Логика -— наука об историческом развитии мышления. Формальная логика, ее место и роль в познании

Мы пытались изложить некоторые общие положе­ния, касающиеся логики как науки, независимо от ступеней, которые она проходит в своем развитии, выразить ее сущность как учения о познании. Логика, подобно любой другой науке, поднимается в процессе историче­ского развития общества и человеческих знаний с одних ступеней на другие, с низших на высшие. Марксизм от­верг претензии различных логических учений на вечную истину. Он рассматривает теоретическое мышление как продукт исторического развития, следовательно, каждая историческая ступень мышления неизбежно принимает свое определенное содержание и форму. Поэтому, как говорил Энгельс, «наука о мышлении, как и всякая другая наука, есть историческая наука, наука об исто­рическом развитии человеческого мышления»¹.

Стало быть, логика есть наука об историческом раз­витии человеческого мышления. Это положение дает единственно правильный подход к логике, к пониманию того, какое место занимают и какую роль играют те или иные логические учения. Развитие науки с необхо­димостью навязывает это понимание всякому, кто объ­ективно пытается разобраться в положении дел. Исто­рический ход развития человеческих знаний разрушает представления о той или другой теории как раз навсе­гда данной, застывшей, не способной к развитию. Эвк­лидова геометрия, казалось, есть та «вечная истина», покой которой ничто не может нарушить. Так это и было в течение двух тысячелетий. Но затем Лобачев­ский и Эйнштейн доказали ограниченность этой гео­метрии, очертили ее пределы, границы, за которыми она уже недействительна. То же случилось с ньютоно­вой механикой, оказавшейся не «вечной истиной», а лишь предельным случаем более широкой и глубже объясняющей законы физического движения науки — квантовой механики. Но и эта последняя на наших гла­зах претерпевает беспрерывные изменения, двигаясь ко все более и более глубокому охвату действитель­ности.

¹ Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, стр. 311.

43

Логика не исключение из этого закона развития по­знания; «теория законов мышления,— пишет Энгельс,— не есть вовсе какая-то раз навсегда установленная «вечная истина», как это связывает со словом «логика» филистерская мысль» ¹. И дело не только в том, что, например, формальная логика была в течение веков и остается до сих пор ареной борьбы различных взглядов и течений. Она оказалась столь же мало неизменным и «вечным» учением, как и другие науки. Математическая логика имеет огромное значение для дальнейшего раз­вития формальной логики. Можно оспаривать или не оспаривать положение некоторых логиков о том, что старая, формальная логика ныне есть лишь частный случай новой, математической, или символической, ло­гики, но невозможно отрицать значение последней для развития формальной логики.

Поэтому к логике следует подходить исторически, как к развивающейся науке, и только при этом условии можно понять возможности и границы каждой истори­чески обусловленной формы логического учения. Это позволит правильно подойти и к затянувшимся среди марксистов спорам о соотношении формальной и диа­лектической логики, установить роль каждой из них.

Как уже было сказано, логика тесно связана с раз­витием человеческих знаний, с представлениями науки об объективном мире. Поэтому она не может не соот­ветствовать достигнутому в каждую крупную историче­скую эпоху уровню знаний. Ее развитие необходимо отражает общий исторический ход научных знаний.

Не случаен, например, тот факт, что диалектическая логика возникла после формальной логики, на рубеже XVIII—XIX вв. Правда, элементы диалектического под­хода к действительности, а следовательно, и диалекти­ческой логики были уже в древней философии. Но они не получили и не могли получить дальнейшего развития. Они были забыты в течение многих веков, в то время как формальная логика, разработанная также в древ­ности, приобрела широчайшую известность и служила основой, фундаментом логической науки на протяжении ряда столетий. Когда мы говорим о том, что диалек­-

¹ Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, стр. 311.

44

тическая логика исторически возникла после формаль­ной логики, то мы имеем в виду современную диалекти­ческую логику, основанную на обобщении огромного опыта развития научных знаний и многовековой исто­рической практики человечества. Такое развитие логики можно объяснить, лишь исходя из исторических потреб­ностей современной науки и практики.

