2.2. Речь у. Черчилля «Кровь, пот и слезы»

Неудачи внешнеполитического курса привели к смене правительства в Англии. 10 мая 1940 года новым премьер-министром стал У. Черчилль. Встретившись с членами Кабинета Министров 13 мая, он сказал им: «Мне нечего предложить кроме крови, тяжелой работы, слез и пота», и повторил эту фразу позже, когда просил Палату Общин проголосовать за доверие новому коалиционному правительству. Ответ лейбористов был весьма радостным, а консерваторы встретили предложение с холодком, поскольку они все еще хотели видеть в качестве премьер-министра Н. Чемберлена, несмотря на то, что его политика уступок Германии в качестве «противовеса» СССР провалилась. Впервые у людей появилась надежда, однако, У. Черчилль прокомментировал это таким образом: «Бедняги, бедняги. Они мне верят, а я могу им предложить лишь несчастье на довольно долгий срок».

Целью данного выступления было убеждение членов Палаты Общин в правильности принятого новым премьер-министром У. Черчиллем решения о создании коалиционного правительства. Соответственно задачами выступления явились следующие:

1. Указать на критичность ситуации, обусловленную войной с фашистской Германией, заставить аудиторию задуматься о серьезности и опасности положения, а также, задев патриотические чувства, вселить желание бороться до победного конца.

2. Показать и внушить значимость совместных действий, важность единства.

3. Проявить себя в качестве авторитетного, сильного лидера, к которому стоит прислушаться, так как он знает, что делать и не теряет самообладания в критический для страны момент.

4. Доказать оправданность своих действий членам Палаты Общин.

Остановимся подробнее на тех приёмах, которые использует Черчилль для выполнения каждой задачи:

1. Указать на критичность ситуации, обусловленную войной с фашистской Германией, заставить аудиторию задуматься о серьезности и опасности положения, а также, задев патриотические чувства, вселить желание бороться до победного конца.

Премьер-министр эмоционально готовит аудиторию к неизбежному —

беспрецедентному военному конфликту: "I have nothing to offer but blood, toil,

tears and sweat. We have before us an ordeal of the most grievous kind. We have

before us many, many long months of struggle and of suffering " — «Мне нечего

вам предложить кроме крови, тяжелого труда, слез и пота. Мы на пороге

самого мучительного испытания. Перед нами многие, многие месяцы борьбы и страданий». Использование перифразов вместо лексической единицы «война» — "blood, toil, tears and sweat", "an ordeal of the most grievous kind", "many, many long months of struggle and of suffering", является своего рода дисфемизмизацией, заменяющей единицу "war", табуированное, однако, более нейтральное по сравнению с предложенными. Используя эмоционально нагруженную лексику, в значение которой входит компонент «боль» ("pain"), оратор усиливает негативное воздействие: "ordeal — a very unpleasant and painful or difficidt experience" («тяжелое испытание — очень неприятный и болезненный или сложный опыт»), "grievous — having very serious effects or causing great pain" («мучительный, скорбный — имеющий серьезные последствия или причиняющий сильную боль»), "suffering — when you experience physical or mental pain " («страдание - состояние переживания физической или психической боли»). Лексико-синтаксический повтор ("we have before us ") также усиливает воздействие произнесенных слов.

Лексический повтор, а также противопоставление логических цепочек "victory" — "survival" («победа» — «выживание») и "nо victory" — "nо survival" («поражение» — «нет выживания») способствует созданию нагнетающего эффекта и акцентированию идеи о невозможности продолжения жизни без победы: "to wage war, by sea, land and air" - «Вести войну - на море, на земле и в воздухе », "to wage war against a monstrous tyranny" — «вести войну против ужасной тирании»; "victory, victory at all costs, victory in spite of all terror, victory, however long and hard the road may be" - «Победа, победа любой ценой. Победа, несмотря на весь ужас и несмотря насколько долгой и трудной может быть путь»; "without victory, there is no survival" — «без победы нет выживания», "по survival for the British Empire, no survival for all that the British Empire has stood for, no survival for the urge and impulse of the ages" — «без выживания Британской Империи, не выживет и то, что она отстаивала, исчезнет импульс для продвижения человечества к. своей цели»), Идея о трудностях, цене и ужасе усиливается самой семантикой слова "survival" «выживание» — "smb. or smth. that continues to live or exist, especially after coming close to dying or being destroyed or after being in a difficult or threatening situation" («кто-то или что-то продолжающее жить или существовать особенно после близкой смерти или разрушения, или после трудной или опасной ситуации»).

Градация в данном отрывке идет по двум направлениям: первая линия завершается ужасающим выводом о «невозможности, выживания без победы» - "without victory, there is no survival" и обоснованием той «цены», которую нужно заплатить — "all costs", «ужасов» — "all terror" и трудностей, которые нужно преодолеть - "however long and hard the road may be". Вторая линия продолжает идею первой о необходимости победы, рисуя страшную картину будущего в случае поражения: исчезновение Великобритании, ее идеалов и нечто невероятно глобальное - «потеря человечеством импульса к развитию» - "nо survival for the British Empire (all that the British Empire has stood for; the urge and impulse of the ages)". Оратор умело подводит аудиторию к мысли о том, что поражение в войне будет равносильно краху цивилизации. Повтор в этом отрезке выступления слова "all" («весь, всецелый»), усиливает ощущение глобальности и масштабности: "with all our might" («со всей мощью»), "with all the strength" («со всей силой»), "victory at all costs" («победа любой ценой»), "in spite of all terror" («несмотря на весь ужас»), "survival for all that the British Empire" («выживание для всей Британской империи»). У. Черчилль, умело используя эмоциональную силу лексики, приемов повтора и градации создает необходимый эмоциональный фон для излагаемых фактов, что, несомненно, увеличивает силу производимого ими эффекта.

Весьма яркой в выступлении является стратегия конфликта и составляющая ее тактика дискредитации, проявляющиеся в характеристике, которую премьер дает сильному и опасному врагу. Фашистская Германия, поражающая своей жестокостью и методами, страна, развязавшая одну из величайших войн, весьма обоснованно получила название «чудовищной тирании, непревзойденной в темном, прискорбном списке преступлений человечества» ("a monstrous tyranny, never surpassed in the dark, lamentable catalogue of human crime"). Использование только этого перифраза, настолько насыщенного негативными эмоциями, позволяет оратору уничтожить Германию в глазах общественности. Использование идеографических синонимов содержащих компонент «жестокий», «нечестный», «плохой» создает необходимый эмоциональный фон, способствующий более эффективной дискредитации противника: "monstrous - very bad or cruel" («чудовищный - очень плохой или жестокий»), "tyranny - government by a ruler or small group of people who have unlimited power over the people in their country or state and use it unfairly and cruelly " («тирания — правительство, представленное одним человеком или группой людей, имеющих неограниченную власть над людьми в своей стране или штате и использующих эту власть нечестно или жестоко»), "lamentable — deserving severe criticism; very bad" («прискорбный — заслуживающий жесткой критики; очень плохой»), " crime — an illegal act, an immoral or very foolish act or situation" («преступление — неправомерный акт, аморальный или глупый поступок или поведение»).