ГЛОВЕЛИ Г. Д. ИСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКИХ УЧЕНИЙ. УЧЕБНИК. ОГЛАВЛЕНИЕ Предисловие ЧАСТЬ 1. ПРЕДЫСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОГО АНАЛИЗА Глава 1. Религиозные и морально-философские истоки экономической мысли 1. 1. Экономическая мысль цивилизаций Плодородного Полумесяца 1. 2. Осевое время 1. 3. Экономические аспекты китайской государственной мудрости: конфуцианство и легизм 1. 4. Индоевропейская триада 1. 5. Ксенофонт и Аристотель: от политики к «экономии» 1. 6. Экономическая мысль римских аграриев 1. 7. Экономические нормы в христианском вероучении 1. 8. Экономическая мысль православия. Русский «Домострой» 1. 9. От схоластики к Реформации: понятие о «справедливой цене» и отношение к ссудному проценту в западном христианстве 1. 10. Ислам и экономическая мысль Арабского востока. Ибн-Хальдун ^ Глава 2. Накопление экономических знаний: меркантилизм 2. 1. «Европейское чудо» ХVI — ХVШ вв. и накопление экономических знаний. Первые элементы анализа обращения денег: «закон Грешэма», Ж. Боден 2. 2. Доктрина торгового баланса: проекты и практика. Меркантилизм и камералистика 2. 3. Меркантилистские дилеммы. Роль государства и внутренний спрос 2. 4. Западные влияния и проникновение идей меркантилизма в Россию 2. 5. «Книга о скудости и богатстве» И. Посошкова 2. 6. «Система Ло»: эксперимент и уроки 2. 7. Меркантилизм в ретроспективе ^ Глава 3. От нормативного к позитивному экономическому знанию 3. 1. Политическая экономия как теория богатства и теория рынка: вклад У. Петти 3.2. Предыстория экономического либерализма: Дж. Локк. Трудовая теория собственности 3. 3. Парадоксы Б. Мандевиля: апология частного интереса 3. 4. П. Буагильбер: laissez faire, пропорциональные цены и равновесие 3. 5. Пересмотр доктрины торгового баланса. Теория торговли и денег Д. Юма 3. 6. «Очерк о природе торговли» Р. Кантильона: логика и основные идеи ^ ЧАСТЬ 2. СИСТЕМЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ: КЛАССИКИ И КРИТИКИ Глава 4. Физиократы — первая школа экономистов 4. 1. Ф. Кенэ и физиократическая теория богатства: понятие чистого продукта 4. 2. «Экономическая таблица»: рождение теории воспроизводства 4. 3. Экономическая политика физиократов 4. 4. Политическая экономия и эталонные ареалы капиталистической мир-системы ^ Глава 5. Адам Смит и формирование системы категорий классической политической экономии 5. 1. Шотландское Просвещение и мировоззрение А. Смита. Образ «невидимой руки» 5. 2. Факторы роста богатства; понятие стоимости. Меновая стоимость и естественная цена. Труд как источник и «действительная мера» богатства 5. 3. Капитал: структура и возмещение. «Догма Смита» 5. 4. Полемика о производительном и непроизводительном труде 5. 5. Трансформация политэкономии после Смита; значение образа «невидимой руки» 5. 6. Узкая и широкая трактовка денег: доктрина «реальных векселей» Смита и денежная теория Г. Торнтона. «Косвенный механизм» влияния денежной массы ^ Глава 6. Классическая политическая экономия: расходящиеся версии 6. 1. Классическая политэкономия: разные определения 6. 2. Либеральный оптимизм Ж.-Б. Сэя: «гармония» факторных доходов 6. 3. Т. Р. Мальтус: фатальный закон народонаселения; теория «рабочего фонда» и прожиточного минимума 6. 4. Д. Рикардо: классическая теория земельной ренты 6. 5. Либеральный пессимизм Д. Рикардо: трудовая теория ценности и динамическая модель распределения доходов 6. 6. Проблема реализации; «закон Сэя» и его критики — Мальтус и Сисмонди 6. 7. С. де Сисмонди и раскол либерализма ^ Глава 7. Классическая политическая экономия и споры об экономической политике 7. 1. Утилитаристы: И. Бентам и Дж. Ст. Милль. Цели экономической политики и направления реформирования 7. 2. Фритредерство — «манчестерская школа». 7. 3. Проблема экономических кризисов и спор денежной и банковской школ о механизмах регулирования денежного обращения 7. 4. «Национальная система политической экономии» Ф. Листа: критика классических оснований экономической политики и новое оправдание протекционизма 7. 