Экзамен зачет учебный год 2023 / Асосков А.В. Коллизионное регулирование договорных обязательств

—1 . 4 . —

Следует согласиться с тем, что с догматической точки зрения невозможно установить наличие соглашения о выборе применимого права (к которому применимы общие правила о сделках) в ситуации, когда одна из сторон ведет себя пассивно и не заявляет возражений против применения определенного права, на которое ссылается другая сторона. Равным образом с точки зрения общего учения о воле и волеизъявлении трудно констатировать наличие не имеющего внутренних пороков встречного волеизъявления сторон на применение определенного права в ситуации, когда одна или обе стороны заблуждаются относительно значения совершаемых ими процессуальных действий. В одном из ведущих немецких комментариев справедливо отмечается, что главным догматическим препятствием на пути признания подразумеваемого выбора права на основе процессуальных действий сторон является сделочная природа соглашения о выборе права (rechtsgeschaftlicher Natur)403.

Еще одна практическая проблема связана с тем, что процессуальные документы, как правило, подписываются не самими сторонами, а их представителями, которые имеют полномочия, ограниченные совершением процессуальных действий в рамках конкретного судебного разбирательства. В то же время заключение соглашения о выборе применимого права на основе общих положений об автономии воли в международном частном праве предполагает наступление правовых последствий, выходящих за рамки конкретного судебного разбирательства. В частности, при возникновении нового спора из того же договора будет считаться применимым то право, которое было согласовано в предыдущем судебном разбирательстве. Возникает сложная практическая проблема того, что процессуальные представители, как правило, не будут иметь полномочий для заключения подобного рода соглашений, чей правовой эффект выходит за рамки конкретного судебного разбирательства404. В российской литературе на данную проблему обращает внимание А.Б. Покровская: «По природе своей соглашение о применимом праве не является актом процессуального характера, следовательно, субъект, избирающий право в ходе процесса, … должен обладать полномочиями, аналогичными полномочиям на совершение гражданско-правовой сделки соответствующего вида»405.

не противоречит ли данная норма положениям ст. 3 Римской конвенции (в настоящее время – ст. 3 Регламента Рим I) – см.: Jaspers M. A.a.O. S. 185; Schwenzer I. Stillschweigende Rechtswahl durch Prozeßverhalten im österreichischen IPR // IPRax. 1991. Heft 2. S. 129–131.

403.Münchener Kommentar zum Bürgerlichen Gesetzbuch. Bd 10. Internationales Privatrecht. Rom-I Verordnung. Rom-II Verordnung. Einführungsgesetz zum Bürgerlichen Gesetzbuche (Art. 1–24). S. 482–483.

404.См.: Schack H. Rechtswahl im Prozess? S. 2739.

405.Покровская А.Б. Соглашение о праве, применимом к частноправовым отношениям, осложненным иностранным элементом: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2006. С. 19–20.

—1 3 3 —

—Глава 1 —

Сложная практическая проблема также может возникнуть в случае, когда стороны включают в свой договор достаточно распространенное условие о том, что все последующие изменения условий договора могут быть совершены только в письменной форме, причем из толкования данного положения следует, что оно распространяется не только на материально-правовые положения договора, но и на содержащееся в нем соглашение о выборе применимого права. Могут возникнуть большие сложности в обосновании того, что адресованные суду процессуальные документы, а тем более устные выступления представителей сторон в ходе заседания представляют собой письменную форму, необходимую для изменения соглашения о выборе права406.

Однако попробуем посмотреть на проблему не с догматической точки зрения, а с позиции оценки различных нормообразующих факторов. В большинстве случаев в рассматриваемой ситуации не будут затрагиваться интересы оборота. Как мы установили выше, с точки зрения индивидуальных коллизионных интересов принцип автономии воли обычно является для сторон предпочтительным в сравнении с объективными коллизионными привязками. Если стороны своими конклюдентными действиями демонстрируют расположенность к применению определенного права, то необходимы веские причины для того, чтобы игнорировать подобные действия сторон или подвергать их повышенному судебному контролю407. Предоставление одной из сторон возможности отрицать на более поздних стадиях судебного разбирательства правовые последствия сделанных этой стороной ссылок на нормы права определенной страны граничит с нарушением принципа добросовестности408. В особенности сомнительной эта конструкция выглядит применительно к разрешению споров из предпринимательских и иных экономических споров, стороны которых являются профессиональными участниками оборота и, как правило, представлены в процессе профессиональными юристами.

