1yaskevich_ya_s_lukashevich_v_k_filosofiya_i_metodologiya_nau

10.5. Методологические и социокультурные предпосылки становления современной науки

Современная наука сохранила ряд фундаментальных харак­ теристик пауки предшествующих периодов, прежде всего — обеспечивающих ее особый гносеологический статубереди мно­ гообразных форм духовного освоения реальности. (О них шла речь ранее, когда анализировались особенности научного поз­ нания в его отличии от внепаучного.) Вместе с тем, как и наука 1 любого исторического периода, она имеет свою специфику.

Для того чтобы достаточно полно и адекватно осмыслить4] особенности современной науки, необходимо выявить предпо­ сылки ее эволюции в качественно новое состояние по сравне­ нию с наукой XIX в. В их совокупности выделяют две группы.

Первая группа включает методологические предпосылки, отражающие действие преимущественно внутринаучных фак­ торов:

•создание и использование в научном познании новых . средств и методов исследования;

•культивирование новых принципов научной работы, си­ стематизации знания и построения объяснительных схем;

•обоснование качественно нового целостного образа позна­ вательной деятельности в науке, сопряженного с представлени- ] ем о типе научной рациональности.

Вторая группа охватывает совокупность социокультурных предпосылок, которые выражают:

•изменение места и роли науки в различных сферах жизне- i деятельности общества;

•социально культивируемые критерии ценности и оценки научного знания;

•отношение социума к научному сообществу в целом и от- 1 дельным группам его участников;

•проведение осмысленной научно-технической политики на государственном уровне и др.

Если последовательно придерживаться общепринятого пони- i мания науки как многогранного социокультурного феномена, включающего пять основных аспектов, то системная характе­ ристика действия отмеченных предпосылок должна содержать сведения по каждому из них. Иными словами, необходимо опи­ сать особенности становления современной науки как особого типа деятельности, системы знаний, социального института, производительной силы и формы общественного сознания, сравнив при этом современную (постнеклассическую) науку с

неклассической, которую она сменила в середине XX в. и кото­ рая в свою очередь на рубеже XIX—XX вв. пришла на смену классической науке, сформировавшейся в ходе становления дисциплинарно организованного знания.

Во второй половине XX в. наука как специфическая дея­ тельность претерпела ряд изменений революционного характе­ ра. Ее средства, созданные на основе фундаментального научно­ го знания (ускорители, радиотелескопы, быстродействующие установки химического анализа, компьютер, тоннельный скани­ рующий микроскоп и др.) на много порядков расширили диапа­ зон охвата подлежащей изучению реальности и повысили точ­ ность эмпирических данных. Быстродействующие установки химического анализа и компьютеры дали возможность в реаль­ ном времени контролировать и корректировать ход научного исследования, моделировать его возможные варианты на осно­ ве математического знания. Изменения в исследовательском инструментарии современной науки обеспечили такие ее харак­ теристики, как модельность, математизация, кибернетизация. Последние получили по сравнению с периодом неклассической науки новые, более широкие возможности;, активно использу­ ются абстрактное моделирование, сценарный подход, одноразо­ вый эксперимент.

Благодаря возросшему потенциалу средств исследования в сферу научного освоения были вовлечены новые объекты и сфе­ ры реальности: кварки и протокварки (внеметагалактические образования), стволовые клетки, большие самоорганизующие­ ся системы и др. Но в наибольшей степени, очевидно, изменил­ ся исследовательский инструментарий науки, представленный системой ее оснований, прежде всего — способы репрезентации изучаемых объектов и схемы объяснения. Как проявление ди­ намики оснований современной науки отмечают доминирова­ ние синергетической картины исследуемой реальности (нели­ нейность и синергизм). Нарастание значимости принципов ре­ лятивизма (понимаемого прежде всего как соотносительность характера полученного знания со спецификой используемых средств), дополнительности, соответствия, симметрии и других, воспринятых от неклассической науки, в современной науке имело очень важные следствия, связанные с изменением роли субъективной составляющей в анализируемых процессах.

Исследователь, обладающий набором определенных позна­ вательных способностей и духовных качеств (ценностей, ориен­ тации, критериев приемлемости), в классической науке пред­ ставлялся как беспристрастный внешний наблюдатель; в не­ классической — как субъект познавательной деятельности, сво-

бодный в выборе средств и методов исследования и учитываю­ щий их воздействие на характер конечного познавательного результата; в постнеклассической — как источник познава­ тельной активности, включенный в исследуемый объект и зада­ ющий схемы объяснения, которые содержат в качестве' Ключе-] вых элементов его цели и потребности. Это главное, что отличает постнеклассическую науку от неклассической. Данную харак­ теристику можно интерпретировать как один из предельных случаев интегративности — принципа, унаследованного от не­ классической науки.

Наиболее общие характеристики исследовательского инстру­ ментария классической, неклассической и постнеклассической науки получили отражение в так называемой исторической концепции научной рациональности, разработанной B.C. Степиным1. Он выделяет классический, неклассический и постней классический типы научной рациональности.

Классический тип научной рациональности подразумевал при теоретическом описании и объяснении выполнение требо­ вания элиминации всего, что относится к субъекту, средствам и операциям его деятельности. Это считалось необходимым усло­ вием истинности (объективности) знаний. Соответственно вне поля философско-методологической рефлексии оказывались цели науки, их ценностные установки — т.е. фактически вся система предпосылочного знания в ее обусловленности домини­ рующими в культуре мировоззренческими представлениями, деятельностными установками и ценностными ориентациями.

