sbornik_lecture_2009_filosofiya

97.Там же, С.33, 55.

98.Элиаде М. Аспекты мифа. – С.27.

99.Элиаде М. Миф о вечном возвращении. - С.91.

100.См.: Элиаде М. Мифы, сновидения, мистерии. – С.15.

101.Элиаде М. Аспекты мифа. – С.16.

102.Элиаде М. Мифы, сновидения, мистерии. - С.23, 31.

103.Элиаде М. Мифы, сновидения, мистерии. – С. 32.

104.Там же, С.27.

105.В своих поздних трудах и особенно в посмертно изданных «Дневниках» Леви-Брюль смягчил различия между первобытным и логическим мышлением. Леви-Брюля принято относить к представителям социологической школы, реконструкцию которой я здесь опускаю по причине еѐ широкой известности. Заинтересованного читателя отсылаю к литературе: Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. – М.: Педагогика-Пресс, 1994.

106.Леви-Строс К. Неприрученная мысль. //Леви-Строс К. Первобытное мышление. – М.:

Республика,1994. – С.311.

107.Франц Боас (1858-1942) - американский языковед, этнограф и антрополог, изучал язык и культуру американских индейцев, один из основоположников дескриптивной лингвистики и школы американской этнографии.

108.Леви-Строс К. Структурная антропология. - М.: Наука, 1985. - С.16.

109.См.: Там же, С.247

110.Там же, С.30.

111.Там же, С.36.

112.Термин «авункулат» обозначает две противопоставленные друг другу системы установок:

водном случае дядя по материнской линии представляет авторитет главы семьи; в другом случае племянник обладает правом фамильярного от ношения к своему дяде, он может обращаться с ним как с жертвой. Кроме того, существует связь между установкой по отношению к дяде с материнской стороны и установкой по отношению к отцу. В обоих случаях мы имеем дело с одними и теми же, но обратными по отношению друг к другу системами установок, которые образую две пары оппозиций.

113.Там же, С. 42.

114.Там же, С.49.

115.Там же.

116.Там же, С.206.

117.Леви-Строс К. Структурная антропология. – С.186.

118.Там же, С.187.

119.Там же, С. 196.

120.Там же, С. 206.

121.Там же, С. 208.

122.Там же, С. 213.

123.Леви-Строс К. Отношения симметрии между ритуалами и мифами соседних народов. //Леви-Строс К. Первобытное мышление. – М.: Республика, 1994. – С.368.

124.Там же.

125.Там же, С. 207.

126.Леви-Строс К. Неприрученная мысль. – С.324-325.

127.Там же, С.187.

128.См.: Там же, С. 187-206.

129.Лосев А.Ф. Теория мифического мышления у Э. Кассирера. //Кассирер Э. Избранное. Опыт

очеловеке. – М.: Гардарики, 1998. – С.753.

130.Кассирер Э. Философия символических форм. Т.2. Мифологическое мышление. – М.; Спб.: Университетская книга, 2002. – С.17.

131.Там же, С.19.

132.Там же, С.27.

133.Там же, С.53.

134.Там же, С.54.

135.Там же, С.97.

136.Там же, С.112.

137.Там же, С.193.

138.Там же, С.196.

139.Там же, С.200.

140.Там же, С.230-231.

141.Кассирер Э. Опыт о человеке. Введение в философию человеческой культуры. //Кассирер

Э. Избранное. Опыт о человеке. Там же, С.536.- М.: Гардарики, 1998. – С.526.

142.Там же, С.534-535.

143.Там же, С.536.

144.Там же.

145.Там же, С.537.

146.Как известно, Лосев очень высоко оценивал работы Кассирера по мифу и мифологии, особенно «Философию символических форм», и в целом принял его учение о символической природе мифа, отбросив при этом его функционализм. Подробнее об этом см.: Лосев А.Ф. Диалектика мифа. //Лосев А.Ф. Миф – Число – Сущность. – М.: Мысль, 1994. – С. 28-30; он же: Теория мифического мышления у Э. Кассирера. //Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. – С.731-732.

