Batalov_E_Ya_Chelovek_mir_politika

Batalov_2008.qxd 14.05.2008 22:51 Page 251

Россия, Европа, Америка

но очень активна в пропагандистском плане и имеет доступ в кори доры власти, – утверждают: Америка наших дней является импе рией (глобальной империей, добавляют некоторые) в прямом смысле этого слова. Так, например, ставит вопрос Роберт Каплан, популярный и влиятельный политический комментатор, на языке у которого, как говорят иные американцы, то, что у нынешнего Белого дома на уме: «Стало просто банальным говорить о том, что Соединенные Штаты владеют ныне глобальной империей – отлича ющейся от Британской и Римской, но тем не менее империей» [18, p. 66]. И это, настаивают сторонники рассматриваемой пози ции, хорошо как для Америки, так и для стран, дорожащих идеа лами свободы и демократии, потому что цель власти, которую стре мятся установить в мире Соединенные Штаты, – «не власть сама по себе»: они ставят перед собой «фундаментально либеральную зада чу утвердить основные черты, присущие правильному миру. Эти черты включают базовую политическую стабильность; идею свобо ды, понимаемую прагматически; уважение к собственности; эконо мическую свободу и представительное правление, истолковывае мое цивилизованным образом. Сегодня именно Америка и только Америка способна выступить в роли силы, которая может послу жить делу распространения либерального гражданского общества во всемирном масштабе» [18, p. 68–69].

К числу защитников, и не просто защитников, а наиболее по следовательных и рьяных проводников идеи «Американской импе рии», относится ведущий сотрудник Совета по внешним сношени ям, автор недавно опубликованной книги «Жестокие войны за мир: малые войны и рост американской силы» Макс Бут, упорно проводящий простую идею: Америка – империя и является тако вой на протяжении более двухсот лет. «Соединенные Штаты – им перия по меньшей мере с 1803 года, когда Томас Джефферсон ку пил Луизиану. На протяжении XIX века “империя свободы”, как называл ее Джефферсон, протянулась через весь континент. Когда власть США распространилась от “моря до сияющего моря”, аме риканская империя двинулась за границу и захватила колонии, простирающиеся от Пуэрто Рико и Филиппин до Гавайских остро вов и Аляски» [19].

После Второй мировой войны, продолжает Бут, «формальные империи по большей части исчезли», но Соединенные Штаты сде лали объектом своей империалистической политики Германию и Японию. («О, прошу прощения, – иронизирует Бут, – это был не империализм, это была “оккупация”».) «Равным образом, недав ние эксперименты в области “национального строительства” в Со мали, на Гаити, в Боснии, Косово и Афганистане – это империа

251

Batalov_2008.qxd 14.05.2008 22:51 Page 252

Э.Я.Баталов. Человек, мир, политика

лизм под другим именем» [19]. Исходя из этого постулата, Бут де лает важные практические выводы.

Но о них чуть позже. А пока – о другой, более многочисленной группе защитников идеи существования «Американской импе рии». Эти люди понимают, что на классическую империю Соеди ненные Штаты, как бы им этого ни хотелось – не тянут. Тем не ме нее, обнаружив определенное сходство между современной Амери кой и империями былых времен, особенно Римской и Британской, они записывают США начала XXI века в число империй. Кстати сказать, нечто подобное делают и некоторые заокеанские друзья американцев, отождествляющие великую державу с империей – в прямом или метафорическом смысле этого слова, – либо подталки вающие ее на путь проведения имперской внешней политики.

Яркий тому пример – историк и директор Норвежского Нобе левского института Гейр Лундестад. Почти двадцать лет назад сфор мулировал он ныне широко известный тезис об Америке как «импе рии по приглашению» (empire by invitation) [20]. Соединенные Штаты, утверждает норвежский историк, «часто приглашались на роль своего рода великой державы, как это было после Второй миро вой войны» [21, p. 53]. То есть другие страны, и прежде всего Запад ная Европа, искали в Америке своего защитника, гаранта независи мости, помощника и в обмен на эту роль готовы были признать в ней не просто лидера, но некое подобие современного имперского цент ра (что, естественно, находило отражение в их политике в отноше нии США)130. Эта тяга к Америке, подчеркивает Лундестад, объяс няется не только ее очевидным превосходством над другими, но и тем, что в отличие от «традиционных супердержав» она «редко при бегает к (территориальным – Э.Б.) захватам, предпочитая управ лять более опосредованным, более американским способом…» [21, p. 91]. Совсем на другой путь управления миром толкает Аме рику английский историк Фергюсон. Но о нем – чуть ниже.

