Экзамен зачет учебный год 2023 / Корпоративное право в ожидании перемен сборник статей к 20-летию Закона об ООО

Право на информацию участников хозяйственных обществ

бухгалтерского учета и протоколам заседаний коллегиального исполнительного органа был полностью исключен для всех акционеров, в том числе для акционеров, имеющих в совокупности не менее 25% голосующих акций общества1. По свидетельству некоторых специалистов по акционерному праву, основанием для этого явилась необходимость введения разумных рамок для доступа акционеров к документам общества и обеспечения гарантий от их некомпетентного вмешательства в исполнительно-распорядительную деятельность общества. Они отмечают, что в практике деятельности акционерных обществ могут возникнуть проблемы, связанные с тем, что один или несколько «излишне любопытных» и обладающих избытком свободного времени акционеров «закидают» акционерное общество запросами о предоставлении множества бухгалтерских документов, что только приведет к дезорганизации работы бухгалтерии и потере рабочего времени ее сотрудников2. Эта логика схожа с обоснованием требований к минимальному количеству акций и сроку владения ими, которые ранее содержались в Законе о корпорациях Нью-Йорка, которое также сводилось к недопустимости злоупотребления правом со стороны тех, кто проявляет излишнее любопытство. Однако, как отмечено, в настоящее время такое требование в Законе о корпорациях Нью-Йорка отсутствует, кроме того, общее правило поведения не может формулироваться исходя из презумпции недобросовестного поведения участника.

В пояснительной записке к проекту федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об акционерных обществах»» (Федеральный закон от 7 августа 2001 г. № 120-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об акционерных обществах»») причины введения минимального порога для доступа к документам бухгалтерского учета и протоколам за-

1  На ошибочность такого положения указывал, в частности, Е.А. Суханов (приводится по: Сыродоева О.Н. Акционерное право США и России (сравнительный анализ). М.: Спарк, 1996. С. 41).

2  Блэк Б., Крэкман Р., Тарасова А. Комментарий федерального закона об акционерных обществах. 1999. С. 513–514 (https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_ id=246670). По мнению авторов, из числа документов, предоставляемых акционерам, следовало исключить не только документы коллегиального исполнительного органа общества, но и приказы и распоряжения единоличного исполнительного органа. В то же время предлагалось предоставить право доступа к документам, включая документы бухгалтерского учета, имеющим отношение к сделкам, в совершении которых имеется заинтересованность, с тем, чтобы акционеры могли определить для себя, действительно ли сделка заключена добросовестно.

391

О.Е. Орлова

седаний коллегиального исполнительного органа не раскрывались. Законопроект в целом согласно пояснительной записке был обусловлен необходимостью приведения положений Закона об АО в соответствие с иными федеральными законами, а также практикой его применения. При этом в первоначальной редакции законопроекта минимальный порог был установлен в 10%, а порог в 25% появился уже в федеральном законе, принятом Государственной Думой в редакции согласительной комиссии 12 июля 2011 г., что свидетельствует о том, что установление данного порога для доступа к обсуждаемым документам, как, впрочем, и любого другого количественного ограничения в праве, не имеет под собой догматического обоснования

искорее является результатом политико-правовых предпочтений законодателя.

Не вносит ясности в вопрос обоснования данного ограничения

иобращение к Определению КС РФ от 18 июня 2004 г. № 263-О, в котором суд пришел к выводу, что норма абз. 1 п. 1 ст. 91 Закона об АО (в редакции, действующей до вступления в силу Закона № 233-ФЗ), устанавливающая, что право доступа к документам бухгалтерского учета1 имеют акционеры (акционер), владеющие в совокупности не менее 25% голосующих акций общества, не может рассматриваться как нарушающая конституционный принцип равенства, поскольку это обусловлено спецификой соответствующих правовых отношений и поскольку вступление в акционерное общество в качестве акционера является добровольным, т.е. предполагающим свободное волеизъявление заранее осведомленного обо всех ограничениях лица. При этом КС РФ обратил внимание, во-первых, на особенность акционерной формы предпринимательства, которая заключается в неограниченном количестве акционеров, в том числе имеющих мелкие пакеты акций, что, по мнению суда, предопределяет наличие специальных мер охраны и правил доступа к сведениям, не являющимся общедоступными, и, во-вторых, на то, что содержание регистров бухгалтерского учета и внутренней бухгалтерской отчетности, которые относятся к документам бухгалтерского учета, является коммерческой тайной.