Литература

1.Афанасьев А.Н. Древо жизни: Избранные статьи. – М.: Современник, 1982.

2.Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Т.1. – М., 1866.

3.Афанасьев А.Н. Происхождение мифа. – М., 1996.

4.Бэкон Фр. О мудрости древних. //Бэкон Фр. Сочинения в 2-х тт. Т.2. – М.: Мысль, 1978.

5.Вико Дж. Основания новой науки об общей природе наций. – М. –К.: REFL-book, 1994.

6.Геродот История в девяти книгах. – М.: Ладомир, 1993.

7.Кассирер Э. Философия символических форм. (в 3-х тт). – М.: Спб. : Университетская книга, 2002.

8.Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. – М.: Гардарика, 1998.

9.Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. – М.: Педагогика-Пресс, 1994.

10.Леви-Строс К. Первобытное мышление. - М.: Республика, 1994.

11.Леви-Строс К. Структурная антропология. – М.: Наука, 1985.

12.Лосев А.Ф. Диалектика мифа. //Лосев А. Миф – Число – Сущность. – М.: Мысль, 1994.

13.Лосев А.Ф. Теория мифического мышления. //Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. – М.: Гардарики, 1998.

14.Мелетинский Е.М. Мифология и фольклор в трудах К. Леви-Строса. //Леви-Строс К. Структурная антропология. – М.: Наука, 1985.

15.Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. – М., 1976.

16.Мифы народов мира. Энциклопедия в 2-х тт. – М.: Советская энциклопедия, 1992.

17.Найдыш В.М. Философия мифологии. От античности до эпохи романтизма. – М.: Гардарики, 2002.

18.Найдыш В.М. Философия мифологии. XIX - начало XXI в. – М.: Альфа-М, 2004.

19.Осадченко Ю.С., Дмитриева Л.В. Введение в философию мифа. – М.: Интерпракс, 1994.

20.20.Платон Тимей. //Платон Собрание сочинений в 4-х тт. Т.3. – М.: Мысль, 1994.

21.Платон Протагор.//Там же.

22.Потебня А.А. Из записок по теории словесности. //Потебня А.А. Слово и миф. – М.: Правда, 1989.

23.Потебня А.А. Эстетика и поэтика. – М., 1976.

24.Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. – М.: Лабиринт, 1998.

25.Пропп В. Я. Морфология <волшебной>сказки. – М.: Лабиринт, 1998.

26.Пропп В.Я. Поэтика фольклора. – М.: Лабиринт, 1998.

27.Соссюр Фердинанд де Курс общей лингвистики. //Соссюр Фердинанд де Труды по языкознанию.

– М.: Прогресс, 1977.

28.Спенсер Г. Синтетическая философия. – К.: Ника-Центр, 1997.

29.Спенсер Г. Сочинения. Т.4. Основания социологии. – Спб., 1898.

30.Спенсер Г. Опыты научные, политические и философские. – Минск: Современный литератор,

1998.

31.Тайлор Э. Первобытная культура. – М.: Политиздат, 1989.

32.Тайлор Э. Доисторический быт человечества и начало цивилизации. - М., 1868.

33.33.Токарев С.А. Ранние формы религии. – М.: Политиздат, 1990.

34.Торшилов Д.О. Античная мифография: мифы и единство действия. – Спб, 1999.

35.Фонтенель Б. О происхождении мифов. //Фонтенель Б. Рассуждения о религии, природе и разуме.

– М.: Мысль, 1976.

36.Фрагменты ранних греческих философов. Ч.1. – М.: Наука, 1989.

37.Фрэзер Дж. Золотая ветвь. – М.: Политиздат, 1984.

38.Фрэзер Дж. Фольклор в Ветхом завете. – М.: Политиздат, 1990.

39.Хюбнер К. Истина мифа. – М.: Республика, 1996.