5. Эпигоны и критики либеральной политической экономии в России 7. 6. Западничество и славянофильство: экономический аспект ^ Глава 8. Критика политической экономии и доктрины социализма 8. 1. Радикальные критики капитализма: Р. Оуэн и социалисты-рикардианцы 8. 2. Сен-симонизм: доктрина индустриального общества и лучшего будущего 8. 3. Фурьеризм: доктрина гармоничного труда и ассоциации 8. 4. Концепция отчужденного труда: истоки критики политической экономии К. Марксом ^ Глава 9. Политическая экономия Карла Маркса 9. 1. Материалистическое понимание истории и предмет политэкономии. Понятие производственных отношений 9. 2. Двойственный характер труда. Товар как вещное отношение; особый товар рабочая сила 9. 3. Теория прибавочной стоимости и оценка исторических тенденций капиталистического накопления 9. 4. Теория воспроизводства К. Маркса. Схемы воспроизводства и основы теории кризисов и циклов 9. 5. Закон тенденции средней нормы прибыли к понижению ^ Глава 10. Социально-реформистские направления в политэкономии второй половины XIX — начала ХХ в. 10. 1. А. Корсак — зачинатель исторического направления в российской политэкономии 10. 2. «Новая» историческая школа Г. Шмоллера: этическая экономия и катедер-социализм 10. 3. Ш. Жид и французский солидаризм 10. 4. Г. Джордж: проблема справедливости, богатства и прогресса 10. 5. Российское народничество: В. Воронцов, Н. Даниельсон, А. Чупров 10. 6. Ревизионизм в социал-демократии и этико-социальное направление. С. Булгаков ^ ЧАСТЬ 3. КОНЦЕПЦИИ СТАДИАЛЬНЫХ И ЦИКЛИЧЕСКИХ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ИЗМЕНЕНИЙ Глава 11. Стадиальные концепции капиталистического хозяйства 11. 1. Проблема стадий в полемике о путях развития российской экономики между народниками и марксистами 11. 2. «Новая» историческая школа (М. Вебер, В. Зомбарт) о генезисе, «духе» и стадиях капитализма 11. 3. И. Кулишер — российский представитель «новой» исторической школы 11. 4. Стадия финансового капитала: концепция Р. Гильфердинга 11. 5. Учение В.Ульянова-Ленина об империализме как высшей стадии капитализма ^ Глава 12. Образ будущего в экономической литературе начала XX в. и концепции переходного периода от капитализма к социализму 12. 1. М. Туган-Барановский: социализм как кооперативный идеал 12. 2. А. Богданов: социализм как организационная наука 12. 3. В. Ульянов-Ленин: первенство политики над экономикой 12. 4. Н. Бухарин и экономическая концепция переходного периода 12. 5. Экономические дискуссии в период нэпа: соотношение плана и рынка; «генетическое» и «телеологическое» направления в теории народнохозяйственного планирования ^ Глава 13. Эволюционные концепции русских экономистов-аграрников 13. 1. А. Че­линцев и Н. Макаров: организационно-производственная школа как эволюционное и социально-этическое направление экономической мысли 13. 2. А. Чаянов: теория семейно-трудового хозяйства и стадий кооперации 13. 3. Н. Оганов­ский: стадиальная теория экономического прогресса ^ Глава 14. Становление теории длинноволновой экономической динамики 14. 1. Теории циклов и кризисов к началу ХХ в.: вклад М. Туган-Барановского 14. 2. Н. Кондратьев: понятия экономической динамики и конъюнктуры 14. 3. Н. Кондратьев: теория больших циклов конъюнктуры ^ Глава 15. Эволюционные концепции американского институционализма 15. 1. Институциональный социал-дарвинизм Т. Веблена; дихотомия индустрии и бизнеса 15.2. Правовой институционализм Дж. Коммонса: трансакции и стадии роста коллективных действий 15. 3. Конъюнктурно-статистический институционализм У. К. Митчелла: циклическая динамика денежного хозяйства 15.4. Проблема собственности и власти в экономике: А. Берли и Г. Минз. Институционалистские основы «Нового курса» Ф. Рузвельта ^ ЧАСТЬ 4. ФОРМИРОВАНИЕ СОВРЕМЕННОГО МИКРОЭКОНОМИЧЕСКОГО И МАКРОЭКОНОМИЧЕСКОГО АНАЛИЗА Глава 16. Маржиналистская революция, её истоки и значение. Особенности австрийской экономической школы 16. 