Так или иначе, многие американцы и их зарубежные идейные и политические друзья отождествляют США – с оговорками или без всяких оговорок – с империей. Историк и публицист Мартин Уокер, несгибаемый окопник «холодной войны», до сих пор не из

130 Лундестад поясняет, что первоначально его концепция «касалась исключитель но Западной Европы в период с 1945 по 1952 годы», однако впоследствии он при шел к выводу, что «тезис о приглашении можно распространить как на более ран ний, так и на более поздний периоды, то есть на период с Первой мировой войны вплоть до настоящего времени» [21, р. 54]. Расширил Лундестад и пространствен ные границы «империи по приглашению», распространив ее на Северо Восточную Азию и Австралию.

252

Batalov_2008.qxd 14.05.2008 22:51 Page 253

Россия, Европа, Америка

бавившийся от патологической ненависти к Советскому Союзу, опубликовал в 1993 году книгу «Холодная война: история», в кото рой с гордостью проводил параллели между Римом и Америкой. И намекал на то, что старец Филофей, уверявший, как известно, что «два Рима пали, а третий стоит, а четвертому не бывать» [22, p. 441], оплошал в своем пророчестве: от «третьего Рима», мол, остались жалкие руины, а «четвертый Рим» – вот он, за углом, то бишь за океаном. Правда, позднее Уокер застеснялся банальности своих сравнений и перерешил: оказывается, нынешняя Америка больше похожа не на Римскую, а на Британскую империю [23], что, впрочем, сути дела не меняло.

Имперский статус присваивает Америке Эндрю Бацевич. Правда, оговаривается он, это «неформальная империя, состоящая не из сателлитов или феодальных ленов, а из номинально равных государств». «Председательствуя» в такой империи, «мы предпо читаем осуществлять нашу власть окольным путем, чаще всего че рез посреднические организации, в которых США играют главен ствующую роль, но которые не контролируют полностью (напри мер НАТО, Совет Безопасности ООН, МВФ и Всемирный банк). Хо тя мы обладаем неоспоримым военным преимуществом, мы совер шенно не предрасположены к использованию силы, предпочитая действовать не путем принуждения, а путем обольщения. Вместо того чтобы навязывать нашу волю с помощью меча, мы полагаемся на привлекательность “американского образа жизни”, чтобы заво евать сомневающихся и взять верх над противником» [2, p. 50].

Странно слышать такие слова после натовских бомбардировок Югославии и карательной акции против Афганистана, тем более от отставного полковника американской армии, каковым является Бацевич. Но важна сама идея, которую он пытается провести: при всех формальных отличиях от других империй Америка, по суще ству, стоит с ними в одном ряду.

Не помеха этому и республиканский строй. «Соединенные Штаты, – утверждает директор Центра международных исследо ваний Вудро Вильсона Роберт Литвак, – это “имперская” держава, определяющая и поддерживающая международный порядок, ключевые институты которого и нормы управления которым не сут на себе неизгладимую американскую печать. В то же время это “республика”, то есть суверенное государство, существующее в рамках системы суверенных государств, равных перед междуна родным правом» [24, p. 76]. Литвак соглашается, что эта двойст венная, или, как он ее называет, «близнецовая», идентичность по рождает в американской внешней политике некоторую напряжен ность, которую можно смягчить, но невозможно полностью пре

253

Batalov_2008.qxd 14.05.2008 22:51 Page 254

Э.Я.Баталов. Человек, мир, политика

одолеть. Тем не менее, полагает он, республиканизм не исключает империализма и наоборот.

Примечательно, что, отстаивая идею имперского статуса США, американцы пытаются обосновать его естественность и ис торическую закономерность: такова, мол, «воля» истории. А точ нее – следствие поступательного роста американского общества на протяжении более чем двух столетий131. «Сильные делают что могут, замечал Фукидид, а относительная мощь Соединенных Штатов росла непрерывно на протяжении более чем двух столе тий, – объясняет Гидеон Роуз, один из редакторов “Форин аф ферс”. – Ныне они действительно очень сильны, и в этой ситуации удивительным было бы не появление некоего подобия Американ ской империи, а умеренность и скромная изоляция (Америки – Э.Б.), столь часто рекомендуемая критиками» [25, p. 133].

