1.4.2. Рим.

Вклад Рима в развитие человеческой цивилизации оказался настолько уникальным, что многие поколения исследователей по сей день продолжают задаваться вопросом, как неприметный, в общем, городок в средней Италии смог проделать путь от отнюдь не самого значительного италийского города-государства до столицы одной из величайших мировых империй. Надо сказать, что на этом пути Рим оказал существенное влияние на формирование всей, если так можно выразиться, структуры и архитектуры международных отношений Древнего мира. Именно Рим, собственно говоря, сделал, в конечном счете, единым средиземноморский регион, став его осью и становым хребтом, а затем и поглотив его без остатка в составе гигантской мировой империи. Пример Рима вдохновлял государственных деятелей средневековья и нового времени, стал в некотором роде образцом универсальной империи и примером эффективной имперской политики. Огромные размеры Римской державы способствовали широкому распространению мировых религий, в частности, христианства. Рим продемонстрировал возможность плодотворного синтеза и вполне успешного сосуществования западных и восточных культур и государственных традиций. Наконец, именно Рим заложил своеобразный фундамент под разнообразные имперские, федералистские и т.д. проекты построения “единой Европы”. Таким образом, у нас вполне достаточно поводов для обращения к истории внешней политики древнего Рима и исследованию ее воздействия на систему международных отношений. Отметим лишь, что рамки учебного пособия неизбежно сужают и несколько смещают фокус исследования проблемы. Предметом рассмотрения здесь будут только основные вехи внешней политики Римской державы и ее воздействие на эволюцию МО Древнего мира.

Вся ранняя история Рима с момента основания города вплоть до Пунических войн (середина - вторая половина III в. до н.э.) связана с борьбой за преобладание в средней, а затем и южной Италии. Сведения о древнейшем, т.н. “царском” периоде истории Рима достаточно противоречивы и крайне скупы. Тем не менее, известно, что, по крайней мере, с VI в. до н.э. Рим входил в состав т.н. Латинской федерации - союза городов-государств Лация, возникшего приблизительно в VIII в. до н.э. Древнейшими из латинских городов были Лаврент, Ланувий и Лавиний. Во главе союза стоял город Альба, являвшийся “метрополией”, городом, откуда вышли колонисты, основавшие не только Рим, но и многие другие города Лация. Члены “Латинской федерации” обладали взаимными правами заключения браков, ведения торговых дел. Они поклонялись общему пантеону божеств, главным из которых являлся Юпитер Лациарский. В честь Юпитера на Альбанской горе периодически проводились культовые мероприятия и пышные празднества, общие для всех членов союза. Однако в политическом отношении союз был весьма рыхлым образованием. По-видимому, союз латинских городов имел в этом плане немало общих черт с греческими амфиктиониями. Есть все основания полагать, что первоначально Рим играл в составе союза отнюдь не самую видную роль. Однако к концу VI в. до н.э., согласно исторической традиции, его позиции в рамках структур союза существенно укрепились.

Исторические источники донесли до нас сведения о существовании в рамках Латинского союза, объединявшего в период наибольшего расширения до 30 латинских городов-государств, более тесных межгосударственных объединений, имевших весьма противоречивую, если не сказать противоположную внешнеполитическую направленность (например, одни поддерживали с городами Этрурии добрососедские отношения, а другие - нет). Внутренние противоречия в рамках союза вылились, в конечном счете, в т.н. 1-ю Латинскую войну (508-491 гг. до н.э.). Результатом войны стал распад союза латинских городов и создание нового объединения из 8 латинских полисов, в числе которых был и Рим. В соответствии с договором, заключенным между полисами, все члены федерации считались равноправными, обязывались не вмешиваться во внутренние дела друг друга, оказывать военную помощь своим союзникам и поровну делить военную добычу. Есть основания полагать, что на первых порах ведущую роль в союзе играл город Тускул. По месту проведения союзного собрания (в городе Ариций) союз получил в исторической традиции наименование “Арицийской федерации”. Название “федерация” однако вовсе не передает сути взаимоотношений между собой участников этого крайне рыхлого и несовершенного межгосударственного военно-политического союза.

Арицийская федерация просуществовала чуть более ста лет и фактически распалась в 390 г. до н.э. в период галльского нашествия в Италию. Нашествие галлов предельно ослабило Рим. Город переживал один из немногих моментов в своей долгой истории, когда он стоял на грани уничтожения. Этим обстоятельством воспользовались его соседи. Причем давних противников Рима - этрусков - поддержали и традиционные союзники - латины и герники. Верность союзническим обязательствам в этих условиях сохранил только город Тускул. В результате Арицийская федерация фактически прекратила свое существование. Тем не менее, Рим в IV в. был еще слишком слаб, а ресурсы его слишком ограничены, чтобы в одиночку противостоять галльской и этрусской угрозе. Поэтому в 358 г. до н.э. союз с некоторыми городами Лация был Римом возобновлен. Необходимо отметить при этом, что новое союзное объединение качественно отличалось от своего предшественника. Характерной чертой возобновленной федерации стало безусловное преобладание Рима в вопросах внешней и военной политики.

В значительной мере обеспечившая успех республики на италийской политической сцене последовательность и выверенность внешнеполитического курса во многом была связана с организацией управления республикой и, в частности, управления внешними сношениями Рима, которые не ограничивались только ближайшим окружением и по крайней мере с IV в. до н.э. начали выходить за пределы Апеннинского п-ова. Руководство внешней политикой Рима в период республики осуществлял сенат. Именно ему принадлежало исключительное право определения внешнеполитических приоритетов государства, стратегии и тактики Рима во взаимодействии с другими государствами. Сенат принимал решения об отправке посольств, осуществлявших дипломатическую работу за пределами Рима, принимал миссии из других стран, ратифицировал международные договоры, осуществлял общее руководство вооруженными силами, а в экстренных случаях назначал диктатора, которому временно передавалась вся полнота власти (imperium), в том числе и полномочия в сфере внешней политики. Сенат наделял консулов соответствующими полномочиями по ведению войн, обеспечивал преемственность внешней политики. В конечном счете, именно политический строй Римской республики во многом предопределил успех Рима на внешнеполитической арене (“смешанное правление”, в удачной формулировке Полибия, сочетавшее преимущества монархии (консульская и диктаторская власть), аристократического правления (преобладание сената во внутренней и особенно внешней политике республики) и демократии как правления “среднего класса” римских граждан посредством участия их в комициях (народном собрании), избиравших основных должностных лиц республики и контролировавших выполнение магистратами своих полномочий).

В целом внешнеполитические мероприятия (объявление войны, заключение мира и т.д.) обставлялись в Риме сложным церемониалом. Обрядовые формальности осуществлялись представителями жреческой коллегии фециалов. На них также была возложена ответственность за хранение международных договоров и соглашений.