Неклассический тип научной рациональности проявлял' склонность к рефлексивному осмыслению связей между знания­ ми об исследуемом объекте и спецификой используемых позна­ вательных средств и соответственно познавательных операций. Это один из основных критериев научности исследования и объективности (истинности) его результата. Но по-прежнему неэксплицированными оставались связи между внутринаучными и социокультурными ценностями и целями.

Постнеклассический тип научной рациональности учи­ тывает соотнесенность результата исследования как со специ­ фикой познавательных средств и операций, так И с ценностноцелевыми структурами науки и социума в их взаимосвязи.

Современная наука показывает все более интенсивную на­ правленность на связь с другими сферами жизнедеятельности общества, прежде всего — производственной сферой. Это про-

1 Степин. B.C. Философская антропология и философия науки / B.C. Степин— М., 1992; Степин. В.С. Теоретическое звание / B.C. Степин. — М., 2004.

230

является в увеличении удельной составляющей прикладных и программно-целевых исследований, а в фундаментальных ис­ следованиях — в нарастании доли ориентированных фундамен­ тальных исследований. Усиление «технологической» направлен­ ности результатов научных исследований напрямую связало их большой цикл со сферой управленческой деятельности, приро­ допользованием , здравоохранением, образованием. Современ­ ная наука — это не только непосредственная производительная сила, но и мощный ресурс повышения эффективности любой сферы деятельности.

Кардинальные изменения науки в ее деятельностном аспек­ те существенно изменили систему научных знаний как резуль­ тата познавательной деятельности, организованной в форме науки. Наряду с характеристиками научного знания, непосред­ ственно коррелирующими с инструментальными характерис­ тиками современной науки (релятивизм, дополнительность, со­ ответствие, интегративизм и др.), и увеличением доли знания технологической направленности следует особо выделить уси­ ливающуюся роль форм компьютерной репрезентации знаний

иновые перспективы дифференциации и интеграции знания.

Вэтих процессах явно нарастает значение одной из разновид­ ностей интеграции научного знания, названной академиком Б.М. Кедровым пивотацией (от фр. pivot — стержень): содер­ жание конкретных наук как бы пронизывается данными наук абстрактных, обеспечивая более стройную структуру и более широкие возможности приращения предметного знания. В на­ стоящее время наряду с математикой и кибернетикой эту функ­ цию довольно успешно выполняет цикл системологических наук (общая теория систем, синергетика и др.).

Как социальный институт современная наука претерпела изменения, видимые даже профессионально неподготовленному человеку. Это интенсивный рост общей численности научного сообщества, в частности, его удвоение в 60—70-е гг. XX в. в го­ сударствах, имеющих развитую науку, усложнение его струк­ туры и управленческого аппарата, который координирует науч­ ные исследования и отвечает за связи науки с другими сферами жизнедеятельности общества. Рост масштабов и влиятельности внутринаучной бюрократии во многом определяет особенности современной науки как социального института (позитивные и негативные, явные и труднонаблюдаемые). Далее им будет по­ священа отдельная тема.

Современная наука как производительная сила обрела ряд новых характеристик, несвойственных неклассической, а тем

231

более классической науке. Это растущая технологическая на­ правленность ее исследований, в частности разработка и внед­ рение в сферы производственной деятельности высоких инфор­ мационных технологий;'не только инициирование, но и реализа­ ция в производстве инновационных процессов с сопутствующим коммерческим риском; законодательное регулирование отноше­ ний интеллектуальной собственности в условиях ее коммерче­ ского использования; низкая предсказуемость долгосрочных поя следствий инновационной деятельности по многим научно-тех­ ническим направлениям (наиболее показательна 'Ситуация с производством и потреблением генетически модифицированных продуктов питания)*: В целом развитие современной науки как1 производительной силы коррелирует с увеличением объема меж­ дисциплинарных и проблемно-ориентированных исследований.

Современная наука как форма общественного сознания так­ же отмечена рядом характеристик, не присущих классической и неклассической науке. Важнейшая из них — отход от пони- : мания научного знания как ценностно-нейтрального духовного! явления, обусловивший усиление связей науки с этикой, поли­ тикой, правом. При всей противоречивости отношения социума К'науке сознательное культивирование стиля научного мышле­ ния или его отдельных компонентов — также одна из сущест­ венных характеристик современной постнеклассической науки.

Аналогичные тенденции отмечаются в связи с интегративностью как одним из принципов:исследовательской деятельности и про- < цессом создания общенаучной картины мира (разумеется, Здесь I современная наука далека от статуса непререкаемого мировоз­ зренческого авторитета, который имела классическая наука).

10.6. Функции науки в современном обществе

Особенности современной постнеклассической науки суще­ ственно повлияли на динамику выполняемых ею в обществе и культуре функций, основными из которых являются: а) куль­ турно-мировоззренческая; б) функция непосредственной произ­ водительной силы; в) функция социальной силы.

В рамках культурно-мировоззренческой функции наука является одним из основных средств создания и трансляции в общественное сознание мировоззренческих представлений и норм. Она во многом определяет характер предметных пред­ ставлений о мире и месте в нем человека, выделяет человека как активное существо, находящееся в деятельностном отно­ шении к миру. Особое значение в этом плане имеют данные

232

фундаментальных и гуманитарных (особенно антропологичес­ кого цикла) наук.

