Аблеев С.Р. Философия науки. Вводный курс

291

кратическая регуляция в силу своей неэффективности явится тормозом на пути развития научного знания. Поэтому в данном случае на передний план выходит этос науки, который пред-

ставляет собой комплекс определенных ценностей и моральных норм, обязательных для всякого участника научного познавательного процесса.

Проблема научного авторитета обостряется, как правило, в моменты возникновения новых идей и концепций, противоречащих устоявшимся научным воззрениям. Авторы общепризнанных теорий или открытий совершенно заслуженно приобретают в научном сообществе определенный авторитет, который неформально возвышает их среди других исследователей. Незаметно складывается ситуация, при которой точка зрения известного и авторитетного ученого в процессе научной коммуникации становится более значимой и весомой, чем представления его не столь именитых и известных коллег.

В некоторых случаях это имеет позитивное значение и способствует дальнейшему развитию конкретной теории или отрасли научного знания. Однако совершенно не исключено, что авторитетный специалист в некотором новом вопросе может заблуждаться, а молодой исследователь окажется гораздо ближе к истине. Такие ситуации нередко возникали в истории науки, и роль авторитета здесь оказывалась далеко не прогрессивной.

Например, уже в начале XIX в. немецкий математик Карл Гаусс понял, что пятый постулат (аксиому) геометрии Евклида можно заменить другой аксиомой. Фактически это означало от-

крытие неевклидовой геометрии за несколько десятков лет до Лобачевского, Римана и Больяи. Однако Гаусс в течение своей жизни не решился об этом заявить публично, так как опасался, что его не поймут и подвергнут критике именитые коллеги. Ведь тогда в Германии классическая евклидова геометрия была не

292

просто общепризнанным наследием античной эпохи, но отражала базовые принципы миропонимания авторитетного в академических кругах философа Иммануила Канта.

В качестве другой иллюстрации можно привести научную дискуссию о нестационарности нашей Вселенной между Альбертом Эйнштейном и Александром Фридманом.

Эйнштейн на основе решения уравнений своей теории относительности полагал, что Вселенная является стационарной. Никому не известный в международных научных кругах математик и физик из Советской России Александр Фридман

вначале 20-х гг. ХХ в. нашел другие решения уравнений теории относительности и не побоялся сделать из них сенсационный вывод о возможной нестационарности нашей Вселенной.

Опубликованная в 1922 г. в немецком научном журнале статья Фридмана подверглась сокрушительной критике со стороны самого Эйнштейна1.

Это обстоятельство вполне могло бы крайне негативно отразиться на дальнейшей научной карьере молодого ученого и отношении к нему в международном академическом сообществе. Однако в данном случае все произошло совершенно иначе. Следуя канонам научной этики, выдающийся немецкий физик уже через год публично признал свою неправоту и ошибку

впроведенных им ранее вычислениях2. Таким образом, дальнейшее развитие космологии пошло по пути, предложенному малоизвестным русским физиком вопреки первоначальной науч-

1К слову, выдающийся автор теории относительности сначала не понял значение неевклидовой геометрии и отрицал ее фундаментальное значение

вфизическом мире. Однако позже он согласился, что неевклидова геометрия

есть единственный реальный и понятный способ объяснения гравитации.

2 Соловьёв В. О. Как Фридман Эйнштейна подковал // Наукоград. –

2015. – № 4. – С. 34.

293

ной позиции выдающегося и всемирно признанного автора теории относительности.

Такие истории красноречиво свидетельствуют о том, что

внауке не может быть никаких абсолютных авторитетов, кроме самой истины. Это утверждение отражает одну из самых фундаментальных когнитивных ценностей научного знания, в котором,

вотличие от религиозной традиции, авторитетная личность или авторитетная теория не должны попирать свободу научного поиска и равенство всех исследователей перед далеким горизонтом истины.

Другой немаловажной этической проблемой научной традиции познания является признание приоритетов тех или иных открытий. Суть проблемы заключается в том, что иногда в силу определенных идеологических, политических или личных меркантильных причин исследователи умышленно замалчивают или нивелируют сделанные до них открытия (достижения) других ученых, тем самым закрепляя приоритеты и научные заслуги за собственными, более поздними работами.