1. Общая характеристика маржинализма как парадигмы экономического анализа: основные направления и методологические принципы 16. 2. Предшественники маржинализма. Законы Госсена 16. 3. Маржиналистские школы и генезис неоклассической экономической теории 16. 4. Основные представители австрийской школы. Спор о методах 16. 5. Учение К. Менгера — Э. Бем-Баверка о благах и обмене; позитивная теория капитала и процента 16. 6. Эволюция теории предельной полезности: кардинализм и ординализм; понятия альтернативных издержек и вменения. ^ Глава 17. Неоклассика: лозаннская школа и формализация экономического анализа 17. 1. Л. Вальрас и В. Парето как социальные философы и экономисты 17. 2. Л.Вальрас — основоположник теории общего экономического равновесия. Концепции «нащупывания» и «аукциониста» 17. 3. Дальнейшее развитие ТОЭР в концепции В. Парето. Оптимум Парето 17. 4. Возникновение математической экономии в России: В. Дмитриев, Е. Слуцкий Глава 18. Неоклассика: англо-американский маржинализм 18. 1. «Механика» полезности У. С. Джевонса и развитие теории обмена Ф. Эджуортом 18. 2. Синтез А. Маршалла: преемственность и новаторство 18. 3. Метод частичного равновесия; влияние фактора времени 18. 4. Проблема государственного вмешательства и утилитаристская концепция благосостояния А. Пигу 18. 5. Маржиналистская теория распределения общественного продукта: концепция предельной производительности Дж. Б. Кларка и трактовка исчерпанности продукта Ф. Г.Уикстидом 18. 6. Теория капитала, процента и денег И. Фишера Глава 19. Коррективы к неоклассике: теории рыночных структур и предпринимательской функции 19. 1. Две линии в развитии представлений о предпринимательской функции: теория риска и неопределенности (Р. Кантильон, Й. Тюнен) и теория координации факторов производства (Ж.-Б. Сэй) 19. 2. Развитие представлений о монополии от А. О. Курно до А. Маршалла 19. 3. Пересмотр маршаллианской теории конкуренции: П. Сраффа, Дж. Робинсон, Э. Чемберлин 19. 4. Ф. Найт: предпринимательство как бремя риска и неопределённости 19. 5. Й. А. Шумпетер: предпринимательство как новаторство Глава 20. Шведская школа: вклад в анализ проблем денег, капитала и благосостояния 20. 1. К. Викселль: различие между действительной и естественной нормами процента и теория кумулятивных процессов 20. 2. Э. Линдаль и Г. Мюрдаль: анализ величин «ex ante» и «ex post» и вклад в обоснование государства благосостояния Глава 21. Мейнард Кейнс и макроэкономическая революция 21. 1. Кейнс и его время 21. 2. Нравственно-философская позиция Кейнса и её проявление в «Общей теории» 21. 3. «Общая теория» Кейнса: логика, основные понятия, значение 21. 4. Неокейнсианство: «хиксианское» и американское 21. 5. Полная занятость и кривая Филлипса 21. 6. Раскол в кейнсианцах: А. Лейонхуфвуд и денежный аспект теории Глава 22. Дальнейшая формализация экономического анализа 22. 1. Эконометрика и макроэкономика 22. 2. Исчисление национального дохода и модель затраты-выпуск: С.Кузнец и В. Леонтьев 22. 3. Вклад Дж. Р. Хикса и П. Самуэльсона в развитие теории общего экономического равновесия. Новая теория благосостояния. «Неоклассический синтез» 22. 4. Планирование и максимум общественного благосостояния: концепция рыночного социализма О. Ланге — А. Лернера 22. 5. Влияние теории игр на развитие экономической теории. Теория ожидаемой полезности Дж. фон Неймана и О. Моргенштерна. Модель К. Эрроу — Ж. Дебрё 22. 6. Традиции российской экономико-математической школы в советский период Глава 23. Проблема динамизации экономической теории 23. 1. Место проблемы роста в предшествующей истории экономической мысли 23. 2. Неокейнсианские модели роста Р. Харрода — Е.Домара 23. 3. Неоклассическая модель роста Р. Солоу — Т. Свана 23. 4. Понятие современного экономического роста и «экономика развития» Глава 24. За пределами мэйнстрима: национальная специфика экономической науки и альтернативные течения 24. 1. Левое кейнсианство и «спор двух Кембриджей» по теории капитала. «Золотой век» Дж. Робинсон 24. 