Экзамен зачет учебный год 2023 / Степанов Д.И. Дедлоки в непубличных корпорациях. Возможные варианты развития законодательства и судебной практики, 2015

ФАС Московского округа от 04.02.2013 по делу N А40-52557/12-62-483). Другой пример: невозможность принятия решений, в том числе о переизбрании директора, в отсутствие голоса одного из участников, владеющего 35%-ной долей, привела к остановке хозяйственной деятельности ООО, и такой участник был исключен (см.: Постановление ФАС Уральского округа от 11.08.2008 по делу N А76-26298/2007-11-916/16). В другом деле участник был исключен за неучастие в собраниях по вопросу о ликвидации ООО, когда такое общество фактически ранее прекратило свою деятельность и продолжение его существования было экономически нецелесообразным для прочих участников (см.: Постановление ФАС Уральского округа от 12.11.2008 по делу N А07-17937/2007-Г-СИЗ).

Очевидно, что первый из описанных случаев может быть легко подведен под буквальную диспозицию ст. 10 Закона об ООО и абз. 4 п. 1 ст. 67 ГК РФ, т.е. под исключение как меру ответственности, так что здесь нет ничего специфичного именно для дедлоков. Второй случай может быть выведен из предусмотренной отныне абз. 4 п. 4 ст. 65.2 ГК РФ обязанности участника любой корпорации участвовать в принятии корпоративных решений, без которых корпорация не может продолжать свою деятельность в соответствии с законом, если его участие необходимо для принятия таких решений. Иными словами, его исключение - это лишь санкция за нарушение позитивной обязанности.

Однако как быть с дедлоками при принятии рутинных решений, которые вроде бы обязательны для корпорации (отдельные решения годовых собраний, избрание директоров), но за непринятие которых негативные последствия для корпорации немедленно не наступают? К примеру, из-за недостатка голосов срывается годовое собрание или в течение нескольких подряд внеочередных собраний участники не могут избрать директора. В таком случае, если поведение ни одного из участников не является изначально неправомерным <32>, исключение участника из корпорации будет санкцией за фактически правомерное поведение <33>, оно будет мерой ответственности за волеизъявление, к которому участник не был обязан

<34>.

--------------------------------

<32> На этот момент в свое время специально указал ВАС РФ в абз. 4 п. 5 письма N 151: "Институт исключения участника из общества не может быть использован для разрешения конфликта между участниками общества, связанного с наличием у них разногласий по вопросам управления обществом, когда позиция ни одного из них не является заведомо неправомерной".

<33> А.В. Габов отмечает, что в дедлоке голосование как правомерное поведение не должно порождать лишение прав (см. запись его выступления на научном круглом столе "Исключение участника из АО или ООО",

проведенном в Москве 16.03.2015. URL: https://youtu.be/YENOi10GfDw (с 18:35 по 22:00)).

<34> Позиции судов по данному вопросу разделились: в большинстве дел суды исходят из того, что, поскольку участник не принужден голосовать определенным образом, за неучастие в голосовании (неучастие в собрании, участие, но голосование против, воздержание от голосования) не может наступать исключение. В меньшем числе дел тем не менее участник исключается, как правило, за "систематическое" неучастие в собраниях либо блокирование тех или иных решений.

Так, в ряде дел кассационные суды посчитали, что неучастие в годовом и внеочередных собраниях само по себе не является основанием для исключения, поскольку непринятие тех или иных решений не повлекло невозможность деятельности общества, даже если принятие решений на годовых собраниях предписано законом (см.: Постановления ФАС ЗападноСибирского округа от 27.08.2010 по делу N А70-13630/2009, от 09.08.2013 по делу N А46-29142/2012 (поскольку неприведение устава ООО в соответствие с требованиями закона не влечет остановки деятельности ООО, неучастие в голосовании по данному вопросу не является основанием для исключения); ФАС Северо-Кавказского округа от 06.04.2011 по делу N А32-10769/2010 (неголосование на собрании не влечет исключения), от 10.09.2010 по делу N А63-18705/2009 (несовпадение мнений двух участников ООО по вопросам изменения его местонахождения не свидетельствует о злоупотреблении одним из них своим правом, такой участник не подлежит исключению); ФАС Уральского округа от 02.07.2014 по делу N А60-33779/2012 (истцы не доказали, что голосование ответчика по вопросам повестки дня собрания (несогласие с кандидатурой директора ООО, с увеличением уставного капитала ООО за счет дополнительных вкладов участников, а не за счет имущества общества и др.) указывает на заведомую неправомерность позиции ответчика, и факт причинения голосованием неблагоприятных последствий обществу; в иске об исключении отказано), от 05.03.2012 по делу N А07-10423/2011 (неучастие в голосовании не влечет исключения), от

23.11.2010 по делу N А60-21514/2010-С4 (аналогично)).