Примерно в том же духе рассуждает и Пол Кеннеди. Напрасно, писал он в нашумевшей статье в «Файненшл таймс», европейцы и китайцы ломают руки, сокрушаясь по поводу превосходства Соеди ненных Штатов, и хотят, чтобы оно исчезло. Это естественное, ис торически предопределившееся превосходство, достигнутое без пе ренапряжения сил. Представим себе, острит американский исто рик, что одна из обезьян Лондонского зоопарка росла быстрее дру гих: она в итоге и обогнала их, вымахав совершенно естественным образом в пятисотфунтовую гориллу. «Она просто не могла не стать такой большой, и в некотором смысле Америка просто не могла не стать тем, чем она является сегодня» [26].

В самом деле, каждая страна стремится реализовать заложен ный в ней потенциал роста. У одних он больше, у других меньше. Одним это удается, другим нет. Одни идут к вершине быстрее, дру гие медленнее. Одни остаются на этой самой вершине долго, другие

– считанные годы. Все это настолько очевидно (чтобы не сказать ба нально), что об этом не стоит и рассуждать. Как не стоит гадать, на манер Бжезинского или Краутхэммера, сколь долго суждено Аме рике нести свое супердержавное бремя. Гораздо важнее и интерес нее другой вопрос: а чем Америка, говоря словами Пола Кеннеди, «является сегодня»? Неужто и впрямь новой империей? Неужто историческое время потекло вспять, и нам, как героям пьесы Фри дриха Дюрренматта, пора выходить на улицы с лозунгом «Да здравствует феодализм – светлое будущее человечества!»?…

131 В сущности, это современный вариант любимой американцами идеи о «воле провидения», которому было угодно сделать Америку тем, чем она стала, и зако номерном характере перемещения центра глобальной власти в Новый Свет.

254

Batalov_2008.qxd 14.05.2008 22:51 Page 255

Россия, Европа, Америка

«Империя» без империи

Разноголосица по поводу «Американской империи» объясняет ся многими причинами – прежде всего, конечно, политическими. Но не только политическими. Как справедливо отмечает один из иссле дователей, «понятие империи… до настоящего времени остается не четко концептуализированным не только в отечественной, но и ми ровой социальной науке» [27, p. 31]. Неудивительно, что разные ав торы вкладывают в это понятие разный смысл и при этом нередко де лают акцент на каком то одном или нескольких признаках империи, вырванных из целостной системы ее характеристик. «Я, – пишет, к примеру, один из ведущих сотрудников Института исследования войны и мира при Колумбийском университете, автор книги “Мифы империи: внутренняя политика и международные амбиции” Джек Снайдер, – пользуюсь термином “империя” в общем смысле, имея в виду могущественное государство, которое использует силу для рас ширения своего влияния за рубежом и при этом переходит грань, за которой издержки, связанные с расширением, начинают резко воз растать» [28, p. 31]. Критерий, что и говорить, зыбкий, позволяю щий «записать в империи» без достаточных на то оснований не одну и не две из ныне существующих держав. Столь же вольно – чтобы не сказать произвольно – обращаются с понятием «империя» и боль шинство других участников дискуссии, а некоторые вообще не счи тают нужным пояснять, какой смысл они вкладывают в него.

Конечно, попытки концептуализации «империи» предприни мались прежде и предпринимаются сегодня. В итоге накопились десятки (если не сотни) определений, фиксирующих структурные характеристики имперских образований (территория, население, тип отношений между частями империи)132, их генезис133 и функ

132Империю определяют как «исторически преходящую форму государства, харак теризующуюся обширной, но не обязательно целостной территорией, многона циональным составом населения, централизованным (монархическим) управ лением, стремлением к политическому и силовому господству в мировом мас штабе» [29, c. 429]. (Здесь и в последующих определениях «империи» курсив мой – Э.Б.). Империю также определяют как «политическую систему, объединяю щую под началом жесткой централизованной власти гетерогенные этно национальные и административно территориальные образования на основе отно шений метрополия – колония, центр – провинция, центр – национальные республики и окраины... С понятием империя связано жесткое применение влас ти на местах из одного центра» [30, c. 119].

133Империя – это «группа государств, возникшая в результате колонизации или завоевания и подчиненная метрополии или имперскому государству, даже если оно становилось республикой (как в случае с Францией и СССР)» [31,c. 191].

