derzanie_duha

личность

МОРАЛЬ

ВОСПИТАНИЕ

Серия художественно-публицистических и научно-популярных изданий

А.Ф.Лосев ДЕРЗАНИЕ ДУХА

Москва

Издательство

политической

литературы

1989

СОКРОВИЩЕ МЫСЛЯЩИХ

Подводя итог пройденного мною пути, могу сказать, что самое ценное для меня — живой ум, живая мысль, такое мышление, от которого че­ ловек здоровеет и ободряется, радуется и весе­ лится, а ум ответно становится и мудрым, и простым одновременно.

Входя в аудиторию, я много раз наблюдал сонное и как бы усталое выражение лиц у сту­ дентов, унылое и безрадостное их ощущение, безотрадную скуку. Но когда я становился на кафедру и начинал говорить, то часто замечал, что лица у студентов становятся живее, что на унылом лице моих слушателей появляется вдруг знающая улыбка. В аудитории вместо мертвой тишины возникал какой-то творческий шумок, вспыхивало вдруг желание высказаться, поде­ литься, задать вопрос, появлялся задор, веселая мысль.

Переход от незнания к знанию был для меня всегда предметом и тайного и явного услажде­ ния, будь то у других или же у самого себя. Живая мысль делает человека бодрее, здоровее, одновременно и сильнее и мягче, менее замкну­ тым, более простым и откровенным, так что ра­ дость живой мысли распространяется как бы по всему телу и даже затрагивает какие-то бес­ сознательные глубины психики. Живая мысль сильнее всего и красивее всего, от нее делается теплее на душе, а жизненное дело становится эффективнее и легче, сильнее и скромнее. Когда мы возимся с какой-нибудь мелкой проблемкой,

5

время тянется, бывает и скучно, и нудно, и до­ садно из-за невозможности быстро получить ре­ зультат. Но когда наши проблемы становятся большими и глубокими и когда их много, то да­ же небольшой успех в их разрешении вселяет бодрую надежду, увеселяет и успокаивает. Толь­ ко живой ум и может делать нас работниками жизни, неустанными энтузиастами в достиже­ нии достойных человека целей, лишает нас ску­ ки, исцеляет от неврастенической лени, бытовой раздражительности и пустых капризов, изгоняет неверие в свои силы и подводит к здоровому об­ щественному служению.

Беритесь за ум, бросайтесь в живую мысль, в живую науку, в интимно-трепетное ощущение перехода от незнания к знанию и от бездействия к делу, в эту бесконечную золотистую даль веч­ ной проблемности, трудной и глубокой, но про­ стой, здоровой и усладительной. Певучими ра­ достями овеяна живая мысль, бесконечной го­ товностью жить и работать, быть здоровым и крепким. Весельем и силой заряжен живой ум.

Ваш мозг, воспитанный на стихии живой мысли, запретит вашему организму болеть, на­ градит долголетием, откроет в каждой пылинке великую мысль, превратит бытовые будни в сча­ стье, осмыслит все трудности и приведет к свет­ лым победам на великих фронтах борьбы за луч­ шее будущее.

6

КАК ЖЕ НАУЧИТЬСЯ ДУМАТЬ?

Однажды у входной двери моей квартиры раздался звонок. Сказали, что пришел какой-то студент, как он говорит, по очень важному делу.

Япопросил пригласить его.

—Здравствуйте,— сказал вошедший ко мне.— Я Чаликов, студент.

—А,— сказал я,— садись. Что это ты ко мне забрел? Какими ветрами?

Чаликов сел и в очень серьезном тоне заго­ ворил так:

—Только я не за консультацией. Нет-нет, я по-серьезному.

—А что же консультация — это не серь­

езно?

—Я не о том, я, знаете ли, хочу научиться мыслить. Как мне научиться мыслить?

—Ишь куда метнул! — сказал я.— Чего это тебе приспичило?

—Знаете ли,— продолжал он довольно сму­ щенным голосом,— мысль представляется мне чем-то таким глубоким-глубоким, ясным-ясным, светлым-светлым, а главное — простым. Да и точность также. Чтобы было точно-точно и по­ нятно-понятно, как таблица умножения. Ну и краткость тоже. Как это сделать? Что, по-ваше­ му, тут предпринять?

Тут я понял, что мальчишка действительно пришел для серьезного разговора. Что-то он уж очень почувствовал, чем-то на него этаким по­ веяло, что-то ему померещилось из важного и нужного. Я сказал:

9

—Слушай, Чаликов. Ты умеешь плавать?

—О, это мое любимое занятие в течение многих лет, и в детстве, и в юности. Я настоя­ щий пловец.

—Ну, а расскажи, как ты научился плавать.

—Да что тут учиться? Тут и учиться нечего.

—То есть как это «нечего»? Разве не тонут люди от неумения плавать?

—Но ведь это только дураки тонут. Я же не полез сразу в глубину. Сначала берега при­ держивался. Бросишься, бывало, в речку, а но­ гами дно все-таки чувствуешь. Потом стал заме­ чать, что, бултыхаясь в воде, в какие-то минуты уже не опираюсь о дно реки ногами, а держусь на воде, не знаю как. В конце концов, откуда ни возьмись, у меня появились движения руками и ногами, и я вдруг почувствовал, что плаваю...

—Чаликов!—вскрикнул я.—Да ведь ты молодец. Ты, вижу, из догадливых. И главная твоя догадка заключалась в том, что для того, чтобы научиться хорошо плавать, надо посте­ пенно приучиться к воде, И раз ты это понял, то я тебе скажу так: хочешь мыслить — бросай­ ся в море мысли, в бездонный океан мысли. Вот

иначнешь мыслить. Сначала, конечно, поближе к берегу держись, а потом и подальше заплы­ вай.

—Позвольте,— сказал Чаликов.— Как же это так? Где его взять, это море мысли?

— История философии — вот море мысли.

—Значит, опять в вуз? Учебники читать?

—Постой... Я ведь тебе об этом пока еще ни словом не обмолвился. Я сказал о море мысли,

обездонном океане мысли.

—А как же тогда подступиться к этому морю мысли?

10