Например, подобная ситуация сложилась с законами моногенной наследственности (законы Менделя) и формированием генетики. Никому не известный в научном мире австрийский монах и вместе с тем исследователь-энтузиаст Грегор Мендель на опытах с горохом еще в середине XIX в. установил три основные закономерности передачи наследственных признаков. Тем самым он фактически заложил первый теоретический камень в основание генетики – новой науки о наследственности. Однако почти во всех энциклопедиях настоящими основателями науки о передаче наследственной информации считаются К. Корренс, Э. Чермак и Х. де Фриз, которые спустя пятьдесят лет, т. е. в начале ХХ в., заново подтвердили основные выводы Менделя. Да, монах Мендель, в отличие от них, не был профес-

294

сиональным ученым, получил двойку на экзамене по биологии и в конце жизни сам сомневался в своем открытии. Тем не менее, было бы этически справедливо и фактически обоснованно поставить имя этого талантливого исследователя в один ряд с признанными основателями генетики.

В качестве еще одного яркого примера некорректного замалчивания научных и технических приоритетов можно привести доминирующую традицию описания освоения космоса

внаучной и популярной литературе США. Американские историки науки и авторы всевозможных энциклопедий довольно часто пытаются нивелировать роль советской науки и техники

вразвитии пилотируемой космонавтики в ХХ в. В частности, нам приходилось сталкиваться с американскими изданиями,

вкоторых вообще не упоминался первый в мире полет советского летчика-космонавта Ю. А. Гагарина в космос в 1961 г.

Зато в подобных изданиях весьма ярко освещается американская программа пилотируемых полетов на Луну, которая

вмеждународном научном сообществе до сих пор вызывает немало вопросов. Некоторые весьма серьезные специалисты полагают, что полеты американских астронавтов на Луну в 60–70-е гг. ХХ в. являются хорошо организованной фальсификацией. По крайней мере, до настоящего времени американское космическое агентство не смогло привести мировому академическому сообществу убедительные технические аргументы возможности такой пилотируемой экспедиции во второй половине ХХ в.1 В этом

1Для высадки американских астронавтов на Луну, если верить официальным сообщениям, была разработана сверхтяжелая ракета «Сатурн-5». Предполагается, что она могла выводить на низкую околоземную орбиту груз до 140 т. Технология создания и техническая документация этой ракеты считаются утерянными. В течение последующих 50 лет космические ракеты такой мощности в мире, в том числе и в Америке, больше никто не строил. Вопрос

296

ла в Советском Союзе развитие целых научных направлений (генетика, кибернетика, теория управления, теория сознания, психофизика, социология и др.), что привело к значительному застою советской науки при разработке соответствующей проблематики.

Одним из самых показательных примеров негативного влияния административных методов управления в научной деятельности является советская лысенковщина. Сделавший стремительную научную карьеру будущий «народный академик» Трофим Лысенко внес весьма значительный вклад в разгром многих направлений советской биологии. Созданная им псевдонаучная концепция «мичуринской биологии» отвергала три основных положения современной научной биологии (законы наследственности; концепцию А. Вейсмана об отсутствии наследования свойств, приобретенных в течение индивидуальной жизни; хромосомную теорию наследственности, разработанную научной школой Т. Х. Моргана)1.

Известный российский биолог Владимир Александров писал, что Лысенко сумел убедить представителей высших эшелонов советской власти в том, что создаваемая им биология является единственной методически правильной, тогда как классическая биология, поддерживаемая учеными других научных школ, «методологически порочна, идеалистична и враждебна диалектическому материализму»2. В результате с середины 1930-х гг. в борьбе со своими научными оппонентами сторонники Лысенко начали использовать крайне неэтичные и совершенно недопу-

1Богатов В. В. Этика в научной деятельности // Вестник ДВО РАН. –

2008. – № 1.

2Александров В. Я. Трудные годы советской биологии: Записки современника. СПб., 1992. С. 9.

297

стимые в академическом сообществе приемы административного давления, научной дискредитации и политической клеветы.

Во многих случаях для научных противников «методически правильной биологии» это заканчивалось арестами, гулаговской каторгой и даже расстрелами. Например, в 1940 г. по сфабрикованному делу о контрреволюционной деятельности был арестован выдающийся советский биолог-генетик, ученый с мировым именем, директор Всесоюзного института растениеводства Николай Вавилов. Через несколько лет, больной и измученный бесконечными допросами, он умер от истощения в саратовской тюрьме. Причиной репрессий Вавилова явились кардинальные научные разногласия с Лысенко, который, пользуясь своим административным влиянием и покровительством власти, организовал клеветническую докладную записку на Вавилова председателю Совнаркома СССР Вячеславу Молотову. После того, как с этой запиской ознакомился комиссар государственной безопасности 1 ранга Лаврентий Берия, трагическая судьба выдающегося ученого оказалась предрешена.

