Отмена приговора с направлением дела на новое судебное рассмотрение

В связи с неправильным применением уголовного закона отменен приговор Нижегородского областного суда от 31 июля 2007 г., по которому К., Р., М., Ч., А. и У. осуждены за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни Е., группой лиц по предварительному сговору. Ш. и О. осуждены за умышленное убийство Е. группой лиц. К., кроме того, осужден за тайное хищение имущества Е.

Органами следствия К., Ш., О., М., Ч., А., Р. и У. было предъявлено обвинение в умышленном убийстве Е. группой лиц по предварительному сговору.

В судебном заседании государственный обвинитель отказался от поддержания обвинения в отношении указанных лиц по квалифицирующему признаку "убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору", мотивируя отказ тем, что в материалах дела нет подтверждения предварительной договоренности подсудимых о совершении убийства Е.

Исходя из позиции государственного обвинителя и исследованных в судебном заседании доказательств суд исключил из обвинения О. и Ш. данный квалифицирующий признак и признал, что О. и Ш. совершили убийство Е. группой лиц.

Действия К., М., Ч., Р., А. и У. суд переквалифицировал с п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 3 ст. 111 УК РФ, сославшись на то, что в судебном заседании государственный обвинитель не представил бесспорных доказательств причинной связи телесных повреждений, причиненных Е., с его смертью, а выводы эксперта в этой части носят предположительный характер.

Судебная коллегия указала в определении, что, решая вопрос, имеется ли в действиях осужденных состав преступления, предусмотренный п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ, или состав преступления, предусмотренный п. "а" ч. 3 ст. 111 УК РФ, суд должен был исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного, учитывать способ и орудие преступления, количество и локализацию телесных повреждений, направленность умысла осужденных на лишение жизни потерпевшего или на причинение тяжкого вреда его здоровью, однако эти обстоятельства судом всесторонне и полно не были исследованы и не получили надлежащей оценки в приговоре.

Кроме того, в силу ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

Согласно ст. 299 УПК РФ при постановлении приговора в совещательной комнате наряду с другими вопросами разрешается вопрос о том, является ли деяние преступлением и какими пунктом, частью, статьей Уголовного кодекса Российской Федерации оно предусмотрено.

Признав К., Р., М., Ч., А. и У. виновными в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни Е., группой лиц по предварительному сговору, суд неправильно применил уголовный закон. Квалифицируя действия осужденных по ч. 3 ст. 111 УК РФ, суд не указал в приговоре квалифицирующий признак п. "а" ч. 3 ст. 111 УК РФ, что является основанием для отмены приговора.

Учитывая изложенное, Судебная коллегия признала обоснованными доводы кассационного представления и отменила приговор в полном объеме в отношении всех осужденных, поскольку их действия взаимосвязаны, и направила дело на новое судебное рассмотрение.

Из-за несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела Судебная коллегия отменила приговор Вологодского областного суда в отношении Ф., осужденного по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, ч. 4 ст. 166 УК РФ, а также К., осужденного по п. 4 ст. 166 УК РФ и оправданного по п. п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ за непричастностью к совершению преступления.

Органами следствия в вину Ф. и К. вменялось убийство О. группой лиц по предварительному сговору, с целью облегчить совершение другого преступления, и их действия квалифицированы по п. п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Суд, оправдывая К. по п. п. "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ за непричастностью к совершению преступления, признал, что убийство О. совершил один Ф., который накинул на шею потерпевшего шнур, перетащил его на заднее сиденье автомобиля, причинил своими умышленными действиями потерпевшему две странгуляционные борозды на шее и другие повреждения, повлекшие тяжкий вред здоровью и смерть О., которая наступила в результате механической асфиксии от сдавливания органов шеи. Суд признал указанные действия Ф. эксцессом исполнителя.

Судебная коллегия не согласилась с таким выводом суда и в определении указала следующее.

Органы следствия вменяли в вину Ф. сдавливание органов шеи потерпевшего петлей, а в вину К. - сдавливание шеи О. руками.

Признав, что все выявленные у потерпевшего телесные повреждения, повлекшие его смерть (в том числе и те, которые органами следствия не вменялись в вину Ф., а вменялись в вину К.), возникли в результате действий одного Ф., суд в нарушение требований ст. 252 УПК РФ вышел за пределы предъявленного Ф. обвинения, ухудшив его положение.

Кроме того, эти выводы суда сделаны без учета материалов дела.