40.Шеллинг Ф. Введение в философию мифологии. //Шеллинг Ф. Сочинения в 2-х тт. Т.2. – М.:

Мысль, 1989.

41.Шеллинг Ф. Философия искусства. - Спб.: Алетейя, 1996.

42.Шеллинг Ф. Философия откровения. (в 2-х тт.) – Спб.: Наука, 2000-2002.

43.Элиаде М. Аспекты мифа. – Инвест-ППП, 1995.

44.Элиаде М. Мифы. Сновидения. Мистерии. – Рефл-бук, 1996.

45.Элиаде М. Космос и история. Избранные работы. – М.: Прогресс, 1987.

46.Юм Д. Естественная история религии. //Юм Д. Сочинения в 2-х тт. Т.2. – М.: Мысль, 1965.

Н.В. Телегина

Возникновение философии. Н.В. Телегина

Философия как форма отражения человеком мира возникла в результате разложения мифологического сознания. Миф - слитное, недифференцированное сознание древнего человека, в нем воедино связаны элементы религии и знания, философии и медицины, искусства и политики. Миф - не выдумка, не сказка, это реальная история рода, превращающегося в народ, но рассказана эта история в чудесных, порой фантастических образах. Мифологическое сознание - это чувственно-наглядное, образное отражение мира. У мифа нет автора, индивидуальное сознание в нем слито о общинным,

здесь нет различия "Я" и "не-Я", человек не отличает себя от мира, от других людей, от себя самого. И вместе с тем миф можно считать колыбелью человеческой культуры,

потому что из мифологического синкретического единства постепенно выделяются религия, философия, наука, искусство и другие формы общественного сознания. Как и почему это стало возможным?

Рождение философии и собственно научного теоретического сознания в Древней Греции в VI веке до н.э. получило название "греческого чуда". Какие факторы привели к появлению этого «чуда»? Приведем некоторые из них:

1)Разложение первобытного общества, формирование государственной жизни в античной Греции заняло много меньше времени, чем, к примеру, в странах Древнего Востока. Чуть больше чем за два века греки прошли путь от варварства к цивилизации, и

переход этот состоялся уже к VIII веку до н.э.

2)Одним из результатов разложения сельскохозяйственной общины явилось создание множества полисов - городов-государств, ставших центрами торговли, ремесла и государственной жизни.

3)На рубеже VII-VI в.в. до н.э. в Греции появились серебряные монеты, что необычайно интенсифицировало развитие товарного производства и привело к совершенствованию рыночных отношений.

4)В этот период «железный век» переживает свой расцвет. Наличие же железных орудий труда позволило качественно поднять уровень производства.

5)В греческих полисах сложилась такая форма политического устройства, как демократия, т.е. народовластие.

6) Греки усовершенствовали шумерскую письменность и создали свой алфавит и

свою письменность.

Проанализируем основные, как нам представляется, причины этого чуда. Как представляется, сам характер греческой мифологии во многом способствовал развитию теоретического мышления. Древнегреческая мифология отличается по ряду параметров от мифов других народов. В Греции быстрее, чем, окажем, на Востоке, шла эволюция от дисгармоничных, чудовищных, расплывчатых образов к более гармоничным,

зооморфным, а в классической олимпийской мифологии - к образам антропоморфным.

Действующими лицами классических мифов становятся не только антропоморфные боги,

но и герои (полу-боги, полу-люди), которые бросают вызов самому Зевсу (Геракл,

например), да и просто люди - Орфей, Дедал - которые удивляют, восхищают богов своими деяниями. Боги и сама природа вынуждены подчиниться героям и человеку, а это свидетельствует о том, что греки все меньше и меньше ощущают свою зависимость от власти природы. Происходит выделение человека из природы, а этот процесс разъедает саму сердцевину мифа.

