Жур Проф образов 3 2011

Раздел III. Философия образования – философия человека

не существуют. Но и такой ответ не является ни проясняющим ситуацию, ни успокаивающим. Ведь неизбежно встает еще один вопрос: что значит «мера всех вещей»? Не в буквальном же смысле следует понимать заявленное и не измерять расстояние, скажем, от Пскова до Новосибирска, человеком, подобно героям известного мультфильма, которые измеряли удава то в «мартышках», то в «попугаях».

Ответ на этот вопрос много веков спустя К. Маркс сформулировал так: человек – универсальное существо, поскольку способен творить по мерке любого вида, не приспосабливаясь ни к какой фиксированной биологической нише. В XX в. обнаружилось, что человек может творить не только по мерке любого вида, но и саму эту мерку. Научно-технические возможности человека нынче таковы, что он может создавать и использовать материалы с заранее заданными свойствами, которые в природе в естественном («чистом») виде не встречаются, взять хотя бы пресловутые пластиковые пакеты. Постепенно эта способность начинает распространяться не только на природные материалы, но и на общество, а также на самого человека.

Человек как универсальное существо абсолютно свободен в своем бытии. И хотя его свобода как существа телесно-органического ограничена

– человек живет в сравнительно узком интервале температур, радиации, гравитации, он не может обходиться без воды, кислорода, пищи и т.д.; однако, с помощью специальных аппаратов (подводных, летательных и проч.) человек может проникать туда, где он не в состоянии жить без соответствующего технического оснащения. Отправляясь в космос, он выходит за пределы земного бытия. В мыслях человек способен проникать туда, куда физически он попасть принципиально не может, например на электронную орбиту, так что сфера его существования постоянно расширяется.

Все это свидетельствует о существовании универсального отношения человека к миру и к самому себе, которое говорит о том, что человек – существо деятельное. Своей деятельностью он создает мир своего бытия, общество, которое он своей же деятельностью преобразует и видоизменяет. При этом с каждым новым этапом исторического развития растут возможности и силы человека, возрастают интенсивность и мощь его деятельности, что приводит к еще более радикальным трансформациям мира его бытия. Однажды созданный человеком мир обретает самостоятельное бытие и начинает развиваться по присущим ему собственным законам, которые далеко не во всем совпадают с законами жизнедеятельности че- ловека. Между человеком и созданной им социальной реальностью образуются противоречия, которые далеко не всегда разрешаются в пользу че- ловека. К настоящему времени они достигли таких масштабов, что создали угрозу для существования и общества, и самого человека.

Общество функционирует и развивается на научно-технической основе. Развитие техники в рамках общества порождает техносферу, безгранично расширяющую возможности человека, его сущностные (физические, интеллектуальные, а в последнее время и психические) силы. Но эта сфера, равно как и общество в целом, функционирует по своим собственным законам. Она подавляет человека, подчиняя его бытие своим требованиям, например, законам эргономических систем, где человек должен подчиниться ритму деятельности машинных систем. Человек создает такую среду, которая становится агрессивной по отношению к нему, – чело-

101

Профессиональное образование в современном мире, ¹ 3, 2011

век оказывается лишним на этом машинном празднике жизни, если только он не сумеет вовремя адаптироваться. Мир, созданный человеком, постепенно превращается в постчеловеческий. Об этом пост- (человеческом, действительном, мировоззренческом, модернистском и др.) мире написано немало [3–7]. А в итоге противоречия, которые неизбежно должны разрешаться, выливаются в техногенные и антропогенные катастрофы и приводят к новым серьезным проблемам.

Что же происходит в этих условиях с человеком? Продолжает ли он сохранять себя в качестве универсальной меры всего сущего или же новая реальность требует иных, вне- и сверхчеловеческих измерений? Не слу- чайно в нашем тезаурусе о делах человеческих все чаще встречается не только приставка ïîñò-, íî è супер-: супердискотека, супермузыка, супер- øîó, суперсоревнование, суперзвезда и т.д.