Наука в наибольшей степени способствовала становлению и укоренению в массовом сознании установки о природе как упо­ рядоченном образовании, познав законы которого человек спо­ собен посредством техники контролировать и направлять в не­ обходимое русло процессы, происходящие в природе, удовлет­ воряя тем самым свои растущие потребности. В этой мировоз­ зренческой посылке заложено основание квалификации науки как сферы духовной деятельности, выполняющей функцию не­ посредственной производительной силы, поскольку наука пред­ ставляется как одна из важнейших составляющих производи­ тельных сил и фактор их развития. Хотя в таковые она превра­ тилась далеко не сразу. В полной мере эту функцию реализовала лишь постнеклассическая наука.

Наука как социальная сила — это средство достижения со­ циальной справедливости и разумного общественного устрой­ ства. Однако нотнеклассическая наука пока не вернула влияния на социальную динамику общества, которым она обладала в свой классический период.

Разумеется, это очень общее и в определенной мере идеализи­ рованное представление о функциях науки в обществе, не учи­ тывающее ее сложного взаимодействия с другими культурны­ ми реалиями и социальными институтами. Науке, являющейся в рамках современной техногенной цивилизации одним из глав­ ных средств решения проблем последней, в любом из совре­ менных обществ достаточно четко определены пределы ее авто­ номии. Прежде всего возможности развития науки ограничены размерами ее финансирования. Так, в развитых странах на нау­ ку затрачивается 2—3 % валового национального продукта.

Ученые далеко не всегда свободны в выборе направлений и проблем исследовательской работы, довольно жестко определя­ емых характером государственной научно-технической поли­ тики. Наука также испытывает давление социума при выборе методов исследования и оценке полученных результатов, но более всего — в требованиях своевременного решения стоящих перед обществом проблем в самых разнообразных областях жизнедеятельности.

Научные силы но-прежнему в определенной мере отвлека­ ются на противостояние крайностям обыденного и других форм общественного сознания, а также внутри- и околонаучным про­ цессам, именуемым квази- (пара-, лже-, анти-) наукой.

10.7. Феномен квазинауки

Как явление культуры наука возникла и развивалась под воздействием доминирующей направленности на ограничение сферы субъективного • (эмоций, предрассудков, эстетических предпочтений и др.) в познавательном отношении к реальности | и в результирующем его знании. Данная установка поставила• науку в оппозицию к традиционным формам духовного освое­ ния мира: религии, искусству, нравственности, обыденному! здравому смыслу, политике, а со временем — и к философии в лице ее определенных течений. Особенно наглядно это прояви­ лось с началом становления экспериментально-математическо­ го естествознания. Идеологи новой науки, сознавая различия способов духовного освоения реальности в форме науки и в от­ меченных выше формах, поступили мудро, пойдя на компро­ миссное разделение сфер их компетенции. Наиболее показа­ тельные исторические свидетельства этому — устав и другие документы лондонского Королевского общества, а также пись­ ма — ответы по поводу обсуждения его членами проблем, выхо­ дящих за рамки принятых компетенций.

«Королевское общество, — отмечалось в письме автору философ- ско-теологической работы Э. Лейхнеру, — не заинтересовано в знании по схоластическим и теологическим материям, поскольку единствен­ ная его задача — культивировать знание о природе и полезных искус­ ствах с помощью наблюдения и эксперимента и расширять его ради обеспечения безопасности и благосостояния человечества. Таковы гра­ ницы деятельности британской ассамблеи философов, как они опреде­ лены королевской хартией, и ее члены не считают возможным нару­ шать эти границы»1.

Однако то, что оправдывалось необходимостью охранять за­ рождавшееся экспериментально-математическое естествознание от давления со стороны традиционных структур духовной и со­ циальной сфер, явно не срабатывало в последующем. Особенно с того времени, когда развитие науки обусловило существен­ ную трансформацию образования и конъюнктуры рынка това­ ров (услуг) и когда она начала претендовать на заполнение ду­ ховного вакуума и на роль ведущего духовного фактора разви­ тия общества. В этих условиях в рядах ее оппонентов оказыва­ лись как традиционные формы духовного освоения реальности (мифология, магия, оккультизм, религия), возникшие задолго И независимо от науки, так и формы, в определенном отноше-

1 Философия и методология науки: учеб. пособие / под ред. В.И. Купцова. — М.,

1096. — С. 52.

284

нии близкие науке: предшествующие ей генетически (кабали­ стика, астрология, алхимия и др.), а также возникшие на волне ее собственного развития (парапсихология, телекинез, уфоло­ гия и др.). Последние весомо отличаются от традиционных форм духовного освоения реальности прежде всего тем, что су­ ществуют во-многом благодаря развитию науки и, более того, стремятся использовать ее принципы организации и инстру­ ментарий, дублируют ее социальные функции, т.е. очень часто не открыто противостоят' науке, а мимикрируют под нее, пре­ тендуя на решение проблем переднего края науки.

Такого рода явления квалифицируют как квази-, пара-, л же-, псевдонауку. В широком смысле квази наука — это со­ вокупность разнокачественных способов духовного освоения реальности, конкурирующих, с наукой за духовное лидерство в сфере общественного сознания и активно имитирующих ее ин­ теллектуальные технологии. Они существовали всегда парал­ лельно с наукой. Их масштабы и характер определялись социо­ культурной и общественно-политической спецификой конкрет­ ного исторического времени и места.