Одним из проявлений нового расклада сил в Лации и очередным проявлением последовательности и целенаправленности Рима во внешнеполитических вопросах явился договор Рима с Карфагеном 348 г. до н.э. Указанный договор в значительной степени изменил систему межгосударственных отношений в регионе Западного Средиземноморья, впервые разделив сферы влияния и притязаний в регионе между Римом и Карфагеном - двумя наиболее динамично развивавшимися городами-государствами. Отметим также, что данный договор, определивший сферу интересов римлян на юге Италии, стал своего рода дипломатическим обеспечением войны Древнего Рима с так называемой Самнитской федерацией (объединение городов-государств в Средней Италии).

Рим стал фактически играть роль полиса-гегемона в Италии уже в середине IV в. до н.э. Особенно четко тенденции к установлению римского доминирования проявились после победы Рима в 1-й Самнитской войне (343-341 гг. до н.э.). Тогда, согласно Титу Ливию, союзники выступили с консолидированными требованиями к римлянам. Они заявили, что у всех союзников должно быть общее место базирования органов управления и общий сенат, наполовину состоящий из римлян, наполовину из представителей других латинских городов, при этом один из двух консулов также должен избираться союзниками. Отказ римлян принять условия союзников свидетельствовал о резком усилении позиций “Вечного города” в Средней Италии. Однако он привел к так называемой 2-й Латинской войне, победа Рима в которойнад коалицией латинов, вольсков и кампанцев обусловила окончательный распад союза и установление нового типа отношений между латинскими городами и Римом (340-338 гг. до н.э.). Начал формироваться т.н. Римско-Италийский союз.

С этих пор Рим однозначно позиционирует себя в окружающем его италийском политическом пространстве как “первого среди равных”. В результате в структурах Римской республики возникают тенденции, по сути превращавшие этот полис в подобие весьма специфичной империи, где уже с середины IV в. до н.э. существовал четко локализуемый в политическом и чисто географическом плане центр и обширная неравноправная этому центру периферия. Возможно, в Древней Греции подобным же путем могли бы пройти Афины в рамках т.н. Афинской архэ (Афинской державы), если бы не потерпели поражение от Пелопоннесского союза.

Новый союз базировался на условиях полной капитуляции латинских союзников. Причем римляне заключали союзный договор с каждым из латинских городов в отдельности и на разных условиях. Общим для всех союзников было то, что они лишались третьей части земельного фонда и утрачивали самостоятельность внешней политики. Рим становился осью союза, узурпировал право регулировать отношения между союзными латинскими общинами, а римский сенат полностью замещал союзные органы власти, фактически присвоив себе их прерогативы. Таким образом, в Средней Италии сложилась новая система межполисных отношений, ключевым звеном которой стал Рим. В рамках этой системы полисы получили различный правовой статус по отношению к Риму. Данная система была достаточно гибкой, позволяя Римской республике регулировать отношения со своими союзниками, используя противоречия между городами-государствами, в том числе вытекающие из различий в их статусе.

После трудной победы во 2-й Самнитской войне (327-304 гг. до н.э.) римляне прочно утвердились в Кампании и взяли под контроль всю Среднюю Италию. В начале III в. до н.э., окончательно сломив сопротивление самнитов и распустив Самнитскую федерацию (по итогам 3-й Самнитской войны), а также отразив очередное нашествие галлов, римляне заняли Умбрию и Пицен. Таким образом, к 290 г. до н.э. подчинение Средней Италии было в целом завершено. Следующим объектом римской экспансии стали греческие колонии, расположенные в южной части Апеннинского п-ова. Поводом к активизации римского проникновения в этот район Италии стало обращение города Фурии, который попросил у Рима поддержки в войне с племенем луканов. Взаимодействие римлян с Фурием позволило Риму распространить свое влияние на юг Италии, где располагались греческие города-государства т.н. Великой Греции.

В сложившейся ситуации борьбу с Римом возглавил город Тарент, создавший сильную коалицию греческих городов и пригласивший известного в те времена полководца, эпирского царя Пирра с войском для руководства и ведения боевых действий. Полководческий талант Пирра позволил коалиции на первом этапе противостояния одержать несколько побед над римскими легионами. В этих условиях Рим активизировал свои отношения с Карфагеном, который также был обеспокоен усилением греков на юге Италии и особенно в Сицилии. Результатом переговоров стало заключение военного союза против Пирра, который, однако, не помешал последнему провести удачную экспедицию на о-в Сицилия и подготовить десантную операцию против африканских владений Карфагена. Развить свои военные успехи Пирру не позволили его нескрываемые притязания на создание крупной эллинистической империи в Западном Средиземноморье, оттолкнувшие от него союзников, которые предпочли договориться с Карфагеном или сдаться Риму. Не последнюю роль в развале антиримской коалиции греческих колоний сыграла римская дипломатия, использовавшая в своих целях противоречия в лагере противника.

В целом, говоря об итогах Пирровой войны, можно отметить, что она способствовала дальнейшему закреплению влияния Рима в Южной Италии. В 265 г. до н.э. римляне подчинили последний независимый город-государство Италии – Вольсиний в Этрурии. В результате вся Италия, кроме населенной галлами долины р. По была подчинена Римской республике.

Завоевав Италию, Рим сохранил возникшую в ходе войн систему союзов с подчиненными ему городами-государствами, получившую наименование Римско-Италийского союза. Римско-италийский союз явился своеобразной политической и правовой структурой, состоявшей из утративших автаркию полисов, еще не составлявших, тем не менее, единого целого. Ограничения традиционной полисной независимости затрагивали в основном как раз сферу внешнеполитических отношений. Все союзники лишались права проведения самостоятельной внешней политики и были обязаны поставлять в римское войско вспомогательные военные контингенты и экипажи судов.

Римляне, как правило, старались не обременять себя вмешательством во внутренние дела союзников. Однако если возникала угроза римскому господству в тех или иных городах, римляне обычно не церемонились в выборе средств. Они вводили в угрожаемые районы свои войска, размещали в городах гарнизоны, активно вмешивались в их внутриполитические коллизии, не останавливаясь, в крайнем случае, и перед применением силы.

В зависимости от характера отношений с Римом, наличия прав самоуправления и наделения той или иной степенью прав римского гражданства союзники римлян (а точнее говоря, все подчиненные римлянами италийские полисы) оказались поделены на несколько категорий.