Соглашаясь в целом с логикой КС РФ в части необходимости учета особенностей акционерной формы предпринимательства, нужно за-

1  Конституционность абз. 1 п. 1 ст. 91 Закона об АО оспаривалась акционером, которому было отказано в удовлетворении заявления об ознакомлении с документами бухгалтерского учета (вопрос об ограничении доступа к протоколам заседаний коллегиального исполнительного органа в данном определении прямо не рассматривался).

392

Право на информацию участников хозяйственных обществ

метить, что такая аргументация сама по себе не обосновывает правомерность рассматриваемого нами ограничения, в силу которого доступ к сведениям, не являющимся общедоступными, зависит от количества принадлежащих акционеру акций. Кроме того, нельзя не обратить внимание, что действующий на тот момент Федеральный закон от 21 ноября 1996 г. № 129-ФЗ «О бухгалтерском учете», в силу прямого указания которого содержание регистров бухгалтерского учета и внутренней бухгалтерской отчетности являлось коммерческой тайной, утратил силу в связи с принятием Федерального закона от 6 декабря 2011 г. № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете», в котором соответствующее указание отсутствует.

Не дает удовлетворительного обоснования и Определение № 8-О-П,

вкотором указывается, что в делах, связанных с предоставлением информации, эффективный судебный контроль подразумевает­

втом числе оценку правильности определения режима доступности информации по вопросам, отнесенным законом и корпоративными нормативными актами к компетенции совета директоров и исполнительного органа акционерного общества1 (с точки зрения наличия

вних конфиденциальной информации, касающейся текущей хозяйственной деятельности). То есть в данном случае КС РФ в качестве критерия ограничения доступа к документам исполнительного органа АО опять же рассматривает конфиденциальность содержащейся

вних информации.

Таким образом, по смыслу, придаваемому абз. 1 п. 1 ст. 91 Закона об АО (в ранее действующей редакции) КС РФ, введение 25%-ного порога для доступа к документам бухгалтерского учета и протоколам заседаний коллегиального исполнительного органа обусловлено необходимостью защиты интересов АО, заинтересованного в данном случае в сохранении конфиденциальности информации. В то же время критерий конфиденциальности информации не объясняет, почему под рассматриваемое ограничение подпадают указанные две категории документов и почему устанавливается порог в 25%. По этой причине мы лишь подтверждаем вывод о недопустимости введения количественного критерия как самостоятельного ограничителя доступа к информации.

1  См. в этом же Определении: «акционерное общество вправе установить адекватный режим доступности информации по вопросам, отнесенным законом и корпоративными нормативными актами к компетенции совета директоров и исполнительного органа акционерного общества (с точки зрения наличия в них конфиденциальной информации, касающейся текущей хозяйственной деятельности)».

393

О.Е. Орлова

Теперь вернемся к критерию разумной деловой цели.

В силу п. 7 ст. 91 Закона об АО под деловой целью понимается законный интерес акционера в получении сведений и документов, которые объективно необходимы и достаточны для надлежащей реализации прав акционера, предусмотренных Законом об АО. В поисках примеров такого интереса можно обратиться к Информационному письму № 144, в п. 1 которого указывается, что о наличии у участника правомерного интереса в получении информации могут свидетельствовать, например, планирование истцом продажи своих акций1 или доли

вуставном капитале (в том числе в ходе процедур банкротства истца), подготовка к обращению в суд с требованием об оспаривании решения органа или договора хозяйственного общества либо о привлечении к ответственности органов общества, а также подготовка к участию

вобщем собрании акционеров2.