255

Batalov_2008.qxd 14.05.2008 22:51 Page 256

Э.Я.Баталов. Человек, мир, политика

ции134. Предпринимались также попытки, хотя и не часто, дать не кий общий свод признаков империи135.

Отечественный политолог М. Ильин, характеризуя «суть исто рической миссии Рима» (создавшего классическую имперскую форму) и одновременно «природы всякой империи», приводит от рывок – на мой взгляд, весьма удачный – из Вергилия:

Ты же, о римлянин, помни – державно народами править; В том твои будут искусства, вводить чтоб обычаи мира,

Милость покорным давать и войною обуздывать гордых [34, 847–853].

«Данная формула, – резонно замечает Ильин, – представляет собой соединение двух сущностно разных, но взаимодополняющих начал – цивилизаторства (введение обычаев мира, правовых, куль турных и соответствующих бытовых стандартов, норм градскости и т. п.) и империалистического господства (обуздывание непокор ных, силовое расширение сферы гегемонии и т. п.)» [35, c. 230].

Возможно ли в итоге, опираясь на существующие теоретические наработки и принимая во внимание реальную историю империй, со ставить обобщенное рабочее представление об этом феномене? Такое представление, которое позволило бы получить ответ на вопрос: не являются ли современные Соединенные Штаты Америки империей?

Очевидно, все таки возможно. Прежде всего, видимо, следует констатировать, что империя представляет собой международную политическую систему, охватывающую группу политически орга

134«Империя – ранняя архаическая форма принудительной национально госу дарственной интеграции, превращенная реализация исторической тенденции единства мира... Возникновение империй являлось в истории продолжением и развитием более простой, органичной и стабильной государственности типа “госу дарства нации»...” [32,c. 100].

135Изданный в США «Словарь политической мысли» под редакцией Р. Скратона оп ределяет империю как «государство, характеризующееся (I) значительной террито рией, населением и властью, включающее несколько наций, народов или подчинен ных государств с различными расами или культурами; и/или (II) возникновением в результате завоевания господствующим племенем или нацией, которая продолжает формировать господствующую группу и осуществляет монопольное принуждение; и/или (III) политической структурой, при которой верховная власть принадлежит одному лицу (императору), являющемуся источником всей власти на местах; и/или (IV) теоретическим обоснованием потенциально универсальной юрисдикции, санк ционированной религией, законом или идеологией, выходящими за пределы наци ональных границ... Главная черта империи – пренебрежительное или неуважитель ное отношение к суверенитету более слабых держав, обычно сопровождаемое убежденностью либо во врожденном превосходстве определенной расы, либо в преимуществах истории или институтов управляющего народа» [33, p. 145].

256

Batalov_2008.qxd 14.05.2008 22:51 Page 257

Россия, Европа, Америка

низованных территорий (государств) и характеризующуюся опре деленным способом возникновения, организации и функционирова ния. Причем внутриимперские отношения имеют достаточно ус тойчивый характер и сохраняются в течение более или менее дли тельного времени. Империи рождаются в результате колонизации или подчинения (в том числе насильственным путем, то есть за воевания) одних государственных образований другими.

В основе имперской системы отношений, имперской мироорга низации лежит принцип разделения территорий на центр (метро полию) и периферию (колонии и зависимые территории). При этом центр выступает по отношению к периферии в качестве гегемона, ко торый распоряжается всеми ее ресурсами по собственному усмотре нию и никому не подотчетен в своих действиях. Институт партнер ства в империи отсутствует. Обратная властная связь также отсутст вует. Периферийные части империи могут обладать ограниченным суверенитетом (дарованным центром), а их руководители – достаточ но высоким политическим статусом (пожалованным все тем же цен тром). Однако это не исключает обязательного подчинения – оно мо жет иметь разное юридическое оформление – периферии центру. Не подчинение влечет за собой соответствующие санкции.

Еще один имманентный признак империи (на который иссле дователи не обращают должного внимания) – это имперское созна ние136, ориентированное на стремление к экспансии (в пределе – к глобализации империи) и универсализацию культивируемых цен тром ценностей.

