Sistema_logiki_sillogicheskoy_i_induktivnoy_Mill

§ 1. До сих пор мы рассматривали прин­ ципы научной классификации только по отношению к составлению естественных групп; на этом останавливалось большин­ ство писателей, пытавшихся построить уче­ ние о естественной классификации, в том числе и д-р Юэль. Однако остается еще другая и не менее важная часть учения, до сих пор, насколько мне известно, система­ тически разрабатывавшаяся только О. Кон­ том. Это — размещение естественных групп в естественный ряд2.

Целью классификации как орудия ис­ следования природы служит, как мы уже сказали раньше, то, что она заставляет нас думать вместе о предметах, которые об­ ладают наибольшим количеством важных общих свойств и которые нам поэтому все­ го чаще приходится мысленно сопостав­ лять в наших индукциях. Таким образом, наши идеи о предметах приводятся в поря­ док, наиболее благоприятствующий успеш­ ному выполнению индуктивных исследо­ ваний вообще. Однако, когда наша цель со­ стоит в том, чтобы облегчить то или другое отдельное индуктивное исследование, тре­ буется нечто большее. Для того чтобы быть орудием для такой цели, классификация должна сопоставить такие предметы, одно­ временное рассмотрение которых способ­ но бросить больше всего света на данную область исследования. Так, если предме­ том исследования являются законы того или другого явления или того или другого ряда связанных между собой явлений, то за основание классификации должно быть принято это самое явление или этот ряд явлений.

От такой классификации, которая дол­ жна облегчить изучение того или другого определенного явления, требуется, во-пер- вых, чтобы она соединяла в один класс все разряды вещей, обнаруживающие это

явление во всех его разновидностях и сте­ пенях, а во-вторых, чтобы она разместила эти разряды в некоторую цепь, сообразно той степени, в какой они обнаруживают данное явление, — начиная с тех, которые проявляют его всего сильнее, и кончая те­ ми, в которых оно заметно всего слабее. До настоящего времени главный пример такой классификации дают сравнительные анатомия и физиология, из которых мы поэтому и берем наши примеры.

§ 2. Положим, мы исследуем законы жи­ вотной жизни. Первым шагом после обра­ зования возможно отчетливого представ­ ления о самом явлении (насколько это до­ пускается имеющимся состоянием нашего знания) будет соединение в один большой класс — класс животных — всех тех извест­ ных разрядов существ, где имеется налицо исследуемое нами явление во всех его сте­ пенях и во всех комбинациях с другими свойствами. Так как некоторые из этих раз­ рядов обнаруживают общие явления жи­ вотной жизни в очень высокой степени, а другие — в весьма незначительной, едва достаточной для усмотрения этих явлений, то мы должны тотчас же расположить эти разряды в цепь или ряд так, чтобы они следовали друг за другом соответственно тем степеням, в каких они обнаруживают наше явление: мы можем начать поэтому с человека и кончить наиболее несовер­ шенными разрядами зоофитов.

Этим мы показали только то, что мы должны расположить те случаи, на основа­ нии которых надо индуктивно вывести за­ кон, в таком порядке, какого требует один из рассмотренных нами в предыдущей Книге четырех методов экспериментального ис­ следования: четвертый метод — метод со­ путствующих изменений. Как мы уже за­ мечали раньше, этот метод часто бывает

единственным, к какому мы можем при­ бегнуть с уверенностью в правильности за­ ключения в тех случаях, когда мы имеем в своем распоряжении лишь ограничен­ ные средства для разделения, при помо­ щи искусственного опыта, обстоятельств, обычно соединенных друг с другом. Прин­ цип этого метода состоит в том, что фак­ ты, усиливающиеся (либо уменьшающие­ ся, либо исчезающие) вместе, должны быть или причиной и ее следствием, или след­ ствиями одной общей причины. Удостове­ рившись в том, что между изменениями действительно существует такое отноше­ ние, мы можем с уверенностью признать связь между изучаемыми фактами либо за закон природы, либо за эмпирический закон, смотря по обстоятельствам.

Что приложению этого метода долж­ но предшествовать составление описанно­ го нами ряда, это очевидно и не требу­ ет разъяснений; расположение предметов в ряд по степеням проявления в них того факта, закон которого мы ищем, совершен­ но естественно подсказывается требовани­ ями наших индуктивных процессов и не требует здесь никаких подробных поясне­ ний. Однако в некоторых случаях распре­ деление предметов ввиду какой-либо спе­ циальной цели становится определяющим принципом классификации этих предме­ тов и для общих целей. Это естественно и правильно будет тогда, когда отыскивае­ мые в специальном исследовании законы предметов составляют столь важную часть общего характера и истории этих предме­ тов и оказывают столь большое влияние на все явления, в которых они участву­ ют, как деятели или как поле действия, что все остальные различия между предметами оказывается удобным признать за простые видоизменения искомого явления, за след­ ствия совместного действия того или дру­ гого случайного обстоятельства с закона­ ми данного явления. Так, в области живых существ различия между одним классом животных и другим можно с полным пра­ вом считать простыми видоизменениями общего явления — животной жизни — ви­ доизменениями, обусловливаемыми либо различными степенями обнаружения это­

