Прозументов Л.М. - Уголовно-правовая охрана и ответственность несовершеннолетних в РФ

ч. 2 ст. 150 УК РФ вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления путем обещаний, обмана, угроз или иным способом, совершенное родителем, педагогом либо иным лицом, на которое законом возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего, образует квалифицированный состав данного преступления

всилу особого положения виновного по отношению к потерпевшему: родитель, педагог, воспитатель по закону. Когда такое преступление совершено родителем, вовлечение несовершеннолетнего в преступление имеет все черты преступления, совершаемого

всфере семейных правоотношений, поскольку речь идет о грубом нарушении отцом или матерью своих законных обязанностей по воспитанию детей. Такое нарушение расценивается уголовным законом как общественно опасное. В случаях вовлечения несовершеннолетнего в преступление педагогом или воспитателем, деяние, предусмотренное ч. 2 ст. 150 УК РФ, является посягательством на личность несовершеннолетнего и лежит вне сферы семейных правоотношений. То есть нравственно-психологическое содержание обеих ситуаций неодинаково; различна и общественная опасность.

Сказанное в полной мере относится и к преступлению, предусмотренному ст. 151 УК РФ (вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий). В соответствии с ч. 2 данной статьи такое вовлечение образует квалифицированный состав преступления, если оно совершено родителем, педагогом, либо иным лицом, на которое законом возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего. Следовательно, в случае совершения преступления родителем, оно может быть названо преступлением против несовершенно-

летнего, совершенным в сфере семейных правоотношений между родителями и детьми, а в остальных случаях – вне такой сферы.

Аналогичные суждения и выводы можно сделать и в результате анализа ст. 156 УК РФ «Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего», уголовная ответственность по которой наступает за бездействие, допущенное родителем или иным лицом, на которое возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего, а равно педагогом или другим работником образовательного,

111

воспитательного, лечебного либо иного учреждения, обязанного осуществлять надзор за несовершеннолетним, при условии, что деяние соединено с жестоким обращением с потерпевшим. Из перечня субъектов, которые могут совершить данное преступление, следует выделить родителя, который существенно отличается от всех остальных тем, что состоит с потерпевшим в ближайшем кровном родстве и семейных правоотношениях, что накладывает на содеянное особый нравственный отпечаток. Преступление, совершенное в таких случаях родителем, – это преступление против несо-

вершеннолетнего, совершенное в сфере семейных правоотношений,

в то время как содеянное любым другим субъектом из числа перечисленных в ст. 156 УК РФ является преступлением против личности несовершеннолетнего, лежащим вне сферы семейных отношений.

Сказанное выше позволяет утверждать, что за формулировкой «преступления против семьи» в наименовании гл. 20 УК РФ скрывается другой правовой (уголовно-правовой) смысл: речь идет

о преступлениях против личности несовершеннолетнего, совершаемых в сфере отношений, регулируемых нормами семейного права

(семейных правоотношений), и в качестве таковых они могли бы быть обособлены в самостоятельную главу раздела VII Особенной части УК РФ, поскольку имеют один видовой объект посягательства. Такое обособление способствовало бы совершенствованию структуры Особенной части УК РФ, более правильному пониманию сущности преступлений, о которых идет речь и, следовательно, более правильному и единообразному применению уголовного закона при квалификации таких деяний и назначении вида и размера наказания.

Это важно и в связи с тем, что семья, являясь ячейкой общества, дает нам в миниатюре картину тех противоречий и противоположностей, в которых развивается общество в целом. Исторический процесс развития общества показал истинность данного положения. Отметим, что в настоящий период развития российского общества, характеризующийся падением нравов, девальвацией моральных ценностей, существенным расслоением населения по имущественному признаку и ослаблением системы социальной защиты

112

населения, семья в ее традиционном понимании подвергается особенно трудному испытанию.

Соответственно, все чаще рушатся и семейные отношения, причем как те, что находятся за рамками регулирования, так и имеющие юридическое значение (семейные правоотношения). Количество разводов в России растет, выводя страну по этому показателю на первые позиции в мире. Так, по данным Нью-Йоркского института семьи и брака, на 10 браков в Германии приходится три развода,

вСША – пять, в России – шесть. По данным Федеральной службы государственной статистики только в 2008 г. в России было заключено 1 179 007 браков, а разводов зарегистрировано 703 4121.

