§ 2.2. Правовая природа и сущность наложения ареста на имущество.

Одним из уголовно-процессуальных средств обеспечения имущественных прав потерпевших является, - наряду с гражданским иском, - наложение ареста на имущество. УПК РФ относит его к «иным мерам процессуального принуждения», т. е. определяет как процессуальное действие.

В период разработки действующего УПК РФ трактовка наложения ареста на имущество, а также его местоположение в нормативом акте подвергались изменениям. В Проекте Общей части УПК РФ было предложено нормы о наложении ареста на имущество включить в самостоятельный раздел «Меры процессуального принуждения». В проекте УПК РФ, опубликованном в 1997 г. для обсуждения, наложение ареста на имущество оказалось исключенным из раздела, посвященного предварительному расследованию и регламентирующего следственные действия, и было помещено в главу 13 «Иные меры процессуального принуждения» раздела 4 «Меры процессуального принуждения». Однако авторы проекта УПК проявили непоследовательность и «по инерции» в ст. 332 наложение ареста на имущество называли следственным действием. При принятии УПК РФ в окончательном варианте данный недостаток был устранен.

В проекте УПК РФ, подготовленным авторским коллективом в Министерстве юстиции РФ анализируемое процессуальное действие получило «прописку» в главе «Иные меры процессуального принуждения». Примечательно, что в данном законопроекте выделялась и самостоятельная глава «Гражданский иск в уголовном деле», однако разработчики данного проекта не включили в нее нормы о наложении ареста на имущество.

Уголовно–процессуальный кодекс Российской Федерации внес изменения в регламентацию средств обеспечения имущественных прав потерпевших. В первоначальной редакции УПК РФ в ч. 2 ст. 44 гражданский иск мог быть предъявлен до окончания предварительного следствия. В дальнейшем данная норма была изменена Федеральным законом от 4 июля 2003 г № 92 – ФЗ⁰. В результате на сегодняшний день гражданский иск может быть предъявлен до окончания судебного следствия при рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции.

Существенным изменениям подверглась регламентация наложения ареста на имущество. Данное процессуальное действие в соответствии с УПК РФ перестало относиться к числу следственных, а причисляется теперь к иным мерам уголовно-процессуального принуждения. Также введен судебный порядок получения разрешения на производство наложения ареста на имущество. Статья 115 УПК РФ неоднократно подвергалась внесению ряда поправок.

Так, Федеральный закон от 29 мая 2002 г. № 58 – ФЗ⁰дополнил ч. 8. ст. 115 УПК РФ нормой об обязательном вручении копии протокола лицу, на имущество которого наложен арест.

Федеральный закон от 4 июля 2003 года № 92 – ФЗ изменил положение ч. 4 ст. 115 УПК РФ о том, что арест не может быть наложен на имущество, указанное в Перечне имущества, не подлежащего конфискации по приговору суда, предусмотренном Уголовно-исполнительным кодексом Российской Федерации, на норму о том, что арест не может быть наложен на имущество, на которое в соответствии с Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации не может быть обращено взыскание; дополнил ч. 5 ст. 115 УПК РФ нормой об обязательном присутствии при наложении ареста на имущество понятых.

В соответствии с первоначальной редакцией ст. 115 УПК РФ арест мог быть наложен на любое имущество подозреваемого, обвиняемого, лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия (за исключением имущества, указанного в ч. 4 ст. 115 УПК РФ). После принятия Федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 161 – ФЗ⁰наложение ареста в целях исполнения приговора в части гражданского иска, стало возможно только на имущество обвиняемого, подозреваемого, полученное ими в результате преступных действий либо нажитое преступным путем.

Федеральный закон от 27 июля 2006 года № 153 – ФЗ⁰ч. 3 ст. 115 УПК РФ дополнил вышеуказанную норму, разрешив накладывать арест также на имущество, которое использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления либо для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации).

Федеральный закон от 5 июня 2007 года № 87 – ФЗ⁰внес еще одно изменение в ч. 1 ст. 115 УПК РФ, заменив обязательное согласие прокурора при наложении ареста на имущество следователем, согласием руководителя следственного органа.

История развития уголовно-процессуального законодательства внесла изменения в правовую природу наложения ареста на имущество. Правовая природа наложения ареста на имущество является дискуссионным понятием. Ряд ученых видят в нем все признаки следственного действия. Статья 5 УПК РФ не содержит определение следственного действия. В научной литературе его рассматривают как регламентированное законом действие, направленное на собирание и проверку доказательств.⁰

С.А. Шейфер определяет его как систему правовых предписаний (дозволений, запретов), определяющих основания проведения, условия выполнения, содержание и форму познавательных и удостоверительных операций, а также мер принуждения, применяемых к недобросовестным участникам, направленных на получение доказательств определенного вида⁰.

Ряд авторов отмечают, что некоторые следственные действия могут и не быть направлены на это. Например, обыск может быть направлен на поиск имущества, скрываемого от наложения ареста в обеспечение возможности гражданского иска. Осмотр места происшествия, местности, помещения может производиться не только в целях обнаружения доказательств, но и для выяснения обстановки происшествия, обстоятельств, имеющих значение для дела. Данные авторы основополагающим критерием следственных действий выделяют их направленность не на проверку и сбор доказательств, а на установление обстоятельств, имеющих значение для дела.⁰

Мы разделяем данную точку зрения. На наш взгляд, позиция данных авторов рассматривает правовую природу следственного действия не только с позиции уголовно-процессуального законодательства, но и с позиций криминалистики. Проверка определенных версий заставляет следователя (дознавателя) использовать результаты проведенного следственного действия с различных сторон. Следовательно, к ним относятся регламентированные законом действия, которые направлены на собирание и проверку фактических данных с целью получения доказательств по уголовному делу.

Анкетирование сотрудников практических органов показало⁰, что 78,63% опрошенных понимают следственное действие как регламентированное уголовно-процессуальным законом действие, направленное на получение доказательственной информации по уголовному делу. 20,56% опрошенных определили следственное действие как любое действие следователя, регламентированное уголовно - процессуальным законом. 0,81% опрошенных отметили иной вариант ответа, посчитав оба вышеуказанных определения правильными.⁰

Среди признаков, присущих следственному действию⁰, наибольшее количество респондентов – 75,40% отметили направленность на собирание и исследование фактических данных с целью получения доказательств по уголовному делу; 58,47% опрошенных выделили признак регламентированности нормами уголовно – процессуального закона; 31,05 % респондентов назвали признак осуществления следственного действия лицами, уполномоченными законом проводить предварительное расследование; 22,18% выделили среди признаков следственного действия его направленность на решение основных задач предварительного расследования; 20,16% – осуществление в досудебных стадиях уголовного судопроизводства; 6,45% – наличие упорядоченной структуры поисковых, познавательных и удостоверительных операций; 1,21% – непрерывность во времени.⁰

Таким образом, респонденты также придерживаются сложившегося в научной литературе понимания следственного действия в узком смысле слова и выделяют его основным признаком направленность на получение доказательственной информации.

