599 (без нумерации листов)]. Всего за 1920 г., по данным Вощинина, из этих губерний было отправлено 130 047 переселенцев, в том числе из Рязанской – 39 486, Тульской – 39 812, Калужской – 39 235, Воронежской – 10 411, Брянской – 3 518, Орловской – 585, Курской - --- [1, с. 136]. Согласно документам местных архивов количество переселенцев из Рязанской губернии,

составило 51 350 [20, Д. 1077. Л. 124], из Калужской – 29 875 человек [5, Д. 346.

Л. 57]*, а из Тульской – 25 787 [21, д. 680, л. 61], то с учѐтом этих данных общая цифра переселенцев из семи губерний составляет 121 526 чел.

Всех переселенцев, прошедших подготовительные к отправке этапы, в 1920 г. не отправили и перенесли доотправку на 1921 г. СНК 18 февраля 1921 г. принял постановление об урегулировании продвижений переселенцев крестьян из центральных губерний в Сибирь в первой половине 1921 г. Было намечено перевезти из Брянской, Орловской, Курской, Воронежской, Рязанской, Тульской, Калужской и др. в Сибирь около 25 тыс., имевших наряды на перевозку, чтобы не позднее 15 мая 1921 г. они уже были на месте. Однако например, эшелон с 497 переселенцами из Тульской губернии, намеченный к отправке до 15 апреля, отправили 25 мая [21, д. 728 (без нумерации листов)]. Переселенцы же из Воронежской губернии в количестве 8 779 человек, ликвидировавших своѐ имущество, так и остались неотправленными в 1921 г. Всего не перевезли на зачисленные в 1920 г. земли в Сибири, прекратив

* Для сравнения надо отметить, что за 14 лет, с 1897 по 1910 г., из Калужской губернии переселилось всего 23 700 душ.

18

XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего плюс

отправку 1920 года, 12 888 переселенцев, ликвидировавших своѐ имущество [1,

с. 136; 2, д. 478, л. 2; 20, д. 1077, л. 217].

До 1 декабря 1921 г. из Рязанской губернии было доотправлено 16 583, Тульской – 18 171, Калужской – 11 750, Воронежской – 6 990**, Брянской – 8 293, Орловской – 467, Курской – 441, всего – 62 695 человек.

Что касается не иссякавшего в 1920 г. стихийного переселенческого потока, то Межведомственная комиссия по регулированию переселения в августе 1920 г. определила его ориентировочную величину в 500 тысяч человек [3, д. 64, л. 46]. При этом намечалось такое же количество легальных переселенцев, которых из семи центральных губерний Европейской России реально оказалось около 120-130 тысяч. Между тем самовольное переселение однозначно осуждалось правительством как вносящее «разруху и дезорганизацию в деле переселения» [9, д. 42, л. 6]. Несанкционированному переселенческому движению чинились препятствия на всех его этапах. Так, на местах выхода государственная помощь в виде выдачи бесплатных проездных документов и продовольствия в пути официально могла быть оказана только земледельцам, необеспеченным землѐй по месту жительства. По пути следования рекомендовалось неорганизованных переселенцев высаживать из вагонов и направлять в принудительном порядке на общегосударственные работы [15, д. 50, л. 34]. Прибывшим на новое место жительства предписывалось не выделять земельные участки, как легальным переселенцам, а лишь в порядке общего землеустройства в лучшем случае во вторую-третью очередь [9, д. 42, л. 6]. Вместе с тем власти на местах выхода с пониманием относились к желающим переселиться, помогали им, за что нередко получали взыскания в виде лишения свободы [19, д. 170, л. 366].

В 1921 г., когда на фоне допереселения из Центральных губерний свыше 60 тысяч человек обозначилось ещѐ более масштабное стихийное движение из губерний Поволжья, правительство уже не решилось внедрять такой инструмент регулирования переселения как организованное ходачество. С 1 августа 1921 г. было объявлено о «выселении» нарушивших «хозяйственную связь с коренными местами» в количестве 105 тыс. человек. Фактически покинуло родные места свыше 1 млн человек [27, с. 78]. Самовольное движение в Сибирь продолжалось вплоть до 1925 г. и имело тенденцию к возрастанию [26, с. 48].