2. П. Сраффа — возрождение рикардианской традиции 24. 3. Неомарксистские экономические концепции 24. 4. Дж. К. Гэлбрейт и эволюция американского институционализма. Теория «нового индустриального общества» 24. 5. Ф. Перру и французский экономический дирижизм 24. 6. Становление концепции «периферийного капитализма» ^ ЧАСТЬ 5. НЕОЛИБЕРАЛИЗМ Глава 25. Истоки и эволюция новоавстрийской школы и немецкого ордолиберализма 25. 1. Новоавстрийская школа и оформление неолиберализма 25. 2. Основные положения социальной философии Ф. Хайека и их значение для экономической теории 25. 3. Спор между Хайеком и Кейнсом о механизме экономического цикла и роли государства. «Эффект Рикардо» 25. 4. Каталлактика против смешанной экономики: новоавстрийская трактовка конкуренции и предпринимательства; теория арбитражных сделок И. Кирцнера 25. 5. Немецкий ордолиберализм и доктрина социального рыночного хозяйства Глава 26. Американский неолиберализм: монетаризм и экономика предложения 26.1. Консервативный вызов кейнсианству и «разводнение» мэйнстрима 26.2. Монетаризм М. Фридмена: методология; общая характеристика концепции; модель номинального дохода 26.3. Нейтральность денег и экономическая политика 26.4. Гипотеза рациональных ожиданий, модификация «кривой Филлипса» и проблема эмпирической достоверности монетаристских гипотез 26.5. Экономика предложения 26.6. Проблема соотношения между макро- и микроуровнями: новая классическая макроэкономика; равновесная модель цикла Р. Лукаса Глава 27. «Экономический империализм» и неоинституционализм 27. 1. Теория «человеческого капитала» Т. Шульца и Г. Беккера: образование — «великий уравнитель» или «великое сито»? 27. 2. Теория «человеческого капитала» как важнейший шаг к расширению предмета экономической теории: «экономический империализм» 27. 3. Неоинституционализм Р. Коуза — О. Уильямсона: теория экономики с трансакционными издержками. Теория фирмы и её методологическое значение 27. 4. Теорема Коуза и экономическая теория прав собственности 27. 5. Неоинституционализм о политических рынках: «новая политическая экономия» Дж. Бьюкенена 27. 6. Новая экономическая история Д. Норта ^ ЧАСТЬ 6. ПОИСКИ НОВЫХ ОСНОВАНИЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ НАУКИ Глава 28. Методологические споры в экономической науке 28. 1. «Длинные волны» в экономической методологии 28. 2. Предмет экономической науки: к истории вопроса 28. 3. Рост научного знания и проблема оценки теории ^ Глава 29. Поведенческая экономика и информационная парадигма 29. 1. Концепция ограниченной рациональности и поведенческая микроэкономика 29. 2. Психология и поведенческая экономика 29. 3. Информационная парадигма в экономической теории: К. Эрроу, Дж. Акерлоф, Дж. Стиглиц 29. 4. Асимметричность информации и поведенческая макроэкономика ^ Глава 30. Эволюционная экономика и поиски новой теории экономических изменений 30. 1. Идеи эволюционизма в истории экономической мысли 30. 2. Эволюционная теория Р. Нельсона и С. Винтера; понятие «рутины» 30. 3. Проблема «частоты» и эволюционные стратегии фирм 30. 4. Концепции технико-экономической эволюции 30. 5. Зависимость от прошлой траектории развития Памяти моих родителей — Валентины Петровны и Джемала Гургеновича

ПРЕДИСЛОВИЕ

Крупномасштабные мировые экономические потрясения, как правило, дают импульс не только поискам новых экономических теорий, но и пересмотру истории экономических учений. Первый экономический и финансовый кризис, который можно считать мировым, разразился в 1857 — 1858 гг. За его ходом из тогдашней экономической столицы мира — Лондона — с напряжением следил мыслитель-бунтарь К. Маркс. Он посчитал кризис свидетельством того, что экономический строй, основанный на частном предпринимательстве и рыночной конкуренции, — капиталистический способ производства — столь далеко зашёл в своих внутренних противоречиях, что начал катиться к крушению. И Маркс опубликовал книгу «К критике политической экономии» (1859), в которой ввёл понятие классической политической