Несмотря на то, что времена тотального идеологического диктата остались далеко в прошлом, практика применения административного ресурса в научной деятельности вовсе не закончилась. Например, в некоторых постсоветских республиках до сих пор испытывают притеснения историки, политологи и философы, придерживающиеся объективного подхода к освещению событий Второй мировой войны или советской истории.

Большой комплекс этических вопросов в научной сфере возникает при закреплении авторских прав, определении творческой оригинальности текста, корректности цитирования других авторов и указании ссылок на работы коллег. Пожалуй, наиболее концентрированно отмеченные вопросы отражаются

298

втаком широко распространенном виде научной деятельности, как подготовка диссертации на соискание ученой степени. Так

вчем же, собственно говоря, состоит суть проблемы?

Никакое современное научное исследование не проводится на пустом месте, без опоры на работы и достижения других ученых, которые занимались или занимаются подобной проблематикой в настоящее время. В этом проявляется одно из важных методологических преимуществ традиции научного познания: преемственность исследовательской работы, объективная проверка и обоснование полученных выводов, расширение и углубление достигнутых познавательных результатов, дающих непрерывный рост научного знания.

Следуя канонам научной этики, исследователь не должен приписывать себе достижения своих коллег, пытаясь снизить значение их работ или вовсе оставить в тени забвения те или иные конкретные результаты решения научной проблемы, полученные до него другими учеными. Он должен честно ссылаться на их теоретические позиции, эмпирические данные, точки зрения и аргументы, отражаемые в конкретных научных текстах, будь то статьи, монографии или тезисы докладов на академических конференциях. Научная этика требует от исследователя обязательно отмечать такие тексты и корректно показывать их авторство и источники, когда они имеют существенное значение

врешении рассматриваемой автором определенной проблемы.

Ксожалению, некоторые недобросовестные авторы диссертаций, да и других научных работ, пытаются приписать себе чужие мысли и фрагменты чужих текстов, которые некорректно вставляются в диссертационные работы без каких-либо указаний на реальное авторство и ссылок на источники. Иногда объем таких нелегальных заимствований составляет довольно значительную часть собственного текста. Для противодействия подоб-

299

ной негативной практике в России были разработаны специальные компьютерные программы (самый известный пример – интернетпроект «Антиплагиат»), позволяющие сопоставлять тексты с доступными информационными ресурсами в интернете, выявлять текстологическое сходство и степень оригинальности конкретной проверяемой работы. В настоящее время подобная проверка на оригинальность текста уже становится обязательным условием при защите диссертации, публикации статьи в научном журнале или учебника в издательстве1.

Подводя итог изучению этических аспектов научной коммуникации, необходимо обратить внимание еще на один существенный момент. В научных исследованиях всегда сталкивались

ибудут сталкиваться различные точки зрения, альтернативные теории, диаметрально противоположные концепции и взаимоисключающие трактовки эмпирического материала. Научное знание развивается как постоянный свободный познавательный диалог разных школ, академических традиций и конкретных ученых, в котором есть утверждения и опровержения, согласие

инесогласие, признание и непризнание определенных идей. Таким образом, новое знание рождается в силовом поле столкновения различных позиций. Именно это постоянное диалектическое противостояние порождает творческую энергию познания

идает науке существенное методологическое преимущество перед догматическим знанием религиозного типа.

Однако необходимо всегда помнить, что этические доминанты подлинной духовной науки предполагают борьбу идей, но не людей. Уважительное, корректное и терпимое отношение к иному мнению коллег в научных традициях является хорошим

1Павличенко Н. В. Диссертационное исследование: технологии подго-

товки. М., 2019. С. 162–165.

300

тоном и показывает уровень нравственной культуры конкретного исследователя. Академические традиции должны быть навсегда дистанцированы от злобного средневекового инквизиторства, безжалостно сжигавшего несчастных на кострах за всякое несогласие с господствовавшими догматическими убеждениями.

В этом контексте молодым ученым полезно обратить внимание на отношения великих физиков ХХ в. – Альберта Эйнштейна и Нильса Бора, которые долгие годы были непримиримыми научными противниками в осмыслении базовых положений квантовой механики, но до конца жизни сохранили подлинное уважение друг к другу.