6. У человека всегда есть выбор, даже если он этого не хочет.

Выбирает не только человек, стремящийся к свободе, но и тот, кто стремится от своей свободы избавиться (получается, что единственное, что мы не выбираем, это – быть или не быть свободными). «Человек обречен на свободу», - скажет экзистенциалист.

Человек чаще пытается избавиться от своей свободы, чем ее приобрести: убедить себя, что решает не он, что у него не было выбора. Сослаться на обстоятельства - это один путь убежать от своей свободы. Другой путь – пойти за советом. Но если ты решил обратиться за советом к тому или иному человеку, то ты уже в общих чертах знаешь, что он тебе посоветует. То есть решаешь все равно ты, ты решил обратиться к этому человеку, а не к другому. На самом деле ты уже все решил, но тебе нужно, чтобы другой принял на себя ответственность за это решение.

Человек пытается скрыть от самого себя факт своей собственной свободы, потому что освобождение от ответственности дарует покой. Но эта ложь лишает человеческое существование подлинности (подлинное же существование, о котором говорят экзистенциалисты, сопряжено с тревогой).

Сартр пишет, что отсутствие Бога означает, что у человека нет оправданий. Но, если Бог отсутствует, то это значит также, что человека нельзя обвинить.

При этом Сартр не утверждает, что у нас вовсе нет возможности оценивать поступки других людей.

Человеку нельзя сказать, как ему поступить (сформулировать это в виде конкретных содержательных указаний). Но критерий, позволяющий судить о поступках других людей, все-таки есть.

Сартр приводит пример (правда литературный): некая девушка, Мэгги Тулливер³⁸, была влюблена в молодого человека, но решила пожертвовать своим личным счастьем «во имя человеческой солидарности». В то время, как Сансеверина в «Пармской обители», сочла бы, что настоящую любовь стоит предпочесть банальной супружеской связи.

Кто из них прав? Сартр отвечает, что правы обе. Любой выбор будет правильным, если целью этого выбора является свобода (если человек решает осознанно, а не «плывет по течению», не отдается обстоятельствам) Сартр пишет: «Выбирать можно все, что угодно, если речь идет о свободе решать».

При этом мы с легкостью можем представить других двух девушек, каждая из которых будет не права: одна – покорно отказавшись от любви, другая – игнорируя прежние связи мужчины, под влиянием полового влечения.

Человек поступает правильно, поскольку он выбирает, понимая, что он выбирает. Понимая, что у него был выбор, и выбор этот сделал он. А тех, кто ссылается в объяснении поступков человека на какой-либо внешний или внутренний детерминизм, Сартр не сомневаясь называет «трусами» и «сволочью».

Эк-статичность экзистенции

«Экзистенция» - существительное, образованное от глагола, и в нем еще звучит эта глагольность: «эк-зистировать» - означает вы-ступать за свои собственные пределы, выходить из себя (во что-то внешнее).

Все время, пока человек существует, он вне себя. Его суть, его бытие, не в нем самом пребывает: он есть все те отношения, в которые он вступает, все те действия, которые он совершает, все те люди и вещи, к которым он обращает свое лицо.

Человек существует не в себе, а в мире, которым он всегда уже захвачен. Он есть не сам по себе, а в отношении с другими.

Поэтому-то для человека на самом деле не существует вопроса, реален ли мир (не является ли он связанным сном). Человек мог бы усомниться в реальности мира, если бы он был самодостаточным существом (лейбницевой «монадой»), со стороны, как наблюдатель рассматривающим его. Но он живет не в реальности, а в действительности (говоря гегелевским языком), в которой он уже задействован и в которой он действует.

Поэтому экзистенциалисты говорят о «бытии-в-мире» и «бытии-с-другими» (Хайдеггер), «бытии для другого» (Сартр) как о важнейших характеристиках человеческого бытия.