2.1. Общечеловеческие ценности буддизма

Наиболее характерной чертой буддизма является признание некоего мирового космического принципа, «мирового закона», предшествующего существованию природы и человека. «Мировой закон» реализует себя через моральное поведение людей. После смерти, в зависимости от нравственного содержания прожитой человеком жизни, душа под новым именем и в новой форме вновь обретает жизнь, возможно в более высоком или более низком социальном статусе.

Ни в одной другой религии посмертная судьба человека не обусловлена столь жестко его собственными действиями и помыслами (кармой). Буквальный перевод санскритского слова "карма" ("действие") не способен передать его содержания. Карма наследуется от предыдущих воплощений человека, которые обусловливают его настоящее существование. В свою очередь, настоящее существование (моральное поведение человека) определяет последующую карму (Философский энциклопедический словарь, 1983, с.248).

Взаимодействие бесчисленных карм "вращает" вечное колесо жизни - сансару. Здесь нет Богa, которого можно было бы умолять о помиловании, здесь невозможно "стереть" грехи жизни покаянием, здесь есть лишь личная карма и "мировой закон", который "срабатывает" четко и неумолимо. Но здесь нет и вечной смерти (христианского и мусульманского ада), здесь только вечная жизнь во всем многообразии ее проявлений, бесконечная цепь перерождений и смертей, бесконечное "вращение" всех живых существ в кругу перерождений.

Еще один ключ к пониманию индо-буддийской традиции - идея иллюзорности видимого мира и реальности непознаваемого абсолюта, отношение к эмпирическому бытию как к страданию (даже если сам человек этого и не осознает), а к "успокоенному" бытию (нирване) как к блаженству. Слово «нирвана» переводится с санскрита как "медленное затухание огня". Этим термином обозначается определенное душевное состояние, которого может достичь человек усилиями собственной воли. Это состояние определенного самососредоточения и "недеяния", предельного "погашения" своих эмоций, желаний, стремлений. Нирвана не есть небытие, это - инобытие, состояние "позитивное". Речь идет, по сути дела, о том, чтобы затормозить или даже вообще приостановить всякое движение и деятельность во внешнем пространстве, усилием самоконцентрации, сосредоточением духовной энергии создать пространство внутреннее, обладающее принципиально иными характеристиками подобно тому, как внутри чувственно воспринимаемого нами трехмерного мира существует мир (микромир), законы которого описывает квантовая механика (Неру Д., С.404).

Состояние нирваны означает и обретение высшей мудрости, "просветление", дающее возможность постичь иллюзорность видимого бытия, жизни и смерти. "Мудрец не оплакивает в сердце своем ни тех, кто живет, ни тех, кто умер" - гласит тибетская мудрость.

Индо-буддийское учение о личном спасении - это учение о путях приближения к Высшему Знанию, о путях познания Высшей Истины, о пу­тях духовного просветления. Индо-буддийский Восток различает три уровня знания: 1) неведение (авидья); 2) понятийное, "научное" зна­ние (виджняна); 3) всезнание (праджня). Говоря "западным" языком, первому уровню соответствует дологическое мышление, второму - логи­ческое, третьему - надлогическое (хотя в действительности это просто иная, "незападная" логика). Путей приближения к истине, как здесь считают, может быть столько же, сколько людей на Земле, да и сама эта абсолютная Истина может каждым пониматься по-своему. Но в любом случае ее познание предполагает "выход" на третий уровень знания: слияние с абсолютом, с "космическим законом", переживание (а не толь­ко осмысление) своего единства с миром, "вхождение" в ритм Вселенной, "пропускание мира через себя".

В "загрязненности" сознания, в консервации его на уровне авидьи индо-буддийская культура всегда видела корень всех бед - личных, социальных, природных. И если нирвана доступна далеко не всем, то очистить свое сознание может каждый, и к этому следует стремиться.

Достигнуть "просветления" человек может и должен только сам; роль посредников (священных книг, духовных наставников) в буддизме хотя и велика, но второстепенна. Для этого требуется упорный труд, сила воли, смиренномудрие, которые могут обеспечить прохождение не­обходимых ступеней подготовки.

Главный источник спасения - собственное Я. Японский мыслитель Догэн (ХIII в.) вопрошал: "Если истинное просветление не в тебе, тогда где же оно?" Формулируя свое учение, Будда использует принцип перерождения (сансары), идеи воздаяния (кармы), праведного пути (дхармы).

