Бельский В.Ю., Золкин А.Л. Философия. Ч. 2

51

Основа эмпирического исследования – эксперимент (от лат. экспериментум – проба, опыт). Эксперимент представляет собой испытание изучаемых явлений в контролируемых и управляемых условиях. Экспериментатор стремится выделить изучаемое явление в чистом виде, побочные обстоятельства должны быть устранены.

Среди методов эмпирического познания важнейшую роль играет наблюдение. Наблюдение широко распространено в биологических и социальных науках. Составной частью экспериментирования является так называемое модельное экспериментирование. В этом случае экспериментируют не с оригиналом, а с его моделью, образцом, похожим на оригинал. Оригинал ведет себя не так чисто, образцово, как модель. Модель может иметь физическую, математическую, биологическую или иную природу. Важно, чтобы манипуляции с нею давали возможность переносить получаемые сведения на оригинал. В наши дни широко используется компьютерное моделирование.

Важнейшим экспериментальным методом является измерение, позволяющее получить количественные данные.

Теория – это совокупность обобщенных положений. Обобщения фиксируются в терминах, суждениях и умозаключениях. Обобщения имеют дело со многими фактами, с учетом этого говорят о законах. Закон – это связь между фактами и их обобщениями. Главные законы называются принципами. В эмпирическом законе приводятся только факты. Теоретический закон имеет дело с обобщениями, понятиями.

Формой выделения общего являются также идеализации. Так, понятие идеального газа выявляет одинаковость газов. Во многих случаях тела можно, считать материальными точками. Это значит, что все они одинаковы и именно поэтому используется идеализация материальной точки.

Метод научного познания – это те приемы и операции, которые используются в науке, а именно: наблюдение, эксперимент, измерение, моделирование, различного рода сравнения, классификации, рассуждения по аналогии, выдвижение гипотез, использование теорий, анализ (разложение на части) и синтез (воспроизведение целого), индукция (восхождение в мысли от частного к общему) и дедукция (движение мысли от общего к частному).

Метод (греч. methodos) – в самом широком смысле слова – «путь к чему-либо», способ деятельности субъекта в любой ее форме. Метод представляет собой совокупность правил, приемов, способов, норм познания и действия. Он есть система предписаний, принципов, требований, которые должны способствовать достижению определенного результата.

52

К числу характерных признаков научного метода относятся: объективность, воспроизводимость, эвристичность, необходимость, конкретность и др.

В зависимости от роли и места в процессе научного познания можно выделить методы формальные и содержательные, эмпирические и теоретические, фундаментальные и прикладные, методы исследования и изложения и т. п. Содержание изучаемых наукой объектов служит критерием для различия методов естествознания и методов социальногуманитарных наук.

Философские методы – это система принципов, операций, приемов, носящих всеобщий, универсальный характер, т. е. находящихся на самых высших уровнях абстрагирования. Философские методы задают лишь самые общие регулятивы исследования, но не заменяют специальные методы и не определяют окончательный результат познания прямо и непосредственно.

Общенаучные подходы и методы исследования получили широкое развитие и применение в современной науке. Важная роль общенаучных подходов состоит в том, что они опосредствуют взаимопереход философского и частнонаучного знания. Названные методы потому и называются общенаучными, что применяются во всех науках, но обязательно с учетом особенностей предмета каждой науки или научной дисциплины и специфики познания природных, социальных и духовных явлений.

При аксиоматическом методе научная теория строится в виде аксиом и правил вывода, позволяющих путем дедукции получить теоремы данной теории. Аксиома представляет собой положение, принимаемое без логического доказательства и не могущее быть опровергнуто на основе эмпирических фактов. Аксиомы не должны противоречить друг другу. Аксиоматический метод широко используется в логике и математике.

Большое значение в науке имеет гипотетико-дедуктивный метод. На место аксиом ставятся гипотезы. Гипотеза есть знание, которое может быть опровергнуто сопоставлением с экспериментальными фактами.

Частнонаучные методы – совокупность способов, принципов познания, исследовательских приемов и процедур, применяемых в той или иной науке. Это методы механики, физики, химии, биологии и со- циально-гуманитарных наук.

Дисциплинарные методы – система приемов, применяемых в той или иной научной дисциплине, входящей в какую-нибудь отрасль науки или возникшей на стыках наук. Каждая фундаментальная наука

53

представляет собой комплекс дисциплин, которые имеют свой специфической предмет и свои своеобразные методы исследования.

Методы междисциплинарного исследования как совокупность ряда синтетических, интегративных способов (возникших как результат сочетания элементов различных уровней методологии), нацеленных главным образом на стыки научных дисциплин. Широкое применение эти методы нашли в реализации комплексных научных программ.

