М.А.Дмитровская

Архетипичность представлений о связи

Силы и натяжения и их рефлексы

В произведениях а. Платонова

Настоящая работа логически примыкает к нашей статье, посвященной анализу понятия силы у А.Платонова. В ней было показано, что сила у Платонова является обобщающим понятием, под которое подводится существование человека и природы. В этом (в числе многих других моментов) Платонов обнаруживает близость к архаическому (пралогическому, мифопоэтическому) восприятию мира как единства макро- и микрокосма.

Рассмотрим теперь связь силы и натяжения. Представления о близости этих понятий прослеживаются по данным мифологии, этнографии и языка. Сила и натяжение может характеризовать устройство мироздания, относиться к представлениям о жизненной силе человека, определять особенности устройства человеческого организма и описывать работу механических устройств.

Так, в индийской космологии считается, что вселенная удерживается как единое целое космическими шнурами, когда же эти тяжи порвутся, мир распадется. В мифологиях многих народов веревка (шнур) выполняет медиативную функцию, соединяя нижний, средний и верхний миры. По веревке шаман (факир) способен подняться в небо, а сказочный герой - попасть в потусторонний мир и вернуться в мир настоящий.

Существование человека тоже может объясняться материально представимыми связями с верхним миром. Так, у нганасан и тунгусов встречается представление о душе как невидимой нити, тянущейся от человека к хозяину верхнего мира, который держит концы всех нитей. Эти нити символизируют жизненные силы. Нити могут выходить изо рта, что свидетельствует о понимании души как дыхания. Болезнь означает истончение этих нитей, смерть - их разрыв. При камлании шаман проверяет крепость нитей и при необходимости “подтягивает” их.

Понятие силы связано также с представлением о мускульном напряжении (натяжении). Это нашло отражение в семантике и этимологии соответствующих слов в разных языках. Так, в греч. neuron - это мускул, жила, нерв, а в переносном значении - крепость, сила. Слово neuron означает также 'веревка, шнур, нить, тетива, ремень'. Слав. *silo сопоставим с др.-в.-нем. silo 'ремень' и с герм. *saila (< нем. Seil 'шнур'). Такое сопоставление позволяет М.Ф.Мурьянову сделать следующий вывод: “сила есть материальный предмет, гибкий шнур, природный или рукотворный, предназначенный нести нагрузку, выдерживать натяжение; затем название передалось самому натяжению, физическому, но имеющему способность втягивать в метафизическое”.

Семантический переход “сила - натяжение, нить, веревка” является широко распространенным. Об этом свидетельствует семантика таких слов, как силки -”мышцы, мышки, мускулы, живое мясо”; сило - “петля удавкой, затяжное очко” для ловли птиц (также силок), слова тяж 'ремень, трос, служащий передатчиком тяговой силы' и упряжь (притянуть, тягать и напрягать). Слово веревка родственно греч. feruo 'тащу. Ту же семантическую модель развития обнаруживает английское strong 'сильный'. Оно родственно лат. stringere 'туго натягивать, сжимать', а также ср.-ирл. srengim 'тяну', ирл. srengaim 'натягиваю', лит. string 'сжиматься', др.- англ. streng, др.-исл. strengr 'натягивать (тетиву лука, канат); напрягать (мускулы)'. Аналогичный перенос “напрягать сухожилия” - “быть сильным” обнаруживается в рус. жилистый, двужильный. Слово жила, связанное с жилиться 'напрягаться, силиться', родственно словам живой и жизнь. Ср. также фольклорное: Течет силушка по жилушкам.

