Советская номенклатура и постсоветская неономенклатура кадровые пра
..pdf2.Горбачев А. «Единая Россия» подбирает для Астрахани нового мэра: Партия власти ищет конкурентов Шеину взамен обвиненного в получении взятки мэра Столярова // Независимая газета. – 2013.26.11. – № 256 (6019). – С. 2.
3.Гришин Н.В. Электоральный кризис в Астрахани в контексте российского политического процесса // АСТРАПОЛИС: Астраханские политические исследования. Ежегодник кафедры политологии Астрахан. гос. ун-та. – Астрахань, 2012. – Т. 1. –
С. 50–57.
4.Иванов А. Рекрутинг. Как это делается в России. – Рос-
тов-н/Д: Феникс, 2006. – 176 с.
5.Карабущенко П.Л. Фальсификация политической истории как средство борьбы элит за власть // Гуманитарные иссле-
дования. – 2013. – № 2 (46). – С. 150–156.
6.Карабущенко П.Л. Рейтинг и антирейтинг элит: имитация и фальсификация элитности в элитах // Каспийский регион: политика, экономика, культура. – 2013. – № 4 (37). – С. 215–224.
7.Карабущенко П.Л. Астраханщина: хроника политических событий весны 2012 г. // АСТРАПОЛИС: Астраханские политические исследования. Ежегодник кафедры политологии Астрахан. гос. ун-та. – Астрахань, 2012. – Т. 1. – С. 58–65.
8.Карабущенко Н.Б. Психология российских элит: теоре- тико-обобщенная и реальные модели: моногр. – М.: Изд-во МНЭПУ, 2009. – 170 с.
9.Кудряшова Е.В. Изменение политической роли Астраханской области в системе российских политических отношений // Кас-
пийский регион: политика, экономика, культура. – 2012. – №2. –
С. 99–105.
10.О вводе и выводах: Владимир Путин изложил свою позицию по событиям на Украине // Российская газета. – 2014.05.03. – № 6323. – С. 1.
11.Оськина О.И. Патернализм как парадигма взаимодействия власти и общества на постсоветском пространстве // Каспий-
161
ский регион: политика, экономика, культура. – 2012. – № 3 (32). –
С. 79–86.
12.Татаринов А. Дивный новый мир [Электронный ресурс]. – URL: http: //www.ng.ru/politics/2013-12-06/100_newworld.html (дата обращения: 11.03.2014).
13.Ульрих Д. Эффективное управление персоналом: новая роль HR-менеджера в организации. – М.: Вильямс, 2006. –
С. 304.
14.Усманов Р.Х. Политические партии в истории Астраханской области (становление многопартийности на рубеже ХIХ–ХХ и ХХ–ХХI вв.): моногр. – Астрахань: Изд-во Астрахан.
ун-та, 2009. – 177 с.
15.Хоффман Д. Олигархи. Богатство и власть в новой России. – М.: КоЛибри, 2007. – 624 с.
16.Вартумян А.А. Исторический контекст формирования постсоветских региональных элит // Элитология России: современное состояние и перспективы развития: материалы Первого Всерос. элит. конгресса с междунар. уч., 7–8 окт. 2013 г., Рос-
тов-на-Дону. – Ростов-н/Д, 2013. – Т. 1. – С. 201–209.
17.Вартумян А.А. Политические элиты постсоветской России: основные подходы и прикладной анализ // Современная наука и инновации. – 2014. – № 1.
18.Вартумян А.А. К вопросу об «институционализации» изучения региональных политических элит // Проблемы национальной безопасности России в XX–XXI вв. Уроки истории
ивызовы современности: материалы междунар. науч.-практ.
конф. (27–31 мая 2011 г.). – Адлер, 2011.
162
П.Л. Карабущенко
Астраханский государственный университет, Россия
КАДРОВАЯ ЭЛИТА: «УХОД-И-ВОЗВРАТ» ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО МЕНЬШИНСТВА
В научной литературе последних лет всё чаще затрагивается тема общего снижения уровня качества профессионализма ныне действующих политических элит, отмечается факт деградации персональных качеств политических лидеров и то, что восстание масс завершилось полной дискредитацией демократических институтов и либеральной идеологии. Возникает обратная тенденция – возвращение элитам их подлинной, а не мнимой элитности. Этот новый процесс на Западе с легкой руки К. Лэша уже окрестили как «восстание элит». Но это восстановление элитного качества происходит на фоне усиления меритократических тенденций. В силу чего возникает вопрос, насколько современные правящие чиновничьи элиты в состоянии ответить на этот вызов новой эпохи и смогут ли их критерии соответствовать этим новым требованиям. Ответ на этот вопрос лежит в плоскости профессиональной компетентности элит, экспертами по которой выступают такие науки, как акмеология и элитология.
