Библиографический список

1. Кодекс научной этики / Перевод С. Чернозуб // URL: http://www.courier-edu.ru/cour0601/600.htm (дата обращения: 15.03.2016)

2. Кодекс этики научных публикаций // Некоммерческое партнерство «Комитет по этике научных публикаций» // URL: http://publicet.org/code/ (дата обращения: 15.03.2016)

3. Абелева, Э. А., Абелев, Г. И. Этика – цемент науки // Очерки научной жизни // URL: http://garriabelev.narod.ru/etica.html (дата обращения: 15.03.2016)

4. Гайворонский, Б. П. Наука как ценность человечества: моногр. / Б. П. Гайворонский. – Воронеж: Воронежский гос. техн. ун-тет, 2009. – 85 с.

5. Колесников, Р. К. Этика ответственности в организации // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2006. № 19. Т. 2. С. 41-44.

6. Склярова, А. М. Этические нормы и принципы научной деятельности / А. М. Склярова // Библиосфера. 2006. № 3. С. 26-29.

7. Смелзер, Н. Социология: пер. с англ. / Н. Смелзер. - М.: Феникс, 1994. - 688 с.

8. Субботин, А. Л. Фрэнсис Бэкон. - М.: Мысль, 1974. - 175 с.

9. Фейрабенд, П. Против методологического принуждения // Избранные труды по методологии науки: Переводы с англ. и нем. / Общ. ред. и авт. вступ. ст. И.С. Нарский. - М.: Прогресс, 2006. – 465 с.

10. Кропоткин, П. А. Этика. - М.: Директ-Медиа, 2011. - 259 с.

УДК 130.2

Воронежский государственный архитектурно-строительный университет Кандидат философских наук, доцент кафедры философии, социологии и истории О. А. Радугина. Россия, г. Воронеж, тел. (473) 271-50-04; е-mail: radugina@yandex.ru

Voronezh State University of Architecture and Civil Engineering PhD in Philosophy, Associate Professor of Philosophy, Sociology and History Chair O. A. Radugina. Russia, Voronezh, tel. (473) 271-50-04; е-mail: radugina@yandex.ru

О. А. Радугина проблема секуляризации российского общества XIX века в трудах а. И. Герцена и п. А. Кропоткина

Идеологами секуляризационных процессов во второй половине ХIХ века становятся радикально настроенные мыслители и общественные деятели, в частности А. И. Герцен и П. А. Кропоткин. П. А. Кропоткин в своих философских работах критиковал религию, поскольку, преклонение перед воображаемыми, «метафизическими» существами, созданными страхом и невежеством, ведет к умственному застою, затрудняет движение вперед. Увлечение А. И. Герцена революционными идеями и естественными науками привели его к окончательному разрыву с религией. А. И. Герцен  рассматривал задачу философии в научном обосновании практической деятельности.

Ключевые слова: секуляризация, идеология, религия, общество, социалистические идеи, государство, народ.

O. A. Radugina

THE PROBLEM OF SECULARIZATION OF THE RUSSIAN SOCIETY OF THE XIX CENTURY IN THE WORKS OF A. HERZEN AND P. KROPOTKIN

Secularization process ideologists in the second half of the nineteenth century are radical thinkers and public figures A. I. Herzen and P. A. Kropotkin. Kropotkin criticized religion in his philosophical works because the worship of imaginary, "metaphysical" beings created by fear and ignorance leads to intellectual stagnation, makes difficulties to moving forward. Herzen’s enthusiasm of revolutionary ideas and science led him to a final break with religion. A. I. Herzen considered the task of the philosophy in the scientific substantiation of practice.

Key words: secularization, ideology, religion, society, socialist ideas, the state, the people.

Наиболее активным субъектом общественных процессов, начиная с 60-годов ХIХ века, становится радикально настроенная часть деятелей, выходцев из дворянской среды. Среди идеологов секуляризационных процессов следует назвать А. И. Герцена, Н. П. Огарева и П. А. Кропоткина

Идейно-теоретическая и общественная деятельность Александра Ивановича Герцена (1812–1870 гг.) проходила на стыке классического и постклассического периода дворянства.

В начальный период своей деятельности А. И. Герцен был активным продолжателем идеологии декабризма в общественной жизни России. Потрясенный жестокой расправой царизма надвосставшими декабри-стами и мероприятиями Церкви в виде благодарственных молебнов за спасение Императора, колокольные звоны, анафемствания, Герцен почувствовал, что он «не с той стороны, с которой картечь и победы, тюрьмы и цепи» [1.С.61.], вместе Н. П. Огаревым, поклялся отомстить за казненных.

Позднее, А. И. Герцен вместе с Н. П. Огаревым выпускали первую русскую революционную газету «Колокол».