Сложилось несколько точек зрения и на правовую природу наложения ареста на имущество. Ряд авторов относят его к следственным действиям. Например, А.П. Рыжаков отмечает, что «наложение ареста на имущество может быть следственным действием, так как иногда (помимо основной) преследует цель собирания доказательств, а протокол такового содержит данные, имеющие отношение к делу».⁰И.Е. Быховский по данному поводу указывал, что в протоколе нередко фиксируется наличие у лица материальных ценностей, количество и стоимость которых свидетельствует об образе жизни не по средствам, что имеет доказательственное значение.⁰

Другие авторы не относят наложение ареста на имущество к следственным действиям. Г. Абдумаджидов считает, что данное процессуальное действие направлено исключительно на обеспечение возмещения имущественного ущерба, причиненного преступлением, и исполнения возможной конфискации, не связано с работой следователя с доказательствами.⁰

По мнению С.А. Шейфера, наложение ареста на имущество: «По своей природе и целям это не познавательное, а организационно-распорядительное действие, проводимое для того, чтобы обеспечить неотчуждение имущества».⁰

Наложение ареста на имущество З.З. Зинатуллин определил как процессуальное действие, заключающееся в описании имущества и запрещении пользоваться им лицу, в чьем владении оно находится, и не относил его к следственным действиям⁰.

По мнению Б.Т. Безлепкина, при наложении ареста на имущество фактические данные, имеющие значение для дела, как правило, не добываются, и протокол наложения ареста на имущество в числе источников доказательств не значится⁰.

А.П. Аленин, на наш взгляд, занимает отличную от всех вышеизложенных авторов позицию и высказывает мысль о том, что, с процессуальной стороны, наложение ареста на имущество – это следственное действие, а с криминалистической точки зрения оно следственным не является, так как в результате его проведения не собираются доказательства.⁰

К какому виду процессуальных действий можно отнести наложение ареста на имущество⁰следственные работники высказались так: 44,35% опрошенных относят его к следственным действиям, 40,73% – к судебным, 12,5% – к мерам процессуального принуждения. Ряд респондентов причисляют его сразу к двум видам процессуальных действий: 1,12% – к судебному и иному, 2,42% – к следственному и судебному.

При этом, среди задач наложения ареста на имущество большинство респондентов выделили: возмещение ущерба – 20,97%, затруднились ответить – 18,95% опрошенных, 13,71% респондентов отметили обеспечение гражданского иска, 7,26% назвали обеспечение гражданского иска, других имущественных взысканий, 6,85% обозначили задачи наложения ареста на имущество как запрет подозреваемому (обвиняемому) использовать имущество, 6,05% респондентов выделили обеспечение гражданского иска и конфискации, 5,65% опрошенных назвали обеспечение прав и законных интересов потерпевших и только 2,82% респондентов назвали все задачи наложения ареста на имущество, предусмотренные УПК РФ: обеспечение гражданского иска, конфискации, других имущественных взысканий. При этом среди респондентов, ответивших на последний вопрос, подавляющее большинство – 2,42% занимают следователи ОВД Самарской области.⁰

Таким образом, понимая, что наложение ареста на имущество направлено на возмещение ущерба, а не на получение доказательственной информации по уголовному делу, респонденты все равно отнесли его к следственным действиям.

Наша позиция заключается в следующем. В соответствии с п. 5 ст. 32 УПК РФ наложение ареста на имущество является иной мерой процессуального принуждения. Основной целью наложения ареста на имущество выступает обеспечение компенсации нарушенных прав потерпевших, а не сбор доказательств. Но нельзя и отрицать, что в процессе проведения описи и оценки имущества следователь (дознаватель) может увидеть определенные документы, записи в блокнотах, фотографии, принадлежащие лицу, у которого проводится наложение ареста на имущество. Они могут позволить следователю (дознавателю) получить данные о материальных доходах, интересах, хобби, круге знакомств подозреваемого, обвиняемого, лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия, что может быть впоследствии использовано в процессе расследования преступления при формировании у следователя (дознавателя) мнения относительно различного круга вопросов, например, соответствует ли уровень жизни подозреваемого (обвиняемого) его доходам. (Кстати, точку зрения о возможности получения сведений, на основе которых устанавливается наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве наложения ареста на имущество разделили 58,47% опрошенных сотрудников практических органов⁰). Однако любая информация о жизни подозреваемого (обвиняемого), выявленная в рамках наложения ареста на имущество, не будет признаваться доказательством по делу и для придания ей статуса доказательства следователю (дознавателю) понадобится в дальнейшем проведение различных следственных действий: допроса, обыска, выемки и т.д.

Таким образом, следователь (дознаватель) при наложении ареста на имущество имеет возможность получить недостающую или дополнительную информацию о подозреваемом (обвиняемом) и спланировать ход дальнейшего расследования для приобщения полученных данных по уголовному делу, в качестве доказательств.

Также в процессе наложения ареста на имущество может быть выявлено имущество, не обнаруженное в ходе ранее проведенных обыска, выемки и иных следственных действий. На наш взгляд, неоднозначность понимания правовой природы наложения ареста на имущество порождена недостатками ее уголовно-процессуального регулирования.⁰Необходимо устранить правовые коллизии наложения ареста на имущество, а также разобраться к какому из видов противоречий уголовно-процессуального регулирования они относятся⁰.

В статьях 164-170 УПК РФ словосочетание «следственные действия» следует заменить на «следственные и иные процессуальные действия». Также, есть смысл слово «следователь» дополнить словом «(дознаватель)», поскольку наложение ареста на имущество может проводиться как следователем, так и дознавателем.

Соответствующие изменения нужно внести и в ч. 1 ст. 60 УПК РФ. Данная статья регламентирует обязательное участие понятых в следственном действии, но не говорит об их участии в иных процессуальных действиях. Часть 5 статьи 115 УПК РФ предписывает, что наложение ареста на имущество также должно проводиться с участием понятых. Однако наложение ареста на имущество является иным процессуальным действием. Учитывая, что объективность и достоверность результатов поиска имущества и денежных средств могут быть получены и при производстве иных процессуальных действий, следует законодательно закрепить участие понятых в иных процессуальных действиях.

Целесообразно внести соответствующие изменения в ч. 1 ст. 60 УПК РФ и изложить ее в следующей редакции: «Понятой – не заинтересованное в исходе уголовного дела лицо, привлекаемое дознавателем, следователем для удостоверения факта производства следственного, иного процессуального

действия, а также хода и результатов следственного, иного процессуального действия», а также в п.п. 1, 2, ч. 3 ст. 60 УПК РФ и сформулировать их так:

«3. Понятой вправе:

1) участвовать в следственном, ином процессуальном действии и делать по поводу следственного, иного процессуального действия заявления и замечания, подлежащие занесению в протокол;

2) знакомиться с протоколом следственного, иного процессуального действия, в производстве которого он участвовал».

Вышерассмотренные противоречия уголовно-процессуального регулирования относятся к формально-логическим внутрисистемным, так как вытекают из логических ошибок законодателя.

Трактовка понятия «имущество» отсутствует в уголовном законе. Исследованию данной темы посвящены многие научные труды цивильного, уголовного права⁰. Единый подход так и не выработан. Мы определяем «имущество» как любое материальное благо, имеющее стоимостную оценку. Это формально-логическое противоречие является межсистемным.

В научной литературе отсутствует единое понимание понятия «наложение ареста на имущество». Ряд авторов полагают, что наложение ареста на имущество включает в себя опись имущества и запрещение им распоряжаться⁰. Приверженцы второй позиции считают, что под наложением ареста на имущество следует понимать процессуальное действие, направленное на обнаружение и изъятие подлежащего аресту имущества, а также принятие мер обеспечения его сохранности⁰.