Таким образом, важной особенностью буддизма, сближающей его с другими мировыми религиями, является перемещение акцента с коллективной на индивидуальную религиозную жизнь. Согласно буддизму, человек мог вырваться из сансары индивидуальным усилием, осознав и сформулировав свой личный «праведный путь» и, повлияв на судьбу, изменить воздаяние. Отсюда, одним из важнейших принципов вероучения буддизма - ориентация на индивидуальную духовную жизнь.

В возможности, воспринять учение Будды и избрать путь к спасению, все люди равны. Сословные, этнические и вообще социальные различия объяснялись и осознавались как вторичные, производные от уровня, степени нравственной близости человека к пути, указанному Буддой, и соответственно могли быть изменены в процессе нравственного самоусовершенствования. Не рождение или происхождение, а лишь поведение делает человека высшим или низшим, брахманом или шудрой. Ценности заключены в самом человеке и не зависят от богатства, знатности и даже богов. Таким образом, буддизм уравнял всех людей. Принцип всеобщего равенства - черта, объединяющая все три мировые религии. Собственно говоря, именно поэтому они и стали мировыми.

Буддизм определяет единство материального (карма) и духовного (дхармы) мира на основе их иллюзорности. В мире нет ничего, кроме следствий, обусловленных причинами, а все остальное - мираж, пустота, иллюзия (шунья). Следовательно, нет ни вещей, ни мыслей, а есть лишь непрерывный поток сансары, или процесса перерождений, единственной реальностью является наше метущееся сознание. Подчиняясь карме, оно создает картину мира. Элементы сознания (дхармы) складываются в определенный комплекс и образуют индивидуальное восприятие мира, характерное только для данного перерождения. Здесь есть зерно истины. Идеологи буддизма верно заметили, что разные существа воспринимают мир неодинаково, то есть фактичес­ки каждое живет в своем, особом мире. Сделав следующий шаг, объявив о том, что по закону кармы сознание творит мир из дхарм, буддисты предвосхитили многие субъективно-идеалистические учения. На основе этих идей были сформулированы теории причинности и непостоянства элементов.

Теория причинности. Будда учил, что все в мире, как и в жизни, взаимосвязано, все имеет свою причину, каждая вещь возникает под воздействием другой вещи и сама предопределяет появление третьей. Нет поступков или деяний в жизни, которые не имели бы последствий. Если человек хочет избежать дурных последствий, он не должен совершать поступки, которые вызывают такие последствия.

Непостоянство элементов. В мире нет ничего устойчивого и постоянного, все в нем изменяется и подчинено принципу причинности. Это означает, что ничто в мире не может служить гарантией благополучия, избавления человека от страданий, но ничто в мире не является причиной этих страданий. Человек сам выступает их причиной, а мир - только проекция его внутреннего состояния, его страстей и опутанного ложными мыслями ума.

В учении Будды говорится: "Как мастер, изготавливающий лук и стрелы, строгает стрелу и делает ее прямой, так и умный человек ис­правляет свою душу. Душу трудно сдерживать. Она легко возбуждается, успокоив душу, человек обретает покой. Эта душа причиняет человеку зла больше, чем может причинить обиженный человек или враг. Человек, который может сохранить свою душу от жажды, от гнева и от всех зол, может обрести истинный покой".

Эти установки Будды были сформулированы в виде основных положений его вероучения - "четырех благородных истин", открывшихся Сиддхартхе Гаутаме в момент его "просветления". Вот они:

1) жизнь - это страдания, то есть ни одна из форм сансарического существования и ни одно его состояние не могут быть полностью удовлетворительными: рождение - страдание, болезнь - страдание, раз­лучение с приятным - страдание;

2) причина страдания - желания, привязанности, влечения, из которых состоит жизнь людей;

3) тем не менее, можно избавиться от страданий, подавив в себе желания и стремления, которые чаще всего суетны и кончаются ничем. Это состояние, свободное от страданий - нирвана, непостижимое для обыденного рассудка и неописуемое состояние особого внеличностного бытия, достигаемое при полном успокоении психики и избавлении от всех аффектов и неведения;

4) для подавления желаний и избавления от страданий человек должен следовать по пути, указанному Буддой. Это - Благородный Восьмеричный Путь (История религии, 1991).

Предлагавшееся учение - не умозрительная схема, а конкретное наставление, имевшее целью непосредственную пользу. Суть вероучения буддизма сводится к призыву к каждому человеку встать на путь поиска внутренней свободы, полного освобождения от всех оков, которые несет в себе человеческая жизнь. Обрести просветление означало, прежде всего обретение полноты внутренней свободы, осво­бождение от пут жизни и смерти, прекращение цепи перерождений. Кри­тика земного мира доведена в буддизме до абсолюта, бытие и страдание тождественны, все обречено на мучение, и любая привязанность к миру - радость, долг и пр. - таит в себе опасность очередных перерождений, наполненных новыми страданиями. Но человек относительно независим, он сам волен творить свою судьбу.

