Этнография и социальная (культурная) антропология:

У истоков разработки политантропологической теории, безусловно, стоял выдающийся американский антрополог Льюис Генри Морган (1818—1881). В своих книгах «Лига ходеносауни, или ирокезов» (1851; ру"с. пер. 1983) и «Древнее общество» (1877; рус. пер. 1934) он уделил большое внимание фермам социальной организации доисторических обществ. В последней книге Морган выделил две стадии в политической эволюции: (1) социальную организацию, основанную на родах, фратриях и племенах, и (2) организацию политическую, основанную на территориальных отношениях и частной собственности. Переход от родоплеменной организации к государству осуществлялся, согласно Моргану, в форме «военной демократии».

Во многом может быть охарактеризован как предтеча политической антропологии основной труд сэра Генри Мейна «Древний закон» (1861). Сравнительный анализ индоевропейских социальных институтов с обобщением 2-ух революций в общественном развитии:

1. переход от обществ, основанных на принципе социального статуса к обществам "договора";

2. переход от социальных организаций на основе родства к "локальному соседству" как основе "совместного политического действия'¹

Вильям Маклеод. "Происхождение государства/^рассмотренное в свете данных о жизни аборигенов Северной Америки" (1924). Систематизация результатов американских этнографов.

Джеймс Джордж Фрэзер. Золотая ветвь. (1922). Связь между властью и сакральным: магия, религия, власть.

Американец (но влияние британской школы) Александр Гольденвапзер (1880-1940). Изучал политические системы североамериканских ирокезов. Его работа 1923 г.: "Психология и культура". О пищевых запретах и социально-возрастной стратификации архаических народов.

И уж конечно, как политико-антропологическое исследование следует рассматривать и книгу американца Роберта Лоуи «Возникновение госу­дарства» (1927). Исследовал роль внутренних и внешних факторов при образовании государств. Сознательное дистанцирование от политической философии., только факты. Работа Лоуи "Примитивное общество" в 30-ые годы. Исследование сегментарных (безгосударственных) обществ.

Причем речь идет в данном случае о трудах, написанных этнографами или построенных главным образом на этнографических материалах. Если же иметь в виду и те, какие созданы скорее в рамках общей политологии, как мы определили бы сейчас, скажем, вспомнить хотя бы имена Л. Гумпловича или Ф. Оппенгеймера.

Если говорить о предпосылках, обусловивших конституирование политической антропологии в качестве самостоятельной антропологической (этнографической) дисциплины, то приходится отметить, что помимо объективной логики развития науки немаловажную роль сыграли сугубо практические потребности европейских колониальных держав. ...Когда в колониях административная система более или менее устоялась, наметилась вполне определенная тенденция к использованию данных этнографических исследований для ее совершенствования. И имен­но к этому времени и относится формирование политической антропологии. Широко распространенная в колониях Великобритании система так называемого «непрямого» управления (indirect rule) требовала

Функционалисты призывали изучать культуру в синхронном аспекте, отказываясь при этом от исторических реконструкций. Так, в «Африканских политических си­стемах» все рассматриваемые общества были разбиты на две группы. В группу А редакторы включили шесть обществ (primitive state) с централизованной властью вождей или царей, административными и юридическими институтами, статусным и имущественным неравенством. К группе В были отнесены три так называемых безгосударственных (stateless) или ацефальных (т. е. «безголовых») общества. Эти общества основывались на родственных связях или «сегментарной» инфра­структуре (Fortes, Evans-Pritchard 1940: 5—7). Функциональные изменения хорошо помогают интерпретациям в биологии. Естественный отбор, влияние внешних факторов вынуждают организм модифицировать те или черты, которые повышают его адаптивность. Однако социальные системы не поддаются аналогичному истолкованию. Они более динамичны, нестабильны. Людям свойст­венно ошибаться, и выбранные альтернативы не всегда являются наилучшими (Литтл 1998). Впоследствии такая методология была подвергнута серьезной кри­тике за антиисторизм.

В последующие десятилетия британскими антропологами (а также исследователями других стран, находившимися под влиянием данной школы) было выполнено большое количество исследований, посвященных изучению политики, власти, идеологии в колониальных и постколониальных обществах Африки, Азии, Океании, Латинской Америки (Э. Геллнер, М. Глакмэн, Л. Мэйр, Г

Саутхолл, М. Смит, Л.„Фоллерс, И. Шапера и др.). Со второй половинья 50-х годов началось быстрое расширение географического ареала, в который

стали осуществляться политико-антропологические исследования: включением сначала Южной Азии (в частности, на материале народов Индостанско-го полуострова построены еще одна классическая работа британской политантропологии — книга Ф. Бейли об общих проблемах изучения политической деятельности — и, пожалуй, не менее известное исследование норвежского ученого Ф. Барта о политической организации пуштунских племен¹⁰), а затем также и Океании и Нового Света, прежде всего Латинской Америки. Причем в этих исследованиях все более активную роль стали играть ученые других стран, в первую очередь американские.