1.2. Специфика социального познания

Уже с первой половины XIX в. начинается активный процесс формирования социально-гуманитарных наук. Их целью провозглашается не только познание общества, но и участие в его регуляции и преобразовании. Исследуются как общество в целом, так и отдельные его сферы с целью найти определенные технологии управления социальными процессами. Методологические проблемы социального познания стали активно разрабатываться в рамках самой системы «наук о культуре» с опорой на те или иные философско-методологические представления.

Вплоть до конца XIX в. господствующей тенденцией в методологии гуманитарных наук был натурализм – универсализация принципов и методов естественных наук при решении проблем социального познания. Со времени Просвещения физические науки рассматривались в качестве парадигмы познания, на которую должна равняться вся остальная культура. Ничего за пределами естественных наук не может считаться «объективным». Это вело, во-первых, к абсолютизации естественнонаучного знания (особенно механической картины мира) в объяснении человека и общества и, во-вторых, к игнорированию специфики последних. Развитие общества объяснялось либо механическими, либо различными природными факторами (климат, географическая среда), биологическими и расовыми особенностями людей и т. д. Однако стремление развитие общества объяснить законами природы, игнорируя собственно социальные закономерности, все более выявляло свою односторонность и ограниченность.

Уже к концу XIX – началу XX вв. стало уже очевидным, что науки о культуре должны иметь свой собственный концептуальнометодологический фундамент, отличный от фундамента естествознания. Этот тезис особенно активно отстаивали два философских направления – баденская школа неокантианства и философия жизни.

Представители «философии жизни» (Ницше, Дильтей, Зиммель, Бергсон, Шпенглер и др.) выступили с критикой классического рацио-

54

нализма и механистического естествознания. Они увидели в жизни, как первичной реальности, процесс непрерывного творческого становления, противостоящий механическим неорганическим образованиям, всему определенному, застывшему и «ставшему».

Научному познанию представители «философии жизни» противопоставили вне-интеллектуальные, иррациональные, интуитивные, об- разно-символические способы постижения жизненной реальности. Наиболее адекватным способом выражения жизни считаются произведения искусства, поэзия, музыка, вчувствование, вживание и другие внерациональные способы освоения мира.

Представители неокантианства В. Виндельбанд (1848–1915 гг.)

иГ. Риккерт (1863–1936 гг.) выдвинули тезис о наличии двух классов наук: исторических («наук о культуре») и естественных. Первые являются идиографическими, т. е. описывающими индивидуальные, неповторимые события, ситуации и процессы. Вторые – номотетическими: они фиксируют общие, повторяющиеся, регулярные свойства изучаемых объектов, абстрагируясь от несущественных индивидуальных свойств. Номотетические науки – физика, биология и др. – в состоянии формулировать законы и соответствующие им общие понятия.

Этим двум видам наук и их методам соответствуют и два способа образования понятий:

1)при генерализирующем образовании понятий из многообразия данности выбираются лишь повторяющиеся моменты, подпадающие под категорию всеобщего;

2)при индивидуализирующем образовании понятий отбираются моменты, составляющие индивидуальность рассматриваемого явления, а само понятие представляет собой «асимптотическое приближение к определению индивидуума».

Таким образом, и гуманитарные, и естественные науки применяют абстракции и общие понятия, но для первых – это лишь вспомогательные средства, ибо их назначение – дать конкретное, максимально полное описание исторического неповторимого феномена. Для вторых общие понятия в известном смысле – самоцель, результат обобщения

иусловие формулирования законов. Тем самым генерализирующий метод в науках о культуре не отменяется, а имеет подчиненное значение: «И история, подобно естествознанию, подводит особое под «общее». Но тем не менее это, конечно ничуть не затрагивает противоположности генерализирующего метода естествознания и индивидуализирующего метода истории».

55

В наши дни стало совершенно очевидным, что магистральной линией современной цивилизации является разработка методов в самых различных сферах человеческой деятельности». Более того, в настоящее время методология стала самостоятельной реальностью, под влиянием нынешних социокультурных условий, складывается профессиональная методология как одна из областей современной технологии

– технологии мыслительной работы (деятельности).

2. Неклассическая философия науки: критический рационализм

Одной из главных идей неклассической философии науки является идея, согласно которой все научные теории изначально ошибочны, получила название фаллибилизм. Исходные идеи фаллибилизма принадлежат Ч. Пирсу (1838–1914 гг.). Одним из первых стал употреблять этот термин И. Лакатос (1922–1974 гг). Подлинным же создателем фаллибилистской философии науки стал К. Поппер – один из крупнейших философов XX в.

Основоположником критического рационализма является Карл Поппер – один из самых решительных защитников рационализма и противников иррационализма, обскурантизма, спекулятивной метафизики, к которой он относил фрейдизм, марксизм, гегелевскую философию. Вместе с тем, он был критиком логического позитивизма и в отношении его принципов, и самого подхода к рациональности.

