семинар 1 (17 января) / Литература / Сказкин С.Д. - Очерки по истории западно-европейского крестьянства в средние века - 1968

цены земли как капитализированной феодальной ренты. Верхним пределом цены земли была капитализированная рента с краткосрочных держаний на домениальной земле, сдаваемой после ликвидации -собственной запашки сеньора крестьянам. Разница между арендной платой за домениальную землю (новые держания) и феодальной рентой со старых крестьянских держаний, фиксированной обычаем и традицией, скоро превратится в разницу между капиталистической рентой и рентой феодальной и эта разница прежде всего почувствуется в Англии, которая раньше других стран перейдет к капитализму. А. Н. Савин показал, что в приказчичьих отчетах XVII в. против суммы поступлений с копигольдерской земли стояла приписка, смысл которой заключался в том, что если бы эта земля была сдана в аренду, то доход с нее в несколько раз превышал бы копигольдерскую ренту. Вполне понятно, что поднять уровень феодальной ренты до уровня арендной платы фактически значило превратить феодальную собственность сеньоров ^полную (т. е. буржуазную^) собственность. Стремление феодалов достичь такого уровня находило препятствие не только в обычае и традиции, определявших высоту феодальной іренты во всех ее формах и видах, но и в том отпоре, который они встречали в кре-

дения тот факт, что оно выкупилось или каким-либо иным путем получило личную свободу.

Борьба за землю—:тпк можно бт.пп бы охарактеризовать причину усиления классовой борьбы во BTOjpoft период существования феодальной формации. Смысл ~~этой~ борьбы заключался в том, что каждый ^ из борющихся классов стремился іг тому, что|?ьинревратить .рвою феодальную собственность в свободное держание, а за-

тем, позже, и в буржуазную собственность. Встретившись с яросіныкТсопротивлеТШем крестьян,

господствующий класс предпочел сначала идти по линии наименьшего сопротивления и устремил свои вожделения в ту сферу совместного владения землею с крестьянами, где правовые обычаи были наименее определены и где, с другой стороны, укрепляющееся централизованное государство вместе с феодалами стало претендовать

220

на безусловное право распоряжения. Речь идет о так называемых общинных землях, альмендах, как они назывались в Германии.

В самом начале расселения германских племен на новой территории вожди этих племен считали само собой разумеющимся, что земли, непосредственно .никем не занятые и не освоенные общинами, принадлежали им и находились в их распоряжении. Из этого фонда вожди (короли, герцоги) наделяли в первую очередь своих дружинников и таким образом частично создавали крупную земельную собственность (феодальную). Те земли общин, которые не попали в собственность отдельных семей и превратились в территории общинных угодий, тоже 'испытывали на себе влияние этих общих воззрений эпохи и тоже до некоторой степени, будучи ничейной землей, оказывались в распоряжении вождей и их непосредственных слуг — крупных феодалов. Это право распоряжения выражалось в том, что короли, например, выдавали грамоты на поселение отдельным лицам и в более позднее время из этого фонда наделяли землей мелких рыцарей, а еще позже, как это случилось в Германии, издавали так сказать обязательные постановления, регулировавшие право использования альменд местными жителями. Что такое «нормирование» оказывалось связанным с утеснением прав крестьянских общин и с явным усилением эксплуатации этих земель в интересах фиска или в хозяйственных интересах крупных феодалов, в Германии, 'как известно, независимых от императора, — это очевидно. Но и дальше на запад отголоски этих взглядов на альменду мы находим, например, в Мертонском статуте в Англии (1235—1236). Здесь ясно сказано, что крупные феодалы имеют право на распоряжение общинными угодьями, что они наделяют ими своих субдержателей, которые названы рыцарями и свободными держателями, а иногда и обделяют их, в результате чего и возникает судебное дело, разрешаемое при помощи присяжных. Смысл статута совершенно ясен: лорды захватывают общинные угодья своих держателей, и сам факт захвата — общее для всей Западной Европы явление и одна из важных причин

24 О. Б а у э р. Борьба за землю. JL, 1926.