В чем специфика нынешних проявлений квазинауки? Преж­ де всего — в ее масштабах и интенсивности пропаганды, в том числе электронными средствами, в растущей восприимчивости к ней со стороны социума (особенно в периоды социальной неста­ бильности) и в частности — определенных слоев гуманитарной интеллигенции, нередко оценивающей квазинауку как высшее (по отношению к современной науке) знание. Последний тезис наиболее часто подкрепляется «историческим» аргументом: современная наука с ее принципами воспроизводимости ре­ зультата и контролируемости путей его получения существует всего лишь около четырехсот лет, в то время как магия, оккуль­ тизм, телекинез и другие формы квазинауки — свыше сорока тысяч лет, т.е. со времени существования человека.

Среди причин возрастания удельного веса квазинаучных представлений в общественном сознании исследователи отмеча­ ют негативные последствия научно-технического прогресса, не­ адекватно высокую стоимость ряда научных проектов (прежде всего исследований в области космоса и физики высоких энер­ гий), постоянное повышение барьера, который разделяет науч­ но-техническую и гуманитарную интеллигенцию, поскольку по­ стоянно возрастает степень абстрактности теоретического зна­ ния и усложняется экспериментальный инструментарий науки1.

1 Дынин, В.И. Формирование адекватного образа науки как необходимый эле­ мент гуманитарного образовании / В.И. Дынич, Е.А. Толкачев, Л.М. Томильчик. — Минск, 2000. — С. 12.

235

Источником одного из типов знания, относящихся к квази­ науке, является и само научное познапие. В его русле разраба­ тываются концепции, идущие вразрез с господствующей науч­ ной парадигмой, но до определенного момента не ясно, являют­ ся ли они набором «сумасшедших» идей, способных дать осно­ ву более сложной системе научного знания, или бесплодным изобретением маргиналов.

Выработано несколько критериев определения «качества» такого рода знания. Во-первых, «аномальные» результаты уче­ ные получают, как правило, в виде побочных явлений обычных научных изысканий и крайне редко ставят перед собой задачу коренным образом изменить нормы научного исследования и всю существующую систему знаний, в то время как псевдонауч­ ные концепции изначально формируются под заданную глобаль­ но-трансформационную цель вне связи с решением реальных дисциплинарных проблем. Во-вторых, новые научные идеи (при всей их оригинальности) обладают принципиальной спо­ собностью Вписаться в существующую систему знаний и (по крайней мере на первых порах) формулируются в терминах, традиционных для данной области исследований, с непремен­ ным соблюдением принципа соответствия, в то время как псев­ донаучные концепции, как правило, не связаны подобными ограничениями1.

Данные критерии не являются достаточными, однако в каче­ стве необходимых могут способствовать преодолению негатив­ ных явлений в сфере культуры, сопутствующих развитию науки.

В русле неклассических философских систем, и в частности I постмодернизма, разрабатывается ряд философских концепций, ориентированных не столько на выявление общих принципов логики науки и «логик» мифа, религии, оккультизма, здравого смысла, сколько на обоснование их равноправности и равно­ значности в социуме2. При всей гуманистической направлен­ ности и теоретической заманчивости таких построений, они I выдерживают статус предмета обсуждения лишь ценой очень сильных методологических допущений, а именно — отказа от исторического подхода к исследованию данных реалий, при­ знания доминирующими в социокультурных структурах не «вертикальных», а лишь «горизонтальных» (координацион­ ных) связей.

1 Дынич, В.И. Формирование адекватного образа науки как необходимый эле­

мент гуманитарного образования / В.И. Дынич, Е.А. Толкачев, Л.М. Томильчик. —

Вопросы для самопроверки

1.Какие существуют концепции генезиса науки?

2.В какой из концепций генезиса науки зафиксировано главное отличие науки от преднауки?

3.Какие вы знаете первые научные программы?

4.В чем суть дедуктивизма и эссенциализма?

5.Каковы основные принципы вероятностной концепции знания?

6.В какое время зародилась опытная наука?

7.В какой период сформировалось дисциплинарно органи­ зованное знание?

8.Какие функции науки в обществе выделяют в качестве ос­ новных?

9.В чем специфика современной* квазинауки?

10.Каковы критерии различения науки и квазинауки?

Литература

Асмус, В.Ф. Античная философия: учеб. пособие / В.Ф. Ас­ мус. — 3-е изд., доп. — М., 1999.

Гайдекко, ПЛ. История новоевропейской философии в ее связи с наукой / П.П. Гайденко. — М., 2000.

Гайденко, ПЛ. Эволюция понятия науки. Становление пер­ вых научных программ / П.П. Гайденко. - - М., 1980.

Гачев, Г Д. Книга удивлений, или Естествознание глазами гуманитариев, или Образы в науке / Г.Д. Гачев. — М., 1991.

Рассел, Б. История западной философий: пер. с англ.: в 2 т. / Б. Рассел. М., 1993.

Степин, B.C. Философская антропология и философия нау­ ки: учеб. пособие / B.C. Степин. — М., 1992.

Философия и методология науки: учеб. пособие для студен­ тов вузов / под ред. В.Й^Купцова. — М., 1996.

Холтон, Дж. Тематический анализ науки: пер. с англ. / Дж. Холтон. — М., 1981.

Чанышев, А.Н. Курс лекций по древней философии: учеб. пособие / А.Н. Чанышев. - - М., 1981.

Глава 11. СТРУКТУРА И ДИНАМИКА НАУЧНОГО ПОЗНАНИЯ

11.1.Эмпирический и теоретический уровни научного исследования

11.2.Структура знания и специфика методологических проблем на эмпирическом уровне

11.3.Генезис, структура и механизмы обоснования научной теории!