В рабовладельческом обществе потребности социаль­ной жизни, общения между людьми, а также научного познания выдвигали задачу разработки прежде всего принципов правильного, последовательного мышления, приемов доказательства, аргументирования, т. е. тех вопросов, которыми занимается формальная логика. Конечно, люди правильно мыслили и до появления ло­гики, но со временем, по мере расширения научных ис­следований, активизации общественной жизни (напри­мер, необходимости совершенствования искусства спо­ров, дискуссий в период афинской демократии), уже нельзя было ограничиваться «стихийной» логикой, нуж­но было специально исследовать правила и приемы правильного мышления, доказательств, образования по­нятий, суждений, выведения из одних суждений других и т. п.

Как известно, наибольшая заслуга в осуществлении этой задачи принадлежит Аристотелю, давшему уди­вительно стройное и тонко разработанное учение о фор­мах и законах мышления. Гегель справедливо отмечал, что эта заслуга Аристотеля бессмертна. «Одно лишь рассмотрение этих форм, как познание разнообразных форм и оборотов этой деятельности, — писал Гегель,— уже достаточно важно и интересно. Ибо сколь бы су­хим и бессодержательным нам ни казалось перечисле­ние различных видов суждений и умозаключений... все же мы не можем в противоположность этому выдвинуть какую-нибудь другую науку. Если считается достойным стремлением познать бесчисленное множество живот­ных, познать сто шестьдесят семь видов кукушек, из ко­торых у одного иначе, чем у другого, образуется хохол на голове; если считается важным познать еще новый жалкий вид семейства жалкого рода лишая, который не лучше струпа, или если признается важным в уче­ных произведениях по энтомологии открытие нового ви­да какого-нибудь насекомого, гадов, клопов и т. д., то

45

нужно сказать, что важнее познакомиться с разнообразными видами движения мысли, чем с этими насеко­мыми» ¹.

Марксизм также высоко оценивает работу, проде­ланную Аристотелем в этой области. Указывая, что «исследование форм мышления, логических категорий, очень благодарная и необходимая задача», Энгельс от­метил, что Аристотель был первым, кто взялся за систе­матическое разрешение этой задачи ².

Далее, безусловный закон познания, подтвержден­ный всей историей научного познания в целом и каждой науки в отдельности, состоит в том, что человеческие знания развиваются от исследования внешних простей­ших связей и отношений к открытию и изучению внут­ренних существенных связей и отношений вещей и про­цессов. Другой аспект этого принципа состоит в том, что познание движется от представления о вещах как тож­дественных и равных самим себе к представлению о них как о развивающихся и изменяющихся, содержащих в себе внутренние противоречия. Логика как историче­ски развивающаяся наука не может быть исключением из этого правила. Движение от логики формальной к логике диалектической было исторически необходи­мым проявлением действия этого закона развития по­знания. Образно говоря, прежде чем познание сумело расплавить вещи, воспринимаемые как неподвижные, в текучей стихии, увидеть и схватить их в движении и изменении, оно должно было понять их первоначально как тождественные, неразвивающиеся.

Гегель называл такой подход рассудочным. Отличи­тельная черта рассудка, по его мнению, в том, что он разделяет соединенное, находящееся в связи и взаимо­действии, придает «жесткость бытия» тому, что в дей­ствительности находится в состоянии перехода из од­ного качества в другое. Рассудок разделяет противо­положности, но не видит их связи и взаимопроникнове­ния, перехода друг в друга. Разум в отличие от рассудка разрушает якобы неприступные границы между веща­ми, явлениями, между противоположностями, растворяя

¹ Гегель, Соч., т. X, М., 1932, стр. 313.

² См. Ф. Энгельс, Диалектика природы, Госполитиздат, М., 1955, стр. 191.

46

эти границы в вечном движении и изменении, в перехо­дах от одного к другому.

