Глава 4. Социология религии (типы религиозных общностей)

§ 5. Община

Пророк, приближенные и община с. 125. — Общинная религиозность с. 127. — Пророчество и священническое предприятие с. 129

Если пророчество пользуется успехом, пророк обретает постоянных по­ мощников: это содалы (так Бартоломе47 переводит соответствующий тер­ мин в «Гатах»), ученики (в Ветхом Завете и в Индии), спутники (в Индии и в исламе), апостолы (у Исайи и в Новом Завете), т.е. люди, которые в от­ личие от объединенных в цеха и служебные иерархии священников и про­ рицателей привязаны к пророку лично (на чем мы еще остановимся при рассмотрении казуистики форм господства). Наряду с этими постоянны­ ми и содействующими пророку в исполнении его миссии помощниками, обычно тоже обладающими известной харизмой, имеется круг лиц, кото­ рые поддерживают пророка, предоставляют ему убежище, деньги, помощь, надеясь снискать спасение благодаря его миссии, поэтому в зависимости от обстоятельств либо время от времени объединяются для совместных дей­ ствий, либо уже на более долгосрочной основе обобществляются, создавая общину. Община в этом, религиозном, смысле — вторая категория общины наряду с соседским союзом, представляющим собой обобществление на экономической, фискальной или другой политической основе — возника­ ет не только там, где имеется пророчество в принятом нами смысле, да и не только там, где имеется пророчество вообще. В пророчестве она скла­ дывается лишь как результат оповседневливания, когда сам пророк или ученики стараются добиться постоянства возвещения и дарования благо­ дати, обеспечить экономическую базу этого процесса и тем, кто им управ­ ляет, путем передачи в пользу отягощенных обязанностями также и моно­ польных прав. Поэтому община встречается и у мистагогов, и у священни­ ков непророческих религий. Наличие общины у мистагога — это признак, отличающий его от колдунов, которые либо действуют по типу свободной профессии, либо, организуясь в цех, обслуживают какой-то соседский или политический союз, а не религиозную общину. Община мистагога, как и элевсинских мистиков, — обычно открытая вовне и непостоянная по со­ ставу общность. Человек, ищущий спасения, вступает лишь во временную связь с мистагогом и его помощниками. Хотя, правда, участники элевсин­ ских мистерий образуют интерлокальную, т.е. не связанную с конкретными местностями общность. Иначе обстоит дело в пророчестве, вдохновляемом личным примером (экземплярное пророчество). В этом случае путь к спа­ сению указывает сам пророк. Лишь тот, кто безоговорочно следует его при­ меру (подобно нищенствующим монахам Махавиры и Будды), становится членом узкой экземплярной общины, где особым авторитетом могут обла-

47 См. биобиблиографический указатель.

125

Хозяйство и общество. Общности

дать лично связанные с пророком ученики. Вне ее остаются благочестивые почитатели (в Индии — упасака), которые не стали целиком и полностью на путь спасения, но надеются обрести относительный оптимум спасения посредством выражения преданности экземплярному святому. Они либо избегают постоянного участия в делах общины, как первоначально буддий­ ские упасака, либо все же включаются в обобществление, обретая твердые права и обязанности, что обычно происходит, когда в экземплярной об­ щине выделяются напоминающие священников врачеватели душ или ми­ стагоги, как, например, буддийские «бонзы», наделяемые еще и культовы­ ми обязанностями (чего не знал ранний буддизм). Но все равно правилом здесь остается свобода временного обобществления, что характерно как для большинства мистагогов и экземплярных пророков, так и для храмо­ вых служителей отдельных обобществленных в рамках пантеона божеств. Материально их обеспечивают фонды, составленные из пожертвований и даров тех, кто в тот или иной момент нуждается в религиозной помощи. Но о долговременной общине мирян речь в этом случае не идет, и наши пред­ ставления о конфессиональной принадлежности здесь совершенно непри­ менимы. Отдельный индивид поклоняется своему богу примерно так, как итальянец поклоняется своему святому. Неистребимо, например, грубое заблуждение, состоящее в том, что китайцы в большинстве своем или даже поголовно являются в конфессиональном отношении буддистами. На са­ мом деле значительная их часть воспитывается в школе в духе официально признанной конфуцианской этики, при этом, закладывая фундамент дома, они обращаются за советом к даосским священнослужителям, носят траур по умершим родственникам по конфуцианским правилам и заказывают во спасение души буддийские службы. Кроме лиц, постоянно связанных с ис­ полнением культа, и узкого круга устойчивых адептов, здесь имеются толь­ ко время от времени участвующие в обряде миряне, или попутчики, если применить технический термин, которым в современных партиях обозна­ чают неорганизованных сторонников.

