книги / Собачий бог

Баба поставила на стол тарелки с супом, нарезала хле­ ба, вскипятила чайник.

Аленка потренькала жестяным умывальником, наско­ ро вымыв руки.

Сели ужинать. Аленка съела все и попросила добавку.

— Ты сегодня молодец, — сказала баба, наливая до­ бавки, и почему-то вздохнула.

* * *

За воротами, у низкой ограды палисадника, стоял ка­ кой-то человек, глядел в освещенное окно. Ему был ви­ ден темный коридор, а в конце — часть ярко освещен­ ной кухни. Там за столом, болтая ногами и весело что-то рассказывая, сидела маленькая девочка с тугими свет­ лыми косичками.

Улица Карташова. «Губернаторский» дом

Был одиннадцатый час ночи, когда белая «Волга» ос­ тановилась перед чугунной витой калиткой. Трехэтаж­ ный краснокирпичный особнячок, окруженный пихта­ ми, светился почти всеми окнами. Особнячок строили по проекту турецкой фирмы, и дом получился как ифушечка — что внутри, что снаружи. Особенно почему-то умилял губернатора флюгер в виде парусника, установ­ ленный на шпиле на коническом жестяном куполе. Па­ русник показывал бушпритом, куда дует ветер, а при сильном ветре начинал весело трещать.

Правда, при чем тут парусник? Ближайшее море от Томска — за тысячу с лишним километров. Да и то — не море, а Ледовитый океан. По идее, надо было бы петуха установить. Но, во-первых, петух над домом губернато­ ра — несолидно. Во-вторых — опять же, ассоциации не­

хорошие. Тут недавно внучка вслух сказку читала про зо­ лотого петушка. С очень неприятным финалом. Потом приставала: «а почему петушок старичка клюнул, а не шемаханскую царицу? Она же самая злая!»

Да и царь-старичок не из добреньких — подумал тогда Максим Феофилактыч. И обрадовался: хорошо, что пе­ туха на шпиль не посадили. А ведь было, было такое предложение...

Губернатор вылез из машины. У калитки с той сторо­ ны сразу же возникла громадная немецкая овчарка. Ов­ чарка сдержанно гавкнула, помахала хвостом. Губерна­ тор нажал на кнопку звонка. Над входной дверью был -установлен маленький, почти незаметный с улицы

объектив видеокамеры, вставленный в просверленный кирпич.

Над парадной дверью вспыхнули все лампы, во дворе сразу посветлело. Калитка щелкнула, открылась.

—Не жди, езжай, — устало сказал губернатор води­ телю.

—Так не положено, — ответил тот.

—Езжай, сказано! Я тут еще с собакой постою, возду­ хом подышу...

Водитель ничего не сказал и плавно, почти бесшумно отъехал. Его машина только с виду была «Волгой». Внут­ ри это был полный «Мерседес», изготовленный по спец­ заказу.

Отъехав за угол соседнего дома, водитель развернулся, чуть-чуть подал вперед, чтобы был виден двор губерна­ торского дома, заглушил двигатель, выключил свет.

Губернатор неторопливо побрел по аллее из редких пихт к дому. Водитель хорошо видел, как он на ходу трепал ов­ чарку за загривок. Потом поднял что-то с обочины, бро­ сил к дому. Овчарка бросилась следом. Вернулась.

Губернатор присел на край скамьи из витого чугуна с деревянным сиденьем.

Сидел довольно долго. Наконец поднялся и пошел к входным дверям.

Водитель в притаившейся «Волге» облегченно вздох­ нул и повернул ключ зажигания: все, на сегодня рабо­ чий день закончен. Можно ехать.

Но в следующее мгновение он забыл и о ключе зажи­ гания, и о рабочем дне.

Из-под пихты навстречу губернатору вышло какое-то чудовище. Водитель подался вперед, вгляделся. Это была огромная бело-серебристая собака.

Она спокойно вышла на аллею и села, глядя на губер­ натора светящимися глазами.

Овчарка крутанулась на месте, взвыла и с неистовым лаем бросилась на Белую. А дальше произошло неверо­ ятное: громадная, тренированная, откормленная, обу­ ченная по всем правилам овчарка от одного взмаха лапы Белой отлетела, перевернувшись в воздухе.

А Белая сидела спокойно, не шевелясь, и смотрела только на губернатора. Максим Феофилактыч застыл на месте. Оглянулся по сторонам. Весь его вид выражал полнейшее недоумение.

Между тем овчарка вскочила, и, даже не отряхнув с себя снег, уже всерьез, как на учениях, бросилась на Бе­ лую, целясь ей в горло.