го явления в различных животных, либо смешением следствий случайных причин, свойственных специально природе каждо­ го отдельного животного, со следствиями, обусловленными общими законами жиз­ ни, — причем эти законы все еще оказы­ вают преобладающее влияние на резуль­ тат. При таких условиях не может быть успешно ни одно индуктивное исследова­ ние относительно животных, если оно не будет подчинено исследованию всеобщих законов животной жизни. И та классифи­ кация животных, которая будет наиболее приспособленной к этой цели, будет в то же время всего более соответствовать и остальным целям зоологической науки.

§ 3. Для установления такой классифика­ ции и даже для понимания уже установ­ ленной, требуется способность схватывать сходство существа данного явления, в его слабых степенях и менее отчетливых фор­ мах — с тем, что называется тем же самым явлением, только в его полном и совер­ шенном развитии, — иначе говоря, спо­ собность отождествлять друг с другом все явления, различающиеся только в степе­ ни и в тех свойствах, которые мы отно­ сим на счет разницы в степени. Для того чтобы признать это тождество, или, дру­ гими словами, это точное сходство в ка­ честве, необходимо какой-либо вид при­ знать типическим. Типом класса надо счи­ тать тот из входящих в состав этого клас­ са естественных разрядов, в котором ле­ жащие в основе класса свойства проявля­ ются в высшей степени; другие же раз­ новидности надо рассматривать как слу­ чаи, так сказать, вырождения этого типа, как уклонения от него вследствие мень­ шей интенсивности отличительного свой­ ства или свойств. Действительно, всякое явление, caeteris paribus, лучше всего изу­ чать там, где оно наиболее сильно. Там до­ стигнут наибольшей силы и те следствия, которые зависят от него или от одних с ним причин. Там, следовательно, и толь­ ко там могут стать нам вполне известными и эти следствия как самого явления, так и общих ему с другими явлениями при­ чин, так что мы будем в состоянии узнать

их малейшие степени или даже одни их зачатки в тех случаях, в которых прямое изучение их было бы трудно или даже не­ возможно. Я не говорю уже о том, что явление в своих высших степенях может сопровождаться такими следствиями или побочными обстоятельствами, которых во­ все не бывает при степенях более слабых (потому что они требуют для своего появ­ ления в сколько-нибудь заметной степени большей интенсивности причины, чем ка­ кая имела место в данном случае). Так, на­ пример, в человеке (в этом животном виде

внаивысшей степени обнаруживаются яв­ ления и животной, и органической жизни)

втечение его одушевленного существова­ ния развиваются вторичные (subordinate) явления. Низшие виды животных не об­ наруживают этих явлений, и тем не ме­ нее, знание их имеет большое значение для нахождения условий и законов тех об­ щих жизненных явлений, которые общи человеку с низшими животными. Свойства эти даже справедливо считают свойства­ ми самой одушевленной природы, так как их, очевидно, можно связать с общими законами одушевленной природы, — так как, затем, мы имеем полное право пред­ положить, что более совершенные органы или даже более совершенные (сравнитель­ но с теперешними нашими) инструмен­ ты могли бы открыть некоторые зачатки или слабые степени этих свойств у всех животных, — так как, наконец, свойства­ ми класса самое правильное называть те свойства, которые вещи проявляют как раз

втой степени, в какой они относятся к дан­ ному классу, т. е. в какой они обладают его главными отличительными признаками.

§4 . Теперь нам остается рассмотреть луч­ ший способ внутреннего распределения ряда — то, как его надо делить на порядки, семейства и роды.

Главным принципом деления должно быть, конечно, естественное сродство: клас­ сы должны быть естественными группами. Об образовании этих последних мы уже достаточно говорили. Но принципы есте­ ственной группировки должны в своем при­ ложении подчиняться принципу естествен­

