Прозументов Л.М. - Уголовно-правовая охрана и ответственность несовершеннолетних в РФ

Непосредственным объектом этого преступления являются нормальные условия социализации несовершеннолетних, т.е. условия для здорового психического, нравственного формирования и развития личности несовершеннолетнего.

Объективная сторона преступления включает в себя совершение следующих действий: 1) фото-, киноили видеосъемка несовершеннолетнего в целях изготовления и (или) распространения порнографических материалов или предметов; 2) привлечение несовершеннолетнего в качестве исполнителя для участия в зрелищном мероприятии порнографического характера.

Привлечение несовершеннолетнего в качестве исполнителя для участия в зрелищных мероприятиях порнографического характера подразумевает использование хотя бы одного несовершеннолетнего в качестве исполнителя в процессе проведения таких мероприятий (например, открытый показ натуралистических элементов полового акта с участием несовершеннолетнего).

Конкретные действия, содержащиеся в диспозиции данной статьи (фото-, киноили видеосъемка, привлечение для участия в зрелищных мероприятиях порнографического характера) возможно осуществить путем уговоров (просьб), найма, шантажа, угроз применения насилия или фактического его применения. Представляется, что составом данного преступления охватывается насилие в форме побоев, причинения легкого и средней тяжести вреда здоровью. Причинение тяжкого вреда здоровью следует квалифицировать по совокупности со ст. 111 УК РФ.

Состав преступления формальный. Преступление признается оконченным с момента совершения одного из указанных в диспозиции действий независимо от наступления вредных последствий.

Субъект преступления – вменяемое лицо, достигшее возраста

18лет.

Субъективная сторона преступления характеризуется виной в

виде прямого умысла. Совершая фото-, киноили видеосъемку, привлекая несовершеннолетнего к участию в зрелищном мероприятии порнографического характера, виновный осознает, что выполняет эти действия в отношении несовершеннолетнего либо допускает,

101

что вовлекаемое им лицо не достигло возраста 18 лет. Обязательным признаком фото-, киноили видеосъемки несовершеннолетнего является цель изготовления и (или) распространения порнографических материалов или предметов.

В ч. 2 ст. 2422 УК РФ предусмотрена ответственность за те же деяния, совершенные:

а) в отношении двух или более лиц; б) группой лиц по предварительному сговору или организован-

ной группой; в) в отношении лица, не достигшего 14-летнего возраста;

г) с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть Интернет).

Фото-, киноили видеосъемка, привлечение к участию в зрелищном мероприятии порнографического характера двух и более несовершеннолетних вменяется в тех случаях, когда виновный совершает указанные действия одновременно или последовательно

вотношении нескольких несовершеннолетних (потерпевших), независимо от того, связаны ли совершаемые действия единым умыслом, при условии, что ни за одно из этих преступлений виновный ранее не был осужден.

Что касается признака в отношении лица, не достигшего 14-лет- него возраста, то п. «в» ч. 2 ст. 2422 УК РФ вменяется только в том случае, когда виновному известен возраст потерпевшего (например,

всвязи с близким знакомством, ознакомлением с документами и т.п.) либо внешний вид потерпевшего явно свидетельствует о его малолетстве (о недостижении им возраста 14 лет).

102

являются социально неодобряемыми, особенно между лицами одного пола, но не всегда рассматриваются как педофилия. К числу педофилов относятся лица, предпочитающие контакты с детьми в силу постоянных фрустраций, и мужчины, которые посягают на собственных детей предпубертатного возраста. Дополнительным признаком является возрастная разница между ребенком, подвергшимся посягательству, и старшим половым партнером, которая должна быть не менее 5 лет1.

В ст. 134 УК РФ речь идет о безусловно добровольных контактах, которые могут быть проявлением чувств (даже в возрасте 14–16 лет), осознанного выбора и личного желания, преддверием серьезных отношений и даже брака. Законодатели своим желанием защитить нормальное развитие несовершеннолетних не замечают, что последняя редакция ст. 134 УК РФ вторгается в сферу частной жизни. Если несовершеннолетний достиг половой зрелости к 14– 15 годам и имеет осознанные желания, можно ли их ограничивать путем наказания партнера? Уголовным законом (не Конституцией РФ, не Семейным кодексом РФ) право любить, вступать в половые отношения ограничивается 16 годами.