Очевидно, что такое положение уже чисто экономически не устраивает тех, кто связан с отправлением культа, и потому они всюду, где возмож­ но, стремятся к созданию общины как постоянно действующего обоб­ ществления своих сторонников с твердыми правами и обязанностями. Преобразование совокупности индивидов — последователей пророка в перманентную общину — это нормальная форма, в которой пророческое учение входит в повседневность уже как функция постоянно действую­ щего института. Тогда ученики и апостолы пророка становятся мистаго­ гами или учителями, священнослужителями или духовниками (или всем этим одновременно) некоего преследующего только религиозные цели обобществления — общины мирян. Тот же результат может быть достигнут и при другом отправном пункте. Мы уже видели, что на этапе перехода от колдовства к собственно священству священнослужители либо сами при-

126

Глава 4. Социология религии (типы религиозных общностей)

надлежали к сеньоральным священническим родам, либо были домашни­ ми и придворными священниками сеньоров и князей, либо относились к числу сословно организованных ученых служителей жертвенных культов; к помощи их при необходимости мог прибегнуть как отдельный человек, так и любой союз, но в остальном они могли заниматься чем угодно, лишь бы их деятельность не противоречила сословным правилам. В конце кон­ цов, они могли быть именно в своем качестве священнослужителей при­ писаны к какой-то организации — профессиональной или иной, прежде всего — к политическому союзу. Но во всех этих случаях нельзя говорить о собственно общине, отдельной от всех других союзов. Она может воз­ никнуть, либо если жреческому роду удается объединить преданных по­ читателей бога, которому он служит, в особую организацию, либо — и это чаще всего — если политический союз уничтожается, а сторонники союз­ ного бога и его служители вместе продолжают существовать как община. Первый из этих типов обнаруживается в самых разных промежуточных формах в Индии и Передней Азии на стадии перехода от мистагогического или экземплярного пророчества либо от религиозных реформаторских движений к постоянной организации общин. Многие мелкие индуист­ ские деноминации возникли именно таким образом. Переход от священ­ ства, обслуживающего политические союзы, к религиозной общине был, однако, в большей степени связан с возникновением в Передней Азии мировых империй, прежде всего Персидской. Политические союзы были уничтожены, у населения отнято оружие, положение же священнослужи­ телей, получивших известные политические права, оставалось прочным. Подобно тому как фискальные интересы обеспечивала принудительная соседская община, для умиротворения подданных использовалась общи­ на религиозная. Так, по воле персидских царей, от Кира до Артаксеркса, возникла религиозная община иудеев с теократическим центром в Иеру­ салиме. Победа персов над греками предоставила бы, вероятно, подоб­ ные возможности дельфийскому оракулу Аполлона и другим жреческим родам, возможно, также и орфическим пророкам. В Египте после потери политической самостоятельности национальные жрецы создали своего рода «церковную» организацию, по-видимому, первую такого типа, про­ водившую синоды. Напротив, в Индии религиозные общины возникли как экземплярные общины в тамошнем весьма ограниченном понима­ нии в силу того, что при множестве эфемерных политических образова­ ний сохранились сословное единство брахманов и правила аскетическо­ го образа жизни, вследствие чего возникающие формы этики спасения распространялись поверх любых политических границ. В Иране жрецам зороастризма удалось на протяжении веков поддерживать идею религи­ озной организации, которая при Сасанидах легла в основу политического «вероисповедания» (Ахемениды, как видно из источников, были сторон­ никами маздакизма, а не зороастризма).