ного ряда. Группы должны составляться так, чтобы в одну и ту же не попадали та­ кие вещи, которые на общей шкале долж­ ны были бы занимать не смежные одно с другим места. Для этого надо соблюдать следующую предосторожность: первые де­ ления должны основываться не на всяких без разбора различиях, а на тех, которые соответствуют изменениям в степени глав­ ного явления. Ряд существ живой природы должен делиться на части в тех точках, где изменение в степени интенсивности основного факта (как он проявляется в его главных признаках: ощущении, мыш­ лении, произвольном движении и проч.) начинает сопровождаться заметными из­ менениями в разных других свойствах жи­ вотного. Такие хорошо известные измене­ ния имеют место, например, там, где кон­ чается класс млекопитающих, там, где от насекомых отделяются рыбы, от моллюс­ ков — насекомые и т. д. Будучи таким обра­ зом составлены, первичные естественные группы сложатся в ряд посредством про­ стого предположения, без вторичного рас­ пределения, и каждая из таких групп будет соответствовать определенной части шка­ лы. Подобным же образом, каждое семей­ ство должно подразделяться (если это воз­ можно) так, чтобы одна часть его стояла на общей шкале выше, а другая ниже, хотя, конечно, смежно одна с другою. И только когда это невозможно, допускается осно­ вывать остальные подразделения на при­ знаках, не имеющих никакой доступной определению связи с главным явлением.

Там, где основное явление настолько превосходит по своей важности все про­ чие свойства, на которых могла бы быть основана классификация, как это было в нашем примере с одушевленными суще­ ствами, — там всякому значительному укло­ нению от только что изложенного пра­ вила обыкновенно в достаточной степе­ ни мешает первый принцип естественной группировки: принцип образования групп на основании наиболее важных отличи­ тельных признаков предметов. Со времени первых успехов анатомии и физиологии все попытки научной классификации жи­ вотных как бы инстинктивно строились

до некоторой степени в соответствии с естественным рядом и больше согласовы­ вались, чем расходились, с той классифи­ кацией, которая всего естественнее должна была бы обусловливаться таким рядом. Од­ нако это согласие не всегда было полным, и до сих пор еще часто возникает спор о том, какая из классификаций лучше всего согласуется с правильной шкалой интен­ сивности главного явления. Так, например, Кювье справедливо упрекали за то, что он, образуя свои естественные группы, при­ дал слишком большое значение способу иитания — обстоятельству, которое прямо связано лишь с органической жизнью и не ведет к наиболее удобному, в целях иссле­ дования законов животной жизни, распре­ делению, так как и плотоядные, и траво­ ядные (или плодоядные) животные встре­ чаются почти на каждой ступени развития животного царства. Классификацию Блэнвиля высокие авторитеты считают свобод­ ной от этого недостатка: она самим поряд­ ком своих главных групп правильно изоб­ ражает постепенное нисхождение живот­ ной природы от ее высших до ее наименее совершенных представителей.

§ 5. Соответствующая изложенным прин­ ципам классификация из крупных обла­ стей природы до сих пор оказалась воз­ можной только в одном случае — в цар­ стве животных. Даже в царстве растений естественная группировка не пошла даль­ ше образования естественных групп. Есте­ ствоиспытатели считают — да, вероятно, и впредь будут считать — невозможным рас­ положить эти группы в какой бы то ни было ряд, термины которого соответство­ вали бы действительным градациям явле­ ний растительной жизни. Такую разницу можно указать между сосудистыми расте­ ниями и клеточными (куда относятся ли­ шаи, водоросли и др.), организация ко­ торых более проста и зачаточна, в срав­ нении с организацией высших растений, и которые поэтому ближе подходят к неор­ ганической природе. Но стоит нам значи­ тельно подняться над этой ступенью, и мы не найдем уже достаточных различий в той интенсивности, с которой различные рас­

тения обладают свойствами организации

ижизни. Двусемянодольные растения име­ ют более сложное строение и в некоторых отношениях более совершенную органи­ зацию, сравнительно с односемянодоль­ ными, а некоторые из двусемянодольных, например сложноцветные, по своей орга­ низации сложнее всех остальных. Однако различия эти не настолько резки и не обе­ щают пролить никакого особенного света на условия и законы растительной жизни

иразвития. Если бы эти различия были резки, то классификацию растений можно было бы построить, подобно классифика­ ции животных, соответственно указанной постепенности, или ряду.

Итак, хотя единственное полное при­ менение истинных принципов рациональ­ ной классификации — в составлении как групп, так и рядов — мы имеем в научной группировке органической природы, одна­ ко эти принципы приложимы ко всем слу­ чаям, в которых человечеству приходится ум­ ственно координировать различные части то­ го или другого обширного предмета. Прин­ ципы эти столько же полезны в классифика­ циях, составляемых в целях того или дру­ гого искусства или практической жизни, как и в тех, которые должны удовлетво­ рять целям науки. Так, например, надлежа­ щее распределение свода законов зависит от тех же самых научных условий, каки­ ми определяются и естественно-научные классификации; и для этого важного де­

ла не может быть лучшей подготовки, чем изучение принципов научной группиров­ ки, — и притом не только в отвлечении, а и в ее действительном приложении к какоголибо рода явлениям, для которых эти нача­ ла были впервые выработаны и на которых

идо сих пор всего лучше учиться их при­ менению. Это хорошо сознавал великий авторитет в деле кодификации — Бентам,

иего ранний Fragment ofGovemement, уди­ вительное введение к ряду несравненных для своей области сочинений, содержит (в захватываемых им пределах) такие ясные

иверные взгляды на значение естествен­ ной группировки, какие едва ли могли бы прийти в голову кому-либо, жившему рань­ ше Линнея и Бернара де Жюсьё.