Анализируя ч. 2 ст. 115 УПК РФ: «Наложение ареста на имущество состоит в запрете собственнику или владельцу имущества, распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться им, а также в изъятии имущества и передаче его на хранение», можно сделать следующий вывод. Наложение ареста на имущество состоит из следующих последовательно совершаемых действий: решения судьбы правомочий по пользованию, распоряжению имуществом, изъятия имущества и передачи его на хранение. Оговоримся, что правомочие владения сохраняется за собственником или владельцем до вынесения окончательного решения судом.

Посмотрим, подтверждается ли данное определение последующими частями данной статьи.

Часть 6 ст. 115 УПК РФ формулирует следующее: «Имущество, на которое наложен арест, может быть изъято либо передано по усмотрению лица, производившего арест, на хранение собственнику или владельцу данного имущества либо иному лицу…». Формулировка «может быть изъято либо передано на хранение» означает, что при наложении ареста на имущество применяются последовательно не два этих действия, как было указано в предыдущем примере, а только одно из них.

Более того, изъятие имущества, а также его передача на хранение уже не входят в дефиницию наложения ареста на имущество. Таким образом, в соответствии с ч. 6 ст. 115 УПК РФ наложение ареста на имущество состоит только из ограничения правомочий пользования и распоряжения имуществом.

Итак, какой же из вышерассмотренных вариантов дефиниции наложения ареста на имущество действительно подразумевается законодателем? Для ответа на этот вопрос необходимо уяснить какой правовой смысл несут в себе следующие понятия:

• пользование, распоряжение;

• изъятие имущества;

• передача на хранение.

Частью 2 ст. 115 УПК РФ запрещается право распоряжения во всех случаях, и в необходимых случаях – право пользования. Следовательно, изъятие и передача на хранение имущества возможны лишь в тех случаях, когда запрещены оба правомочия, т.к. нельзя изъять имущество, которым разрешено пользоваться.

Положение ч. 2 ст. 115 УПК РФ не прописывает судьбу имущества, которое подвергается наложению ареста, но остается в пользовании у собственника или владельца. В связи с этим изъятие имущества, а также передача его на хранение являются лишь мерами обеспечения запрета распоряжения. Можно предположить, что изъятие и передача на хранение не являются действиями, без которых наложение ареста на имущество не может существовать, без которых данное процессуальное действие выглядит не произведенным до конца. Это лишь обеспечительные меры для выполнения запрета, касающегося правомочия распоряжения. Следовательно, изъятие и передача на хранение имущества не входят в дефиницию наложения ареста на имущество.

Данная иная мера процессуального принуждения включает в себя решение судьбы двух правомочий: пользования и распоряжения.

Как тогда быть с понятиями «изъятие» и «передача на хранение»? Что такое «изъятие»? Изъятие подразумевается в статье 115 УПК РФ как перемещение арестованного имущества от места наложения ареста в камеру хранения вещественных доказательств, банк и другие организации, а также его хранение там. Стоит заметить, что это противоречит правилам лексики русского языка, изъятие не имеет такого широкого объема и не включает в свой состав компонент «хранение» ⁰.

Передача же на хранение подразумевается ст. 115 УПК РФ как оставление арестованного имущества на хранении у владельца, собственника, других лиц.

Таким образом, наложение ареста на имущество состоит в запрете распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться имуществом. Изъятие имущества и передача его на хранение в дефиницию наложения ареста на имущество не входят и являются только обеспечительными действиями для выполнения наложенных запретов на правомочия по владению и (или) распоряжению.

Следовательно, ч. 2 ст. 115 УПК РФ нуждается в корректировке. Представляется, что из его содержания необходимо исключить фразу: «а также в изъятии имущества и передаче его на хранение». По нашему мнению, изъятие и передачу на хранение арестованного имущества, с учетом всех предложенных изменений в предыдущем параграфе, целесообразно регламентировать лишь в ч. 7 ст. 115 УПК РФ в следующей редакции: «Имущество, на которое наложен арест, может быть изъято либо передано по усмотрению лица, производившего арест, на хранение собственнику или владельцу этого имущества либо иному лицу, которые должны быть предупреждены об ответственности за сохранность имущества, о чем делается соответствующая запись в протоколе».

Необходимо отметить, что на этот счет в научных источниках содержатся различные точки зрения.

Так, Н.В. Луговец полагает, если ограничения прав по распоряжению и пользованию не могут обеспечить цели наложения ареста на имущество, то ограничивается и право владения – имущество изымается и передается на хранение другим лицам.⁰

Л. Новоселова высказывает иную позицию. Она считает, что арест имущества должника включает запрет распоряжаться имуществом, а при необходимости ограничивает право пользования имуществом или изъятие имущества⁰.

Думается, что наложение ареста на имущество включает в себя лишь ограничение права распоряжения и в некоторых случаях - права пользования имуществом. При наложении ареста на имущество правомочие владения сохраняется. Собственник, владелец лишается данного правомочия лишь на стадии реализации арестованного имущества и передачи имущества новому собственнику. Обеспечительные же действия – изъятие имущества или передача его на хранение в содержание наложения ареста на имущество не входят. На наш взгляд, в данном случае противоречие уголовно-процессуального регулирования носит формально-логический внутрисистемный вид.

В дополнение ко всему вышесказанному необходимо отметить практически полное отсутствие правовой регламентации вопросов хранения и изъятия арестованного имущества в уголовном процессе. Правоохранительные органы вынуждены руководствоваться Инструкцией "О порядке изъятия, учета, хранения и передачи вещественных доказательств по уголовным делам, ценностей и иного имущества органами предварительного следствия, дознания и судами", утвержденной Генпрокуратурой СССР, МВД СССР, Минюстом СССР, Верховным Судом СССР, КГБ СССР 18 октября 1989 г. № 34/15, которая в определенных вопросах не соответствует современным жизненным реалиям, противоречит нормам других отраслей права, регламентирующих аналогичные вопросы⁰. Следовательно, в данном случае недоработка уголовно-процессуального регулирования носит диалектический характер.

Часть 2 ст. 115 УПК РФ порождает ряд вопросов: в каком случае следует изымать имущество, а в каком передавать на хранение; кому целесообразнее передавать на хранение имущество с целью избежать совершения с ним незаконных действий; на сколько действенным является предупреждение об ответственности за сохранность имущества для лиц, которым оно оставлено.

А.П. Гуляев, П.М. Туленков, В.М. Усков высказывают следующее: если нет опасений, что предметы могут быть утрачены, заменены или скрыты, они передаются на хранение владельцу имущества под расписку.⁰На наш взгляд, напрашивается вопрос: откуда следователь (дознаватель) может обладать информацией об истинных намерениях хранителя. Более того, сам ответственный хранитель на момент наложения ареста на имущество может иметь добросовестные намерения, а затем их поменять на противозаконные. Также следует отметить, что ни один ответственный хранитель не застрахован от форс-мажорных обстоятельств: пожара, наводнения.

А.Н. Иванов, Е.С. Лапин не рекомендуют передавать арестованное имущество на хранение лицам, обвиняемым в тяжком или особо тяжком преступлении⁰.