Известно, что олимпийская, классическая мифология принадлежит более ранней,

чем античная цивилизации - Крито-микенской, которая прекратила свое существование,

ослабленная длительной Троянской войной. Но, удивительное дело, новое поколение греков сохранило прежние традиции, эти мифы, они возродились в поэзии античных авторов Гесиода и Гомера. Но в этих возрожденных мифах еще меньше культового,

религиозного содержания, и больше человеческого содержания, поэтического творчества.

Здесь и религия была другой. Почитание богов выражалось не в самоотречении и покорности, а, к примеру, в таких культовых действиях, как гимнастические празднества,

театральные представления. Над своими богами, их недостатками греки смеялись в комедиях.

В VII веке до н.э. над Грецией вихрем пронеслась дионисийская религия,

поклонение богу Дионису - сыну Зевса и земной женщины. Этот бог прославился как бог вина и веселья. Его культ противостоял аристократическому Олимпу с Зевсом во главе.

Он создавал у людей иллюзию внутреннего единства с богом, устранял пропасть между богом и человеком. Из этого культа возник театр, а именно – трагедия, сатира и комедия.

У трагика Еврипида и комедиографа Аристофана боги свидетельствуют о своем полном ничтожестве. Другим почитаемым божеством стал титан Прометей, давший людям огонь и знания, научивший их строить дома и льнокрылые корабли, смешивать лекарства и лечить болезни. Зевс жестоко наказал Прометея, приковав его к скале. Геракл нарушил волю Зевса и освободил Прометея, и тем не менее, между Зевсом и Гераклом наступает примирение. Зевс уступил Гераклу, подобно тому, как варварство однажды уступает цивилизации и примиряется о ней.

Такая мифология и такая религия убеждает нас в том, что этот маленький народ был более активен, подвижен, свободен в своем отношении с природой, чем древние народы. Греки отличили, выделили себя из приводы. но не противопоставили себя ей.

Подражание природе, восхищение ей, жизнь в гармонии с ней стали нормой бытия. Мы называем эту черту греческой культуры натурализмом. О греках говорят: "Они всю природу носят с собой". Стройные, светловолосые, голубоглазые, они даже своим внешним видом олицетворяли прекрасную природу своей Эллады. Они носили белые туники из натуральных тканей, не стеснявшие движения тела; большую часть года ходили босиком; питались рыбой, петрушкой, оливками, маслом оливы - скромно, без излишеств.

Пили вино, разбавленное водой. Аскетичны в быту были даже цари-базилевсы. Простые глинобитные дома были внутри украшены керамическими изделиями. Нигде не увидим мы дворцов знати, богатых украшений, а поражающие своим величием и великолепием храмы - это все-таки жилища богов, а не людей.

Греческий язык певучий, напевный, богатый синонимами, множеством оттенков и полутонов, разнообразен, как сама природа Греции. Любимое зрелище - наблюдение за спортивными состязаниями. Победа награждалась, прежде всего, славой. Греки восхищались красотой, гармонией человеческого тела, культивировали эту красоту.

Занятия гимнастическими упражнениями были обязательными для каждого гражданина Греции. Эта близость к природе, этот натурализм мы увидим и в характере производства.

Греция оставалась страной сельскохозяйственной и производила то, что позволяла природа: разводили коз, изготавливали оливковое масло, вина, ловили рыбу. Может быть,

потому и отправились греки в дальний путь за золотым руном, что только из овечьей шерсти, которую не производили в Греции, можно было изготовить легкую, тонкую шерстяную ткань для туники?

Грека радовала не победа над природой, не преодоление ее, а гармония, слияние о ней. Отсюда и на все лады повторяемое: "Не навреди природе!", "Знай меру!". Этот натурализм проявился и в совершенстве архитектурных форм с его принципом «золотого сечения», и в медицине (Гиппократ в лечении болезней, во многом, полагался на природу), и в философии с ее космологизмом. Само слово «космос» означает "лад", "гармония".