Первое различие касалось прав самоуправления тех или иных общин. Одни союзники имели полное самоуправление (т.н. муниципии и римско-латинские колонии), другие (вынужденные в период римского завоевания сдаться на милость победителя, т.н. dediticii) принадлежали к общинам с ограниченным самоуправлением - имели органы самоуправления, но осуществляли его под контролем назначаемого из Рима префекта, обладавшего широким набором полномочий (отсюда их собирательное название - префектуры). Применительно же к распространению прав гражданства к числу привилегированных союзников относились муниципии высшего ранга (древние полисы Лациума и римские колонии, вынесенные на стратегически важные участки Апеннинского п-ова), получившие полное римское гражданство. Ниже их в этой своеобразной иерархии стояли муниципии низшего ранга (латины, этруски и др.), получившие неполное римское гражданство без права голосования (т.н.iussinesuffragio). Далее, обособленную категорию составляли союзники, обладавшие в Риме лишь имущественными правами. К их числу относились этрусский город Цэре (отсюда собирательное название этой категории союзников - общины “цэритского права”), сабинские города и др. Большинство городов и колоний внутренних областей Италии получили латинское гражданство, которое при определенных обстоятельствах могло трансформироваться в римское гражданство. Неполное латинское гражданство получили греческие города Южной Италии. Данный статус не позволял выходцам из этих городов стать полноправными римскими гражданами. Наконец, низшим статусом обладали союзники, не получавшие в Риме никаких прав (самниты и некоторые др.). Указанная система договорных отношений просуществовала в Италии без существенных изменений (мог меняться только статус отдельных полисов в иерархии Римско-Италийского союза, прежде всего в связи с политикой, проводившейся полисами в период 2-й Пунической войны) до 88 г. до н.э.

Окончательное превращение Рима из сильнейшего италийского полиса в средиземноморскую державу произошло во 2-й половине IIIв. до н.э. в результате двух победоносных для “вечного города” войн с Карфагеном. Почва для возникновения конфликта между Римом и Карфагеном начала формироваться еще в период Пирровой войны, когда обе стороны фактически заявили о своих претензиях на преобладание в Западном Средиземноморье. Переход от дружественных отношений к острому конфликту интересов обозначился в 272 г. до н.э., когда карфагеняне предприняли попытку овладеть Тарентом, который в создавшихся условиях предпочел сдаться Риму. Своего апогея конфликт между Римом и Карфагеном достиг в период 1-й и 2-й Пунических войн, которые, по большому счету, можно было бы рассматривать как одну большую почти 60-летнюю войну.

Противник Рима, по крайней мере в описании античных авторов, обладал с ним рядом схожих черт политического устройства. При этом Карфаген, несомненно, принадлежал совершенно иной - ближневосточной - цивилизации. Основанная в IX в. до н.э. выходцами из Тира очередная финикийская колония в северной Африке, получившая название Картхадашт, т.е. “Новый город”, поначалу ничем не выделялась среди иных финикийских поселений и торговых факторий, разбросанных по всему юго-западному побережью Средиземного моря. Однако со временем Карфаген сумел занять доминирующее положение на транзитных морских торговых путях и от чисто коммерческих операций перешел к активной внешней экспансии, призванной еще более упрочить позиции города-государства как мощнейшего торгового центра. Карфаген начал с выведения колоний (первая была основана уже в середине VII в. до н.э. на о. Эбес (ныне Ибица) у восточного побережья Испании), затем приступил к экспансии в отношении уже имеющихся финикийских колоний (выведенных в свое время в основном Тиром и Сидоном на побережье Средиземного моря и в Сицилии (Гадес, Малака, Утика, Дрепана и др.)). По мере развития активной средиземноморской экспансии Карфаген неизбежно столкнулся с греками, осуществлявшими активную колонизацию этого региона уже в VIII-VII вв. до н.э. В результате VI-IV вв. до н.э. оказались наполнены войнами Карфагена с греками в Испании и на Сицилии. В Испании Карфагену удалось сокрушить Тартесс, но сопротивление местных испанских племен карфагенской экспансии и активное военно-политическое противодействие довольно влиятельного греческого города-государства - Массилии (современный Марсель) - вынудили карфагенян приостановить свое продвижение на полуостров. На Сицилии итогом многолетних войн с полисами т.н. Великой Греции (Сиракузы, Гела, Акрагант и др.) стало закрепление за Карфагеном западной части острова с великолепными гаванями Панорма и Лилибея.

Карфагенская держава к середине Vв. до н.э. стала крупнейшим и мощнейшим в военном отношении государственным образованием в Западном Средиземноморье. В ее состав входили северное побережье Африки к западу от Киренаики, юг Испании и часть Балеарских островов (т.н. Питиусские о-ва) у восточного побережья этой страны, о.Сардиния, западная часть Сицилии и острова, лежавшие между Сицилией и Африкой. Эта держава была весьма неоднородна по своему составу. Ядро Карфагенской державы представлял собой сам город Карфаген с обширной земледельческой округой (часто именуемой по-гречески - хорой). Другой составной частью державы были достаточно многочисленные карфагенские торгово-ремесленные и земледельческие колонии. Они имели определенные права внутреннего самоуправления, но лишались внешнеполитической инициативы и контролировались чиновниками, присылаемыми из метрополии. Помимо них, в состав державы входили старые колонии Тира, часть из которых официально считалась равноправной с Карфагеном (Гадес, Утика и т.п.), а остальные имели более низкий официальный статус. Кроме того, в состав Карфагенской державы входили завоеванные карфагенянами племена и города с разнообразным юридическим статусом. Это, прежде всего ливийцы, подчиненные карфагенянами племена Сардинии и Испании. Как правило, карфагеняне не вмешивались в дела их внутреннего самоуправления. Однако племена должны были выплачивать Карфагену довольно тяжелую дань, поставлять воинские контингенты и в обеспечение собственной лояльности выдавать Карфагену большое количество заложников.

Поводом к 1-й Пунической (Сицилийской) войне, продолжавшейся с 264 по 241 гг. до н.э., стало обращение города Мессана, осажденного Сиракузами и Карфагеном к Риму с просьбой о помощи. Сенат удовлетворил просьбу и послал войска в Сицилию. В ходе военных действий чаша весов колебалась то в одну, то в другую сторону. Боевые действия разворачивались на Сицилии, в Африке, а затем опять на Сицилии. Римлянам фатально не везло на море, однако упорство легионеров в сражениях на суше, в конечном счете, компенсировало неудачи. В 241 г. между двумя государствами был заключен мирный договор, согласно которому Карфаген терял в пользу Рима все свои владения в Сицилии (на о-ве была создана первая римская провинция - Сицилия) возвращал римских пленных, а также обязывался выплатить Риму большую контрибуцию. Судя по всему, поражение в войне и последовавшее за ее окончанием восстание наемников настолько ослабили позиции Карфагена, что римляне сочли для себя возможным занять о-ва Сардиния и Корсика, относившиеся к карфагенской сфере влияния. В 227 г. до н.э. Рим объявил эти о-ва своими провинциями. Еще одной провинцией Рима, созданной буквально за год до начала 2-й Пунической войны (219 г. до н.э.) стала завоеванная силой оружия Цизальпийская Галлия. В 226 г. до н.э. Рим и Карфаген заключили между собой новый договор, урегулировавший отношения между государствами после захвата римлянами Корсики и Сардинии и фактически закреплявший представления Рима того времени о пределах собственной экспансии.