С точки зрения материальных факторов предлагаемая активная роль суда вступает в противоречие с природой договорных отношений, которые с точки зрения как материально-правового, так и про- цессуально-правового регулирования основаны на принципе диспози-

406.Данная проблема исследуется в работе: von Staudinger. Kommentar zum Bürgerlichen Gesetzbuch mit Einführungsgesetz und Nebengesetzen. Einführungsgesetz zum Bürgerlichen Gesetzbuche/IPR. Art. 27–37 EGBGB. S. 134.

407.На важность учета преобладающего значения индивидуальных коллизионных факторов при решении рассматриваемой проблемы обращается внимание, в частности, в одном из ведущих швейцарских комментариев: Vischer Fr., Huber L., Oser D. A.a.O. S. 99.

408.На это обстоятельство обращается внимание, в частности, в работе: Stauffer W. Internationales Vertragsrecht und Rechtsberufung im Prozeß // Schweizerische Juristen-Zeitung. 1974. 70. Jahrgang. Heft 12. S. 183.

—1 3 4 —

—1 . 4 . —

тивности. Возникает вопрос о том, почему в других сходных случаях суд не проявляет аналогичной инициативы и не разъясняет заинтересованной стороне правовые последствия ее процессуальных действий или бездействия. В частности, напрашивается аналогия с такими институтами, как исковая давность, уменьшение неустойки, несоразмерной последствиям нарушения обязательства409, направление сторон в третейский суд (при наличии заключенного между ними третейского соглашения) или другой государственный суд (при наличии заключенного сторонами пророгационного соглашения)410.

Далее, не ясно, насколько подробные и глубокие пояснения суд должен давать сторонам по вопросу о применимом праве. Очевидно, что если суд ограничится указанием на то, что ссылки сторон на определенное право могут быть квалифицированы судом в качестве выбора применимого права, то правовые последствия такого выбора все равно останутся неясными для одной или обеих сторон, которые интересует не вопрос о применимом праве как таковой, а материально-правовой результат разрешения спора на основе того или иного права. Если быть последовательным, то следует признать, что любимое германскими авторами «осознанное волеизъявление» (Erklärungsbewusstsein) сторон будет иметь место лишь

втом случае, когда суд объяснит сторонам, какие материально-правовые нормы будут применены им при достижении или недостижении сторонами соглашения о выборе права. Однако разработка судом для сторон такого «меню» с материально-правовыми решениями, основанными на применении различных правопорядков, явно нарушает принцип состязательности сторон и превращается в обременительную (если не сказать непосильную) задачу для суда, приходя, таким образом, в противоречие с одним из коллизионных факторов, относящимся к группе интересов правопорядка (интерес в облегчении стоящих перед судом задач).

Таким образом, анализ нормообразующих факторов свидетельствует

впользу предпочтительности применения того права, на которое стороны ссылаются в своих процессуальных документах. Возникает вопрос о том,

409.После принятия нового ГК РФ судебная практика российских государственных арбитражных судов пошла по пути предоставления суду права по собственной инициативе уменьшать неустойку на основании ст. 333 ГК РФ. Данный подход подвергается справедливой критике и предлагается исключить в проекте изменений и дополнений ГК РФ.

410.Аналогию между исковой давностью и применением коллизионных норм проводит, в частности, Т. де Бур. Он также делает важное замечание о том, что невозможность применения судом исковой давности по собственной инициативе сосуществует с императивным характером правил об исковой давности в материальном праве многих стран (de Boer Th. Facultative Choice of Law. The Procedural Status of Choice-of-Law Rules and Foreign Law // Recueil des Cours. Vol. 257. 1996-1. P. 337).

—1 3 5 —

—Глава 1 —

возможно ли подобрать подходящий правовой институт (создать догматическую конструкцию), который смог бы оптимальным образом реализовать данное предпочтительное решение, не вступая в непримиримые противоречия с другими частноправовыми конструкциями. Вполне естественным при этом является обращение к опыту других зарубежных стран.