Обращение к человеку как мере всех вещей было важно в том смысле, чтобы, как утверждает Н. А. Бердяев, «разгадать тайну о человеке и зна- чит разгадать тайну бытия. Познай самого себя и через это познаешь мир» [8, с. 293]. Но слова о человеке как мере всех вещей, продолжая звучать как оптимистический призыв, в настоящее время превращаются в некий символ, лишающийся своего определенного смысла, в красивый симулякр XXI в.

Хорошо измерять мир, когда имеешь дело с твердой и стабильной мерой. Когда же сама мера начинает расплываться, то результаты измерения становятся неопределенными. Разумеется, следует учесть урок, преподанный естествознанием, в частности, надо иметь в виду принцип неопределенности Гейзенберга, который запрещает сколь угодно точное одновременное измерение положения (координаты) элементарной частицы и состояния ее движения (импульса). Возникает этот принцип из-за того, что сам микрообъект двойствен по своей природе, являясь в одно и то же время и волной, и частицей. Если частица (вещества) предполагает точечную (с учетом размеров) локализацию в пространстве и времени, то волна (поле) запрещает эту самую локализацию, поскольку она (волна) стремится заполнить сразу все пространство. Она как бы расплывается по всему пространственно-временному объему. Отсюда и появляются знаменитые волны вероятности, описываемые так называемой пси-функцией и позволяющие установить местонахождение и состояние микрообъекта лишь с определенной степенью вероятности.

В известной степени подобная неопределенность присуща и самому человеку, о котором говорят как и биосоциальном существе и маятник бытия которого попеременно отклоняется то в сторону áèî-, то в сторону социо-. И если в XX в. основные рассуждения о человеке строились на знаменитом марксистском тезисе о том, что сущность человека есть совокупность общественных отношений, то с падением авторитета марксизма начинают меняться и представления о человеке. В конце XX–начале XXI вв. колебания маятника резко ушли в сторону áèî-, через призму которого предпринимаются отчаянные попытки репрезентировать всю человеческую природу. Но принцип неопределенности не может допустить, чтобы одна из составляющих была целиком редуцирована к другой, так что благородные стремления понять природу человека адекватно, хотя и поляризовано, – то через áèî-, то через социо-, – в итоге оборачиваются ее неизбежной деформацией.

102

Раздел III. Философия образования – философия человека

Когда мера становится неопределенной, то и представления о человеке, а через него – и о самом мире – оказываются еще более расплывчатыми. Иными словами, человек как мера всех вещей начинает становиться аморфным, лишенным четкого контура. Х. Ортега-и-Гассет заявляет, что у человека нет природы, и называет его «странником бытия», «вечным эмигрантом» [9, c. 448, 468]. К подобной же мысли приходит и С. С. Хоружий: «Из опыта современнос-ти проступает некоторый новый облик человека, новая антропологическая реаль-ность, лишенная неизменяемого сущностного ядра. Этот облик в корне расходится с традиционными европейскими представлениями о человеке» [10, c. 39].

Итак, человек как мера всех вещей сам для себя оказывается не очень понятным существом, поскольку вопрос о мере зависает не только концептуально, но, что не менее симптоматично, вообще теряется где-то на многочисленных задворках истории. К чему ведет исчезновение меры, какими последствиями для человека и общества оно оборачивается? Ис- чезновение меры ведет к распадению человека на части, к фрагментаризации его бытия, к тому, что в пределе каждая его частичка обретает самостоятельное существование. Распадение человека означает утрату им собственной гуманитарной составляющей, ибо только цельный человек может быть подлинно гуманным и обладать гуманитарным измерением бытия. С большим сожалением приходится констатировать, что в XXI в. гуманитарность постепенно уходит из нашего бытия, чем озабочены целые страны и правительства, правда, пока в весьма своеобразной и ограни- ченной форме. Мы имеем в виду учащающиеся в мире разнохарактерные катаклизмы и оказание гуманитарной помощи странам то в связи с локальными вооруженными конфликтами, то в связи с землетрясениями, то в связи с масштабными техногенными катастрофами и т.п.

Очевидно, что требуется чрезвычайная осторожность при сосредото- чении на гуманитарных штудиях (науках) как важнейшем инструменте возделывания души человека, где особенно тщательно должен соблюдаться принцип «не навреди».