В. Понарин также добавляет, что на практике имеются случаи подмены вещей или отдельных деталей предметов и утрату их как источника возмещения.⁰П.М. Филиппов, Е.П. Темушкин отмечают, если подозреваемый проживал в гостинице, общежитии или на частной квартире, то описанные вещи необходимо изъять и поместить на хранение в складском помещении, в котором была бы обеспечена сохранность имущества до решения суда. От работника склада отбирается подписка о предупреждении об ответственности за сохранность.⁰

Анкетирование практических работников следствия относительно целесообразности распорядиться арестованным имуществом дало такую картину⁰: 65,32% респондентов от общего их числа посчитали, что его необходимо изъять, 18,15% – «оставить под сохранной распиской у обвиняемого»; 2,42% – «оставить под сохранной распиской у родственников, соседей обвиняемого; 9,27% – оставить под сохранной распиской у иных лиц (респондентов, выбравших данный вариант ответа, попросили указать у каких иных лиц⁰. Ответы были следующими: у законного собственника имущества – 2,42%; затрудняюсь – 3,63%; создать службу, аналогичную приставам – 2,02%; фонд федерального имущества РФ по региону – 0,81%; «государственный орган» – 0,40%). Часть проанкетированных выбрала графу «иное» и указала свои варианты ответов: в зависимости от вида имущества – 1,61%; в зависимости от ситуации – 0,81%; 2,42% затруднились ответить⁰.

Полученные результаты говорят о том, что большинство сотрудников практических органов разделяют позицию о необходимости изъятия имущества, на которое был наложен арест. Обращает на себя внимание небольшое количество респондентов, которые изложили свои варианты иных лиц, которым, по их мнению, можно передать на хранение арестованное имущество. Данные ответы еще раз указывают на важность при наложении ареста на имущество взаимодействия следователя (дознавателя) с другими государственными органами. Более того, они указали на необходимость появления при наложении ареста на имущество неких незаинтересованных третьих лиц - государственных органов, которые, по мнению респондентов, смогут наиболее эффективно осуществлять хранение арестованного имущества. На наш взгляд, это свидетельствует о проблеме отсутствия в правоохранительных органах на сегодняшний день необходимых для хранения имущества оборудованных помещений.

Передача на хранение арестованного имущества подозреваемому (обвиняемому) или третьим лицам влечет за собой опасность невозможности удовлетворить законные требования потерпевшего. В связи с этим передавать на хранение арестованное имущество какому-либо лицу и уж тем более его собственнику или владельцу необходимо только в самых безвыходных ситуациях. Поэтому, как нам кажется, оставлять на хранение арестованное имущество возможно только в случае его незначительной стоимости (менее 5 МРОТ).

На вопрос в анкете можно ли назвать обвиняемого, его родственников, соседей лицами, незаинтересованными в подмене арестованного имущества схожим, но менее ценным, респонденты дали такие ответы:⁰«точно да» – 6,04%, «скорее всего да» – 17,34%, «скорее всего, нет» – 20,56%, «точно нет» – 47,98%, в графе «иное» респонденты отметили следующее: «точно да - обвиняемый, родственники; скорее всего, нет – соседи» – 0,40%; «в зависимости от их взаимоотношений» – 0,40%; «в каждом конкретном случае индивидуально подходить к данному разрешению вопроса» – 0,40%; «затрудняюсь» – 7,67%.⁰Таким образом, большинство опрошенных считают нецелесообразным передачу на хранение арестованного имущества обвиняемому, его родственникам, соседям.

В связи с этим можно констатировать, что следственные работники вновь подчеркивают необходимость изъятия арестованного имущества.

Проблемы обеспечительных мер рассматриваются не только учеными, но и практическими органами в рамках подведения результатов тематических проверок. Так, в Постановлении Коллегии Счетной палаты Российской Федерации от 8 февраля 2002 года № 4 (289) "О результатах тематической проверки в федеральных органах исполнительной власти, других государственных органах и органах исполнительной власти субъектов Российской Федерации эффективности мер по увеличению поступлений в федеральный бюджет средств от реализации конфискованного, арестованного и бесхозяйного имущества" отмечаются следующие недостатки.

Действующее законодательство по исполнительному производству (федеральные законы "Об исполнительном производстве" и "О судебных приставах"), постановления и иные правовые акты Правительства Российской Федерации в основном регулируют вопросы реализации, оценки, порядка учета и хранения конфискованного и арестованного имущества, по которому принудительное исполнение судебных актов и актов других органов в Российской Федерации возлагается на службу судебных приставов (далее – ССП) Минюста России и не распространяется на другие федеральные органы исполнительной власти и органы прокуратуры Российской Федерации. В связи с чем, органы прокуратуры, МВД России, ФСБ России и ФСНП России вынуждены руководствоваться Инструкцией "О порядке изъятия, учета, хранения и передачи вещественных доказательств по уголовным делам, ценностей и иного имущества органами предварительного следствия, дознания и судами", утвержденной Генпрокуратурой СССР, МВД СССР, Минюстом СССР, Верховным Судом СССР, КГБ СССР 18 октября 1989 г. № 34/15, которая не отвечает требованиям сегодняшнего дня в вопросах изъятия, учета, хранения и передачи на реализацию указанного имущества. При этом данной Инструкцией определен только порядок исполнения решений органов предварительного следствия, дознания, суда в отношении вещественных доказательств по уголовным делам, ценностей и иного имущества. Вместе с тем, законодательными и нормативными правовыми актами не предусмотрены порядок хранения и передачи изъятого следственными органами арестованного имущества, в том числе скоропортящегося, а также источники возмещения затрат по его оценке, экспертизе и хранению⁰.

К сожалению, не во всех органах расследования оборудованы помещения, в которых можно было бы хранить арестованное и изъятое имущество. Высказывались предложения о необходимости создания специализированных межведомственных камер хранения вещественных доказательств и арестованного имущества при органах расследования.⁰

Результаты анкетирования показывают, что большинство практических сотрудников такие дорогостоящие и требующие к себе особо бережного отношения предметы, как меха (35,89% от общего количества опрошенных) и хрусталь (47,58% от общего количества опрошенных) считают необходимым хранить в камере хранения вещественных доказательств. Более того, 10,08% респондентов считают необходимым хранить в них и ювелирные изделия.⁰

Результаты анкетирования свидетельствуют о необходимости создания специализированных межведомственных камер хранения вещественных доказательств и арестованного имущества при органах расследования.

На страницах юридической печати отмечалось появление в некоторых ОВД закрытых стоянок для изъятого автотранспорта. Однако даже при наличии таких стоянок в результате неправильной организации их работы сохранность имущества обеспечивается не всегда. В результате отсутствия условий для хранения в отдельных случаях, когда даже есть необходимость в изъятии имущества в ходе проведения оперативных действий, имущество не изымается, что влечет иногда их потерю.

К сожалению, приходится констатировать, что в настоящее время нет достаточных организационно-материальных условий, чтобы исключить необходимость передачи арестованного имущества на хранение подозреваемому, обвиняемому, лицам, несущим по закону материальную ответственность за их действия.