Ключевые слова: кадровая элита, бюрократия, номенклатура, элитология, чиновники, профессионализм, кризис доверия, демократия, коррупция, «восстание масс и восстание элит».
P.L. Karabushchenko
Astrakhan State University, Russian Federation
CADRE ELITE: «LEAVING-AND-RETURN»
OF A PROFESSIONAL MINORITY
The scientific literature of the recent years touches increasingly upon the general lowering of professionalism quality of the existing political elites, there is the fact of degradation of the personal qualities of political leaders, and that the revolt of masses has finished by a full discrediting of democratic institutions and liberal ideology. There is a tendency of returning the elites their true, not imaginary elite character. In the West this new process following the example of K. Lash has
© Карабущенко П.Л., 2016
163
been dubbed as the "revolt of the elites." But this restoration of highend quality is occurred against the background of strengthening the meritocratic tendencies. The question naturally arises: is modern bureaucratic ruling elite able to meet the challenge of our age, and whether its criteria correspond these new requirements. The answer to this question lies in the sphere of professional competence, experts of which are such sciences as acmeology and elitology.
Keywords: cadre elite, the bureaucracy, the nomenclature, elitology officials, professionalism, confidence crisis, democracy, corruption, "the revolt of masses and the revolt of elites."
В начале XXI в. «восстание масс» завершилось усилением бюрократического начала, кризисом либеральной идеологии и выведением институтов демократии за рамки рационального понимания и использования. Отсутствие рационального в политических элитах можно расценивать как «уход» элиты, отказ от ответственности и обязанности решать стратегически важные проблемы. Брошенный историей вызов заключается в завершении эпохи «восстания масс» и начале перехода ко времени «восстания элит». Присущий индустриальному обществу тип элиты ушел (деградировал, морально устарел), а нового все никак нет. В эпоху «восстания масс» элиту слишком часто имитировали, слишком часто в неё играли. В результате слово «элита» есть, а реальной элиты нет. Возвращение подлинной (настоящей) элиты может теперь состояться только через восстановление элитного качества, утерянного правящих классом в ходе «восстания масс». «Восстание/восстановление элит» одна из самых актуальных тем современной элитологической науки, подтверждаемой всем ходом её развития [1, 14]. Итоги «восстания масс» неутешительны. Оно завершилось полной дискредитацией в глазах гражданского общества имиджа правящих политических элит. Возрождение элиты будет означать и новый этап развития самой элитологии, этап, который мыусловноможемназватьмеритократическим.
Озаконах «ухода-и-возврата» творческого меньшинства
всвое время писал английский историк А. Тойнби. Описываемая нами ситуация как раз укладывается в эту его схему. Старая элита ушла, не подготовив своей преемнице никаких идеологи-
164
ческих оснований. То, что может показаться сегодня вполне пригодным к использованию в условиях постиндустриального века, может оказаться грубым анахронизмом и музейной древностью. Если 90 % всего знания, которым ныне владеет современная наука, было создано в ХХ в., то, что останется от нынешнего знания к концу XXI столетия?
«Уход» элиты: отсутствующее качество. Куда ушло про-
фессиональное меньшинство? Во-первых, его просто не пускают квласти более сплоченные группы имитаторов профессионализма. Налицо явный клиентский кризис, обусловленный нарастающим давлением со стороны рождающейся меритократии. В настоящее же время об элите можно услышать больше критически-отри- цательного, чем конструктивно-положительного. Элиты (особенно политические) дискредитировали себя настолько, что уровень доверия к ним вселяет серьезные опасения относительно обеспечения национальнойбезопасностиихгосударств.
К настоящему времени Россия явно устала от кулуарности своей власти, когда главным в селекции элиты оказывается не сам исправно работающий лифт, а впускающий в него лифтёр. «Свои люди» вытеснили и полностью заменили профессионалов. Власти оказывается выгодно иметь на ответственных постах «своих», а не тех, кто лучше разбирается в профессиональном вопросе. До тех пор пока принцип клиентелизма будет вытеснять из вертикали власти принцип меритократизма, проблемы в системе управления России будут неизбежны. «Неприкасаемые» де-факто фактически работают против авторитета страны. Компрадорское чиновничество, имеющее доступ к госкорпорациям, является, по существу, пятой колонной. Настало время административного обновления, поскольку кадровый застой чреват новым системным кризисом.
Политическую элиту надо менять всякий раз, когда её аплодисментывадрес своеголидера переходят вбурныеовации.