11.4.Метатеоретические основания науки

11.5.Стили научного мышления в их исторической эволюции

11.6.Научный прогресс и научные революции

11.1. Эмпирический и теоретический уровни научного исследования

Смысл понятия «уровень научного исследования» в самом общем плане ассоциируется с представлением о градации пред­ метной и процессуальной сложности и когнитивной продуктив­ ности исследований. Это достаточно очевидные факты, наблю­ даемые при сопоставлении исследований, проводимых в рам­ ках одной д той же дисциплины в исторически разные периоды ее становления. Как правило, выделяют период эмпирических исследований» где явно доминирует использование методов на­ блюдения, описания, измерения и свободного эксперимента, и последующий период теоретизации дисциплины, завершающий­ ся разработкой новых (теоретических) методов исследования и форм представления (выражения, фиксации) добытого, зна­ ния, — основных атрибутов периода теоретизировапной науки. Аналогичные различия можно наблюдать, сопоставляя специ­ фику исследований в различных дисциплинах, каждая из кото­ рых находится на определенном этапе становления, не совпада­ ющем с рубежом развития, достигнутым в другой дисциплине.. В этих случаях различают, с одной стороны, описательные, или эмпирические, науки, с другой — теоретические, или теоретизированиые, дисциплины. Например, до середины XX в. биоло­ гия причислялась преимущественно к описательным наукам, в то время как многие разделы физики уже несколько десятиле­ тий и даже столетий — к теоретизированным.

Тем не менее, несмотря на самоочевидные отличия эмпири­ ческих (описательных) и теоретизированных наук, периодиче­ ски возникают скептические точки зрения по поводу упомяну­ тых дихотомий. Выдвигаемые при этом аргументы сводятся в основном к следующему.

Во-первых, в тенденции и эмпирические, и теоретические исследования ориентированы на выявление законов исследуе-

мой реальности, выражающих характер взаимосвязей ее сис­ тем и элементов, их функциональные особенности и направлен­ ность эволюции.

Во-вторых, эмпирические зависимости и законы нередко не уступают теоретическим по степени общности, охватывая весь класс изучаемых явлений.

В-третьих, в обоих случаях используется математический аппарат, так что применение математических методов и форм выражения знания нельзя считать исключительно признаком теоретических исследований.

В-четвертых, в теоретическом познании используются слож­ ные системы абстрактных конструктов (идеальных моделей), репрезентирующих состав исследуемых объектов, внутренние отношения между образующими их элементами, а также отно­ шения с другими объектами. Однако методологические иссле­ дования последних десятилетий показали, что и на уровне эм­ пирического познания конструируются модели изучаемой ре­ альности.

В-пятых, язык эмпирических исследований, несмотря на реликтовые явления, отражающие его связь с языком повсе­ дневного общения, в своей основе качественно не отличается от языка теоретических исследований.

В рафинированном и наиболее обоснованном варианте скеп­ тическая точка зрения на проблему эмпирического и теорети­ ческого уровней исследования была зафиксирована при попыт­ ках доказать избыточность для науки ненадежных в плане их истинности (порой очень громоздких) теоретических схем и отказаться от исследований на теоретическом уровне. Так, в операционализме предлагалось определять теоретические тер­ мины посредством прежде всего эмпирических процедур. Та­ кой подход был близок умонастроениям физиков в 20—30-е гг., однако со временем стало очевидным, что он отражает законо­ мерности генезиса лишь одного из видов научных понятий, а именно операциональных. Обнаружились практические и прин­ ципиальные затруднения при попытках его последовательного проведения как в самой физике, так и в других дисциплинах.

Принадлежность исследований к теоретическому или эм­ пирическому уровню определяют по следующему набору кри­ териев:

•общей направленности познавательных действий;

•характеру предмета исследования;

•типу используемых средств и методов;

•формам фиксации полученного результата.

На эмпирическом уровне исследование ориентировано на п о з н а н и е ( о п и с а н и е ) явлений: установление самого факта существования познаваемого объекта, его наблюдаемых свойств и связей с другими объектами, определение интенсивности вы­ явленных свойств, их видимой динамики и т.д. Предмет иссле­ дований на этом уровне составляют характеристики наблюдае­ мых явлений и их корреляции (соотношения, зависимости); в качестве средств реального наблюдения, измерения и экспери­ ментирования используются реактивы, пробные объекты, при­ боры наблюдения, экспериментальные установки и т.д., кото­ рые должны обеспечивать материальное взаимодействие иссле­ дователя с познаваемыми природными или социальными объ-, ектами. Типам используемых средств соответствуют методы. эмпирического исследования: наблюдение, описание, измере­ ние, эксперимент. Знание эмпирического уровня выражается в диаграммах, графических зависимостях, статистических опи­ саниях, числовых таблицах и др. Главной формой является на-' учный (эмпирический) факт, адаптированный как к специфике наблюдаемых объектов и явлений, так и к особенностям их тео­ ретического объяснения.

На теоретическом уровне исследование направлено на вы-1 явление сущности исследуемого объекта (явления, процесса) как совокупности присущих ему законов, т.е. основная задача тео­ ретического исследования — о б ъ я с н е н и е явлений. Пред­ мет исследования в данном случае представлен в виде системы' моделей (абстрактных конструктов), репрезентирующих, т.е. замещающих реальные объекты, где интересующие исследова­ теля процессы проявляются как бы в чистом виде. Таковы, на­ пример, планетарная модель атома, структурные формулы в ор-' ганической Химии, модель гена, получившая название «двой-; ная спираль», и др. Они же являются и основным средством теоретических исследований, которые в значительной части своего содержания представляют собой манипулирование дан- - ными конструктами: наделение их новыми свойствами с учетом изменившихся условий существования исследуемого объекта. С этим видом творческой деятельности связаны следующие ме-. тоды: мысленный эксперимент, идеализация, гипотетико-де- дуктивный метод, аксиоматизация, формализация и др. Резуль­ т а т ы научных исследований на теоретическом уровне фикси­ руются в форме понятий, законов, принципов, категорий, а в идеале — в форме развитой теории.