экономии. Оно объединило тех мыслителей прошлого, которые вскрывали противоречия внутренних зависимостей капиталистического способа производства — противоречия, которые сам Маркс считал неразрешимыми. Любопытно, что в круге «классиков», очерченном Марксом, не было ни одного профессора политической экономии. Выскочка-моряк и ирландский землевладелец У. Петти, провинциальный французский юрист П. Л. де Буагильбер, врач при парижском дворе королей Бурбонов Ф. Кенэ, шотландский профессор нравственной философии А. Смит, делец-биржевик из лондонского Сити и член британского парламента Д. Рикардо, женевский историк С. де Сисмонди. Таков был состав классической «буржуазной» политэкономии в Англии и Франции, — по мнению К. Маркса, пытавшегося создать «пролетарскую» политэкономию для обоснования ниспровержения капиталистического способа производства и замены его новым, «социалистическим» строем хозяйства и общества. Противопоставление «капитализм» — «социализм», заострённое Марксом, оказало громадное влияние не только на экономическую мысль, но и на весь ход мировой истории, особенно в двух крупнейших странах Европы — Германии и России. Но в Англии и Франции схема Маркса была быстро скорректирована. Только Смит и Рикардо были оставлены в перечне «классиков», но к ним, однако, добавлены самые известные в XIX в. профессора политической экономии — француз Ж.-Б. Сэй, англичане Т. Мальтус и Дж. Ст. Милль. Общим для всех было отстаивание невмешательства государства (laissez faire) в «естественные» законы рыночной конкуренции, считавшиеся универсальными во времени и в пространстве. По мнению К. Маркса, главная составляющая политической экономии А. Смита и Д. Рикардо — трудовая теория ценности. В конце XIX в. она была пересмотрена и отброшена в новой экономической концепции, ставшей результатом деятельности появившегося международного научного сообщества экономистов, охватившего разные страны Европы и США. Краеугольным камнем новой концепции стал принцип предельной (marginal) полезности. Её создатели сохранили преемственность с классической политэкономией в том, что касалось трактовки законов рыночной конкуренции как «естественных» и универсальных и лозунга laissez faire (с некоторыми оговорками). Поэтому сторонников новой политэкономии, основанной на предельном принципе, стали называть (первоначально их критики) маржиналистами и неоклассиками. Маржиналисты, отстояв самостоятельный и теоретический характер экономического знания, заняв самые влиятельные на Западе (кроме Германии) университетские кафедры политэкономии, не придавали особого значения новым кризисам капиталистического способа производства, которые, хотя и не приводили к его крушению, как предсказывал К. Маркс, но и не прекращались. Один лишь экстравагантный К. Викселль из скандинавского северного угла Европы счёл теоретически значимым объяснение «великой депрессии» XIX в. — общемирового снижения цен в 1873 — 1895 гг. (сопровождавшегося разорением европейских фермеров). Возможно, именно поэтому экономическая мысль и общество на родине Викселля — в Швеции — оказались лучше, чем в других странах, готовы к «великой депрессии» уже ХХ в. — мировому кризису 1929 — 1933 гг. Но ранее этого кризиса был мировой военный кризис 1914 — 1918 гг., который вызвал революцию в России, завершившуюся приходом к власти последователей К. Маркса. Они провозгласили начало эпохи крушения капитализма и строительства социализма в мировом масштабе, образовали Коммунистический Интернационал и Союз Советских Социалистических Республик. Это был вызов цивилизации, основанной на принципах рыночной конкуренции, за которым после «великой депрессии» 1929 — 1933 гг. последовал другой вызов — со стороны германского национал-социализма. Ответом маржиналистской экономической мысли на эти вызовы стала доктрина профессора Кембриджского университета Дж. М. Кейнса, который предложил не только новую «общую теорию», но и новую ретроспективу мировой экономической мысли. А именно: считать «классиками» всех