Различая в указанном смысле две отличные друг от друга способности человеческого мышления, мы дол­жны видеть их связь и единство; без деятельности рас­судка невозможна и высшая ступень разумного, диа­лектического познания. Исторически дело обстояло так, что первая ступень предшествовала второй. Каждая наука прошла ступень, так сказать, «рассудочного» подхода к действительности, подготовляя тем самым высшую ступень, т. е. диалектическое обобщение явле­ний, рассматриваемых в процессе развития и изменения.

В течение длительного исторического периода, выс­шей точкой которого были XVII и XVIII вв., наука, на­учный подход к явлениям природы характеризовались тем, что Гегель назвал «рассудочным» способом мыш­ления. Следует сказать, что в этом не было никакой «вины» рассудка, а в историческом плане не было и «бессилия разума», ибо подняться выше человеческое мышление в то время не могло. Для этого отсутство­вали объективные условия и предпосылки. Да мышле­ние и не должно было в то время идти дальше, оно вы­полняло ту исторически закономерную роль, которая заложила основы для дальнейшего развития науки в XIX в. и позже.

Возникает вопрос: могла ли логика того времени, наука логики, связанная тесными узами с уровнем науч­ных знаний, с наличным мыслительным материалом и способами познания, не отражать как существующего положения в науке, так и исторических потребностей ее развития? Конечно, она должна была отразить это по­ложение. Именно этими историческими обстоятель­ствами объясняется то, что формальная логика воз­никла как логика, оперирующая неподвижными катего­риями, и в этом состоит ее главная и существенная особенность.

В «Диалектике природы» Энгельс, говоря о мышле­нии «неподвижными категориями» и мышлении «теку­чими категориями», показывая, что новейшее естество­знание прорывает узкие рамки первого способа мышле­ния и что только диалектика «становится абсолютной необходимостью для естествознания», указывает далее, что естествознание покидает «ту область, где доста­-

47

точны были неподвижные категории, представляющие собою как бы низшую математику логики...»¹

Не подлежит сомнению, что под «низшей матема­тикой» логики Энгельс имеет в виду логику формаль­ную. Заметим, что при всем том Энгельс далек от мне­ния, будто из сказанного нужно сделать заключение, что формальная логика есть простой пережиток прош­лого. Напротив, говоря, что и в философии, подобно естествознанию, одни теории вытесняют другие, он за­являет, что на этом основании, однако, «никто не станет заключать, что, например, формальная логика — бес­смыслица» ², что она отжила свой век.

Достаточно беглого анализа законов мышления фор­мальной логики, чтобы понять, что они имеют дело с неподвижными категориями. Рассмотрим первый из этих законов — закон тождества. Этот закон говорит о том, что мысль о каком-либо предмете должна быть то­ждественной самой себе, он выражается в формуле А = А: например, растение есть растение, и т. п. Этот закон имеет важное значение для правильного, последо­вательного мышления, для определенности наших су­ждений. Если вы рассуждаете о кафедре, то нужно все время иметь в виду именно ее, а не какой-либо другой предмет. Стоит заменить в процессе высказываний предмет мысли (в данном случае кафедру) другим пред­метом, чтобы сбиться с правильного пути, допустить логическую ошибку.

Совершенно ясно, что закон тождества оперирует понятиями, суждениями, отражающими вещи как устой­чивые, постоянные, отвлекаясь от их развития и изме­нения. Это, выражаясь языком диалектики, «абстракт­ное тождество», т. е. подход, отвлекающийся от измен­чивости предметов, берущий их, но крайней мере в пределах какого-то промежутка времени, как равные самим себе. Конечно, формальная логика не отрицает того, что предмет может измениться, перестать быть данным предметом. Но пока он данный предмет, она строит мысль о нем как о тождественном, вне его раз­вития. Такой подход, признание абстрактного тождества годится лишь там, по выражению Энгельса, «где мы

¹ Ф. Энгельс, Диалектика природы, стр. 160

² Там лее, сгр. 191.