127

Хозяйство и общество. Общности

Отношение между политической властью и религиозной общиной, из которого возникает понятие конфессии, рассматривается в разделе, по­ священном господству48. Пока же достаточно отметить следующее: общин­ ная религиозность — явление, разнообразное по своим чертам и лабильное по своему характеру. Мы можем говорить о ней только в том случае, ког­ да 1) миряне обобществлены в длительном общностном действии, на ход которого 2) они активно влияют. Область, чисто административно огра­ ничивающая компетенцию священнослужителей, — церковный округ, приход, а не община. Однако в китайской, древнеиндийской и, вообще, в индуистской религиозности отсутствует понятие о приходе, как о чем-то обособленном от мирской политической и экономической общины. Эл­ линские и другие античные фратрии, а также прочие подобные культовые общности — это не приходы, а политические и иные союзы, общностное действие которых состоит под покровительством определенного бога. В древнем буддизме приходом была лишь область, в границах которой странствующие монахи, как-то в ней оказавшиеся, обязаны были участво­ вать в религиозных собраниях, происходивших каждые две недели. В сред­ невековых католицизме, англиканстве, лютеранстве, а также в восточном христианстве и мусульманстве приход — всего лишь единица исполнения церковных повинностей и область компетенции священника. Миряне там во всей своей совокупности не составляют общину. Едва заметные следы общинных прав сохранились в некоторых христианских церквях Востока, отчасти в католицизме и лютеранстве. Напротив, древнебуддийское мо­ нашество, а также древнеисламское воинство, еврейство, раннее христи­ анство представляли собой общины, хотя и с самым разным (здесь нами не рассматриваемым) характером обобществления. При этом известное фактическое влияние мирян — в исламе оно особенно сильно, хотя и не санкционировано юридически, у шиитов (шах не назначает священнослу­ жителя без согласия светских лиц данной области) — может иметь место и в отсутствие строго упорядоченной местной общинной организации. На­ против, своеобразие секты, о которой пойдет речь ниже, в чисто техниче­ ском смысле слова (о чем скажем позже) заключается как раз в том, что она всегда формируется на основе замкнутых локальных организаций отдель­ ных местных общин. Следование этому принципу, который в протестан­ тизме характерен для баптистов, индепендентов, затем конгрегационалистов, постепенно ведет к организации, типичной для реформированной церкви49, которая, даже там, где является универсальной, ставит принад­ лежность к ней в зависимость от договорного вступления в одну из общин. Позже мы вернемся к проблемам, которые возникают из этих различий.

48Том IV настоящего издания.

49Существует целый ряд церквей, носящих такое имя, в разных странах мира. Не ясно, какую из них имеет в виду Вебер.

128

Глава 4. Социология религии (типы религиозных общностей)

Сейчас из всех серьезных последствий собственно общинной религиозности нас интересует только одно, а именно тот факт, что отношения между свя­ щеннослужителями и мирянами внутри общины становятся решающим фактором практического воздействия религии. По мере того как органи­ зация принимает специфически общинный характер, священнослужители вынуждены все в большей степени считаться с интересами мирян в целях сохранения и увеличения числа сторонников. В определенном смысле это касается любого рода священников. Для сохранения своего господства они должны считаться с потребностями мирян. Существуют три действующие

вкругу мирян силы, с которыми священство должно достичь компромисса:

1)пророчество, 2) традиционализм мирян, 3) светский интеллектуализм. Против них выступают потребности и закономерности священнического предприятия как такового в качестве, по меньшей мере, активной соопределяющей силы. Обратимся сначала к воздействию последнего из названных выше факторов, разумеется, в тесной связи с двумя первыми.

Этический пророк и экземплярный пророк, как правило, сами принад­ лежат к мирянам и опираются в отправлении своей власти на сторонников из мирян. По своему смыслу любое пророчество (хотя и в разной степени) обесценивает магические элементы священнического служения. Будда и ему подобные, как и израильские пророки, отрицают не только свою при­ надлежность к магам и прорицателям (которые в израильских источниках также зовутся пророками), но и магию вообще, считая ее бесполезной. Спасение может дать лишь специфически религиозное, осознанное от­ ношение к вечному существу. Буддизм считает смертным грехом необо­ снованные претензии на обладание магическим даром, в существовании которого самого по себе именно у неверующих никогда не сомневались ни индийские и израильские пророки, ни христианские апостолы, ни ранне­ христианская традиция. По этой причине пророки — хотя и в разной степе­ ни — настроены скептически в отношении священнического предприятия. Не всесожжения требует Бог израильских пророков, а послушания своим заветам50. Буддисты считают знание и ритуал Вед совершенно бесполез­ ными в деле спасения, а священная жертва сомы вызывает отвращение у Ахурамазды древнейших «Гат». Поэтому всегда существует напряженность в отношениях между пророками, их сторонниками-мирянами и предста­ вителями священнической традиции, и от соотношения сил, подчас как в Израиле, связанного с внешнеполитической ситуацией, зависит, сможет ли пророк беспрепятственно выполнить свою миссию или примет мучени­ ческий венец. Заратустра в борьбе с неназванным враждебным пророком51

50Иер.7:21-24.

51В упомянутой выше книге Бартоломе (см. биобиблиографический указатель) высказано предположение, что речь идет о пророке по имени Грема — враждебном Заратустре священнике религии деву (см.: MWG. 1/22-2. S. 203).

129