тех, кто разделял (и был неправ) «закон рынков» Сэя — будто капиталистическое предложение товаров само создаёт себе спрос, а предоставленная самой себе рыночная экономика является саморегулируемым механизмом. Кейнс показал, как сбои этого механизма вызывают депрессии, и что нужно делать государству, чтобы вывести экономику из кризиса на «средний путь» между неустойчивым капитализмом laissez faire и государственным социализмом. Кейнсианская консервативная «революция» стала главным событием в экономической мысли ХХ в. Она структурировала экономическую теорию на мАкроэкономику и мИкроэкономику, обеспечила её насыщение математическими моделями и подвела базу под макроэкономическую активность парламентарных государств и систему «смешанной» экономики, ориентированную на создание «общества благосостояния». Кейнсианская «мАкроэкономическая революция» позволила ретроспективно оценить масштабы и значение маржиналистской «мИкроэкономической революции» в теории ценности и распределения. Эта оценка была дана в самых влиятельных обобщающих трудах ХХ в. по истории экономических учений — «Истории экономического анализа» Й. А. Шумпетера и «Экономической теории в ретроспективе» М. Блауга. Осуществление кейнсианского макроэкономического регулирования обеспечило «золотой век» капиталистического способа производства — после второго в ХХ в. (и жесточайшего) мирового военного кризиса (1939 — 1945). 1950 — 1960-е гг. стали самыми успешными по темпам роста экономики и благосостояния. Широкие массы населения на Западе получили гораздо больший доступ не только к жизненным благам, но и к карьере через образование и государственную службу. Однако укрепившийся благодаря кейнсианскому «среднему пути» массовый «средний класс» испытал в 1970-е гг. серьёзный удар от нового типа мирового экономического кризиса — не перепроизводства, как было во времена Маркса и Кейнса, а относительного недопроизводства (1973 — 1975, затем 1980 — 1982). Это был и удар по кейнсианской доктрине, который заставил её отступить под напором других макроэкономических и микроэкономических концепций, выступивших за восстановление отношения к экономическому строю, основанному на рыночной конкуренции и просторе для частного предпринимательства, как к саморегулируемой системе, которой вредит активность государства. И снова пересмотру подверглась история экономических учений. Ключевая роль, которую критики кейнсианства отвели количественной теории денег, принципам политики центрального банка и «уплощению» шкалы налогообложения, заставила не только причислить к «классической школе» современников-соотечественников А. Смита и Д. Рикардо философа Д. Юма и банкира Г. Торнтона, но и вспомнить крупнейшего представителя незападной общественной мысли средневековья араба Ибн-Хальдуна. Но более всего возросла репутация загадочного европейского авантюриста-предпринимателя первой трети XVIII в. Р. Кантильона, чей «Опыт об общей природе коммерции» признаётся теперь первым системным изложением экономической теории, с включением в неё анализа предпринимательской функции и нейтральности денег. Мировой экономический и финансовый кризис XXI в. (первый, но едва ли кто поручится, что последний) тоже уже успел изменить ретроспективу мировой экономической мысли. В свободной Интернет-энциклопедии — Википедии — появилась большая статья «Возрождение кейнсианства, 2008 — 2009». Одна из важнейших формул Дж. М. Кейнса — Animal Spirits («жизнедеятельный дух») — стала заглавием бестселлера (2009, русский перевод 2010) известных американских экономистов Дж. Акерлофа и Р. Шиллера. Снова актуален оказался и К. Маркс, переведённый было в «третьестепенные» экономисты и в создатели лишь разрушительной «религии революции». Попытки оформить институционально-эволюционную альтернативу неоклассической экономической теории приковывают внимание к наследию основателя институционализма и эволюционизма Т. Веблена (придумавшего термин «неоклассическая теория» как оппозицию собственным взглядам). В