Функцию, которую в германской судебной практике реализует подразумеваемое соглашение о выборе применимого права в ходе судебного разбирательства, в целом ряде других стран выполняют различного рода процессуальные механизмы411. Эти процессуальные механизмы объединяет то, что все они, так или иначе, основаны на процессуальном принципе диспозитивности и ставят применение иностранного права в зависимость от совершения сторонами судебного разбирательства тех или иных действий (бездействия), с которыми ассоциируются определенные правовые последствия. Отличительной чертой всех подходов также является признание предпочтительности применения права суда в ситуации, когда применение иностранного права не обусловлено какими-то важными соображениями. Сторонники использования этих процессуальных механизмов исходят из того, что для применения иностранного права недостаточно указания коллизионной нормы или санкционирования соглашений сторон о выборе права – для запуска действия этих норм международного частного права необходимо выражение воли сторон уже на стадии судебного разбирательства. Не случайно для обозначения данных подходов было предложено использовать термин «теория факультативного применения коллизионных норм» (facultative or optional choice of law, fakultatives Kollisionsrecht)412. В последние годы в зарубежной доктрине наблюдается повышенное внимание к этой теории, которая практически не получила известности в отечественной литературе413.

411.Одинаковая роль этих различных по своей правовой природе институтов подчеркивается, в частности, в работе: Jaspers M. A.a.O. S. 247.

412.Сторонники данной теории, как правило, исходят из факультативного применения как объективных коллизионных норм, так и права, выбранного самими сторонами. Вместе с тем сторонники данной теории, как правило, не оспаривают обязательный характер действия унифицированных материально-правовых норм, а также внутренних материально-правовых норм прямого действия (сверхимперативных норм).

413.Начало активной дискуссии было положено статьей германского ученого А. Флесснера (Flessner A. Fakultatives Kollisionsrecht // RabelsZ. 1970. Bd 34. S. 547–584), который, проанализировав английскую и французскую судебную практику, предложил общетеоретическую модель факультативного применения коллизионного права. Подробно основные положения теории факультативного применения коллизионных норм изложены в работе одного из наиболее влиятельных ее сторонников – голландского коллизиониста Т. де Бура (de Boer Th. Facultative Choice of Law. P. 223–427). См. также библиографию по теории факультативного применения коллизионных норм в статье: Mostermans P. Optional (Facultative) Choice of Law? Reflections from a Dutch Perspective // Netherlands International Law Review. 2004. P. 394.

—1 3 6 —

—1 . 4 . —

Влитературе иногда встречается упрощенный взгляд на проблему, в соответствии с которым отказ суда от применения коллизионных норм по собственной инициативе автоматически приравнивается к использованию подхода, в соответствии с которым иностранное право рассматривается не как правовые нормы, а как фактические обстоятельства дела. Подобное смешение двух различных элементов (вопроса о применении судом коллизионной нормы по собственной инициативе и вопроса об установлении содержания иностранного материального права, к которому отсылает примененная коллизионная норма) наблюдается, например, в диссертации И.А. Некрасова, который полагает, что одна из характеристик подхода к иностранному частному праву как к фактическому обстоятельству, – это применение коллизионных норм по инициативе участников судебного разбирательства414.

Взарубежной науке международного частного права подчеркивается, что необходимо различать два элемента процедуры применения иностранного права, поскольку использование одного элемента совершенно необязательно связано с обязательным использованием другого элемента (например, применение коллизионных норм судом ex officio не исключает возложение на стороны бремени доказывания содержания иностранного права)415.

Взаконодательстве, судебной практике и доктрине иностранных государств используются разные варианты теории факультативного применения коллизионных норм, в которых придается несовпадающее значение указанным двум элементам процесса определения применимого права и установления его содержания. Рассмотрим основные варианты данной теории416.

(1) Англосаксонская модель. Наибольшую известность имеет англосаксонская модель, в соответствии с которой иностранное право рассматривается в качестве вопроса факта, бремя доказывания которого (как и в отношении обычных фактических обстоятельств дела) лежит на сторонах судебного процесса. Английский суд лишен возможности устанавливать содержание иностранного права по собственной инициативе и исходит из фикции того, что, пока не доказано иное, иностранное материальное право полностью совпадает с английским материальным правом417. Важно отметить, что этот подход применяется как

414.Некрасов И.А. Концепция иностранного частного права как фактического обстоятельства: современные тенденции в международном частном праве: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2008. С. 13–14.

415.Vischer Fr. General Course on Private International Law. P. 81–82; Mostermans P. Op. сit. P. 397; Hausmann R. Pleading and Proof of Foreign Law – a Comparative Analysis // The European Legal Forum. 2008. Issue 1. P. 3.

416.Наиболее подробная классификация различных вариаций теории факультативного применения содержится в работе: de Boer Th. Facultative Choice of Law. P. 409–419.

417.Fentiman R. Foreign Law in English Courts: Pleading, Proof and Choice of Law. Oxford, 1998. P. 3–4. В одном из руководящих прецедентов по данному вопросу (Lloyd v. Guibert (1865) 1 Q.B.