Таким образом, в основе правил о переселении, действовавших в России с 1904 г. дооктябрьских событий 1917 г., лежал принцип свободы передвижения. Ежегодно отмечалось от 500 до 700 тыс. переселений. При этом льготы правительства получал лишь незначительный процент переселенцев. Этот способ и направление переселения за Урал являлись традиционными для России. С началом Первой мировой войны переселение было запрещено до окончания войны. Обозначившееся с середины 1917 г. самостоятельное движение за Урал как на зачисленные, так и на новые земли, в начале 1918 г. стало принимать массовый характер. В Центрально-Европейских губерниях участниками стихийного переселения движения за Урал стали как коренные жители, так и пришлое крестьянское население, размещенное здесь в период Первой мировой войны. Принятый Советским правительством закон о социализации земли полностью возложил переселение на государство в отличие от прежнего порядка. В создавшейся в первые годы Советской власти

** По данным ГАВО, из Воронежской губернии по 1 января 1922 г. было перевезено 7 583 человек

[2, д. 475, л. 44].

19

XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего плюс

обстановке роль государства в регуляции стихийного движения населения в хлебопроизводящие районы сводилась к сдерживанию самотѐка запретительными мерами и путѐм внедрения нормированного планомерного ходачества. При этом массовое стихийное переселенческое движение оказалось неподвластным государственному регулированию. В результате самостоятельное переселение в первые годы Советской власти, до открытия переселения в 1925 г., способствовало спасению от голода не одного миллиона крестьянского населения.

Список литературы

1.Вощинин В. П. Переселение // О земле. Вып. 1. М., 1921.

2.Государственный архив Воронежской области (ГАВО). Ф. Р-529. Оп. 1.

3.ГАВО. Ф. Р-656. Оп. 1.

4.ГАВО. Ф. Р-2136. Оп. 1.

5.Государственный архив Калужской области (ГАКО). Ф. Р-162. Оп. 1.

6.ГАКО. Ф. Р-337. Оп. 1.

7.ГАКО. Ф. Р-422. Оп. 1.

8.ГАКО. Ф. Р-530. Оп. 1.

9.ГАКО. Ф. Р-1071. Оп. 1.

10.ГАКО. Ф. Р-1244. Оп. 1.

11.ГАКО. Ф. Р-2019. Оп. 1.

12.ГАКО. Ф. Р-2023. Оп. 1.

13.Государственный архив Орловской области (ГАОО). Ф. Р-223. Оп. 1.

14.ГАОО. Ф. Р-447. Оп. 1.

15.Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. Р-3333. Оп. 1а.

16.ГА РФ. Ф. Р-3333. Оп. 2.

17.ГА РФ. Ф. Р-3333. Оп. 3.

18.ГА РФ. Ф. Р-3333. Оп. 4.

19.Государственный архив Рязанской области (ГАРО). Ф. Р-4. Оп. 1.

20.ГАРО. Ф. Р-343. Оп. 1.

21.Государственный архив Тульской области (ГАТО). Ф. Р-1. Оп. 1.

22.Даты жизни и деятельности В. И. Ленина (6 ноября 1920–7 марта 1921) // Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Изд-е 5-е. М.,1969. Т. 38.

23.Декреты Советской власти. М., 1959. Т. 2.

24.Декреты Советской власти. М., 1971. Т. 5.

25.Декреты Cоветской власти. М., 1978. Т. 9.

26.Платунов Н. И. Переселенческая политика советского государства и еѐ осуществление в СССР (1917–июнь 1941 гг.). Томск, 1976.

27.Ямзин И. Л., Вощинин В. П. Учение о колонизации и переселениях. М.; Л.,

1926.

20