который раз заново прочитан и перетолкован А. Смит; но есть и стремление противопоставить идущей от него традиции «другой канон», связываемый с именами глашатая «политэкономии производительных сил» Ф. Листа, немца ХIХ в., и забытого итальянца аж начала XVII в. А. Серра. Наконец, едва ли какое-либо серьёзное сводное изложение истории экономических учений может игнорировать теперь древних китайских реформаторов или Ибн-Хальдуна с его экономическо-психологической интерпретацией общественных изменений. Современные стандарты экономической науки определены западным мышлением и ещё долго будут оставаться по преимуществу таковыми. Но очевидна нестандартность экономической проблематики в тех странах, для которых «дух капитализма» (оцениваемый политэкономами XIX — ХХ в. по-разному, но всегда с уклоном в европоцентризм) стал не порождением собственных цивилизаций, а продуктом и вызовом западного доминирования. Поэтому растущее значение незападных стран в мировом хозяйстве будет оказывать всё более сильное влияние на выбор проблем, интересующих экономистов, и на аналитический аппарат вплоть до возможной смены концептуальных оснований. Отсюда важность представлений не только о материальных и духовных предпосылках экономических учений Запада, но и об экономических мотивах в контексте опыта и культурного наследия незападных цивилизаций. Такой подход определяет выбор исходного пункта изложения в предлагаемом вниманию читателей учебнике: религиозные и морально-философские истоки мировой экономической мысли рассмотрены здесь в гораздо более широком контексте, чем в международно признанных пособиях французов Ш. Жида и Ш. Риста и американца Дж. К. Гэлбрейта, вышеупомянутых классических трудах Й. А. Шумпетера и М. Блауга и в продолжающем фундаментальную западную традицию истории экономических учений учебнике коллектива авторов ГУ-ВШЭ. Учебник ГУ-ВШЭ ставил перед собой (и решил) задачу отражения возможно более широкой палитры экономической теории ХХ в. и новейших достижений мировой историко-научной мысли наряду с освобождением от груза накопившихся устаревших и догматических положений. Поэтому именно содержание учебника ГУ-ВШЭ было положено в основу нового образовательного Госстандарта по истории экономических учений, который определил задачи и настоящего учебника. Автор, который сам участвовал в создании учебника ГУ-ВШЭ, в новом учебнике старался более полно выдержать линию на признание истории экономических учений частью культурного «генофонда», ценного разнообразием интеллектуальных традиций и исследовательских программ, в рамках которых могут разрабатываться разные, порой непересекающиеся предметные области и свои аналитические приёмы и методы. Кроме того, был учтён авторский опыт преподавания не только истории экономических учений, но и других дисциплин историко-гуманитарного цикла на различных факультетах ГУ-ВШЭ и других вузов. Из этого опыта был, в частности, сделан вывод о необходимости компактных хронологических, биографических, социокультурных и других указаний виду того, что ориентировка в исторических датах и событиях представляет особую трудность для современных студентов. Структура и манера изложения выбраны таким образом, чтобы дать студенту как можно больше «опорных сигналов» для усвоения материала. Автор также исходил из того, что курс истории экономических учений может быть сильно варьирован в зависимости от специфики вуза и факультета, места дисциплины (количества часов) в учебных планах, некоторой субъективности позиций и предпочтений преподавателей. Поэтому внутри глав, отражающих основное содержание Госстандарта, применено дробное деление на параграфы и разделы, часть которых может быть использована или не использована как обязательный материал курса по усмотрению преподавателя. Автор хотел бы выразить благодарность издательству «Юрайт» за предоставленную возможность подготовить новый учебник, который, надеюсь, будет нелишним не только для вузов, но и для российского научного сообщества. Георгий Гловели, доктор экономических наук, профессор ГУ-ВШЭ ^