В 2010-е гг. мир фактически столкнулся с концом демократической истории, с завершением истории либерализма. Политические элиты больше не производят никаких ценных поли-
165
тических идей. В идеологическом потреблении они достигли предела, полного исчерпания всего арсенала имевшихся у них технологий. Предлагаемые ими «идеи» на самом деле являются имитацией идеологической работы. С момента крушения СССР
ни одной конструктивной идеи западный либерализм так и не предложил. Все его новации оказались неудачным спекуляциями на старых давно уже избитых темах. Налицо явный кризис того вида элиты, который был порожден «восстанием масс».
В настоящее время политические элиты всё больше склоняются к выполнению бюрократических (административных) функций, забывая о своих сугубо политических (идеологических, геополитических) обязанностях. Бюрократы играют роль политиков, но не политики руководят бюрократией. Статистика политической истории фиксирует повсеместное устойчивое снижение качества профессиональных черт субъектов правящих элит. Давно замечено, что PR политических элит не соответствуют их IQ. В персональном составе политические элиты становятся безликими и тусклыми, а в профессиональном – все больше замечаний и претензий к качеству их компетентности. Более того, ведущие мировые державы демонстрируют устойчивый рост серой массы в элитных правящих кругах и явное мельчание лидеров, что объясняется снижением их культурного уровня и образовательного качества.
Указанная тенденция ведёт элиту в сторону менеджмента и политтехнологий и уводит в сторону от классической политологии. Разрыв между политиком и политологом очевиден и разрыв этот углубляется благодаря активности различных политтехнологий. Политическая элита фактически уступила место чиновничеству. Именно чиновники сегодня играют роль политической элиты. В России политика так и не стала профессией, а политики так и не стали профессионалами. Такая подмена фактически является фальсификацией элиты (элита оказывается фальшивой). Вот почему стоит говорить не о политической элите, а о политическом классе, внутри которого своя элита еще
166
должна появиться. Существует же элита статуса, но не элита профессионализма.
Вокруг статусной элиты больше лжи, чем правды, потому что правда об элите в первую очередь не устраивает саму «элиту». Об элите сегодня говорят все, даже те, кому это делать и не стоило бы. Модная тема, важная проблема, интригующие гипотезы – всё это ставит тему элиты в центр общественного внимания, научных дискуссий и отдельных реплик самой власти, претендующей на то, чтобы считаться или по крайней мере казаться элитой. Всё это и предопределило уход элиты. «Уход» элиты отмечается не только аналитиками, но и практиками. Её отсутствие было замечено официальными лицами даже в России.
В октябре 2014 г. Глава Администрации президента России Сергей Иванов заявил в кулуарах Валдайского форума (г. Сочи): «Я не люблю очень это слово (элита). Я считаю это слово паразитом: оно ничего абсолютно не значит. Вы мне ктонибудь покажите списки в таком случае – они что, существуют? Я себя к элите, извините, не причисляю. Элиту вообще в 1917 г. всю под корень вывели. Политической элиты у нас нет и быть не может». По мнению С.Б. Иванова, элита может существовать в сфере культуры, военной и рабочей, но никак не в политике [2]. Ранее, еще будучи первым вице-премьером России, он заявлял, что «армейский спорт сегодня – это не только ЦСКА, это спортивный клуб армии во всей стране, это элита советского и российского спорта». По его словам, за рубежом «знают только один российский клуб – ЦСКА» [3]. С точки зрения большого спорта это весьма спорное заявление. Но вот насчет политической элиты России Иванов оказывается прав, ибо той элиты, которую мы все хотели бы иметь во главе нашего государства, у нас (россиян), к сожалению, нет.
Почему у С.Б. Иванова такое негативное отношение к политической элите России? Допустим, что мы признаем правоту его слов. Тем более что он является тем должностным лицом, которое по долгу службы обязано знать эту самую элиту изнутри.
167
Допустим, что политической элиты в России нет. Тогда возникает закономерный вопрос – а кто же тогда правит страной? Как чиновника С.Б. Иванова интересуют конкретные списки «элиты». Нет списка, нет и элиты. Формально (т.е. по-чиновничьи) всё верно. Но кто должен составлять подобные списки? Администрация президента или меритократия? И тут возникает вопрос: если речь идет о кадрах, то что такое кадровая элита? Если кадры – это группа профессионалов, то кадровая элита – это и те, кто находится в списке потенциального начальства (номенклатуры), и те, кто является профессионалом высочайшего уровня. Но именно кадровый дефицит и являлся системным минусом российской политической элиты последнего столетия.