Иные примеры, когда суды не допускают исключения за неголосование, полагая, что участник не обязан голосовать определенным образом, см.: Постановления ФАС Волго-Вятского округа от 27.04.2012 по делу N А116916/2011, от 02.11.2010 по делу N А43-42816/2009, от 02.07.2009 по делу N

А29-9645/2008; ФАС Восточно-Сибирского округа от 14.02.2012 по делу N А33-7667/2011; ФАС Дальневосточного округа от 03.04.2012 по делу N А516541/2011; ФАС Западно-Сибирского округа от 04.05.2010 по делу N А2714457/2009, от 31.07.2007 по делу N А67-6222/2006; ФАС Московского округа от 24.06.2013 по делу N А40-113458/12-48-1058, от 04.03.2008 по делу

N А40-12777/07-81-95; ФАС Северо-Западного округа от 13.05.2013 по делу

N А52-3207/2012, от 24.05.2011 по делу N А56-13965/2010; ФАС Северо-

Кавказского округа от 20.09.2010 по делу N А63-18706/2009, от 28.08.2007 по делу N А53-15067/2006-С4-50; ФАС Уральского округа от 29.04.2010 по делу

N А71-8729/2009, от 03.03.2009 по делу N А47-1760/2008-191ГК, от

28.01.2009 по делу N А50-5757/2008-Г21; ФАС Центрального округа от

12.12.2011 по делу N А62-1110/2011, от 25.11.2008 по делу N А68-9598/07- 331/2-101/3-08.

Противоположную позицию см.: Постановления ФАС Волго-Вятского округа от 25.11.2004 по делу N А82-5255/2003-30 (факт неучастия в нескольких собраниях участника, обладавшего долей в 38%, без которого решения не могли быть приняты, хотя они не были обязательными, послужил основанием для исключения); ФАС Восточно-Сибирского округа от 30.08.2011 по делу N А33-13806/2010 (исключение одного из двух участников при делении уставного капитала 50/50, в том числе за систематическое неучастие в голосовании, даже при наличии корпоративного конфликта); АС Московского округа от 08.08.2014 по делу N А40-110017/13 (систематическое неучастие в собраниях, которое привело к невозможности принять решение об увеличении уставного капитала и совершении крупных сделок, хотя закон его и не требовал); ФАС Московского округа от 26.02.2013 по делу N А40-62971/12-57-591 (неодобрение крупных сделок), от 27.08.2012 по делу N А40-103751/11-138-849 (участник с 30%-ной долей был исключен из ООО, поскольку его систематическое уклонение от участия в собраниях, при доказанности истцом надлежащего извещения участника о месте и времени проведения, может являться основанием для исключения, когда такие действия (бездействие) делают невозможной деятельность общества либо существенно ее затрудняют); ФАС Центрального округа от 06.08.2012 по делу N А54-6128/2010 (в результате неявки ответчика на общие собрания и невозможности в связи с этим решения поставленных вопросов, включая избрание исполнительного органа общества и досрочное прекращение его полномочий, возможно наступление негативных последствий для ООО; участник исключен за неоднократное неголосование), от 03.10.2011 по делу N А08-4944/2010-30 (аналогично). См. также п. 11 Рекомендаций совместного заседания Научно-консультативных советов при ФАС Поволжского округа и ФАС Волго-Вятского округа по вопросам применения норм корпоративного законодательства и норм законодательства о несостоятельности (банкротстве), утвержденных 25.03.2010 и 26.04.2010: хотя выражение одним из участников своей воли путем голосования "против" не может рассматриваться как нарушение им обязанностей, возложенных на него законом и (или) уставом общества, и не может являться основанием для его исключения из общества, в тех случаях, когда систематическое голосование одного из участников против принятия того или иного вопроса, обсуждаемого на собрании, препятствует принятию решений по вопросам, входящим в исключительную компетенцию общего собрания, и приводит к блокированию производственной деятельности предприятия, один из участников может поставить вопрос об исключении другого участника.