Советское законодательство традиционно связывало право на вступление в добровольные половые отношения только с достижением половой зрелости.

Может ли несовершеннолетний оценить, достиг ли он половой зрелости по медицинским критериям? Очевидно, нет. Не всегда это может сделать и старший партнер. Именно это обстоятельство обусловило внесение в конкретную норму УК РФ возрастного рубежа.

Многие исследователи считают, что в ст. 134 УК РФ 14-летний возрастной рубеж для потерпевшего – более уместный вариант2.

1Антонян Ю.М., Ткаченко А.А., Шостакович Б.В. Криминальная сексология. М., 1999. С. 294.

2Кон И.С. Совращение детей и сексуальное насилие // Педагогика. 1998. № 5. С. 61; Лопашенко Н.А. Уголовная политика. М., 2009. С. 523; Кон И.С. Подростковая сексуальность на пороге XXI века : социально-психологический анализ. Дубна, 2001. С. 51.

104

Хорошо известна коллизия ст. 134 УК РФ с положениями Семейного кодекса РФ, допускающего браки в раннем возрасте (ст. 13 СК РФ) и предоставляющего право субъектам РФ самостоятельно определять брачный возраст.

Проблемы применения ст. 134 УК РФ рассматривались в Конституционном Суде РФ, который в своем определении от 21 октября 2008 г. № 568-О-О признал, что положения ст. 134 УК РФ во взаимосвязи с положениями ст. 13 Семейного кодекса РФ исключают противоправность полового сношения лица, достигшего 18-летнего возраста, с лицом, не достигшим 16-летнего возраста, только после регистрации их брака. Отметим, что при заключении брака вопросы о половой зрелости экспертно не исследуются (в отличие от УК РФ, требовавшего в указанный период установления данного факта и связывавшего его с вопросом о привлечении к уголовной ответственности). К ст. 134 УК РФ сделано примечание 1, определяющее, что лицо, впервые совершившее данное преступление, освобождается судом от наказания, если будет установлено, что это лицо и совершенное им преступление перестали быть общественно опасными в связи со вступлением в брак с потерпевшим.

Общественная опасность деяния и общественная опасность личности преступника есть явления объективной действительности, они не зависят от воли законодателя. В этой связи непонятна логика законодателей, придумавших примечание 1 к ст. 134 УК РФ. Официальная регистрация брака есть не что иное как государственная регистрация семейных отношений, в основе которых лежат личные отношения супругов, в том числе и сексуальные. Брак не является обязательным требованием, получением разрешения на половые отношения (как считают законодатели). Следовательно, он не может устранять «общественную опасность деяния» и тем более «общественную опасность личности», его совершившей. Связь (союз, семья) мужчины и женщины может вообще не регистрироваться.

Не посягая на ценность и значение семьи в обществе, отметим, что попытки нормами уголовного права «привить» гражданам «семейные» ценности не только обречены на неудачу, но и являются

105

вредными. Связывать официальную регистрацию брака и уголовную ответственность – юридическая уловка, ведь брак может быть легко расторгнут по инициативе любой из сторон после того, как брачующиеся или старший из них «перестанет быть общественно опасным». Какой смысл законодателям было придумывать бракосочетание, если в действующем УК РФ есть нормы, предусматривающие освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием (ст. 75 УК РФ) и в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ)?

В различных регионах РФ установлен различный минимальный возраст для вступления в брак. В соответствии ч. 1 ст. 13 Семейного кодекса РФ брачный возраст устанавливается в 18 лет. А в ч. 2 и 3 ст. 13 Семейного кодекса РФ предусматривается возможность снижения брачного возраста. Возможность снижения брачного возраста ниже 16 лет (по различным обстоятельствам) предусмотрена в большинстве регионов России. Так, во Владимирской, Вологодской, Калужской, Московской, Самарской областях разрешается снижать брачный возраст до 14 лет, в Мурманской, Рязанской, Тверской областях – до 15 лет, а в Башкортостане, Новгородской, Орловской областях – без ограничений. В результате в одном регионе 18-летний сможет жениться на 14–17-летней девушке, а в другом не сможет. Следовательно, во втором случае партнер несовершеннолетней (несовершеннолетнего) будет привлечен к уголовной ответственности, а в первом нет? В данном случае очевидно нарушение принципа справедливости и равенства всех перед законом, а также принципа законности (в аспекте единства федерального уголовного закона). Отметим, что даже в регионах, где установлены варианты вступления в брак в раннем возрасте, действует правило о необходимости согласия законных представителей несовершеннолетней (несовершеннолетнего) и (или) разрешения должностных лиц либо уполномоченных органов. Другими словами, решение вопроса об уголовной ответственности по ст. 134 УК РФ ставится в прямую зависимость от волеизъявления третьих лиц, а решение о регистрации брака связывается, как правило, с наличием определенных

106

условий (беременность и др.), что также влияет на уголовную ответственность.