Критический рационализм призвал направить силу человеческого интеллекта на критику всей действительности – всего, что существует в человеке, обществе и природе. Табу, традиции, догмы, идейные и идеологические клише, суждения авторитетов и вождей, социальные нормы и законы, сакральные ритуалы, моральные и эстетические суждения – все это рассматривалось как возможные объекты рациональной критики. Однако если рациональность обнаруживается в критике, то и критика должна доказать свою рациональность. Принцип рациональной критики – если принять его за критерий рациональности – сам должен подвергаться критике, которая … не может не следовать этому же принципу.

Поппер, сознавая эту трудность, отмечал, что рационализм, основанный на принципе критицизма, не обязательно связан с каким-то «окончательным» решением проблемы обоснованности или оправданности предпосылок критики. Ведь если даже предположить, что существуют абсолютные и бесспорные критерии рациональности (тем самым выводя их из-под критики), то и в этом случае необходимой

57

Однако этот критерий оказался довольно парадоксальным. В одних случаях он слишком сужает сферу науки, а других – чрезмерно ее расширяет. Многие влиятельные учения действительно верифицируются различными эмпирическими фактами, однако сомнения в принадлежности этих учений к науке сохраняются.

Например, крупнейший английский философ XX в. Карл Поппер в юности глубоко интересовался марксизмом и фрейдизмом, однако вскоре у него возникли сомнения в научности этих учений. «Я обнаружил, – писал он, – что те из моих друзей, которые были поклонниками Маркса, Фрейда и Адлера, находились под впечатлением некоторых моментов, общих для этих теорий, в частности, под впечатлением их явной объяснительной силы. Казалось, эти теории способны объяснить практически все, что происходило в той области, которую они описывали. Изучение любой из них как будто бы приводило к полному духовному перерождению или к откровению, раскрывающему наши глаза на новые истины, скрытые от непосвященных. Раз ваши глаза однажды были раскрыты, вы будете видеть подтверждающие примеры всюду: мир полон верификациями теории. Все, что происходит, подтверждает ее. Поэтому истинность теории кажется очевидной, и сомневающиеся в ней выглядят людьми, отказывающимися признать очевидную истину либо потому, что она несовместима с их классовыми интересами, либо в силу присущей им подавленности, не понятой до сих пор и нуждающейся в лечении»1.

2.2. Принцип фальсификации

Размышляя над этой ситуацией, Поппер пришел к выводу, что нетрудно получить верификации, эмпирические подтверждения почти любой умело скроенной теории. Но подлинно научные теории должны выдерживать более серьезную проверку. Они должны допускать рискованные предсказания, т. е. из них должны выводиться такие факты и наблюдаемые следствия, которые, если они не наблюдаются в действительности, могли бы опровергнуть теорию. Не верифицируемость, которую выдвигали члены Венского кружка, служит, по Попперу, критерием научности. Критерием демаркации науки и не–науки является фальсифицируемость – принципиальная опровержимость любого утверждения, относимого к науке. Отсюда следует сугубо неклассический взгляд на научное исследование: смыслом этого предприятия ока-

1 Поппер К. Логика и рост научного знания. М., 1983. С. 242.

58

зываются предположения и опровержения, ученый выдвигает теорию,

стем, чтобы ее опровергнуть.

Вобщей форме этот принцип означает следующее: к научным теориям относятся только такие теории, для которых можно определить их «потенциальные фальсификаторы», т. е. противоречащие им положения, истинность которых может быть установлена посредством некоторых общепринятых процедур экспериментального порядка. Согласно этому критерию, утверждения или системы утверждений сообщают информацию об эмпирическом мире тогда и только тогда, когда они способны приходить в столкновение с опытом или, более точно, если они могут систематически проверяться, т. е. могут быть подвергнуты испытаниям, результатом которых может быть их опровержение.

Из попперовского понимания критерия фальсификации следует, что хотя мы не в состоянии установить истинность теории, мы можем

– на основе строгих рациональных процедур – определить, когда теория является ложной. Осуществление, как говорит Поппер, «честной фальсификации», которая не опровергает данную теорию, позволяет принять данную теорию. И хотя эта теория в конечном счете обнаруживает свою ложность, в противном случае она была бы «метафизической», а не научной, в данный момент ее можно рассматривать как определенное приближение к истине. Таким образом, прогресс научного знания состоит в последовательной смене одних ложных теорий другими теориями, тоже ложными, но ближе стоящими к истине. Для того, чтобы определить истинность теории, нет необходимости заниматься поисками конечных оснований знания, для этого достаточно взять любой момент развития теории и посмотреть, не содержит ли опыт, а вместе с ним и конкурирующие теории, содержание, способное опровергнуть эту теорию.