Чтобы у человека была твердая мера, он должен предстать перед самим собой вполне определенным, устойчивым, собранным, центрированным. Он должен оказаться единым и цельным. Но и само слово «мера» в переводе с греческого означает «часть», «частичка». Поэтому противоре- чие прокрадывается уже в саму меру: чтобы что-то измерить определенной мерой, необходимо это что-то разбить на части, выбрав некую единицу измерения как вполне определенную цельность, а уж затем использовать ее как эталон для измерения всего остального. В итоге измерение становится процедурой разрушения, а не созидания. Правда, человек, способный в отличие от других вещей, вопрошать о самом себе, замечает Г. Марсель, «находится в силу этого по ту сторону всех, неизбежно частичных ответов...» и заявляет, что «я склонен даже спросить себя, не ослепляет ли нас, в конечном счете, это обилие частичных знаний; я хочу сказать, что оно, как кажется, исключает возможность простого и единого ответа – иначе говоря, этого света, к которому неистребимо стремится нечто в нашей душе» [11, с. 144]. У человека, стало быть, в глубине души заложена тяга к некоему свету, к простому и единому пониманию смысла происходящего. Но для этого он сам изначально должен предстать как

103

Профессиональное образование в современном мире, ¹ 3, 2011

некое целое, что и приводит нас к понятию цельного человека. Тем самым точка отсчета указана.

Цельный человек уже по самому смыслу слова «цельность» должен быть, с одной стороны, чем-то нераздельным, единослитным, заключающим в себе вполне определенный смысловой потенциал, а с другой – должен «состоять» из частей, обладать некоей структурой. Обращение к истории философии и христианской мысли показывает, что цельный человек есть единство внутреннего и внешнего человека.

Понятие внутреннего человека уходит в античность, встречается у Платона, у апостола Павла, рассмотрено Августином и прочно вошло в христианство. Внутренний человек ориентирован на совершенствование своего духа, духовных состояний, стремится подчинить духу движения души и тела. Внешний человек, напротив, ориентирован на внешние формы бытия, на удовлетворение в первую очередь своих плотских потребностей, страстей, желаний и влечений. Несколько модифицируя ситуацию, можно утверждать, что для человека внешнего доминирующей является установка на социализацию, тогда как для человека внутреннего ведущей оказывается деятельность по самоусовершенствованию духовно-душевного мира, его состояний.

Цельный человек – такой человек, в котором части (стороны) его природы не только совмещаются, но и находятся в гармонии друг с другом. Сколько частей может содержать цельная человеческая природа? Априори ответить на этот вопрос невозможно: их число ничем не ограничено и может простираться от двух до бесконечности. Но сам вопрос оказывается важным: это вопрос о необходимости и достаточности каждой части, следовательно, это вопрос о полноте ее представления именно данным числом частей.

Нам импонирует идея о трехчастном строении человека, включающем в себя дух, душу и тело. Представление о триединстве (тримерии) человека является довольно распространенным и проходит через мифологию, античную философию, древнецерковную литературу. При этом обнаруживается, что каждая из частей тримерии состоит из ряда элементов, так что строение человека оказывается довольно сложным. Человеческая природа вбирает в себя содержание мира неорганического (человек состоит из тех же атомов, что и любое вещество), мира органического (человек есть белковое тело, живой организм), мира социального (человек есть социальное животное), человек обладает психикой, способностью к постижению скрытых смыслов бытия, потому идея триединства не кажется уж столь поверхностной. Напротив, она вбирает в себя очень многое, обладая при этом весьма высокой эвристичностью.

В свете сказанного можно утверждать, что цельным является такой человек, все части которого (безразлично, три, четыре, огромное множество) функционируют совместно. Если каждая из них действует сама по себе, независимо от остальных, то очевидно, что никакой гармонии не получится. Если они подавляют друг друга, то и результат будет соответствующий. Для обеспечения гармоничного бытия человека все части его природы должны функционировать совместно, не подавляя друг друга, не поглощаясь и не смешиваясь. Заметим, что некоторые мыслители, к примеру, Дионисий Ареопагит, Климент Александрийский, говорили не о гармонии, а о симфонии взаимодействия частей, об их синергийной деятель-

104

Раздел III. Философия образования – философия человека

ности. Русский философ Л. Карсавин посвятил специальное исследование проблеме симфонической личности.