Явное несоответствие состава и содержания запрошенных документов указанной в запросе цели является одним из оснований для отказа общества в доступе к документам (подп. 4 п. 8 ст. 91 Закона об АО). Таким образом, требование разумной деловой цели сопровождается необходимостью адаптирования запрашиваемых документов к этой цели. Такой подход совпадает с подходом штатов Нью-Йорк и Делавэр и заслуживает поддержки. Если достижение обозначенной цели с помощью определенного документа невозможно, в доступе к нему должно быть отказано, поскольку документы общества не должны запрашиваться просто так.

В то же время анализ законодательных положений показывает, что отказать в доступе к документу по рассматриваемому основанию можно только в тех случаях, когда в отношении запрашиваемого документа в соответствии с Законом об АО обязательно указание деловой цели.

1  В постановлении Пятого ААС от 20.04.2018 по делу № А51-22982/2017 разумной и обоснованной признана деловая цель, которая заключается в необходимости оценки акций общества в связи с наличием между истцами спора о разделе имущества.

2  См. также проект поправок Минэкономразвития России, согласно которому деловая цель считается разумной, в частности, если она состоит: 1) в подготовке участника (акционера) к обращению или в выявлении обстоятельств, подтверждающих наличие оснований для обращения в суд с требованием об обжаловании решения органа или оспаривании сделки общества либо о возмещении причиненных обществу или участнику (акционеру) убытков, и при этом в требовании указаны известные участнику (акционеру) обстоятельства, свидетельствующие о возможном наличии оснований для предъявления таких требований; 2) в подготовке участника (акционера) к предстоящему общему собранию участников (акционеров) и при этом в требовании указан вопрос повестки дня общего собрания, ‎в связи с которым запрашивается документ.

394

Право на информацию участников хозяйственных обществ

То есть, по сути, доступ всех акционеров ко всем базовым документам общества и доступ акционеров, имеющих не менее 25% акций, к информации, касающейся крупных сделок и сделок с заинтересованностью, протоколам заседаний совета директоров (наблюдательного совета), отчетам оценщиков об оценке имущества, в отношении которого совершались крупные сделки и сделки с заинтересованностью, к документам бухгалтерского учета и протоколам заседаний коллегиального исполнительного органа с этой точки зрения является безусловным. При таких условиях, например, акционеры, владеющие одной акцией, могут запрашивать весь перечень базовых документов разом, несмотря на то, что большинство из этих документов не будут иметь никакого отношения к имеющейся у них на самом деле цели (или даже последняя может вовсе отсутствовать), в то время как общество обязано будет такой запрос выполнить. Такое положение дел следует признать неудовлетворительным, однако оно может быть исправлено с распространением критерия разумной деловой цели на все документы общества и выделением различных перечней документов для целей перераспределения бремени доказывания наличия разумной деловой цели, как это было описано выше.

Далее Закон об АО устанавливает, что деловая цель должна быть разумной, и приводит три примера1 неразумной деловой цели, а именно, когда: 1) общество обладает сведениями о фактических обстоятельствах, свидетельствующих о недобросовестности акционера; 2) имеет место необоснованный интерес в получении акционером документов или информации; 3) акционер является конкурентом общества либо аффилированным лицом конкурента и запрашиваемый им документ содержит конфиденциальную информацию, относящуюся к конкурентной сфере, и ее распространение может причинить вред коммерческим интересам общества2. Примечательно, что указанные примеры (являющиеся основанием для отказа в представлении доступа к информации и документам) распространяются только на акционеров – владельцев не менее 1% акций, но менее 25% акций, поскольку только для них предусмотрено требование

1  Из буквального прочтения Закона об АО следует, что перечень неразумных деловых целей является открытым.

2  Неудачной видится юридическая техника, используемая законодателем при определении понятия «деловая цель» и формулировании перечня случаев неразумной деловой цели, поскольку под деловым интересом в Законе об АО понимается законный интерес, а примеры неразумной деловой цели допускают существование, например, законного, но необоснованного интереса.