______________

© Радугина О. А., 2016

Авторы «Колокола» в дореформенный период (1857 – 1861 гг.) выдвигали общедемократические требования: освобождения крестьян с землей, развитие общинного землевладения, уничтожение цензуры, отмены телесных наказаний. После 1861 года, осознав ограниченный характер реформы, они резко выступали против либерализма за революционное переустройство общества. Они активно разрабатывали и пропагандировали теорию русского крестьянского социализма.

В социальной философии А. И. Герцен долгое время стаял на позициях идеологии Просвещения. Исходя из ее установок, он пытался обосновать идею закономерного движения человечества к царству Разума, которое, по его представлениям, реализовывалось в историческом процессе как общество, лишенное антагонизмов. По Герцену, это грядущее общество воплотит и осуществит рациональные элементы предшествующей истории: реалистическое преклонение перед природой, свойственное античности, и принцип суверенности личности, свободы духа развитый, как он полагал, в первоначальном христианстве. Осуществление такого будущего Герцен связывал с реализацией социалистического идеала. Формой движения к такому обществу было соединение философии с жизнью, науки с массами. Когда произойдет такое слияние духа с материей, начнется пора «созидательного деяния». По мнению А. Д. Сухова, А. И. Герцен были основоположниками целостной концепции некапиталистического развития России [2. С.63.]. Этому способствовали обстоятельства его жизненной судьбы. Герцен покинул родину и стал эмигрантом, когда социалистические убеждения его уже сложились. Более близкое знакомство с буржуазной действительностью, представшей передним непосредственно, усилило ее неприятие. Буржуазный мир произвел удручающее и отталкивающее впечатление. В отличие от К. Н. Леонтьева, который предполагал заблокировать самые подступы к капитализму, Герцен рассчитывал на форсированное движение, которое позволило бы его избегнуть отрицательных проблем капитализма. В разработке концепции некапиталистического развития России он опирался на два положения, разрабатывавшихся славянофилами: об особом пути России и общине – социальном институте, который обеспечивает такое развитие. Герцен, однако, оригинально трактовал славянофильские рассуждения: самобытность России для Герцена – в ее обращении к социализму. По его мнению, община – предпосылка и прообраз русского социализма. Но та община, которая существует ныне, все же не является готовым элементом такого общества. Придавленная другими социальными силами, внешними для нее, она неспособна к естественному и свободному развитию. Лишь когда эти препоны падут, перед ней откроются новые перспективы. Но одной лишь общины недостаточно, чтобы продвигаться к социализму. Герцену было ясно, что для России одних лишь собственных условий мало, чтобы стать социалистической. Социалистические идеи появились здесь совсем недавно, тогда как в Западной Европе они разрабатывались на протяжении столетий. Мощная мысль Запада, имеющая за собой длительную историю, способна, полагал Герцен, оказать стимулирующее воздействие на те потенции, которые содержит в себе славянский быт. Община и некоторые сопутствующие ей явления – артель, сельское управление, мирская сходка, взаимопомощь и т. п. – краеугольные камни, на которых можно созидать храмину будущего.

Герцен не соотносил переход к социализму в России с реальными успехами социализма на Западе, с европейским движением за социализм. Он считал, что Россия может стать ведущей поборницей за исторический прогресс, взять на себя роль социального лидера. По Герцену выходило, что уже в 40-х гг. XIX в. Россия ближе к социализму, чем Запад, способна скорее достичь его. Но как могла страна, даже еще не переступившая порог капиталистической формации, войти, и не как-то, а первой, в формацию, которая должна бы последовать за капиталистической? По силам ли были России подобные деяния?

События середины 60х гг. все больше убеждали Герцена, что и Россия заражается «буржуазной оспой». И в поисках решения социальных проблем России он обращает свой взор к  Первому Интернационалу. Развитие революционных убеждений и занятия естественными науками привели Герцена к окончательному разрыву с религией и идеализмом. Усматривая задачу философии в научном обосновании практического деяния, Герцен резко критиковал ее отрыв от «практических сфер» жизни, характерный, по его мнению, как для ряда последователей гегелевской философии. Выполнить свое назначение философия сможет, по Герцену, лишь в союзе с естествознанием. В качестве основополагающего принципа философии Герцен выдвинул материалистически трактуемый им принцип единства бытия и мышления.

Герцен высоко оценивал диалектику Гегеля за разработку идеи развития, называл ее впоследствии  «алгеброй революции» [1.С.23.]. Вместе  с  тем  Герцен видел и непоследовательность Гегеля,  обусловленную как идеалистическими основами его диалектики, так и стремлением быть «в ладу с существующим». Твердо придерживаясь материализма в объяснении природных явлений, Герцен не смог, однако, раскрыть социально-историческую обусловленность возникновения и развития человеческого познания.

