Билет 66. Университетская рецепция римского частного права и романо-германская правовая семья.

Основание профессиональной юридической культуры и видов деятельности в континентальном правовом семействе было сформировано благодаря догматической университетской традиции, в истории становления и развития которой можно выделить средневековый период, представленный «школами» глоссаторов и комментаторов, период Нового времени, ознаменовавшийся появлением филологической (гуманистической) «школы» юристов, естественно-правового (рационалистического) направления юридической мысли, и период, охватывающий ученую юриспруденцию XIX столетия, во время которого континентальная юридическая догматика развивалась усилиями исторической школы юристов и немецких концептуалистов, представителей «юриспруденции понятий».

Вопреки расхожим представлениям о происхождении романо-германской правовой семьи от римского права следует указать на историческую обоснованность позиции, согласно которой генетической основой континентального права является схоластическая традиция, деятельность средневековых докторов права – глоссаторов. Далеко не случайно Ф.К. Савиньи называл труды основателя болонской школы глоссаторов Ирнерия «исходным пунктом юридической литературы нового мира»

Именно в средневековых университетах право начинает рассматриваться как стройная логическая система, данное в мысли единство буквы и духа закона, в то время как в Риме право воспринималось как инструмент разрешения отдельных ситуаций, который должен дать практический результат, но не должен быть обязательно встроен в какую-либо логически последовательную, когерентную систему принципов и норм. Именно глоссаторы и комментаторы создали систему фундаментальных понятий, составляющих основу общей части гражданского права, тогда как римские юристы разрабатывали не понятия-универсалии, а конструкции, привязанные к типичным социально значимым ситуациям [2]. Именно университетская традиция на континенте заложила основы восприятия юриспруденции как деятельности, основывающейся на правилах формальной логики, делении понятий и родовидовых классификациях, в результате чего идея права стала мыслиться как стоящая выше эмпирической действительности, в то время как в Риме диалектика стоиков не рассматривалась в качестве ведущего инструмента развития права, а правовая доктрина носила большей частью казуистический характер, поскольку вырастала из юридической практики, не отделялась от нее и не рассматривалась как «высшая юриспруденция».

Вместе с тем безосновательно считать, что «древо» романо-германского права вырастает на древнеримской «почве».

Поэтому процесс университетской рецепции римского права нельзя описать лишь как механическое заимствование конструкций и терминологии римских ius civile и ius gentium – это был многовековой процесс полномасштабной переработки римского юридического материала и встраивание его в структуру средневековой культуры, на фундаменте которой и базируется современное романо-германское право

«Картина мира», в рамках которой формировалась континентальная догматическая традиция, была сформирована религиозной схоластической культурой XII–XIII столетий. Для сознания средневековой интеллектуальной элиты характерно восприятие авторитетных текстов как ratio scripta, неизменных и универсальных канонов, содержащих истину, законченную систему знания. Для юристов-схоластов действительность права конституируется его письменной текстуальной формой и рациональностью содержания; мир подлинного права – это не социальная действительность, а действительность познаваемой и познающей мысли, приближающая человека к Богу

Исследовательский инструментарий, используемый для изучения Corpus Iuris Civilis школой глоссаторов, соответствовал культурным нормам схоластики. Первоначально для понимания смысла узаконений Юстиниана используется законная экзегеза, затем – экзегеза критическая, которые позволяли «включать» византийские тексты в духовно-интеллектуальный

Школа комментаторов, пришедшая на смену глоссаторам в середине XIII столетия, развивает как экзегетическую, так и систематизаторскую деятельности в юридической догматике. Комментаторы формируют «итальянский метод» изучения юридических текстов, который позволял еще более детально анализировать глоссированные положения, соотносить понятия через аристотелевские категории причин четырех родов, сглаживать противоречия через техники различения, расширения и ограничения значений коллидирующих положений. Приемы и техники схоластической диалектики достигают апогея своего развития, становясь синонимом научности юридического знания. Комментаторы выделяют в Суммах глоссаторов «основные места», обобщение смыслов которых позволяет формировать общеправовые принципы (максимы), воспринимавшиеся универсальными и неизменными естественно-правовыми началами.

В отличие от римского права, развивавшегося стихийно, на основе казуистичной судебной практики, континентальная юридическая традиция была сформирована правовой доктриной средневековых университетов, базирующейся на системе абстрактных категорий.

И.Л. Честнов пишет: «Средневековые глоссаторы гораздо больше внимания по сравнению со своими римскими предшественниками уделяли обобщениям, выработке юридических понятий (например, юридического лица, необходимой обороны, юрисдикции, представительства); ими же было сформулировано современное представление о норме права, которая в Риме отождествлялась с краткой записью содержания дела – спора». 

Основание профессиональной юридической культуры и видов деятельности в континентальном правовом семействе было сформировано благодаря догматической университетской традиции, в истории становления и развития которой можно выделить средневековый период, представленный «школами» глоссаторов и комментаторов, период Нового времени, ознаменовавшийся появлением филологической (гуманистической) «школы» юристов, естественно-правового (рационалистического) направления юридической мысли, и период, охватывающий ученую юриспруденцию XIX столетия, во время которого континентальная юридическая догматика развивалась усилиями исторической школы юристов и немецких концептуалистов, представителей «юриспруденции понятий».