Греческое рабство называют классическим. Вспомним учение Аристотеля о рабстве. "Раб - не только раб господина, но и абсолютно принадлежит ему", "Кто по своей природе принадлежит не самому себе, а другому, и при этом все-таки человек, - то он по своей природе раб" ("Евдемова этика"). Раб – это «говорящее орудие», по мысли Аристотеля, да еще такое, которое может производить целесообразную работу, цели

которой предписывает господин. В рабстве четко выражено отделение умственного труда от физического. Функция грубого, неквалифицированного, нетворческого физического труда была отдана рабам, а человек свободный получил возможность заниматься политикой, торговлей, управлением своим хозяйством, совершенствовать ремесленное производство, заниматься науками и философией.

Становление и развитие демократических порядков в Древней Греции привело к тому, что здесь создается особая форма жизнедеятельности. Аристотель определяет человека как «политическое животное», то есть именно политическая, управляющая деятельность представлялась как основная для человека. Древнегреческое общество очень дифференцировано: мелкие землевладельцы и богатые, свободные члены сельских общин,

ремесленники, моряки, купцы, - все они, за исключением женщин, рабов и метеков

(инородцев) - граждане полиса. К VI веку до н.э. одной из форм правления в городах-

государствах становится демократия - власть демоса. Реформатор Солон осуществил в Афинах такие преобразования, которые позволили сосредоточить всю законодательную власть в руках народного собрания, участие в котором принимали все граждане. Главным судебным органом стал Народный суд. Список судей составлялся ежегодно, и в него по жребию мог попасть любой гражданин Афин, если он только ранее не был осужден.

Напомним, что для Ближнего Востока, в это время было характерно господство восточной деспотии, теократической монархии. В Греции тоже жили цари-базилевсы, но не такие,

как на Востоке. Властное отношение здесь не развито, насилие осуществляется только тогда, когда осуществляются торговые, экономические, военные связи с другими государствами. Нет аппарата принуждения, нет постоянной армии, а есть всеобщее вооружение народа. Базилевс никогда не выступит против своего народа, он всегда с ним.

Он символизирует собой, по сути дела, родовые традиции, но олицетворяет не единство рода, а единство территории, народа, государства. Участие в управлении своим государством, когда лично от тебя реально зависит принятие того или иного решения,

необычайно раскрепощает самосознание человека, его "Я". Новая форма жизнедеятельности требовала от человека отличия своей точки зрения от иной,

укрепления своей самостоятельности.

В мифе классическом, напомню, уже произошло выделение человека из природы,

но все-таки миф оставался общинным, коллективным сознанием, в котором не было места сознанию индивидуальному. Появление такого сознания и привело к разрушению мифа. В 582 году на Пифийских играх (вторых по значению после Олимпийских) были введены мусические состязания, то есть соревнования в разного рода искусствах, в том числе в

мудрости. Семь мудрецов были названы здесь, и таким образом, их мудрость получила всегреческое признание и значение. Среди них был один философ – Фалес.

Философия приходит на смену мифологии как система понятий индивида о мироздании. Многозначные, расплывчатые образы мифологии постепенно трансформировались в понятия, и в результате этого процесса рационализации философия отделяется от мифологии. Как же формируются первые понятия? Любое понятие обладает большей или меньшей степенью абстрагирования. В процессе образования понятий человек отвлекается, абстрагируется от каких-то чувственных, конкретных характеристик объекта и фиксирует те качества, которые являются внутренними, скрытыми от органов чувств. Философские понятия обладают наибольшей степенью общности.

Здесь нужно отметить, что в греческом классическом мифе присутствовали элементы, зачатки понятийного отражения мира. Ведь не только за счет недюжинной силы побеждает Геракл теогонических чудовищ, но и за счет опыта, смекалки, хитрости,

сообразительности. Помимо вполне конкретных образов богов в мифе присутствует, к

примеру, титан Океан - облекающий собой всю Землю, из которого берут начало реки,

ручьи, из него восходит Солнце и в него же заходит. И хотя боги Олимпа относятся к нему с уважением, он не принимает участие в управлении миром, не присутствует на пирах. Этот образ достаточно абстрактен. Должен был произойти какой-то толчок, чтобы этот процесс абстрагирования и рационализации стал необходимым и постоянным.