—1 3 7 —

—Глава 1 —

вситуации, когда применение иностранного права вытекает из объективных коллизионных норм, так и при наличии соглашения сторон о выборе иностранного права. Так, при вынесении решения по делу Aluminium Industrie Vaasen B.V. v. Romalpa Aluminium Ltd. английский суд, несмотря на содержавшийся в договоре прямо выраженный выбор голландского права, применял исключительно нормы английского права, поскольку ни одна из сторон в ходе судебного разбирательства не делала заявления о необходимости применения голландского права418. Преобладающее мнение английских комментаторов основано на том, что положения Римской конвенции и Регламента Рим I не затрагивают подход, сложившийся в английском общем праве (common law), поскольку вопросы доказывания и процесса исключены из сферы действия данных документов419. Необходимо также отметить, что в некоторых исключительных случаях английские суды считают необходимым применение иностранного права по собственной инициативе, однако перечень таких исключений является предметом оживленных дискуссий420.

Впринципе и в английской юридической терминологии различаются само заявление стороны о необходимости применения иностранного права на основании коллизионной нормы или соглашения сторон о выборе применимого права (pleading), с одной стороны, и доказывание содержания иностранного права (proof), с другой стороны. Однако на практике четкое разграничение между этими двумя элементами не проводится, поскольку доказывание стороной содержания иностранного права логически всегда подразумевает то, что ранее эта сторона заявила о необходимости применения такого права.

Разграничение двух элементов применения иностранного права приобретает практическое значение в американском коллизионном праве. Если

115) английский суд пришел к следующему выводу: «Сторона, которая полагается на право или изъятие, предусмотренное иностранным правом, обязана надлежащим образом заявить о таком праве перед судом и установить его содержание путем представления доказательств. В противном случае суд, не имея полномочий на применение такого права без процедуры его доказывания (сторонами), должен продолжать разбирательство на основе права Англии».

418.Hausmann R. A.a.O. P. 5.

419.Dicey, Morris and Collins on the Conflict of Laws. P. 1560 («Хотя правила Римской конвенции применяются ко всем делам, попадающим в сферу ее действия, правило о том, что о применении иностранного права должно быть заявлено и его содержание должно быть доказано (the rule that foreign law must be pleaded and proved), остается незатронутым»); Chitty on Contracts. 30th ed. Vol. I. General Principles. P. 1998–1999.

420.Как правило, в данном контексте речь идет о судебных решениях, касающихся правового статуса физического лица, а также применении международных договоров, из которых вытекает соответствующая обязанность суда (например, ст. VIII (2)(b) Бреттон-Вудского соглашения 1944 г. о создании Международного валютного фонда) – см.: Hausmann R. Op. сit. P. 6; Jaspers M. А.a.O. S. 255–257.

—1 3 8 —

—1 . 4 . —

ввопросе об определении применимого права в США продолжает применяться английский подход (сторона должна сделать заявление о необходимости применения иностранного права), то процедура установления содержания иностранного права характеризуется в США существенным своеобразием, поскольку суд вправе принимать меры по установлению содержания иностранного права по собственной инициативе. Так, Правило 44.1 принятых в 1966 г. Федеральных правил гражданского процесса предусматривает, что «сторона, которая намерена поднять вопрос, касающийся права иностранного государства, должна сделать заявление в ходе процесса или иное разумное письменное заявление. Суд, устанавливая содержание иностранного права, может использовать любые относимые материалы или источники, включая свидетельские показания, вне зависимости от того, представлены они стороной или нет, а также допустимы ли они в соответствии с Федеральными правилами о доказательствах. Выводы суда должны расцениваться как постановление по вопросам права»421.

(2)Французская модель. Значительным своеобразием отличается французский вариант теории факультативного применения коллизионных норм. Зарождение специфического французского подхода связано с решением Кассационного суда Франции от 12.05.1959 г. по делу Bisbal422. В французский суд было подано заявление о разводе. Оба супруга являлись гражданами Испании, при этом супруга, подавшая заявление, проживала во Франции, а супруг продолжал проживать на территории Испании. В соответствии с коллизионной нормой, применявшейся в тот период времени французскими судами, в данной ситуации подлежало применению испанское право как право общего гражданства супругов. Однако ни одна из сторон в ходе судебного процесса не заявляла о применении испанского права, и французский суд решил дело на основе норм французского права. Кассационный суд Франции оставил данное решение

всиле, указав, что в отсутствие заявления одной из сторон о необходимости применения иностранного права, французский суд не обязан применять коллизионные нормы по собственной инициативе, поскольку они не относятся к нормам международного публичного порядка423. В решении от 02.03.1960 г. по делу Compagnie algerienne de Credit et de Banque v.

