1.1. Империя: цель и цена

В ХОДЕ Перестройки, когда вчерашним диссидентам были отданы все трибуны, критика «имперского синдрома», «имперского мышления» (подогреваемая западными экспертами и «голосами») вмиг достигла гомерического размаха. Это делалось ради конкретной цели: чтобы закрепить не просто раздел СССР, но именно его скорый раздел по несправедливым границам, отсекающим от материнской русской нации часть русского народа и исторические русские территории. Сказать доброе слово о российской или советской империи, признаться в имперских чувствах стало в то время «неприлично». Поэтому, кстати, у «неприличного» слова «Империя» появились свои «приличные» эвфемизмы: «Большая Россия», «историческая Россия», «СНГ» и т.п., симпатий к которым стесняться было уже не обязательно.

Сегодня, когда крах «реформ» и их обманная сущность стали для всех очевидны, ценности изменились, и робкие еще вчера «имперцы» возвышают голос, чувствуя, что еще немного и они, пожалуй, вновь войдут – если не в ту же воду, то в моду.

Диалектика истории (проигнорированная и западными экспертами, и российскими диссидентами), однако, такова, что сегодня благо и опасность в очередной раз поменялись местами как для евреев, так и для русских. О благе для русских мы подробнее поговорим в другом месте. Что же касается евреев, чьи диссидентствующие представители еще недавно старались разрушить империю, то для них пришло время опомниться, одуматься, дать обратный ход. Сотни тысяч евреев оказались, по сути, заперты на просторах бывшего СССР и нынешней России. «Крикуны уехали, а нам тут жить с этими русскими (хохлами, казахами, латышами и т.д.)», – поняли они. И решили: не вышло в свое время с Коминтерном – так пусть же вновь будет многонациональная Империя!

Евреев (в том числе и даже в особенности полукровок), ратующих сегодня за восстановление империи, – много. Наверняка с такими знаком и мой читатель. Поэтому я ограничусь только несколькими яркими, показательными примерами, которые позволяют продемонстрировать, что стоит за «еврейским империализмом» и как евреям удается эксплуатировать русскую ностальгию по имперскому величию.

ПРИДЯ осенью 1996 года в Российский общественно-политический центр на семинар по национальной идее (его вел А.Н. Савельев), я заметил среди участников высокого человека с яркой семитской наружностью. Он сидел рядом с известным протоиереем о. Владиславом Свешниковым (в дальнейшем мне пришлось критиковать его брошюру «Заметки о национализме подлинном и мнимом»²⁴), демонстрируя явную дружескую близость. Я вспомнил сего витринного представителя еврейской типажности: это был В.Л.Махнач. Незадолго до этого он поверг меня в шок, когда выступал с трибуны Конгресса русских общин, перемежая свою речь вводными типа: «Мы, русские…», «У нас, русских…» Увидев этого «знатного русского» на семинаре по русской идее в РОПЦе, я спросил у сидевшего рядом С.П. Пыхтина: «А что тут делает этот господин – ведь он же еврей?». «Еврей, – подтвердил Пыхтин. – Но он за нас».

Что ж, за нас – так за нас. Не мне ходить со своим уставом в чужой монастырь. Но суть этого «за нас» я вскоре постиг на очередном семинаре в РОПЦе, посвященном как раз теме имперской перспективы России.

Основным докладчиком был именно Махнач. Эрудированно и страстно он говорил о необходимости и неизбежности воссоздания многонациональной империи (с центром в современной России), цементом для которой должна стать православная вера. Докладчик, потупившись, нашел в себе мужество честно признать, что основная тяжесть создания «Православной Империи» ляжет на плечи русского народа и потребует от него крайнего напряжения и без того подорванных сил. Но это признание не подвигло Махнача снять саму задачу. Оно и понятно: жертвенность входит в число христианских добродетелей (хотя вообще-то жертвовать за чужой счет не принято и у христиан).

В ходе полемики мне пришлось взять слово, чтобы напомнить об опасности идеократического подхода к подобным проблемам, когда, признавая сквозь зубы губительность исполнения того или иного плана для нашего народа, упорные идеократы настаивают на этом исполнении ради торжества своей идеи-фикс. Мне пришлось напомнить о прямых предшественниках Махнача (я не стал подчеркивать их еврейское происхождение, но слушатели поняли), с легкой душой постеливших русский народ под ноги триумфальному шествию интернациональной коммунистической империи, точно так же, как сам Махнач готов постелить его под ноги интернациональной православной империи. Прекрасно понимая, что создание таковой – есть неподъемный груз для русских, махначи, несмотря на это (не хочется говорить: именно поэтому), готовы взвалить его на нас. Бестрепетно и «с любовью».

Вышеописанный эпизод не был случайностью: на почве православия и имперской идеи Махнач и до этого был близок соответствующим кругам в русском движении. Сегодня он существует с этими кругами в теснейшем симбиозе. Он входил, вместе с Савельевым, в редколлегию «Вестника КРО», шеф-редактором которого значился Пыхтин (в группу, так сказать, идеологического обеспечения КРО), а сегодня входит вместе с обоими в редколлегию «издания русской консервативной мысли» – альманаха «Золотой лев». Числится он и среди авторов подготовленного Савельевым сборника «Неизбежность империи» (М., 1997). Выступая в Комитете по вопросам геополитики Госдумы на семинаре «Ультрафиолет» в ходе презентации «Золотого льва», Махнач расхваливал коллег, подробно объясняя, чем именно данный альманах ему близок и почему прельщает его сотрудничеством. Я бы на месте русских членов редколлегии после таких комплиментов серьезно задумался о своих глубоких концептуальных провалах, но их, по-видимому, подобная витрина альманаха вполне устраивает. Будучи на порядок умнее и образованнее своих коллег, Махнач льстит им не только своими речами, но и самим фактом сотрудничества: его статьи – едва ли не единственная профессиональная публицистика в «Золотом льве». Он сумел стать нужным для русских соредакторов. Зачем альманах (и вообще подобное окружение) нужен самому Махначу – другой вопрос. Каждому, как известно, – свое.

КЛЕРИКАЛЬНЫЙ империализм Махнача, демонстративно рассматривающий русских как «ракету-носитель», выносящую, прежде чем стать опустошенной и отброшенной, на орбиту времени «спутник» – интернациональную христианскую идеократию, в высшей степени показателен. Но, конечно, не православной клерикальностью (это лишь частный случай империализма как концепции), а соотнесенностью цели и цены. В ней – все дело.

Откровение состоит именно в этом: цель – многонациональная империя; цена – русский народ.

Здесь самое время сделать отступление на тему «патриотизм и национализм».