2.3. И. Лакатос: критика догматического фальсификационизма

Философия науки К. Поппера, поставившая проблематику развития научного знания в центр внимания, столкнулась с необходимостью соотнесения своих выводов с реальной практикой научного исследования в ее историческом развитии. Однако обнаружилось, что методологическая концепция, требующая немедленного отбрасывания теорий, если эти теории сталкиваются с опытным опровержением, не соответствует тому, что происходит и происходило в науке. Ученик и критик Поппера И. Лакатос показал это на простом примере. Некий астроном, пользуясь механикой Ньютона вместе с законом всемирного тяготения,

59

строго вычислил траекторию обнаруженного незадолго до этого небесного тела – малой планет Р. Однако наблюдения показали, что реальная траектория Р отличается от вычисленной. Если бы ученые действовали в строгом соответствии с требованиями «догматического фальсификационизма» Поппера, им следовало бы немедленно отбросить ньютоновскую теорию и заняться поисками другой, согласующейся с фактами, теории. На самом деле все происходит иначе. Выдвигается предположение, что должна существовать еще неизвестная (никогда не наблюдавшаяся) планета Р’, притяжение которой и является причиной отклонения планеты Р от вычисленной траектории. Если же данная планета не будет обнаружена, тогда может быть выдвинута гипотеза о некоем облаке космической пыли, якобы скрывающем эту планету, затем – гипотеза магнитного поля, из-за которого приборы не могут обнаружить данной облако, и так до бесконечности, пока хватит терпения и денег на проверку гипотез, у которых одна цель – спасти от опровержения столь ценную и плодотворную теорию, какой является небесная механика Ньютона. Получается, что ученые действовали нерационально. А может быть, все наоборот: ученые поступали как раз рационально, но попперовская методология не является достаточной теорией научной рациональности?

2.4. Методология научно-исследовательских программ

Лакатос попытался уточнить и улучшить методологическую концепцию Поппера, чтобы она в максимальной степени приближалась к реальной истории науки, но при этом оставалась именно теорией научной рациональности, т. е. такой теорией, с помощью которой можно было бы подвергнуть историю науки «рациональной реконструкции» – выяснить, в какой степени историческое развитие научного знания отвечает требованиям рациональной методологии.

Это привело к разработке «утонченного фальсификационизма» – методологии, в основе которой лежит представление о развитии науки как истории возникновения, функционирования и чередования научноисследовательских программ, представляющих собой непрерывно связанную последовательность научных теорий. Эта последовательность выстраивается вокруг некоторой исходной теории (как правило, фундаментальной), основные идеи, методы и предпосылки которой «усваиваются» интеллектуальной элитой, работающей в данной области научного знания. Такая теория называется «жестким ядром» научноисследовательской программы.

60

«Жестким» это «ядро» называется потому, что исследователям как бы запрещено что-либо менять в исходной теории, даже если они находят такие «факты», которые вступают в противоречие с этой теорией. Именно так и вели себя астрономы-ньютонианцы в предыдущем примере. Они действовали по предписаниям «негативной эвристики», т. е. по правилам рационального поведения ученых в исследовательских ситуациях, согласно которым следует не отбрасывать фундаментальную теорию с обнаружением противоречащего ей факта, а изобретать «вспомогательные гипотезы», которые примиряют теорию с фактами. Эти гипотезы образуют «защитный пояс» вокруг фундаментальной теории, они принимают на себя удары опытных проверок и в зависимости от силы и количества этих ударов могут изменяться, уточняться или даже полностью заменяться другими гипотезами. Ученые, занимающиеся этой работой, пользуются «положительной эвристикой», т. е. совокупностью предположений о том, как следует изменить или уточнить ту или иную гипотезу из «опровержимой» части теории, чтобы сохранить в неприкосновенности ее «жесткое ядро».

Маневрируя «негативной» и «позитивной» эвристиками, исследователи реализуют творческий потенциал программы. До тех пор, пока это удается, научно-исследовательская программа находится в прогрессирующей стадии.

Однако рано или поздно наступает момент, когда творческий потенциал оказывается исчерпанным: развитие программы резко замедляется, количество и ценность новых моделей, создаваемых с помощью «позитивной эвристики», падают, ученые начинают тратить больше сил на то, чтобы сохранить в неприкосновенности «жесткое ядро» своей программы, нежели на выполнение той задачи, ради которой эта программа существует. Научно-исследовательская программа вступает в стадию своего «вырождения». После того, как возникает и завоевывает умы новая научно-исследовательская программа, старая отбрасывается.

Таким образом, концепция научной рациональности выражается достаточно простым и привлекательным для ученых критерием: рационально действует тот исследователь, который выбирает оптимальную стратегию для роста эмпирического знания; всякая иная ориентация нерациональна или иррациональна.