Белая снова взмахнула лапой. И овчарка оказалась на тротуаре, на спине, бешено молотя воздух лапами. А Бе­ лая положила ей лапу на брюхо, коротко нагнулась. Раз­ дался виЗг и овчарка судорожно забилась на тротуарных плитках.

Максим Феофилактыч похолодел: из-под горла овчар­ ки вытекала черная, слегка пенистая кровь.

Включился громкоговоритель, и раздался голос жены:

—Максим, что там такое??

—А черт его знает... — непослушными губами выгово­ рил губернатор.

Белая внезапно поднялась, перешагнула через овчар­ ку, и медленно, как бы нехотя, двинулась к неподвижно стоявшему человеку.

Максим внезапно опомнился:

—Вера! Выпускай Царя с Царицей! И ружье, ружье...

Он недоговорил.

Водитель тоже опомнился, ударил по газам. Машина

пулей вылетела из-за угла, затормозила у витой чугун­ ной калитки. Водитель выскочил, на ходу взводя пис­ толет.

— Семерых волчат убил, — услышал как будто сквозь сон губернатор. — Семерых.

Губернатор сделал шаг назад, не веря глазам и ушам. Водитель подскочил к калитке, присел, изготовясь к стрельбе. Широкая спина губернатора мешала прице­

литься. Водитель крикнул не своим голосом:

—Максим Феофилактыч! В сторону, в сторону!..

—А? — спросил губернатор, зачем-то приседая.

Между тем щелкнул замок входной двери, она раскры­ лась, выпустив двух здоровенных псин — московскую сторожевую и ротвейлера. С низким, хриплым рычани­ ем они кинулись на Белую.

Белая лишь слегка повернула голову. Рыкнула. И обе собаки замерли, упали на брюхо, заскулили испуганно и жутко.

А в голове губернатора путались свои и чужие мысли: «Загонщики выгнали их на егерей. Их расстреляли из итальянских автоматических винтовок. Вся поляна была красной от крови. А трупы потом освежевали,, сняли

шкуры и унесли. И оставили на красной поляне. А им там холодно, очень холодно без шкур».

А потом:

«Ведь говорили же мне, надо было питбулей завести. И овчарку во дворе не одну, а две. И охранника... Води­ теля теперь придется уво...».

Больше мыслей не стало. Что-то бросилось ему в лицо, опрокинуло. Странный хруст раздался в горле и шее. Боли губернатор не чувствовал — только странную от­ решенность и пустоту.

Он еще услышал, как стрелял водитель из-за калитки. Стрелял, пока не кончились патроны. И на краю угаса­ ющего сознания услышал еще совсем уже странную рифму:

«Семь! Семь!.. Съем, съем!».

* * *

Белая подняла окровавленную пасть. Пронзительные светящиеся глаза смотрели прямо на водителя.

Водитель попятился как стоял — на корточках. Выро­ нил пистолет, нащупал позади себя дверцу машины и юркнул внутрь.

Что было дальше, он не видел да и не хотел видеть. Дрожащими руками он включил рацию и что-то кричал кому-то.

А Белая неторопливо рвала на куски труп губернатора, глотала, не давясь, вместе с обломками костей.

На втором этаже распахнулось окно. Послышался длинный женский крик, а потом — пушечный выстрел из крупнокалиберного ружья.

Пуля опрокинула Белую. Она с изумлением поглядела вверх. Приподнялась и неуверенно поползла под пихты, волоча задние ноги. Раздался второй выстрел, но пуля

попала в каменный бордюр, брызнувший мраморной крошкой.

А потом на пихты словно упало с неба темное дымное облако. И мгновенно поднялось вверх. На снегу оста­ лись кровавые пятна. Но кровь быстро, с шипением, ис­ чезала, оставляя в снегу дыры до самой прошлогодней травы.

Черемошники

Темнело. Баба слушала радио, качая головой, и стря­ пала пирожки. По радио с утра только и говорили, что о зверском убийстве губернатора Максима Феофилактовича Феоктистова. Говорили о чрезвычайном положе­ нии, о том, что прилетели замминистра МВД Александр Васильев и генеральный ‘ прокурор Юрий Скуратов. В «Белом доме» беспрерывно заседала комиссия по ЧС. Временно, на период ЧП, вся власть в области пе­ редавалась председателю комиссии, и. о. губернатора Владимиру Густых. По радио передавались его выступ­

—Угу, — сказала Аленка, уплетая пирожок с кар­ тошкой.

—Привязала там?

—Не-а.

Баба вздохнула.

— А что, надо было привязать?