Наконец, недавно ВС РФ разъяснил, в каких ситуациях возможно закрепить обязанности участника голосовать на собрании. В числе решений, без которых корпорация не может продолжать свою деятельность в соответствии с законом, если голосование участника необходимо для их

принятия (п. 4 ст. 65.2 ГК РФ), названы решения о назначении единоличного исполнительного органа или членов совета директоров, а также о внесении изменений в устав (см. п. 34 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Та же проблема возможна и при неправомерном поведении всех участников: если "оба хороши", то кого следует исключать - всех сразу или никого?

Очевидно, что для ответа на указанные вопросы необходимо либо вменить участникам непубличной корпорации обязанность голосовать за решения, обязательность которых для корпорации на первый взгляд не столь очевидна, либо описать в законе специальные составы дедлоков, допускающие исключение того или иного участника, т.е. ввести безвиновную ответственность для одной из сторон подобных корпоративных конфликтов. Следует рассмотреть эти две опции более подробно.

Итак, для ситуаций, не связанных с неправомерным поведением одного из участников (когда нет неправомерного поведения всех участников, вовлеченных в дедлок) либо не предполагающих скорой ликвидации корпорации из-за непринятия предписанного законом решения, можно развивать конструкцию обязанностей участников корпорации, уже заложенную в действующем законодательстве. Общая обязанность принимать участие в принятии решений, без которых дальнейшая деятельность корпорации невозможна, предусмотренная в абз. 4 п. 1 ст. 67 ГК РФ, в таком случае должна быть расширена <35> и распространена на принятие иных решений в непубличных корпорациях, например решений, в принципе обязательных по закону (формирование исполнительных органов, утверждение годовых отчетов), даже если отдельный участник не согласен с ними по существу.

--------------------------------

<35> Отчасти такое расширение, или размывание, критериев было уже сделано ВАС РФ: в п. 6 письма N 151 было указано, что требование об исключении участника из общества с ограниченной ответственностью в связи с систематическим уклонением от участия подлежит удовлетворению, если такое систематическое уклонение заведомо влекло существенное затруднение деятельности ООО или делало ее невозможной и судом будет установлено отсутствие уважительных причин неявки участника либо его представителя на общие собрания. При этом ВАС РФ вовсе не увязал природу решения с его обязательностью в силу требований закона; в таком случае достаточно, чтобы участник ООО систематически уклонялся от участия в общих собраниях, что лишило бы ООО возможности принять решение "по вопросам, имеющим важное хозяйственное значение

(выделено нами. - Д.С.) для общества, и привело к существенным затруднениям в его деятельности". Однако ВАС РФ не разъяснил, что это за вопросы. Развитие подобной дискреции уже приводит к тому, что суды

добросовестно, т.е. правомерно, отстаивает именно свой вариант (или все стороны заведомо неправомерно ведут себя), то юридически исключение оказывается негодным средством, в противном случае ответственность будет наступать как в отсутствие вмененной обязанности вести себя определенным образом, так и в отсутствие иного маркера, к которому законодательно можно было бы привязать наступление невыгодных последствий, поскольку все стороны подобного конфликта оказываются в равном положении.

Можно ли вести речь о какой-либо обязанности одного из двух участников с равными долями, если они из года в год вообще не могут принять никаких решений? Видимо, нет, что лишний раз показывает неадекватность исключения как средства разрешения для дедлоков, возникающих при распределении уставного капитала 50/50. Вместо исключения участников в таком случае должны применяться иные институты.

Возможным решением для некоторой части самых сложных в практическом плане ситуаций могло бы стать описанное выше развитие концепции обязанностей участников корпорации. Однако такое развитие закономерно приводит ко второй сугубо юридической проблеме - соотношению института исключения участника из корпорации как средства разрешения дедлока с принципом равенства.