Анализ законодательства и научных источников позволяет заключить, что одним из путей реального обеспечения имущественных прав потерпевшего является повышение качественного уровня фиксации наложения ареста на имущество: наиболее полное указание в протоколе наложения ареста индивидуальных признаков каждого из описываемых предметов; изъятие документации, позволяющей индивидуализировать данную вещь (паспорта, гарантийные талоны, свидетельства), ключи и т. п.; фотографирование и видеосъемка имущества, на которое накладывается арест.

Представляется целесообразным Правила задержания транспортного средства, помещения его на стоянку, хранения, а также запрещения эксплуатации экстраполировать на случаи ареста транспортных средств в порядке уголовного судопроизводства с целью их сохранности до суда. Это может быть временной альтернативой решения обеспечительных мер.

Среди вышеназванных проблем не был, на наш взгляд, обозначен вопрос о том, что следователь (дознаватель) после наложения ареста на имущество на протяжении всего срока его хранения должен проверять сохранность имущества. Соответственно хранитель обязан обеспечивать доступ следователя (дознавателя) к имуществу.

Уязвима норма закона о возможности субъективного усмотрения следователя (дознавателя) на запрет владельцу или собственнику правомочия пользования арестованным имуществом. Субъективное усмотрение следователя (дознавателя) - это не панацея от «болезни» потерять арестованное имущество, сданное под охрану.

От чего же зависит личное усмотрение о запрете или разрешении пользования имуществом? По каким критериям следователь (дознаватель) должен определять вид имущества, которое можно оставить в пользование подозреваемому (обвиняемому)?

Понятно, что в случае разрешения подозреваемому (обвиняемому) пользоваться арестованным имуществом естественно произойдет износ последнего, что приведет к снижению его стоимости. Поэтому оставлять в пользование, можно не любое имущество, а только то, стоимость которого не превышает, например, 5 минимальных размеров оплаты труда. При этом, оставляя в пользование определенное имущество, следователю (дознавателю) целесообразно, на наш взгляд, превысить общий объем описываемого имущества на сумму, примерно равную стоимости предметов, оставленных в пользование. Данная рекомендация обусловлена тем, что имущество, оставленное в пользование его собственнику или владельцу после наложения ареста, может прийти в негодность по причине нанесения ему поломок, дефектов и т. д.. При этом они могут произойти как вследствие умысла собственника или владельца имущества, так и по его неосторожности. Нельзя не учитывать и возможность наступления форс-мажорных обстоятельств, например, пожара.

Стоит отметить, что пользоваться арестованным имуществом можно тоже по-разному. Какая степень износа будет считаться законной? УПК РФ этого не оговаривает. Зачем же тогда оценивать арестованное имущество при наложении на него ареста, если степень износа вследствие пользования данным имуществом может не только значительно снизить его стоимость, но и обесценить по причине поломки? В худшем случае может сложиться ситуация, когда после окончания срока хранения арестованного имущества внезапно обнаружится неисправность, например, видео, аудиоаппаратуры. И, несмотря на отсутствие внешних поломок, она не будет работать совершенно или в некоторых своих функциях. Данный факт может поставить под угрозу как обеспечение имущественных прав потерпевших в полном объеме, так и в некоторой его части. Это приведет к понижению его стоимости и соответственно нехватки денежных средств для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска.

Тогда на судебные органы возлагается дополнительная нагрузка по решению вопроса ответственности подозреваемого (обвиняемого) за пользование имуществом, вышедшее за рамки закона, и определение его стоимости после хранения. А вдруг новая оценка имущества не сможет покрыть сумму иска? Тогда вновь назначать еще одно наложение ареста на имущество? Это невозможно, так как все имущество подозреваемого (обвиняемого) уже арестовано. Соответственно возместить ущерб потерпевшему будет проблематично.

Выход из положения - рекомендация следователю (дознавателю) при составлении протокола наложения ареста на имущество ввести графу, в которой будет указан запрет или разрешение пользоваться арестованным имуществом:⁰

Арест наложен на следующее имущество:

№№ п/п

Наименование предметов, на которые наложен арест

Кколичество

Индивидуальные особенности, дефекты и оценка предметов

Пол-номо-чие пользования: разре-шено – запре-щено

Ст. 115 УПК РФ оговаривает участие двух участников наложения ареста на имущество - владельца и собственника. Владелец и собственник, которые рассматриваются в УПК РФ как синонимы, на самом деле могут являться различными субъектами. Собственнику всегда принадлежат правомочия владения, пользования, распоряжения (ст. 209 Гражданского кодекса Российской Федерации далее – ГК РФ). Владелец в ряде случаев может обладать данными тремя правомочиями, а может обладать только правомочиями владения и пользования, правомочие распоряжения ему может и не принадлежать.

Так, п. 3 ст. 264 ГК РФ устанавливает, что: «Владелец земельного участка, не являющийся собственником, не вправе распоряжаться этим участком, если иное не предусмотрено законом или договором». Итак, если по договору, заключенному с собственником, владелец не вправе распоряжаться земельным участком, можно ли накладывать арест на данный участок, если к владельцу применена данная мера процессуального принуждения? Не будет ли это ограничением прав собственника? Безусловно, на практике следователь (дознаватель) не имеет достаточного времени, чтобы разбираться, каким конкретно правом в отношении определенной вещи обладает подозреваемый (обвиняемый). Этот вопрос по иску заинтересованных лиц очевидно должен решаться в судебном порядке. Поэтому в ч. 2 ст. 115 УПК РФ предлагается внести следующие изменения: «наложение ареста на имущество состоит в запрете, адресованному собственнику, распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться им, а также владельцу, при наличии у него этих правомочий»⁰.

Формулировка ч. 3 ст. 115 УПК РФ о возможности наложения ареста «на имущество, находящееся у других лиц, если есть достаточные основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого» может быть истолкована как норма, касающаяся только физических лиц.

Учитывая, что п. 9 ч. 2 ст. 29 УПК РФ говорит о таком полномочии суда, как наложении ареста на имущество, включая денежные средства физических и юридических лиц, находящиеся на счетах и во вкладах или на хранении в банках и иных кредитных организациях, автор предлагает дополнить ч. 3 ст. 115 УПК РФ следующей формулировкой: «на имущество, находящееся у других лиц, если есть достаточные основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемых, обвиняемых, иных лиц».

Вышерассмотренные противоречия уголовно-процессуального регулирования носят формально-логический внутрисистемный характер.

Если по УПК РСФСР решение о наложении ареста на имущество (за исключением ареста на банковские счета) мог принимать сам следователь (дознаватель), то с 1 июля 2002 г. это полномочие передано суду, т.е. для следователя (дознавателя) был введен судебный порядок получения разрешения на производство наложения ареста на имущество. Данная законодательная новелла стала резонансной как среди научных, так и практических работников.

Отдельные ученые⁰полагают, что судебный порядок получения решения о наложении ареста на имущество необходимо отменить, в связи с тем, что он снижает оперативность производства данного процессуального действия и предоставляет возможность виновным лицам сокрыть свое имущество во избежание наложения взыскания.

Р.А. Зинец предлагает дифференцированно подходить к данному вопросу. В связи с тем, что Конституция РФ не содержит прямых предписаний о наложении ареста на имущество только по судебному решению, следователю возможно предоставить право самостоятельно принимать решение о наложении ареста на имущество. Исключением должны стать случаи, когда такое имущество находится в жилище, и наложение ареста связано с проникновением в жилище. В данной ситуации необходимо решение суда⁰.