Существует и ряд других критериев. В числе наиболее «об­ щих — функциональный критерий, согласно которому эмпири­ ческое исследование должно обеспечивать, связь концептуаль-

240

но-понятийпого аппарата науки с реальностью, данной в непо­ средственном/ наблюдении и эксперименте, а теоретическое исследование — создавать и совершенствовать концептуальнопонятийный аппарат науки, способный без обращения к эмпи­ рии («на собственной основе») генерировать новое знание.

Достаточно специфическим критерием является способ уста­ новления достоверности знания. На уровне эмпирического ис­ следования практикуется преимущественно прямое сопоставле­ ние эмпирических фактов, закономерностей, типологий и т.д. с наблюдаемой реальностью. Достаточно прямого сопоставления любого отдельно взятого элемента с данными наблюдения и эксперимента. На теоретическом уровне, во-первых, работают внеэмпирические критерии — принципы соответствия, про­ стоты, непротиворечивости, полноты и др.; во-вторых, досто­ верность отдельно взятых теоретических законов и тем более целостных систем теоретического знания не опровергается от­ дельно взятыми опытными данными.

Указывают также на различие в типах онтологии, лежа­ щей в основе эмпирического и теоретического зпания. Онтоло­ гия эмпирического знания — это сама исследуемая реаль­ н о с т ь как определенная совокупность объектов, процессов, явлений, а теоретического знания — содержание идеальных м о д е л е й (абстрактных конструктов), репрезентирующих ре­ альные объекты, процессы, явления. Это явно специфический признак, коррелирующий с пониманием самой природы-теоре­ тического познания.

Специфическим является и основной методологический кри­ терий, согласно которому главным признаком теоретического исследования является деятельность субъекта по с о з д а н и ю и с о в е р ш е н с т в о в а н и ю концептуальных форм (прежде всего системы идеальных моделей, репрезентирующих иссле­ дуемую реальность), а главным признаком эмпирического ис­ следования — деятельность по их п р и м е н е н и ю .

В итоге дефиницию понятия «уровень научного исследова­ ния» можно представить в следующем виде: уровень научного исследования — это форма его организации, которая обеспечи­ вает когнитивную сопряженность целевых установок, средств и методов конкретного исследования, определяя его место и роль в общем процессе познания предметной области.

На первый взгляд, трактовка специфики уровня исследова­ ния в рамках предложенной дефиниции не исключает возмож­ ности возрождения скептической точки зрения, хотя и на не­ сколько иной основе. Что такое уровень исследования: гносео­ логическая реалия или надуманная (искусственно созданная)

форма методологической рефлексии, не имеющая реального, предмета? Предшествующий материал по проблеме уровня на­ учного исследования свидетельствует, что данному понятию со­ ответствует определенное множество познавательных ситуаций и исследовательских процессов, т.е. оно не является пустым1. В Чем отличие их содержания на эмпирическом и теоретическом уровне? Ответ на данный вопрос должен не только подтвердить логическую квалификацию анализируемого понятия, но и дать более детальное представление о технологиях научных исследо­ ваний, сопутствующих им проблемах и возможных путях ре­ шения последних.

11.2. Структура знания и специфика методологических проблем на эмпирическом уровне

Характер знаний, добываемых на эмпирическом уровне исследований, определяется в первую очередь спецификой ис­ пользуемых средств и методов, когнитивный потенциал кото­ рых задает диапазон поиска нового знания. Средства эмпириче­ ского исследования — это прежде всего материальные объекты, включаемые в направленное взаимодействие с исследуемым объ­ ектом. Поэтому основной массив эмпирических знаний, накап­ ливаемых на первых этапах эмпирических исследований, со­ ставляет информация о свойствах и отношениях познаваемого объекта. Ее характер определяется: а) спецификой данного вза­ имодействия в рамках «приборной ситуации*; б) когнитивными установками и ориентациями исследователя на базовую направ­ ленность взаимодействия. Следовательно, эмпирическое знание представляет собой сложный сплав информации об исследуемом объекте «в его собственных характеристиках» и определенного набора предпосылок рационального (мыслительного) характера. Совокупность эмпирического знания, накопленного в конкрет­ ной дисциплине или области исследования, структурируется на основе принципа возрастания доли мыслительного материала в формах эмпирического знания (его структурных единицах).

С учетом отмеченных ранее критериев выделения уровней научного исследования, а также названных особенностей эмпи­ рического знания можно дать его дефиницию в следующем ви­ де: эмпирическое знание — это совокупность сведений о види­ мых свойствах и отношениях исследуемого объекта, получен-

1 Пустыми, или нулевыми, называются понятия, не имеющие денотата, т.е.

существующих в реальности предметов, процессов, явлений.

242

ных в результате экспериментов и наблюдений за его направ­ ленным материальным взаимодействием с другими объектами.

Основные каналы поступления новой информации на эмпи­ рическом уровне исследования — наблюдения и эксперименты. Наблюдения могут иметь случайный и целенаправленный харак­ тер. Однако случайные наблюдения в научном познании явля­ ются кратковременными и дают лишь импульс (повод) для пе­ рехода к систематическим, целенаправленным наблюдениям.