Однако 1-я Пуническая война не разрешила всех противоречий между двумя государствами, и доминирование Рима в Западном Средиземноморье еще не было абсолютным. Решающее столкновение двух соперников произошло во время 2-й Пунической войны, известной также как «Ганнибалова война». К этой войне Карфаген начал готовиться еще в 237 г. до н.э., когда его войска в соответствии с планом, разработанным полководцем Гамилькаром Баркой, высадились в Испании. Данный план, учитывавший уязвимость североафриканского побережья с военной точки зрения, предусматривал ведение войны в Европе, используя Пиренейский п-ов в качестве плацдарма и базы снабжения.

Вторая Пуническая война первоначально складывалась для Рима крайне неудачно. Череда поражений в Италии (при Тицине, Требии, Тразимене) была “увенчана” в 216 г. до н.э. полным разгромом римской армии под Каннами, что повлекло за собой отход от Рима даже некоторых традиционных его союзников из числа италийских греков и собственно италийцев. Сочетание военных и дипломатических успехов Ганнибала привело к тому, что положение Рима оказалось критическим. В 215 г. до н.э. Ганнибал и македонский царь Филипп V заключили договор о разделе Средиземноморья в случае победы над Римом. Вскоре к этой коалиции присоединились Сиракузы и держава Селевкидов. В этом смысле 2-я Пуническая война впервые наглядно продемонстрировала взаимосвязь и взаимозависимость государств всего Средиземноморского региона, предъявив особенно высокие требования к римской внешней политике и дипломатии. По замечанию Полибия, если раньше события в различных субрегионах Средиземноморья развивались как бы сами по себе, то с этой поры “впервые переплелись между собой судьбы Эллады, Италии и Ливии [Африки]” (добавим от себя - Галлии и Испании).

В создавшейся сложной ситуации Рим активизировал свои дипломатические усилия, направив их на то, чтобы расколоть антиримскую коалицию и, прежде всего, нейтрализовать Македонию. Римские представители вели активную работу среди греческих государств, пытаясь спровоцировать конфликт между Этолийским союзом и Македонией. Эти усилия увенчались успехом и в 212 г. до н.э. на Балканах разгорелся конфликт, обеспечивший фактическое невмешательство Македонии в ход 2-й Пунической войны.

В конечном счете, успешные, хоть и затяжные, военные действия и дипломатические усилия Рима привели к распаду антиримской коалиции: от Ганнибала один за одним начали отходить его союзники. Численность карфагенской армии сократилась, коммуникации были растянуты. Карфагенские войска были полностью разбиты в Испании. Сложившееся положение было эффективно использовано римскими военачальниками, захватившими инициативу в свои руки. В 211 г. до н.э. легионы осадили Капую и захватили Сиракузы, а в 209 г. до н.э. овладели портом Тарент. Войска карфагенян, спешившие на помощь Ганнибалу из Испании были окончательно разбиты в 207 г. до н.э.

В 204 г. до н.э. в соответствии с решением сената римский полководец Публий Корнелий Сципион подготовил и осуществил десантную операцию в Северной Африке и начал развивать наступление на Карфаген. Война вступила в свою решающую фазу. В этот период римлянам удалось заручиться поддержкой правителя Нумидии Масиниссы, которому они помогли в борьбе за власть в Нимидийском царстве. В решающем сражении при Заме (202 г. до н.э.) Карфагену было нанесено сокрушительное поражение. В результате лишенный союзников, практически осажденный римскими легионами Карфаген капитулировал в 201 г. до н.э., согласившись на условия, продиктованные Римом: отторжение всех заморских владений, отказ от ведения самостоятельной внешней политики, отказ от права иметь собственный военный флот и т.д. Карфагеняне должны были также в течение 50 лет выплатить Риму фантастическую по размерам контрибуцию - 10000 талантов серебра.

Говоря о результатах 2-й Пунической войны, необходимо отметить прежде всего то обстоятельство, что после победы над Карфагеном, доминирование Рима в регионе Западного Средиземноморья стало практически абсолютным. Завоеванные территории в Испании были объявлены римскими провинциями (Ближняя (Тарраконская) и Дальняя (Бетика) Испании), которые должны были платить в римскую казну взнос, размер которого фиксировался в двустороннем договоре в виде постоянной суммы или установленного процента от общей суммы доходов, а также были обязаны содержать находившиеся на их территории римские войска и административный аппарат наместника.

Окончание Пунической войны способствовало возникновению дискуссии в римском обществе по поводу дальнейших форм и методов осуществления внешнеполитической экспансии. До того внешняя политика оставалась уделом patres, “отцов” республики. Пожалуй, впервые обсуждение внешнеполитической стратегии государства выплеснулось за стены сената. Именно в этот период получает широкое хождение идея установления своего рода Римского мира -Pax Romana - во всем средиземноморском регионе. Однако для достижения этой цели предлагались весьма противоречивые средства и методы.

Дело в том, что в отношении римлян к другим народам и государствам на всем протяжении существования республики существовала известная двойственность. С одной стороны, исследователи отмечают начала открытости, изначально присущие римской гражданской общине, возникшей в результате синойкизма представителей различных этнических групп. С другой стороны, в истории Рима немало случаев проявления традиционного для античного полиса стремления к замкнутости, самодостаточности существующего гражданского коллектива. Проявлением борьбы этих двух начал - открытости и полисной замкнутости - становится противостояние специфического римского “космополитизма” с не менее своеобразным костным “антично-полисным шовинизмом” (Г.С.Кнабе). Ярким проявлением этой борьбы стало, например, столкновение Публия Корнелия Сципиона Африканского с Марком Порцием Катоном Старшим в начале IIв. до н.э. Увенчанный лаврами победителя Карфагена Сципион предполагал укрепить господство римлян в Средиземноморье, добиваясь союза с отдельными странами, стимулируя и используя противоречия между ними, распространяя клиентельные связи и вообще элементы “ползучей романизации” элит. При этом сам Сципион относился к традициям, верованиям и достоинству союзников и провинциалов с почти демонстративным уважением. “Сципион действовал в живом многообразном мире, населенном бесконечным количеством народов, среди которых Риму надлежало занять первое место потому, что он был более жизнеспособным, открытым, умеющим расти и усваивать, совершенствоваться, приноравливаться к вечно меняющимся условиям, готовым иметь дело со старыми и новыми, растущими и никнущими, но всегда реально существующими государствами, племенами и странами и добиваться господства над ними, становясь на сторону, то одних, то других”². Катон же выражал в этой дискуссии политические принципы, свойственные эгоцентричной элите античного полиса, обладающей узким политическим кругозором, отражал психологию значительной части гражданской общины города-государства, граждане которого считали себя центром вселенной и представляли окружающий их мир в качестве некой варварской периферии, являющейся “законной добычей” и делящейся на уже покоренную и ограбленную часть, и часть еще непокоренную и потому подлежащую ограблению в перспективе.