Совершенно противоположного мнения придерживаются другие ученые. Они уверены, что получение судебного решения препятствует возможным злоупотреблениям со стороны органов предварительного следствия и обеспечивает конституционное положение об исключительно судебном порядке лишения граждан имущества.

Нам близки взгляды первой группы авторов. Считаем, что судебный порядок получения решения о наложении ареста на имущество создает дополнительные трудности для следователя (дознавателя), затягивает процесс расследования, предоставляет время заинтересованным лицам сокрыть имущество, на которое может быть наложен арест. На наш взгляд, законодатель данной нормой ставит под сомнение честность и компетентность следователя (дознавателя) при решении данного вопроса. Принимая во внимание тот факт, что данная мера процессуального принуждения производится с согласия руководителя следственного органа или прокурора, получается, что, с точки зрения законодателя, и эти лица не в состоянии принять правильное решение относительно ограничения имущественных прав виновных лиц.

Более того, на наш взгляд, именно введение судебного порядка получения решения на производство наложения ареста на имущество не просто сократило, а сделало единичным применение данной меры процессуального принуждения на практике. Это подтверждается результатами анкетирования сотрудников практических органов. На вопросы о том, «доводилось ли Вам накладывать арест на имущество в своей практической деятельности? Если да, то сколько раз?»,⁰наиболее показательными были следующие ответы: «1 раз» – 5,65% (14,29% от числа опрошенных, ответивших утвердительно), «затрудняюсь» – 23,79% (60,20% от числа опрошенных, ответивших утвердительно), по УПК РСФСР проводил неоднократно, по УПК РФ не проводил – 4,44% (11,22% от числа опрошенных, ответивших утвердительно).⁰Данная законодательная новелла, на наш взгляд, носит диалектический вид противоречия уголовно-процессуального регулирования.

В противоречие с нормой о судебном порядке получения следователем (дознавателем) разрешения на производство наложения ареста на имущество закон регламентирует ч. 9 ст. 115 УПК РФ, в соответствии с которой данная иная мера процессуального принуждения отменяется на основании постановления, определения лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело. Данная норма порождает юридический нонсенс – судебный акт может быть отменен во внесудебном порядке.⁰Безусловно, в этом случае можно сделать вывод о формально-логическом внутрисистемном противоречии уголовно-процессуального регулирования.

Полагаем, что данная правовая коллизия может быть решена двумя путями: 1) либо необходимо отменить судебный порядок получения разрешения на производство наложения ареста на имущество, 2) либо наложение ареста на имущество должно отменяться также в судебном порядке⁰.

Более целесообразным и удобным на практике для следователя (дознавателя), с нашей точки зрения, является, безусловно, первое решение. Однако, учитывая норму ч. 3 ст. 35 Конституции РФ о том, что никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда, мы вынуждены во избежание правовых коллизий предложить судебную отмену наложения ареста на имущество. Поэтому ч. 9 ст. 115 УПК РФ, целесообразно изложить в следующей редакции: «Наложение ареста на имущество отменяется в судебном порядке на основании постановления, определения лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, когда в применении этой меры отпадает необходимость».⁰

Существует еще одна коллизионная, на наш взгляд, норма, содержащаяся в законе о наложении ареста на имущество. Статья 104.3 УК РФ устанавливает приоритет возмещения ущерба законному владельцу перед конфискацией. Это положение закона неоднократно справедливо вызывает положительные отзывы в правовой литературе.⁰Она подчеркивает законодательно закрепленный государственный принцип приоритета частных интересов отдельного лица перед публичными интересами государства.

При этом ч. 5 ст. 165 УПК РФ содержит норму, в соответствии с которой в исключительных случаях, не терпящих отлагательств, производство наложения ареста на имущество с целью обеспечения конфискации возможно без получения судебного решения (с последующим уведомлением судьи). На наложение же ареста на имущество с целью обеспечения гражданского иска данная норма не распространяется, и следователь (дознаватель) должен получить санкцию судьи на производство данной меры процессуального принуждения. Получается, что для обеспечения прав государства (т. е. при проведении конфискации) закон устанавливает возможность наложения ареста на имущество без судебного решения, а для обеспечения имущественных прав лица (т. е. обеспечения гражданского иска) такое право не предусмотрено.

Получается, если по одному уголовному делу необходимо проводить наложение ареста на имущество для обеспечения сразу двух мер: конфискации и гражданского иска, а также по данному делу имеются случаи, не терпящие отлагательства, то сначала будет проводиться наложение ареста на имущество в целях обеспечения конфискации и лишь потом, после получения судебного решения, будет проводиться наложение ареста на имущество в целях обеспечения гражданского иска. При этом возникает вопрос как следователь (дознаватель) в данной ситуации может обеспечить приоритетное обеспечение частных прав отдельного лица перед публичными правами государства?

Более того, может получиться, что после наложения ареста на имущество в целях обеспечения конфискации, имущества для обеспечения гражданского иска либо будет недостаточно, либо вообще не остается.

Очевидно, что норма ч. 5 ст. 165 УПК РФ противоречит ст. 2 Конституции Российской Федерации, которая провозглашает права человека высшей ценностью. В этом случае мы можем сделать вывод о наличии формально-логического межсистемного противоречия уголовно-процессуального регулирования. Для устранения правовой коллизии необходимо изменить ч. 5 ст. 165 УПК РФ, исключив из нее фразу: «указанное в части первой ст. 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации»⁰. После этого данная норма будет распространяться на все виды производства наложения ареста на имущество: как в целях гражданского иска, так и других имущественных взысканий, а также конфискации имущества.

Помимо сказанного требует внимания пробел юридической техники, содержащийся в ч. 1 ст. 115 УПК РФ. Фраза «других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества», по нашему мнению, ставит под сомнение возможность применения по одному делу наложения ареста на имущества с целью обеспечения как других имущественных взысканий, так и конфискации. Поэтому, исключая очередное формально-логическое внутрисистемное противоречие целесообразно исключить союз «или», заменив его на запятую⁰.

Обращает на себя внимание отсутствие в УПК РФ нормы, предусматривающей в качестве обязательного условия присутствие лиц, имущество которых подлежит аресту. С тактической точки зрения, для следователя (дознавателя) данное условие является предпочтительным. Во-первых, отсутствие данной нормы поможет избежать противодействия со стороны собственников и (или) владельцев имущества, по крайней мере, в момент производства данного процессуального действия. А, во-вторых, не нужно тратить время на ожидание лиц, чье имущество подвергается аресту, которое может растянуться на достаточно продолжительный промежуток времени. Более того, они могут вообще уехать из страны с целью избежать взыскания.

Ряд исследователей отмечают, что присутствие данных лиц необходимо для обеспечения их прав⁰, объективности расследования.⁰Высказывается точка зрения о присутствии при наложении ареста на имущество тех лиц, для обеспечения прав которых применяется данная мера принуждения, а также защитника и (или) адвоката лица, на имущество которого налагается арест.⁰

Полагаем, что получением судебного решения для производства данной меры процессуального принуждения обеспечивается как объективность расследования, так и права виновных лиц. С тактической точки зрения, такое большое количество представителей со стороны лица, на чье имущество накладывается арест, а также со стороны потерпевшего (гражданского истца) может замедлить процесс наложения ареста на имущество, обусловить возникновение напряженности или конфликта.