Данные наблюдений отражают наличие (существование) исследуемых объектов, их видимые свойства, и типы отноше­ ний с другими объектами в соответствии с характером общей направленности научного исследования, его целей, проблем и задач. Например, данные наблюдений с использованием опти­ ческих средств и средств радиоскопии несут информацию о су­ ществовании новых, ранее неизвестных космических объектов, их общем количестве и взаимном расположении в рамках опре­ деленных систем, интенсивности их электромагнитного излу­ чения и других свойствах. Они содержат большой массив ин­ формации о состоянии атмосферы, гидросферы и геологических процессах на Земле, численности видов живых организмов и ее динамике. С накоплением данных наблюдения связано любое гуманитарное исследование. Они необходимы как его исходная ступень, как аргумент для подтверждения определенной схемы объяснения общественных процессов и культурно-духовных явлений. Таким образом, данные наблюдений не представляют собой что-то нейтральное по отношению к более высоким уров­ ням структуры научного знания. Этот элемент связан с други­ ми элементами, прежде всего характером решаемых проблем и задач, а также используемых средств и методов. Такого рода связи усиливаются во втором элементе — эмпирических фактах.

Эмпирические факты — это основная форма эмпирического знания, выраженного в особого рода предложениях, истинность которых определяется непосредственно результатами наблюде­ ния и эксперимента. Эмпирическими фактами являются знания о многочисленных наблюдениях природных явлений (климати­ ческих аномалиях, землетрясениях, солнечных затмениях и др.), свойствах природных тел (повышать или понижать темпе­ ратуру, увеличивать или уменьшать объем, менять агрегатное состояние и т.д. при определенном воздействии на них извне), общественных процессах (войнах, экологических кризисах, ре­ формах, революциях, репрессиях и др.). В идеале содержание эмпирических фактов должно быть свободно от элементов субъективности, встречающихся в данных наблюдений, — слу-

243

чайных помех, ошибок при обработке информации и др. Наря­ ду с этим эмпирические факты отличаются от данных наблюде­ ний: а) устойчивостью (инвариантностью) содержания, б) на­ личием интерпретации — истолкования на основе имеющегося знания. В этом контексте говорят о «теоретической яагруженности» фактов. Например, данные наблюдений о «разбегании» галактик с возрастающей скоростью могут быть истолкованы по-разному. Сторонники модели расширяющейся Вселенной интерпретируют их как прямое подтверждение представления об образовании Вселенной в результате Большого взрыва. Их оппоненты объясняют эти данные оптическими эффектами в результате старения фотонов при прохождении ими больших расстояний, возмущающим действием внеметалагактических объектов и др. Традиционно неоднозначную интерпретацию по­ лучают данные наблюдений о явлениях социальной жизни — взрывах политической активности, миграционных процессах, депрессивных явлениях в области духовной культуры.

Характеризуя данный элемент структуры научного зна­ ния, следует отметить также многозначность термина «научный факт*, с которым иногда отождествляют термин «эмпиричес­ кий факт». Первый имеет три основных значения: а) некоторое событие, явление, фрагмент исследуемой реальности; б) особого рода эмпирическое знание (эмпирические высказывания) об ис­ следуемой реальности; в) существующие в системе научного знания его фрагменты (понятия, законы, теории как факты науки). Наиболее распространенным является второй смысл, совпадающий со смыслом термина «эмпирический факт»,

Эмпирические зависимости (обобщения, законы) — это формы знания, выражающие связи между объектами, их эле­ ментами и свойствами, установленными в результате серии наблюдений и экспериментов. Здесь определенные параметры исследуемого объекта ставятся в зависимость от его других па­ раметров или характеристик взаимодействующих с ним объек­ тов. Хрестоматийные примеры эмпирических зависимостей —• изменение давления газа на стенки сосуда при повышении или понижении температуры; изменение численности биологиче­ ской популяции как реакция на изменения в среде обитания и нарушения в цепях питания; экономический рост в условиях стабильной мотивации людей к профессиональному труду; уве­ личение вкладов в периоды социально-политической стабиль­ ности; дефицит товаров при ажиотажном спросе.

Формой эмпирического знания, родственной эмпирическим зависимостям и генетически им предшествующей, являются

эмпирические корреляции, фиксирующие определенное (как правило, некаузальное1) отношение (сопряженность) двух мно­ жеств объектов (явлений, процессов). Дальнейшая конкретиза­ ция характера выделенного в корреляции отношения превра­ щает ее в один из типов эмпирической зависимости (генетичес­ кой, пространственно-временной, причинной, функциональной).

Эмпирические зависимости далеко не тождественны так на­ зываемым самоочевидным выводам и обобщениям. Последние очень часто принимаются под воздействием эмоций, здравого смысла или Повседневного опыта и нередко грубо искажают ре­ альное положение дел. Хотя они и оказывают определенное давление на исследователя, все же главные методологические проблемы лежат в иной плоскости и выделяются соответствен­ но стадиям эмпирического исследования.