Вкомментарии нуждается введение еще одного критерия дифференциации уголовной ответственности, ранее не известного российскому уголовному законодательству: возраст потерпевшей от 12 до 14 лет (ч. 3 ст. 134 УК РФ). Во-первых, данное квалифицирующее обстоятельство было введено в ст.ст. 134, 135 УК РФ, а аналогичное предложение (в первоначальной редакции законопроекта оно содержалось) по отношению к ст.ст. 131 и 132 УК РФ не получило поддержки и не стало законом. Во-вторых, не ясны его предназначение и необходимость в нем. Данное квалифицирующее обстоятельство может ориентировать правоприменителей на то, что согласие может быть дано и в более раннем возрасте, что обусловливает угрозу защиты интересов малолетних детей. Только в 2012 г.

кст. 131 УК РФ было добавлено примечание: «К преступлениям, предусмотренным п. «б» ч. 4 ст. 132 настоящего Кодекса, относятся также деяния, подпадающие под признаки преступлений, предусмотренных ч. 3–5 ст. 134 и ч. 2–4 ст. 135 настоящего Кодекса, совершенные в отношении лица, не достигшего 12-летнего возраста, поскольку такое лицо в силу возраста находится в беспомощном состоянии, т.е. не может понимать характер и значение совершаемых с ним действий» (Федеральный закон от 29 февраля 2012 г. №14-ФЗ).

Внастоящее время сфера регулирования ст.ст. 134 и 135 УК РФ ограничена нижними возрастными рамками потерпевшего в 12 лет, а в уголовном законе появилась опасная юридическая фикция, позволяющая считать изнасилованием бóльшую часть развратных действий, например демонстрацию органов или половой акт в присутствии ребенка. Кроме того, открытым остается вопрос о возрасте субъекта в таких преступлениях. По логике это должен быть возраст, аналогичный предусмотренному в ст.ст. 131 и 132 УК РФ, т.е. 14 лет, возраст же субъекта в ст.ст. 134 и 135 УК РФ – 18 лет. Опять наблюдается резкое расширение сферы преступного за счет несовершеннолетних. Так, развратные действия в отношении 14–15-лет- него несовершеннолетнего могут квалифицироваться по ч. 4 ст. 131, ч. 4 ст. 132 УК РФ с установленными в них максимальными

107

санкциями и обусловить нарушение принципов законности и справедливости.

Другая проблема уголовно-правовой охраны несовершеннолетних связана с тем, что в последние годы отчетливо проявилась тенденция «размывания» гл. 20 УК РФ вместо наращивания охранительного потенциала. Это выразилось в том, что ряд преступлений из названной главы был выведен. Так, в соответствии с Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162 из нее были исключены два состава преступления против детей: вовлечение несовершеннолетнего в занятие проституцией (в пользу ст. 240 УК РФ «Вовлечение

взанятие проституцией») и торговля несовершеннолетними (ст. 152 УК РФ, которая предусматривала ответственность за это деяние, полностью исключена). Некоторые нормы, имеющие объектом охраны общественные отношения, связанные с обеспечением нормальных условий социализации несовершеннолетних, в гл. 20 УК РФ не включаются (например, ст.ст. 2401, 2421, 2422 УК РФ).

Мы понимаем, что не только расположение конкретной нормы

вОсобенной части УК РФ реально определяет интенсивность правовой защиты соответствующих общественных отношений, но и ее содержание, мера ответственности за содеянное и многое другое, включая и эффективность деятельности правоприменителей. И тем не менее «размытые» по разным главам УК РФ нормы, предусматривающие повышенную (в квалифицированных составах) ответственность за преступления против несовершеннолетних, сложно объединяются в единый институт или единую систему охраны несовершеннолетних.