395

О.Е. Орлова

об указании деловой цели. Следуя логике законодателя, либо акционеры, владеющие менее чем 1% акций, и акционеры, владеющие не менее чем 25% акций, всегда являются добросовестными, имеют обоснованный интерес в получении информации и не могут причинить вред коммерческим интересам корпорации, либо сам факт наличия у них определенного пакета акций рассматривается как перевешивающий необходимость защиты интересов общества в описанных примерах (т.е. законодатель из двух критериев, количественного и качественного, отдает предпочтение количественному). Однако вне зависимости от того, какими мотивами руководствовался законодатель, подобный подход, на наш взгляд, ставит под сомнение возможность достижения справедливого баланса интересов общества

иего акционеров и искажает регулирование института права на информацию, оправдывающего предоставление информации в целях, разумно связанных с интересами лица как акционера.

Применительно к третьему примеру следует отметить, что в п. 1 Информационного письма № 144 соответствующая ситуация была квалифицирована как злоупотребление правом. В отличие от Информационного письма № 144 в Определении № 8-О-П в качестве примера злоупотребления правом приводилась ситуация, когда акционер, запрашивающий информацию, является представителем конкурента. Пример злоупотребления, который был приведен в Информационном письме № 144 и который сегодня перенесен в Закон об АО, бесспорно, является гораздо более продуманным. Следует понимать, что сам по себе факт того, что участник является представителем конкурента, не может свидетельствовать о злоупотреблении правом

идолжен оцениваться в совокупности с другими обстоятельствами. В американской доктрине, например, отмечается, что, когда речь идет о запросе информации конкурентом компании, прежде всего необходимо различать, какие документы запрашиваются. Если, например, запрашивается только книга регистрации владельцев акций, статус лица как конкурента не имеет значения, поскольку имена

иадреса акционеров, как правило, не окажут ему большой помощи. Совсем другой вопрос, если запрашиваются документы, касающиеся основной деятельности компании. Однако даже в этом случае суды разрешают изучение таких документов постольку, поскольку это не поможет участнику как конкуренту. В судебной практике есть случаи, когда акционеру, владеющему существенной долей акций, разрешалось изучить документы, чтобы выявить причины прогрессирующего ухудшения состояния бизнеса корпорации и, таким образом,

396

Право на информацию участников хозяйственных обществ

защитить себя от существенных потерь; в другом случае акционеруконкуренту было позволено изучить документы, кроме тех, которые содержали коммерческую тайну корпорации или имена и адреса клиентов; также известны случаи, когда изучение документов допускалось под контролем уполномоченного лица; еще в одном деле было разрешено изучение документов, необходимое для прекращения причинения вреда компании в результате ненадлежащего управления, с учетом возможности сформулировать приказ таким образом, чтобы предотвратить предполагаемые нарушения без предоставления информации, которая может быть использована для конкурентных целей. Таким образом, тот факт, что заявитель является конкурентом, не должен в обязательном порядке исключать возможность изучения документов. Однако, если основная или единственная цель конкурента cостоит в том, чтобы получить доступ к коммерческой тайне, в таком доступе должно быть отказано1.

Некоторые дополнительные критерии ограничения объема доступа акционеров АО можно вывести из п. 8 ст. 91 Закона об АО, предусматривающего условия для отказа в доступе к информации.

Так, в соответствии с данной нормой одним из условий для отказа в доступе к документам и информации является повторный в течение трех лет запрос документа, если первое требование было надлежащим образом исполнено2. Возражений такое условие не вызывает, однако можно было бы, на наш взгляд, уточнить, что речь идет об одном и том же документе, содержащем одни и те же сведения за один и тот же период.

Следующее условие для отказа в доступе к информации – когда запрашиваемый документ относится к прошлым периодам деятельности общества (более трех лет до момента обращения с требованием), за исключением информации о сделках, исполнение по которым осуществляется на момент обращения акционера с требованием. Для сравнения: в п. 1 Информационного письма в качестве аналогичного условия рассматривается ситуация, когда заявлено требование о предоставлении информации и документов, относящихся к прошлым периодам деятельности хозяйственного общества и явно не представляющих

1  Bartels John R., Eugene J. T. Op. cit. P. 299–301.

2  Для сравнения: в п. 1 Информационного письма № 144 в качестве обстоятельства, допускающего отказ в предоставлении информации, указывается неоднократное заявление требований о предоставлении одних и тех же документов и (или) их копий при условии, что первое из таких требований было надлежащим образом удовлетворено обществом.