Надо сказать, что победу в получившей широкий общественный резонанс дискуссии одержал Катон. В результате вплоть до возникновения политических структур ранней империи (принципата) в качестве своего рода официальной линии в Риме утвердилось хищническо-презрительное отношение ко всему иноземному (в том числе к провинциалам и провинциям, которые открыто рассматривались как “поместья римского народа”), в принципе свойственное любому античному полису, но теперь не вполне уместное для Рима как мировой державы. Однако и мысль Сципиона (правда несколько искусственно освобожденная от налета “космополитизма”) об использовании сложных и многоходовых политических комбинаций для обеспечения доминирования Рима в Средиземноморье вместо примитивной тактики захватов и грабежей, в конечном счете, довольно скоро была востребована римской дипломатией.

Разрешив в свою пользу противоречия с Карфагеном и укрепив свои позиции в Западном Средиземноморье, Рим счел возможным активизировать свою политику в восточной части средиземноморского региона и начал активно вмешиваться во внутренние дела эллинистического мира наравне с такими государствами, как Македония и держава Селевкидов. В противодействии этим двум влиятельным соперникам Рим воспользовался поддержкой второстепенных эллинистических государств, таких как Родос и Пергам, боровшихся за свою долю влияния, а также греческих полисных объединений - Этолийского и Ахейского союзов.

При поддержке Рима в 200 г. до н.э. был создан родосско-пергамский военно-политический союз, который сыграл важную роль в ослаблении Македонии и Сирии Селевкидов. В том же году Рим оказал союзу военную помощь в конфликте с Македонией, благодаря которой македонцы, в конечном счете, потерпели поражение (197 г. до н.э.). Между союзниками и Филиппом V Македонским был заключен договор, согласно которому Македония признавала независимость греческих городов, сокращала свои вооруженные силы до 5 тыс. чел., а также отказывалась от права проводить самостоятельную внешнюю политику. Селевкиды не замедлили воспользоваться ослаблением своего балканского соседа и силой захватили ряд укрепленных городов в районе средиземноморских проливов. Однако римский сенат, сочетая военные и дипломатические рычаги давления заставил Антиоха III, правившего в Сирии, уступить свои позиции в Малой Азии. Несколько позже в 191 г. до н.э. начавший войну с Римом Антиох IIIтерпит сокрушительное поражение при Магнесии. Могущественный некогда эллинистический монарх был вынужден согласиться на предложенные ему римлянами условия мира - выплата контрибуции, сокращение военного флота до 10 кораблей, выдача всех боевых слонов - и по стандартной формуле был провозглашен “другом и союзником” римского народа. С этого момента начинается период упадка державы Селевкидов, вступившей в полосу глубокого кризиса, вызванного усилением сепаратизма и борьбой за власть между различными группировками политической элиты. Одновременно Полибий констатировал беспрецедентное в истории усиление Римской державы: “Римляне покорили своей власти весь известный мир, а не какие-нибудь его части и подняли свое могущество на такую высоту, которая немыслима была для предков и не будет превзойдена потомками”.

Однако римское господство в Восточном Средиземноморье еще не было абсолютным. Македонский царь Филипп V достаточно быстро оправился от поражения. Он сумел обойти те статьи договора, которые ограничивали возможности Македонии в военной сфере и к концу своего правления смог создать достаточно многочисленную и дисциплинированную армию, большие запасы продовольствия и военного снаряжения. Удалось ему улучшить и финансовое положение Македонии. В 171 г. до н.э. его сын Персей дополнил наследие отца успехами в дипломатической сфере, сформировав мощную антиримскую коалицию, куда вошли Иллирия, Эпир и ряд греческих городов, и объявил войну Риму (т.н. 3-я Македонская война (171-167 гг. до н.э.)). В ходе начавшихся военных действий успех сопутствовал римлянам. В 168 г. до н.э. в битве при Пидне войска антиримской коалиции были разбиты, а Персей взят в плен. Выиграв войну, римляне осуществили раздел Македонии на 4 округа, Иллирии – на 3, а жители Эпира были проданы в рабство. Кроме того, поскольку греки проявили в ходе войны неуместные с точки зрения римлян симпатии к Македонии, было решено отправить в Рим около тысячи греков в качестве заложников для обеспечения их лояльности Римской республике.

Следующим важным успехом римской внешней политики стала победа, одержанная над эллинистическим царем Сирии Антиохом IV в 168 г. до н.э. Воспользовавшись римско-македонским конфликтом, Антиох решил захватить Египет. В результате вмешательства римского сената и решительных действий римского посла Попилия Антиох был вынужден уступить и восстановить status quo. Сирийские войска оставили Египет, в котором была реставрирована династия Птолемеев. С этого момента эллинистический Египет вошел в сферу влияния Рима и стал одним из важнейших его союзников в борьбе против державы Селевкидов.

Приобретение Египта в качестве надежного союзника изменило отношение римлян к родосско-пергамскому союзу, который оказался избыточным, тем более что Родос занял отнюдь не проримскую позицию в период 3-й Македонской войны. После 168 г. до н.э. римский сенат принял ряд мер для ослабления этого союза. Под предлогом возрастания в Родосе антиримских настроений в период войны с Македонией, Рим лишил его всех владений в Малой Азии, а также предоставил экономическую поддержку некоторым городам, являвшимся торговыми конкурентами Пергама и Родоса.

Ослабив своих основных соперников в регионе, Рим счел возможным активно вмешаться в дела Балканской Греции, пытаясь решительно ослабить наиболее мощный из сложившихся там союзов - Ахейскую федерацию. В 147 г. до н.э. для участия в конгрессе Ахейского союза в Коринф была отправлена миссия Аврелия Ореста. На конгрессе римский посол объявил об освобождении Спарты, Аргоса, Орхомена и Коринфа из-под власти союза. Декларация римлян была расценена членами союза как грубое вмешательство во внутренние дела Греции. Неудачи дипломатических миссий Секста Юлия Цезаря и Гнея Попирия в Грецию привели к началу боевых действий. Римляне довольно легко разгромили войска ахейцев, окончательно подчинив себе балканскую Грецию. Один из наиболее антиримски настроенных городов - Коринф - не взирая на его славную историю, был беспощадно разрушен римлянами в том же году, когда произошло падение Карфагена (146 г. до н.э.). На территории Греции была создана римская провинция Ахайя. Формально независимыми остались только Спарта и Афины, однако и их внешняя политика полностью зависела от воли “сената и народа Рима”.