Как расширение вмененных участникам непубличной корпорации обязанностей, так и введение безвиновной ответственности за блокирование принятия решений рано или поздно приводят к тому, что страдают от негативных последствий обычно миноритарные участники. Там, где речь идет не о заведомо неправомерном поведении лишь одного участника, любые устремления использовать исключение как институт разрешения дедлока приводит к дилемме: кого из двух участников или групп участников исключать - миноритарного или мажоритарного? В реальности, вероятнее всего, выиграет мажоритарий. Однако где же тут юридическое равенство? Если же исключение участника не рассматривать как инструмент разрешения дедлоков, данный вопрос не возникнет вовсе.

Интересно, что при внимательном изучении судебной практики по спорам, связанным с исключением участника из ООО, обнаруживаются следующие моменты:

-суды вовсе не боятся прибегать к столь радикальному средству разрешения корпоративных споров, как исключение участника из ООО

(практики исключения из непубличных АО пока что нет в силу сравнительно недавнего принятия поправок в ГК РФ в этой части): несмотря на отсутствие статистики по такого рода делам, очевидно, что их число перевалило за сотни (как минимум на уровне кассационных судов), причем процент удовлетворения таких требований вовсе не мизерный;

-практика по спорам, где участника ООО исключают за единичное или систематически повторяемое противоправное поведение, довольно стабильна: там, где участник совершает вопиющее нарушение, приводящее к негативным последствиям для корпорации (вывод активов, присвоение

имущества), это, как правило, плачевно для него заканчивается;

-из всего массива практики можно выделить лишь несколько дел, где суды допускали саму постановку вопроса об исключении мажоритарного участника по требованию миноритариев, а тем более удовлетворяли такие требования <36>; в абсолютном большинстве дел под риск исключения всегда попадает миноритарий;

--------------------------------

<36> Так, при рассмотрении конкретного дела, предельно напоминающего фабулу дела, описанного в п. 11 письма N 151 (тогда Президиум ВАС разъяснил, что единственный случай, когда допускается исключение участника, обладающего долей в размере более 50%, - это ситуация, когда у иных участников по уставу нет права на выход из общества согласно ст. 26 Закона об ООО), суды всех инстанций допустили исключение участника, которому принадлежало 90%-ная доля, по требованию второго участника. Несмотря на то что судебные акты по данному делу, за исключением решения суда первой инстанции, были приняты уже после опубликования письма N 151, арбитражные суды последующих инстанций поддержали позицию об исключении такого участника, посчитав, что п. 11 названного письма N 151 и обстоятельства конкретного дела существенно различаются (см.: Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от

26.03.2013 по делу N А03-16129/2011 и Определение ВАС РФ от 05.08.2013

по тому же делу). Позицию о том, что п. 11 письма имеет весьма ограниченное применение, а потому мажоритарий не имеет особого "иммунитета" против иска об исключении, защищает также А.А. Кузнецов (см.: Кузнецов А.А. Указ. соч. С. 72 - 73).

В другом деле, где ставился вопрос об исключении участника, которому принадлежала доля в 57,75%, по требованию второго участника (обладателя доли в 42,25%), суды, отказывая в удовлетворении иска, среди прочего сослались на то, что, поскольку уставом конкретного ООО предусмотрено право участника на выход из него независимо от согласия других участников,

вданном деле подлежит применению п. 11 письма N 151, а потому исключение мажоритария невозможно в принципе (см.: Постановление ФАС Северо-Западного округа от 11.02.2013 по делу N А21-5562/2012).

Наконец, в деле, рассмотренном судами до принятия названного письма N 151, участник с долей 33,3% просил исключить двух других участников, обладавших долями 33,3% и 33,4%. Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении иска, указал среди прочего, что диспозиция ст. 10 Закона об

ООО не позволяет одному участнику обращаться с требованием об исключении из общества двух или всех остальных участников, однако вышестоящие суды скорректировали этот довод, отметив, что подобного ограничения нет, хотя и не допустили исключения двух участников по иным мотивам (см.: Постановление ФАС Уральского округа от 22.05.2008 по делу

N А76-11677/2006-16-24-384/3-387/197/116-460).