Разделение труда привело к сосредоточению функций умственной регуляции труда у одних людей, в то время как физическим трудом занимались другие люди. Появляется стремление выработать меры труда. Но в природе мер нет, она безмерна. Меру творит человек. Создавая меру, он создает мир априорных (доопытных) идеальных форм -

понятий, и первые науки, которые возникли, были мерные науки (например, геометрия,

арифметика). Геометрия помогает измерить участок земли, арифметика послужит в подсчете количества полученного урожая или проданного товара. Ну а если мы хотим измерить мир в целом - Космос? С помощью какой меры можно это сделать? Каковы начала науки, измеряющей Космос?

Не так ли ребенок, задумываясь, из чего сделана игрушка, уже не ломает ее, а

начинает рассматривать, анализировать? Так и греки не ломали, не расчленяли Космос, а

рассматривали его умственным взором, созерцали. Вместо наивности прежней мифологии появилась потребность задумываться над этим живым и одушевленным Космосом,

анализировать его. Русский философ Владимир Соловьев в лекции по античной философии отмечает, что природа в Греции «стала изысканием ума, а не силой,

тяготеющей над умом, как в древних мифах. Ум рассматривает окружающую природу,

видит множественность, изменчивость мира, ищет единую основу и начало, из которого исходит это множество». Философ Пифагор о себе и других мудрецах говорил так: «Философ нигде не участвует, но везде присутствует, весь мир в себе удерживает». Так люди начали философствовать.

Считается, а это мнение прежде всего Аристотеля, что первым философом был Фалес из города Милета. Ему приписывают слова: «Я, Фалес, говорю: весь мир состоит из воды. Это живое начало. Оно и в человеке, и в животном, и в океане. И семя не прорастет из воды. Солнце и звезды созданы из паров. Земля покоится на воде». Что же здесь философского? Ведь вода присутствовала и в мифологии. Да, но там она чувственная,

конкретная - морская, речная, вода в ручьях. И за каждой из них - свой наглядный образ -

Нептун, Нерей, Инах, наяды и т.д. У Фалеса нет ни одного указания на конкретное качество воды, ему не важно, пресная она или соленая, холодная иди теплая,

быстротекущая или спокойная. Он выделяет в ней одно главное, существенное свойство -

оживлять все вокруг, быть живым началом. А значит «вода» у Фалеса становится философским понятием. Вот как оказал об этом А. Герцен: «Но где же в природе, в этом беспрерывном потоке изменений найти всеобщее начало, которое бы всего более выражало мысль о единстве и покое в беспокойном многообразии физического мира?

Ничего не могло быть естественнее, чем принятие воды за это начало. Она не имеет определенной, стоячей формы, она везде, где есть жизнь. В воде он видел более, чем воду,

текущую в ручьях. Вода для него не только вещество, отличное от других веществ -

земли, воздуха, но вообще-текущий раствор, из которого все образуется. Только в этом значении, широком, полном мысли, эмпирическая вода получает истинно философский смысл».

Что еще отличает философию Фалеса от мифа? Вот это: «Я, Фалес, говорю...»

Философ выступает от своего собственного имени, высказывает свой взгляд на мир, с ним можно соглашаться или не соглашаться, спорить, как это делали его ученики Анаксимандр и Анаксимен. У каждой философской концепции есть автор. Вот почему история философии - это история философов, их споров, сомнений, размышлений, и

вместе с тем - это история того, как возникло, развивалось, оттачивалось само человеческое мышление, как расширялось его проблемное поле, как становились и решались все новые и новые задачи.

Но могла ли эта первая философия, вышедшая из недр мифологии, сразу оторваться от нее? Конечно, их связь сохраняется. Философию и мифологию роднит сама проблема первоначала, которая является общей для них, хотя и решается, как мы показали, по-разному. Их связывает общее представление о Космосе, как живом,