Часть 1. Предыстория экономического анализа

Слова «экономия» и «экономика» происходят от древнегреческих корней: «ойкос» («домохозяйство») и «номос» («закон»). Античная Греция (Эллада) — родина науки как особого направления человеческой деятельности, связанного с открытием и систематизацией законов окружающей действительности (ср. «астрономия» — наука о законах звёздных миров). Научный анализ предполагает углублённое познание какой-либо области действительности (предмета данной науки), основанное на выделении отдельных элементов при отвлечении (абстрагировании) от остальных. Предмет экономического анализа и, собственно, экономическая наука приобрели чёткие очертания достаточно поздно и до сих пор сохранили унаследованные от прошлого дилеммы:

1. сводится ли экономическая наука (теория) к анализу хозяйства как автономной подсистемы общества или она должна принимать во внимание и другие аспекты общественного целого;

2. ограничивается ли экономический анализ позитивным выяснением закономерностей хозяйственного сущего или он ещё и отражает нормативные представления о должном — суждения, связанные с идеалами и ценностями.

В длительной предыстории экономического анализа медленное накопление экономических знаний было ограничено контекстом тех или иных канонов (от греч. κανών — правило), установленных традицией или государственной властью. Таким образом, экономическая мысль была изначально нормативной — подчиненной религиозным предписаниям и нравственной философии (см. гл. 1). Нормативным осталось и светское, появившееся с высвобождением (эмансипацией) научно-философского анализа из-под власти богословия на европейском Западе в XVI — XVII вв., направление мысли и действия — «политическая экономия». Она сперва сосредоточилась на рекомендациях по обеспечению крепости «политических тел»-государств, соперничавших за территории и обладание золотом и серебром как мировыми деньгами (см. гл. 2). Но постепенно происходило осознание того, что экономические законы имеют силу независимо от государственной воли — складывались элементы позитивного анализа (см. гл. 3) — обобщения для будущей научной системы (или систем) экономических знаний. ГЛАВА 1. РЕЛИГИОЗНЫЕ И МОРАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЕ ИСТОКИ

ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

Экономическая деятельность, связанная с реализацией материальных интересов людей, направлена на область «от мира сего», на её преобразование. Но священные тексты разных народов обязательно содержат хозяйственную тематику, а наше время отмечено настойчивыми попытками «вписать» в круг традиционных религиозных ценностей ценности экономического роста и предпринимательства. Поэтому важно иметь представление, хотя бы в самой общей форме, об исторической ретроспективе религиозных предписаний относительно экономической деятельности. Из многообразных верований, к которым восходят нормативные морально-философские истоки мировой экономической мысли, особо значимую роль в истории сыграли религиозно-философские традиции великих цивилизаций Средиземноморья и Ближнего Востока, Ирана, Индии и Китая. Эти традиции предшествовали либо сопутствовали возникновению мировых религий — христианства (с тремя его главными конфессиями — православием, католичеством и протестантизмом), ислама и буддизма. Христианство — преобладающая ныне религия Европы и Западного полушария; ислам — наибольшая по распространению из религий Востока; вместе с более древними иудаизмом и зороастризмом (ограниченным теперь локальной общностью) они составляют ряд монотеистических религий. Но большинство населения Азии сохранило политеистические верования; а крупнейшие из них индуизм, господствующая религия Индийского субконтинента, и буддизм, который в странах своего влияния часто переплетается с национальным морально-политическим учением китайцев (хань) — конфуцианством (так что говорят о «буддийско-конфуцианском ареале»). ^