Превращение Рима из наиболее мощного в военно-политическом отношении италийского полиса в огромную средиземноморскую державу вызвало кризис основных политических и социальных институтов республики. Проявлением этого кризиса становится эпоха политической нестабильности и гражданских войн начала - середины I в. до н.э. В связи с этим начало I в. до н.э. было отмечено некоторым ослаблением экспансионизма Римской республики в Средиземноморье. Пассивностью Рима в этот период воспользовался эллинистический правитель Понта Митридат IV Евпатор. Для достижения своей цели царь Митридат организовал мощную антиримскую коалицию из государств Балканской Греции и Малой и Передней Азии. Война началась в 74 г. до н.э. и с переменным успехом шла около 10 лет. Римской дипломатии на протяжении всей войны удавалось успешно компенсировать имевшие место отдельные неудачи действующей армии. В 66 г. до н.э. сенат послал в Малую Азию Гнея Помпея, которому удалось вывести из антиримской коалиции Парфию, заключив с ней союзный договор. Перспектива войны на два фронта оттолкнула армянского царя Тиграна II от Митридата, и он предпочел капитулировать перед Римом (63 г. до н.э.). В том же году от Митридата отошли его греческие союзники. Лишившись политической, материальной и военной поддержки, Митридат оказался в полной изоляции и покончил жизнь самоубийством.

В результате Митридатовых войн территория римской державы расширилась в восточном направлении и включила в себя такие области, как Сирия, Палестина, Понт и Вифиния. Победа римлян над Митридатом Евпатором в целом завершила борьбу Рима за преобладание в Восточном Средиземноморье. К середине Iв. до н.э. после падения державы Митридата, захвата римлянами государства Селевкидов и вхождения эллинистического Египта в сферу римского влияния, практически весь средиземноморский регион оказался включенным в состав Римской державы. В этот период времени в римском обществе окончательно утверждается мысль, столь афористично выраженная Цицероном: “Превращение римлян в чьих бы то ни было слуг есть нарушение закона мироздания, ибо по воле богов они созданы, дабы повелевать всеми народами”.

Древний Рим во многих отношениях является колыбелью международного права. Элементы международно-правовых установлений содержались уже в фециальном праве (jus fetiale). По мере усложнения взаимоотношений с соседями наряду со старинным «гражданским правом» (jus civile) появляется и «право народов» (jus gentum), которое регулировало отношения между римлянами и иностранцами. Кроме того, римляне фактически стали родоначальниками международного морского права. В рамках греческого мира в период эллинизма уже появлялись элементы “морского права”. На Родосе в начале II в. до н.э. имела места даже попытка своего рода кодификации определенных правил “морского права”. Однако в целом отношение, скажем, к пиратству оставалось в Греции достаточно амбивалентным. Этолийский союз, например, всерьез отстаивал на международной арене вплоть до своего роспуска в 189 г. до н.э. неотъемлемое право этолийцев заниматься морским разбоем. Насколько известно официальное поощрение пиратства не было какой-то совершенно уникальной особенностью Этолийского союза, но в его рамках приобрело масштаб государственной политики. При заключении союзных договоров с дружествеными государственными образованиями этолийцы вполне официально даровали им т.н. асилию, т.е. гарантию, что территория союзника и его корабли не превратятся в объекты грабежей этолийских пиратов. Лишь со времен поздней Римской республики, ведшей обширную международную торговлю и кровно заинтересованной в поставках хлеба в Рим, борьба с пиратством, обеспечение торгового мореплавания по Средиземному морю (постепенно превращавшегося в Mare Nostrum) становятся предметом в т.ч. международных соглашений и одной из приоритетных задач Римской республики.

Однако до становления серьезных правовых рамок и ограничений поведения государств на международной арене было еще очень далеко. В связи с тем, что римляне без колебаний руководствовались во внешней политике правилом vae victis(горе побежденным), войны времен поздней республики, сопровождавшиеся организованным ограблением целых стран, превратились в источник обогащения полководцев и улучшения материального положения рядовых римских граждан (легендарными стали, например, богатство и публичные мероприятия (т.н. “лукулловы пиры”) удачливого римского военачальника Луция Лициния Лукулла, баснословно разбогатевшего именно во время своих восточных походов). В результате роль сената в осуществлении внешней политики резко ослабла. Ведение военных действий превратилось в род доходного предприятия и вIв. до н.э. Римская республика ведет череду почти непрерывных завоевательных войн, никак не диктовавшихся политическими или военно-стратегическими соображениями. Полководцы, одновременно являвшиеся видными политическим деятелями поздней республики, должны были добиться избрания на одну из высших магистратур (предпочтительнее, одного из двух консулов республики), по окончании срока отправления которой получить в Риме назначение (проконсульство) в нужную им провинцию. Набор и снаряжение войск, ведение военных действий при этом осуществлялись практически за частный счет. Война в конечном итоге (точнее - награбленная добыча) окупала все расходы и к тому же приносила невероятную популярность удачливому полководцу.

Наиболее известным примером удачно окончившейся авантюры подобного толка стала Галльская война Гая Юлия Цезаря (58-50 гг. до н.э.). Однако истории известны и совсем иные финалы такого рода начинаний. В 54 г. до н.э. консул Марк Лициний Красс, опираясь на помощь армянского царя Артавазда, перешел Евфрат и вторгся в парфянские владения. Римская армия оказалась в сложных условиях, начав поход в полупустынную местность без соответствующей подготовки. В 53 г. до н.э. у города Карры римляне были атакованы парфянской тяжелой кавалерией и потерпели сокрушительное поражение. Только затянувшаяся внутриполитическая борьба в самой Парфии спасла Рим от потери восточных провинций, прежде всего, Сирии. В 36 г. до н.э. римляне во главе с Марком Антонием совершили еще один неудачный поход в Парфию. Большие потери, понесенные римским войском, заставили римлян отказаться от своих экспансионистских устремлений и перейти к попыткам дипломатического урегулирования отношений со своим грозным соседом.