Как только между частями человеческой природы начинается рассогласование, цельность человека деформируется и может разрушиться вовсе. Поэтому для поддержания собственной цельности человек должен прилагать значительные усилия как внешнего, так и внутреннего свойства. ибо всегда найдутся факторы, препятствующие как достижению, так и сохранению гармонии между частями. Словом, различные факторы действуют, как правило, в направлении деформации и разрушения цельности. Практически степень достижения цельности зависит от многих обстоятельств, так что каждый человек реально представляет индивида лишь с той или иной степенью воплощения цельности.

В этой связи уместно заметить, что миссия гуманитарного образования должна заключаться в формировании у человека собственной, внутренней системы защиты, предохраняющей его от деформации и распада цельности. Возделывание души – это выработка иммунитета против понижения степени гармонии и распада на отдельные части, система действий (практик), направленных на сохранение и укрепление цельности, органичности бытия.

Но почему так важно стремиться к сохранению и удержанию цельности? Что представляет собой человек, утративший цельность, человек расколотый? Впечатляющие картины такого расколотого состояния изображает И. А. Ильин [12, с. 433–439]. Он пишет, что такой человек несчастен и остается таковым даже тогда, когда ему все удается. Исполнение желаний не радует его, ибо он расколот даже в своем желании, удовлетворение его не может быть цельным. Его удел – вечное недовольство. Его предназначение – погоня за новыми радостями. Но разочарование подстерегает его на каждом шагу. У него расколотое сознание – а это болезнь духа. У него нет своих убеждений, в сфере истины он беспомощен, проблему добра и зла он подменяет вопросом об относительно полезном и относительно ущербном. Он стоит на точке зрения релятивизма в вопросах Оте- чества, правосознания, справедливости, враждебен религии. Только искусство приветствует он, правда, если оно идет у него на поводу. В основе всего этого, пишет И. А. Ильин, «лежит выродившееся бытие, расколотая, дробная жизнь души, лишенная корней и избегающая всего совершенного» [12, с. 436]. В нем нет самой драгоценной основы духовного характера – всеобъемлющего, единого, единственного центра жизни. Человек ищет удовольствие в своем собственном «множестве» изнутри, в нем существуют как бы несколько центров одновременно, но об истинной своей беде, об истинном своем положении он не догадывается. «Современный кризис – это кризис расколотого человека. И чем раньше мы это поймем, тем лучше для нас... Человек должен обрести в себе свою цельность» [12, с. 438].

Раскол человека, расплывание его меры означают дальнейший распад его составных частей – духа, души и тела. Более того, появляется возможность воздействия на отдельные части и состояния человека, минуя его цельность, в результате такой человек как личность начинает снимать с себя ответственность за свои собственные действия: «это не я ударил, это моя рука как-то сама собой поднялась и съездила ему по физиономии».

105

Профессиональное образование в современном мире, ¹ 3, 2011

Когда части тримерии рассогласовываются, вслед за этим они утрачи- вают и синергийный эффект взаимной поддержки, согласованной работы, что порождает дополнительной стимул к интенсивному расплыванию и исчезновению меры человека, а значит, к новому безудержному и ускоряющемуся распадению цельности человека. Таким образом, преобразование, возделывание (обработка) человеческой природы по частям лишь усугубляет деформацию его бытия в целом.

Как и многие христианские мыслители, И.А. Ильин говорит о существовании единого центра жизни, который собирает все части человеческой природы и удерживает их как единое целое. Только с учетом существования такого центра, и возможно эффективное осмысление роли гуманитарных наук в процессе возделывания человеческой души, поскольку она существует не сама по себе, но в составе человеческой тримерии и накрепко «привязана» к данному центру.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.Батлук О. В. Цицерон и философия образования в Древнем Риме // Вопр. философии. – 2000. – ¹ 2.

2.Несмелов В. И. Наука о человеке. – Казань. – 1994. – Т.1. : Опыт психологи- ческой истории и критики основных вопросов жизни.