В произведениях А.Платонова мы сталкивается с различными случаями отражения представлений о связи силы и натяжения. В повести “Эфирный тракт” (1926-1927), в полном соответствии с индийской космологией, этими признаками характеризуется устройство мироздания. После нарушений, внесенных в устройство вселенной мыслительной деятельностью Исаака Матиссена, селькор Петропавлушкин пишет в газету: “ А все мироздания с виду прочны, а сами на волосках держатся. Никто волоски не рвет, они и целы. А вещество мысли толкнуло, все и порвалось”. В повести устанавливается единство макро- и микрокосма: устройство мироздания нарушается одновременно с разрушением мозга Матиссена. Это подчеркивается параллельным использованием конструкций с глаголами лопнуть и рвать/ порваться/разорваться по отношению к макро- и микрокосму, ср.: “лопнул Млечный Путь”; “Млечный Путь лопнул от мыслей Исаака Григорьевича. Смешно говорить, но он умер от такого усилия. У него жилы лопнули в голове...”; “Черная кровь бурей ворвалась в мозг через разорванную вену...”; “Никто волоски не рвет, они и целы. А вещество мысли толкнуло, порвалось”.

В других произведениях Платонова сила может ассоциироваться с жилами и сухожилиями человеческого тела, ср.: “В своем дыхании он плавно поднимал и опускал ребра, обросшие жилами тяжелой силы...” (“Ювенильное море”); “Однако жизненное вещество <...> собралось под целой кожей в кучи жил, в тесноту спекшейся силы...” (“Семейство”). Особенно показателен пример, где сухожилия сравниваются с веревками: “Копенкину нравились сухожилия - он думал, что они силовые веревки, и боялся порвать их” (“Чевенгур”). Связь между значениями жила и веревка зафиксирована в различных языках. А.А.Потебня отмечает: “Как жила переходит к значению веревки, откуда срб.жилити, вязать определенным образом, так, наоборот, от свила, нить, - ярослав. свилеватый, жилистый, а от значения нити, веревки, предполагаемого в слове лен, в камчат. это слово переходит к значению жил, идущих по обе стороны шейных позвонков”.

Значимость подобных представлений для Платонова усиливается тем, что в них устанавливается аналогия между строением человеческого тела и устройством механизмов. Так, в повести “Усомнившийся Макар” (1929) главный герой говорит Чумовому, что сделает самоход “из обручей и веревок, <...> ощущая тяговую силу и вращение в тех будущих веревках и обручах”. В повести “Ямская слобода” (1926) один из героев, тоже Макар, работая зимой шорником, “сучил веревку в сарае и разговаривал сам с собой. Филат расслышал, что веревка не верба, и зимой растет”. Значимость упоминания здесь о веревке усилена тем, что оно замыкает два предыдущих замечания о веревке, с помощью которой доставали воду из колодца и которая в конце концов порвалась. И.Савельзон отметил псевдопословичный характер выражения “Веревка не верба, и зимой растет”, подчеркнув, что оно как бы рождается в точке сложившейся ситуации. Следует,однако, заметить, что данная псевдопословица возникает на основе народных представлений о вербе как о символе быстрого роста и жизненной силы и явно восходит к восточнославянским магическим формулам типа “Расти, как верба!”, произносимым при битье вербой в Вербное воскресенье. Упоминание Платоновым веревки в одном ряду с вербой служит подчеркиванию идеи не только роста, но и силы. Веревка и верба могут быть связаны также через посредство подразумеваемого глагола вить (сучить), родственного слову ветвь.

В ряде народных поверий веревка может ассоциироваться со сплетенными в косу волосами. Волосы же традиционно являются символом жизненной силы человека. У А.Платонова в повести “14 Красных избушек” (1932) Суенита предлагает обрезать свои волосы, чтобы соорудить “толстую веревку”, необходимую для ловли подводной рыбы.

Понимание важности для Платонова понятий силы и натяжения дает ключ к более внимательному прочтению одного фрагмента повести “Сокровенный человек”. Фома Пухов, едущий в поезде с попутчиками, возвращающимися “из Турецкой Анатолии”, спрашивает у одной бабы: “Почем там веревка?”- <...>, замышляя что-то про себя”. И хотя мы остаемся в неведении относительно замыслов Пухова, сам вопрос уже не может восприниматься нами как случайный.