Следствием этой безрадостной статистики становится другая, еще более мрачная: количество детей, ежегодно остающихся без одного из родителей по причине их развода, по разным упоминаниям

вСМИ (в российской официальной статистической службе этот важный социально-экономический показатель несколько лет назад был изъят из обращения) составляет от 600 тысяч до одного миллиона. В настоящее время более 10 миллионов российских детей живут в неполных семьях. Очевидно, что при разрушении семьи страдают прежде всего несовершеннолетние, т.е. члены семьи, нуждающиеся в постоянной заботе. В этой связи есть определенные основания ожидать, что законодатель в рамках стратегической задачи охраны детства, обеспечения будущего нации и впредь будет уделять внимание совершенствованию института уголовной ответственности за преступления, совершаемые в отношении личности несовершеннолетнего в сфере семейно-правовых отношений.

Все остальные преступления против личности несовершеннолетнего, о которых шла речь в настоящем тексте, могут быть объединены и обособлены в рамках раздела VII в виде главы «Преступления против личности несовершеннолетнего, совершаемые вне семейных правоотношений».

Ите и другие деяния объединяет общий для всех основной непосредственный объект, под которым мы понимаем общественные

1 Российская газета. 2009. 17 сент.

113

отношения, связанные с нормальными условиями социализации несовершеннолетних.

В преступлении, совершаемом в сфере семейных правоотношений, вред всегда причиняется субъектом охраняемого отношения, т.е. «изнутри». Причем охраняемое уголовным законом отношение всегда носит форму правоотношения, т.е. оно уже урегулировано правом (семейным).

Напротив, виновный в преступлении против несовершеннолетнего, совершенном вне сферы семейных отношений, – «чужой» человек, который посягает на охраняемый уголовным законом объект «извне».

Это различие также может служить одним из аргументов для самостоятельного существования двух глав Особенной части УК РФ о преступлениях против несовершеннолетних.

114

права было характерно решение именно проблемы учета возрастных особенностей личности несовершеннолетнего.

В первых памятниках русского права – Русской Правде, Псковской и Новгородской судных грамотах, Судебнике 1550 г. – возрастные границы, с достижением которых лицо могло отвечать за свое деяние в уголовно-правовом порядке, не были установлены.

Только в 1669 г. были приняты дополнения к Соборному уложению 1649 г., в которых указывалось, что «если отрок семи лет убьет, то он невиновен будет»1. Представляется, что именно

сэтого правового акта берет свое начало процесс формирования механизма уголовно-правового регулирования с учетом возраста субъекта преступления.

ВВоинских артикулах Петра I 1715 г. встречается только одно отдельное упоминание по данному вопросу, в статье о воровстве: в артикуле 195 было закреплено положение, в соответствии с которым «наказание за воровство умаляется или оставляется, ежели… вор будет младенец»2. Понятие «младенец» при этом не раскрывалось. Однако анализ исторических источников, относящихся к этому времени, позволяет считать, что к младенцам относились лица младше 10 лет.

ВУказе Сената от 23 августа 1742 г. малолетство отграничивалось 17-летним возрастом, а в Указе Екатерины II от 26 июня 1765 г. регламентировалось понятие вменяемости, которое связывалось

сдостижением лицом возраста 10 лет. Этим же указом установлены правила о наказаниях малолетних, в соответствии с которыми всех лиц моложе 17-летнего возраста, обвиняемых в преступлениях, влекущих смертную казнь или кнут, велено было направлять в Сенат, где с ними поступали с учетом их развития и вины в совершенном деянии. Тем, кто совершил преступления, не предусматривавшие в качестве наказания смертную казнь, и не достиг возраста 17 лет, наказание чинилось на местах: лицам в возрасте от 15 до 17 лет –

1См.: Российское законодательство Х–ХХ веков. М., 1985. Т. 3: Акты земских соборов. С. 248.

2См.: Российское законодательство Х–ХХ веков. М., 1986. Т. 4: Законодательство периода становления абсолютизма. С. 363.

117

плетьми, а от 10 до 15 лет – розгами. Те, кто не достиг 10-летнего возраста, отдавались родителям или помещику, т.е. не привлекались к уголовной ответственности вообще.

Свод законов Российской Империи 1832 г. практически сохранил систему уголовной ответственности несовершеннолетних, установленную в правилах 1765 г., и дифференцированный подход к несовершеннолетним в зависимости от степени опасности совершенного ими деяния и их «разумения».

В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. впервые была установлена многоуровневая система, включавшая как различные возрастные границы уголовной ответственности несовершеннолетних, так и специальный механизм ее реализации для каждой возрастной группы, которых всего предусматривалось три: 1) от рождения до 7 лет; 2) от 7 до 14 лет; 3) от 14 до 21 года.