Согласно выводам судебно-медицинской экспертизы смерть потерпевшего наступила в результате механической асфиксии от сдавливания органов шеи петлей и руками. Экспертом также установлено, что сдавливание шеи петлей и руками происходило одновременно.

По заключению ситуационной экспертизы, выявленные у потерпевшего телесные повреждения в области шеи могли быть причинены только при одновременном (одномоментном) воздействии на область шеи петлей и руками. При сдавливании шеи только петлей таких массивных кровоизлияний в мышцу шеи не возникает.

В обоснование вывода о наличии в действиях Ф. эксцесса исполнителя убийства потерпевшего суд в приговоре сослался на показания эксперта в судебном заседании, который, по существу, не подтвердил выводы судебно-медицинской и ситуационной экспертиз, проведенных им же.

Какой-либо оценки указанным заключениям эксперта суд не дал.

Противоречия между выводами, имеющимися в актах экспертиз, и показаниями эксперта по обстоятельствам удушения потерпевшего, данными им в судебном заседании, с должной полнотой не устранены.

Не обсужден вопрос и о назначении повторной судебно-медицинской экспертизы.

Исходя из изложенного Судебная коллегия приговор отменила, признав его незаконным и необоснованным, дело направила на новое судебное рассмотрение.

Невыполнение требований непосредственности исследования доказательств в суде явилось причиной отмены приговора Ставропольского краевого суда от 9 сентября 2008 г. в отношении К. и Ц., осужденных по ч. 2 ст. 209 УК РФ, п. п. "а", "е", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ, ч. 3 ст. 30, п. п. "а", "е", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ, ч. 2 ст. 167 УК РФ, ч. 3 ст. 222 УК РФ с применением ч. 3 ст. 69 УК РФ к различным срокам наказания, и направления дела на новое судебное рассмотрение.

Согласно ст. 240 УПК РФ в судебном разбирательстве все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию, за исключением случаев, предусмотренных разделом X "Особый порядок судебного разбирательства" Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Оглашение показаний, данных при производстве предварительного расследования, возможно лишь в случаях, предусмотренных ст. ст. 276 и 281 УПК РФ.

Однако судом по настоящему уголовному делу эти требования закона не были выполнены.

В обоснование вины К. и Ц. в инкриминируемых преступлениях суд в приговоре сослался на показания свидетеля М., данные им при производстве предварительного следствия, о том, что он слышал, как Ц. сказал К., что он "что-то взорвал" на территории Ставропольского края.

Эти показания были оглашены в судебном заседании в нарушение требований ст. 281 УПК РФ: при отсутствии для этого оснований и при наличии возражений со стороны подсудимых и их защитников.

Принимая решение об оглашении показаний свидетеля, суд указал в протоколе судебного заседания, что М. не явился в суд по причине, исключающей его явку, однако саму причину не указал.

Вместе с тем в материалах дела имеется копия заявления М. от 11 августа 2008 г., поступившая в Ставропольский краевой суд по факсу, которая в судебном заседании не оглашалась, о невозможности его явки в суд "по состоянию здоровья и семейным обстоятельствам".

Кроме того, из протокола опроса свидетеля М. адвокатом К. в порядке ч. 3 ст. 86 УПК РФ следует, что он не подтверждает факт разговора между Ц. и К. о взрыве.

С учетом изложенного Судебная коллегия отменила приговор, направив дело на новое судебное рассмотрение.

По приговору суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 23 октября 2007 г. П., И. и К. осуждены по п. п. "а", "в", "д", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а И. и К. еще и по п. п. "д", "ж" ч. 2 ст. 105 и ч. 2 ст. 167 УК РФ.

И. и К. признаны виновными в умышленном убийстве с особой жестокостью А. группой лиц из личной неприязни; в умышленном уничтожении чужого имущества, совершенном путем поджога, повлекшем причинение значительного ущерба. Кроме того, И. признан виновным в умышленном убийстве малолетнего сына А., заведомо для виновного находившегося в беспомощном состоянии, с особой жестокостью, группой лиц по предварительному сговору, с целью скрыть совершенное преступление; К. - в умышленном убийстве малолетней дочери А., заведомо для виновного находившейся в беспомощном состоянии, с особой жестокостью, с целью скрыть совершенное преступление, группой лиц по предварительному сговору. П. осуждена за умышленное убийство жены А. и ее малолетней дочери, заведомо для виновной находившейся в беспомощном состоянии, с особой жестокостью, группой лиц по предварительному сговору, с целью скрыть совершенное преступление.