3.См., например: Гуревич П. С. Феномен деантропологизации человека // Вопр. философии. – 2009. – ¹ 3; Îí æå: Феномен дебиологизации человека // Полигнозис. – 2009. – ¹ 3(36).

4.Нариньяни А. С. Между эволюцией и сверхвысокими технологиями: новый человек ближайшего будущего // Вопр. философии. – 2008. – ¹ 4.

5.Самохвалова В. И. Контуры постдействительности // Полигнозис. – 1999. – ¹ 2.

6.Тульчинский Г. Л. Постчеловеческая персонология: Новые перспективы свободы и рациональности. – СПб., 2002.

7.Хоружий С. С. Проблема постчеловека, или трансформативная антропология глазами синергийной антропологии // Философские науки. – 2008. – ¹ 2.

8.Бердяев Н. А. Смысл творчества // Бердяев Н. А. Философия свободы. Смысл творчества. – М., 1989.

9.Ортега-и-Гассет Õ. История как система // Ортега-и-Гассет Х. Избранные труды. – М., 1997.

10.Хоружий С. С. Человек и его три дальних удела. Новая антропология на базе древнего опыта // Вопр. философии. – 2003. – ¹ 1.

11.Марсель Г. Человек, ставший проблемой // Марсель Г. Трагическая мудрость философии : Избранные работы. – М., 1995.

12.Ильин И. А. Взгляд в даль. Книга размышлений и упований // Ильин И. А. Собр. соч. : в 10 т. – М., 1998. – Т. 8.

106

Раздел IV. Языковое образование

ÐАЗДЕЛ IV

ЯЗЫКОВОЕ ОБРАЗОВАНИЕ

PART IV. LANGUAGE EDUCATION

ÓÄÊ 13 + 81 + 316.3/.4

РАЗВИТИЕ ЯЗЫКОВОГО ОБРАЗОВАНИЯ В КОНТЕКСТЕ ДИАЛОГА КУЛЬТУР

Ë.П. Загорулько (Новосибирск)

Âстатье рассматривается взаимозависимость проблем мирового развития и современной системы языкового образования. На современном этапе языковое образование формирует способность личности быть социально мобильной в обществе, свободно входить в открытое информационное пространство. Поскольку формирование человека происходит благодаря диалогу культур – родной и неродной, то процесс языкового образования должен осуществляться в диалоге двух миров – мира родной и мира неродной культуры.

Ключевые слова: языковое образование, язык международного общения, диалог культур, глобализация.

THE DEVELOPMENT OF LANGUAGE EDUCATION IN THE

CONTEXT OF THE CULTURES DIALOGUE

L. P. Zagorulko (Novosibirsk)

The article explores the interdependence of the world development problems and the modern system of language education. At the present stage, language education forms the person’s ability to be socially mobile in the society, to enter freely the open information space. Since the formation of the person takes place through the dialogue of cultures (the native and the foreign ones), the process of foreign language education should be carried out in the dialogue between two worlds (the world of native and of the foreign culture).

Key words: language education, international language, dialogue of cultures, globalization.

Не вызывает сомнений, что современные реалии общественного развития влияют на выполняемые языками функции. Исходя из того, что в настоящее время функциями языка являются «установление взаимопонимания между народами – носителями разных языков и культур; обеспечение доступа к многообразию мировой политики и культуры (в широком пони-

Загорулько Любовь Петровна – доцент кафедры иностранных языков НВИ внутренних войск имени генерала армии И. К. Яковлева МВД России.

Å-mail: zalex82@list.ru

107

Профессиональное образование в современном мире, ¹ 3, 2011

мании), в том числе и с помощью средств новых информационных технологий, язык, а, следовательно, и языковое образование выступают в каче- стве важного инструмента успешной жизнедеятельности человека в поликультурном и мультилингвальном сообществе людей. На современном этапе образование в области иностранных языков выступает в качестве «значимого медиума, оно должно формировать сознание личности, ее способность быть социально мобильной в обществе, свободно “входить” в открытое информационное пространство» [1, с. 8].