Кризис в отношениях с Парфией удалось преодолеть лишь в рамках политических структур ранней империи, существенно упорядочивших ведение внешней политики. В 20 г. до н.э. император Октавиан Август умело использовал внутриполитическую борьбу в Парфии для заключения выгодного договора с царем Фраатом IV. Согласно этому договору Фраат получал поддержку Рима в борьбе за престол; взамен он обязывался вернуть римские знамена и уцелевших пленников, попавших к парфянам во времена походов Красса и Антония. Между Августом и парфянским царем была также достигнута личная договоренность, по которой Фраат IV передал римлянам своих сыновей, опасаясь, что его противники в борьбе за власть используют их для достижения своих целей. Указанный договор, как свидетельствуют римские источники, был одним из крупнейших внешнеполитических успехов Октавиана.

Внутри страны императором Августом был окончательно закрыт вопрос о равноправии граждан Италии (предмет многочисленных войн и конфликтов Рима со своими союзниками по Римско-Италийскому союзу). Вся территория Италии была разделена на 11 областей, каждая из которых состояла из нескольких муниципий. Все свободное население Италии было приписано к определенным муниципиям, обладающим правами самоуправления (в муниципиях существовали органы самоуправления, копировавшие структуры поздней Римской республики - народное собрание, городской совет (курия) городские магистраты).

Одним из основных направлений государственного строительства со времен императора Августа становится наращивание усилий по романизации провинций империи. При этом главным направлением романизации оставалось выведение колоний ветеранов на земли, конфискованные у покоренных Римом народов, и сопровождавшее этот процесс распространение муниципальной системы управления на провинции. Не случайно в этой связи Т.Моммзен и ряд других исследователей были склонны рассматривать раннюю Римскую империю как своего рода федерацию полностью автономных в делах внутреннего управления муниципий.

В имперский период функции, связанные с выработкой и осуществлением внешнеполитического курса постепенно сосредотачиваются в личной канцелярии императора, в связи с чем вопросы межгосударственных связей перестают быть предметом обсуждения широкого круга лиц и становятся достоянием приближенных ко двору группировок. В период становления политического режима принципата (при императоре Августе и его ближайших преемниках) это даже несколько упорядочило процесс выработки внешнеполитической стратегии и принятия конкретных внешнеполитических решений, вернуло осмысленность и целенаправленность римской внешней политике. Для обсуждения наиболее важных вопросов собирался совет принцепса (consilium principus) прежде чем передавать проблему на рассмотрение сената, а то и вместо сенатского обсуждения. Это позволяло более детально и в доверительной обстановке рассмотреть круг проблем внешней политики. Однако позднее в полной мере дали себя знать поверхностный характер обсуждения проблем, “келейность” и нередко спонтанность принимаемых решений.

В эпоху принципата на протяжении первых полутора веков существования империи в некотором смысле по инерции продолжается активная экспансия Римской империи вовне с целью округления своих границ. В правление Августа римляне завоевали северо-западную часть Иберийского п-ова, покорив племена астуров и кантабров и основав провинцию Лузитания (19 г. до н.э.). Ими было завершено подчинение ряда заальпийских и придунайских областей, а на их территории организованы новые провинции империи - Паннония, Норик, Реция, Мезия. В состав империи были окончательно включены иллирийские племена (провинция Иллирик). В конце I в. до н.э. была организована и провинция Германия на огромной территории германских племен - от Рейна до Эльбы. Однако после восстания Арминия (9 г. н.э.) римские легионы были эвакуированы с правого берега Рейна. Новые приобретения были сделаны империей в период правления Клавдия (41-54 г. н.э.) - в 43 г. была завоевана большая часть Британии и на ее территории создана одноименная провинция, а затем дипломатическим путем в состав Римской империи были включены Фракия и две Мавритании (Тингитанская и Цезарейская). При императоре Домициане (80-96 гг.) римляне в упорной борьбе с германцами отвоевали юго-западную часть Германии (т.н. Десятинные поля). Последние крупные приобретения были сделаны империей в период правления императора Траяна. В результате тяжелой и затяжной войны (101-107 гг.) им была подчинена Дакия, превращенная в одноименную римскую провинцию. Однако на этом римская экспансия была окончательно остановлена.

Идеологической основной перехода от внешней экспансии к обороне границ империи по всем азимутам становится обновленная концепция “римского мира” (pax Romana). “Римский мир” в новой интерпретации объединял под своей сенью все цивилизованные народы и выступал синонимом развитой государственности, материального благополучия, утонченной культуры, обеспечения стабильности и процветания. “Римский мир”, представлял собой единственную альтернативу одновременно и “варварской свободе” (barbarorum libertas), - догосударственной вольнице, дикости, игре местнических и эгоистических интересов, и “восточному деспотизму”. Причем противоположностью “римского мира” выступала не только и не простоbellum(война), ноbellum omnium contra omnes (“война всех против всех”),discordiae (распри, беспорядки). Основной задачей внешней политики империи становится борьба с активизирующейся варварской периферией. Как мы увидим никаких принципиально новых решений по сравнению, например, с Древним Китаем римские политические и государственные деятели предложить не смогли.

Коренным поворотом в политике империи ознаменовалось правление императора Адриана (117-138 гг.). Римская империя окончательно отказалась от внешней экспансии и в качестве основной стратегической линии перешла к укреплению собственных границ. Сооружение мощных оборонительных рубежей на не защищенных естественными барьерами участках империи практиковалось еще со времен Домициана (конец Iв. н.э.), который создал систему укреплений в районе Десятинных полей, чтобы оградить колонистов от набегов германцев. Однако при Адриане началось укрепление границ на всем их протяжении. Был создан своего рода аналог великой китайской стены (пусть и менее впечатляющий в архитектурном плане) - знаменитый римский лимес, т.е. система пограничных фортификационных сооружений, укрепленных лагерей (мест базирования легионов), обеспечивавшая безопасность внутренних областей империи.

Однако римляне не полагались в обеспечении собственной безопасности только на силу своего оружия. На протяжении I-II вв. н.э. ими проводилась последовательная и целенаправленная политика создания по периметру границ зависимых от Рима т.н. “клиентских” государственных образований (почти в духе предложенной двумя веками ранее программы Сципиона). К сожалению, до наших дней не сохранилось ни одного договора о клиентеле, в котором подробно были бы расписаны взаимные обязательства римлян и варварских государств. Однако исследователи пытаются реконструировать характер и содержание подобных договоров исходя из косвенных данных, содержащихся в работах древних авторов, эпиграфических памятниках и т.д.