221

хвата общинных угодий ;в Германии и полностью подтверждают известное высказывание Энгельса о том, что «марка погибла вследствие разграбления почти всей "крестьянской земли, как поделенной, так и неподеленной,— разграбления, произведенного дворянством и духовенством при благосклонном содействии территориальной власти»25. Бауэр приводит законодательство германских императоров, в результате которого оформлялось и легализировалось ограбление крестьян и ликвидация общинных угодий в Германии и со свойственным этому правому социал-демократу и оппортунисту «всепрощением» всех безобразий, творимых сильными якобы в интересах прогресса, говорит: «Но в этом жестоком, кровопролитном процессе проявилась экономическая необходимость... С ростом населения, городов, горного дела появилась необходимость регламентировать и ограничение пользования лесом»26. Князья, захватывая ле-

Великой крестьянской войны в Германии—прямое доказательство размеров грабежа общинных угодий, так как большинство статей этого замечательного документа протестуют как раз против захвата господствующим классом альменды во всех ее видах.

Менее определенны сведения относительно Франции, до их неопределенность касается только времени ограбления, а не сущности его. Известное законодательство XVII в. о триаже, т. е. выделении одной трети общинных угодий (biens communaux) сеньору и оставление двух третей общине, говорит лишь о крайних формах столкновений между крестьянами и сеньорами из-за этих biens communaux, но, конечно, эти столкновения происходили с давних пор и триаж был их заключитель-

222

ным моментом. Все же, несмотря на эту попытку, статистики кануна революции XVIII ІВ. показывают, что леса и луга почти без исключения принадлежали привилегированным, тогда как крестьянские общины, как правило, их почти не имели.

'"""Тзаключение следует ікратко остановиться на проблеме результатов крестьянских движений и восстаний XIV в. Речь в данном случае идет не.о причине jieycneов_крестьянских_восст а ний в средние века, о которых не раз говорили кл а осикТГма р ксиз м а -лен.ин из маішоти-— рые получили свою классическую формулировку в замечании В. И. Ленина на «Историю великой крестьянской войны в Германии» Энгельса: ...организованность, политическую сознательность выступлений, их централизацию (необходимую для победы), все это в состоянии дать распыленным миллионам сельских мелких хозяев только руководство ими либо со стороны буржуазии, либо со стороны пролетариата» 28.

Буржуазные историки отдельных крестьянских движений и восстаний постоянно подчеркивают их стихийность, отсутствие ясных целей, их разрушительную силу, вызванную ненавистью крестьян к своим угнетателямфеодалам, и в целом их (восстаний) полную безрезультатность. И дореволюционный русский историк А. Н. Савин, большой знаток этого периода средневековья, говоря о крестьянских восстаниях XIV в., в конце концов присоединяется к этому взгляду, оговариваясь относительно восстания Уота Тайлера, что оно 'было ответом на феодальную реакцию и приостановило ее. Принимая во внимание то, что мы говорили /выше о причинах крестьянских восстаний XIV в., мы думаем, что такого рода общее заключение о безрезультатности их неосновательно. В чем заключалась феодальная реакция и в j Англии и в Германии накануне восстаний 1381 и 1524— 1525 гг.? Мы могли бы сформулировать содержание этой феодальной реакции как стремление господствующего класса задержать естественную эволюцию крестьянского держания в условиях развивающихся товарно-денеж- ных отношений, условиях, приближающихся к появлению капиталистических отношений в недрах все еще господствующих феодальных производственных отноше-

2 8 В. И. JI е н и н. Поли. собр. соч., т. 34, стр. 41.

223

Крестьянство на Западе добилось этого. И это верно даже для Англии, в которой крестьянство исчезло как класс в последующие XVI—XVIII вв., ибо исчезновение крестьянства как класса в процессе так называемого первоначального накопления в Англии было результатом проникновения в сельское хозяйство уже капитали-

224

Глава IX

ТАК НАЗЫВАЕМОЕ «ОСВОБОЖДЕНИЕ» КРЕСТЬЯН В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ. МАТЕРИАЛЬНО-КУЛЬТУРНЫЙ УРОВЕНЬ СРЕДНЕВЕКОВОЙ ДЕРЕВНИ

Перейдем теперь к характеристике тех изменений, которые произошли ,в судьбе крестьянства Европы с XI до XV в. и которые, быть может, не внеся существенных изменений в быт и положение крестьянства, имели огромное значение в общей структуре средневекового общества в целом. Речь идет о так называемом «освобождении» крестьян.