§ 1. У схоластиков было положение: сопtrarionim eadem est scientia, т. e. «противо­ положности изучаются вместе, одним и тем же актом познания». Действительно, мы никогда не знали бы как следует, что представляет собой та или другая вещь, если бы мы не были в состоянии дать себе надлежащего отчета также и в том, что ей противоположно. Сообразно это­ му положению, в большей части трактатов по логике значительный отдел посвящает­ ся изучению заблуждений, и этот обычай настолько заслуживает сохранения, что мы не решаемся от него отступить. Для полно­ ты философии умозаключения мы должны ввести в нее учение не только о правиль­ ных, но также и о неправильных умоза­ ключениях.

Мы уже старались установить принци­ пы, согласно которым проверяется доста­ точность всякого доказательства и при по­ мощи которых уже заранее можно опреде­ лить природу и объем доводов (evidence), необходимых для доказательства всякого данного заключения. Если мы будем сле­ довать этим принципам, то мы, по крайней мере, не примем заблуждения за истину, — хотя, конечно, число и значение тех истин, которые мы установим, будет определяться случайностью или рвением, проницатель­ ностью и терпением самого исследовате­ ля. Однако общее мнение людей, основан­ ное на их опыте, свидетельствует, что они в пользовании своей способностью рас­ суждения очень далеки даже и от этого отрицательного совершенства.

В повседневной жизни, в практиче­ ской деятельности человечества ошибоч­ ные умозаключения и неправильные ис­ толкования опыта безусловно неизбежны, если только возникновению их не пре­ пятствует высокое развитие мыслительных способностей. И у большинства людей —

даже на высшей ступени культуры, какой они когда-либо достигают, — такие оши­ бочные умозаключения, влекущие за со­ бою соответствующие ошибки в поведе­ нии, встречаются до плачевности часто. Даже в области тех умозрений, которым систематически посвящали себя выдающе­ еся умы и в которых совокупная мысль всего ученого мира всегда была готова по­ мочь усилиям отдельных лиц и исправить их заблуждения, — даже и в этой обла­ сти, говоря вообще, мнения, не основан­ ные на правильном наблюдении, вполне изгнаны лишь из наиболее совершенных наук, предмет которых отличается наи­ меньшею сложностью. В области же наи­ более сложных явлений природы — и осо­ бенно в тех, где предметом является че­ ловек как нравственное, интеллектуальное, общественное, или даже как физическое существо, — там различие мнений, до сих пор разделяющее образованных людей, и одинаковая уверенность, с какой люди са­ мых различных взглядов держатся своих убеждений, доказывают, что относительно этих предметов не только не установилось еще вообще правильных способов мышле­ ния, но даже прямо господствуют непра­ вильные. Исследователи здесь не только по большей части не находили истины, но часто принимали за нее ложь, и даже наи­ более образованная часть человечества не научилась еще воздерживаться от бездока­ зательных заключений.

Единственною полною охраной про­ тив неправильного умозаключения являет­ ся привычка рассуждать правильно, зна­ комство с принципами правильного умо­ заключения и навык в приложении этих принципов. Однако далеко не бесполезно рассмотреть и то, каковы наиболее обыч­ ные виды неправильных рассуждений, ка­ кие ошибочные видимости всего легче мо-

зательств, либо дают одну видимость пол­ ных доказательств, будучи на самом деле неполными. Это и составит предмет той части нашего исследования, к которой мы сейчас приступаем.

Предмет этот не выходит за пределы классификации и сжатого обзора. В самом деле, вещей, не составляющих доказатель­ ства того или другого заключения, очевид­ но, бесконечно много, и это отрицатель­ ное свойство, не зависящее ни от какого положительного, не может стать основа­ нием реальной классификации. Но те ве­ щи, которые, не будучи доказательством,

способны обманывать в этом отношении людей, можно классифицировать, так как они обладают некоторым положительным свойством, а именно: они способны ка­ заться доказательством. Сгруппировать их мы можем, по нашему желанию, на любом из двух принципов: или по тем причинам, которые придают им видимость доказа­ тельности, или по тому роду доказатель­ ства, видимостью которого они обладают. Та классификация заблуждений, которую мы попытаемся изложить в следующей гла­ ве, основана на обоих этих соображениях вместе.