Обсудив доводы кассационных жалоб и кассационного представления, Судебная коллегия признала приговор незаконным, необоснованным и подлежащим отмене с направлением дела на новое судебное рассмотрение, отметив в определении следующие нарушения.

В соответствии со ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть приговора содержит сформулированное обвинение в совершении преступления, признанного судом доказанным, доказательства, на которых основаны выводы суда, и мотивы принятых судом решений.

При составлении описательно-мотивировочной части приговора особое внимание должно быть уделено полному описанию преступного деяния, признанного судом доказанным, анализу и оценке доказательств.

Описывая преступные деяния осужденных, направленные на убийство детей с целью скрыть преступления, суд не указал, что эти действия совершены И., К. и П. группой лиц по предварительному сговору. В мотивировочной же части приговора деяния осужденных суд квалифицировал как совершение ими убийства группой лиц по предварительному сговору. Таким образом, описательно-мотивировочная часть приговора содержит противоречия, что является существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона.

Кроме того, установив, что И. и К. совершили убийство нескольких лиц, квалифицировав их действия по п. п. "д", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ, п. п. "а", "в", "д", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, суд не учел положения ч. 1 ст. 17 УК РФ (в ред. от 21 июля 2004 г.), согласно которым совокупностью преступлений признается совершение двух или более преступлений, ни за одно из которых лицо не было осуждено, за исключением случаев, когда совершение двух или более преступлений предусмотрено статьями Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации в качестве обстоятельства, влекущего более строгое наказание.

По смыслу ч. 1 ст. 17 УК РФ убийство двух или более лиц, совершенное в разное время, не образует совокупности преступлений и подлежит квалификации по п. "а " ч. 2 ст. 105 УК РФ.

При постановлении приговора и назначении меры наказания И. суд допустил неправильное применение уголовного закона, что повлекло назначение ему за убийство указанных в приговоре лиц наказания, не соответствующего характеру и степени общественной опасности совершенного преступления, обстоятельствам его совершения и личности осужденного, т.е. постановил в отношении И. несправедливый приговор вследствие его чрезмерной мягкости.

Как видно из приговора, судом в действиях И. установлено отягчающее наказание обстоятельство - особо активная роль в совершении преступления.

При наличии указанного отягчающего наказание обстоятельства явка с повинной, установленная судом в действиях И., не является основанием для назначения ему наказания по правилам ст. 62 УК РФ (не более трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания).

Однако данное обстоятельство судом во внимание принято не было, и в нарушение требований закона суд назначил И. наказание по правилам ст. 62 УК РФ.

Также вследствие чрезмерной мягкости Судебная коллегия отменила приговор суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 11 декабря 2007 г., по которому К. осужден по п. п. "а", "в", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ на пятнадцать лет лишения свободы.

В кассационном определении Коллегия отметила, что при назначении К. наказания суд применил положения ст. 62 УК РФ и назначил ему наказание с учетом смягчающего обстоятельства - явки с повинной и активного способствования раскрытию преступления.

При этом суд не учел, что по смыслу закона положения ст. 62 УК РФ применимы к исчисляемым видам наказания.

Между тем ч. 2 ст. 105 УК РФ, по которой осужден К., предусматривает и неисчисляемые виды наказания - пожизненное лишение свободы и смертную казнь.

С учетом этих положений закона, приняв во внимание то обстоятельство, что К. совершил убийство своей жены и двоих малолетних детей, Судебная коллегия признала назначенное ему наказание чрезмерно мягким и не отвечающим требованиям ст. 43 УК РФ относительно целей наказания.

Судебная коллегия отменила приговор Омского областного суда от 10 июля 2007 г. в части осуждения М. по ч. 1 ст. 116 УК РФ ввиду невыполнения судом требований Общей части Уголовного кодекса РФ при назначении наказания и направила дело на новое судебное разбирательство, указав в определении следующее.

В соответствии с ч. 2 ст. 68 УК РФ срок наказания при любом виде рецидива преступлений не может быть менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, но в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации.

Санкция ч. 1 ст. 116 УК РФ в качестве наиболее строгого вида наказания предусматривает исправительные работы на срок до шести месяцев.

В нарушение приведенных требований уголовного закона суд, признав наличие в действиях М. опасного рецидива преступлений, назначил ему наказание в виде штрафа. На момент вынесения приговора М. не работал, к категории лиц, указанных в ч. 5 ст. 50 УК РФ, не относился, в связи с чем объективных препятствий для назначения ему наказания в виде исправительных работ не имелось.