2 6 Жюль Камбон и Гарольд Никольсон

веты и рекомендации могли бы внести значительный вклад в развитие современной дипломатической теории и практики. Эти пробелы пока что приходится восполнять классическими трудами дипломатов прошлого.

Почти все труды по дипломатической теории и практике, включенные в серию «Классика дипломатии», были написаны довольно давно, несколько веков назад, и потому в тех частях, где говорится о практической деятельности, могут показаться кому-то устаревшими. Между тем, их, конечно, нельзя рассмат­ривать исключительно как диковинные, но в целом беспо­лезные раритеты, где излагаются абстрактные философские рассуждения или рассказывается о нравах и обычаях прошлых времен. На самом деле, многие сведения, содержащиеся в этих книгах, и приведенные в них исторические примеры имеют вполне самостоятельную ценность и могут принести немалую практическую пользу для тех, кто даст себе труд их проанализировать.

Представленные в данном издании произведения Жюля Камбона и Гарольда Никольсона содержат квинтэссенцию их опыта на дипломатическом поприще и размышлений о дипломатической теории и практике как давнего прошлого, так и той эпохи, в какую жили сами авторы. Эти две книги — своеобразный мостик от «классической эпохи» дипломатии, когда дипломатическое искусство поднялось на невиданные высоты (XVI—XIX вв.), к нашему времени, когда это искусство перестало быть исключительной принадлежностью внешней политики и органически вошло во многие другие сферы жиз­ни, в которых ведение официальных переговоров составляет важную часть деятельности.

Проф. О. О. Хохлышева,

доктор исторических наук, кандидат юридических наук,

зав. кафедрой международного права

Нижегородского государственного университета

Жюль Камбон

Дипломат

Выражаю искреннюю признательность Мари-Ноэль Пан и Лео Головину за помощь в постижении глубин француз­ского языка и национального характера французов.

Л. С.

Глава первая

Дипломат

...нелепо желать судить о столь многообразных вещах, сравнивая их лишь в одном отношении¹.

Монтенъ*"²

не знаю деятельности более разнообразной, чем ре­месло дипломата. Во всяком случае нет другой такой профессии, где было бы меньше твердых правил и больше традиций, где для достижения успеха нужно было бы проявить больше настойчивости, а сам успех сильнее бы зависел от игры случая, где так необходима была бы строгая дисциплинированность и где от человека требо­валась бы большая твердость характера и независимость ума. У каждой нации свои нравы, свои предрассудки, своя манера выражать чувства. Живя за границей, послы не отрешаются от всего этого, но, так как их миссия заключается в том, что­бы служить своей стране, не создавая вокруг себя атмосферы враждебности, то они, естественно, стараются, насколько возможно, приспособиться к чужому образу жизни и мыслей. Это часто сбивает с толку широкую публику, которая не пони­мает, как сложна роль дипломатов, и потому склонна судить их без снисхождения. Это отношение выразил Лабрюйер, когда назвал дипломатов хамелеонами*. Он упрекал их в том,

¹ Пер. Ф. А. Коган-Бернштейн.

2 о

•здесь и далее звездочки отсылают к примечаниям в конце книги.

Жюлъ Камбон. Дипломат

Жюлъ Камбон. Дипломат о 1

что они принимают в расчет время, место, обстоятельства, нрав и характер людей и заключал, что все их «политические хитрости служат одной задаче — не даться в обман самому и обмануть других»'.

Могло бы показаться удивительным, что подобное суждение вышло из-под пера такого галантного человека, каким был Лабрюйер, если бы мы не знали условий, в каких он жил. Свою жизнь он провел в доме Конде в качестве приближенного, занимая видное, но вместе с тем подчиненное положение. С важными делами, о которых говорили вокруг, он был знаком лишь поверхностно. Его задевало, что в фаворе были ловкие интриганы, подобные Гурвилю. Этим, несомненно, и объясня­ется горечь его слов. Ларошфуко, имевший опыт практичес­кой деятельности, более правильно замечает*, что «обмануть человека легче всего тогда, когда он хочет обмануть нас»². В самом деле, совсем не так глупо принимать в расчет время, место, обстоятельства и характер людей, с которыми ведешь переговоры: это свидетельствует о благоразумии; и нельзя называть обманщиком того, кто проявляет сдержанность и умеет выжидать.

В действительности, дипломата выделяет из толпы то, что он внешне чужд ее страстям: он обязан соблюдать профессио­нальную выдержку, которая вызывает удивление. Во Франции, где, как правило, стремятся к определенности, не признают нюансов и питают пристрастие к логике, особенно склонны признавать искренними только тех, кто, не стесняясь, громко высказывает свое мнение, пусть и составленное второпях. Здесь не любят хранителей тайн, какими выступают послы.

Северные народы проявляют свои чувства по-иному. Пусть даже мы оставим в стороне своего рода бессознательное фа­рисейство, которое часто встречается у англосаксов, но, когда живешь в Германии, больше всего поражаешься, как сильно в

¹ Пер. Ю. Корнеева и Э. Линецкой.

² Пер. Э. Линецкой.