Просветление и нирвана достигаются ценой собственных усилий. Для этого человек должен проделать "восьмеричный путь" (Кукушин В.С., Столяренко Л.Д.), представляющий собой постепенную трансформацию его сознания и психики, его перерождение или рождение в ином состоянии, в состоянии нирваны. Этот путь предполагает формирование:

- правильных взглядов, или постижения четырех благородных истин;

- правильного стремления (решимости), или желания достичь истинного состояния - нирваны;

- правильной речи, или воздержания ото лжи, клеветы, грубости и пустословия;

- правильного поведения, или ненанесения вреда не только челове­ку, но и всему живому;

- правильного образа жизни, или привычки жить честным трудом, добывать пропитание честным способом;

- правильного усилия, или самоконтроля, недопущения эгоистичес­ких помыслов, собственнических стремлений;

- правильных помыслов, или их чистоты, понимания преходящего ха­рактера всего в мире, свободы от своекорыстия;

- правильного созерцания (сосредоточения), или полной отрешен­ности, избавления от желаний.

Овладение этими принципами рассматривалось Буддой как некий ряд постепенно восходящих ступеней, включающий в себя три этапа:

1) этап мудрости, предполагающий правильное видение, то есть осознание сути Благородных Истин, а также правильную решимость сле­довать буддийскому учению;

2) этап соблюдения обетов и норм морали, который включает в себя правильное поведение, то есть отказ от насилия в любой форме, правильную речь и правильный образ жизни;

3) этап сосредоточения, то есть занятия психотехникой - буддийской йогой, что предполагает правильное усердие в овладении метода­ми созерцания, правильное памятование - успокоение психики, избавление от аффектов и аналитическое рассмотрение природы тела, речи и сознания, и правильное сосредоточение, самадхи, то есть достижение предельной формы сосредоточенного углубления, которое и приводит к достижению нирваны.

Смысл учения Будды можно выразить так: освобождение обретается в нирване - внутреннем состоянии, где угасают все чувства и привя­занности, а вместе с ними - и весь открывающийся человеку мир. Это внутреннее угасание освобождает человека и от его страдающего "я", и от самой жажды жизни, влекущей живые существа к новым и новым перерождениям. Тем самым разрывается власть кармы, и мудрец до конца растворяется в блаженной пустоте абсолютного покоя. Просветление же - это преддверие окончательной нирваны, которая полностью разрывает всякую связь с жизнью.

Нирвана - это не просто покой или голое ничто. Все гораздо тоньше. Смысл нирваны в том, что она ставит человека по ту сторону необхо­димости, и в этом значении нирвана равна свободе. Однако в нирване открывается лишь негативная сторона свободы: это свобода, взятая как отрицание всякой зависимости, "свобода от...". Подлинная же свобода не только отрицает, но и утверждает, утверждает бытие человека как личности, его самоценное достоинство и неисчерпаемые творческие силы. Но открытие личности лежало за пределами духовного гори­зонта той далекой эпохи, и поэтому полная свобода открылась Будде как полнота отрицания: нирвана лежит не только по ту сторону необходимости, но и по ту сторону всякого бытия. Нирвана освобождает человека не только от необходимости, но и от собственного "я", от всякого положительного содержания и поэтому не может быть вполне адекватно выражена ни в слове, ни в образе. Иными словами, в нирва­не мы видим трагедию свободы, не обнаруживающей в себе никакого положительного содержания (История религии, 1991).

Итак, прорыв в свободу оборачивается в буддизме прорывом в ничто. Но это "ничто" (нирвана) несет для буддиста сокровенный смысл, во имя которого он готов отречься от собственного "Я". Впрочем, и само это "Я" рассматривается здесь лишь как иллюзия, которая исчезает, когда человек всем своим существом устремляется к нирване. Нирвана манит к себе как тот "внутренний остров", достигнув которого мудрец обретает независимость от людей и богов и даже от самой судьбы: "Тот несравненный остров, где ничем не владеют и ничего не жаждут, я называю Нирваной, разрушением смерти и гибели", - говорил Будда. Немногие достигают этого острова, но тем, кому удается это сделать, "даже боги завидуют".

Для "просветленных" окончательная нирвана - полное освобождение, полный уход от мира, но для непосвященного наблюдателя это должно восприниматься как небытие, смерть (пусть блаженная смерть). Однако истинный буддист никогда не согласился бы с такой трактовкой. Если посмотреть на весь процесс изнутри, с точки зрения входящего в нирвану, то здесь нет различий между жизнью и смертью, "я" и "не-я", добром и злом, - а только такая внутренняя точка зрения и значима для буддизма.