Империи выполняли важные исторические функции, высту пая в условиях гетерогенного мира в качестве механизмов его раз вития, действие которых было основано на насилии, принуждении и сопровождалось большими человеческими жертвами. Можно вы делить по меньшей мере три такие функции. Во первых, цивилиза торскую, благодаря которой элементы цивилизации, создававши еся в метрополии, выходили за пределы центра и, постепенно до

136 Его правильнее было бы назвать «империалистическим», поскольку оно исходит из центра, от метрополии и выражает ее интересы. Но в рамках империи существу ет и другое, именно имперское сознание, присущее империи в целом. Это дихото мичное и потому внутренне противоречивое сознание. Ориентация на господство, принуждение, неконтролируемое насилие со стороны центра предполагают (толь ко в этом случае оно оказывается функционально возможным) наличие сервиль ного, ориентированного на подчинение сознания, характерного для периферии. Учитывая, однако, что в повседневной языковой практике понятие «имперский» («имперские амбиции», «имперская политика» и т. п.) фактически отождествляет ся с понятием «империалистический», мы будем следовать этому обычаю.

257

Batalov_2008.qxd 14.05.2008 22:51 Page 258

Э.Я.Баталов. Человек, мир, политика

ходя до провинции, становились общеимперским достоянием. Во вторых, интеграционную, поскольку связывали разрозненные и существенно отличающиеся друг от друга части мира в единое, хотя и внутренне противоречивое, целое. В третьих, мобилизаци онную: эксплуатируя провинцию, извлекая из нее необходимые экономические, финансовые и иные ресурсы, центр мобилизовы вал средства, необходимые для развития метрополий, выступав ших в качестве точек мирового роста.

Совершенно очевидно, что тип связей, соединяющих современ ную Америку с другими субъектами международных отношений, в общем и целом не соответствует имперской парадигме. И о совре менной «Американской империи» можно говорить лишь в перенос ном, метафорическом смысле этого слова. И это закономерно.

Уже к середине ХХ века стало очевидным, что происходящие в мире изменения – и прежде всего процесс модернизации – сделали институт империи анахронизмом. Наметилась отчетливо выражен ная тенденция к цивилизационной, культурной и экономической го могенизации имперских пространств (не устраняющей колоссаль ных разрывов в качестве жизни населения колоний и метрополий и в других показателях), к постепенному, хотя медленному и болез ненному, выравниванию провинций и центра. А это ломало всю структуру имперских отношений137. Тем более что они становятся экономически нерентабельными: издержки, связанные с поддержа нием усложняющихся механизмов функционирования империи, начинают сравниваться с получаемой «прибылью» или даже превос ходить ее. Меняется нравственно политический климат в мире, де лающий невозможным сохранение в неприкрытом виде отношений господства подчинения между странами. В итоге из механизма меж дународного развития империи превращаются в механизм его тор можения и сходят с исторической арены за ненадобностью…

Чем, однако, можно объяснить тот факт, что о современной Америке многие – и в самих Соединенных Штатах, и за их предела ми – говорят именно как об «империи»? Или, осознавая шаткость такой идентификации, как о «квазиимперии»? На то имеются, как уже говорилось выше, политические и психологические причины. Но есть и основания гносеологического порядка. Человеческое со знание лениво и инертно. Оно часто действует по принципу эконо мии: похожее принимается за подобное, один феномен отождеств ляется с другим на основании внешнего сходства или совпадения двух трех признаков, не обязательно самых существенных.

137 Это прекрасно выражено в названии одной из статей Г.С. Кнабе: «Империя из живает себя, когда провинция догоняет центр» [36].

258

Batalov_2008.qxd 14.05.2008 22:51 Page 259

Россия, Европа, Америка

Нынешняя Америка действительно чем то напоминает вели кие империи давнего и недавнего прошлого, особенно Римскую и Британскую, а по своей относительной (относительно других стран современниц) мощи, по своему влиянию на остальной мир – превосходит их. Американские военные базы разбросаны по всему миру. Английский язык выступает в роли мирового языка посред ника. Американская поп культура заполонила мир. Американ ские университеты притягивают молодежь многих стран, а науч ные центры собирают в своих лабораториях лучшие мозги мира. Американцы верховодят в большинстве международных экономи ческих, политических и финансовых организаций. Американский доллар стал во многих странах, включая нашу несчастную Россию, «условной единицей» финансовых расчетов. Американцы нахра писты, энергичны, вездесущи, порой наглы и беззастенчивы. Они пытаются навязать свою волю – в том числе насильственным пу тем. Чем не империя?! Ведь в обыденном сознании империя – это синоним силы, всемогущества, напористости.