421.Federal Rule of Civil Procedure 44.1. Данные положения были сформулированы на основе Единообразного акта о междуштатном и международном процессе (Uniform Interstate and International Procedure Act), утвержденном в 1962 г. и принятым за основу в процессуальном законодательстве многих штатов США. Подробнее см.: Scoles E., Hay P., Borchers P., Symeonides S. Op. сit. P. 547–553.

422.Cass. Civ. 12.5.1959 Rev. Crit. 1960, 62.

423.Подробнее см.: Vischer Fr. General Course on Private International Law. P. 75–76; Jaspers. М. A.a.O. S. 259.

—1 3 9 —

—Глава 1 —

Chemouny424 Кассационный суд Франции дополнительно подчеркнул, что французский суд не лишен права применять иностранное право по собственной инициативе, однако речь идет о праве, но не обязанности суда425.

С 01.01.1976 г. были введены в действие первые две книги нового Гражданского процессуального кодекса Франции426. Статья 12 нового кодекса содержит указание на применение иностранного права в случаях, предусмотренных нормами международного частного права, а также вводит новый процессуальный институт прямо выраженного соглашения сторон (accord procedural) о применении французского материального права в изъятие из положений французского коллизионного права. Этот новый институт процессуального соглашения сторон существенно отличается от привычной коллизионной конструкции соглашения о выборе применимого права.

Во-первых, процессуальные соглашения о применении французского права могут заключаться и в тех областях, в которых коллизионный принцип автономии воли сторон не действует. Критерием для определения допустимости заключения процессуального соглашения является не императивный или диспозитивный характер коллизионной нормы, регулирующей соответствующий вид отношений, а наличие процессуальной диспозитивности в вопросе распоряжения соответствующим правом (допустимость отказа от иска, признания иска или заключения мирового соглашения по данному вопросу). Таким образом, сфера применения процессуальных соглашений о применении права является значительно более широкой и охватывает практически все имущественные частноправовые отношения427. В работе Г. Вагнера дается интересное объяснение того, почему на стадии судебного разбирательства допустимы более широкие границы для соглашений сторон о выборе применимого права. Он отмечает, что автономия воли в международном частном праве, как правило, ограничивается в целях защиты слабой стороны в договоре, а также третьих лиц, не участвующих в заключении соглашения о выборе применимого права. По мнению германского автора, эти опасения отпадают на стадии судебного разбирательства, которое не затрагивает права третьих лиц и выравнивает экономическое неравноправие участников договора428.

424.Cass. Civ. 2.3.1960 Rev. Crit. 1960, 70.

425.См.: Wagner G. Fakultatives Kollisionsrecht und prozessuale Parteiautonomie // Zeitschrift für Europäisches Privatrecht. 1999. Bd 1. S. 12.

426.См.: Елисеев Н.Г. Гражданское процессуальное право зарубежных стран: учебник. 2-е изд. М., 2004. С. 26–28.

427.Lesage-Mathieu St. Dispositives Kollisionsrecht im prozessualen Kontext. Frankfurt am Main, 2005. S. 114–115.

428.Автор считает, что, например, потребитель, предъявивший иск к профессиональной стороне договора, уже не может считаться слабым субъектом на стадии судебного разбирательства. См.: Wagner G. Fakultatives Kollisionsrecht und prozessuale Parteiautonomie. S. 34.

—1 4 0 —

—1 . 4 . —

Во-вторых, процессуальное соглашение действует только в рамках конкретного судебного процесса и прекращает свое действие после завершения этого судебного разбирательства. Если впоследствии между теми же сторонами по тому же договору возникнет другой спор, то процессуальное соглашение, заключенное сторонами в рамках предыдущего процесса, не будет иметь юридического значения. В противоположность этому, заключение обычного коллизионного соглашения о выбора применимого права предполагает его применение к любым спорам из соответствующего договора429. Данная особенность процессуальных соглашений успешно снимает проблемы, связанные с наличием у процессуальных представителей необходимых полномочий на заключение соглашения, а также присутствием в договоре условия о том, что все последующие изменения условий договора должны совершаться в письменной форме.

В-третьих, предусмотренное ст. 12(3) нового Гражданского процессуального кодекса Франции процессуальное соглашение может предусматривать договоренность о применении только французского, но не иностранного права.