Согласно законам элитизма элиты есть в любом обществе. Другое дело– какого они качества. Анализ качества правящего класса современной России показывает действительное отсутствие тех, кого можно было бы отнести к числу элиты. В России существует некая подмена понятий и действительности. Место политической элиты занял административно-управленческий класс (чиновничество), который и играет роль политической элиты. И измеряем мы эту «элиту» именно по лекалам чиновничьего покроя. Отсюда ивсепроблемыполитическогоуправления Россией.
Вся политическая история России указывает на то, что это лидерская страна. Политический лидер здесь является главным субъектом политики. Если на Западе политические институты работают сами по себе, то в России они функционируют в зависимости от воли лидера. При таком лидере, как В.В. Путин, политической элиты как самостоятельно действующего политического института не нужно. Подбираемые лидером кадры должны быть определенного формата (прежде всего – выпускниками Санкт-Петербургского государственного университета), а самое главное, они должны исключать возможность открытой конкуренции. Именно отсутствие открытой борьбы за власть ставит Россию в ряд авторитарных политических режимов. Следы авторитаризма не может скрыть даже формальная демократия.
168
Поэтому неудивительно, что кадровая политика в России, а точнее ее полное отсутствие, многих ставит в тупик. То, как расставляются на политическом Олимпе кадры, всецело зависит не от мнения общественного большинства (гражданского общества) или воли политического меньшинства (политического класса), а от «прихоти» небольшой кучки лиц («ближайшего окружения лидера»), сосредоточивших в своих руках всю полноту исполнительной власти.
Сложилось даже некое правило, что кадровые назначения президента общественностью не обсуждаются, поскольку это прямая профессиональная компетенция национального лидера. Данное правило является калькой с царских времен, когда назначение царских ставленников на высшие государственные посты обсуждалось только в кулуарах высшего света. Обсуждалось, но не осуждалось. Осуждение приходило позже, когда проявлялись истинные деяния этих назначенцев. Вот и получается, что кадровая политика в России это проверка страны на прочность, которую власти регулярно устраивают, назначая на ответственные руководящие должности непрофессионалов.
Для чиновничьей элиты правильные слава играют гораздо более значимую роль, чем праведные (нужные) дела. По-види- мому, для чиновника это своего рода «цивилизационный код», поскольку он воспроизводится им на протяжении ряда веков. Так, еще аббат Рейнальд во времена царствования Екатерины II восклицал: «Долго ли будут русские, несмотря на всю их отсталость, принимать слова за дела!» [4, с. 21]. Слова европейского наблюдателя точно отражают то, что в русском народе именуется «говорильней» верхов. Еще в 1930-е гг. Н.И. Бухарин писал, что «камуфляж и жонглирование словами является одной из отличительныхчерт глубокогосоциальногоупадка» общества [5, с. 132].
В противоположность этому уместно было бы вспомнить слова графа С.Ю. Витте, который в своих «Воспоминаниях» так характеризовал одного из самых успешных русских царей: «У Императора Александра III каждое слово – не было пустым
169
звуком, как мы это часто видим у правителей: очень часто правители говорят по тому или другому случаю ряд красивых фраз, которые затем забываются через полчаса. У Императора Александра III никогда слово не расходилось с делом. То, что он говорил – было им прочувствовано, и он никогда уже не отступал от сказанного им» [6, с. 371]. Именно «бесчувственность» и характерна для правящего ныне в России чиновничьего класса, который не чувствует, как его слова расходятся с его делами.
Коррупция как селекция. Номенклатура – любимое детище российского чиновничества, увековечившего в ней свою табель о рангах. Главный минус всей этой чиновничьей системы в навязывании обществу ненужной для большинства, но необходимой для этого избранного меньшинства информации в виде политико-правовых норм. Принуждение к потреблению и исполнению этой информации и становится новым смыслом общественного бытия. Именно поэтому чиновникам выгодно, чтобы существовала не развитая демократия, а ее демагогическая формальность. В таких странах государство и общество находятся в прямой зависимости от бюрократии. И только меритократия может положить предел господству чиновничьей (адми- нистративно-политической) элиты с ее коррупционными схемами и манипулятивными технологиями.
Как уже отмечалось, сегодня политический класс России состоит не из профессиональных политиков, а из чиновников. Карьерный рост чиновника есть поэтапный захват им властных полномочий, освоение политической ренты и включение в коррупционные схемы. Выборы превратились в ни к чему не обязывающую формальность. Выборы перестали быть селекционной процедурой, а стали формальной отчетностью в приверженности конституционным принципам демократии. Но известно, что селекции элит без внутренней ротации кадров не бывает. Ротация кадров делает элиту более гибкой, адекватной к меняющимся условиям, менее коррумпированной и более динамичной (уходящей от стагнации). Механизм ротации – важней-
170