К сожалению, большинство из тех, кто ныне рассуждает об им перии, остаются пленниками этого сознания, которое мало помога ет при анализе новых явлений. Империя – не просто сила, но сила определенным образом вписанная в контекст ее действия, опреде ленным образом структурированная и реализуемая. Система отно шений, связывающих современную Америку с остальным миром, хотя и напоминает чем то традиционные империи, в общем и целом

организована иначе, чем они, у нее иная внутренняя и внешняя фор ма, иные функции. Это не империя138. Это что то другое, уникаль ное, не имеющее аналогов и требующее непредвзятого, лишенного ценностного подхода анализа. Отождествляя а priori этот новый фе номен (и при этом наивно исходя из представления о повторяемости

138 Уж если и говорить о современной «Американской империи», то некое подобие ее (исторически некорректна и эта аналогия) существовало в период со второй по ловины 40 х до конца 80 х годов XX века. Тогда США были единственным центром западного (капиталистического) мира, его общепризнанным лидером, его интегра тором. С помощью так называемых связывающих институтов (термин, введенный Джоном Айкенберри, одним из крупнейших современных американских междуна родников теоретиков) типа НАТО, ГАТТ, МВФ и др. они сплотили и до известной степени гомогенизировали (американизировали) этот мир. Сегодня (парадокс!) Америка стала сильнее, но ситуация изменилась не в ее пользу. Хотя с распадом двухполюсной системы союзники США и не разбежались в разные стороны, сте пень сплоченности Запада и его готовности поддерживать заокеанского партнера стала ниже. Этому немало способствовала американская политика так называемо го унилатерализма (односторонности), вызывающая раздражение и обиду евро пейцев, да и не только европейцев.

259

Batalov_2008.qxd 14.05.2008 22:51 Page 260

Э.Я.Баталов. Человек, мир, политика

истории139) с империей, мы закрываем себе путь к постижению сути того исторического уникума, каким на самом деле является нынеш няя Америка и вся нынешняя система международных отношений, в которую вплетена и Америка. Так что же в действительности скрывается под именем «Американской империи»?

С конца ХХ века в мире формируется – весьма динамично, хо тя и крайне болезненно, противоречиво, – глобальная политичес кая система, близкая в идеале к тому, что крупный британский теоретик международник Хэдли Булл именовал «мировым меж дународным обществом» (world international society)140. Сегодня оно предстает в виде гетерогенной системы, включающей несколь ко групп государств, различающихся по уровню развития (модер низированности), степени включенности в мировую политику и экономику, а в итоге и по роли в этой системе141. Структура этой си стемы (мировой порядок) еще только выкристаллизовывается. От ношения между образующими ее государствами еще не устоялись, не получили более или менее завершенного институционального

139«В виде фарса», добавляем мы иногда, кивая на Гегеля и забывая о том, что пи сал великий мыслитель по поводу повторяемости в истории (между прочим, в свя зи с попытками провести параллели между Францией эпохи Великой революции, с одной стороны, и Грецией и Римом, с другой). «В каждую эпоху оказываются такие особые обстоятельства, каждая эпоха является настолько индивидуальным со стоянием (курсив мой – Э.Б.), что в эту эпоху необходимо и возможно принимать лишь такие решения, которые вытекают из самого этого состояния... бледное вос поминание прошлого не имеет никакой силы по сравнению с жизненностью и сво бодой настоящего. В этом отношении нет ничего более нелепого, как столь часто повторяемые ссылки на греческие и римские примеры в эпоху французской рево люции» [37, c. 8].

140Согласно Буллу, «международное общество», или, как он его еще называл, «об щество государств», «имеет место тогда, когда группа государств, осознающих не которую общность интересов и общность ценностей, образует общество в том смысле, что они (государства – Э.Б.) чувствуют себя связанными общей системой правил, регулирующих их отношения друг с другом, и принимают участие в работе общих институтов» [38, p. 13]. «Мировое международное общество» – это «меж дународное общество», не только охватывающее весь мир, но и ставящее своей це лью поддержание жизни всего человечества.

141Касаясь этой гетерогенности в международно политическом плане, Генри Кис синджер утверждает, что «сегодня в мире параллельно существуют по меньшей ме ре четыре системы международных отношений»: одна – в западном мире, другая – в Азии, третья – на Ближнем Востоке и четвертая – в Африке [39, c. 10–12]. Кис синджер прав по существу, однако то, что он именует «системами», вернее, на мой взгляд, называть «подсистемами», ибо при всех различиях между названными ре гионами они существуют не «параллельно», а во взаимосвязи, как взаимодейству ющие части глобальной системы.

260