397

О.Е. Орлова

ценности с точки зрения их анализа (экономического, юридического (в том числе по причине истечения сроков исковой давности) и т.д.). Данное разъяснение Президиума ВАС РФ было критически оценено

вдоктрине с той точки зрения, что сами по себе дата составления документов и срок для обжалования определенных действий (решений) не должны выступать критериями ценности информации1, 2. Аналогичным образом, по нашему мнению, следует подойти и к оценке действующей нормы, принимая во внимание, в частности, что предусмотренное законом исключение для случаев, когда запрашивается информация о сделках, исполнение по которым осуществляется на момент обращения акционера с требованием, не является единственно возможным примером наличия у акционера обоснованного интереса

вполучении документа, относящегося к прошлым периодам. При этом в любом случае данное ограничение не должно распространяться на действующие на момент запроса внутренние документы общества (предоставление таких документов должно осуществляться независимо от даты их утверждения).

Вкачестве возможного решения допустимо было бы ввести презумпцию отсутствия у акционера разумной деловой цели при запросе рассматриваемых документов, возложив на него бремя доказывания обратного, но не исключая полностью возможность их получения.

Однако наиболее серьезные возражения вызывает такое условие для отказа в доступе к информации, как запрос документа за период,

1  См.: Кузнецов В.А., Степанов Д.И. Указ. соч. С. 102. Авторы предлагали сузить сферу применения данного разъяснения в части запроса документов, относящихся к прошлым периодам и не представляющих ценности с точки зрения их анализа, допустив его действие только в отношении акционеров, владеющих менее чем 25% акций.

2  В постановлении от 17.07.2012 по делу № А03-13957/2011 ФАС Западно-Сибир- ского округа указал следующее: «Суд обоснованно не принял во внимание довод заявителя жалобы о необходимости отказа в иске в связи с тем, что затребованная [25.08.2011] от общества информация за прошлые периоды деятельности (2006–2007 годы) не представляет для истца экономическую или юридическую ценность по причине истечения срока исковой давности. Суд отметил, что относимость документов к прошлым периодам деятельности общества сама по себе не свидетельствует об отсутствии заинтересованности истца в их получении». См. также: постановления АС Московского округа от 01.06.2016 № А40-152601/2015 («участники общества могут запросить информацию за любой интересующий их период в необходимом объеме, относимость документов к прошлым периодам сама по себе не свидетельствует об отсутствии заинтересованности акционеров в их получении»); от 04.07.2018 № Ф05-9425/2018 по делу № А40128518/2017. Несмотря на то, что в указанных делах суды исходили в том числе из того, что отсутствовало общее требование о раскрытии участником своих целей и мотивов, соответствующие позиции в рассматриваемой части заслуживают одобрения.

398

Право на информацию участников хозяйственных обществ

не относящийся к периоду владения акционером акциями общества, за исключением информации о сделках, исполнение по которым осуществляется в период владения акциями общества. Заметим, что позиция законодателя по данному вопросу разошлась с позицией Президиума ВАС РФ, изложенной в Информационном письме № 1441. Вопрос о правомерности требований участника о предоставлении документов за период, когда лицо не являлось участником общества, возник в судебной практике по предположению А.А. Кузнецова в результате перенесения устоявшихся представлений о невозможности обжаловать сделки общества лицом, которое не являлось его участником в период их заключения. Однако, как он справедливо отмечает, право требовать предоставления документов не обусловлено нарушением прав и интересов акционера (что является одним из основных условий для удовлетворения иска об оспаривании сделок); запрос документов вовсе не означает, что акционер считает их содержание нарушающим его права2. Таким образом, рассматриваемое условие для отказа в предоставлении информации неправомерно ограничивает право акционера на получение информации о положении дел в обществе, в котором он участвует, с момента его учреждения, в связи с чем должно быть исключено из Закона об АО.