По мнению Н. Д. Гальсковой и Н. И. Гез, глобализационные интеграционные процессы и в обществе, и в сфере образования, доступ к информационным мировым источникам, к качественному образованию в стране и за рубежом являются теми обстоятельствами, которые свидетельствуют в пользу востребованности неродных языков в современном обществе [1].

Проблемы глобализации затрагивают сегодня основные мировые тенденции развития человеческой цивилизации. Все они своеобразно преломляются в современной системе образования. В новейших философских работах, предметом которых стало рассмотрение сущности глобальных проблем [2–4], показано, что глобальные изменения становятся объективными, с ними связано возникновение ряда мировых проблем, с которыми сегодня уже нельзя не считаться. Геополитические и экономические изменения в мировом развитии нельзя игнорировать. «Анализ современных тенденций глобализации в образовании и их результатов позволяет заклю- чить, что глобализация образования не предполагает равноправия сторон в отношениях. Напротив, вектор двусторонних и многосторонних отношений направлен в сторону интересов технически развитых государств <…>, обладающих колоссальными интеллектуальными и финансовыми ресурсами и навязывающими свои стандарты образования, свой язык и культуру общения, форматы коммуникации, что нередко противоречит национальным особенностям того или иного государства и ведет к вытеснению национального языка и разрушению национальной культурной основы в образовании» [5, с. 252]. Наиболее зримым проявлением глобализации в области языковых отношений является распространение английского языка как языка международного общения.

Сложившуюся ситуацию С. Г. Тер-Минасова комментирует следующим образом: «вторжение глобального языка заставило все народы встрепенуться, очнуться, осознать свою национальную самобытность, глубже оценить свою культуру и свой язык и начать о них заботиться» и привело к «осознанию необходимости изучать иностранные языки» [6, с. 342]. Такого же мнения придерживается и Д. Грэддол. Анализируя языковую ситуацию в Европе, он приходит к выводу, что основное воздействие английского языка скажется на создании новых поколений людей во всем мире, знающих два и более языков (цит. по: [6]), то есть станет стимулом для изучения иностранных языков.

В связи с тем, что существенную роль в интеграционных процессах играет научно-техническая революция, обусловленная складывающейся глобальной инфраструктурой электронных средств хранения, переработки, обработки и передачи информации, роль образования в области иностранных языков, по мнению Н. Д. Гальсковой, трудно переоценить [1, с. 27].

Развитие Интернета было детерминировано как новыми технологическими возможностями, так и социокультурными факторами. По мнению

108

Раздел IV. Языковое образование

В. М. Розина, «в условиях формирования планетарной общности Интернет удовлетворил потребность человека в общении, новых формах взаимодействия, создании новых видов деятельности и занятости. <…> За счет Интернета человек может регулярно получать разнообразную информацию, коммуницировать с людьми, находящимися за тысячи километров или в других странах, создавать виртуальные миры, реализоваться в самых разных отношениях. Интернет становится продолжением человека в пространстве, преображает его способности...» [7, с. 6]. Автор приходит к выводу, что «только Интернет как реальность, совмещающая в себе персональные и глобальные свойства, технику и виртуальное содержание, является той средой, в которой человек сможет реализовать и свое личностное, индивидуальное и свое второе глобальное (планетарное) бытие» [7, с. 22].

Обосновывая свою точку зрения о том, что именно Интернет дает культуре, О. В. Новоженина замечает, что один плюс, который может оправдать многие минусы – это «возможность легкого доступа к неограниченным объемам информации. Какой именно – зависит от самого клиента Сети, но никак не от того, ‘’что там есть’’. Cегодня Интернет перестал быть просто системой хранения и передачи сверхбольших объемов информации и стал новым слоем повседневной реальности, сферой жизнедеятельности огромного числа людей» [8, с. 201]. Барьерами для получения аудиторией информации являются невозможность подключения к Сети и язык общения. Информационный кризис обостряется за счет разноязычного характера создаваемой и используемой информации. Проблема языковой коммуникации – одна из основных социальных проблем в условиях информатизации. Следовательно, индивид должен обладать определенным уровнем информационной культуры, то есть умением целенаправленно работать с информацией не только на родном, но и на иностранном языках.