Нередко на практике возникает ситуация, когда собственники (владельцы) имущества, которое должно быть подвергнуто аресту, отсутствуют в жилище на протяжении нескольких дней, и нет сведений о том, когда они появятся, либо же появилась информация, что они уехали в долгосрочную командировку, либо данные лица, находясь в жилище, не открывают дверь следователю (дознавателю). В этих случаях для наложения ареста на имущество необходимо взламывать входную дверь. Однако, к сожалению, УПК РФ не содержит норм, регламентирующих такое положение. В данном случае можно говорить о наличии, на наш взгляд, диалектического противоречия уголовно-процессуального регулирования.

Проведенное интервьюирование показало, что при наложении ареста на имущество следователь (дознаватель) при отсутствии владельца квартиры также взламывает входную дверь. При этом дверной замок должен вскрываться аккуратно, избегая излишнего повреждения двери, не вызываемого необходимостью. Для этих целей даже приглашается слесарь⁰.

В связи со сказанным есть смысл внести соответствующие дополнения в ст. 115 УПК РФ: прописать возможность вскрытия и проникновения в помещение при отсутствии согласия проживающих в нем лиц. Можно заимствовать аналогичную формулировку из ч. 6 ст. 182 УПК РФ, регламентирующей производство обыска, и дать следующую редакцию ч. 4 ст. 115 УПК РФ: «При производстве наложения ареста на имущество могут вскрываться любые помещения, если собственник или владелец отказывается добровольно их открыть, либо отсутствует. При этом не должно допускаться не вызываемое необходимостью повреждение имущества»⁰.

Можно ли проводить личный обыск присутствующих при наложении ареста на имущество собственников (владельцев) имущества? Ведь между звонком в дверь следственно-оперативной группы и ее открыванием у вышеназванных лиц есть небольшой временной интервал, которого вполне достаточно, чтобы спрятать, например, в карманах одежды дорогостоящие, небольшие по размеру предметы.

Закон разрешает в момент обыска проводить личный обыск. Однако при наложении ареста на имущество законодатель не предусматривает такую возможность. На наш взгляд, необходимо разрешить проведение личного обыска при наложении ареста на имущество. Безусловно, при этом должны соблюдаться требования ч. 3 ст. 184 УПК РФ о производстве личного обыска лица только лицом одного с ним пола и в присутствии понятых и специалистов того же пола. Таким образом, мы сможем устранить очередную диалектическую коллизию уголовно-процессуального регулирования.

Это следует узаконить путем внесения соответствующие изменения в ч. 1 ст. 184 УПК РФ и изложить ее в следующей редакции: «При наличии оснований и в порядке, которые предусмотрены частями первой и третьей ст. 182 настоящего Кодекса, производится личный обыск подозреваемого, обвиняемого в целях обнаружения и изъятия предметов и документов, могущих иметь значение для уголовного дела. При наличии оснований и в порядке, которые предусмотрены частью первой статьи 115 настоящего Кодекса, производится личный обыск подозреваемого, обвиняемого, лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия, в целях обнаружения и изъятия предметов и документов, могущих обеспечить исполнение приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в части первой статьи 104. 1 Уголовного кодекса Российской Федерации»⁰.

Соответствующие изменения необходимо внести и в ч. 2 ст. 184 УПК РФ, изложив ее в следующей редакции: «Личный обыск может быть произведен без соответствующего постановления при задержании лица или заключении его под стражу, а также при наличии достаточных оснований полагать, что лицо, находящееся в помещении или ином месте, в котором производится обыск или наложение ареста на имущество, скрывает при себе предметы или документы, которые могут иметь значение для уголовного дела, или могут обеспечить исполнение приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в части первой ст. 104. 1 Уголовного кодекса Российской Федерации»⁰.

УПК РФ выделил в отдельную статью (ст. 116) и впервые сформулировал особенности наложения ареста на ценные бумаги. На наш взгляд, данная статья нуждается в правовой доработке.

Мы разделяем позицию К.В. Задерако, о том, что законодатель неоправданно исключил из оснований применения данной меры обеспечение иных имущественных взысканий. В связи с тем, что ст. 116 УПК РФ регламентирует лишь особенности наложения ареста на ценные бумаги, цели наложения ареста на имущество вообще и ценные бумаги в частности должны быть едиными⁰.

В связи с этим предлагается изложить ч. 1 ст. 116 УПК РФ в следующей редакции: «Для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в части первой ст. 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, арест на ценные бумаги либо их сертификаты налагается по месту нахождения имущества либо по месту учета прав владельца ценных бумаг с соблюдением требований ст. 115 настоящего Кодекса».⁰Таким путем будет удалена формально-логическая внутрисистемная недоработка уголовно-процессуального регулирования наложения ареста на имущество.

Обращение с ценными бумагами во всех случаях требует наличия специальных экономических знаний. Отсутствие их у следователя (дознавателя) может привести к тому, что в ряде случаев он не сможет заметить какие-то детали оформления документации, которые в последующем приведут, например, к признанию наложения ареста незаконным или исключения тех или иных бумаг из описи, что повлияет на размер возмещенного потерпевшему ущерба.

С целью выяснить уровень профессиональной осведомленности сотрудников правоохранительных органов в части наложения ареста на ценные бумаги, анкетируемым был задан вопрос: «Существует ли, на Ваш взгляд, категория ценных бумаг, не подлежащая аресту?»⁰. Несмотря на то, что 10,48% опрошенных выбрали ответ «точно да», и 23,39% – «скорее всего, да», ни один респондент из числа следователей и руководителей следственных органов ОВД Саратовской области не смог назвать ее конкретный вид. Среди следователей ОВД Самарской области 50% опрошенных, выбравших вышеуказанные варианты, затруднились ответить.⁰

Таким образом, сотрудники следственных органов Саратовской области недостаточно теоретически подготовлены к проведению наложения ареста на ценные бумаги. В связи с этим, на наш взгляд, при проведении наложения ареста на ценные бумаги должен обязательно участвовать специалист. Поэтому предлагается ч. 2 ст. 116 УПК РФ изложить так: «Наложение ареста на ценные бумаги производится в присутствии специалиста»⁰. На наш взгляд, данную недоработку законодателя можно охарактеризовать как диалектическое противоречие в уголовно-процессуальном регулировании обеспечения имущественных прав потерпевших.

Соответственно изменится нумерация последующих частей данной статьи, а также потребуется введение изменений в ч. 5 ст. 115 УПК РФ (с учетом предложенных нами изменений она станет ч. 6 ст. 115 УПК РФ) следующим образом: «Наложение ареста на имущество производится в присутствии понятых. При наложении ареста на имущество может участвовать специалист, за исключением случаев, предусмотренных статьей 116 настоящего Кодекса»⁰.

Уместно отметить, что анкетируемые на вопрос «считаете ли Вы необходимым при наложении ареста на ценные бумаги приглашать специалиста?»⁰отреагировали так: 30,24% респондентов от общего числа опрошенных выбрали вариант «точно да», 49,19% – «скорее всего, да».⁰Таким образом, абсолютное большинство (79,43%) респондентов разделяют позицию автора по предлагаемому законодательному нововведению.