Дети до 10 лет не привлекались к уголовной ответственности вообще. Ответственность несовершеннолетних 10–13-летнего возраста уже предусматривалась, но с определенными ограничениями. И, наконец, несовершеннолетние от 14 лет до 21 года несли более серьезную уголовную ответственность, чем младшие, но их ответственность по сравнению со взрослыми преступниками была неполной. Главное, что отличало анализируемый закон, – четко просматриваемая система смягчения наказания как по виду, так и по размеру в зависимости от возраста несовершеннолетнего, совершившего преступление.

Существенный рост преступности несовершеннолетних, имевший место во второй половине XIX в., обусловленный рядом причин, среди которых огромное значение имела отмена крепостного права, содействовал учреждению широкой сети государственных исправительных учреждений для несовершеннолетних (приюты, колонии), что способствовало созданию условий для проведения с ними воспитательной работы и тем самым предупреждения рецидива преступлений с их стороны. Принятый с этой целью 2 июня 1897 г. Закон о малолетних и несовершеннолетних подсудимых предусматривал возможности смягчения меры государственного принуждения при совершении неосторожных преступлений.

118

Уголовное уложение 1903 г. продолжило детализацию понятия «разумение». В частности, в соответствии с этим документом невменяемым признавался несовершеннолетний в возрасте от 10 до 17 лет, социальная незрелость которого подтверждалась невозможностью осознания «свойства и значения» совершаемого им поступка. Это Уложение действовало вплоть до событий октября 1917 г., и в определении возраста уголовной ответственности несовершеннолетних, закрепленного в нем и совпадавшего с положениями Уложения 1845 г., за эти годы ничего не изменилось.

В целом можно утверждать, что развитие отечественного законодательства об уголовной ответственности несовершеннолетних

вдореволюционный период характеризовалось последовательным признанием необходимости учета возрастных особенностей несовершеннолетних преступников и возможностью применения к ним уголовно-правовых мер.

Практически сразу после установления советской власти – 9 января 1918 г. – был издан декрет СНК РСФСР, в соответствии с которым уголовная ответственность несовершеннолетних была возможна лишь в отношении лиц, которые достигли возраста 17 лет. Но уже Руководящие начала по уголовному праву РСФСР от 12 декабря 1919 г. установили новые возрастные границы исследуемой категории лиц – 14–18 лет. Минимальный возраст привлечения к уголовной ответственности 14 лет был оставлен и в декрете от 14 марта 1920 г. «О делах несовершеннолетних обвиняемых в общественно опасных действиях». Однако применение уголовно-пра- вовых мер к несовершеннолетним в соответствии с декретом было возможно в случаях нецелесообразности или неэффективности мер педагогического характера, применяемых комиссиями по делам несовершеннолетних. Отметим, что ввиду огромного количества несовершеннолетних, проходивших через комиссии (так, в 1921 г.

вРСФСР только беспризорников насчитывалось 4,5 млн. человек1), эффективность их деятельности оставляла желать лучшего.

1 См.: Педагогическая энциклопедия. М., 1964. Т. 1. С. 191.

119

Следует заметить, что идеологической основой приведенных выше нормативных актов являлось Положение о главенствующей роли мер воспитательного характера, применяемых к несовершеннолетним преступникам, по отношению к карательным мерам.

Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. устанавливал общее правило,

всоответствии с которым уголовной ответственности подлежали несовершеннолетние, достигшие к моменту совершения преступления возраста 16 лет, а в отдельных случаях, указанных в законе, и несовершеннолетние 14-летнего возраста.

Основными началами уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г. были введены понятия «малолетний» и «несовершеннолетний» правонарушители. В ст. 7 Основных начал содержалось положение, в соответствии с которым к малолетним правонарушителям можно было применять лишь меры ме- дико-педагогического характера, в то время как к несовершеннолетним могли применяться как меры медико-педагогического характера, так и уголовно-правовые. Определение возраста, с наступлением которого связывались понятия «малолетний» и «несовершеннолетний», а также обязательных случаев привлечения несовершеннолетних к уголовной ответственности было отнесено к компетенции союзных республик. Однако Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. не указывал точного возраста уголовной ответственности несовершеннолетних. Деление на малолетних и несовершеннолетних осуществлялось лишь теоретически, поскольку

взаконе эти понятия отсутствовали. Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 30 ноября 1929 г. уголовная ответственность несовершеннолетних в возрасте 14–16 лет была полностью исключена.

Спринятием Постановления ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 г. «О мерах борьбы с преступностью несовершеннолетних» начался новый этап в развитии уголовного законодательства о несовершеннолетних. Характерной чертой данного этапа являлось ужесточение карательной политики в отношении несовершеннолетних, совершивших преступления.

120