Цепь клиентских государственных образований позволяла римлянам вести борьбу с варварами, что называется на “передовых рубежах”. Клиентские государства брали на себя совершенно конкретные обязательства. По-видимому, основными были обязательства не вступать в союзы, направленные против Рима, не пропускать через свои земли двигавшиеся к Дунаю и Рейну племена, или же разрешать свободный проход римской армии, которая в этом случае могла “перехватить” орды варваров на подходе к границам империи. Помимо этого клиентские образования должны были, по всей вероятности, снабжать римские войска продовольствием, а в отдельных случаях и вспомогательными воинскими контингентами. Известно, что римляне вели активное строительство на сопредельной территории фортификационных сооружений, своеобразных “пунктов пропуска”, крепостей и т.д., которые одновременно являлись местом активных приграничных торговых обменов. Римляне, в свою очередь, обязывались выплачивать своим клиентам субсидии, оказывать поддержку своим ставленникам из числа местной знати во внутриполитической борьбе. При этом формально клиентские государства сохраняли полную самостоятельность и собственное государственное устройство.

При Марке Аврелии подошел к концу период военного преобладания римлян над окружавшей их варварской периферией. Маркоманские войны (167-180 гг.) явились прелюдией варварских нашествий последующих веков. При этом, так и не найдя возможности военными или военно-политическими мерами решить маркоманскую проблему и вытеснить варваров за границы империи, римское правительство прибегло к приданию части маркоманских племен официального статуса - федератов, союзников империи, расселяемых на ее территории и призванных защищать ее границы. Тем самым на смену процессам романизации приходит постепенная “варваризация” окраин империи.

В III в. территория Римской империи была охвачена затяжным политическим и социально-экономическим кризисом. Основные проявления неблагополучия, предвещавшие закат античного мира, были отчетливо видны современникам. В сфере экономики основным свидетельством нарастания системного кризиса служило снижение эффективности прежних методов хозяйствования, что влекло за собой поиск новых методов организации производства, как сельскохозяйственного, так и ремесленного. Все более широкое распространение в сельском хозяйстве труда арендаторов создавало новые стимулы к труду, но одновременно оборачивалось натурализацией хозяйства и упадком товарно-денежных отношений.

В политической жизни на расшатывание непоколебимых ранее устоев красноречиво указывала замена внутренних скреп государственности внешними атрибутами имперского величия. По мере упадка республиканских добродетелей возрастала силовая составляющая власти, место гражданского самоуправления заступало бюрократическое администрирование, выборные институты утрачивали возможность реального влияния на ход общественных дел, а культ императоров приобретал формы, способные отвратить от политики всякого6 кто сохранял память о временах могущества римской республики. Драматическую картину "ночи Рима" завершал глубочайший духовный кризис, расшатывание ценностных основ общества.

Политический кризис выразился, прежде всего, в полной деградации бюрократических структур, доминированию армии в политической жизни страны и фактическому распаду единого государства к середине IIIв. На фоне развала структур управления начала давать трещину созданная столетиями римских завоеваний и италийской колонизации уникальная политическая общность граждан средиземноморской империи (в 212 г. по эдикту императора Каракаллы все граждане муниципий на территории империи автоматически получали римское гражданство). Этот период характеризуется всплеском провинциального сепаратизма. 260-е гг. современники называли даже временем правления “30 тиранов” по числу императоров, почти одновременно провозглашенных гарнизонами различных частей империи. На ее территории возникли т.н. Галльская империя, Восточная империя Одената, а затем его овдовевшей супруги царицы Зенобии, Дунайская империя и т.д. Казалось, что империя уже не пребывает в состоянии смуты и гражданской войны, а распалась на несколько полностью независимых друг от друга государственных образований. В этот период (270 г.) римляне впервые в своей истории теряют целую провинцию (Дакию).

Преодоление затяжного структурного кризиса пришлось на конец III в. С приходом к власти в 284 г. императора Диоклетиана и осуществленными им реформами исследователями связывается начало новой эпохи в жизни империи - эпохи домината (от лат. титулаdominus - господин, которым с этих пор стали величать императора). Диоклетиан восстановил целостность империи и провел ряд административных и военных реформ обеспечивших ее относительную управляемость. Казалось “римский мир” был восстановлен. Но на самом деле это была уже централизованная, бюрократическая и деспотическая империя, имевшая к идеалуpax Romana достаточно косвенное отношение. Не случайно победитель в схватке претендентов на преемство в империи - Константин Великий - переносит столицу империи в Константинополь. Подобный символический акт закреплял смещение оси цивилизационного развития империи на Восток. Однако, в конечном счете и эта мера не смогла остановить процесса распада империи.

Уже в правление Валентиниана на Западе и Валента на Востоке (364-378 гг.) ясно обозначилось разделение империи на две основные составляющие - романизированный Запад и эллинизированный Восток. Причем каждая из частей империи начала проводить свою собственную внешнюю политику. Поэтому окончательное политическое разделение Римской империи в 395 г. на два государственных образования - Западную (Гесперию) и Восточную (Византию) Римские империи (во главе с сыновьями Феодосия IВеликого - Гонорием и Аркадием) в значительной степени лишь официально зафиксировало сложившееся к тому времени положение вещей.

Восточная Римская империя была озабочена, прежде всего, борьбой с нашествиями варваров на Дунае и пограничными конфликтами с Сасанидским Ираном. Западная Римская империя со столицей в Равенне, переживавшая в V в. период тяжелейшего внутреннего кризиса, не смогла противостоять многочисленным нашествиям “варваров”, которые стали переходить от статуса федератов к образованию на территории империи т.н. “варварских королевств”. Первым из их числа стало королевство Вестготов, созданное в 418 г. на территории Аквитании. В 429 г. в Африке было образовано королевство Вандалов, которое Равеннский двор был вынужден признать своим союзником 6 лет спустя. В 443 г. в юго-восточной части Галлии образуется королевство Бургундов, в 451 г. в Британии - королевство Англо-Саксов и т.д. Новые варварские королевства проводили полностью независимую от империи внутреннюю и внешнюю политику. Равеннский двор какое-то время пытался балансировать между государственными и потестарными образованиями варваров, проводя политику, озвученную за несколько веков до того китайскими императорами - “бороться с варварами руками варваров”. Очевидным успехом этой политики стал разгром объединенной варварско-римской армией войска вождя гуннов Атиллы на Каталаунских полях в 451 г. Тем самым была снята гуннская угроза. Однако, в конечном счете такая политика привела в условиях крайней слабости имперского центра к полному краху. Императоры не могли контролировать конфликты между варварскими вождями и королями, сами при этом, не втягиваясь в борьбу, для которой у них не было ни воли, ни ресурсов. Древняя столица империи, “вечный город” Рим был дважды захвачен и разграблен - сначала вестготами в 410 г., а затем “союзниками” вандалами в 455 г. Датой падения Западной Римской империи считается 476 г., когда командующий императорской гвардией германец Одоакр низложил последнего императора Гесперии Ромула Августула и образовал на территории Италии собственное королевство. С этого момента в историографии традиционно начинается отсчет Средних веков.