— Да нет. Все равно всю стайку загадит. Ты бы его на старое место посадила, в палисад. Я бы ему ящик при­ способила под конуру. Цепь там осталась...

—Я уже думала, — серьезно ответила Аленка. — Нельзя его в палисад. Ему всю улицу видно, и его тоже всем видно.

—Ну и что? А как же дом сторожить, если никого не видеть? Так и воров не заметишь.

Аленка помотала головой.

—Нельзя в палисад. Он чужих людей не хочет видеть. Баба хмыкнула:

—Это он сам тебе, что ли, сказал?

—Нет. Я сама заметила.

Баба сказала:

—Все равно в милиции уже знают. Завтра надо им справку принести. А если он людей боится — как же его

кветеринару поташшишь?

—Ветеринара можно домой вызвать.

—Ага. И заплатить. Все твои «детские» за целых два месяца.

Аленка быстро прикинула в уме.

—Нет, еще останется пятнадцать рублей.

Баба удивилась:

—А ты откуда знаешь?

—А посчитала в уме.

Баба промолчала. Аленкины способности ее не то что­ бы настораживали. И не то чтобы пугали. Скорее, вызы­ вали какое-то тяжелое, неприятное чувство.

— Да ничего, баб! — весело сказала Аленка и потяну­ лась за вторым пирожком. — Сейчас про Тарзана все за­ будут.

’— Это почему еще?

— Так губернатора же убили.

Баба присела, судорожно вздохнув.

— Ну если ты такая грамотная... — начала она и снова задохнулась, перевела дух. — Если грамотная и все зна­

Андрей в пять минут закончил чистить двор, сбегал до­ мой, переоделся и выскочил.

—Так ты чего? — спросил снова, когда они оказались на улице.

—Слышал, что губернатора убили?

—А это кто? — удивился Андрей.

—Это — губернатор. Самый главный в области дядь­ ка. Его прямо перед его домом убили. Почти на куски разорвали, и даже некоторые кости разгрызли.

Андрей вытаращил глаза.

—Ну? А ты откуда знаешь?

—По радио весь день передают и по телевизору. Ты что, телевизор не смотришь?

—He-а. Папка хороший телевизор давно пропил, а старый всего только одну программу показывает, и то плохо.

—Ну так вот. Прятать надо Тарзана.

На этот раз Андрей не стал удивляться и переспраши­ вать. Он как-то сразу все понял.

—А куда? — понизив голос, спросил он.

—Думать надо, — сказала Аленка.

И они оба задумались, не спеша бредя по пустому пе­ реулку.

Вдали задребезжала пустая бочка на санках: Рупь-Пят­ надцать плелся за водой.

—Стой, — сказала Аленка. — А может, нам его попро­ сить?

Андрей заоглядывался, ничего не понял и переспро­ сил:

—Кого?

—Да вот его, — Аленка кивнула в сторону дребезжав­ шей бочки.

— Бомжа?! — удивился Андрей и открыл рот.

Аленка с неудовольствием посмотрела на него.

— Ну да, бомжа. Он у цыган живет, а к цыганам редко кто заглядывает. Они милиционерам платят.

Андрей опять было разинул рот. Потом сказал:

—А вдруг они его съедят?

—Кто? Цыгане? Ты что! Цыгане собак не едят. У них вон, две овчарки во дворе, добро стерегут.

—Ну бомж съест, — упрямо сказал Андрей.

—Не съест, — твердо сказала Аленка и пошла вперед.

—Здорово, детишки! — издалека закричал Рупь-Пят- надцать.

—Здорово, — сказала Аленка. — Стой. У нас к тебе дело есть.

—Ко мне? — удивился Рупь-Пятнадцать.

—К тебе, к тебе, — нетерпеливо повторила Аленка. — Ты слышал, что опять облава на собак будет?

-Н е т .

—А что губернатора собаки загрызли — слышал?

—Да говорили вроде что-то...

—Значит, опять собак ловить будут, понял?

—Понял, — кивнул Рупь-Пятнадцать. — Только не понял, я-то тут при чем?

—А ты нам помочь можешь. К вам ведь милиция не ходит?

—Да не видал пока.

—Ну вот, значит, цыганских собак не тронут.

Рупь-Пятнадцать сдвинул вязаную шапочку на лоб и присвистнул:

—Так вам что — собаку надо спрятать, что ли?

—Догадливый, — проворчал Андрей. Он стоял боком

иучастия в беседе старался не принимать.

—Собаку. Тарзана нашего, — сказала Аленка.

—А! Знаю я вашего Тарзана. Так его ж в лес увезли!