Ориентируясь на новые законодательные положения, Кассационный суд Франции в двух решениях, вынесенных в октябре 1988 г., предпринял попытку пересмотра ранее сложившихся подходов к применению коллизионных норм430. При вынесении этих решений высшая судебная инстанция Франции истолковала ст. 12(1) нового ГПК Франции как норму, устанавливающую обязанность французского суда применять коллизионные нормы ex officio. Отход от данного принципа был возможен только в силу достижения сторонами прямо выраженного процессуального соглашения о применении французского права (accord procedural). По свидетельству западных специалистов, во французской доктрине того периода эти судебные решения были восприняты как радикальное изменение подходов к применению коллизионных норм431.

Однако уже в начале 90-х гг. XX в. практика французского Кассационного суда возвращается к состоянию, в котором она находилась до принятия двух решений в октябре 1988 г.432 В решении от 10.05.1995 г.

429.Lesage-Mathieu St. A.a.O. S. 112; Vischer Fr., Huber L., Oser D. A.a.O. S. 96–97; Jaspers М. A.a.O. S. 115; Struycken A. Op. сit. P. 350–351.

430.Cass. Civ., Rebouh, 11.10.1988, Clunet, 1989, 349; Cass. Civ., Schule v. Philippe, 18.10.1988, Clunet, 1989, 349.

431.de Boer Th. Facultative Choice of Law. P. 263–265; Wagner G. Fakultatives Kollisionsrecht und prozessuale Parteiautonomie. S. 14.

432.Решение от 04.12.1990 г. по делу Soc. Coveco et autres c. Soc. Vesoul transports et autre (Rev. Сrit. 1991. S. 558) и решение от 10.12.1991 г. по делу Sarkis c. Soc. SIDEM (Rev. Сrit. 1992. S. 31) – см.: Jaspers М. A.a.O. S. 263–265.

—1 4 1 —

—Глава 1 —

высшая судебная инстанция Франция попыталась сформулировать общие подходы к проблеме. В этом решении отмечается, что французские суды обязаны применять коллизионные нормы ex officio только в трех случаях: 1) если одна из сторон ссылается на необходимость применения иностранного права; 2) если принцип диспозитивности не действует

вотношении спорного субъективного права; 3) если коллизионная норма установлена в обязательном для Франции международном договоре433.

Впоследующем сфера действия сформулированных ограничений из правила о факультативном применении коллизионных норм была еще более сужена. Так, в решении от 26.05.1999 г. по делу Mutuelle de Mans IARD c. M. Boedec et autres Кассационный суд Франции согласился с применением французского права, несмотря на то что спорная ситуация покрывалась действием коллизионных норм Гаагской конвенции 1955 г. о праве, применимом к договорам международной купли-про- дажи товаров, и эти коллизионные нормы отсылали к праву Германии434.

Параллельно с описанной судебной практикой по вопросу о применении коллизионных норм развивалась французская судебная практика об установлении содержания иностранного права. Долгое время преобладающим считался подход, установленный в двух решениях французского Кассационного суда (решение от 25.05.1948 г. по делу Lautour435 и решение от 24.01.1984 г. по делу Thinet436). Французский суд высказался в пользу возложения бремени доказывания содержания иностранного права на стороны судебного разбирательства. Своеобразие этого подхода заключалось в том, что бремя доказывания возлагалось не на ту сторону, которая заявляла о необходимости применения иностранного права, а на ту, чье требование

всилу указания коллизионной нормы или соглашения о выборе права основывалось на иностранном праве. Например, в ситуации, когда лицо предъявляло иск о возмещении вреда здоровью, причиненного на территории иностранного государства, оно несло бремя доказывания содержания права по месту причинения вреда, несмотря на то что эта сторона предпочла бы применение права суда, а на ино-

433.Wagner G. Fakultatives Kollisionsrecht und prozessuale Parteiautonomie. S. 14; Jaspers М. A.a.O. S. 263–265.

434.Rev. Сrit. 1999. S. 707. См.: Lesage-Mathieu St. A.a.O. S. 94–95; Jaspers М. A.a.O. S. 265. Ранее в решении от 19.04.1988 г. Кассационный суд Франции аналогичным образом исходил из факультативного характера коллизионных норм, зафиксированных в Гаагской конвенции 1971 г. о праве, применимом к дорожным происшествиям (Vischer Fr. General Course on Private International Law. P. 78).

435.Rev. Crit. 1949, 89.

436.Clunet 1984, 874.

—1 4 2 —