• На первой стадии наиболее остро проявляется проблема достоверности данных наблюдений и экспериментов, накопле­ ние которых с целью создать эмпирический базис для дальней­ шей работы составляет ее основное содержание. Решение проб­ лемы видится в выборе адекватных средств эмпирического ис­ следования. Этот процесс остается конструктивным в своей сущ­ ности, даже если средство эмпирического исследования (напри­ мер, натуральная модель или аналогии) не создается заново, а берется как готовое в его природном виде. В этом случае кон­ структивность действий «разработчика» проявляется в анализе коррелятивных задачам исследования внутренних и внешних отношений элементов отобранного объекта. При этом прини­ маются во внимание: а) содержательная специфика элементов; б) многообразие типов их отношений (внутренних и внешних); в) возможность направленного взаимодействия (реального и мысленного) выделенных элементов между собой и с другими объектами (прежде всего с объектом познания, а также с други­ ми средствами исследования); г) возможность контролировать ход такого взаимодействия и получать достаточно полное пред­ ставление о его результатах. Эти же условия актуальны для средств научного исследования, не имеющих сколь-либо четко выраженных аналогов в среде природных объектов.

Основные гносеологические требования, которые ориенти­ руют конструктивный процесс по созданию средства научного исследования, следующие:

• создаваемое средство должно обладать способностью вза­ имодействовать с исследуемым объектом и производить в нем

1 Каузальный (от лат. causa) — причинный.

планируемое изменение предмета познания (или показывать неосуществимость планируемого взаимодействия);

• все элементы разрабатываемого средства (подготовитель­ ные — обеспечивающие возможность планируемого изменения предмета познания, а также преобразующие — непосредствен­ но производящие это изменение) должны быть фиксированы в предшествующих познавательных циклах;

• подготовительные элементы средства познания не должны деформировать процесс базового взаимодействия, направленно­ го на планируемое изменение предмета познания (не должны «вносить шум» в данный процесс).

Отмеченные общие требования дополняются конкретизи­ рующими, связанными со спецификой познавательных ситуа­ ций, проблем и задач. Однако в любом случае желаемым итогом является создание средств эмпирического исследования, повы­ шающих степень достоверности его данных за счет точности из­ мерений и расширения диапазона воспринимаемых явлений.

Проблема достоверности данных наблюдений и эксперимен-, тов в рамках целостного представления о структуре эмпириче­ ского исследования интерпретируется как проблема достовер­ ности эмпирических фактов, поскольку эти данные выража­ ются в форме фактофиксирующих предложении, истинность которых ими же и подтверждается. Отмеченная методологиче­ ская проблема характеризует первую стадию в ее широкой трак­ товке как стадию создания эмпирического базиса дисциплинар­ ной системы знания в виде совокупности данных наблюдений и экспериментов, подлежащих определенной интерпретации.

Наряду с этим она имеет еще одно измерение в контексте эмпи­ рического обоснования теории, в котором эмпирические факты служат критерием достоверности теории или ее выбора при на­ личии конкурирующих теорий.

• На второй стадии эмпирического исследования, предпо­ лагающей первичную обработку базисных эмпирических дан­ ных, основные методологические проблемы лежат в сфере их языкового выражения, в том числе и средствами математики. Язык, выражающий систему эмпирического знания, должен быть адаптирован к специфике наблюдаемых явлений, объек­ тов экспериментирования и к особенностям языка их теорети­ ческого объяснения. По мнению специалистов, в частности Л. Лаудана, он должен быть независим от языка объясняющей теории, чтобы обеспечивалась критериальная функция науч­ ных фактов по отношению к объясняющим их теориям. Теории сменяют одна другую, а эмпирические факты остаются ста-

б ильными в своем собственном содержании, что позволяет им быть не только «вещью упрямой», но и доказательной. Однако языковое оформление фактов связывает их с некоторой сово­ купностью других фактов и теоретических знаний, предопреде­ ляя трактовку и значимость первых. Особенно наглядно это проявляется в ходе квалификации принципиально новых фак­ тов, для выражения которых не хватает языковых и концепту­ альных средств. Их идентификация в рамках имеющихся сис­ тем знания и научной лексики нередко выглядит как условное и даже насильственное действие. Например, новые идеологи­ ческие, экономические и социальные движения, достаточно массовые, влиятельные и перспективные, идеологами сущест­ вующей системы часто оцениваются как маргинальные явле­ ния. Поражающие тенденциозностью толкования природных явлений поставляет квазинаука (уфология, телекинез, парапси­ хология и др.). Поэтому в рамках методологических исследова­ ний особое внимание уделяется анализу факторов, предопреде­ ляющих направленность наблюдений и экспериментов и харак­ тер первичной обработки эмпирической информации. В их роли выступают два типа предпосылочного (по отношению к данным наблюдения и эксперимента) знания:

1)концептуальное ядро эмпирического исследования, зада­ ющее систему его понятийного ориентирования и контроля;

2)эмпирические индикаторы, задающие эмпирические усло­ вия использования информации, заложенной в понятиях кон­ цептуального ядра.

Концептуальное ядро в зависимости от конкретной познава­ тельной ситуации может включать довольно разнообразный на­ бор понятий и представлений — от повседневно-обыденных до абстрактных конструктов и понятий науки, не являющихся, однако, элементами существующих теорий. Эмпирические ин­ дикаторы — это в основном операционально определенные по­ нятия концептуального ядра.

Средства первичной математической обработки эмпириче­ ских фактов специфичны для каждой дисциплины и области ис­ следований, однако существует общая методологическая проб­ лема — идентификации эмпирических данных па основе их объединения в группы качественно однородных элемептов. Ориентацию в ее решении задает специфика исследуемой проб­ лемы, выдвигаемых целей и задач. Многое определяется лич­ ными творческими качествами исследователя, его способностью увидеть общее в исследуемых явлениях там, где его не замеча­ ли другие, а также существующими дисциплинарными и мате-