В условиях перехода к современному информационному обществу, как считает С. Г. Тер-Минасова, «’’мертвые’’ языки превратились в живые и чрезвычайно востребованные. Они стали ключом к мировому сообществу, членом которого стала Россия. Мировое сообщество диктует свои жесткие законы жизни». Необходимо «выживание в условиях беспощадной конкуренции мирового рынка, утверждение политического, экономического, культурного авторитета России в мировом сообществе». Одним из серьезных препятствий, мешающих выполнению этих глобальных задач, является недостаточный уровень знания иностранных языков в нашей стране [6, с. 258].

Предмет «иностранный язык» из мертвой абстракции превращается в насущную реальность, в острую необходимость. Соответственно, меняется и отношение к языковому образованию. В условиях возможностей реального общения появились новые цели, новые задачи, новая мотивация, новые требования. По определению С. Г. Тер-Минасовой, осознание необходимости соизучения языков и культур сыграло роль «живой воды», оживившей «мертвые» языки» [6, с. 258]. Глобализация и быстрое развитие информационных технологий обеспечили больше возможностей для изу- чающих язык использовать его с целью реального, подлинного общения [6, с. 326].

Формирование мировоззрения человека, понимание и принятие чужой культуры, приобщение к мировым ценностям, достижениям науки и техники определяют важность языкового образования для нашего времени.

109

Профессиональное образование в современном мире, ¹ 3, 2011

Владение неродным языком предполагает деятельность, не ограниченную собственным языковым пространством, что становится все более актуальным в условиях интеграционных процессов в мире. Так, обеспече- ние академической мобильности студентов и преподавателей как один из компонентов Болонского процесса предполагает, что студент должен про- учиться в зарубежном вузе семестр или учебный год. При этом следует обратить внимание на то, что он должен обучаться на языке страны пребывания или на английском языке. Возникают новые мотивационные условия, при которых обучающийся видит реальную возможность достижения своих образовательных целей, где язык является необходимым компонентом расширения образовательного поля. Следование нормам и правилам Болонской декларации предполагает значительную самостоятельность обучающихся при овладении знаниями. Следовательно, языковое образование должно дать человеку инструмент для самостоятельного приобретения знаний.

В свете вышесказанного становится ясно, что необходимо переосмыслить роль языкового образования в современных условиях. Важно отметить, что языковое образование в русле новой образовательной политики должно давать дополнительные знания, связанные с разнообразием культур, языков, национальных систем образования в целях естественного вхождения студентов в зону европейского высшего образования.

Поскольку целью языкового образования является развитие личности средствами родного и неродного языков, а содержанием образования – культура как система духовных и материальных ценностей, накопленных обществом, а не только овладение навыками и умениями, Е. И. Пассов определяет образование как «становление человека путем вхождения в культуру, когда, благодаря е¸ присвоению, он становится ее субъектом» [9, с. 32].

Изучение одного или нескольких неродных языков открывает человеку доступ к культуре, лежащей за пределами его непосредственного опыта, и способствует осуществлению межкультурной коммуникации как совокупности специфических процессов взаимодействия партнеров по общению, принадлежащих к разным культурам и языкам, осознающих тот факт, что каждый из них является ‘’другим’’, и понимающих некую ‘’чужеродность’’, ‘’инаковость’’ своего партнера по общению» [1, с. 9].

Приоритетным направлением языкового образования на современном этапе, обусловленного глобализационными процессами, является межкультурная коммуникация. В связи с этим возрастает роль дискурсивной компетенции, представляющей собой знание различных типов дискурсов и правил их построения, а также умение создавать и понимать их с учетом ситуации общения [10].

Неродной язык – это тот инструмент, который позволяет человеку не только свободно ориентироваться в современном обществе, но и расширять свой профессиональный и культурный кругозор в процессе приобщения к разнообразным источникам информации, в том числе и к средствам современных информационных технологий. Вследствие этого, по мнению Н. Д. Гальскова и Н. И. Гез, иноязычное образование как результат предполагает овладение человеком умениями понимать носителя иного языкового образа мира, чужой картины мира [1]. Знание языков, и прежде всего языков международного значения, на современном этапе обществен-

110