-самая неоднородная практика встречается по спорам, где суды

сталкиваются с "серой зоной", когда либо налицо корпоративный конфликт, а потому сложно различить, кто прав (причем все участники могут вести себя как правомерно, так противоправно), либо в корпорации есть лишь два участника (две равные группы участников <37>), каждому из которых принадлежат равные доли. В отсутствие четко прописанного подхода к решению таких ситуаций суды либо плодят непоследовательную практику, либо просто устраняются от разрешения спора по существу со ссылкой на то, что имеет место корпоративный конфликт <38>, а потому исключение участника применять нельзя. Возникает вопрос: почему суды довольно успешно справляются с задачей исключения правонарушителя, когда он является миноритарием (если не в абсолютных цифрах, то хотя бы в соотношении со всеми прочими участниками), но испытывают затруднения, когда дело доходит до равных долей или "обе стороны хороши"?

--------------------------------

<37> Подобная ситуация отражена в судебном акте суда апелляционной инстанции, принятом в 2008 г.: в ООО, состоявшем из четырех участников - физических лиц, каждому из которых принадлежала доля в 25%, случилось размежевание на две группы, в каждой из которых было по два участника. Это привело в итоге к корпоративному конфликту и постановке вопроса об исключении участников. Суд апелляционной инстанции, отменяя решение нижестоящего суда и отказывая в удовлетворении иска, указал, что раскол участников 50/50 блокирует принятие решений, в том числе решения о смене директора, а при таких обстоятельствах конфликт не может быть разрешен посредством исключения одного из них, более того, нарушение прав двух участников в интересах иных двух с целью снятия блокировки в деятельности общества недопустимо (см.: Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.05.2008 по делу N А53-22719/2007- 15 (оставлено в силе Постановлением ФАС Северо-Кавказского округа от 14.08.2008 по тому же делу). Интересно, что доводы суда в данном деле предвосхитили (если не буквально повторяют) выводы Судебной коллегии ВС РФ по делу о дедлоке в ситуации 50/50, сделанные шестью годами позже (см.: Определение ВС РФ от 08.10.2014 N 306-ЭС14-14).

<38> Эта ссылка повторяет разъяснение абз. 4 п. 5 письма N 151, но, как уже указывалось выше, во многих делах, рассмотренных до и после его появления, суды тем не менее допускают исключение, каким бы острым ни был корпоративный конфликт. Тем более интересны дела, в которых допускалось исключение одного из двух участников, даже несмотря на наличие корпоративного конфликта. В качестве наиболее выдающихся примеров подобного судейского активизма можно назвать ряд сравнительно недавно рассмотренных дел: Постановления ФАС Дальневосточного округа от 18.06.2013 по делу N А37-3105/2012 (несмотря на признаки наличия корпоративного конфликта, выразившиеся в непредставлении второму участнику информации и фактически отстранении от участия в управлении делами ООО, суды исключили одного из двух участников, обладавших равными долями, после попыток отчуждения активов общества одним из

участников), от 31.05.2012 по делу N А37-1747/2011 (кассация не согласилась с позицией апелляционного суда, что исключение неприменимо в ситуации, когда два участника с равными долями находятся в противоборстве как члены исполнительного органа, поэтому, несмотря на наличие корпоративного конфликта, участник, являющийся директором, был исключен); АС Центрального округа от 20.01.2015 по делу N А14-10939/2013 (несмотря на многолетний конфликт, предшествовавший спору об исключении, один из двух участников с равными долями все же был в итоге исключен); ФАС Центрального округа от 29.10.2013 по делу N А628064/2012 (несмотря на четкое указание суда, что "в обществе на протяжении длительного времени существует корпоративный конфликт", один из двух участников с равными долями был исключен); ФАС Уральского округа от 31.01.2013 по делу N А60-25768/2012 (несмотря на продолжавшийся не один год корпоративный конфликт, сопровождавшийся взаимными нападками и обвинениями в "рейдерском захвате", по требованию одного из участников, обладавших равными долями, был исключен другой участник, причем последний просил приостановить производство по данному делу до разрешения целого ряда иных споров, благодаря которым он мог бы стать владельцем доли в 70% в данном ООО, что указывало на спор не только вокруг активов ООО, но также и долей в его уставном капитале, как это нередко наблюдается в такого рода делах); Постановление АС Московского округа от 15.09.2014 по делу N А41-54621/13 (один из двух участников исключен из ООО за то, что обманным путем добился устранения второго участника из общества, после чего, действуя как директор, предпринял попытку вывода активов и ликвидации общества, довод о наличии корпоративного конфликта был отвергнут кассационными инстанциями) и Определение ВС РФ от 19.01.2015 N 305-ЭС14-6816 по тому же делу; Постановление ФАС Московского округа от 05.03.2014 по делу N А4135426/12 (несмотря на продолжающийся не первый год корпоративный конфликт, один из двух участников, обладающих равными долями, был исключен, в том числе за то, что неоднократно голосовал против увольнения генерального директора, заключавшего невыгодные для ООО сделки) и Определение ВАС РФ от 27.06.2014 N ВАС-7805/14 по тому же делу.