И еще один принцип буддийского учения - "срединный путь" (Гусейнов А.А., Апресян Р.Г.). Будда призывал к умеренности, избеганию крайностей. Нельзя потворствовать своим желаниям и прихотям, но также нельзя истязать и умерщвлять свою плоть. В одном из раннебуддийских текстов говорится: "Ни хождение нагим, ни спутанные волосы, ни грязь, ни пост, ни лежание на сырой земле, ни пыль и слякоть, ни сидение на корточках не очистят смертного, не победившего сомнений".

Так было положено начало новой религии. И все же это была странная, необычная религия. В самом ее начале не было ни молитв, ни специфических обрядов. И самое главное, в ней не было Бога. Того самого Бога, который сосредотачивает в себе всю полноту жизненных смыслов. Правда, буддизм не отрицал существования множества почитаемых ранее богов и демонов, но выше их всех по святости и силе стоял просветленный аскет, навсегда сбросивший иго кармы.

Поэт и драматург Калидаса писал: "Когда ты вошел в мир, ты горько плакал, а все вокруг тебя радостно смеялись. Сделай жизнь такой, чтобы, покидая мир, ты радостно смеялся, а все вокруг тебя плакали". Таков был исходный пункт буддизма.

И еще одна особенность, буддийского миропонимания – требование сопровождать постижение новых знаний соответствующим поведением. На Западе принято полагать, что могут быть знания, не имеющие прямого отношения к поведению человека, что знания можно обретать без внутреннего изменения, без соответствующих поступков. В буддийской традиции считается, что таких знаний быть не должнo, что всякое освоение требует от человека изменений в его жизни, поведении, настроении.

С одной стороны, человек абсолютно несвободен, он предопределен "космическим законом", с другой, он свободен открыть свой ум и чувства для познания "мирового закона" и таким образом обратить свою несвободу в абсолютную свободу, сделать свою зависимость от всевозможных причин и факторов средством своего духовного освобождения. В результате человек получает возможность воздействовать на жизнь во всех ее проявлениях, а это и есть буддийское понимание свободы.

Но самое парадоксальное в буддизме - это не установка на спасение от сансары, а буддийская этика. Сравнение буддийской и христианской морали обнаруживает как их внутреннее сходство, так и их глубочайшую внутреннюю противоположность. Именно в буддизме нравственная оценка впервые была распространена не только на сами поступки, но и на их внутренние мотивы, что делает буддизм созвуч­ным христианству. Не только злые деяния, но и злые помыслы ухудшают карму и влекут за собой злосчастные перерождения, отделяя от нирваны. Более того, нравственное отношение распространяется здесь не только на человека, но и на все живые существа, являющиеся ступеньками в цепи жизненных воплощений. Отсюда вытекает стремление, во что бы то ни стало не вредить ничему живому, непротивление злу насилием. Однако (и в этом-то состоит парадокс) для буддиста нравственность не обладает самостоятельной ценностью, ибо она никак не связана с природой конечной цели - нирваны. В буддизме человек должен быть добр ко всем, но не во имя Добра, а во имя освобождения от власти зла. А само освобождение (нирвана) есть то состояние, где царит абсолютный покой и уже нет различия между добром и злом, любовью и ненавистью, жизнью и смертью. Ведь идеалом буддизма является человек, достигший полной отрешенности от жизни. Его не должны волновать ни собственные проблемы, ни страдания других. Да и какой смысл в привязанности к жизни, стремлении что-то изменить, если весь окружающий мир - это иллюзия.

Нам трудно понять, как совместить буддийскую проповедь священного равнодушия с состраданием, всегда присутствовавшем в буддизме, ибо без этого не было бы и самой проповеди, указывающей другим путь к спасению. Может быть, разгадка в том, что буддийское сострадание - это не сострадание во имя любви, а сострадание по поводу любви и, в конечном счете, обращенное против любви. Да и о какой истинной любви может идти речь, если и мое "Я", и все другие "Я" лишь иллюзии. К тому же попытки что-то изменить ведут к новым перерождениям и к продолжению страданий.

Раз нет ни мира, ни человечества, ни личности, всякая деятельность теряет какой-либо смысл и всякая нравственность лишается опоры. Буддизм в своем отрицании зашел слишком далеко. Однако, несомненно, лучшие достижения буддийской культуры - отказ от насилия, нравственная чистота - обогащают мировую культуру.