Во Франции в XII в. вилланы, т. е., лично свободные крестьяне, были в меньщинстве; в XIV в. они составляли большинство деревенского^ населения-." Как ни было отлично социальное развитие Англии от Франции, ко-

утверждение Маркса фактически не совсем точно, как показали исследования А. Н. Савина, то все же следует признать, что количество бондменов, открытое в Англии XVI в. Савиным, настолько ничтожно, что скорее подтверждает общее положение, высказанное Марксом, чем опровергает его.

Утверждение, что в странах Запада, где спонтанное развитие хозяйства шло от феодализма к капитализму, увеличилась сумма личной свободы, остается непоколебленным. Промежуток между XII и XIV ©в. был временем постепенного личного освобождения крестьян во Франции, Англии, Западной Германии, Италии, Испании и других странах. Во всем этом королевская власть принимала весьма скромное участие и то только с XIII в. например, во Франции. Правда, короли здесь очень рано утверждают хартии освобождения, данные другими сеньорами, и была выработана даже трафаретная форма, которая вводила в заблуждение многих историков

изаставляла их приписывать королевской власти почин

вэтом деле. Не большее значение имеет и знаменитое предисловие Людовика X Дерзкого к хартии об отпуске на волю сервов королевского домена (1315 г.): «Так как по естественному праву каждый должен родиться свободным, но по некоторым обычаям и кутюмам, с незапамятных пор установленным и доселе в нашем королев-

стве хранимым, а также случайно за проступки предков множество нашего простого народа впало в крепостную зависимость и разные другие зависимые состояния*,

вещей соответствовало этому названию и чтобы положение народа было исправлено нами с началом нашего нового царствования, по обсуждению с нашим великим Советом повелели и повелеваем, чтобы повсюду в королевстве нашем, поскольку это в нашей власти и во власти преемников наших, такие состояния несвободы бы-

бодной земле впали в крепостную зависимость дана была на^добрых и приличных условиях свобода.*-» К Но уже давно было отмечено, что за этими громкими фразами скрывалась простая фиксальная мера. Через три дня после издания этого ордонанса было дано распоряжение о том, чтобы королевские комиссары накладывали чрез-

«Французская деревня X I I — X I V вв. и Жакерия». Сб. док. под ред. Н. П. Грацианского. М . — Л . , 1935, стр. 56.

228

вычайные повинности на тех, кто будет отказываться от получения хартии свободы. Король изъявлял опасения, что сервы, слушая «дурные советы», предпочтут оставаться в «ничтожестве крепостного состояния», вместо того, чтобы стать свободными. Дело шло не больше не меньше как о получении королем больших разовых сумм за выкуп, и многие сервы решительно отказывались от дорого стоившей свободы. Доказательством этому служат повторные эдикты короля Филиппа V (1317 г.). Такой же характер носило и освобождение крестьян ордонансами Филиппа IV Красивого (1298 и 1302 гг.).

Подлинные причины освобождения, следовательно, нужно искать в экономике и в тех особенностях, которыми отличалось хозяйственное развитие стран Западной Европы. Основная^ общая причина освобождения крестьян— глухая классовая борьба, непрерывно продолжавшаяся во всеНвремя существования феодальной формации, и, при наличии ее, малая заинтересованность средневекового сеньора в ведении собственного хозяйства. При плохих путях сообщения хлеб как громоздкий продукт очень поздно становится предметом вывоза и при таких условиях ведение крупного, особенно зернового хозяйства с расчетом на массовую реализацию его продуктов на местном рынке — чистейшая бессмыслица. Самая емкость местного рынка, с другой стороны, зависит от развития города, а этот последний есть в феодальной формации центр вольного, а не крепостного труда. Исчезает основа расширения хозяйства сеньора— барщина и крепость непосредственного производителя земле, ибо такое положение подрывало бы возможности развития города и его рынка, а вместе с этим и самый смысл существования крупного хозяйства сеньора. Мелкое хозяйство крестьянина лучше приспособлено к условиям местного рынка, и поэтому у сеньора очень рано замечается стремление ликвидировать свою запашку, сдать домениальную землю в держание крестьянам и переложить на крестьянские плечи тяжесть и риск реализации продуктов сельского хозяйства на рынке.

Остановимся на французских примерах. Причины сосвобождения» А. Сз, например, видит в стремлении сеньоров удержать своих сервов в сеньории (?!). С XII в. крестьяне становятся крайне мобильными. Многие сер-

229