Перечисленные дела тем более интересно смотрятся на фоне позиции ВС РФ, нашедшей отражение в Определении от 08.10.2014 N 306-ЭС14-14: при соотношении долей 50/50 механизм защиты в виде исключения участника может применяться "только в исключительных случаях при доказанности грубого нарушения участником общества своих обязанностей либо поведения участника, делающего невозможной или затрудняющей деятельность общества", чтобы не получалось, что "действительной причиной обращения в суд с взаимными требованиями об исключении из общества является утрата участниками единой цели при осуществлении хозяйственной деятельности и желание за счет интересов другого участника разрешить внутрикорпоративный конфликт, а не действия (бездействия) последних по причинению вреда обществу".

Можно, конечно, все списать на данное в письме N 151 разъяснение, которое можно прочесть так, что по общему правилу мажоритария не следует исключать. Однако как быть с той многочисленной практикой исключения участника из ООО, которая была наработана за десятилетие до появления этого разъяснения: почему там не наблюдается хоть скольконибудь заметного числа дел об исключении мажоритария? Ответ на этот вопрос, видимо, лежит в области, к названному разъяснению не относящейся.

Сама логика корпоративного контроля - базовой идеи всего корпоративного права - подвигает к тому, чтобы исключение участника применялось как средство, комплементарное к объему прав корпоративного контроля. Мажоритарию ничего не нужно блокировать, чтобы достигать своих целей: в силу превалирующей позиции внутри корпорации мажоритарий, обладающий необходимой долей, проведет то решение, которое ему нужно, и при этом, если решение принято с соблюдением юридических формальностей, оно, скорее всего, не будет подлежать последующей проверке и не будет аннулировано судом. Таким образом, соблюдение процедурных правил вкупе с превалирующей долей в принципе не допускает постановку вопроса об исключении: в таком случае не за что исключать.

Миноритарий же, если он и обладает какими-либо правами корпоративного контроля, то это власть блокирования (право вето): он может лишь не допустить принятия невыгодного ему решения, но по определению не может обеспечить принятие юридически действительных решений, пока не вступит в коалицию с иными участниками. Соответственно, миноритарий a priori оказывается в невыгодном положении в сравнении с мажоритарием: если он что-то блокирует регулярно, то грань между добросовестным и неправомерным поведением для него более зыбкая, чем для мажоритария, который ничего не блокирует, а просто принимает нужное ему решение. В отличие от мажоритария, который мнит себя хозяином конкретного бизнеса, не всем (хотя и многим) миноритариям нужен контроль над бизнесом, иными словами, исключение мажоритария. Зачастую миноритарию интересна скорее справедливая компенсация или регулярно выплачиваемый доход. Последний тезис особенно ярко проявляется в тех корпоративных конфликтах, когда миноритарии, недовольные своими бизнес-партнерами, тем не менее не желают становиться директорами непубличной корпорации или иным образом получать роль активного бизнес-партнера, хотя, конечно, эти ситуации не покрывают всех примеров на практике, но все же дают объяснение, почему миноритарии не рвутся получить бразды правления бизнесом, ведущимся под крышей конкретной непубличной корпорации.

Таким образом, можно сформулировать следующий юридический тезис: институт исключения участника из непубличной корпорации продолжает логику корпоративного контроля, т.е. он может применяться лишь тогда, когда исключаемым участником является лицо, которому принадлежит меньшая доля в уставном капитале (меньший пакет акций), чем доля