Следующий вопрос, требующий внимания, – условия доступа к конфиденциальной информации. В ООО и АО действует одинаковое правило о том, что срок исполнения обязанности по предоставлению документов, содержащих конфиденциальную информацию, исчисляется не ранее чем с момента подписания между обществом и обратившимся с требованием о предоставлении доступа к документам акционером договора о нераспространении информации (соглашения о конфиденциальности) (п. 12 ст. 91 Закона об ОА; п. 5 ст. 50 Закона об ООО). Если в отношении АО устанавливается, что условия соглашения о конфиденциальности могут определяться обществом в формуляре или в иной стандартной форме и должны быть едиными для всех акционеров общества, то в отношении ООО предусматри-

1  В п. 5 Информационного письма № 144 разъяснялось, ни Закон об АО, ни Закон

ООО не содержат положений, ограничивающих право участника требовать предоставления информации и документов за период деятельности хозяйственного общества, в течение которого данное лицо не являлось участником этого общества; с момента приобретения статуса участника хозяйственного общества лицо может требовать предоставления документов общества независимо от даты составления этих документов.

2  Об этом см.: Кузнецов А.А. Комментарий к Информационному письму № 144. С. 554.

399

О.Е. Орлова

вается лишь то, что такое соглашение заключается по форме, принятой в ООО. Таким образом, законодатель допускает возможность получения конфиденциальной информации при условии заключения соглашения о конфиденциальности1.

Действительно, само по себе отнесение запрашиваемой информации к конфиденциальной не должно служить безусловным основанием для отказа в ее предоставлении при наличии разумной деловой цели. Данное обстоятельство, как и в случае, когда акционер, запрашивающий информацию, является конкурентом общества, должно получать свою оценку исходя из совокупности обстоятельств дела. Однако заметим, что Президиум ВАС РФ в п. 15 Информационного письма № 144, а также Банк России в п. 21 Указания № 3388-У при решении аналогичного вопроса в качестве механизма защиты интересов общества вместо соглашения о конфиденциальности предусмотрели выдачу участником расписки, в которой он подтверждает, что предупрежден о конфиденциальности получаемой информации и об обязанности ее сохранять2. Данное решение представляется более оправданным, имея

1  В судебной практике отмечается, что соглашение о неразглашении конфиденциальной информации может быть подписано акционерами и при исполнении судебного акта. Таким образом, отсутствие такого документа к моменту рассмотрения дела в суде само по себе не может являться основанием для отказа в удовлетворении иска, а влияет лишь на определение начала исчисления срока исполнения обязанности по предоставлению документов, содержащих конфиденциальную информацию, который исчисляется не ранее чем с момента подписания между обществом и обратившимся с требованием о предоставлении доступа к документам акционером такого соглашения о конфиденциальности (см. постановления Первого ААС от 21.05.2018 по делу № А79-13021/2017; Одиннадцатого ААС от 17.10.2018 по делу № А55-477/2018).

2  Однако, несмотря на то, что п. 12 ст. 91 Закона об АО в действующей редакции предусматривает заключение соглашения о конфиденциальности, известны случаи, когда суды со ссылкой на указанную норму Закона об АО, п. 15 Информационного письма № 144 и п. 21 Указания № 3388-У признают достаточной для целей реализации права на информацию выдачу акционером расписки о неразглашении конфиденциальной информации. Так, например, в постановлении Первого ААС от 20.04.2018 по делу № А43-48497/2017 подписание подготовленного АО соглашения о конфиденциальности с протоколом разногласий в части размера неустойки было расценено как расписка.

В постановлении от 04.2018 по делу № А41-89787/2017 АС Московского округа суд отметил, что истцом обществу была предоставлена расписка о неразглашении конфиденциальной информации, при этом несоответствие данной расписки по форме образцу ответчика не влияет на ее содержание и не является обстоятельством, исключающим обязанность ответчика о предоставлении информации акционеру. Аналогичная практика складывается и в отношении ООО. Так, в постановлении АС Северо-Западного округа от 19.10.2018 по делу № А56-71428/2017 указано следующее: в кассационной жалобе ООО указало, что понуждение ответчика к выдаче истцу документов при отказе истца от подписания соглашения о конфиденциальности по форме, принятой в ООО,

400