Революционно-демократическую традицию дворянской мысли, направленную на развитие секуляризации российского общества, в этот период представлял, наряду с А. И. Герценом и Н. П. Огаревым, представлял Петр Алексеевич Кропоткин (1842–1921гг.). Как отмечал А. Д. Сухов, «произведения Кропоткина не всегда отмечены идейной последовательностью. Литературное пространство их может быть мировоззренчески неоднородным, противоречивым, и отдельные части его воспринимаются по-разному. Наиболее обстоятельно Кропоткиным были разработаны социальная проблематика философии и те подразделения философского знания, которые соприкасались с социологией. Причина тому – многолетнее изучение и осмысление им опыта Французской революции XVIII в., поиск выхода из той социальной ситуации, которая была современна ему» [3. С.148.]. Вместе с тем, Кропоткин уделял значительное внимание и религиозной проблематике. В своих философских работах он критиковал религию поскольку, на его взгляд, преклонение перед воображаемыми, «метафизическими» существами, созданными страхом и невежеством, ныне ведет к умственному застою, внушает пассивность, затрудняет движение вперед. Негативную роль религии в обществе Кропоткин усматривал и в том, что она, используя ложные умозаключения, софизмы, оправдывает порабощение человека человеком и порицает одни лишь грубейшие проявления насилия. К обсуждению религиозной проблематики вынуждала его практика революционного движения, в которое он был вовлечен, находясь в народнической среде. В этой среде бытовало мнение, что идеи социальной справедливости, в том числе социалистические, можно сочетать с христианством, что, используя некоторые библейские тексты, легче сблизиться с народом, разделяющим религиозные верования.

Не считая для себя возможным лукавить, Кропоткин не отрицал, однако, позитивных последствий от обращений самой религиозной среды к поискам социальной справедливости.

В свое работе «Хлеб и Воля» он положительно оценивал широкое народное движение в средневековой Европе, «религиозное по своей форме и внешним проявлениям, но чисто коммунистическое и проникнутое стремлением к равенству по своему содержанию» [4. С. 429.]. Такую оценку он дал крестьянскому восстанию ХIV в. во Франции (Жакерии) и в Англии восстанию под руководством Уота Тайлера, которые, по его словам, потрясли феодальное общество «до основания». И хотя оба потерпели поражение, они все же «разбили» феодальное могущество. Эти движения, по мнению Кропоткина, были направлены не только против феодальных баронов и государственной власти, но и против церкви; осуществлялись они во имя заветов первоначального христианства. «Религиозные формулы», которые использовались подобными движениями, были обусловлены исторически, составляли «неизбежную дань тому времени» [4.С.430.].

Известно, что П. А. Кропоткин вошел в мировую и отечественную историю как теоретик и практик анархизма. В соответствие с установками анархизма, он много внимания уделяет проблеме государства. Кропоткин отрицал позитивную роль государства в истории общества. Государство он однозначно характеризовал как «вредную» надстройку. Таковым оно, по его мнению, является всегда, и никаких исключений история не знает. Разоблачая апологетические концепции государства, он писал: «...государство – нечто гораздо большее, чем организация администрации в целях водворения “гармонии” в обществе, как это говорят в университетах. Это – организация, выработанная и усовершенствованная медленным путем... чтобы поддерживать права, приобретенные известными классами, и пользоваться трудом рабочих масс; чтобы расширить эти права и создать новые, которые ведут к новому закрепощению обездоленных законодательством граждан по отношению к группе лиц, осыпанных милостями» [4.С.430.]. В тесной связи с государством Кропоткин рассматривал и социальную функцию церкви. Он пишет о существовании между ними тесного союза, взаимной поддержке. Церковь, по его образному выражению, «сестра»государства. А взятые совокупно, они представляют собой два «ярма». «Церковь имеет своей целью удержать народ в умственном рабстве. Цель государства – держать его ...в экономическом рабстве» [4. С.351.]. Церковь – такой же притеснитель, как государство,законы, полиция, военщина.

Раскрыв эксплуататорскую сущность всякого государства, Кропоткин много внимания уделял выявлению сил, способных его разрушить, И в качестве главной силы он называет народ, народные массы. Разрушительная и творческая сила народных масс, по Кропоткину, в наибольшей мере проявляется во время революций. В своих исторических сочинениях Кропоткин стремится ввести в общественное сознание российского общества позитивный образ революции и ее движущую силу – народные массы. В своих работах Кропоткин подчеркивал, что революция призвана не только разрушать, но и пересоздавать хозяйственные, политические, равно как умственные и нравственные компоненты общества. Исследуя роль народных масс, он сравнивал две великие революции, Английскую и Французскую, и отмечал большую радикальность второй из них, объясняя это именно тем, что массы народа в XVIII столетии действовали активней и наступательней, чем в XVII. Кропоткин высоко оценивал роль народных масс и в других кризисных ситуациях, при иных социальных метаморфозах. Так, частности он полагал, что крепостное право в России было устранено вовсе не добровольно и не по великодушию, как это официально преподносилось. В его падении заслуга, прежде всего, крестьянских восстаний, усилившихся с 1850 г. Поэтому не Александру II и не Я. И. Ростовцеву надо воздвигать памятники, а жертвовавшим собой «крестьянам-освободителям» [5. С.211.].