Подводя итог нашему исследованию, можно отметить следующие выводы. В уголовно-процессуальном регулировании обеспечения имущественных прав потерпевших содержатся различные виды противоречий: диалектические и формально-логические как внутрисистемные, так и межсистемные. Однако, несмотря на их многочисленное количество, их можно законодательно исправить следующим образом.

Следователь (дознаватель) при наложении ареста на имущество имеет возможность попутно получить недостающую или дополнительную информацию о виновном лице и его имуществе, имеющую значение для дела.

Наложение ареста на имущество состоит в запрете распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться имуществом. Изъятие же имущества и передача его на хранение в дефиницию наложения ареста на имущество не входят и являются только обеспечительными действиями для выполнения наложенных запретов на правомочия по пользованию и (или) распоряжению.

Оставлять в пользование подозреваемому, обвиняемому, лицам, несущим по закону материальную ответственность за их действия необходимо то имущество, стоимость которого не превышает 5 минимальных размеров оплаты труда. При этом, оставляя в пользование определенное имущество, мы рекомендуем следователю (дознавателю) превысить общий объем описываемого имущества на сумму, примерно равную стоимости предметов, оставленных в пользование.

Оценивая возможность наступления опасности уничтожения, порчи подмены арестованного имущества при передаче его на хранение подозреваемому, обвиняемому, лицам, несущим по закону материальную ответственность за их действия, к сожалению, приходится констатировать, что в настоящее время нет достаточных организационно-материальных условий для исключения данных лиц из состава тех, которым можно было бы передавать для хранения арестованное имущество. Результаты эмпирических исследований показали, что родственники и соседи данных лиц также могут быть заинтересованы в совершении противоправных действий с арестованным имуществом, например, по просьбе подозреваемого (обвиняемого). В связи с этим, мы приходим к выводу, что основным организационным условием сохранности арестованного имущества, переданного подозреваемому, обвиняемому, лицам, несущим по закону материальную ответственность за их действия, является детализация результатов наложения ареста на имущество на стадии фиксации хода и результатов производства данного процессуального действия.

Результаты эмпирических исследований⁰показали, что при наложении ареста на ценные бумаги следователю (дознавателю) необходима помощь специалиста с экономическим образованием, в связи с этим мы считаем необходимым предусмотреть обязательное участие специалиста при проведении наложении ареста на ценные бумаги.

В целях борьбы с недостатками юридической техники по вопросам обеспечения имущественных прав потерпевших, мы предлагаем внести соответствующие поправки в УПК РФ⁰:

1) в статьи 164-170, заменив словосочетание «следственные действия» на словосочетание «следственные и иные процессуальные действия», а также дополнением слова «следователь» словом «(дознаватель)»;

2) в часть 1 ст. 60, изложив ее в следующей редакции: «Понятой – не заинтересованное в исходе уголовного дела лицо, привлекаемое дознавателем, следователем для удостоверения факта производства следственного, иного процессуального действия, а также хода и результатов следственного, иного процессуального действия»;

3) в п.п. 1, 2, ч. 3 ст. 60, изложив их в следующей редакции:

«3. Понятой вправе:

1) участвовать в следственном, ином процессуальном действии и делать по поводу следственного, иного процессуального действия заявления и замечания, подлежащие занесению в протокол;

2) знакомиться с протоколом следственного, иного процессуального действия, в производстве которого он участвовал»;

4) в часть 2 ст. 115 УПК РФ, исключив фразу: «а также в изъятии имущества и передаче его на хранение»;

5) в часть 7 ст. 115 УПК РФ (предложенной нами редакции), регламентировав в ней изъятие и передачу на хранение арестованного имущества, в следующей редакции: «Имущество, на которое наложен арест, может быть изъято либо передано по усмотрению лица, производившего арест, на хранение собственнику или владельцу этого имущества либо иному лицу, которые должны быть предупреждены об ответственности за сохранность имущества, о чем делается соответствующая запись в протоколе»;

6) в часть 2 ст. 115 УПК РФ, изложив ее в следующей редакции: «наложение ареста на имущество состоит в запрете, адресованному собственнику, распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться им, а также владельцу, при наличии у него этих правомочий»;

7) в часть 9 ст. 115 УПК РФ, изложив ее в следующей редакции: «Наложение ареста на имущество отменяется в судебном порядке на основании постановления, определения лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, когда в применении этой меры отпадает необходимость»;

8) в часть 5 ст. 165 УПК РФ, исключив фразу: «указанное в части первой статьи 104. 1 Уголовного кодекса Российской Федерации»;

9) в часть 1 ст. 115 УПК РФ, заменив союз «или» на запятую, во фразе «других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества»;

10) в часть 4 ст. 115 УПК РФ, изложив ее в следующей редакции: «При производстве наложения ареста на имущество могут вскрываться любые помещения, если собственник или владелец отказывается добровольно их открыть. При этом не должно допускаться не вызываемое необходимостью повреждение имущества»;

11) в ч. 1 ст. 184 УПК РФ, изложив ее в следующей редакции: «При наличии оснований и в порядке, которые предусмотрены частями первой и третьей ст. 182 настоящего Кодекса, производится личный обыск подозреваемого, обвиняемого в целях обнаружения и изъятия предметов и документов, могущих иметь значение для уголовного дела. При наличии оснований и в порядке, которые предусмотрены частью первой ст. 115 настоящего Кодекса, производится личный обыск подозреваемого, обвиняемого, лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия, в целях обнаружения и изъятия предметов и документов, могущих обеспечить исполнение приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в части первой ст. 104. 1 Уголовного кодекса Российской Федерации»;

12) в ч. 2 ст. 184 УПК РФ, изложив ее в следующей редакции: «Личный обыск может быть произведен без соответствующего постановления при задержании лица или заключении его под стражу, а также при наличии достаточных оснований полагать, что лицо, находящееся в помещении или ином месте, в котором производится обыск или наложение ареста на имущество, скрывает при себе предметы или документы, которые могут иметь значение для уголовного дела, или могут обеспечить исполнение приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в части первой ст. 104. 1 Уголовного кодекса Российской Федерации»;

13) в часть 1 ст. 116 УПК РФ, изложив ее в следующей редакции: «Для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в части первой статьи 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, арест на ценные бумаги либо их сертификаты налагается по месту нахождения имущества либо по месту учета прав владельца ценных бумаг с соблюдением требований статьи 115 настоящего Кодекса»;

14) в часть 2 ст. 116 УПК РФ, изложив ее в следующей редакции: «Наложение ареста на ценные бумаги производится в присутствии специалиста»;

15) в часть 5 ст. 115 УПК РФ (с учетом предложенных ом вышеуказанных изменений она станет частью 6 статьи 115 УПК РФ), изложив ее в следующей редакции: «Наложение ареста на имущество производится в присутствии понятых. При наложении ареста на имущество может участвовать специалист, за исключением случаев, предусмотренных статьей 116 настоящего Кодекса»;

16) также рекомендует сотрудникам практических органов использовать форму протокола наложения ареста на имущество, в которой будет иметься графа с указанием запрета или разрешения пользоваться арестованным имуществом: «Полномочие пользования: разрешено – запрещено», также мы рекомендовали бы изменить фразу, следующую после вышеуказанной таблицы следующим образом: «оставлено в пользование»⁰.