48

имеем дело с небольшими масштабами или с корот­кими промежутками времени; границы, в рамках кото­рых оно пригодно, различны почти для каждого случая и обусловливаются природой объекта»¹.

Рассмотрим теперь формально-логический закон противоречия, который запрещает логические противо­речия в нашем мышлении. Суть этого закона состоит в том, что нельзя приписывать одному и тому же пред­мету, взятому в одно и то же время и в одном и том же отношении, два отрицающих друг друга признака. Два суждения, из которых в одном утверждается нечто о предмете, а в другом отрицается это же самое о нем, не могут быть одновременно истинными. Этот закон вы­ражается в формуле: А не может быть не-А. Закон противоречия выражает тот же принцип абстрактного тождества, что и предыдущий закон, но лишь в отрица­тельной форме: если А есть А, то А не может быть од­новременно и Л и не-А.

На этом законе и его соотношении с диалектическим законом единства и борьбы противоположностей мы специально остановимся в одной из следующих глав. Сейчас же сделаем лишь следующие замечания. Фор­мально-логический закон противоречия, как и закон то­ждества, очень важен для правильности, последователь­ности нашего мышления, наших суждений о предметах. Если я утверждаю: «Днепр — большая река», то я не могу одновременно высказывать суждение: «Днепр — небольшая река». Высказывание двух подобных проти­воречащих суждений об одной и той же вещи ничего, кроме путаницы, не дает. Если я хочу, чтобы меня по­нимали, то я должен соблюдать закон противоречия.

Закон этот требует от нас в строгом принудительном порядке выводить одни суждения из других, делать определенные выводы из посылок. Когда мы утвер­ждаем, что все металлы электропроводны, то из этого мы обязательно должны сделать вывод, что данный конкретный металл, например медь, также электропроводен. Если же мы выскажем суждение о том, что медь не проводит электричества, мы вступим в противоречие с другим нашим суждением — суждением о том, что все металлы имеют данное свойство. Между тем закон

¹ Ф. Энгельс, Диалектика природы, стр. 170,

4 м. М. Розенталь

49

противоречия гласит, что два таких суждения, утвер­ждающих и отрицающих одно и то же о данном пред­мете нашей мысли, не могут быть одновременно истинны.

Такое же важное значение для правильности и ло­гичности мышления имеет и закон исключенного треть­его. Этот закон говорит о том, что из двух суждений, из которых одно что-нибудь утверждает, а другое это же отрицает, истинным может быть либо одно, либо другое, третьего не дано. Он выражается в формуле: А есть или А или не-А.

Оба эти закона формальной логики, как и закон тождества, оперируют неподвижными категориями. Ка­ждый из них берет объекты мысли как тождественные самим себе, лишенные внутренних различий. Тождество и различие, противоположные свойства и качества разделены здесь. Предмет, о котором мы высказываем свое суждение, либо обладает данным свойством, либо не обладает, либо существует, либо не существует, есть или не есть. Иначе говоря, все законы формальной ло­гики покоятся как на своем фундаменте на принципе абстрактного тождества, который, собственно, есть душа, основа этой логики.

Достаточно рассмотрения этих законов формальной логики, чтобы убедиться в том, что она рассматривает явления в состоянии покоя, относительного постоянства, устойчивости вещей, отвлекается от их развития и из­менения. Все остальные стороны и элементы формаль­ной логики зиждутся на этих законах (а также на законе достаточного основания, смысл которого состоит в том, что все наши суждения и умозаключения долж­ны исходить из доказанных положений) как на своих непоколебимых устоях. Главное в формальной логике — это принципы и правила выведения одних суждений из других. В качестве этих принципов и правил и высту­пают указанные формально-логические законы.

Например, мы строим определенное умозаключение, т. е. из двух посылок выводим определенное следствие. Из посылок о том, что прямоугольный треугольник есть треугольник и что во всех треугольниках сумма углов равна двум прямым ¹, мы делаем заключение: сумма

¹ В эвклидовой геометрии.

50