Известно, что структура Особенной части УК РФ основывается на учении об объекте преступления. Именно учение об объекте преступления позволяет определенным образом обособить ту или иную группу общественных отношений и, соответственно, группу норм уголовного права, их охраняющих. Одним из существенных признаков, позволяющих осуществить такое обособление, могут служить особенности, присущие участникам общественных отношений, которые являются объектом преступления. Мы имеем

ввиду особенности личности потерпевшего, которыми обладает

108

каждый несовершеннолетний в силу возраста. Именно этот признак лежит в основе формирования самостоятельной гл. 20 УК РФ, в самом названии которой содержится прямое указание на то, что в ней находятся нормы о преступлениях против несовершеннолетних.

Другими словами, субъектный состав правоотношений «винов- ный–потерпевший» определяет видовой объект группы преступлений: общественные отношения, складывающиеся по поводу создания необходимых условий для всестороннего развития личности несовершеннолетних.

Отметим, что в названии гл. 20 УК РФ наряду с понятием «несовершеннолетние» есть еще одно понятие – «семья», что наводит на мысль, будто в главе находятся две различные и в чем-то исключительно близкие группы норм: а) о преступлениях против семьи; б) о преступлениях против несовершеннолетних, – что и позволило некоторым исследователям выделить две группы преступлений1.

Между тем семья в правовом смысле – это круг лиц, связанных взаимными личными неимущественными и имущественными правами и обязанностями, вытекающими из брака, родства, усыновления или иной формы принятия детей на воспитание. С понятием личности, которое является определяющим в названии раздела VII УК РФ, в который входит и гл. 20 УК РФ, данное определение никак не согласуется, не соотносится, не связано. Поэтому нормы об уголовной ответственности за преступления против семьи не могут быть составной частью норм об уголовной ответственности за преступления против личности, тем более что ни одно из преступных посягательств, предусмотренных в гл. 20 УК РФ, по своему непосредственному объекту не является посягательством на семью, разрушающим союз лиц или угрожающим ему разрушением.

Вместе с тем можно выделить один существенный признак, позволяющий делить преступления против личности на две группы.

1 Макаров А.В. Уголовная ответственность за нарушение прав несовершеннолетних : автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2001. С. 22–23; Палий В.В., Ашин А.А., Чучаев А.А. Преступления против семьи и несовершеннолетних : учеб. пособие. Владимир, 2009. С. 33 и др.

109

Одни из них совершаются в сфере семейно-правовых отношений, другие с такими отношениями ничем не связаны. К первой группе относятся:

а) подмена ребенка (ст. 153 УК РФ), которая представляет собой общественно опасное и уголовно наказуемое деяние, юридически неотделимое от вопросов семейно-правового свойства о том, кто является биологическими родителями данного ребенка, чей он, с кем связан узами кровного родства, какой состав семьи является законным в данном случае и т.д.;

б) незаконное усыновление (удочерение) (ст. 154 УК РФ); само название статьи указывает на то, что наличие состава данного преступления полностью зависит от того, соблюдены ли нормы семейного законодательства, регламентирующие усыновление или удочерение ребенка, и правомерно ли создана семья;

в) разглашение тайны усыновления (удочерения) (ст. 155 УК РФ), которое также органично связано с семейно-правовым институтом усыновления (удочерения), обеспечивая его жизнеспособность путем сохранения тайны происхождения ребенка;

г) неуплата средств на содержание детей (ч. 1 ст. 157 УК РФ). Связь этого деяния с семейно-правовыми отношениями заключается

втом, что обязанность уплаты таких средств установлена Семейным кодексом РФ; таким образом, состав преступления вытекает из нарушения семейно-правовых имущественных обязанностей.

Ко второй группе относятся вовлечение несовершеннолетнего

всовершение преступления (ч. 1 ст. 150 УК РФ) и вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий (ч. 1 ст. 151 УК РФ). Субъектом этих преступлений является любое вменяемое лицо, достигшее возраста 18 лет, которое родством с потерпевшим не связано. То есть эти преступления совершаются посто-

ронним взрослым вне сферы семейных правоотношений, что и предполагает иное нравственное и юридическое содержание норм об уголовной ответственности за их совершение по сравнению с преступлениями первой группы.

Особого рассмотрения с позиции вышеизложенного заслуживает содержание ч. 2 и 3 ст.ст. 150, 151 УК РФ. В соответствии с

110