Б) Проблема материального и идеального
Бытие как противостоящее своему собственному порождению – сущему иногда трактуется как идеальное, противопоставленное материальному. Однако такая интерпретация отношения, в соответствии с которой вторичное и производное выносится на первый план, искажает его подлинный смысл.
Между Бытием и Сущим действительное есть противостояние, но исходным является отношение порождения, отношение целого и части. Поэтому мыслить Бытие как изначально расколотое в себе на материальное и идеальное – значит искажать структуру бытия. Этот способ раз-мышления проистекает из гносеологического принципа философствования и сохраняет все его недостатки.
Вышесказанное не означает отказа от категории идеального. Можно просто сказать, что в той мере, в которой бытие действительно противостоит сущему (материальному), оно является идеальным. Но в то же время никакая попытка мыслить мир как расчлененный на материальное и идеальное не может быть доведена до конца. Она себя рано или поздно самоуничтожает необходимостью реального (в том числе и практического) перехода от вещи к идее[10]. Хайдеггер утверждает, что «вся философия после Платона есть "идеализм" в том однозначном смысле слова, что бытие отыскивается в идее, в идейном и идеальном»[11]. Хотя сам Платон был чрезвычайно далек от понимания идеи (эйдоса вещи) как идеального образования, но логические особенности его метафизики закономерно привели к подобной позиции.
В рамках концепции противоположности материального и идеального в конечном итоге всегда обнаруживается, что идеальное в каком-то отношении материально или обладает таким же статусом существования как обычная вещь (как идеальная, но реальная форма [12] или как объективная черта человеческого общественного бытия [13]). Этот опыт размышления показателен прежде всего в том отношении, что выражает все категориальное неудобство мыслить отношение Бытия и Сущего как отношение идеального и материального.
Попытка противопоставить идеальное и материальное как субъективное (субъективный образ) объективному – приводит к близким категориальным неувязкам. Субъективные состояния, которые не могут быть фиксированы с позиции внешнего наблюдателя, но выступают как данность сущего (живого) самому себе, невозможно приписать только человеку. Рефлексивное отношение к своему наличному бытию присуще как минимум всему живому. Сказать, что субъективное состояние боли - идеально - вполне возможно, но гораздо корректнее определить его как бытийное состояние (нахождение в длении становления), при таком подходе мы просто допускаем, что некоторому сущему становится открытым континуум Бытия.
Бытие как мир возможностей
Прежде всего, бытие раскрывается как континуум возможностей сущего (условие его возможности). Такое понимание бытия (но только в одном из своих определений) является вполне традиционным в европейской философии, восходит, скорее всего, к Аристотелю и встречается у многих философов.
Несомненная реальность возможного представляет один из парадоксов Бытия. С одной стороны, ясно, что возможности данной вещи не есть нечто существующее (по крайней мере они существуют не так, как сама вещь), но, с другой стороны, возможность быть иной, получить в данный момент несуществующее свойство - неотъемлема от вещи. Вещь нельзя помыслить без ее возможностей. Таким образом, вещь пребывает в континууме возможностей, что есть ее бытийная определенность.
Категория отношение ближайшим образом связана с возможностью. Отношение есть то пространственно не локализованное место, где происходит процесс реализации возможностей. Сказать, что вещь находится в отношении это и значит указать на область её возможных свойств.
Возможность есть онтологическое основание феномена свободы. (А может быть мир возможностей есть несовершенное выражение мира свободы). Ибо возможности вещей самих по себе «несовершенны». В идею возможности (как условия свободы) входит тот смысл, что в сущности вещи есть содержание, которое далеко не полностью реализуется в её наличном существовании. Но сама по себе вещь не может реализовать потенции своей сущности, поскольку она подчинена необходимости естественного порядка вещей (естественным законам) и единственное, что с ней может произойти - это какая-нибудь случайность, т.е. такое изменение, которое не затрагивает внутреннюю сущность. Случайность это и есть несовершенная возможность.
Возможность камня стать скульптурой реализуется благодаря человеку. Видение вещи в поле её возможностей (а это и значит на уровне её сущности) есть основополагающая способность разума (сознания).
Чувственный и осознанный образ вещи далеко не совпадают. Достаточно вдуматься в осознанный образ, чтобы заметить: образ содержит знание о инобытии вещи (чем она была раньше, как она может возникнуть, во что она может превратиться). Вот почему мы и утверждаем, что мысль разворачивается только в континууме возможностей или принадлежит сфере бытия.
Человеку определена миссия - разворачивать возможности, заключенные в Мире. Он создает новые материалы, технические устройства, селекционирует растения, пишет картины и пр.
Как относятся истинные человеческие произведения к сущему самому по себе? Истинные произведения имеют статус действительности.
Действительность (по Гегелю) "это не то что есть, а то, что должно быть и есть". "Действительность есть сущность (понятие), целиком проявившая себя во вне" или такая вещь, "сущность и существование которой тождественны".